Подземелье. Тяжелые каменные своды, В нишах стоят три сундука один другого больше.
ЖАН (входя). Ну, вот они, три сундука. В первом ее перчатки! Так, кажется, сказала эта змея… (оглядывается) виноват, принцесса. Что ж, достанем ей перчатки. (Насвистывая свою песню, подходит к первому сундуку и хочет поднять крышку.)
Над сундуком появляются две огромные руки. Руки толкают солдата в грудь, и он отлетает на несколько шагов.
Это кто же толкается? А ну, покажись!
Два кулака грозят ему.
Понимаю. Можно и на кулачки. Только дай сперва дело сделать. (Подскакивает к сундуку и быстро приподнимает крышку.)
Кулаки разом обрушиваются ему на голову. Жан опускает крышку — она с треском захлопывается.
Ах, тебе не терпится? Ну, держись у меня! (Засучивает рукава и сыплет удары по рукам и выше, туда, где у невидимого противника должно быть лицо.)
Руки отвечают ударами на удары. Жан падает, вскакивает и вновь налетает. После одного меткого удара из ниши слышится хриплый, протяжный стон: "О-ох!"…
Досталось? Ну, то-то! (Бросается к сундуку, а выхватывает оттуда перчатки.)
Руки сразу исчезают. Жан, покачивая головой, рассматривает перчатки.
И стоило драться из-за пары перчаток! Чудак ты, братец! Ведь они тебе и на мизинец не налезут. (Сует перчатки в карман и направляется к другому сундуку.)
Над сундуком появляются две пары рук с дубинками.
Эге! Видать, платье мне обойдется не дешевле перчаток. Кабы знал, выломал бы себе в лесу дубинку потяжелее этих. Ну, да и так справимся. (Выхватывает саблю и отражает удары всех четырех дубинок.)
Долгое время бой идет в полном молчании, но постепенно противники приходят в ярость и начинают подбадривать себя криками.
Ты так? А я так. Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе!
В ответ из-за угла слышатся какие-то дикие, нечленораздельные восклицания: "Шинду! Шинду! Шинду-шиндара! Транду-трандара". Наконец Жану удается выбить из рук три дубинки, одну за другой. Остается последняя дубинка. Еще удар — дубинка и сабля Жана ломаются. Руки исчезают. Жан достает платье и перекидывает его через плечо.
Ну вот, еще одно дело сделано. Есть платье и перчатки. (Разглядывает обломок сабли.) Ишь ты, на войне уцелела, а здесь в куски разлетелась! Жаль мне тебя, старая! Лет десять ты мне служила. Да и как я без тебя змеиные башмаки добывать буду? Вот он стоит, третий сундучок. Там, наверно, тоже драки не миновать. (Осторожно подкрадывается к сундуку.)
Три пары рук взмахивают над его головой сверкающими саблями.
Ого! (отскакивает.) Это уже не драка, а форменное сражение! Может, она без башмаков обойдется?… Нет, будь тут передо мной сто сабель и три мортиры — и то не отступлю. (Оглядывается по сторонам, будто чего-то ищет. Потом подбегает к двери, срывает ее с петель и, держа перед собой, словно щит, бросается к третьему сундуку. Град сабельных ударов обрушивается на дверь, но под защитой двери Жан открывает сундук.) Эй, вы! Барабаньте потише! Этак и оглушить человека недолго.
Грохот становится все яростнее.
Да я сейчас… Я скоро… Вот только башмаки достану. (Внезапно опускает крышку сундука и швыряет дверь на своих невидимых противников.)
Крики: "Трандара! Шиндара!" Сабли со звоном падают на пол.
Ну, столько сабель мне не нужно, а одну, так и быть, возьму. Вот эта сабелька недурна, не хуже моей покойницы, да и по ножнам как раз. (Оглядывает все ниши.) Простите, что побеспокоил. Честь имею кланяться! (Взбегает по лестнице, громко стуча каблуками.)