Уехал сосед. Ну и тип мне достался. Ведь я с моими заслугами мог выбирать объекты для наблюдения сам. Разленился, совсем разленился. Купился на вольное дачное житье, и что субъект - пенсионер спокойный, постоянно сидит дома. Интересно, сообразит ли он проглядеть почту домашнюю, или опять займется другим. Да что это я, надо мне за ним проследить, пора машину выводить из гаража.

Так думал Валентин после утреннего разговора с соседом, Павлом Павловичем. Его присутствие в этом поселке объяснялось одним - служебным расследованием, проще говоря, слежкой за профессором. Вспоминая, как все это начиналось, Валентин нет-нет да поеживался от странного чувства нереальности происходящих событий. С месяц назад его вызвали в кабинет начальства, с предписанием явиться точно и в срок. Секретарь, строгая, почтенных лет дама, тайно благоволившая к подтянутому, аккуратному и галантному офицеру, испуганно, как ему показалось тогда, взглянула на него. Но он не обратил на это внимания, по привычке как бы отвлеченно слушая ее наставления,

- Валентин Александрович, Вас там ждут, но зайти надо минута в минуту.

- Уже время.

- Да, да, конечно, не удивляйтесь ничему, многие..., не докончила она фразу, по селекторной связи послышался голос начальника,

- Пригласите следующего.

В кабинете, кроме начальника, генерала по званию, но в штатской одежде, находился еще один человек. Не о нем ли пыталась предупредить секретарша? Незнакомец сидел сбоку стола, так что Валентину оставался стул напротив, куда он и сел после приветствия и замолчал, ожидая начала разговора.

- Вот, значит, вы какой, - первым заговорил незнакомец, наслышаны о вас, наслышаны. И надеемся, что вы нам поможете.

Валентин молчал, ожидая объяснения от начальника, да и субординация не позволяла первому отвечать в его присутствии. Начальник заговорил,

- Я вас рекомендовал, хоть вы и не очень любите такие дела... щекотливые. Но исходил из одного требования наших.... Коллег. Им нужен человек, курировавший институт (прозвучала аббревиатура, обозначавшая наивысшую степень засекреченности научного института).

Валентин насторожился, но внешне это проявилось только в том, что он сел более расслабленно, обманывая окружающих своей позой. Явные паузы в словах начальника и нарочитое произношение слова "коллеги" с заглавной буквы означали, что генерал не на шутку встревожен, и придется брать на себя большую долю ответственности в разговоре с таинственным посетителем.

Вступительную речь генерала продолжил гость, ровным безинтонационным голосом, лишенным малейших признаков эмоциональности,

- Дело несложное. Надо проследить за одним ученым. Нам крайне интересны его разработки в области продления продолжительности жизни, а также использования солнечного света, как источника дешевой энергии.

Сухая бесцветная тональность гипнотизировала. Встряхнув головой, чтобы избавиться от звукового наваждения и повернувшись лицом к посетителю, чтобы говорить, видя его глаза, Валентин решил пойти ва-банк, и чуть не споткнулся.

Глаза незнакомца, они не были глазами в прямом смысле слова. Валентин видел пред собой два зеркала, в каждом из которых был он сам, пытающийся что-то сказать с гримасой боли на лице...

- Наваждение, померещилось, - Валентин моргнул и снова взглянул: и увидел обычного человека, с удлиненными глазами, но зрачки у него были расширены, как у курильщиков опиума.

Нет, не может быть, чтобы здесь, в этом кабинете, такой! Но факт остается фактом, начальство шантажируют. И все теперь зависит от него, Валентина.

- Да, я готов, начальству виднее, кого выбрать на работу. У меня есть выбор? Видите ли, никогда не служил ищейкой, это не мой уровень.

Генерал начал постукивать по столу костяшками пальцев, что означало одобрение, и Валентин продолжил,

- Если это элементарная каждодневная слежка за человеком, то я вправе отказаться. Я курирую научные институты, у меня огромный опыт в выискивании рациональных зерен в куче научной галиматьи, а вы хотите меня использовать, как собаку-ищейку.

-Так-так, отказ, как я понимаю, - незнакомец занервничал, голос его наполнился человеческими интонациями, - Это не совсем слежка. Это способ уберечь известного ученого от непредвиденных несчастных случаев и поступков, мы слишком ценим его жизнь.

- Вы хотите, чтобы я его охранял? Так бы и сказали, - нарочито обрадованно воскликнул Валентин, чувствуя, как напрягся генерал, пальцы его больше не отстукивали победный марш, а перешли на "Прощание славянки".

- Когда и где меня представят?

- Не представят, - заговорил генерал, продолжая отбивать "Прощание", - надо следить инкогнито, и сообщать им, - легкий кивок в сторону посетителя.

- Понимаете, мы не хотим вас заставлять, соглашайтесь добровольно. И не хотим нервировать профессора тем, что его охраняют, пусть работает в привычном для него режиме.

- Ну, конечно, соглашайтесь. Повелительное наклонение с "добровольным" согласием никак не сочетается, - Валентин молчал, думая, как ответить, и понимая, что самое верное сейчас - согласиться и договориться о передаче информации генералу в присутствии шантажиста.

Посетитель, расценив, затянувшееся молчание по-своему, продолжил,

- Может быть, вас это убедит?

Тут же, как по невидимому знаку, открылась дверь и заглянула секретарша,

- К вам посетитель, говорит, вызвали срочно.

Генерал молча и обреченно кивнул головой.

Вошел моложавый человек, на вид лет сорока. Он остановился на пороге и поздоровался, ни кому конкретно не обращаясь. Увидев незнакомца, заулыбался ему, похоже, он его знал. Так оно вероятно, и было, поскольку генерал молчал, а незнакомец взял нить разговора в свои руки,

- Здравствуйте, профессор!

- И вы не болейте... Хотя пергидроз может...

- Расскажите о своем открытии! Ведь это ноу-хау.

- Ду юс спик инглиш?

-Ес, я ду.

- А русский язык не забыли?

- Собственно... к чему этот вопрос?

- Сказали бы: изобретение. Не надо говорить чужеродные слова, если родным языком можно выразиться.

- Ну, это... Однако, профессор, расскажите о вашем открытии.

- Значит так. Придумал витамин...

- Очень интересно!

- Не перебивайте!... Ох... Что я хотел сказать?..

- Витамин какой-то...

- Да! Принимать по чайной ложке перед сном.

- Вы утверждаете, профессор, что ваше... хм... изобретение дарует людям большую продолжительность жизни.

- Да.

- Простите, сколько вам лет?

- Сто шестьдесят.

- Вы не ошиблись? Я правильно услышал?

- Да.

- И как действует ваш эликсир?

- Что?

- Как...

- Я понял. Расскажу. Клетки плодятся. А после моего препарата отпадает необходимость похорон.

- Неужели?

- Да.

- Что же будет с телом?

- Рассыпается. В прах. Собрал веником на совочек и - выбросил.

- Здорово!... Но что с вами?

Он не ответил.

Генерал, сохраняя самообладание, позвал по селектору уборщицу.

- Напылили! - сказала та, убирая под стулом недавнего гостя.

Шок, вот что тогда испытал Валентин. Но у него хватило самообладания, спросить, не отводя глаз от шантажиста,

- Вы полагаете, это этично так поступать с учеными?

- Что вы, не думайте о нас плохо, профессор случайно проглотил свой новый витамин, а мы узнали. Вот в этом и заключается ваша задача, уберечь под... охраняемого от подобных шагов.

Валентин сразу понял, что демонстрация этого жуткого опыта по мгновенному превращению человека в пыль проводилась специально для него, как устрашающая мера. Неизвестно, кем был этот шантажист - пришелец, но он не знал о главной способности характера Валентина, за которую его считали самым выдающимся специалистом в своем деле, профессиональной разведке. Любое давление вызывало в нем противоборство, упорное несогласие с такими методами, и вот тогда его талант раскрывался полностью, разведчик раскрывал самые запутанные дела, проворачивал самые сложные операции. Не зря генерал в самом начале встречи подчеркнул, что Валентин Александрович - самый лучший специалист. Теперь все встало на свои места: генерала шантажировал кто-то явно чужой, поскольку их служба подчинялась напрямую президенту государства. Следовательно, этот шантаж нес прямую угрозу государству, и Валентин должен был взяться за дело и, раскопав его истоки, предотвратить неведомую угрозу.

***

Подопечный ученый, его сосед Павел Павлович, сразу же ему понравился. Он только что вышел на пенсию, наслаждался отдыхом, и только невидимый охранник хотел завязать с ним соседскую дачную дружбу, как события стали разворачиваться непредсказуемо быстро. Одним из указаний Пришельца было условие, что слежка продолжается до момента получения подопечным красного конверта с печатью в виде змеи. Павел Павлович вроде бы еще не получал конверта, но слишком часто упоминал о нем и своем друге, получившем злополучное послание. Пришлось подтолкнуть профессора на активные действия, а самому неотступно следовать за ним на машине, отслеживая его передвижение по городу. Валентин подумал даже, что при прочих обстоятельствах из профессора мог выйти отличный детектив - сыщик, так грамотно и логически верно он искал своего пропавшего друга. Вот и сейчас Павел направился после городских поисков на дачную электричку с сумкой через плечо. Из поселка он выезжал без сумки. Значит, захватил с собой из городской квартиры почту или одежду.

Валентин проследил, как ученый дошел до кассы и купил билет, и затем со спокойной совестью направился к своей машине, припаркованной в тени раскидистых кленов. На машине он обгонит соседа и встретит его на скамеечке у своего дома. Никуда тот не денется, мимо его дома обязательно пройдет. До отхода пригородного поезда оставалось чуть более получаса, можно было вздремнуть за рулем, а то постоянная слежка за клиентом его порядком утомила.

- Квалификацию теряю на дачных просторах, - подумал он и замер, ощутив неотступное внимание к своему затылку.

- Не теряете, но засиделись. Мы от вас ждали более активных действий, - бесцветный голос шантажиста послышался сзади, - Не оборачивайтесь, меня там нет, но не мешало бы проследить за своим подопечным, он сейчас собирается в психиатрию наведаться, не рекомендую его туда пускать.

Действительно, Павел Петрович энергично уходил с вокзала в сторону автобусной остановки.

Валентин, насвистывая "Прощание славянки", завел машину и медленно двинулся в сторону, указанную непрошенным, внедрившимся в его мысли, ментальным захватчиком.