30. Ёлка у Ивановых
Впервые опубл. М. Арндтом [15]Любопытным образом, в связи с поэтом в «Козлиной поспи» фигурирует и шкаф: когда он ночует у того же Асфоделиева, то последний утром будит его словами: «Извините, милый мой. Мне привезли шкаф маркетри, — За Асфоделиевым стоял шкаф…» (Там же. С. 153).
(неточный текст). Пьеса может быть точно датирована 1938 г., исходя из вступительной ремарки к Картине девятой, в которой происходящие в пьесе события описаны как происходившие за шесть лет до моего рождения или за срок лет до нас. См.: М. Мейлах [167].
Картина первая. На первой картине нарисована ванна. — Ср. подобное же обнажение метафорического значения этого слова в Очевидце и крысе (№ 24 и примеч.).
— Я умею говорить мыслями… Далее: Как ты думаешь?.. Я ничего не думаю… — О категории мысли, в связи с гипостазированием последней, см. примеч. к № 10, 16, 28 и 29.10.
— Бог… мох… — Укажем на имеющую как концептуальное значение, так и интерпретируемую с точки зрения поэтики Введенского возможную уникальность этой рифмы.
…свечи… палец. — Об эротико-эсхатологических импликациях мотива свечи см. примеч. к № 2 (с. 47), 20, 23, 24, 29.8 и ниже (карт. 3).
— …хватает топор и отрубает ей голову… — В связи с этим мотивом см. примеч. к № 2 (с. 48) и 19 (с. 128).
— Полиция… Дети (хором). — Дети исполняют здесь очевидную роль хора греческой трагедии, что эксплицировано дальнейшим внесением мотива котурнов.
— Всегда. Мы видим труп… — В машинописи очевидная опечатка: сидели.
— Лежите меня. — Отметим пример поэтического использования Введенским механизма нарушения грамматической правильности (категория переходности), порождающего эффект бессмыслицы.
— Коль конь не виноват… — В машинописи Конь конь не виноват. Поправка была предложена Л. Нойманом.
— Они обезумели от горя. Они страшно кричат, лаят и мычат. — Достигающая здесь апогея дискредитация мотива «чувства» (как псевдочувства, что является одной из сквозных тем пьесы) подготавливалась на протяжении всей картины (ср.: Поникает от горя, как взрослый малороссийский человек; Я обижена на тебя…; И ты почувствуешь на краткий миг… и т. д.; мы все будем очень веселиться; Нянька (зверея); Приятно встретить / Людей культурных; Мы плачем навзрыд; Нянька (плачет), Судите коня… и др.). — О категории чувства у Введенского см. примеч. к № 5, 20, 28 и 31.
Картина вторая. — Идиллическое начало этой картины, мотивированное неведением Федора касательно поступка его невесты, оттеняется характерно сниженными мотивами из области религии (Молитесь колесу; По-ангельски визжат) и мотивами эротическими (как вариант мотива чувства, — см. выше),
— Как хороша в лесу… / Молитесь колесу, / Оно круглее всех. — Г. А. Левивтон видит здесь парафраз поговорки «Жили в лесу, молились колесу».
— Деревья на конях / Бесшумные лежат. — Образность, отсылающая нас к архаическому обряду asvamedha (конская жертва у мирового дерева).
— В пасынки в санях / По-ангельски визжат. — Отметим еще один замечательный пример «поддержанности» бессмысленного ряда в плане выражения, в данном случае паронимией (см. примеч. к № 28).
— Тут выясняется… — В связи с подобным мета поэтическим устранением см. примеч. к карт. 8.
— …не умеют говорить, и т. д. — Мотив пения и разговоров (хотя бы невпопад!) немых лесорубов хорошо интерпретируется с точки зрения коммуникативных постулатов связного текста, предложенных О. Г. и И. И. Ревзиными.
— Выходят звери… — «Урок зверей», с его таинственной обрядностью и космической образностью, анализирован Я. С. Друскиным («Звезда бессмыслицы»), установившим в нем «строгую четырехголосную полифонию».
Имплицированный в «Уроке» мотив речи анаграмматически задан в словах Жирафы Реки текут (…как слова овец и т. д.). Семантическая связь между блеском звезд и, в сравнении с ними, молоком кормилицы прослеживается через Млечный путь, а мотив осетрового хряща возводится, в устах Свиного поросёнка, к поговорке (Кому арбуз, а кому свиной хрящик). Наконец, в последней серии реплик проступают древнейшие индоевропейские представления о скоте как воплощении душ умерших (см. работы Вяч. Вс. Иванова и В. Н. Топорова о Велесе в сравнении с данными лувийского и тохарского языков).
— Свиной поросенок. Как молоко кормилицы. — Г. А. Левинтон полагает, что в реплике имплицирована ассоциация с молочным поросенком.
Картина третья. Вонь. Гроб. Уплывающие по реке свечи… Ср. ниже: А кстати и свечей подкинуть надо, а то эти уж совсем отплыли в Лету. (Низко кланяется гробу…). — Здесь более, чем где бы то ни было у Введенского, обнажена эротико-эсхатологическая семантика мотива свечей (уплывающих, отплывающих в Лету (оплывающих)), который обрамляет происходящую у гроба эротическую сцену. См. выше: примеч. к карт. 1 и мн. др.
— Послание грекам. — Очевидный снижающий парафраз заглавия «Послания к Римлянам» апостола Павла с его, кстати, заостренной направленностью против плотского греха.
— Но я все перечувствовало — В связи с категорией «чувства» см. выше: последнее примеч. к карт, 1.
— …тружеников моря, / Отверженных… — Здесь обыграны названия популярных романов Виктора Гюго.
— Садитесь в тюрьму. — Обнажение языкового механизма метафоры может быть сопоставлено с буквальным пониманием иконописцем (изобразившим стража, который усаживает Параскеву Пятницу на сидение в темнице) соответствующего места ее жития (Музей Андрея Рублева в Москве).
— А еще молода… А еще как душа, — Реплика образует рифмованные строки и представляет пример сведения осмысленного текста до абсурда через ступени, оформленные в плане выражения, в данном случае с помощью повтора (с изменением значении повторяемого а еще), синтаксиса и рифмы.
— Некогда помню стоял я на посту на морозе… — Среди многочисленных аналогий могут быть названы примеры на «Антологии античной глупости», сочинявшейся участниками «Цеха поэтов», в том числе О. Мандельштамом, «Новые подражания древним» А. Тарковского и мн. др.
— Кого взять — этого Наполеона? — Наполеон — непременный персонаж фольклора о сумасшедших, себя с ним отождествляющих.
Картина пятая. — Картина интересна, в частности, разрабатываемыми в ней мотивами тождества и единства личности (Врача, Санитара, Няньки) и реальности фиксации события (экспертиза).
— У бруствера… — Бруствер — «вал для защиты гарнизона от прицельных выстрелов» (Павленков).
— Входит каменный санитар. — Возможная отдаленная реминисценция мотивов «каменного гостя», с анаграмматически зашифрованным здесь словом командор (указал Г. А. Левинтон). Ср. также каменных солдатов в Отрывке из поэмы (№ 116).
— Нас много. — Ср. в связи с выявляемым в этой картине мотивом плюрализма начало пьесы: Няньки, няньки, няньки моют детей.
— Мне не нравится этот коврик. — Возможная реминисценция из стихотворения Мне жалко что я не зверь (№ 26): Еще есть у меня претензия, / что я не ковер…
— Я знаете весь наш сад со всеми его деревьями и с подземными червяками и неслышными тучами… — Ср. № 26 и 29.2 и примеч.
— …как это называется… Виноград… Стена… — В связи с проблемой языкового знака, категории имени и названия у Введенского см. примеч. к № 5 и 19 (с. 131).
— Виноград… Стена… — Г. А. Левинтон указал на возможную реминисценцию Песни Песней: 8. 10–12.
— Сейчас это уже трудно установить. — Ср. Разговор о воспоминании событий (№ 29.3) и примеч. к нему.
Картина четвертая. Аптеки, кабаки и пубдома… — Последняя аббревиатура, построенная по современным Введенскому языковым моделям (ср. ниже: Читать из Маркса разные отрывки…), интересна, в частности, в соседстве с мотивом аптеки с ее блоковским, в контексте фрагмента, колоритом.
Картина шестая. Ни с того ни с сего у него завязаны глаза. — Категория немотивированности, случайности в творчестве Введенского имеет, несомненно, помимо концептуального значения, и значение метапоэтического. В бытовом преломлении этот мотив объясняет, почему Федор оказывается у Служанки, а не у своей невесты.
— Мать плакала, тоже и отец… Девочку Соню Острову знаешь?.. — Отметим замечательную квазифольклористическую речевую характеристику Служанки.
— Мне скучно с тобой. Ты не моя невеста… — Ср. выше в связи с Нянькой, возлюбленной Федора: …мне никогда не бывает скучно и противно не бывает… У нас одна близкая душа. — См. также примеч. к № 20.
— Я скоро исчезну словно мак… словно радость… словно ночь… И далее: Федор исчезает. — Ср. подобное же «исчезновение» Куприянова (№ 20 и примеч.), который растворяется в природе, предающейся одинокому наслаждению (и в атом контексте — мяуканье, кваканье и пенье Федора птичьим голосом).
— И стол потерял соль… — «В переносном смысле говорят: это выражение или острота потеряли свою соль. Или: „Вы соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна…“ (Мф, 5, 13). Это смелая метафора, но все же метафора. Но „соль стола“ — это уже не метафора, это бессмыслица, возникшая из остранения метафоры, т. е. применения метафоры к предмету, к которому эта метафора вообще не может быть применено» (Я. С. Друскин). См. также примеч. к №№ 9 и 16.
— Ты наверно и сам… Нет я не сам… — Может быть связано с проблемой тождества личности, разрабатывавшейся в предыдущей картине.
Картина седьмая. Стол. На столе гроб… и трупный яд. — Пример детализации ad absurdum. Рамкой на этот раз служит не только синтаксический параллелизм, по также последовательное укрупнение планов.
— Всем понятно, что светает. — Ср. выше: Тут выясняется… — См. примеч. к карт. 5.
— Собака Вера… — Ср. другие подобные Имена у Введенского — воробьи федор и арбуз (№ 131), цветок андрей (№ 33).
— Бедный молится хлебу. / Медный молится небу — Ср. в связи с возможной контаминацией мотивов бедного рыцаря и Медного всадника в Элегии замечания Г. А. Левивтона (примеч. к № 31). Ср. также строки Внимания не обращая / ни на Великого, ни на Петра в Отрывке из поэмы № 116).
…сковать… сообщить. — В этой оппозиции значимой является, по-видимому, коммуникативная семантика ее членов.
— Мне слишком… Но я ее. — Пример приобретающих особую значимость в последний период творчества Введенского эллипсов, порождающих грамматически неправильные предложения (ср. примеч. к № 32). С ними контрастирует необычная форма несовершенного вида глагола ознакамливаться в реплике Пети Перова.
— Объясните мне всё… Папа. Мама. Дядя… — Если годовалый Петя отказывался удивляться тому, что собака разговаривает, а не лает, то ее, наоборот, удивляет ее связность и усложненность его речи, а именно речь, свойственная его возрасту; в ответ на просьбу, «объяснить все» (ср. примеч. к №№ 9 и 10), Петя Перов переходит на речь годовалого младенца. Шире — можно сказать, что с просьбой «все объяснить» наступает распад коммуникации, — форма бессмысленного объяснения, бессмысленного ответа на осмысленный вопрос проливает свет на гносеологию Введенского (см. примеч. к № 14), Такой же распад коммуникаций, непосредственно следующий за введением слова, коммуникацию описывающего, мы встречаем в одном из ранних текстов Введенского (Галушка, № 133): в течении лета изъяснился /…зубр арбр урбр / хлрпр крпр трпр (см. примеч.).
Картина восьмая. На восьмой картине нарисован суд. — См. примеч. к карт. 1. Отсылаем к высказыванию Введенского о суде (см. Приложение VII, 39.2). Сцена суда с ее фарсовым, балаганным колоритом перекликается с русским народным театром (см. также примеч. к № 19, с. 130). Образы суда и судей являются сквозными в творчестве Введенского, начиная с Минина и Пожарского (№ 2), — например, Седьмое стихотворение (№ 3), Суд ушел (№ 18) и мн. др.
— Не дождавшись Рождества — я умер, — В рукописи очевидная ошибка машинистки: я умею.
— Все (хором)… Другие все (по очереди). — Вызывающая семантическая противоречивость этих ремарок истолковывается в связи с критикой Введенским категории целого, целостности.
— Вот и всё. — Ср. всё — концовку многих ранних произведении Введенского (и Хармса), а также стихов в метапоэтяческом фрагменте …ясно… (№ 38).
— Признак смерти налицо. — Ср.: и признак жизни уходил из вен и из аорт (Четыре описания, № 23).
— Всем ясно, что нянька присутствовала на суде, а разговор (про) Козлова и Ослова велся просто для отвода глаз — Ср. выше: Тут выясняется, что они не умеют говорить… и Всем понятно, что светает. — Роль подобного метапоэтического остранения, пример которого мы видели еще в пьесе Очевидец и крыса (№ 24), возрастает в последних произведениях Введенского, достигая апогея в «Где. Когда» (№ 32).
Картина девятая. …за шесть лет до моего рождения или за сорок лет до нас — Эта ремарка точно датирует время действия пьесы, и без того обозначенное девяностыми годами, — 1898 годом.
— Так что же нам огорчаться и горевать о том. что кого-то убили. — Ср. подобное же остранение в Поясняющей мысли к седьмому Разговору, а также последнее примеч. к предыдущей картине и примеч. к № 32.
— Между третьим и четвертым действием прошло несколько часов… На часах слева от двери 6 часов вечера. — Вл. Эрль замечает, что исключительная пунктуальность автора в исчислении временных промежутков в пьесе (например, в перемещении Няньки из дома Пузыревых в полицию, в сумасшедший дом и в суд), нарушенная только один раз (как мы увидим ниже, Федор, согласно совету Служанки учиться, учиться и учиться, успел за девять часов выучиться и стать учителем латинского языка), является лишь одним из его многочисленных приемов дискредитации категории времени в целом. Заметим еще, что в пьесе, при всей ее необычности, соблюдено, таким образом, классицистическое единство времени.
— …Сейчас откроют. Как интересно. Ёлку увижу. — Перед лицом надвигающегося события (в лице долгожданной ёлки) интерес пробуждается даже у скептика Пети Перова. Ср. № 36.
— Нянька я хочу в уборную… на рояли играть. — Этот гиньольный отрывок, пронизанный, с одной стороны, элементами детского фольклора, с другой — многообразно обессмысливающими советами Няни (скажи себе на ухо… Делай вид, что ты идешь… Сказали бы, что идете на рояли играть), перекликается со вступительной сценой купанья а с последней репликой седьмой картины про покойную Соню Острову: Нет она мочится.
— …садится без обмана к роялю… — Бессмысленное добавление без обмана может быть сопоставлено со столь же обессмысливающими эллипсами (см. предпоследнее примеч. к карт. 7).
— …мотыльком… камельком… мелком… — Пример бессмысленного ряда, порождающей матрицей которого является рифма. См. примеч. к № 13, а также к № 5 и мн. др.
— Елка… Какая ты красивая… Как ты хороша… Ах, ёлка, ёлка… Как ты великолепна… Блаженство… — Ср. выше, примеч. к карт. 1 об амбивалентной категории чувства, раскрывающегося в своей полноте перед лицом реальной красоты Елки.
— Как губы… — Намеченный ряд тут же, однако, вырождается до бессмыслицы, а в пении матери — АОУЕВЯ/БГРТ— завершается распадом коммуникаций; если пение гласных — заметим, расположенных от гласных заднего ряда к переднему, — еще возможно, то нельзя представить себе пение согласных, особенно взрывных. Но и этого мало — распад окончательно завершается в ремарке: не в силах продолжать пение плачет.
— …Стреляет над ее ухом себе в висок… умер… и т. д. — Раскрытие наступившего события — Ёлки — смертью всех действующих лиц проясняется в свете высказывания Введенского в его заметках о событии и времени: свершение события есть остановка времени, самое совершенное событие — смерть (№ 34).
31. Элегия
Элегия впервые была нами напечатана в [66] (откуда перепечатана R. R. Milner-Gulland [67], по единственной в то время известной копии П. С. Друскина, сделанной до войны, так же как копии Вс. Н. Петрова и В. В. Стерлигова, с несохранившейся рукописи, переписанной Д. Хармсом. Черновой автограф второй строфы и стихов 30–72 сохранился у вдовы поэта. В ПСС Элегия была напечатана по обнаруженному нами впоследствии беловику, принадлежавшему Л. Г. Шпет. Контаминированный текст (ПСС и черновик) опубликован [70] (см.: М. Нейлах [155]).
В настоящем издании впервые (не считая рукописного журнала «Транспонанс» [69]) печатается по наиболее авторитетному списку Н. И. Харджпева.
По свидетельству художницы Т. Н. Глебовой, Введенский перед чтением Элегии сказал ей, что Элегия отличается от всех его прежних вещей. — «И еще до того, как Татьяна Николаевна передала мне слова Введенского, мне казалось, что Элегия — единственная вещь Введенского, в которой нет „звезды бессмыслицы“. Например, по второй половине второй строфы волшебные ладони и рука травы державной — это копыта коней и земля, по которой они бегут. Метафорические выражения создают впечатление ритуального танца коней, подчеркивая противоречие между живым, как снег, прекрасным и нашим ничтожеством. В седьмой строфе ясно, что речь идет о судьбе или Провидении. То же относится и к другим метафорическим выражениям. Но из этого не следует, что Введенский отказался от „звезды бессмыслицы“. В его утерянной предпоследней вещи и в последней, „Где. Когда“, „звезды бессмыслицы“ сохраняется» (Я. С. Друскин [114]).
Элегия реминисцирует огромные пласты предшествующей поэзии Введенского, раскрывать которые здесь нет никакой возможности. Ограничимся лишь некоторыми замечаниями. Так, рифма гор вершины — бесконечные аршины возвращает нас к стихотворению Мне жалко что я не зверь… (№ 26), в середине и конце Элегии появляются орлы (орел, во взгляде которого даны вершины в том же стихотворении), а стих 33 — Я с завистью гляжу на зверя — весьма точно реминесцирует его начало. Мотив коня (коней) второй строфы, особенно же конь зеркальный восьмой, воспроизводит образность Гостя на коне (№ 22), как и заключающий Элегию мотив всадника. Мотив звезды бездушной (стих 20) подключает нас к образности Суток (№ 27), а цветок несчастья (стих 29) должен быть сопоставлен с цветком убежденным блаженства (Потец, № 28). Сквозными в поэзии Введенского являются также мотивы моря (см. примеч. к №№ 16, 17 и др.), музыки (примеч. к №№ 19 (с. 145) и 29.2) и мн. др., пропитывающие этот текст.
— Не плещут лебеди крылами / над пиршественными столами, / совместно с медными орлами / в рог не трубят победный. — «Строки воспроизводят образность, во-первых, «Слова о полку Игореве» («Въстала обида въ силахъ Дажь-Божа внука, вступила дъвою иа землю Трояню, въеплескала лебедиными крылы на синъмъ моръ у Дону, плещущи, у буди жирня времена…»); во-вторых, к тому же «Слову» восходящую образность «На поле Куликовом» Блока («Над вражьим станом, как бывало, / И плеск, и трубы лебедей»), «Лебединый плеск», связанный с фольклорной и военной тоникой (отметим употребление глагола плескать в переводе «Слова» А. Майкова), совмещен здесь с былинной ролью лебедя (лебеди) как блюда за княжеским столом (ср. и былинную тему охоты на лебедя, и соответствующую брачную символику, отраженную, в частности, в пушкинской «Сказке о царе Салтане», ср. брачную тематику, связанную С лебедем, и в «На поле Куликовом», и, прежде всего, в «Песни Судьбы» Блока).
Соединение лебедей с орлами также восходит к «Слову о полку» и Блоку («Орлий клекот над татарским станом»), как и глагол трубить (ср. его употребление в свадебных контекстах «Песни Судьбы» применительно к лебедю; важно заметить, что это слово само по себе несет отчетливые брачные ассоциации — ср. «трубонька» — одна из нейтральных песен русского обряда). Орлы здесь превращены в гербовых — на панцире, пуговице, орифламе; появление их над столами имплицирует, возможно, даже превращение их в элемент лепки или знамени под потолком по образцу Георгиевского зала. Ср. отрицания при глаголах: не плещут, не трубят, также работающие на восприятие птиц как неживых (ср. отчасти функцию «не» как показателя временного дистанцирования в «Новой Америке» по сравнения с «На поле Куликовом»), рог победный, в который не трубят лебеди, заставляет вспомнить соседство рога и рокота — последнее слово в XIX в. и у Блока отчетливо связано с традицией «Слова о полку Игореве» — в стихе Жуковского «слышны рокоты рогов», Учитывая значение традиции «Медного всадника» для Блока, и особенно для романа, восходящего непосредственно к «Полю Куликову» — «Петербурга» А. Белого, существенны для сопоставления и последние строки той же строфы Введенского: певец и всадник бедный, где Медный всадник сконтаминирован с рыцарем бедным (также играющим большую роль в семантическом контексте цикла «На поле Куликовом») и с бедным Евгением — может быть, через посредство огаревской пародии «Жил на свете рыцарь модный», которая отразилась в блоковской трактовке «рыцаря бедного» в одном из наиболее «фольклорных» его стихотворений — «За гробом»: «Был он только литератор модный» (ср.: певец и всадник бедный)» (Г. А. Левинтон. См. также [140]).
32. «Где. Когда»
Черновой автограф; рукопись местами испорчена. Впервые опубликовано в английском переводе R. К. Milner-Gulland'a в 1972 г.[74] (из ошибок укажем только забавный перевод «Ночу!» как in the night).
Произведение датируется но воспоминаниям Е. В. Сафоновой, которой Введенский читал его в свой последний приезд из Харькова, временем до конца лета 1941 г.
«Я вспоминаю термин, введенный Л. Липавским, — „свидетельские показания“. Под этим термином мы понимали личные, очень интимные тексты, которые, несмотря на свою исключительную субъективность и интимность, имеют вне- или надличное значение. Пример такого текста — молитва скопцов, прощающихся о миром перед актом оскопления. Привожу начало прощании: „Прости небо, прости земля, прости солнце, прости луна, простате звезды, простите озера, реки и горы, простите все стихий небесные и земные…“ (Розанов В. Темный лик. СПб., 1911, С. 81. — Кельсиев, III, 139) …Из заключительного раздела — Когда — становится ясным, что он — это Александр Иванович Введенский. Не случайно и повторение — замена прямой речи косвенной: Я забыл попрощаться с прочим, то есть он забыл попрощаться с прочим. Здесь автор как бы намекает, что он — это „я“, Александр Иванович Введенский. И дальше анонимность он продолжают раскрываться: Все эти шестерки, пятерки — Введенский был очень азартен и играл в карты; Всю ту — суету — последние годы, живя в Харькове, вдали от своих четырех, а с 1938 года трех оставшихся друзей (см. № 38 и примеч. к нему. — М. М.), он был очень одинок, как он говорил это Т. Липавской — пятому другу. Всю рифму. Которая была ему (Александру Ивановичу) верная подруга, как сказал до него Пушкин. Ах, Пушкин, Пушкин, тот самый Пушкин, который жил до него (до Александра Ивановича). Аноним он раскрыт здесь полностью. И в конце стоит: Неё. Это всё трагический конец жизни Александра Ивановича Введенского, конец, который он предчувствовал и ждал, и который вскоре наступил.
„Где. Когда“ лучшая или одна из лучших вещей Введенского, наравне с пьесой Потец (№ 28) и Разговорами (№ 29). И одновременно это — „свидетельское показание“ последних месяцев, может даже дней его жизни в ожидании момента смерти, когда, по его слонам, возможно чудо: Оно возможно потому что смерть есть остановка времени („Серая тетрадь“, № 34). „Где, Когда“ — это „свидетельское показание“. Оно так понятно и близко каждому потому, что каждого ждет это чудо: остановка времени» (П. С. Друскин [114]).
Еще в большей степени, чем Элегия, произведение является как бы ретроспективным путеводителем по поэтическому универсуму Введенского, мотивы и образы которого воспроизведены здесь в прощальном взгляде самого поэта, предчувствовавшего, по словам близких, надвигающуюся гибель.
Название «Где. Когда» условно. Введенским озаглавлены соответственно обе части произведения. Заглавия эти, по первому слову каждой части имеют, несомненно, концептуальное значение Zeitraum'а, оцененного sub specie mortis.
— Где он стоял опершись на статую. — Подобные незавершенные предложения, начинающиеся словом «где», определяют структуру «Зверинца» Хлебникова; подобные же структуры, начинающиеся с «где», перешли из черновиков 2-ой строфы Элегии. (№ 31) в текст 3-ей. образуя анаколуф. О грамматических эллипсах у Введенского см. примеч. к № 30 (карт. 7). В «Где. Когда» грамматическая эллиптичность (другие примеры ниже) приобретает концептуальное значение в связи с категориями умолчания, воздержания (см. ниже).
— Он сам обращался в статую. — Наряду с мотивом превращения, трансформации у Введенского (трансформации в поэме Кругом возможно Бог, № 19, С. 140 и примеч.; в Куприянове и Наташе, № 20; превращение предмета в Госте на коне, № 22, см. примеч.; превращение отца в детскую косточку в пьесе Потец, № 28, а во фрагменте № 39 солдата Аз Буки Веди в отца и др.) отметим фольклорный мотив окаменения (см. ниже: он цепенеет… леденеет… каменеет), превращения в столб, статую и т. п. (Лотова жена, Ниобея) — ТЬ. Mot. D. 231.
— Прощайте тёмные деревья… — Ср. подобное же прощание в шестом Разговоре (№ 29.6), где герой прощается, в частности, с воздухом. Прослеживаются также и фольклорные мотивы, — ср. цитируемую Н. С. Друскиным во вступительном примечании прощальную молитву скопцов, а также прощание Адольфа, непокорного сына, с миром перед казнью в любимом Введенским «Царе Максимилиане» А. Ремизова (Пб., 1920. С. 49).
— Прощайте тёмные деревья, Прощайте скалы полевые… — Реминисценция стихотворения Пушкина «Простите, верные дубравы! / Прости, беспечный мир полей…» (1817).
— …куда-нибудь когда-нибудь уезжать. — Роль неопределенно-отрицательных, местоименных, адвербиальных и других подобных конструкций в этом тексте с его установкой на умолчание, воздержание чрезвычайно велика. Ср. ниже: как он бывало или небывало выходил на реку… он прикидывает в уме, что было бы если бы он увидал и море… обдумали, что могли… Что же он сообщает… Ничего… Что же он возражает… Ничего… небольшое количество последней радости… Имело ли это море слабый вид орла. — Нет оно его не имело… не то дикари не то нет… дикари, а может и не дикари… и т. п.
— …скалы полевые… — В связи с вопросом о «звезде бессмыслицы» в этом произведении (см. соображения Я. С. Друскина по поводу Элегии — примеч. к № 31) заметим, что о нем достаточно широко представлены всевозможные модели семантически затрудненных сочетаний — от необычных полевых скал (ср. «камни полевые», — Иов, 5, 23) до глагольных конструкций, описывающих голод с бабочками, мучение (героем) туч или объятие им тропы и т. п. Все они характеризуются, может быть, каким-то своеобразным оттенком непредсказуемости, недетерминированности в большей степени, чем подобные модели в его предшествующих произведениях.
— …концы трав, — Ср. в контексте обоих фрагментов вершины трав в Сутках (№ 27).
— …бежит судьба, бежит беда. — В том же 1941 г. Д. Хармс пометил в принадлежавшей ему небольшой книге «Искатель непрестанной молитвы», составленной из выдержек из «Добротолюбия» фразу, которая стала ключевой для последнего года его жизни: «зажечь беду вокруг себя».
— …дубов распугивал толпу, / дубов гробовый видел дом… Сочетание дубы — гробы появляется в Очевидце и крысе (№ 24), в эсхатологическом контексте — в поэме Кругом возможно Бог (№ 19, с. 151). Мотив дубов, дерева сакрального par excellence, с его фольклорно-мифологической семантикой «главного дерева», семантикой, связанной с бессмертием и т. п., играет существенную роль в поэтическом универсуме Введенского (ср. дорогу, обсаженную дубовыми деревьями в Последнем Разговоре).
— Как сладко было мне входить / в тебя, и снова выходить. / …в себя, и снова выходить… — Очевидно, парафраз известнейшего фрагмента Гераклита. Ср. также, в связи с вопросом тождества, примеч. к №№ 10 и 14 и вступит. примеч. к №№ 23 и 19.10.
— …море. — О «значении моря» см. примеч. к №№ 9, 16, 17, 27 в 29.5.
— О последнем что есть в природе… о пустыне. — Таково традиционное христианское представление о пустыне, отразившееся в Евангелиях.
— …он аккуратно сложил оружие и вынув из кармана висок выстрелил себе в голову. — Замечательный пример бессмыслицы, которая не может быть полностью интерпретирована как результат трансформации «семантически правильного предложения».
— <И ту>т состоялась часть вторая — прощание всех с одним, — См., в связи с возрастающей ролью подобных примеров метапоэтического остранения, № 30 (вступит. ремарка к карт. 9) и примеч.
— Он нас принимал за минуты… — См. в связи с вопросом о дискретности времени примеч. к №№ 23 и 34.
— Что же он сообщает теперь деревьям. — По поводу разницы между сказать и сообщить у Введенского см. № 30 (карт. 7 в примеч.).
— Они молчанием и умолчанием и отсутствием звука… — См. ниже в связи с воздержанием.
— …внушали и нам и вам и ему. — Грамматический эллипс (см. примеч. к началу произведения) приобретает особую значимость в контексте умолчания, воздержания и т. п. (см. ниже). Ср. также в № 28: немногое и нам как и им казалось.
— …небольшое количество последней радости. — См., в связи с категорией чувства у Введенского, примеч. к №№ 5, 20, 28, 30 (карт. 1) и 31.
— Дубы спросили: — Который час — Связь деревьев (растений) со временем была выражена в предшествовавших словах деревьев: Он нас принимал за минуты…
— Река властно бежавшая по земле… властно текущая… как царь. — Ср. образ реки, одновременно покорной своей судьбе (№ 23).
— Она прощалась так, что. Вот так. — Снова пример эллипса целого предложения, особо значимый в контексте произведения.
— А он лежал как тетрадка на самом ее берегу. Прощай тетрадь… — Тетрадь здесь, несомненно, метапоэтический образ. Ср. опять-таки в связи с морем, Песню про тетрадь (№ 34).
— Имело ли это море слабый вид орла, — В связи с мотивом орла см. примеч. к №№ 2 (с. 57), 19 (с. 152) и 31.
— Но — чу! — Введенский несколько раз прибегает к этому поэтизму в своих произведениях — см. №№ 1 и 28.
— …затрубили где-то… — Ср. заключительную строфу Элегии (№ 31).
— …не то дикари не то нет. Он взглянул на людей. — Люди — то прочее, с которым забыл попрощаться герой, представлены здесь таинственными не то дикарями не то нет, не вполне вычленеными из природного универсума поэта, элементы которого в сравнении с их же плачем перечислены в заключительной части произведения.
— Когда он… — Формульное начало Когда — имеет корни в русской поэзии (ср. хотя-бы многочисленные зачины Пушкина) и восходит, в частности, к классической французской оде.
— Когда он приотворил распухшие свои глаза, он глаза свои приоткрыл. — На смену эллипсам и неопределенным конструкциям здесь приходят избыточно распространенная тавтология.
— Тут он вспомнил, он припомнил весь миг своей смерти. — Ср. воспоминания о моменте смерти в Четырех описаниях (№ 23). О «двуступенчатой эсхатологической ситуации» у Введенского см. примеч. к № 19 (с. 132).
— Всю рифму… Ах. Пушкин, Пушкин… — Метапоэтические импликации введены в описание самого момента смерти в связи с Пушкиным в шестом Разговоре (№ 29.6). Шире — образность эта связана с экзистенциально переживаемой судьбой поэта (ср. выше: бежит судьба, бежит беда). Формула О Пушкин, Пушкин встречается в одном из ранних произведений Введенского (№ 2, с. 46).
— Тут течь всеобщего отвращения… Тут тень всеобщего… Тут тень… — В контексте следующего примеч. может быть истолковано как метаописание поясняемой в нем редукции (воздержания).
— Он ничего не понял, но он воздержался. — Ключевая фраза произведения, проясняющая на многих уровнях его структуру. Категория воздержания от суждения разрабатывалась в конца 20-х-30-е годы в философских произведениях Я. С. Друскина («Разговоры вестников», «Формула бытия» и др.) независимо от гуссерлианской трансцендентальной редукции, с которой она имеет много общего (ср. многочисленные примеч. Я. С. Друскина и вступит. статью к 1-му тому). Отсюда категория, словами Введенского, молчания и умолчания и отсутствия звука, производящая, однако, действенное внушение и нам и вам и ему. Помимо уже отмеченных элементов текста, которые, как нам кажется, порождаются этой концепцией (от огромной роли неопределенно-отрицательных конструкций до серии грамматических эллипсов, завершаемой специфическим редуцированием предшествующей фразы), укажем такой признак, как слабая степень — особенно в описании объектов, ассоциирующихся с силой, полнотой — дубы безумные умели / дубы шуметь лишь еле-еле; те же дубы и рыбы дарят герою небольшое количество последней радости; море ослабевшее от своих долгих бурь не имеет даже слабого вида орла; дикари, а может и не дикари, с плачем, сравниваемым с различными тихими звуками, с молчанием камней и видом пустыни, сходят на немногочисленную землю.
— с плачем похожим на шелест дубов, на жужжанье пчел… и т. д. — Плач дикарей сравнивается Введенским со множеством элементов его поэтического универсума, с которым они сливаются. См. выше замечания Я. С. Друскина.
— Всё. — Этой формулой, которой оканчивались ранние произведения Введенского и Хармса, завершаются также разговор <про> Козлова и Ослова (№ 30, карт. 8) и стихотворный фрагмент метапоэтического текста (№ 38).
Приложение I. Неоконченные произведения
Черновая тетрадь, за которой утвердилось название «серой», содержит неоконченное стихотворение Над морем темным благодатным… (№ 33) и пьесу «Колоколов…», переходящую в чрезвычайно интересное рассуждение, проясняющее отношение Введенского к одной из ключевых тем его творчества — теме времени (№ 34). Рукопись, оставшаяся незавершенной, обрывается на полуслове. На датировку тетради проливает свет упоминание в главке Время и Смерть тюрьмы, где Введенский находился с конца 1931 по июнь 1932 г. Кроме того, во втором из вложенных в тетрадь отрывков (Заболевание сифилисом…, № 36) также содержится ссылка па заключение в ДПЗ. Этот же отрывок упоминается в начале «Разговоров» Л. С. Липавского (см. примеч. к №№ 26 и 38 и вступит. статью к 1-му тому). Все это вместе позволяет датировать тетрадь периодом между летом 1932 и летом 1933 г. Тематическая связь обоих больших текстов оправдывает их издание в том порядке, в каком они следуют в рукописи, вынеся в начало лишь стихотворение Над морем темным благодатным…, с ними не связанное.
33. Над морем темным благодатным…
— Над морем темным благодатным / носился воздух необъятный… — Преломление образности кн. Бытия, 1, 2.
— …он синим коршуном летал… — См. сквозные в поэзии Введенского образы орлов, коршунов и т. п. (см. примеч. к № 32), начиная с Галушки (№ 133). Сакральные импликации этого образа значимы в контексте предыдущего примечания.
— …пчела бессмертная поет. — Метапоэтическая образность пчелы, меда восходит к обширнейшей мировой традиции.
— …и мысль нисходит на цветок. — О мотиве мысли см. примеч. к № 10 и др. Вл. Эрль указывает в этой связи на известнейший паскалевский образ человека — мыслящего тростника.
— А воздух море подметал… — редкий пример употребления Введенским рефрена.
— …он просит имя дать ему. — О категории имени, называния как одной из ключевых для поэтики Введенского, см. примеч. к №№ 5, 19 (с. 131), 24 и др.
— Цветок мы стали звать андреем… — Ср. имя собаки Веры в Елке у Ивановых (№ 30) и имена воробьев федор и арбуз в Парше на отмели (№ 131).
— …жуки и пташки… /…река… /…и бабочки и муравьи… — Постоянные обитатели поэтического универсума Введенского. См. примеч. к № 7 и мн. др.
34. Колоколов. Я бы выпил еще одну рюмку водички…
— Колоколов — Ср. возможную мотивацию этого имени в предшествующем тексте (и бабочки и муравьи / над ним звенят колоколами) в ниже: Звери вы колокола.
— …воздушной птички… / …птичка свечка… / …приобретая часто вид псалма, / имея образ вещи сквозной… /…богиня. / …бумага Бога… — Определения птички, с ее эсхатологической в творчестве Введенского (начиная с Две птички, горе, лев и ночь (№ 9), см. также примеч. к №№ 2 (с. 57) и 19 (с. 152); ср. ниже: Ты птичка самоубийство / или ты отречение) семантикой, выстраиваются по признаку возрастающей нематериальности и с сакральными импликациями.
— …фигуру ночи… / материальную как небесный песок… /…частицу этой ночи… — Ср. среди прочего: частица дня единица ночи (Мне жалко что я не зверь…, № 26).
— …нанюхался эфиру? — См. примеч. к № 13. Ср. также ниже.
— Всё всё имеет цвет, / …длину имеет… /…ширину, и глубину… — См. примеч. к № 3.
— …и всё остается то же самое — Ср. в № 19: А что будет когда я проснусь… Да ничего не будет. Всё то же (т. 1, с. 142),
— Песня про тетрадь, — По поводу метапоэтического мотива тетради см. № 32 (и примеч.), где он также связан с морем.
— …отравленный ядом, / и время со мною шагало рядом, — Ср. соположение отравления и времени (часов) в поэме Кругом возможно Бог (№ 19, с. 139–140).
— …глаголы / …дом, лес и небо… — Ср. главку Глаголы (с. 81).
— …монголы… / …бессонным китаем… — Мотив вписывается в образность культурного мотива «панмонголизма».
— Предметы как музыка… / не мог охватить умом нашествие всех новых бедствий… — Ср. близкую образность в Приглашении меня подумать (№ 25). Оба текста сближаются и многими другими мотивами — птицы, лес, дорога, море, цветы, деревья и др.
— Я испытывал слово на огне и на стуже… — Ср. подобные алхимические трансформации слова в №№ 9, 22 (см. примеч.). — «Логос у Введенского объединяется с алогичным словом, с превращением предметов, с остановкой времени… „Колоколов“ написан приблизительно через год после Кругом возможно Бог, здесь тоже объединяются превращения предметов с испытанием слова на огне и на стуже и с эсхатологической темой: нашествие всех новых бедствий и затягивание часов, то есть времени, все туже и туже» (Я. С. Друскин [114]).
— …что оно значит… — В связи с «проблемой значения», впервые эксплицированной Введенским в одном из ранних стихотворений (…рисует имена / что значат ЭТИ ПИСЬМЕНА? — № 135), см. примеч. к № 28.
— Но вот тут мы взяли все и обернулись на спину то есть назад, и мы увидели тебя дорога, мы осмотрели тебя путь… — здесь мы встречаемся с чрезвычайно существенным архетипическим мотивом оглядки, известным по многим мифам (Th. Mot. С. 331; ср. С. 961.1), в поэзии Введенского непосредственно связанным с мотивом обратности (см. примеч. к №№ 14, 22 и др.).
Трудно переоценить радикальное новаторство этой мысли, имеющей, впрочем, свою культурную традицию (см. о ней заметки Я. С. Друскина — Приложение VIII). О категориях понимания-непонимания см. примеч. к № 9 и многочисленные примеры, такие, как Ничего я не мог понять в Последнем Разговоре (№ 20.10), Он ничего не понял, но он воздержался в «Где. Когда» (№ 32) и мн. др.
— …путь в смерть и в широкое непонимание. — В свете этих мыслей в какой-то мере проясняется функция как поэтической бессмыслицы, так и эсхатологических мотивов у Введенского (см. следующий раздел — Время и Смерть).
— …станет ясно что нету ни горя, ни нам, пи задумавшимся, ни времени. — Своего рода металингвистическое описание происходящего при том, что Введенский называет разрастанием непонимания.
1. Время и смерть
— Я нюхал эфир в ванной комнате… — См. примеч. к № 13.
2. Простые вещи
— Нельзя сравнить три прожитых месяца с тремя вновь выросшими деревьями. — В связи с соположением деревьев (растущих) и времени, см. примеч. к № 32.
— Оглянись… — См., в связи с мотивом оглядки, выше.
— …мир мерцает… — См. по поводу «мерцания», «дробления времени» примеч. к №№ 19 (с. 146). 23 и 29.7.
4. Предметы
— Когда один человек жил в своем собственном ногте… — Ср. примеч. к № 30 (карт. 5 и 9).
5. Животные. Чрезвычайно интересна главка о населяющих поэтический универсум Введенского зверях, таинственным образом связанных для него с проблемой времени и эсхатологией (ср. особенно «Урок зверей» в Ёлке у Ивановых, № 30, карт. 2). Отсюда, может быть, и нижеследующее сравнение зверей с колоколами, образ звукового лица лисицы. Ср. также примеч. к № 19 (с. 139) и к № 27.
— …синяя от своей непокорности река. — Си. примеры «покорных» и «непокорных рек» — №№ 23 и 32.
6. Точки и седьмой час.
— …в тюрьме. — См. вступит. примеч. к «Серой тетради». По воспоминаниям Я. С. Друскина, Введенский говорил, что в тюрьме у него уже па второй день начались слуховые галлюцинации.
…отменить хотя бы дни… и т. д. — Описание, как и многое в этом тексте, поразительно соответствует классическим наложениям мировых медитативных практик.
7. Печальные останки событий
— Я не по… — Я. С. Друскин реконструирует: Я не понимаю…
35. Бурчание в желудке во время объяснения в любви
См. вступит. примеч. к настоящему Приложение
36. Заболевание сифилисом, отрезанная нога, выдернутый зуб
Датируется по местоположению упоминания в «Разговорах» Л. Липавского (см. примеч. к Приложению VII, 39): «А. В. прочел „На удаление зуба“. Л. Л. эта вещь очень поправилась, так же как и Д. X.» — временем после 22 июля 33 г.
Приложение II. Фрагменты произведений, до нас не дошедших
36-bis; 38-bis-a. Введенский приводит эти строки в письме Хармсу от 21 августа 1926 г. из Алупки: «из моих вещей меня дразнят (строчками) пеночкой стучит и хреном трёт супругу <…>». — Не исключено, что вторая строка — из ст-ния Хрен, Жабры, Оселок (№ 85).
37. Вот зреет абенд вздохнули плечи… Червовой автограф. Нижняя половина листа оторвана, на обороте — письмо Хармсу из Алупки от 21 августа 1926 г. Поверх зачеркнутого текста стихотворения — приписка: «это не эпиграмма, а кусок из черновика. ПЕСОЧЕК».
— полезла… — Последняя строка (по пей проходит обрыв листа) читается предположительно.
37-bis. Евстафьев и Маргарита Кровопринцева. Печатается по фрагментам машинописи (сохранились два листа, заполненные с обеих сторон, нижние половины которых, по сгибу, утрачены). Исправляем явную опечатку в стихе это спит обманута (вместо эта оригинала).
37-bis-a. В записной книжке № 14 Хармса имеются записи от 13 ноября 1928 г., сделанные, очевидно, во время слушания этого произведения. Мы приводим их целиком, включая характерное для Хармса фиксирование времени, позволяющее судить об объеме вещи. После слов глава V — замечание Хармса: «мне меньше нравится, до белорусов».
Глава V соответствует, очевидно, 5–6 картине, за которой в сохранившемся фрагменте следует но дошедшая до нас 6-я.
38. …ясно нежно и светло… Фрагмент автографа. Указание на друзей, которых было не больше трех человек (а не четырех), заставляет датировать этот отрывок временем после ареста и гибели Н. М. Олейникова в конце 1937 г.: «…после ареста Н. Олейникова друзей у Введенного осталось трое: Л. Липавский, Д. Хармс и я. Обсуждение стихотворения начал тот, который показался поэту рыжеватый, Л. Липавский был „рыжеватым“ и обычно он начинал обсуждение. Четыре вопроса, которые задал поэту „рыжеватый“, напоминают стиль и характер языка Л. Липавского…» (Я. С. Друскин).
О Н. М. Олейникове и Л. С. Липавском см. вступительную статью к 1-му тому.
— Самого же меня удивляет не очень приятным образом наличие национального в моих вещах… — «Мне кажется, „поэт“ говорит здесь от имени самого Введенского. Национальное, например, бытовое в Четырех описаниях (№ 23), сцена суда в Елке… (№ 30), начало, особенно речь Царя в Кругом возможно Бог (№ 19), — балаган, действо. В 20-х годах Введенский сочувственно относился к Ремизову, может быть, знал и „Царя Максимилиана“. Почему не очень приятным образом? „Звезда бессмыслицы“ — не только литературный прием, но и гносеологический. Поэтому бессмыслица Введенского имеет отношение и к онтологии. Национальное — одна из наиболее устойчивых смысловых категорий жизни. Введенский говорил: „Я произвел критику разума более радикальную, чем Кант“ (см. Приложение VII, 39.1. — М. М.). По-видимому, он считал, что смысловая экзистенциалия национального не была у него радикально обессмыслена. Связь языка с онтологией; бытовой и фольклорный элемент — язык; то, что он сохранился у Введенского, указывает на не достаточную радикализацию онтологии — сохранение национальных экзистенциалей.
Вообще можно оказать, что Введенский разрушает субстанциональную онтологию. То же и Липавский — например, его мир жидких существ, т. е. существ, не имеющих определенных границ, мир температурный, его интерес к качествам. У Хармса разрушение субстанциональной этики. При этом иногда разрушается и граница между этикой и онтологией. Das Bestehende — вот что разрушает Хармс. Также и в моей философии — первоначальны субстанционализация и гипостазирование. Может, это общее, что нас объединяло. Это разрушение не было только отрицательным, это одновременно и построение новой несубстанциональной экзистенциальной онтологии. И здесь у Введенского за желанием обнажить национальную экзистенциалию скрываются, может слова, слова ап. Павла: „во Христе нет ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного“ (Колосс, 3, 11) — это же и есть наиболее глубокое экзистенциональное разрушение и переустройство устойчивого смысла…» (Я. С. Друскин).
39. …вдоль берега шумного моря… Фрагмент автографа, местами испорченного. Датируется временем после рождения сына поэта Пети (17 сентября 1937 г.): по свидетельству вдовы поэта, «песня отца» — колыбельная, которую он часто пел сыну. Мы сохраняем ритмизованную графику ее оригинала.
— …солдат Аз Буки Веди. — Именование солдата дополнительно остраняющими названиями первых трех букв славянского алфавита перекликается с именем Эф (Фомина) в поэме Кругом возможно Бог (№ 19), а также заключает элементы автометаописания, выраженные в тексте, кроме того, мотивами отцовства и аутентичностью колыбельной: Аз — я и А(лександр), Веди анаграммирует: В(веденский).
— …Андрей, Бандрей, Бендрей, Гандрей и Кудедрей… Ляля, Таля, Балл, Кяля и Саля. — Часто встречающийся у Введенского механизм организации бессмысленного текста в плане выражения. Интересно, что ниже рыбаки Андрей, Бандрей, Бендрей и Гандрей сливаются в один персонаж.
— …Кяля… — Чрезвычайно интересно, с лингвистической точки зрения, употребление в этом имени фонемы к', статус которой в современном русском языке продолжает вызывать фонологические дискуссии. Любопытно, в этой связи, употребление Хармсом той же фонемы в измененном слове «кюхаркю» (от слова кухарка — см. [225. Кн. 5, № 401 и примеч.]).
— …основную им руководящую мысль… — Отметим вставку обессмысливающего местоимения в пропагандную формулу сталинского времени (ср.: Чиновник его особых поручений — № 2, с. 47). Вл. Эрль заметает, что некоторые перечисления, тавтологические пояснения и другие стилевые особенности этого текста пародируют речи Сталина.
— …ореховую песню. — Ср. название не дошедшего до нас стихотворения Грецкая элегия (№ 70).
— Следует ли из того, что песня названа ореховой, что в ней и должны рисоваться орехи. Да, в данном случае, следует, — О проблеме обусловленности названием (именем) см. № 5 и примеч., а татке примеч. к № 30 (карт. 5).
— У грецкого ореха… / …У американского ореха… — Отметим любопытную культурную проекцию в оппозиции обоих видов ореха, наделенного, кстати, богатой фольклорно-мифологической семантикой (в частности, связанной с плодородием, плодовитостью, в особенности — с рождением мальчиков. См. ниже).
— Мне грецкий нравится орех… — Ср.: в ответ на это лопнул орех/ греческий лопнул… (№ 132).
— …об их скорлупе кончающей на эл, — Интересна отмеченность для Введенского, таким образом, именно фонемы л в составе этого выразительного слова — очевидно, как определяющей его звуковой облик.
— …он внезапно, но не неожиданно, превратился в отца… — Ср. также обратное превращение отца в детскую косточку (№ 28).
Приложение III. Свидетельства о недошедших до нас произведениях
Публикуемые в этом разделе фрагменты из несохранившихся произведений Введенского дошли до нас из различных источников, подавляющее большинство которых составляют записные книжки Д. И. Хармса. В настоящем издании раздел по сравнению с ПСС несколько расширен; тексты фрагментов уточнены.
40. «Кажется, в 1918 году Введенский, Ливанский в В. Алексеев (учившийся в одном классе с Липавским) написали пародию на кубофутуристов, но не злобную, скорее немного ироническую; однако уже летом 1919 (или 1920?) Л. Липавского и А. Введенского кубофутуристы серьезно интересуют. Называлась пародия — Бык Будды. Было ли во втором слове два д или одно — но пошло. Если два д, то, очевидно, имелся в виду Сакья-муни, если одно, — то, по-видимому, оно было производным от слова „будетляне“» (Я. С. Друскин).
В. Алексеев — сын философа С. Л. Алексеева (Аскольдова), гимназический товарищ Введенского. Сохранилось написанное совместно с Л. Липавским ст-ние: см. Приложение V, № 137.
41. «…Помню только одну строку из стихотворения, написанного летом 1919 года и посвященного ученице Стоюнинской гимназии Залесской из-за л е с а выходит — с к а я (разрядка моя)» — (Я. С. Друскин).
42. По сообщению Т. А. Липавской, мерном жены поэта, к ней было обращено написанное в 1920 или 1921 г. ст-ние Введенского, которое цитируется в поэме Куприянов и Наташа с заменой настоящего времени на прошедшее (см. № 20 и примеч. к нему).
44. «Стихи, сочиненные Шурой и Липавским в комнате Шуры на Съезжинской улице, 37, кв. 14 в 1922–1925… Эти строчки — подпись к рисунку на белой неоклеенной стене» (Т. А. Липавская)
45–47. Эти фрагменты цитируются в статье Г. Крыжицкого «Футуризм» (см. Приложение VII, 2).
49. Строку приводит В. В. Смиренский в своем письме Л. И. Аверьяновой от 15 янв. 1920 г.: «Мне очень поправилось, как написал Введенский: Крадется хитрый сыр <…>» (ИРЛИ. Ф. 355. № 54. Л. 7 об, — 8). Сообщено А. Б. Устиновым.
50-112. Эти фрагменты (кроме №№ 69 и 110) приводятся со записным книжкам Д. И. Хармса 1926–1933 гг.
50. Записная книжка № 6. Записи сделаны в начале мая 1926 г.
— (а). К последнему стиху примечание Хармса: «к этому рифма — кости».
— (б). Запись сделана, вероятно, при повторном чтении произведения. Стих 3-й — может быть, новый вариант строки.
51–68 и 70–94. Записная книжка № 8 (октябрь 1926 — май 1927).
51–58. Запись сделана 8 или 9 ноября 1926 г. Приводим ее полностью:
В пятницу 12 ноября хочу прочесть: «Комедию города Петербурга», I ч<асть>, «Китобой», «Казачью смерть» и на бис «Историю одной войны».
Шуре советую прочесть: «Воспитание души» (№ 136), отрывки из «Русского чтения» (№ 51) На бис прочесть «Буря и дядя» (№ 52).
2-я вариация: 1. «Вьётся речка долгополая» (№ 53). 2. «Сиси Пиколка» (№ 54). 3. «Воспитание души», На бис «Буря и дядя»,
3-я вариация: «А он неоднократно видел сон» (№ 55), «Платон» (№ 56), «Абеляр» (№ 57), «Буря и дядя» и «Ответ девы» (№ 58).
51. Русское чтение, судя по «Оглавлению Шуркиной тетради» (см. ниже: №№ 79–94), примерно в полтора раза больше Минина и Пожарского (№ 2): его рукописный текст занимает 51 страницу тетради.
58. По свидетельству И. В. Бахтерева, это ст-ние — шуточное двустишие, которое было вписано автором в Чукоккалу. Однако во всем тексте Чукоккалы, по сообщению Е. Ц. Чуковской, никаких записей Введенского нет.
59–65. «Творения Александра Ивановича Введенского». Список составлен Хармсом 8 или 9 ноября 1926 г. и включает 13 произведений, указанных и следующем порядке: №№ 59–62, 135, 2, 63, 64, 54, 52, 136, 51 и 65.
62. В составленном Хармсом «Оглавлении Шуркиной тетради», вероятно, допущена описка: И он был добрым к своим друзьям.
63. Датируется по письму Хармсу из Алуики от 6 августа 1926 г.: «вчера 5 августа в четверг в написал стишки под названием Обмакни ДИТЯ».
65. Не первая ли это строка Ответа девы (№ 58)?
67. Записано между 13 и 23 ноября 1926 г. Замечания Хармса: «Сильно расставлены рифмы… Акафист какой-то… Замечательная вещь, лучшая его вещь».
68. Запись сделана около 11 декабря 1926 г. — Произведение также упоминается в программе вечера «Василии Обэриутов», назначенного на «12 Деркаребаря 1928 года» (записная книжка № 12).
71. Строки записаны (между 10 и 16 января 1927 г.) против фамилии Введенского в наброске программы коллективного сборника Левого фланга (Приложение VII, 13).
72. Запись (а) сделана около 18 января 1927 г. К последним двум строкам замечание Хармса: «…лучше всей вещи. Целиком вещь мне не нравится». И ниже: «Странно, что со мной делается. По-моему, Кузмин и Юркун ничего не понимают. Их похвала Введенс<кому>». Произведение, таким образом, читалось Введенским у М. А. Кузмина, выразившего ему свое одобрение. О добром отношении к Введенскому Кузмина свидетельствует О. И. Арбенина, а также дневниковые записи самого Кузмина 20-х годов (ЦГАЛИ. Ф. 232).
По сообщению И. В. Бахтерева, Кузмин говорил о Введенском как о крупнейшем поэте XX в, поэте такого же значения и масштаба, как Хлебников, чье творчество, по сравнению с поэзией Введенского, более свободной в чистой, он считал засоренным различными влияниями, прежде всего символистов.
— Запись (б) относится ко второй половине февраля (около 20 числа), т. е., очевидно, к повторному чтению произведения и кончается тем же отмеченным Хармсом двустишием (см. выше), которое мы опускаем.
73. Записано около 9 февраля 1927 г.
74. Записано до 26 февраля 1927 г.
75. Записано около 27 февраля 1927 г.
76. Записано около 12 марта 1927 г. На полях Хармсом записана рифма «родник — воротник» с замечанием: «плохо». Отметим, однако, что этой же парой рифм он сам воспользовался в стихотворении 1926 г. (и переработанном в ноябре 1927 г.) «Дочь Сокольского» (см.: [225. кн. 1, № 11]).
77. Записано в марте (после 12-го) 1927 г,
78. Записано в конце марта 1927 г.
79–94. «Оглавление Шуркиной тетради». Составлено Хармсом в мае 1927 г. Из тридцати шести перечисленных здесь произведения до нас дошли полностью только пять (№№ 1, 2, 3, 135 и 136), а от семи других сохранились лишь отдельные строки (см. выше: №№ 61, 68, 70, 72, 73, 76 в 89). Эти двенадцать номеров помечены нами звездочкой. Об объеме недошедших вещей позволяют судить указанные Хармсом страницы тетради.
Тетрадь была начата Введенским не раньше второй половины 1925 г. (мы не находим здесь известных нам произведений, написанных до указанного времени) и окончена в апреле-мае 1927 г. (т. е. ко времени составлении «Оглавления…»). Кроме того, упоминание Хармсом в записных книжках некоторых произведений Введенского, указанных в составленном им «Оглавлении…», позволяет уточнить время написания я не упомянутых в записных книжках произведений (см. примеч. к №№ 60, 61, 63–70, а также 51–58 и 59–65).
88. Датируется по письму Хармсу из Алупки от 11 августа 1926 г.: «Я еще 10 авг<уста> написал стихи, назыв<аются> ПОЖАР НА ПОЛЬЗУ».
89. См. № 37.
90. Название зачеркнуто. В той же записной книжке (№ 8, запись сделана около 8 февраля 1927 г.) Хармс записал под этим названием следующий труднопрочитываемый фрагмент: вымыт он от. Выше — возможно, также относящаяся к этому же произведению запись: «Типа ветер — кошка. Народные словосочетания».
92. Название приведено Хармсом рядом с записью фрагмента № 75, т. е. произведение может датироваться тем же временем — февралем 1927 г.
93–94. Последние три строки «Оглавления…» записаны Хармсом без указания страниц по тетради и другими чернилами, — очевидно, эти стихотворения были написаны Введенским позже: не раньше мая 1927 г.
95. Записная книжка № 9. Записано в начале июня 1927 г.
96. Там же. Запись сделана после 21 июля 1927 г.
97. Записная книжка № 11. Записано в конце января 1928 г. Ниже следуют строки из детского стихотворения Введенского «Железная дорога» (Еж. 1928. № 3), прочитанного, очевидно, автором Хармсу в тот же день. Следом за ними — еще одно двустишие, относящееся, возможно, к комментируемому фрагменту (или принадлежащее Хармсу?): Уж кто-то держит шоколад. / Он им желает щеголять.
98. Записная книжка № 12. Записано в конце июля 1928 г.
99-100. Записная книжка № 17. Записи сделана в первой половине 1929 г.
101. Записная книжка № 19. Записано в мае 1929 г.
102–103. Там же. Записи сделаны около 6 мая 1929 г. По поводу № 103 Хармс замечает: «…Начальная проза Трагического случая мне не нравится. У Введенского вся бессмыслица прибауточная. Больной, который стал волной мне очень правится. Тут почти нет прибауток».
104. Там же. Записано до 4 июля 1929 г. Фрагмент сопровождается пометой Хармса: «разговор — хорошо».
105. Убийцы вы дураки. Судьба рукописи романа прослеживается до начала ленинградской блокады.
в) — В. Каверин [127].
— …в 1927 году. — Неверно. Не ранее 1928 г.: упоминаемая ниже пьеса Д. Хармса «Елизавета Бам» была закончена 24 декабря 1927 г. См. вступит. статью к 1-му тому.
— …в «Манифесте», — т. е. в статье «ОБЭРИУ» (см. Приложение VII, 24).
в) — Полностью разговор о романе Введенского приводится в Приложении VII, 39.6.
г) — Д. Хармс, записная книжка № 19. Запись сделана в июле 1929 г. Как и в записях, относящихся к № 37-bis, Хармс делает заметки но ходу чтения произведения, отмечая при этом время, чтением занимаемое. Дошедшие в записи со слуха строки обширного прозаического произведения все же дают, при всей их отрывочности, некоторое представление о структуре и характере романа.
д) — Там же, немного далее. Сопровождается записью: «Учителями своими считаю Введенского, Хлебникова и Маршака».
е) — Там же, далее. По-видимому, запись сделана во время одного из повторных чтений, поскольку один из фрагментов уже встречался в разделе «в».
ж) — Там же. Запись относится к декабрю 1929 или началу 1930 г.
106. Д. Хармс, записная книжка № 19; оглавление составленного в декабре 1929 г. коллективного сборника стихотворении «Ванна Архимеда» (не увидевшего, однако, свет). Авторы сборника: Заболоцкий, Хармс. Введенский, Олейников и Звенигородский (псевдоним Е. Шварца). Здесь Введенский представлен четырьмя стихотворениями: №№ 5, 106, 9 и 107.
Ср. название поэмы Н. Заболоцкого: «Безумный волк» (1931).
107. Там же. Запись сделана около 18 января 1930 г.
108–109. Свидетельства эти существенно расширяют паше представление о разработке Введенским универсальной темы его творчества — темы времени. Первое из них Я. С. Друскин сопровождает комментарием: «Это противоположно, но и связано о воскресением из мертвых; после смерти душа человека предстоит перед Богом, и только после Суда снова облекается в плоть — это новое воскресение». Ср.: «Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим. И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая». (Откр. 20, 13–14).
110. Четверостишие приводится в «Разговорах» Л. Липавского (см.) Приложение VII, 39 и примеч.) с сопровождающим пояснением: «Л. Л. <…> вспоминал строчки Л. В. из автобиографии».
111. Д. Хармс. Записная книжка № 20. Записано в начале августа 1933 г.
112. Д. Хармс. Записная книжка № 28. Запись сделана в конце августа 1933 г.
113. Ср. №№ 108–109 и примеч. к ним.
114. Рассказ перекликается с записью Д. Хармса (июнь 1933 г., записная книжка № 26):
«Вот что рассказывают моряки:
Англичане решили доказать, что вера в несчастную пятницу простое суеверие. Для этого они построили пароход а начали его строить в пятницу. В пятницу же спустили его па воду. Назвали пароход пятницей („Friday“), в пятницу пошли в плавание, и в пятницу пароход разбился и утонул».
Приложение IV. Ранние стихотворения
115. «И я в моем теплом теле…»
Это хронологически первое из дошедших до нас стихотворений Введенского сохранялось в копии среди нескольких произведений его школьных товарищей. В первой строке поправка рукой автора.
— И я в моем теплом теле… / …недели, / вечность… дней колыбель, — Отметим интерес Введенского к теме времени уже в этом раннем тексте. Ср. также (тоже раннее) коллективное стихотворение при участии Введенского (Приложение V, № 137). См. замечания Я. С. Друскина в примеч. к № 137.
116. Отрывок из поэмы
Печатается по списку, сделанному художницей Т. Н. Глебовой.
117–121. Стихи из цикла «Дивертисмент»
Стихи из цикла «Дивертисмент» Приложены к письму Блоку, посланному Введенским вместе с Л. Липавским и В. Алексеевым (см. Приложение VII, 1). Автограф — ЦГАЛИ. Ф. 55. On. 1. Ед. хр. 119. Ст-ния Введенского (как и письмо) написаны по старой орфографии, в том число с галлицизмом «Дивертиссемент».
— Та-ра-ра-бумбия / Сижу на тумбе я. — Любопытно, что Введенский обращается к заумной реплике д-ра Чебутыкина из «Трех сестер» Чехова.
122–130. 10 стихов александравведенского
Авторизованная машинопись (ИРЛИ. Ф. 491. № 5). До того, как мы получили доступ к этому фонду, ст-ния были опубликованы по неточному списку в ПСС.
Хотя в заглавии указаны десять стихотворений, их всего девять. Они были написаны, по-видимому, специально для представления в Союз поэтов и датируются началом мая 1924 г. (вступительная анкета — см. Приложение VII, 3 — заполнена Введенским 6 мая). Исправляются явные опечатки в словах: бензИН (V) верблюжьим (VI), сердце ОТ (II), а седло и какая звонКая (VI) — в последних трех случаях — слитное написание. Сохраняем, однако, авторское написание — агарусный / ШАРФ (V) и жолобы (VI). IV
ны моя ны… — Пример нарочито немотивированного именования заумным словом обыденного предмета (трубки). В связи с употреблением Введенским в некоторых ранних произведениях зауми и элементов графики, напомним, что в 1924–1925 гг. Введенский сотрудничал в Фонологическом отделе ГИНХУКа с Игорем Терентьевым, поэтом-футуристом, одним из участников тифлисской группы футуристов-заумников 41°.
…старенькая наша дедушка… — По поводу подобного нарушения грамматической правильности (в данном случае согласования по роду) см. примеч. к № 2 (с. 45). Возможно также обыгрывание дедушка — девушка.
…чолы… — Возможно, слово заимствовано из стихотворения Крученых «тянут кони…» («везут осиновый кол / убьют живых чол») из его кн. «Взорваль» (СПб., 1913).
— пустынник… — Возможно, еще одна аллюзия — на поэму Кручёных «Пустынники» (см. его кн. «Две поэмы: Пустынник. Пустынница». М., 1913).
131. Парша на отмели
Авторизованная машинопись, испорченная на сгибе (пострадала строка 18-я — в настоящем издании — 20-21-я). Впервые опубликовано (с неточностями) в ПСС. Подписано: александрвведенский. Сохраняем все особенности авторской орфографии, исправляя лишь явные опечатки в словах: лизаться, по КАРМАНАМ, шелестелят, по ДАЧЕ, смеяться, а также при К. С. и к одним, данных в слитном написании. Отметим классически «футуристические» эпатажное название стихотворения.
— …кистень с надписью А… — Ср.: …окно, имеющее вид буквы А (№ 29.9).
— …при К. С. — Возможно, Введенский дает инициалы Малевича.
— …царица КСИРА… — Может быть, пародийный парафраз строки лермонтовского «Демона»: «…будешь ты царицей мира».
— …ф голое зало… — Фонетическое письмо в манере Ильи Зданевича. Ср. ниже: пувуноф (певунов?).
— ОНИ все РАБЫКА восах оеных… — Может быть: «они все рабы ка(к) в осах (в)оен(н)ых».
— Два воробья одного звали Федором другого арбузом… — По поводу мотивизации имен собственных у Введенского см. примеч. к №№ 5, 30 (карт. 7) и 33.
— ИКРАЙБЕЛЫ/ХНОК. — Т, е. воробьи улетели в ТИБЕТ в край белых ног. Ср. выше: АТТОТТЫ (а то ты?), АОННА (а он на).
132. ПоЛоТЕрам или ОНАНистАм
Печатается по машинописи. Заглавие вписано большими печатными буквами. Исправлены слитные написания: я зеваю я их, нам сто, а оставляя и некоторые др. опечатки.
Я. С. Друскин считает, что ст-ние принадлежит не Введенскому, и предполагает авторство И. Терентьева. Однако шрифт машинки идентичен шрифту, которым напечатана авторизованная Введенским Парша на отмели (№ 131) и 10 стихов… (№№ 122–130). Ритмически, поэтически, стилистически и графически (оформление текста, выделение заглавных букв и т. д.) ст-ние необычайно близко примыкает к Парше на отмели. Нет никаких причин считать автором этого ст-ния И. Терентьева (см. примеч. к № 125), — ср. его книги 1918–1920 гг. и более поздние публикации (например, в журнале «Крысодав», — см. [209. С. 157–162]). Обнаруживаются, наконец, параллели с другими произведениями Введенского этого же и позднейшего времени, из которых укажем лишь некоторые: к заглавию — там петр великий и онан чашки куют (ОСТРИЖЕН скопом Ростислав, № 135); лети тигр… и …аз бес и аз ТИГР — я ангел певчий ангел / и крылья есть я тигр (Галушки, № 133); солями шевелит морями БАНКА — СМЕРТЯЧКА в БАНКЕ (10 стихов…, VI (№ 127); ты в баночку плевал раз раз (Галушка) и мн. др. В связи с лопнувшим орехом греческом, см. примеч. к фрагменту № 39 с песней о разнице скорлуп грецкого и американского орехов.
В связи с заглавием данного стихотворения — см. примеч. к Парше на отмели (№ 131).
— ГИРЫ в ЧУЛКАХ гиры смакоми… — Очевидно, в «цветочном» контексте предшествующих стихов представляет собой написание формы с маками.
— …апхир сундук… — Последнее выразительное словцо (заимствованное из тюркских языков, здесь в заумном окружении) является ключевым словом а знаменитом «Случае на железной дороге» Д. Хармса [225, кн. 1, № 1].
133–136
— «…„Звезда бессмыслицы“ очень усложнена, особенно в стихотворениях 1925–1926 годов… Условно этот период можно назвать атематическим. Заболоцкий, друживший в то время с Введенским, возражая ему, говорил, что в его вещах нет композиционных стержней. Не было сюжетного стержня, его заменяли смена ритмов и интонаций: спокойная интонация, повествовательная, возбужденная, прерывистая, вопрос — ответ, основание — вывод. Смена ритмов и интонаций создавала композицию всей вещи — абстрактную схему или скелет темы: морфологически-синтаксического и ритмически-интонационную тему. Но стихотворение написано словами и предложениями. Слова облекали в плоть абстрактную тему. Вот что я понимаю под абстрактной темой. Бессмысленное немецкое предложение „Die Piroten karolioren elatisch“, несмотря на его бессмысленность, может быть переведено на русский язык: пироты каролируют элатичпо. (Аналогично построение известной русской „бессмысленной“ фразы у Щербы: „Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокренка“). Если для каждого слова различать центр и поле значения, понимая под центром поля определение слова как понятия (собственный смысл иероглифа), то в приведенном по-немецки и по-русски предложении каждое из трех слов имеет неопределенное поле значения, но не имеет центра. Это можно обобщить и на предложения, предложение тоже что-либо обозначает, и также предложение „пироты каролируют элатично“. Оно тоже имеет поле значения, но неопределенное, т. к. нет центра. Это я и называю абстрактной темой или скелетом темы в стихах Введенского 1925–1926 годов. Этот скелет темы был композиционной осью, которую Заболоцкий не видел, потому что не хотел видеть: он, по его собственным словам, боялся оторваться от земли. Слова, облекавшие плотью сколет темы, создавали второй план. При этом не тема в обычном смысле определяла ритм и интонацию стихотворения, но ритм и интонация определили тему. Столкновение двух планов: морфологически-синтаксического и ритмически-интонационного, с одной стороны, и словесного воплощения — с другой, создавали стихотворение в целом. Поэтому и в самых „бессмысленных“ стихах этого периода была закономерность и связь, но не чисто семантическая, а ритмически-интонационная, пересекавшаяся с семантической. Поэтому при тщательном анализе стихов 1925–1926 годов получается парадоксальный результат: они могут быть „объяснены“ в некоторых случаях даже более конкретно, чем „понятные“ стихи поздних периодов…» (Я. С. Друскин).
133. Галушка
Автограф; подписано: авведенский. Сохраняем авторское написание уский (узкий) и авсе (слитное). Против стиха: сердце мое зубр арбр урбр — на полях написано карандашом:
— Галушка. Это сохраняющее гоголевский колорит название обозначает украинские клецки (напомним, что галушки у Гоголя несут часто сакральную и, можно сказать, эсхатологическую окраску). В ст-нии вообще присутствует тема славянства (славянская ты лапа; далекий чеха склеп; снегов белоруссия), в том числе юго-восточного.
— Л. Липавскому — См. вступит. статью В 1-му тому.
— …жена моя звезда… — Ср. ниже: звезда сияя вдруг / исчезла… См. по поводу этого образа вступит. примеч. Я. С. Друскина к № 20 и № 42.
— …к ней подойдет Евлалия… — Таково имя одной из сестер поэта.
— …кречет кречет / ратник воли… — Ср. ключевые образы орлов и коршунов у Введенского (см. примеч. к №№ 2 (с. 57), 19 (с. 152), 29.8, 32 и 33).
— …в течении лета изъяснился / …зубр арбр урбр / хлрпр крпр Грпр… — Чрезвычайно интересно, что заумь вводится непосредственно за словом с коммуникативной семантикой, служа как бы описанием коммуникации (сходный прием см. в Ёлке у Ивановых, где собака просит «объяснить все», — № 30, карт. 7). Функция этого приема состоит, по-видимому, в дискредитации обычной коммуникации как таковой. Впрочем, первые два слова — зубр и арбр (транслитерация французского слова — см. примеч. автора в № 19, с. 138) — являются осмысленными.
134. Отрывок
Автограф; принадлежит Б. К. Черному, Дата написания неизвестна, но Отрывок, по-видимому, предшествует остальным произведениям этого периода, перечисленным в составленном Д. Хармсом «Оглавлении Шуркиной тетради» (см.: №№ 79–94, Приложение III). Стихотворение подписано: Авто-ритет бессмыслицы александрвведенский.
135. ОСТРИЖЕН скопом Ростислав
Правленая авторизованная машинопись. Подписано: ЧИНАРЬ АВТО-ритет БЕССМЫСЛИЦЫ Александр Введенский. Сохраняем два отступления автора от орфографических норм (сюргуч и пахабных).
— …рисует имена / что значат ЭТИ ПИСЬМЕНА! — В связи с ключевыми для поэтики Введенского проблемами имени и значения, см. примеч. к №№ 28, 34 и мн. др.
— …брату письмо пишет: / ЗДРАВСТВУЙ фрер мой аркаша… я т. д. — Ср. ниже: онкль / бинокль, а также письмо, которое пишет Варварова в Минине и Пожарском (№ 2).
— …они они хают / нашу новую сумрачность… — В машинописи они они хают наш/нашу новую сумрачность… — незамеченная небрежность машинистки? Поправка предложена Вл. Эрлем.
— …мертвый тапир… — См. примеч. к № 21.
136. Воспитание души
Беловой автограф; подписано: чинарь Авто-ррритет бессмыслицы александрвведенский. В ст. 16 — лакуна, оставленная автором, которую Я. С. Друскин предлагает заполнить словом «сколько». Сохраняем написание французскому в стихах 21, 66 и 95. Слово пениеголовый в стихе 69 написано в два слова. В записной книжке № 8 Д. Хармса приводятся первые строки этого стихотворения в несколько измененном виде: Мы взошли на Божий / этот тихий мост.
— …летал двоякий насекомый… — Ср. НАСЕКОМОЕ летит насекомое КУВЫРКАЕТСЯ… / …плод мохнатой стрекозы / …КОМАР… (№ 131). О насекомых, населяющих поэтический универсум Введенского, см. примеч. к № 7.
— …ОРЛАМИ РАССУЖДАЮТ. — См. примеч. к № 133 и №№ 2 (с. 57), 19 (с. 152) и 32.
Приложение V. Коллективные сочинения и сочинения «на случай»
137. «Мы с тобой по аллеям гуляем…»
— Печатается по списку, сделанному З. И. Глебовой. О двух соавторах Введенского см. вступит. статью к 1-му тому, примеч. к № 40.
— «У каждого поэта есть, произведения, из которых он исходит, у которых учится. К 1920 году Введенский хорошо знает символистов, акмеистов, вообще современную поэзию; кажется, любимым его поэтом тогда был А. Блок. И в то же время в его двух стихотворениях 1920 года, сохраняющих еще общий облик, стиль и звучание символизма, почти в каждой строке встречаются эпитеты, метафоры, сравнения и другие примеры, свойственные не символистам и акмеистам, а скорее футуристам. В стихотворении трех поэтов встречается строка, в которой явно чувствуется Игорь Северянин: Я такой индивидуально грустный. Но все это стихотворение мне кажется ироническим, приведенная же строка — ироническая пародия на Северянина, которым Введенский никогда не увлекался» (Я. С. Друскин).
— Улыбнется пальцем нищий — Здесь Введенский, по-видимому, реминисцирует популярное шуточное стихотворение начала века о приключении нищего на кладбище.
— Я такой индивидуально грустный… И мертво звучит моя лира. — «Нам представляется, что этими двумя стихами Введенский не только продолжает (и заканчивает) стихотворение, но и полемически отвечает, рецензирует предшествующие реплики Алексеева. Ср. в этой связи замечание Хармса при слушании романа Убийцы вы дураки: „Уже смеется уже издевается“ (№ 105)» (Вл. Эрль).
138. «Странно: у кошки сначала пять…»
Запись рукой Введенского в блокноте Д. Хармса для автографов (записная книжка № 2, 1925; блокнот отрывается записью самого Хармса: «Будь краток и фьюток»), Подпись (над текстом): авведенский.
Т. А. Липавская, бывшая в то время женой поэта, сообщила, что Введенский записал, слегка изменив, фразу, сочиненную ею во сне: «Странно: у кошки было сначала три, потом две, потом одна нога».
139. «цыплят по осени считают…»
Этим экспромтом Введенский начинает письмо Хармсу из Алупки от 11 августа 1926 г.
140. «Валя, Валя, Валентина…»
Сообщено В. А. Каменской, дочерью В. Е. Гольдиной, А. Б. Устинову.
Валентина Ефимовна Гольдина — приятельница Т. А. Липавской; ее имя часто упоминает в своих письмах Д. Хармс.
141. «Я погибаю от разврата…»
Сообщено Е. С. Фохт, в 30-е годы актрисой (указала А. Г. Герасимова).
— …всему виной проклятый уж, — Домашняя шутка: одна из общих знакомых Введенского и Фохт предупреждала последнюю, что тот — развратник, «живет с ужами».
142. «Помните Елена…»
Надпись на книге Введенского «О девочке Маше, о собаке Петушке и о кошке Ниточке» (М.; Л., 1937). О Е. В. Сафоновой, иллюстрировавшей эту книгу, см. вступит. статью к 1-му тому и Приложение X, 2. Е. В. Сафонова, сама бедствуя, нередко выручала Введенского, одалживая ему деньги. В пятидесятые годы книга была подарена ею Г. Б. Викторовой, вдове поэта.
143. «Я, прекрасная Елена…»
Надпись на книге «Сказки братьев Гримм» (М.; Л., 1937). Титульный лист книги в 1966 г. был подарен Е. В. Сафоновой автору этих строк,
Приложение VI. «Моя мама вся в часах» и «Радикс»
1. И. В. Бахтерев (р. 1908) — поэт и драматург, сотоварищ Введенского и Хармса по «Левому флангу», «Радиксу» и «ОБЭРИУ». В 1930-1940-е годы написал в соавторстве с А. В. Разумовским (1907–1980) несколько пьес, из них наибольшей известностью пользовалась «Полководец Суворов» (1939). Стихотворения Бахтерева публиковались в последние годы в журналах «Транспонанс». «Родник» (Рига) и «Искусство Ленинграда». См. о нем также ниже, Приложение VII.
— Репетировать начали, собираясь по домам… репетиционная работа… стала… продолжаться в Белом зале Инхука. — См. ниже: 3, 4, 6 и 7.
— …обратились в Инхук к Казимиру Малевичу… — Отношения участников «Радикса» — «Левого фланга» с художником, оказавшим огромное влияние на мировое искусство, были весьма дружественными, См. вступит. статью к 1-му тому и Приложение VII, 9 я 10 и примеч.
— …с Игорем Терентьевым и Матюшиным… — Об И. Г. Терентьеве (1892–1937) см. вступит. статью к 1-му тому и примеч. к №№ 125 и 132. О М. В. Матюшине (1861–1934) см. в кн.: «Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1974 год» (Л., 1976) и «К истории русского авангарда» (Стокгольм, 1976).
— …в спектакле «Зимняя прогулка», состоявшемся зимой 1929 года. — Точнее. 25 декабря 1928 г.: см. запись Хармса, помеченную этим числом: «в Долю печати вечер. Наша пьеса» (записная книжка № 16).
— …Дойвбер Левин. — Дойвбер (Борис Михаилович) Левин (1904–1941) — прозаик, член группы ОБЭРИУ (см. Приложение VII, 22, 23, 27 и 31). Из его сочинении сохранились только опубликованные книги для детей. Погиб на фронте.
2. …должен был… заменить шиллеровских «Разбойников» — В памяти Г. Н. Кацмана сохранилось это четверостишие Хармса:
— …«семейство рыжих…» — См. ниже: 6.
— …в связи с рассказом Левина… — Этот рассказ приводится в воспоминаниях Бахтерева (см.: [97. С. 78]).
— …артист Шумов… — Шумов, — вспоминает Г. Н. Кацман, — был очень хорошим балалаечником, ходил он в толстовке, с изогнутой палкой и в «задранной кепке».
— …Лоэнгрин… — Стихи для «кусков» с участием Лоэнгрина писал Введенский. Ср.: гибко вышел белый гусь в Ответе богов (№ 5) — пародийное переосмысление волшебного лебедя из Вагнеровского «Лоэнгрина».
— …на пятисотрублевой… ассигнации… в «старушечий узелок»… — Как указал нам И. В. Бахтерев, здесь постановщика «Моей мамы…» подвела память: заявление было написано и оформлено рисунками и коллажами Бахтеревым — в виде длинного свитка и в «старушечий узелок» но завязывалось. См., однако, ниже: 3 и примеч.
— …позвонили Малевичу и сейчас же к нему отравились, — В дополнение к рассказу Г. Н. Кацмана И. В. Бахтерев сообщил нам следующие подробности: «Войдя в здание Инхука, мы (Введенский. Кацман, Хармс и я) разулись и дальше шли босиком. Войдя в кабинет Малевича, встали на колени. Малевич тут же поднялся и встал, в, свою очередь, на колени перед нами. Так, на коленях, мы и начали разговор».
— …Пиотровским… — А. И. Пиотровский (1898–1938) — литературовед, театровед и переводчик (переводил Аристофана, Катулла, Феогинда и Эсхила), автор нескольких пьес и многих статей о театре и кинематографе; репрессирован.
— …Константин Вагинов. — К. К. Вагинов (1899–1934) — поэт и прозаик, автор четырех книг стихотворений и четырех романов. Практически все его произведения вошли в две книги — «Козлиная песнь: Романы» (М., 1991) и «Звукоподобие: Собрание стихотворений» (в печати). Вагинов входил едва ли не во все литературные группы и объединения Ленинграда (кроме, разумеется, «Кузницы», «Перевала», РАППа и т. д.); к Левому флангу и ОБЭРИУ примыкал скорее формально, хотя сохранял дружеские отношении с их членами до конца жизни. См. также: Приложение VII, 13, 17, 22, 23, 25 и 27.
— …работу прекратить. — К моменту окончания работы над спектаклем было осуществлено 10–12 кусков, всего же, по замыслу постановщика, в пьесе должно было быть 40 эпизодов.
— Музыку… подбирал и исполнял Друскин — М. С. Друскин, брат Я. С. Друскина, служивший в то время в соседнем Институте история искусств, — известный музыковед.
— Занавес был разрисован человеческими глазами… — Это была, по выражению Г. И. Кацмана, «критика природного женского легкомыслия».
— …у Введенского в комнате… — См. № 69 (Приложение III).
— …я вместо люстры висел семейный портрет… — В комнате Введенского, — вспоминает Г. Н. Кацман, — все было сделано так, чтобы жить в ней было максимально неудобно. Ср. заметки Я. С. Друскина о безбытности Введенского — Приложение VIII.
Добавим в заключение, что программа «Радикса», как ее формулирует Г. Н. Кацман, чрезвычайно интересна в обнаруживает общность с некоторыми позднейшими направлениями западного театрального искусства, такими, как хеппенинг, отличаясь при этом от последних синкретической направленностью и широтой поставленных задач.
3. ЛГАЛИ. Ф. 4340 (ГИНХУК). Оп. 1. Ед. хр. 68. Л. 9. Приносим благодарность Т. Л. Никольской, указавший нам этот документ.
Тексту предшествует коллаж, в нижней части которого помещен фрагмент пятирублевой ассигнации. Над этим фрагментом расположен шелковый с тиснением прямоугольник ярко-желтого цвета, который наложен на квадрат, вырезанный из ярко-синей материи и наклеенный на белый бумажный квадрат, с двух сторон выступающий за его край. Ниже фрагмента ассигнации наклеен выступающий из-под нее бумажный темного цвета полукруг, окаймленный бумажной же серебряной полосой, на квадрате из синей материи — два серебряно-серых треугольника; через составляющие коллажа проведена красная линия. Очевидна супрематическая стилистика коллажа, который авторы заявления сочли уместным поместить на заявлении, врученном Малевичу.
— …режиссер Георгий Кох-Боот. — Псевдоним Г. Н. Кацмана (р. 1908).
— …режиссер Сергей Цимбал — С. Л. Цимбал (1907–1978) — театровед, в то время сокурсник Бахтерева и Левина по Институту истории искусств.
— …поэт-чинарь. — О термине «чинарь» см. ниже; Приложение VII, 15 и вступит. статью к 1-му тому.
4. Там же. № 2.
— В. И. Пунин (1888–1953) — известный искусствовед, пропагандист нового искусства.
5. Записная книжка № 8.
— Воскресенский — цензор Гублита.
6. Записная книжка № 7.
— …у Т. А. М. — Т. е. у Т. А. Липавской (девичьи фамилия — Мейер). См. о ней вступит. статью к 1-му тому и примеч. к № 20.
— …у Шурки… — Т. е. у Введенского.
7. Записная книжка № 8.
— Антонио. Танец Бородиной. — Об Антонио и Бородиной см. выше: 2 (интервью Г. Н. Кацмана).
— Радикс рухнул. — См. там же, предпоследний абзац.
8. Там же.
— Михайловский — актер Ленфильма, впоследствии киносценарист.
— Шумов… — См. выше: примеч. к 2.
— Гольдфарб… — См. примеч. к Приложению VII, 25.
— Вигилянский… — Б. И. Вагилянский — учитель (преподавал в Царском Селе в той же школе, где учился Хармс), поэт (начинал традиционными стихами, позже входил в группу заумников Туфанова, потом «Радикс», «Левый фланг» и как «администратор» в ОБЭРИУ, — запись Хармса в записной книжке № 14, конец октября 1928 г.); везде выступал в основном как актер, — см. Приложение VII, 25.
— Ратур, — Ольга Ратур — студентка Института истории искусств, однокурсница И. В. Бахтерева и Г. П. Кацмана.
— Бабаева… — пожилая актриса из Мастерской Фореггера («Мастфорп»).
— Солнцева… — Инна Солнцева, урожденная княжна, правнучка Кутузова, по свидетельству Г. Н. Кацмана, очень хорошая пианистка и танцовщица (окончила Вагановское училище); в тридцатые годы по причине своего происхождения бедствовала.
— Чугунов… — Николай Чугунов, студент Института истории искусств, был в апреле 1927 г. арестован по одному делу с Г. И. Кацманом; дальнейшая его судьба неизвестна.
— Ермаков. — Актер из Мастерской Фореггера.
9. Там же. Значение этой записи неясно. В это время «Радикс» переформировывается в «Левый фланг» (см. ниже; 10) — по замыслу, творческое объединение различных левых сил, в отличие от первоначального «Радикса», связанного в основном с постановкой пьесы-монтажа «Моя мама вся в часах».
10. Там же. Составлено в конце марта 1927 г.
— Шкловский… — В. Б. Шкловский [1893–1934) — известный русский литературовед, одни из основателей ОГТОЯЗа, автор многих книг по истории и теории литературы, а также книг эпистолярно-мемуарного характера.
— …О чинарях — См. вступит. статью к 1-му тому.
— Клюйков. — О Василии Клюйкове, после 1936 г. репрессированном, пишет в своих воспоминаниях Бахтерев (см.: [97, С. 61–62]).
— Кох-Боот… — См. выше: примеч. к 3.
— Цимбал. — См. там же.
— Островский… — А. Г. Островский (р. 1897) — литературовед и переводчик; автор-составитель книг «Эпиграмма и сатира» (Л., 1932) и др.
— Бухштаб — Константин Вагинов. — Статья Б. Я. Бухштаба (1004–1085) о Вагинове недавно опубликована в кн.: «Тыняновский сборник (Четвертые тыняновские чтения)». Рига, 1990. С. 273–277,
— Л. Гинзбург… — Л. Я. Гинзбург (1902–1990) — литературовед, близкий в те годы к «формальной школе», сотрудничала вместе с Введенским, Хармсом и Л. Липавским в журнале «Ёж», автор статей о Венедиктове, Вяземском. Пушкине, а также таких известных книг, как «О лирике» (Л., 1974), «О психологической прозе» (Л., 1977), «О литературном герое» (Л., 1979) и др.
— Гофман… — В. А. Гофман (1899–1942) — литературный критик, автор книг «Слово оратора» (Л., 1932) и «Язык литературы» (Л., 1930); друг Н. Заболоцкого.
— Степанов… — Н. Л. Степанов (1902–1972) — литературовед, автор статей и книг о творчестве И. А. Крылова, Хлебникова и др.
— Вагинов… — См. о нем выше: примеч. к 2.
— Хлебников — Стихи. — Чрезвычайно интересно, что в «Творческий отдел», наряду с произведениями участников объединения, предполагалось включить стихи Велимпра Хлебникова (которые, очевидно, предполагалось получить от друга Н. Заболоцкого, Н. Л. Степанова, начинавшего в то время готовить «Собрание произведений» поэта).
— Туфанов — Стихи? — О Туфанове см. вступит. статью к 1-му тому и Приложение VII, 4.
— Дмитриев… — В. В. Дмитриев (1900–1948) — известный театральный художник, поставил несколько спектаклей вместе с Мейерхольдом, впоследствии работал во МХАТе.
— ГРАФИКА. 1). Заболоцкий — Н. Заболоцкий некоторое время учился у П. Н. Филонова. Из рисунков Заболоцкого сохранился, в частности, карандашный портрет Д. Хармса.
— Филонов. — П. Н. Филонов (1883–1941) — русский художник, основатель аналитической школы живописи: Введенский и Хармс были связаны преимущественно с его учениками — Т. Н, Глебовой, А. И. Порет и др.
Приложение VII. Документы, относящиеся к поэтике и литературной судьбе Введенского
1. Письмо Александру Блоку
Автограф рукой Введенского — ЦГАЛИ. Ф. 55. Оп. 1. Ед. хр. 119. Л. 1. О Л. Липавском и В. Алексееве см. вступит. ст. К 1-му тому и примеч. к № 40. К письму, написанному но старой орфографии, приложены стихи всех трех его авторов. На письме — пометы Блока: «Получил 20.1 1921. Отв. 23.1 Ничто не правится. Интереснее Алексеев». По словам Я. С. Друскина, Введенский с друзьями тогда же послали стихи П. С. Гумилеву. См.: [131. С. 74–75].
2. Г. Крыжицкий. Отрывок из статьи «Футуризм»
Жизнь искусства. 1923. № 27. С. 15. Цитаты из Введенского вынесены нами в Приложение III (№№ 45–47).
Г. К. Крыжицкий (1895–1976) — режиссер, одно время участник ФЭКС (см. примеч. к № 24).
3. Анкета
ИРЛИ. Ф. 491 (Союз поэтов). № 8. Вопросы 11 и 12 вписаны заново вместо бывших ранее 11–15.
На бланке анкеты несколько пометок. Над текстом: «Принят<о> <нрзб.> 9/V-24. Отв. секр. Вс. Рождественский»; «Состоит член<ом> с 14/XI-24»; «Принять. Постановление приемной комиссии 14.XI-24 г., утвержд<ено> правл<ением>, прот<окол> № 12. 14/XI-24. Секретарь Г. Шмерельсон».
— Союз поэтов — Всероссийский Союз поэтов (1918–1929) первоначально был создан в Москве. Первым председателем петроградского отделения был А. А. Блок, за ним Гумилев.
4. Анкета
Там же. Эта так называемая кооптационная анкета снабжена припиской: «Просьба заполнить настоящую анкету и в 3-х дневный срок доставить по вышеуказанному адресу; в противном случае, согл<асно> циркулярам Губпсполкома за № 37926, Вы будете исключены из списков членов В. С. П. Секретарь Правления М. Фроман».
4. Вечер заумников
Рукопись (ГПБ. Ф. 1232); автор неизвестен.
— …Туфанов… — См. вступит. статью к 1-му тому.
— …Тинвин. — В записных книжках Хармса встречается имя «доктора Ив. Ив. Тинвея».
— …«Михаилы» Хармса… — Частично опубликованы в кн.: Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1978 год. Л., 1980. С. 71. Полная публикация ожидается в «Wiener Slawistischer Almanach».
— Согласно теории расширенного восприятия мира… — Теория расширенного смотрения М. В. Матюшина. См. вступит. статью к 1-му тому, а также «К истории русского авангарда» (Стокгольм, 1976. С. 159–187).
5. Письмо Борису Пастернаку
Автограф (ИМЛИ. Ф. 120. Оп. 1. № 33). К письму приложены адреса обоих авторов письма. Пастернак ошибочно назван Борисом Леонтьевичем. Приложенные к письму стихотворения не сохранились.
Весьма интересна самооценка Введенского и Хармса как «единственных левых поэтов Петрограда», хотя в это время они не примыкали к возглавляемой А. Туфановым группе заумников «Левый фланг».
— «Узел» — кооперативное «карликовое» издательство (артель поэтов, зарегистрированная как… «промысловая артель»), существовавшее в Москве с 1926 по 1928 г. В правление издательства входили С. Парнов, М. Зенкевич и А. Эфрос. В «Узле» вышла книга Пастернака «Избранные стихи» (1926, первая книга издательства). Письмо, по-видимому, вызвано слухами о подготавливавшемся в издательстве альманахе «Узел», который, однако, не увидел света.
— …от М. Л. Кузмина… — Об оценке Кузминым Введенского см. примеч. к № 72.
6-12. Даниил Хармс. Из записных книжек
6. Записная книжка № 8. Записано около 10 ноября 1926 г.
— «Комедия города Петербурга», «Казачья смерть» — произведения Хармса (см.: [225, кн. 1, №№ 48 и 8]).
7. — Там же. Записано в середине ноября 1926 г., в эпоху «Радикса» (см. Приложение VI), многие участники которого перечислены в этом списке
— О Бахтереве см. вступит. статью к 1-му тому и примеч. к Приложению VI, 1; о Цимбале — примеч. к Приложению VI, 10; о Чугунове, Ратур и Солнцевой — примеч. к Приложению VI, 8; о Бородиной — Прил. VI, 2.
— Попова… — Милица Попова — балерина, принимала участие в состоявшемся 24 января 1928 г. театрализованном вечере обэриутов «Три левых часа» (см. ниже; 25), сопровождая импровизированным танцем чтение К. Вагинова.
— Ник. Кацман… — Брат Г. Н. Кацмана.
— Изотов… — О Серафиме Изотопе см. примеч. к № 8.
— Герман… — актриса.
— Мальвина… — имя знакомой С. Л. Цимбала.
— Плисецкая-Грек… — Галина Плисецкая-Грек — танцовщица и актриса.
8. Там же. Запись сделана в ночь с 26 на 27 ноября 1926 г. По-видимому, связано с нюханием эфира (см. примеч. к № 13), т. к. следует непосредственно за первой из «эфирных записей».
С этой же «Программой…» связана и немного ранее сделанная валясь:
«23 нояб<ря>, вторник. 1926 г.
Я, Даниил Хармс, обязуюсь предоставить себя до субботы в смысле выпивок и ночей Александру Ивановичу Введенскому.
Прим. Если выпивки не будет, которую Введенский признает достаточной, то срок переносится.
Даниил Хармс.
А. Введенский.
Клянусь в исполне<нии> этого самым святым для меня на свете. Д. Х. »
Приведенная выше расписка помечена: «Исполнено. Д. X.»
— Чинарь — см.: Я. С. Друскин [116] и вступит. статью к 1-му тому.
9. Записная книжка № 8. Записано в декабре 1926 г. В первой части записи перечислены имена, составляющие основное ядро, во второй — участников группы заумников.
— Н. Дмитриев… — По-видимому, описка Д. Хармса: имеется в виду В. В. Дмитриев (см. примеч. к Прил. VI, 10).
— Синельников… — И. М. Синельников — поэт, в ранних стихотворениях близкий к поэтике «Столбцов» Заболоцкого (см. его ст-ние «Мясная» в кн.: Собрание стихотворений. Л., 1926. С. 53.
— А. П. Туфанов… — Правильно А. В. Туфанов, — см. вступит. статью к 1-му тому.
— Л. И. Матвеев из Владивостока. — См. воспоминания И. В. Бахтерева: [97, с. 66].
10. Там же. Запись сделана в конце декабря 1926 г. См. вступит. статью к 1-му тому.
— Сколько очков под Зайцем. — Граммофон плавает некрасиво. — Обмен абсурдными репликами.
— …невозможность «Уновиса»… Косая известность — По-видимому, имеется в виду, что, если новообразованное объединение примет название УНОВИС, создастся впечатление, что участники «Левого фланга» вошли в группу Малевича как его ученики.
11. «В кружок друзей камерной музыки…» Автограф Д. Хармса (ГПБ. Ф. 1232). Написанный Хармсом текст был вывешен у дверей «Кружка…» на Невском в качестве афиши выступления поэтов Левого фланга (см. ниже: 12). На листке с черновиками для афиши Хармсом записаны несколько фамилий, возможно, участников утренника: «Введенский, Бахтерев, Туфанов, Вигилянский, Заболоцкий, Вагинов, Хармс».
12. «Театры и зрелища» (Жизнь искусства. 1927. № 1. Приложение), с. 13–14. — Об этом утреннике вспоминает И. В. Бахтерев ([97, с. 83]).
13–15. Даниил Хармс. Из записных книжек
13. Запасная книжка № 8.
14. Там же, март 1927 г.
— Фроман… — М. А. Фроман (1891–1940), поэт и переводчик, занимал должность секретаря Союза Поэтов (см. выше: 3-а),
15. Там же.
— …Гаге, Игорю… — Т. е. Г. Н. Кацману и И. В. Бахтереву.
— …чинаря… — См. выше.
16. Н. Иоффе и Л. Железнов. Дела литературные… (О «Чинарях»)
Смена. Л., 1927. № 76. 3 апр, — Обстоятельства, вызвавшие к жизни эту статью, проясняются как из ее содержания, так и из объяснительной записки Введенского и Хармса в Ленингр. отд-ние Союза поэтов — см. ниже: 17.
17. Заявление в Ленинградский Союз Поэтов от Академии Левых Классиков
ИРЛИ. Ф. 491. Д. 5. Поскольку фонд Союза поэтов остается до сих пор неразобранным и составителям не была предоставлена возможность ознакомиться с этим документом, текст его печатается по публикации Ж. — Ф. Жаккара и Л. Б. Устинова: Заумник Даниил Хармс: Начало пути // Wiener Slawistischer Almanach, Bd. 27, - В печати.
18–19. Даниил Хармс. Из записных книжек
18. Записная книжка № 8.
— …Садофьев… — И. Садофьев (1889–1965) с 1924 по 1928 г. занимал должность председателя Союза поэтов.
— …Рождественский. — Вс. Рождественский (1895–1976) — поэт и переводчик, член правления Союза поэтов. Описан К. Ватиновым в романе «Козлиная песнь» под именем Троицын.
19. Там же. Записано в апреле пли мае 1927 г.
— Вагинова… — См. вступит. статью к 1-му тому и примеч. к Приложению VI, 2.
— Бахтерева… — См. примеч. к Приложению VI, 1.
— Липавского… — См. вступит. статью к 1-му тому.
— Штейнмана… — З. Я. Штейнман (1907–1967) — критик, в то время студент Института истории искусств.
— Дмитриева… — См. примеч. к Приложению VI, 10.
— …Эрбштейн — Б. М. Эрбштейн (1901–1964) — художник, ученик Петрова-Водкина. В 1931 г. одновременно с Введенским был арестован (см. вступит. статью к 1-му тому).
20. Д. Толмачев. Дадаисты в ленинграде
Жизнь искусства. 1927. № 44 (1 ноября). С. 14.
Заметка Толмачева содержит упоминание о «реальном искусстве».
21–23. Даниил Хармс. Из записных книжек
21–22. Записная книжка № 11, начало декабря 1927 г.
— Олейников… — См. вступит. статью к 1-му тому,
— Житков… — Б. С. Житков (1882–1938) — известный писатель, прозаик; писал преимущественно для детей. Поддерживал добрые отношения С Хармсом и Введенским.
23. Там же, начало 1928 г.
— Клюев… — Н. А. Клюев (1887–1937) — известный поэт, центральная фигура в группе так называемых «крестьянских поэтов» (Есенин. Клычков, Орешин, Радимов и др.); в 1933 г. был репрессирован.
— Кропачев и Введенский в спектакле «Елизавета Баи» заняты не были — см. ниже: 25.
24. Из статьи «ОБЭРИУ»
«Афиши Дома Печати». 1928. № 2. С. 11–12.
Статья «Обэриу» состоит из краткого вступления и четырех глав: «Общественное лицо ОБЭРИУ», «Поэзия ОБЭРИУТОВ» (написаны Н. А. Заболоцким), «На путях к новому кино» (написана А. В. Разумовским) и «Театр ОБЭРИУ» (написана И. В. Бахтеревым и Дойвбером Левиным). Полный текст статьи много кратно перепечатывался. Об истории названия см. вступит. статью к 1-му тому.
25. Афиша
Там же, с. 13. Сокращенный текст афиши был дважды опубликован в «Красной газете» (вечерний выпуск): №№ 21 и 23. 22 и 24 января 1928 г. (второй раз в перевёрнутом виде). Кроме того, полный текст (с незначительными разночтениями) был выпущен в виде афиши для расклейки. Текст афиши был составлен коллегиально.
— Конферансье будет ездить на трехколесном велосипеде по невероятным линиям и фигурам, — Назначенный конферансье С. Л. Цимбал не только не ездил по сцене на велосипеде, но и не вел вечера, — вел вечер, как и большинство вечеров ОБЭРИУ, Введенский. Добавим, что Введенский обладал ораторским талантом, в частности, блестяще отвечал на вопросы и записки из зала.
— Грин (Елизавета Бам)… — Грин — театральный псевдоним А. Я. Гольдфарб, в то время жены Л. Липавского. Гольдфарб играла роль Елизаветы и в постановке «Радикса» (см. Приложение VI, 8).
— …Маневич (Иван Иванович)… — Павел («Чарли») Маневич — студент, рабочий Путиловского завода, играл в художественной самодеятельности, обладал комическим дарованием.
— …Варшавский (Петр Николаевич)… — Юрий Петрович Варшавский — студент Института истории искусств, однокурсник Г. Н. Нацмена в И. В. Бахтерева, писал стихи (см. запись Д. Хармса в его записной книжке № 14: «На четверг 1 ноября 1928 года. У меня читка Варшавского гг Рахтанова»).
— …Вигилянский (папаша)… — О Вигилянском см. ниже: 29 и примеч. к Приложению VI, 1. Он играл роль папаши и в постановке «Радикса» (см. Приложение VI, 8).
— …Бабаева (мамаша)… — Как я в случае с Грин и Вигилянским, Бабаева сохранила свою роль (см. там же).
— …Кропачев (нищий). — Нищего играл артист Этингер. О Кропачеве см.: [97. С. 90].
— Фильм № 1 «Мясорубка»… — См.: [97, с. 87 и 97].,
— Вожатый вечера Ю. Гольц, — 10. Гольц (один па ведущих актеров театра Терентьева) никакого участия в вечере не принимал.
26. Лидия Лесная. ЫТУЕРЕБО
Красная газета (вечерний выпуск). 1928. № 24 (1694). 25 января. Сохраняем написание «Обереут» и некоторые другие погрешности оригинала. Л. Лесная (Л. В. Шперлинг, 1889-?) — журналистка, детская писательница. До революции сотрудничала в журналах «Солнце России» и «Новый Сатирикон».
— …Кропачева написать вверх головой… — См. выше: примеч. к № 25.
— …кувырканье Фекса… — Правильно — «факсов», т. е. участников «Фабрики эксцентрического актера» (ФЭКС) — Г. М. Козинцева, Л. З. Трауберга, к которым первоначально примыкали Г. К. Крыжицкий, С. И. Юткевич и другие.
— Если ты идешь покупать птицу… и т. д. — Неточная цитата реплики Папаши: «Покупая птицу, смотри, нет ли у нее зубов, Если ость зубы, то это не птица».
27–33. Даниил Хармс. Записные книжки
27. Записные книжки №№ 12 и 13.
— П. А. Мансуров (1896–1983) — художник, в 1926–1928 гг. руководил экспериментальным отделом ГИНХУКа. Мансуров написал портрет Д. Хармса (в конце тридцатых годов вместе с еще одной работой художника принадлежал Хармсу), См. вступит. статью к 1-му тому.
28–29. Записная книжка № 14. Записи сделаны в конце октября 1928 г.
…Каплуна. — Очевидно, художника А. Л. Каплана (1902–1980), начинавшего, но не завершившего оформление спектакля «Елизавета Вам» на вечере «Три левых часа». См.: [207].
30. Записная книжка № 16. Записано в декабре 1928 г. — Возможно, относится к выступлению в Институте истории искусств (ср. № 105-а (Приложение III) и примеч.).
— В. М. Эйхенбаум (1886–1959) — известный литературовед, участник ОПОЯЗа.
31. Записная книжка № 19. Оглавление составлено весной 1929 г. См. также вступят, статью к 1-му тому.
32. Там же.
— …и Маршака. — При поддержке С. Я. Маршака Введенский и Хармс начали писать для детей. Позднейшее отношение Введенского и Хармса к Маршаку было, однако, двойственным.
33. См. примеч. к № 106 (Приложение III).
34. Л. Нильвич. Реакционное жонглерство
Смена. Л., 1930. № 81. 9 апр.
34-а. Н. Слепнев. Отрывки из статьи «На переломе»
Ленинград. 1930. № 1 (май). С. 1–2. Статья написана, очевидно, по материалам фельетона Л. Нильвича (34).
35. Н. Асеев. Отрывок из статьи «Сегодняшний день советской поэзии»
Красная новь. 1932. Кн. 2. С. 163–164. К заглавию статьи в журнале сноска: «Речь на поэтической дискуссии ВССП 10 декабря 1931 г.».
— В. Н. Асеев (1889–1967) — поэт и критик; в молодости входил в ориентированные на футуризм группы «Центрифуга» и «Творчество».
— В. М. Саянов (1903–1956) — поэт и прозаик, автор многих книг; был ответственным редактором журнала «Звезда» (до августа 1946 г.).
— М. А. Тарловский (1902–1952) — поэт, автор трех книг стихотворений; с 1935 г. выступал в печати только как переводчик.
— Маленькая рыбка… — начало ст-ния Н. Олейникова «Карась».
36–38. Даниил Хармс. Из записных книжек
36. Записная книжка № 25. Записано в мае 1933 г.
У. Блейк (1757–1827) — английский поэт и художник, во многом предвосхитивший в своем творчество модернизм.
37. Записная книжка № 28. Записано в октябре 1933 г.
38. Записная книжка № 31. Записано 20 сентября 1934 г. Речь, по-видимому, идет о сценарии какого-то детского фильма.
39. Высказывания Введенского в «Разговорах» Л. Липавского
Печатается по машинописи. Фрагмент (8) печатается по записи, сделанной Т. Д. Ливанской (ГПБ. Ф. 1232).
А. В. — Александр Введенский, Д. X. — Даниил Хармс, Л. Л. — Леонид Липавский, Н. М. — Николай Макарович Олейников, Я. С. — Яков Семенович Друскин, Н. А. — Николай Алексеевич Заболоцкий, Д. Д. — Дмитрий Дмитриевич Михайлов (филолог-германист; умер в блокаду).
А. В. нашел в себе сходство с Пушкиным, — См. шестой Разговор (№ 29.6) и примеч. к нему.
…роман А. В. — Убийцы вы дураки (№ 105),
Новгород мне понравился. — В Новгороде в это время жал в ссылке А. В. Туфанов.
…роман… мой… — См. выше.
Приложение VIII. Я.С. Друскин. Материалы к поэтике Введенского
Заметки Я. С. Друскин а составлены нами из его посмертных записок, выдержек из неизданной книги «Звезда бессмыслицы» и небольшого сочинения «Стадии понимания».
Приложение IX. Произведения, обращенные к Введенскому, или его упоминающие
1. Автограф сохранился в архиве Хармса. — Во избежание ссоры, которая была бы неизбежной между Введенским и Заболоцким, Хармс, высоко ценивший обоих (см. Приложение VII, 13), а также единство участников литературного содружества, взял письмо у автора, но адресату не передал. Ср. некоторые соображения Я. С. Друскина во вступит. примеч. к №№ 133–136 (Приложение IV).
2. Автограф также сохранился в архиве Хармса. Частично (без заключительной части) опубликовано: Заболоцкий Н. [124. С. 383–385 и 636].
— …дева Там… — Т. А. Липавская.
— …Горфункеля сыны… тогда приходит сам Горфункель. — См. воспоминания И. В. Бахтерева [97. С. 57–58],
— Данило… Сашка… Тамара Алексанна… — Д. Хармс, А. Введенский, Т. А. Липавская.
— Наутро там нашли три трупа. / Лука… — Цитата из поэмы «Лука Мудищев», приписываемой И. С. Баркову.
— Кепка… — Собачка Хармса.
— …стихотворный совет в рамке. — Стихотворная часть постскриптума заключена автором в рамку.
— Шурка… Игорь — А. Введенский, И. Бахтерев.
— …папиросы не забудь — Последняя строка обращена к Введенскому, постоянно оставлявшему и терявшему папиросы.
3. — Н. Заболоцкий. 1124. С. 455].
4. — Д. Хармс (225. Кн. 1, № 24].
5. — Там же. Кн. 2, № 95.
6. — Там же. Кн. 5, № 393 (в печати).
— Это болтун и азартный игрок. — Ср. примеч. к № 29.4 а Приложению VII, 25.
В заключение добавим. что, кроме приведенных нами произведений и записей Хармса (Приложения III, VI, VII и Примечания), он часто упоминает ими Введенского своих дневниках и письмах (см.: [225. Кн. 7]), а также и различных других записях, большей частью трудно расшифровываемых (например: «Шурка свертел идиотскую папиросу» и т. п.).
Приложение X. Материалы, относящиеся к арестам, ссылке и гибели Введенского
1. Мы вынуждены ограничиться цитатой из ответа на запрос редакции «Библиотеки поэта» издательства «Советский писатель», так как от ознакомления нас с делом Введенского КГБ уклонился.
2. Интервью взято 31 мая 1988 г. сценаристом М. Виншевецкой в связи с работой над фильмом о Хармсе. О С. М. Гершове см. вступит. статью к 1-му тому.
3–7. Оригиналы хранятся в семье поэта. Заявление Г. Б. Викторовой (3) и записка Введенского (4) печатаются впервые.