1970 год

Вьентьян, Лаос

Из Бангкока самолет взял курс на северо-восточный Таиланд и вскоре уже летел над бескрайними лесистыми холмами и столь же бескрайними рисовыми полями. А когда он пересек границу с Лаосом, пассажиры прильнули к иллюминаторам, чтобы взглянуть на сверкающую гладь Меконга, змейкой извивающегося между скалистыми, кое-где покрытыми лесом сопками.

Самолет ВС-40, выкрашенный в веселые тона, которые с трудом скрывали его весьма почтенный возраст, был до отказа заполнен азиатами-мужчинами в гражданской одежде. Изрядно накачавшись спиртным, они уснули сразу после взлета и проспали до самой посадки.

Сделав круг над аэродромом, самолет мягко приземлился, и они сразу окунулись в невыносимую тропическую жару. Здание аэропорта было старым, неухоженным, с облезлыми надписями на французском и лаосском языках. Клэй Манро вышел первым и, кряхтя под тяжестью набитых огромным количеством денег чемоданов, медленно направился в сторону терминала. В здании аэропорта было пусто, и он облегченно вздохнул. Сакура заверила их, что с местной таможней не будет никаких проблем. За стойкой таможенного контроля мирно дремал чиновник, и они прошли мимо, стараясь не нарушить его покой.

На стоянке перед аэропортом их поджидали два старых такси с облупившейся на боках краской. В первую машину сели Клэй Манро и Фрэнсин, а вторая досталась Клайву и Сакуре.

– Отель «Дипломатию», – обратилась Фрэнсин к водителю.

Тот дружелюбно улыбнулся, продемонстрировав золотые зубы, и тронулся в путь. Машины ехали медленно, так как дорога была до отказа забита велосипедами, тележками, мотоциклами и просто слоняющимися без дела пешеходами. Они проехали мимо небольшого буддийского храма – у дверей его толпились наголо обритые монахи в оранжевых одеяниях – и вскоре подъехали к отелю «Дипломатию», рекомендованному им Сакурой. Это был единственный четырехзвездочный отель в столице Лаоса; в нем часто останавливались зарубежные дипломаты, бизнесмены и прочие состоятельные люди.

– У меня такое чувство, словно мы вернулись на четыреста лет назад, – поделился Клэй своими впечатлениями.

Они вышли из такси и огляделись вокруг. Отель состоял из нескольких отдельных бунгало, окруженных высокими пальмами и тропическими кустарниками. Навстречу им уже семенила симпатичная молодая женщина, сложив руки в традиционном лаосском приветствии. Они заказали два сдвоенных номера в центральном бунгало, с окнами, выходящими на реку Меконг. Комнаты оказались чистыми, уютными, с современной мебелью и японскими телевизорами.

– Думаю, нам следует отвезти деньги в банк, – высказал свое мнение Клэй.

Сакура покачала головой:

– Это очень опасно. В городе есть только один крупный банк, но его контролирует Джей Хан. Остальные вообще не заслуживают доверия.

– Неужели здесь нет других надежных банков? – удивился он.

– Есть несколько таиландских банков, но они расположены на другом берегу Меконга и к ним трудно добраться, а деньги должны находиться у нас под рукой.

– Что же теперь делать с этими чемоданами? – недоуменно спросил Клэй.

– Сидеть на них и оглядываться по сторонам, – усмехнулся Клайв.

– А если придется выйти из отеля?

– В этом отеле прочные двери й довольно надежная охрана, – сказала Сакура. – И вообще это самое безопасное место в Лаосе. Здесь часто останавливаются иностранные дипломаты, поэтому даже Джей Хан не посмеет силой ворваться сюда.

Манро запихнул чемоданы под кровать и оглядел дверь, все еще сомневаясь в ее надежности. Фрэнсин и Клайв отправились в свою комнату, а Сакура пошла в ванную, чтобы освежиться с дороги.

– Здесь можно где-нибудь купить пистолеты? – спросил Клэй, протягивая ей полотенце.

– Зачем они тебе?

– А как мы будем охранять чемоданы с деньгами? Как можно охранять такие деньги без оружия?

Она вытерла лицо и посмотрела на него:

– Все это можно купить на городском базаре. Кроме того, за зданием полиции часто толкутся торговцы оружием.

– В стране, где запрещено оружие, его можно купить рядом со зданием полиции? – вытаращил глаза Манро.

– Клэй, неужели ты не знаешь, что Вьентьян давно уже прославился как крупнейший центр нелегальной торговли оружием? Но тебе там лучше не показываться. Все сразу обратят внимание на иностранца, покупающего пистолеты, и мгновенно доложат Джей Хану.

– Вот и хорошо, – обрадовался Клэй. – Я как раз и хочу дать им понять, что мы вооружены и не позволим себя ограбить.

Она улыбнулась и прикоснулась пальцем к его щеке.

– Это не Сайгон, Клэй.

– Да, я уже успел заметить.

– Здесь живут очень деликатные и вежливые люди, которым не нравится, когда им не доверяют.

– А я грубый и плохо воспитанный парень, дорогая, и ничего не могу с этим поделать. – Он ухмыльнулся и вышел из комнаты.

Сакура стояла у окна, глядя на Меконг. Уровень воды в реке понизился с тех пор, как она уехала отсюда, и сейчас ее воды омывали подножие скалистых берегов. Интересно, где сейчас Луис? Во Вьентьяне или все еще в Лонг-Чене? Джей Хан сказал, что его жены ухаживают за ним. Не исключено, что он находится в руках его головорезов на одной из тайных баз. Правда, у нее не было оснований не доверять Джей Хану. Конечно, он грубый, неотесанный, прославившийся своей жестокостью по отношению к пленным врагам, но при этом всегда держит слово и не утруждает себя враньем. А врать ей насчет ребенка ему не было никакого смысла, и она надеялась, что все будет в порядке.

Однако грустные мысли не давали ей покоя. Если бы дело было только в Джей Хане, то все было бы просто, но он, к несчастью, окружил себя настоящими извергами, от которых всего можно ожидать. Особенно если речь идет о такой огромной сумме.

В дверь постучали, и на пороге появилась Фрэнсин.

– Клэй пошел на базар, чтобы купить пистолет, – сообщила ей Сакура. – Я пыталась отговорить его, но он меня не послушал.

– Мужчины всегда стараются иметь при себе оружие, когда чего-нибудь боятся.

На Фрэнсин было элегантное шелковое платье, украшенное изысканными драгоценностями. Сакура догадалась, что Фрэнсин оделась так для встречи с Джей Ханом, и мысленно одобрила ее. Эта женщина знала, как воздействовать на мужчин. Сакура неплохо разбиралась в местных обычаях и была уверена, что внешний вид Фрэнсин подействует на Джей Хана сильнее, чем все купленные Манро пистолеты.

– Сакура, ты хочешь позвонить Джей Хану?

Сакура кивнула, сделала глубокий вдох и направилась к телефону. На сей раз трубку сняли мгновенно. Фрэнсин внимательно прислушивалась к разговору. Сакура говорила на английском и быстро распрощалась. Положив трубку, она повернула к Фрэнсин побледневшее лицо:

– Мы должны быть в отеле «Вьенг-Чанг» в пять часов вечера.

– Ты говорила с самим Джей Ханом?

– Нет. Это был какой-то американец по имени О’Брайен.

– Ты знаешь его?

– Я слышала о нем, но лично не знакома. Это один из близких помощников Джей Хана, как и Макфадден.

– Он сказал, где сейчас находится Луис?

– Нет. – Она виновато улыбнулась и опустила глаза. – А я не спросила его об этом.

Когда они подъехали к отелю «Вьенг-Чанг», на Фрэнсин снова нахлынуло давно забытое чувство тропической летаргии. Нечто подобное она испытала еще в Сингапуре и с тех пор всегда погружалась в это дремотное состояние, Оказываясь в одной из стран Юго-Восточной Азии. Это была какая-то странная апатия ко всему, что ее окружало, как будто она попадала в заколдованный город, в котором все живое погружалось в сон.

Отель стоял на берегу Меконга, возвышаясь над рекой, как потемневшая от времени скала.

Они вышли из машины и, быстро подойдя к парадному входу, поднялись по бетонным ступенькам в холл. Фрэнсин крепко держала Сакуру за руку и молила Бога, чтобы все закончилось хорошо.

В отеле стояла невыносимая жара и витал приторный запах дешевых духов, смешанных с восточными пряностями и опиумом. В ресторане звучала таиландская музыка, навевающая блаженную истому.

– Генерал Джей Хан здесь? – обратилась Фрэнсин к портье на французском.

– Вам назначена встреча? – лениво поинтересовалась толстая женщина.

– Да, я Фрэнсин Лоуренс.

– Пойдемте, госпожа, – просияла та и, схватив ее за руку, повела в ресторан. – Ваш столик уже готов.

В ресторане царил полумрак, было накурено и грязно. Женщина подвела их к столу, заваленному пустыми бутылками и пепельницами с окурками. Крикнув что-то проходившей мимо официантке, она снова растянула рот в улыбке и быстро удалилась. Немногочисленные посетители таращили глаза на Клэя Манро и чуть ли не показывали на него пальцами.

Когда глаза их привыкли к скудному освещению, они с удивлением обнаружили, что официантки были совершенно голыми, но при этом чувствовали себя весьма комфортно и деловито сновали между столиками, не обращая на них никакого внимания. Фрэнсин покраснела от гнева. Только сейчас она поняла, что Джей Хан специально пригласил их сюда, чтобы унизить и лишний раз напомнить, что все они полностью зависят от него.

– Мне очень жаль, – смущенно пробормотала Сакура, будто прочитав ее мысли.

– Ничего страшного, ты здесь ни при чем, – успокоила ее Фрэнсин. – Надеюсь, это скоро кончится.

Одна из официанток подошла к ним, развязно ухмыльнулась и нагло уселась на стол напротив Клэя Манро.

– Господи Иисусе, что здесь творится! – поморщился Клайв. – Где же этот Джей Хан, черт его побери!

– Не знаю, – недовольно буркнула Фрэнсин, – потерпи немного.

Официантка тем временем достала из-за уха сигарету и засунула ее себе между ног. Потом вынула зажигалку и поднесла к ней огонь. Все с изумлением наблюдали за этим трюком, не зная толком, как ка него реагировать. Однако дальше случилось вовсе невероятное. Официантка сделала несколько движений животом, сжала ноги, и из сигареты поплыли кольца дыма, как будто она курила ее, используя половые органы.

Клэй Манро первым пришел в себя после минутного оцепенения. Он ухмыльнулся, вынул десятидолларовую бумажку и протянул официантке.

– Большое спасибо, – сказал он по-французски. – Превосходный номер.

Девушка взяла деньги, благодарно улыбнулась, вынула сигарету и сунула ему в рот.

– Хочешь пива? Сейчас я принесу еду.

Не дожидаясь ответа, она пошла прочь, а Клэй вынул изо рта сигарету и посмотрел ей вслед.

– Это место напоминает мне Сайгон, только там намного чище.

– Мы что, так и будем сидеть здесь, и смотреть на эту мерзость? – проворчал Клайв.

– Да, уж чего-чего, а подобных трюков у них здесь хоть отбавляй, – грустно заметила Сакура. – Не стоит обращать внимания. Солдатам нравятся такие фокусы.

– Ты знаешь кого-нибудь из этих людей? – повернулась к ней Фрэнсин.

Сакура огляделась вокруг и покачала головой:

– Сюда ходит столько народу, что всех и не упомнишь. Эти официантки знают свое дело, хорошо готовят их любимые блюда и стараются во всем угождать.

– И всем этим заправляет Джей Хан? – изумилась Фрэнсин. – А я считала его неплохим бизнесменом.

В этот момент вернулась официантка, неся в руках поднос с напитками и закусками. Она поставила перед каждым запотевшую бутылку с пивом и чистый стакан, а в центре стола разместила большое блюдо, от которого исходил запах гнилой рыбы.

– Что это такое, черт возьми? – брезгливо поморщился Клэй. – Воняет каким-то гнильем.

– Это разделанная рыба, – пояснила Сакура, – но вам не стоит ее есть – в ней полным-полно червей.

Клэй поскорее отодвинул блюдо в сторону, взял бутылку с пивом, аккуратно вытер горлышко и сделал несколько глотков. Фрэнсин и Клайв не притронулись ни к рыбе, ни к пиву.

А ресторан тем временем наполнялся новыми посетителями. Большей частью это были местные жители с обгоревшими на солнце лицами и в поношенной одежде. Самое удивительное заключалось в том, что к каждому из них тут же подлетала обнаженная официантка, она быстро и ловко обслуживала клиентов и угощала их сигаретами из промежности.

– Привет, ребята! – прогремел у них над головой чей-то голос с американским акцентом.

Над их столиком навис крупный мужчина лет тридцати, в джинсах, рубашке цвета хаки и с короткими, по-военному подстриженными волосами.

– Безумно рад видеть вас здесь. Меня зовут О’Брайен. Я работаю с Китом Макфадденом. – Он говорил с акцентом, присущим жителям Луизианы.

Выставив палец в форме пистолета, он стал медленно называть присутствующих:

– Вы – миссис Лоуренс, вы – Сакура Уэда, вы, должно быть, Клэй Манро, а вот вас я не знаю. Кто это?

– Клайв Нейпир, – представила его Фрэнсин. – Мой давний друг.

– Ну ладно, друг так друг, – быстро согласился О’Брайен и уселся за их столик. – Как вам наша еда? А наши официанточки?

– Нам сказали, что здесь мы сможем встретиться с генералом Джей Ханом, – спокойно ответил Клэй. – Где же он?

– Давайте ближе к делу, – без обиняков заявил О’Брайен. – Где деньги?

– Они с нами.

– Где?

– В таиландском банке на противоположном берегу Меконга, – соврала Фрэнсин, не желая раскрывать все карты.

Эти мерзавцы могут ворваться даже в отель «Дипломатию».

– Наличные?

– Наличные.

О’Брайен облегченно вздохнул. Только сейчас Фрэнсин заметила, что он небрит, судя по всему, давно не мылся и вообще производил впечатление изрядно потрепанного жизнью человека.

– Дьем скоро будет здесь, – сухо сказал он, вытирая со лба пот.

– Кто такой Дьем?

– Дьем – это Дьем, – хитро подмигнул им О’Брайен. – Слушай, парень, ты будешь есть этот кулинарный шедевр? – повернулся он к Клэю, показывая на блюдо с отвратительным запахом.

Тот подвинул его к О’Брайену:

– Приятного аппетита, дружище.

– Ты что, не любишь сырую рыбу? – удивился О’Брайен.

– Меня предупредили, что в ней могут быть черви, – равнодушно ответил Клэй, с удивлением наблюдая, как их гость жадно уплетает рыбу.

– Ничего страшного не произойдет, если запивать ее большим количеством виски, – спокойно ответил О’Брайен.

– Так где же Джей Хан? – повторил Манро.

– На севере, – последовал невозмутимый ответ.

Фрэнсин нетерпеливо заерзала на стуле:

– Он что, не собирался с нами встретиться?

– Нет, миссис Лоуренс, он очень занят и не сможет оказать вам такую честь.

В этот момент послышались тяжелые шаги и скрип половиц. К ним подошел мужчина средних лет в военной форме, его сопровождали два сержанта в начищенных до блеска армейских ботинках. Все солдаты в ресторане вскочили на ноги, и только О’Брайен не поднял головы от тарелки.

– А вот и мой коллега полковник Дьем, – небрежно бросил он, с аппетитом поглощая сырую рыбу.

Дьем виновато улыбнулся, словно извиняясь за то, что стал причиной такой суматохи.

– Очень рад познакомиться с вами, – сказал он на ломаном английском и уселся рядом с ними.

Сержанты пристроились за его стулом и замерли как истуканы.

А О’Брайен тем временем уплетал рыбу, не обращая. никакого внимания на ее отвратительный запах.

– Вам следует привыкнуть к лаосской еде, – посоветовал он. – Она спасает людей от голода даже тогда, когда все остальные кухни мира не в состоянии нас накормить. Они используют то, что мы обычно выбрасываем на помойку, и делают это превосходно. Вторая жена Джей Хана готовила для меня всю последнюю неделю, причем готовила одно и то же. Она варила свиные кишки, даже не потрудившись вытряхнуть оттуда дерьмо. И ничего, получалось вполне съедобное блюдо. Лаосцы просто балдеют от него. Правда, полковник?

Дьем вяло улыбнулся:

– Племя мео очень неприхотливо. Но именно оно является главной силой в борьбе с партизанами Патет-Лао. – Он только сейчас заметил, что все солдаты в ресторане все еще стоят по стойке «смирно».

Он махнул рукой, все уселись на свои места, и в зале снова стало шумно и весело.

– Почему Джей Хан не приехал к нам? – спросила Фрэнсин.

– А вы что, считаете, у Джей Хана нет других забот? – хитро улыбнулся О’Брайен.

Полковник Дьем закинул ногу на ногу.

– Мадам, вы можете доверять нам, как самому Джей Хану. Мы самые близкие соратники генерала. Он сейчас улаживает военные вопросы на севере страны и поэтому поручил мне забрать у вас деньги и переправить ему в целости и сохранности.

– Полковник Дьем, – вступил в разговор О’Брайен, – ответственный сотрудник генерального штаба, председатель государственного комитета по управлению банками и заместитель министра по сельскому хозяйству. – Он громко рыгнул. – Кроме того, он еще и принц крови. Верно, полковник?

Дьем поклонился:

– Совершенно верно.

– Он кузен короля Лаоса.

Дьем даже покраснел от удовольствия и закурил сигарету.

– Я не могу отдать деньги никому, кроме самого Джей Хана, – отрезала Фрэнсин.

– У вас нет выбора, мадам, – спокойно заявил О’Брайен, вытер рот ладонью и хитро посмотрел на Клайва и Клэя. – А вы, ковбои, думаете, что если купили два пистолета, то этим обеспечили сохранность денег? Как бы не так! Этот полковник может сделать с вами все, что угодно, причем в любое удобное для него время.

– Я договаривалась с Джей Ханом, – упрямо вздернула подбородок Фрэнсин.

О’Брайен потер глаза грязными пальцами.

– Боже мои, я почти восемь часов не вылезал из вертолета, и у меня теперь раскалывается голова! – Он выпрямился и показал пальцем на Дьема, – Полковник представляет здесь лаосское правительство, а я – американское. Что вам еще нужно?

– Вы имеете в виду ЦРУ? – высказал догадку Манро.

– Какая разница?

– Еще пару дней назад такая разница существовала.

О’Брайен устало наклонил голову и пристально посмотрел на Клэя:

– Полковник Дьем – самый близкий друг генерала Джей Хана и его боевой соратник, а я его официальный советник Ты понимаешь это, парень? Если вы украли деньги у Джей Хана, то это означает, что вы украли их у нас.

– Где Луис? – не выдержала Сакура.

О’Брайен посмотрел на нее мутным взглядом:

– Вы со своим хахалем немало попортили нам нервов.

Дьем наклонился вперед:

– Рикард попытался улизнуть от нас в Саваннакхете, но ему это не удалось. – Он злорадно ухмыльнулся. – Когда мы вытащили его из машины, в его шкуре было двадцать шесть пулевых отверстий. И при этом он все еще был жив! Я собственноручно допрашивал его, но он вскоре отдал концы.

Лицо Сакуры осталось неподвижным, только глаза потемнели.

– Мой ребенок жив, полковник Дьем?

– Разумеется, – пожал тот плечами.

– Он в полном порядке, – вмешался О’Брайен, вытирая о рубашку жирные пальцы. – Правда, часто плачет и совсем извел жен Джей Хана.

– Каким образом мы сможем получить Луиса? – решила уточнить Фрэнсин.

– Поедете к нему и заберете, – невозмутимо ответил Дьем. – Но прежде мы должны получить деньги.

Над их столом повисла напряженная тишина.

– Вы хотите, чтобы деньги мы отдали вам здесь, а потом поехали на север и, забрали ребенка? – спросил Манро.

– Можете не волноваться, – успокоил их Дьем, – вы будете в полной безопасности. Мои люди будут сопровождать вас туда и обратно.

– А я предлагаю другой вариант: вы возвращаете нам мальчика, а после этого получаете деньги, – твердо заявила Фрэнсин.

– Вы можете предлагать что угодно, мадам, но все равно сделаете так, как хотим мы. – О’Брайен ехидно ухмыльнулся. – Вы возвращаете нам деньги, а мы обеспечиваем вам надежную охрану в поездке на север страны. Помимо всего прочего, вам надлежит нанести визит вежливости Джей Хану. Он с нетерпением ждет вас у себя. И давайте не будем больше торговаться!

Полковник Дьем что-то шепнул одному из сержантов, и тот мгновенно исчез.

– С вашего позволения, друзья, я познакомлю вас с пилотом; – Он повернулся к Фрэнсин. – У вас прекрасный слуга, мадам. Ваши люди все такие большие и сильные? – поинтересовался он, глядя на Клэя.

– Что значит «ваши люди», полковник? – не понял тот.

– Ну, темнокожие, – пояснил Дьем, окидывая взглядом мощную фигуру. – Негры, другим словом. Они все такие огромные?

– Нет, не все, – сухо ответил Манро. – Наши люди рождаются такими же, как и ваши.

В это время в ресторане появился сержант с каким-то человеком, одетым в поношенную форму.

– Пунсири Кронг, – представил его полковник. – Наш лучший пилот. С ним вы полетите на север страны, и за вполне приемлемую плату. Сколько это будет им стоить, Кронг?

– Двести долларов, – произнес летчик сиплым голосом.

– Вы таиландец? – догадался Клэй.

Кронг молча кивнул.

– Какие грузы вы перевозите?

– Медицинские препараты.

Манро повернулся к полковнику:

– Он занимается перевозкой опиума.

– Ну и что? – удивился тот. – Кронг – очень опытный пилот и прекрасно справляется со своей задачей. Он хорошо знает маршрут и к тому же говорит по-английски.

Манро пристально посмотрел на пилота и заметил в его мутных глазах признаки давнего пристрастия к наркотикам.

– Боже мой, – вздохнул он, – только этого нам недоставало. Лететь черт знает куда с летчиком-наркоманом.

– Завтра мы должны отправить деньги Джей Хану, – продолжал полковник Дьем, посмотрев на них сквозь очки в золотой оправе. – А сразу после этого можете отправляться с Кронгом за ребенком. Я передам с вами записку для генерала.

Все напряженно молчали.

– Надеюсь, в отеле ваши деньги находятся в полной безопасности? – продолжал Дьем, лукаво улыбнувшись. – Я приеду за ними, скажем, в половине девятого утра. Прошу извинить меня за столь ранний визит, но вы, вероятно, захотите поскорее забрать ребенка. К тому же Кронг должен вернуться сюда до захода солнца. – Дьем вежливо улыбнулся, но это была дежурная улыбка человека, который знал, что держит под контролем все события и не допустит никаких отклонений от намеченного плана. – Надеюсь, это приемлемые для вас условия? – сказал полковник, медленно поднимаясь со стула. – Желаю приятно провести этот дивный вечер. До завтра. – Он вежливо поклонился и пошел к выходу, сопровождаемый охранниками и пилотом.

О’Брайен долго смотрел ему вслед.

– Они считают нас полными идиотами, – недовольно буркнул он. – А сами продают Бирме оружие, которое мы им поставляем, и перевозят на наших самолетах героин, убеждая нас в том, что это рис. И при этом требуют от нас кучу денег, которые потом разворовывают под предлогом выплаты жалованья солдатам. Как вы думаете, можно выиграть войну в таких условиях? – Он повернулся к Манро.

– Как ты считаешь, Манро?

– Нет.

– Нет, – повторил вслед за ним О’Брайен. – Я тоже так думаю.

– Можно ли доверять Дьему? – ровным голосом спросила Фрэнсин.

– У вас просто нет сейчас выбора, – уклончиво ответил О’Брайен. – Не советую спорить е ними и ставить свои условия. На этот раз, я думаю, они проиграют. Сейчас только сильные дожди могут спасти их в горах. Партизаны Патет-Лао продолжают наступать и скоро надерут им задницу. А наши парни либо мертвы, либо смертельно устали от всего этого дерьма и разбегаются, как тараканы. В джунглях сейчас больше людей, чем в населенных пунктах. – Он снова посмотрел на Манро: – Сейчас нас бьют даже больше, чем в прошлом году. И все же очень приятно иногда поговорить с американцем. Кстати, капитан, ты умный парень и к тому же политически подкованный. Так вот, ты слышал когда-нибудь о принципе домино?

– Еще бы, – спокойно ответил Клэй. – Я знал об этом еще во Вьетнаме.

– Да, – промычал О’Брайен и посмотрел на обнаженную официантку, которая повторяла трюк с сигаретой за соседним столиком. – Мне ясно одно: судьба нашей цивилизации решается не здесь. Думаю, вся эта авантюра скоро закончится.

– Когда именно?

– Кто знает? Вполне возможно, что завтра. Послушайте, мадам, – повернулся он к Фрэнсин, – поскорее отдайте им эти долбаные деньги, заберите ребенка и валите отсюда, пока все не накрылось медным тазом. – Он залпом выпил свое виски. – Я понятно выражаюсь? И не забивайте себе голову ненужной ерундой.

– Я не вижу другого выхода, – обреченно простонала Фрэнсин, когда они вернулись в отель.

Полуденная жара начала постепенно спадать, и они вышли на террасу, чтобы обсудить результаты переговоров.

– Если мы отдадим деньги Дьему, – сказала Сакура, – он просто заберет их себе, а Джей Хан не получит ни цента. – Она была по-прежнему бледна и в волнении заламывала руки.

– Сакура, ты же слышала, что говорил О’Брайен, – попытался вразумить ее Клайв. – Дьем – представитель официальных властей. И мы, и Джей Хан вынуждены мириться с этим.

– Он обманет Джей Хана, – упрямо твердила Сакура. – А когда Джей Хан узнает, что произошло, он без колебаний убьет Луиса.

– Дьем предлагает нам самолет, – вмешался Клэй. – Как еще мы сможем добраться до Джей Хана и объяснить ему ситуацию? Не можем же мы и в самом деле отправиться туда на машине с двумя чемоданами денег?

– Это было бы лучше, чем взять и отдать их Дьему.

– Мы не можем этого сделать, Сакура, – возразила Фрэнсин. – Дьем прекрасно знает, что деньги находятся здесь. Уже слишком поздно перепрятывать их в другое место. Мы сейчас не можем даже перевезти их на другой берег, в таиландский банк. Он будет здесь завтра утром в половине девятого. У нас нет выбора.

Фрэнсин уже успела переодеться и сейчас сидела в шезлонге в легком домашнем платье. Клэй обратил внимание, что у нее такие же миниатюрные ступни, как и у Сакуры. Она действительно была красива, и Сакура не ошиблась, когда утверждала, что он слегка в нее влюблен.

Сакура ходила взад к вперед по террасе, нервно покусывая губы.

– Ради всего святого, прислушайтесь к моим доводам! Я знаю, о чем говорю.

– Что делать, Сакура, мы в его руках и можем надеяться только на чудо.

– Мы должны найти другой выход, – продолжала настаивать Сакура. – Безвыходных положений не бывает. Все, что сказал нам Дьем, – абсолютная ложь.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю!

– Если мы – попытаемся обмануть его, – резонно заметил Манро, – он отнимет у нас деньги силой. Неужели ты думаешь, что его остановят охранники отеля или эти хлипкие двери?

– Мы должны забрать деньги и немедленно уходить отсюда, – неожиданно предложила Сакура. – Мы должны без его помощи добраться до Джей Хана.

– Ничего не получится, – развел руками Манро. – Они настигнут нас через полчаса, и тогда мы лишимся не только денег, но и головы.

Сакура, закрыв лицо руками, заплакала. Все молча смотрели на нее, не зная, как утешить.

– Может быть, нам стоит найти Макфаддена? – предложил Клайв. – Может быть, он ближе к Джей Хану, чем к полковнику Дьему?

– Как мы его найдем? – покачал головой Манро. – Я видел таких людей, как Дьем, во Вьетнаме. Они всегда пренебрежительно относятся к тем, кто им помогает. Это его страна, и она всегда останется такой. И как только исчезает один Дьем, на его месте тут же появляется другой, с такой же наглой ухмылкой и золотой зажигалкой. Если мы не отдадим ему деньги, нам живыми отсюда не выбраться.

Фрэнсин кивнула в знак согласия.

– Ты прав. Мне приходилось иметь дело с такими людьми. – Она положила руку на плечо Сакуры. – На меня он произвел впечатление человека, с которым можно иметь дело. Нам придется ему уступить.

– Нет, Фрэнсин, ему нельзя доверять. – Сакура умоляюще смотрела на нее.

– Не согласна с тобой. – Фрэнсин поднялась со стула. – Я уже говорила – у нас нет выбора.

Когда Фрэнсин и Клайв ушли в свой номер, Клэй повернулся к Сакуре. Она сидела на стуле, обхватив голову руками.

– Ты действительно думаешь, что Дьем обманет Джей Хана?

– Я уверена в этом, – простонала она. – Ты был прав, утверждая, что в этой стране на место одного Дьема всегда придет другой. Он мог пообещать Джей Хану золотые горы, но ведь он принадлежит к королевской семье, а Джей Хан – всего лишь представитель племени мео. Клэй, поверь, Джей Хан никогда не получит этих денег.

– Может быть, Дьем все объяснит ему в той записке, которую собирается передать с нами?

– Нет, генерал наверняка знает, чего стоят такие записки.

– Сакура, но ведь Дьем непосредственно подчиняется Джей Хану, верно? Если это так, то я вообще не понимаю, что мы можем сделать в такой ситуации. – Он подошел к ней и погладил по плечу. – Постарайся успокоиться.

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза:

– Клэй, умоляю тебя, отвези меня домой.

– Домой? – опешил он. – Что ты имеешь в виду?

– В мой дом, здесь, во Вьентьяне.

– А что, если тебя там уже ждут?

– Нет, меня там никто не может ждать.

Он покачал головой:

– Нет, Сакура, я не имею права рисковать.

Сакура разрыдалась.

– Пожалуйста, Клэй, это очень важно для меня.

– А для меня важна твоя безопасность.

– Клэй, прошу тебя, отвези меня в мой дом. Пожалуйста, умоляю тебя!

Клэй тяжело вздохнул и махнул рукой:

– Ладно, поехали.

* * *

Манро ехал медленно, так как улицы города были забиты пешеходами, телегами и велосипедистами. Вечером Вьентьян показался Клэю более привлекательным, чем в утренние часы. Сакура все время выглядывала в окно и радовалась, узнавая знакомые места-.

– Вот здесь я работала, – показала она на небольшое здание с железной крышей. – Потом хозяина убили, а новым владельцем стал Джей Хан.

– А почему его убили?

– Говорили, что он торговал с партизанами Патет-Лао.

– А он и вправду торговал с ними?

– Конечно. С партизанами все торгуют, потому что все хотят, чтобы они победили. Люди порядком устали от войны и от американцев.

– Знакомая песня, – иронически улыбнулся Клэй. – И Джей Хан доверял тебе даже после того, как убил твоего босса?

– Да.

– Может быть он хотел сделать тебя третьей или четвертой женой?

– У него уже есть три жены, и больше ему не нужно.

– И все же он предпочитает не оставлять тебя в покое, – едко заметил он. – Его жены заботятся о твоем ребенке, а сам он жаждет встречи с тобой. Может быть, он хочет и горло тебе перерезать собственными руками?

– Возможно, – очень серьезно ответила Сакура.

– Откровенно говоря, он мне напоминает обиженного любовника, которого предала любимая женщина.

– У меня не было с ним близких отношений, – огрызнулась Сакура и с интересом посмотрела на Клэя. – У тебя нет никаких оснований ревновать меня к нему.

– Я и не ревную, – буркнул Манро, подумав, что она права.

Ему даже стыдно стало оттого, что он дал волю подобным чувствам.

Они остановились, пропуская группу юных монашков в оранжевых одеяниях.

– Что они тут делают? – удивился Клэй.

– Завтра они оставят монастырь и, вероятно, уйдут в горы, чтобы воевать на стороне Патет-Лао, – объяснила Сакура.

Манро облокотился на рулевое колесо и терпеливо ждал, когда монахи наконец перейдут на другую сторону улицы.

– Этот О’Брайен только что вернулся из зоны военных действий, – задумчиво проговорил он. – Я узнал об этом по его взгляду и запаху. Если все то, что он рассказал, правда, то Лаос распадается на части.

– Да, страна действительно распадается, – согласилась Сакура.

– А когда начнется сезон дождей?

– Скоро. Весь ход военных действий подчиняется здесь сезонным дождям. Каждый сухой сезон коммунисты захватывают все новые территории, потом окапываются и держат оборону до следующего сухого сезона.

– Правильно, все как и во Вьетнаме, – кивнул Клэй. – Но здесь дождя дожидаются правительственные войска, а не партизаны.

– Коммунисты теснят правительственные войска, – сказала Сакура, не отрываясь от окна. – Я поняла это, как только вошла в самолет. Если ты заметил, пассажиры в нашем самолете были в основном мужчины с Филиппин и Китая. Это механики и специалисты по авиатехнике. Потом, когда мы ехали из аэропорта, я видела грузовик, в котором сидели бойцы Патет-Лао. Они даже не скрывают своего присутствия; Думаю, сейчас они находятся на расстоянии не более ста километров… Стоп, Клэй, вот и мой дом.

Клэй остановил старенький «пежо» неподалеку от пальмы, за которой виднелся уютный домик, с широкой верандой, где разместился небольшой магазинчик по продаже риса. Он внимательно посмотрел вдоль улицы и облегченно вздохнул, увидев, что она безлюдна. Только в самом дальнем конце ее шли две старые женщины в национальных одеждах.

– Мне нужно поговорить с хозяином магазина, – сказала Сакура, вылезая из машины.

– Будь осторожна, – напутствовал ее Клэй.

– Не волнуйся, здесь мне ничто не угрожает, – улыбнулась она.

Клэй тоже вышел из машины и прошел за ней в плохо освещенное помещение, где они увидели невысокого человека с редкими седыми волосами. При виде Сакуры мужчина попятился и инстинктивно спрятался за мешки с рисом и сухой рыбой. Сакура сложила руки в традиционном приветствии и заговорила с ним на местном наречии.

Старик что-то быстро залопотал, с опаской поглядывая на огромную фигуру Клэя Манро.

– Он подумал, что ты из ЦРУ, – перевела Сакура.

Манро улыбнулся и решительно покачал головой.

– Нет, я не имею к этой организации никакого отношения. – Немного подумав, он снял черные очки и показал их старику. – Видите? Агенты ЦРУ не носят такие дешевые очки.

Старик неуверенно улыбнулся, но немного успокоился, а потом что-то сказал Сакуре и мгновенно исчез за дверью.

– Похоже, он не в восторге от твоего визита, – прокомментировал Клэй, оглядываясь вокруг.

– Он мой старый друг и когда-то починил мне дверь. Сейчас он принесет мне ключи.

– А заодно и позвонит в полицию, – предположил Клэй.

– Нет, он этого не сделает.

Старик появился так же внезапно, как и исчез. Он протянул ей ключи обеими руками, низко поклонился и снова с опаской посмотрел на Клэя.

Они поднялись на второй этаж, но перед дверью Клэй придержал Сакуру:.

– Позволь мне войти первому.

– Там никого нет, – мягко улыбнулась она.

По всему было видно, что его забота доставляет ей немалое удовольствие. Она открыла дверь и пропустила его вперед.

– Боже мой! – изумленно воскликнул Клэй, входя в комнату. Все пространство было завалено вещами, мебель перевернута, а матрасы и подушки распороты. Даже самый жуткий ураган не оставил бы большего беспорядка, чем те, кто однажды наведался сюда.

– Да, когда-то здесь было довольно уютно, – сказал Клэй, оглядываясь по сторонам.

Сакура молча прошлась по комнате, отбрасывая ногами одежду.

– Здесь действительно было неплохо. Похоже, они искали деньги. Только самые последние идиоты могли предположить, что я стану хранить такую сумму в своей комнате.

Клэй с трудом пробрался к книжной полке, но все книги валялись на полу. Он поднял несколько книг – к сожалению, все они оказались на французском языке. Только на одной он сумел прочитать фамилию автора – Бодлер. Заметив на полях сделанные кем-то пометки, он спрятал книгу в карман и огляделся вокруг. Все было разбито, разорвано, и даже пластинки расколоты на мелкие кусочки.

А Сакура тем временем отыскала старый чемодан и начала быстро набивать его уцелевшей одеждой и всякой мелочью.

– И за этим барахлом ты и приехала сюда? – удивился Клэй.

– Самое ценное они забрали, – грустно вздохнула Сакура, разбирая кучу тряпья. – Прихватили все мои драгоценности, дорогие платья, фотографии и; много других вещей. – Она подмяла голову и улыбнулась ему.

– Ну что, все? – спросил он, поглядывая на часы.

– Все.

– Больше ничего не будешь брать?

Она покачала головой.

– Теперь остается только забыть обо всем, как о кошмарном сне. – Взяв чемодан, она направилась к двери. – Спасибо, Клэй, что привез меня сюда. Сама бы я не решилась.

Клэй подошел к ней и неожиданно поцеловал в губы. Она обхватила его шею руками, притянула к себе и ответила таким глубоким и страстным поцелуем, что у него потемнело в глазах. Он всегда был одиноким человеком, а с женщинами встречался от случая к случаю, когда в этом была необходимость. Но сейчас он впервые подумал, что хорошо бы связать жизнь с этой странной пылкой женщиной, которая так привлекает его своей непредсказуемостью и страстным темпераментом.

Она прижалась к нему всем телом и, почувствовав его возбуждение, отпрянула.

– Клэй, давай поскорее вернемся в отель и займемся любовью, – прошептала она, пятясь к двери.

Они быстро вышли из комнаты, и Сакура даже не оглянулась назад, словно решила навсегда покончить с ненавистным прошлым.

Они вернулись в отель «Дипломатик», когда на город опустились сумерки. Навестив Фрэнсин и Клайва, Сакура повела Клэя в свой номер. Там она уселась на кровать и принялась разбирать вещи, которые прихватила с собой из разгромленной комнаты.

– Так-так, сейчас посмотрим, без чего ты не мыслила своей дальнейшей жизни, – пошутил Клэй, подсаживаясь к ней.

– Это мои личные вещи, – спохватилась она и быстро закрыла чемодан.

– А кто говорил, что во всем и всегда может доверять мне?

– Я и сейчас могу повторить свои слова. – Она улыбнулась, спихнула чемодан на пол и быстро стянула с себя майку.

У Клэя даже дух захватило. Ее тело было смуглым, стройным, мускулистым, груди – упругими, с коричневыми затвердевшими сосками.

– Ну, что скажешь? – игриво спросила она. – Стефан говорил, что у меня красивое тело. Надеюсь, ты не станешь этого отрицать? Ведь он все-таки художник и разбирается в таких вещах.

– Я бы тоже писал с тебя картины, если бы был художником, – сказал Клэй и сам удивился, что ничего умнее не смог придумать.

– Ты можешь писать меня своим телом, – прошептала она, выгнулась дугой и начала медленно снимать джинсы.

Клэй растерянно смотрел на нее и не знал, что делать. Никогда еще он не испытывал такого смущения перед женщиной. Уставившись на ее обнаженные бедра, он вдруг увидел на каждом из них татуировку в форме звездочки.

– Ты помнишь, когда тебе сделали эту татуировку? – спросил он, потрогав ее пальцами.

– Нет, я только помню, что было очень больно и им пришлось держать меня. Такие татуировки делают только девочкам, чтобы мужчины потом обращали больше внимания вот на это. – Она прикоснулась пальцами к треугольнику черных волос в самом низу живота.

– Понятно, – прошептал Клэй и облизнул пересохшие от волнения губы. – Это действительно привлекает внимание.

– Это вульгарно?

– Нет, я бы не сказал, – произнес он, не находя сил оторвать взгляд от ее тела. – Во всяком случае, тебе очень идет.

– Правда? – обрадовалась она. – Как здорово!

Клэй не удержался и прикоснулся пальцами к ее кудрявым волосам между ног.

– Сакура, у меня нет слов, чтобы выразить восхищение твоей красотой, – проговорил он, проклиная себя за неспособность отыскать какие-нибудь более оригинальные слова.

Она весело рассмеялась, а он решил сменить тему разговора.

– Сакура, а почему у вьетнамских женщин между ног нет волос?

– А ты что, переспал со всеми вьетнамскими женщинами? – совсем развеселилась она.

– Не со всеми, конечно, но со многими, – гордо заявил он.

– Они сбривают волосы, так как знают, что это нравится американцам. Причем делают это, как ты понимаешь, исключительно проститутки.

– Да, я так и подумал. – Он провел рукой по ее плоскому животу, и она вздрогнула.

– Вот видишь, – прошептала она, – ты уже начал рисовать меня.

Клэй наклонился над ней и прикоснулся губами к ее соскам. Он понимал, что нужно встать и уйти, но ничего не мог с собой поделать.

– Ты мой, Клэй, мой, – стонала она, закрыв глаза.

Ее соски были солоноватыми на вкус, но он даже не представлял, что это может быть так приятно. Сакура стонала от наслаждения и выгибалась всем телом, приглашая его к дальнейшим действиям. Но Клэй решил не торопить события и насладиться каждым мигом блаженства. Ведь это их первый любовный опыт, а он всегда оставляет наиболее глубокие впечатления.

– Сакура, – он посмотрел на нее потемневшими от страстного желания глазами, – тогда, в аллее, ты ударила меня прямо по ране.

Она улыбнулась и закрыла глаза.

– Да, я сразу почувствовала, что именно там находится твое самое слабое место.

– Как тебе это удалось?

– Не знаю. Интуиция, наверное.

– Но ты ведь могла ударить меня в пах, поскольку именно это у мужчин самое слабое место.

– Нет, дорогой, я знала, что у тебя это сильное место, – хитро улыбнулась она. – Правда, тогда я не знала, что у тебя есть еще одно слабое место – твое сердце.

Клэй наклонился еще ниже и поцеловал темные звездочки на ее бедрах. Она медленно подняла нога и обхватила ими его голову. Клэй прижался к ее трепетной плоти и коснулся ее языком. Сакура застонала и подалась вперед, дрожа от охватившей ее страсти. Клэй просунул язык в ее теплую глубину и чуть не задохнулся от неописуемого восторга.

– Что ты делаешь? – стонала Сакура, млея в его объятиях.

Но он продолжал свою любовную игру, ощущая на языке горячую влагу.

– Клэй, прекрати! – взмолилась она. – Если ты не перестанешь, все очень быстро закончится.

– В таком случае начнем все с самого начала, – пообещал он.

– Боже мой, никто еще не делал со мной такого, – выдавила она из себя, уставившись на него огромными влажными глазами.

– А кто же мог тебе это сделать, если у тебя черный пояс по дзюдо? – пошутил он.

– Да, к сожалению, по этой части я преуспела больше, чем в сексе.

– Ну что ж, я рад, что хоть чему-то могу научить тебя. – Он снова наклонился к ее телу, осыпая его поцелуями, а потом, крепко обхватив руками бедра, стал такое выделывать языком, что Сакура визжала, стонала, изгибалась, как змея, и, наконец, вскрикнула и обмякла на постели, обессилев от глубокого, потрясающего по своей силе наслаждения.

Через минуту она очнулась, притянула его к себе и поцеловала в губы.

– Клэй, а ты позволишь мне проделать то же самое с тобой? – прошептала она.

– Ты можешь делать со мной что хочешь.

Она расстегнула его рубашку, погладила рукой широкую грудь и наткнулась на рубец от раны.

– Я ударила тебя в это место. Бедняжка, я ведь могла тебя убить.

– Угу, – промычал он.

Она расстегнула молнию на его джинсах и выпустила наружу истосковавшуюся по женской ласке напряженную плоть.

– Боже мой, какая прелесть! – воскликнула она, обхватывая ее обеими руками. – Даже подумать страшно, что я могла бы ударить тебя в это место. Хорошо, что интуиция меня не подвела. – Она наклонилась вниз и взяла в рот его набухший пенис.

– Сакура, может быть, достаточно на первый раз? – взмолился Клэй.

– Почему? Я делаю что-то не так?

– Нет-нет, все прекрасно, но только я так хочу тебя, что могу в любую секунду взорваться, как перегруженная ракета.

– В таком случае нам следует поторопиться, – с серьезным видом заявила она и, опрокинув его на постель, быстро уселась на него верхом. – Клэй, ты такой большой, – шепнула Сакура, направляя его плоть в себя, – что можешь причинить мне боль.

– Не волнуйся, я не допущу этого, – успокоил он ее.

Она осторожно опустилась на него и стала медленно двигаться вверх и вниз, упираясь руками в его мощные плечи. Клэй подстраивался под ее ритм, но делал это очень осторожно, чтобы не доставить ей неприятных ощущений.

– У меня такое чувство, что ты достал до самого сердца, – хихикнула она.

Наконец они приспособились друг к другу, нашли нужный ритм и почувствовали, что приближаются к развязке. Клэй старался сдерживать себя, но вскоре потерял над собой контроль, и толчки его стали такими мощными, что он чуть было не сбросил с себя Сакуру. Ничего подобного он еще никогда в жизни не испытывал, хотя и мог похвастаться весьма богатым опытом. Они одновременно испытали оргазм, слившись в единое целое, и потом долго лежали молча, наслаждаясь каждым мгновением неописуемого счастья.

– Я люблю тебя, Сакура, – выдохнул Клэй, поглаживая ее шелковистую кожу.

Она наклонилась над ним и провела пальцами по его губам.

– Милый Клэй, я тоже тебя люблю и надеюсь, что наши чувства будут длиться вечно. Ты всегда будешь меня любить?

– Да, всегда.

– Независимо от моих поступков?

– Да.

– Но если ты вдруг разлюбишь меня…

Он поцеловал ее в губы, чтобы не дать ей договорить.

– Я всегда буду любить тебя, – уверенно повторил он.

Она прижалась к нему, а он крепко обнял ее и подумал, что наконец-то нашел ту единственную в мире женщину, с которой готов не расставаться до конца своих дней.

Поздно вечером Фрэнсин налила в ванну холодной воды, чтобы смыть с себя неприятные воспоминания прошедшего дня. Ванная комната была небольшой, но уютной и чистой, что бывает крайне редко в бедных странах. Фрэнсин медленно погрузилась в воду и с облегчением вздохнула. Прохладная вода освежила тело и сняла накопившуюся за день усталость. Фрэнсин взяла со столика зеркало и посмотрела на свое лицо. Оно выглядело молодым, но под глазами уже стали обозначаться неглубокие морщинки. В ее внешности удивительным образом сочетались грубоватые кельтские черты отца и мягкие кантонские черты матери. Это было редкое сочетание двух рас, наложившее отпечаток на ее внешность и наделившее ее необычной красотой. Но в этом смешении рас были и свои недостатки, которые затрудняли ее общение с другими людьми. Китайцы считали ее европейской женщиной, а европейцы – азиаткой. И в результате и те, и другие никогда не принимали ее за свою. Такая же судьба подстерегает и Сакуру. Она никогда, не будет своей ни в Европе, ни в Азии. «Мы особая смесь великих рас, – подумала она, – и поэтому обречены на гордое одиночество среди тех и других».

И тем не менее Клайв до сих пор любит ее. Почему? За что? Не потому ли, что видит в ней все ту же невинную и по-детски наивную молодую женщину, которую встретил когда-то в Сингапуре? Она внимательно посмотрела на свое тело. Оно отливало бронзой в прозрачной воде и по-прежнему было упругим и молодым, и она не сумела разглядеть в нем никаких признаков старения и увядания. Да, внешне она все еще производит впечатление молодой и энергичной женщины, но внутри биологические часы неумолимо отсчитывают свое время. Они тикают и тикают, все чаще напоминая ей, что молодость уже позади, а впереди ее ожидают старость и медленное угасание.

Она отбросила грустные мысли, быстро вымылась, вытерлась огромным махровым полотенцем, набросила на себя ночную рубашку и вышла из ванной. Клайв склонился над картой Лаоса и все еще ломал голову над тем, как добраться до северной части страны без помощи Дьема. Увидев Фрэнсин, он сложил карту и повернулся к ней.

– Ты помнишь Сингапур? – неожиданно спросил он, впервые за долгие годы увидев ее в ночной рубашке.

– Еще бы, – улыбнулась она и протянула к нему руки.

Клайв прижал их к своим губам и вдруг обнаружил, что она не сопротивляется, не пятится назад и вообще стала какой-то мягкой и доброжелательной.

– Это были самые счастливые дни в моей жизни, – прошептал он, целуя ее пальцы.

– Будут еще счастливые дни, – многозначительно заметила она, прижимаясь к нему.

– Только в том случае, если рядом со мной будешь ты. – Клайв посмотрел ей в глаза. – Фрэнсин, я не хочу, чтобы ты снова покинула меня. Не хочу больше тебя терять. – Его глаза неожиданно заблестели. – Если ты снова оставишь меня, я не смогу жить. Я слишком долго ждал, когда мы по-прежнему будем вместе. Слишком долго. Мне кажется, с тех пор прошла целая вечность.

– Мужчины – очень странные существа, – проговорила она, ласково улыбнувшись. – Они могут часами смотреть на географическую карту в поисках неизвестно чего и при этом демонстрировать поразительное невежество, когда речь идет о географии человеческого сердца. Ты должен попытаться понять меня, Клайв. Ведь прошло много лет, и я стала совсем другим человеком.

– Да, это трудно понять, но не труднее, чем разобраться в партитуре Баха.

– Это не просто трудно, но болезненно и даже невозможно.

– Нет, это не просто трудно, но интересно и даже заманчиво.

Она засмеялась и покачала головой:

– Неужели ты думаешь, что после стольких лет между нами осталось что-то общее?

– Возможно, ты сама не хотела, чтобы между нами осталось что-то общее, – парировал он.

– Клайв, все равно твои чувства ко мне не могли остаться такими, какими были раньше!

Он улыбнулся.

– Мы оба стали старше, но могу заверить тебя, что сейчас я люблю тебя еще больше, чем тогда. – Он прикоснулся губами к ее ладоням, и она вздрогнула от забытого чувства близости.

– Клайв, я знаю, что обидела тебя тогда в Сараваке.

– Давай не будем говорить об этом.

– Нет, надо выяснить все до конца, – упрямо повторила она.

– Ну ладно, – согласился он, видя ее непреклонную решимость довести разговор до конца.

– Я. чуть не сошла с ума в те дни. Мне было ужасно плохо, и я почему-то во всем винила тебя. Да, ты был прав, когда сказал, что я хотела наказать тебя за ту трагедию, но сейчас я готова признать, что это было несправедливо с моей стороны. Более того, это была самая большая глупость, которую я совершила в своей жизни.

– Ты сделала то, что считала нужным.

– Нет, я не должна была отталкивать тебя. Знаешь, я никогда не отличалась способностью быстро находить нужные слова и даже сейчас не знаю, как, выразить свои чувства. Но могу сказать одно: я ужасно сожалею о случившемся и хочу, чтобы ты знал об этом.

– Фрэнсин, послушай меня. В Сараваке ты преподнесла мне очень важный урок. Когда мы вошли в дом Анны, и она рассказала нам, что случилось в тот ужасный день, я впервые увидел тебя сломленной, разбитой и отчаявшейся. Тогда я понял, что тебе пришлось пережить за эти годы, как много страданий ты вынесла и какой горькой была для тебя эта утрата. А потом, когда мы уже окончательно, расстались, я увидел еще одну черту, которую никогда не обнаруживал в тебе раньше. Я увидел, что ты обрела прежнюю силу, в тебе вновь появился тот самый стальной стержень, который ты чуть не потеряла навсегда. Мне всегда казалось, что я неплохо тебя знаю, но я ошибался. Я так и не узнал тебя до конца. Я никогда не понимал по-настоящему ни твою силу, ни твою слабость. Словом, я не понимал тебя до тех пор, пока не осознал, что, ты, оставила меня навсегда. Но тогда, уже было слишком поздно.

Его слова поразили ее до глубины души. Он никогда еще не был таким откровенным и самокритичным.

– Мы потеряли столько лет, – сказала она дрогнувшим голосом. – И сейчас нам уже не вернуть их назад. Остается лишь, сожалеть об этом.

– Это правда, – согласился Клайв, – но у нас есть еще немало лет впереди. И мы можем воспользоваться ими, если, конечно, у нас хватит для этого мудрости и желания.

Глаза Фрэнсин увлажнились.

– Я не уверена, что у меня хватит на это мудрости. Но могу с уверенностью сказать, что ты мне нужен, Клайв. Сейчас и всегда.

– Тогда иди ко, мне.

Фрэнсин прижалась к нему всем телом и ощутила давно забытое чувство близости. Не близости вообще, а близости с человеком, с которым когда-то провела лучшие годы жизни и прошла через невыносимые испытания. Она потянулась к нему и поцеловала в губы.

– О, Фрэнсин, Боже мой, – простонал Клайв, осыпая ее лицо поцелуями. – Я. так долго ждал этого момента, так сильно хотел тебя, так долго терпел разлуку. Я так соскучился по тебе, что сил больше нет…

– А я до сих пор помню, как мы спешили, как ты срывал с меня одежду, оставляя синяки на руках и ногах. Сейчас ты стал намного деликатнее и осторожнее.

– Только потому, что я все еще не верю своим глазам и ужасно боюсь, что это просто сладкий сон. Боюсь, что проснусь и тебя снова не будет рядом. И я опять останусь один.

– С вырезками из газет и журнальными фотографиями? – улыбнулась она и поцеловала его в плечо. – Ты до сих пор собираешь все газетные публикации обо мне?

– Теперь в этом не будет необходимости.

– А я все помню и без вырезок. – Она прижалась к нему и подумала, что теперь готова отдать ему все те чувства, которые накопились в ней за многие годы.

Да и не только чувства. Ее тело все еще было готово к любви и по-прежнему жаждало ласки. Тем более что впереди им осталось не так уж много лет жизни. Они должны сейчас наверстать то, что было упущено по их собственной глупости. При этом она хотела сделать так, чтобы не было ощущения безвозвратно потерянного времени, чтобы не было боли от долгой и бессмысленной разлуки.

– Пусть все будет как в самом начале, – шепнула она ему на ухо.

– А завтра? – спросил он, глядя ей прямо в глаза.

– Не спрашивай о завтрашнем дне, Клайв, – вздохнула она и прервала его дальнейшие расспросы нежным поцелуем.

Они терпеливо ждали полковника Дьема в холле отеля. Утренний воздух был еще прохладным, но уже ощущалось приближение жары. Они сидели молча, лишь изредка обмениваясь ничего не значащими фразами.

Манро сидел рядом с Сакурой и озабоченно поглядывал на нее. Он знал, что она не спала всю ночь, часто шептала себе под нос какие-то слова, но он так и не смог разобрать, что именно. По всему было видно, что она страшно переживает и уверена в том, что Дьем непременно обманет Джей Хана, чем поставит под угрозу жизнь ее маленького сына. Прошедшая ночь в корне изменила его отношение к Сакуре и вообще к жизни. Он впервые ощутил на себе неземные чары любви, и это породило в его душе паническое чувство страха. Страха не за себя, а за женщину, которую он любил всем сердцем, и которая рисковала жизнью, чтобы спасти своего ребенка. А она старалась не смотреть ему в глаза, полностью погруженная в свои невеселые мысли.

– А вот и Дьем, – объявил Клайв.

Полковник прибыл в открытом армейском джипе с уже знакомыми им двумя сержантами, но без О’Брайена. На этот раз на нем был не армейский мундир, а цивильный черный костюм европейского покроя.

– Доброе утро, – вежливо; поприветствовал он Фрэнсин, не обращая никакого внимания на остальных. – Надеюсь, вы хорошо выспались в этом прекрасном отеле?

– Да, благодарю вас, – сухо ответила она и сразу перешла к делу. – Поговорим о нашей сделке?

– Я выйду во двор, – шепнула Сакура Клэю слабым голосом. – Мне нездоровится.

– Что случилось? – встрепенулся тот, беря ее за руку.

– Ничего, просто мне нужен свежий воздух.

Все поднялись в номер, оставив Сакуру во дворе отеля. Увидев Дьема, метрдотель поклонился ему почти до земли и услужливо открыл им комнату для хранения ценных вещей. Фрэнсин показала Дьему на два больших чемодана.

– Вот они, полковник, – сказала она неестественно ровным, почти равнодушным голосом.

– Вы хотите получить их обратно? – вежливо уточнил Дьем.

– Нет, благодарю вас, полковник. Мне они больше не нужны.

– Но это ведь очень дорогие чемоданы, – с серьезным выражением лица сказал тот и наклонился, внимательно осматривая их. – «Халибертон Зероус», если не ошибаюсь. Они стоят кучу денег.

Фрэнсин так и не научилась разбираться, когда азиатские чиновники шутят, а когда говорят серьезно, когда насмехаются, а когда демонстрируют искреннее радушие.

Она выдавила из себя некое подобие улыбки Моны Лизы и махнула рукой:

– В таком случае, полковник, примите их в качестве небольшого сувенира в знак нашего успешного сотрудничества.

Дьем просиял от удовольствия и нежно погладил рукой сверкающую алюминиевую поверхность.

– Я возьму их с собой, когда в очередной раз поеду в Париж, – произнес он. – Я должен быть там двадцать шестого, как раз к началу сезона скачек.

Клэй Манро посмотрел на Клайва и презрительно ухмыльнулся, на что тот равнодушно пожал плечами.

– Не желаете ли пересчитать деньги? – обратилась к полковнику Фрэнсин.

Тот посмотрел на нее с удивлением:

– Сколько здесь?

– Шестьсот восемьдесят тысяч долларов.

– Так зачем же их пересчитывать? – ухмыльнулся Дьем и кивнул сержантам.

Те подхватили чемоданы и вышли из комнаты, громко стуча подкованными ботинками.

Дьем посмотрел им вслед, а потом вынул из кармана лист бумаги с печатью, на которой красовались слоны под зонтиком. Фрэнсин взяла документ и убрала его в сумочку, так как не была знакома с лаосскими письменами.

– Покажете это письмо генералу Джей Хану, – строго напутствовал ее Дьем. – А Кронг будет ждать вас на военном аэродроме. – Дьем взял ее под руку и повел к выходу мимо почтительно застывших работников отеля. – Сакура знает дорогу, а Кронг – наш лучший пилот. Не сомневаюсь, что вам понравится наш самолет с романтическим названием «Гелио-курьер». Причем наибольшее впечатление пассажиры обычно получают при взлете и посадке.

– Эй, полковник, – остановил его Клэй Манро, – а нас там, случайно, не обстреляют с земли?

Дьем вежливо улыбнулся:

– Нет никаких оснований для беспокойства, уверяю вас. Что же до ребенка, то он содержится вдали от боевых действий и под неусыпным присмотром женщин.

– Значит, они отдадут нам его без проблем? – уточнил Клэй.

– Без проблем, – расплылся в улыбке Дьем.

– Ну что ж, посмотрим, – недоверчиво проворчал Клэй. – А то у вас тоже могут появиться проблемы.

Полковник насупился, обиженно поджал губы и быстро вышел из отеля.

Все последовали за ним. Сакура стояла недалеко от входа, облокотившись на крыло джипа. Ее лицо было мертвенно-бледным, а глаза потемнели от гнева.

– С тобой все в порядке? – подбежал к ней Клэй.

Она молча кивнула, внимательно наблюдая, как сержанты Дьема загружают в джип чемоданы. А Манро помолился, чтобы за углом эту машину не встретил какой-нибудь новоявленный Роджер Рикард, который утащит деньги у них из-под носа.

– Долина, над которой вам придется лететь, – сказал Дьем, дружелюбно, улыбаясь, – наша главная археологическая достопримечательность, миссис Лоуренс. Там много мегалитических монументов, каждый, из которых в рост человека. И вообще места там чрезвычайно живописные. Если у вас возникнет желание поближе познакомиться с ними, скажите Кронгу. Он может посадить самолет практически в любом месте.

– Вы очень любезны, полковник, – спокойно ответила Фрэнсин.

– Мы увидимся здесь после вашего возвращения, – пообещал Дьем. – Возможно, это случится уже завтра. Может быть, вы окажете мне честь и отобедаете со мной? – С этими словами он склонился над рукой Фрэнсин, коротко кивнул Клайву и небрежно – Сакуре и Клэю, после чего ловко запрыгнул в джип и помчался прочь, едва, успев прихватить с собой сержантов.

– Похоже, он больше рад этим двум чемоданам, чем деньгам, – с нескрываемым раздражением заметил Клэй.

Фрэнсин пожала плечами:

– Деньги в любом случае останутся у него, а на эти чемоданы он явно не рассчитывал. – Она повернулась к Сакуре и улыбнулась: – Надеюсь, теперь все будет в порядке.

– Нам нужно отправиться вслед за джипом, – сухо произнесла Сакура.

– Зачем?

– И чем скорее, тем лучше! – Она схватила Клэя за руку и потащила его к старому «пежо». – Пожалуйста, Клэй, быстрее, иначе будет поздно!

Он остановил ее, повернул к себе и посмотрел в глаза:

– Что ты хочешь этим сказать? Сакура, что ты сделала?

Она подняла на него полные слез глаза, а ее бледные губы вытянулись в тонкую линию.

– Прости меня, Клэй, – прошептала она.

– Черт возьми! – выругался Манро, когда до него начал постепенно доходить смысл ее поведения.

– Что случилось, Клэй? – встревожилась Фрэнсин, предчувствуя беду. – Что происходит?

– Нам нужно срочно догнать Дьема! – выпалил Клэй и рванулся к машине. – Живее!

Джип Дьема неторопливо ехал по грунтовой дороге, а за ним тянулось огромное облако пыли.

– Что происходит, черт возьми? – недоумевал Клайв, в который раз пытаясь добиться ответа от Клэя.

– Сакура что-то подложила в машину Дьема, – пояснил тот хриплым голосом, полностью сосредоточившись на идущей впереди машине.

– Что подложила? – поперхнулась от неожиданности Фрэнсин.

– Не знаю, бомбу, наверное, или что-нибудь в этом роде. Спросите у нее.

Фрэнсин, побледнев, повернулась к Сакуре:

– Это правда?

Девушка не ответила, уставившись на окутанную пылью машину Дьема.

– Именно поэтому она вышла во двор отеля, – продолжал Клэй.

Клайв схватил Сакуру за руку:

– Это правда? Что ты подложила ему в машину?

– Немного пластика, – неохотно ответила Сакура.

– Ты имеешь в виду пластиковую взрывчатку?

Она кивнула.

– Откуда ты ее взяла, черт бы тебя побрал?! – заорал Клайв.

– Из своей квартиры, – спокойно пояснил Клэй. – Только теперь я понял, почему она так рвалась туда вчера вечером. – Он вспомнил, как она загадочно улыбалась, когда предложила ему поскорее, вернуться в отель.

– Ты хранила взрывчатку дома? – вытаращил на нее глаза Клайв.

– Ее принес Роджер, – тихо проговорила Сакура. – И показал мне, как ею пользоваться.

У Фрэнсин голова пошла кругом.

– Ты в своем уме? Мы проделали такой путь, привезли деньги, а ты хочешь все погубить?

– Да, мы проделали такой путь, – эхом повторила Сакура, – но вовсе не для того, чтобы их отобрал этот мерзавец Дьем. Если Джей Хан узнает об этом, он убьет Луиса, меня и всех вас.

– Почему ты так уверена?

– Потому что я хорошо его знаю! – Она повернулась к Фрэнсин и гневно сверкнула глазами. – Жизнь моего ребенка – самая высокая ставка в этой идиотской игре, и я не хочу видеть, как он умрет по моей глупости! Я и так совершила слишком много глупых поступков!

– Сакура, – обратился к ней Клэй, – ты говорила, что я могу всегда и во всем доверять тебе. – Он невольно вспомнил, как они провели прошлую ночь, и с горечью подумал, что она снова одурачила его.

– Да, можешь! – выкрикнула она. – И должен. Ты должен верить мне, Клэй! Я сделала самое лучшее, что только возможно в такой ситуации!

– Сколько, Сакура? – потребовал ответа Клэй. – Сколько взрывчатки ты подложила? И где?

– Четверть килограмма, – ответила она, немного подумав. – На задней оси.

– А какой детонатор?

– Карандашного типа.

– Какой длины?

– Минут на десять.

– Сколько еще осталось?

Сакура посмотрела на часы и дрожащими руками поправила волосы.

– Одна минута. Может, меньше.

– Нажми на клаксон, Клэй! – скомандовала Фрэнсин и подалась вперед. – Останови их! Немедленно!

– Слишком поздно, – как ни в чем не бывало ответил Манро и начал давить на тормоз, быстро увеличивая расстояние, отделяющее их от джипа Дьема. – Надеюсь, ты правильно установила детонатор, Сакура. Если взрыв произойдет в центре Вьентьяна, нам конец.

– Они не доедут до города, – уверенно заявила Сакура.

Фрэнсин показалось в эту минуту, что она видит какой-то кошмарный сон. Пассажиры на идущей впереди машине вели себя беззаботно и даже не удосужились посмотреть назад, на их старенький «пежо». Справа от дороги темнела полоса джунглей, а слева расстилались бескрайние рисовые поля.

– Все наши деньги сгорят в огне, – услышала Фрэнсин собственный голос.

– Нет, – возразила Сакура, – чемоданы очень прочные, и к тому же алюминиевые.

Вдруг впереди сверкнуло пламя, поднялось облако дыма и джип Дьема взлетел на воздух. Вслед за этим раздался оглушительный взрыв. Фрэнсин пригнулась, прижав руки к ушам.

– Боже мой, – шептала она, втянув голову в плечи, – Боже мой.

Манро притормозил, а потом медленно подъехал к тому месту, где секунду назад находился джип. Он лежал вверх колесами, напоминая перевернутого на спину гигантского жука. Один сержант лежал на дороге лицом вниз, а сам Дьем и другой сержант распластались возле машины и не подавали признаков жизни.

Они вышли из машины и осторожно приблизились к месту взрыва. Вокруг стояла мертвая тишина. Дорога была пустынной, а на поле, к счастью, не было ни души. Да и сам взрыв вряд ли можно было услышать в ближайших деревнях.

– Ты должна была сказать мне об этом, – укоризненно заметил Клэй, обращаясь к Сакуре.

– А ты сделал бы все возможное, чтобы остановить меня, – возразила она и принялась осматривать перевернутую машину.

Через секунду она вытащила оттуда один из чемоданов и поволокла его к «пежо».

– Что-то я не увидела там другого чемодана, – поделилась она с Фрэнсин.

– Они все мертвы? – спросила та, тупо уставившись на лежащие тела.

Клэй подошел к телу полковника Дьема и внимательно осмотрел его.

– Никаких признаков жизни, – сказал он через секунду.

– У меня был целый килограмм взрывчатки, – призналась Сакура, глядя на перевернутый джип. – Я могла бы подложить ее всю, но мне не хотелось, чтобы они погибли.

В этот момент взорвался бензобак и в небо взметнулся столб пламени. Они отскочили от джипа, прикрывая лица руками.

– А где же второй чемодан? – закричала Сакура, обращаясь к Клэю. – Где он?

Манро подошел к горящему джипу и вынул из-под обгоревших обломков раскалившийся чемодан. Слава Богу, что он не сострадал в огне.

– Этот сержант, по-моему, еще жив! – крикнул Клайв, осторожно приближаясь к лежавшему на дороге телу.

Не долго думая он вынул из его кобуры пистолет и приставил к виску.

– Нет, Клайв! – взмолилась Фрэнсин. – Не надо!

Клайв посмотрел на нее, а потом перевел взгляд на сержанта.

– Думаю, нам не стоит оставлять живых свидетелей.

– Клайв, умоляю, не надо! – упрашивала Фрэнсин, понимая, что он прав.

Клайв немного подумал и забросил пистолет далеко в поле. А Манро тем временем складывал чемоданы в багажник «пежо».

– Ну и что же нам теперь делать? – уныло спросила Фрэнсин.

– По-моему, – спокойно ответил Клэй, – надо как можно быстрее добраться до аэродрома и сделать вид, что ничего не случилось. Вряд ли этот Кронг узнает о гибели Дьема до того, как мы отправимся к генералу. А дальше будем действовать по обстоятельствам.

– Но это же огромный риск! – застонала Фрэнсин, глядя на черный столб дыма.

– Выбора у нас нет, – поддержал Клэя Клайв. – Теперь нам остается лишь выполнять намеченный Сакурой план. Куда теперь, Сакура?

:Сакура молча показала рукой в сторону аэродрома.

– Ладно, поехали.

Они быстро сели в машину и двинулись в том направлении, которое указала им Сакура.

– Через десять минут здесь будет полно народу, – произнес Клэй, крепко вцепившись в руль.

Сакура напряженно вглядывалась в заднее окно машины.

– Ничего страшного, – сказала она. – Все подумают, что это дело рук партизан Патет-Лао.

– Да, но нельзя исключать и того, что кто-нибудь – мог нас видеть, – возразил Клэй.

– В этом городе все люди ненавидят полковника Дьема и его людей. Даже если нас кто-то видел, то все равно не сообщит об этом в полицию.

– Дьем, вероятно, мертв. – Клайв напомнил ей о том, что о мертвых плохо не говорят.

– Никто не станет сожалеть о нем, – отмахнулась она.

– Я не понимаю тебя, Сакура, – вмешалась в разговор Фрэнсин. – Ты говоришь так, словно человеческая жизнь для тебя ничего не значит.

– Этот мерзавец собирался украсть ваши деньги, Фрэнсин, – сердито заявила Сакура. – Он узнал, что мы везем деньги, и решил их присвоить. К тому же он погубил множество людей, с удовольствием наблюдая за их агонией. Так что не стоит сожалеть о нем. А о его верных псах-сержантах – тем более.

– А что, если бы Дьем все-таки добрался до Вьентьяна? – спросил Клэй, посмотрев на нее через зеркало заднего обзора. – Если бы твоя бомба взорвалась в людном месте и погибли невинные люди?

– Я все рассчитала, – спокойно ответила Сакура. – От отеля до города ровно двадцать минут езды. Я использовала запал на десять минут.

– А если бы они задержались, чтобы полюбоваться, например, архитектурными изысками отеля «Дипломатию»?

– Им было не до этого.

– Полагаю, мы не должны сейчас появляться во Вьентьяне, – прервал их разговор Клайв. – А как только заберем ребенка, сразу отправимся в Таиланд.

– Да, там много хороших мест для посадки самолета, – поддержала его Сакура.

– Если нас не собьют таиландские зенитчики, – скептически произнес Клэй.

Сакура сжала ему руку:

– Сожалею, Клэй, но я не хотела обманывать тебя. Я просто знала, что ты не позволишь мне сделать то, что я задумала. А это был единственный выход из положения.

Фрэнсин молча смотрела на нее, окончательно утратив дар речи.

Наконец они добрались до местного аэродрома. Фрэнсин со страхом огляделась вокруг, ожидая увидеть вооруженных до зубов солдат и услышать грозный приказ арестовать террористов. Однако на заросшем травой поле было тихо, и только одинокая фигура Кронга маячила неподалеку от терминала.

Они подошли к самолету, сдержанно поприветствовали Кронга и забрались в чрево небольшого самолета. Ничего не подозревавший пилот помог Клэю разместить оба чемодана между сиденьями, тщательно проверил приборы, включил единственный мотор и запросил разрешение на взлет. Фрэнсин не понимала лаосского языка, но ей почудилось, что им не позволят взлететь и пришлют полицейских, чтобы их арестовать.

– Успокойся, Фрэнсин, – прошептал ей на ухо Клайв, – все будет хорошо.

– Она сумасшедшая, – ответила та, искоса поглядывая на Сакуру.

Клайв иронически улыбнулся и покачал головой:

– Не согласен с тобой. Она, конечно, совершила отчаянный поступок, но не потому, что сумасшедшая, а в силу безвыходного положения.

Манро охотно поддержал его:

– Она действительно отчаянный человек.

– У меня просто не было другого выхода, – упрямо повторила Сакура.

– Может быть, ты и в постель меня затащила только для того, чтобы отвлечь внимание и усыпить бдительность? – спросил он, подозрительно глядя на нее.

– Нет, Клэй, мы занимались любовью совсем по другой причине, – улыбнулась она и положила руку ему на плечо.

– Не трогай меня, между нами все кончено! – Он сердито дернул плечом и отодвинулся от нее.

Сакура прикусила губу, но промолчала.

А Кронг тем временем курил, дожидаясь разрешения на взлет. Он все делал неторопливо, как и жители страны, которую называли Страной миллиона слонов и белого зонтика.

– Господи, помоги нам выбраться отсюда, – беззвучно молилась Фрэнсин, из последних сил стараясь держать себя в руках.

В наушниках Кронга что-то крякнуло, а потом послышался хриплый голос диспетчера. Все вздрогнули и приготовились к худшему. Но самолет завибрировал, натужно загудел и стал медленно выруливать на взлетную полосу. Все облегченно вздохнули и пристегнулись ремнями к жестким металлическим сиденьям. Пробежав ярдов тридцать, самолет оторвался от земли и взмыл в небо. Фрэнсин посмотрела на красные крыши домов, на огромные рисовые поля, на сверкающую на солнце излучину Меконга и поклялась себе никогда больше не возвращаться в эту страну.

Через некоторое время самолет подлетел к высокой заснеженной горе и стал подниматься вверх, чтобы не врезаться в нее. Небо было в темных тучах, а ветер дул с такой силой, что, казалось, вот-вот швырнет их вниз, прямо на скалистую вершину. Клэй Манро наклонился к Кронгу.

– У вас есть надежная радиосвязь с генералом Джей Ханом? – спросил он, перекрикивая шум мотора.

– Очень плохая. Слишком высокие горы.

– Я вижу, – обеспокоенно заерзал Клэй и достал из сумки теплую куртку.

На такой высоте в салоне самолета сильно похолодало. Все остальные тоже стали натягивать теплую одежду.

Через несколько минут самолет резко пошел вниз. Кронг повернулся к ним, загадочно улыбнулся и показал рукой куда-то в сторону. Они прилипли к иллюминаторам и увидели внизу огромную долину, окруженную высокими горами: На ее зеленой поверхности отчетливо просматривались какие-то серые круги. Все сразу догадались, что под ними та знаменитая долина, о которой им говорил полковник Дьем.

Самолет опустился еще ниже, и они смогли без труда различить огромные каменные ступы и другие мегалитические сооружения, сохранившиеся здесь с древних времен. Никто толком не знал, когда они здесь появились и кто проделал этот колоссальный труд по возведению гигантских монументов. Дьем был прав, это действительно было самое интересное место в стране. Лаос всегда казался им страной загадочных традиций и непонятных обрядов, а эти мегалиты прибавили ему таинственного очарования.

Клэй посмотрел на Сакуру, которая пристально вглядывалась в каменные сооружения. Теперь понятно, почему она выбрала для постоянного жительства именно Лаос, а не какую-нибудь другую страну Азии. Они чем-то похожи друг на друга. И Сакуру, и эту страну объединяла одна общая тайна. Они были прекрасными сиротами, не знающими своего прошлого и не имеющими будущего.

Вдруг их внимание привлек черный столб густого дыма, поднимающийся со склона горы. Это горела деревня, точнее, то, что осталось от нее в результате военных действий.

– Что это? – спросил Манро Сакуру.

– Думаю, это одна из деревень Джей Хана! – крикнула она в ответ.

Впереди появились другие струйки дыма. Стало ясно, что почти все поселения местных крестьян сожжены дотла, и сейчас развалины домов дымили, как старые паровозы, выбрасывая в небо огромные клубы едкого черного дыма.

– Это просто кошмар! – прокричал Клэй. – Боюсь, что мы приближаемся к зоне активных боевых действий!

Сакура напряженно вглядывалась в горящие деревни, а Кронг в это время искусно лавировал между столбами дыма, стараясь обойти их стороной.

Клайв нервно заерзал и посмотрел на Клэя:

– Мне это не нравится, дружище.

– Мне тоже, но ничего не поделаешь, – ответил Манро. – Остается надеяться на то, что мы не задержимся здесь слишком долго. Я даже представить себе не мог, что здесь такое творится.

– Да, – кивнул Клайв, – похоже, здесь идет самая настоящая широкомасштабная война.

Вскоре они увидели дорогу, до отказа забитую медленно бредущими неизвестно куда беженцами. Их было так много, что не видно было ни начала, ни конца этой скорбной обездоленной толпы. Усталые быки тащили за собой старые телеги с домашним скарбом и маленькими детьми, а вслед за ними, понуро опустив головы, плелись старики и женщины. Судя по всему, они двигались в сторону Вьентьяна, так как только там еще можно было найти надежное укрытие от бомб и снарядов.

– Черт возьми! – неожиданно воскликнул Клэй, обнаружив среди беженцев людей в униформе Оливкового цвета. – Это же солдаты!

– Значит, О’Брайен не шутил, когда сказал, что это уже не война, а паническое бегство.

Манро задумался и внимательно осмотрел небо. Если вдруг появится вражеский самолет или какая-нибудь зенитка, им несдобровать. В такой ситуации безопаснее лететь при плохой погоде, или штормовом ветре, лишь бы не оказаться хорошей мишенью для врага. Он повернулся к Сакуре и увидел, что та всматривалась в длинную колонну людей, с трудом сдерживая слезы. Забыв о своих обидах, он прижал ее к себе.

А Фрэнсин тем временем исподтишка наблюдала за – ними и никак не могла понять, почему Сакура так поступила. У нее в голове не укладывалось, как эта хрупкая женщина могла совершить такой ужасный поступок. Разумеется, любая женщина готова на отчаянный шаг ради спасения своего ребенка, ко подложить пластиковую бомбу, в машину с людьми и тем самым подвергнуть страшному риску жизнь своих близких? Такое мог сделать только вконец испорченный и аморальный человек.

«А я могла бы совершить нечто подобное для спасения Рут? – подумала она. – Может быть, если бы вела себя как Сакура, то не потеряла бы своего ребенка?»

Клэй что-то шептал Сакуре на ухо, и по его лицу было видно, что он хочет хоть как-то ее успокоить. А она, похоже, уже простила его и теперь крепко прижималась к его плечу. «Да, это представители совсем другого поколения», – подумала Фрэнсин. Они выросли в другом мире, у них другие жизненные ценности и даже война совсем другая. Им не понять ужасы той войны, которую пережили они с Клайвом. У каждого поколения своя война и свои ужасы.

Фрэнсин с удивлением осознала, что вынуждена признать правоту Сакуры. Конечно, она поступила жестоко, но ее действия были продиктованы тем жестоким миром, который ее окружает. Подложив бомбу в джип Дьема, она убила человека, который убил отца ее ребенка, и в этом есть своя жестокая справедливость. И еще в одном она была, безусловно, права: никто на этой выжженной земле не станет печалиться по поводу смерти полковника Дьема и ему подобных.

Клайв переговорил о чем-то с пилотом и повернулся к ним с угрюмым выражением на лице:

– Он говорит, что Джей Хан находится, сейчас в деревне Фоувьенг, это дальше на север.

– Где именно? – спросил Клэй у Кронга.

Тот неопределенно махнул рукой, что могло означать только одно – лететь им еще далеко.

Манро развернул карту и попытался определить, где находится эта деревня. Карта была очень плохого качества, и он с большим трудом обнаружил в самой северной части долины небольшую точку с этим названием. «Нет проблем», – вспомнил он слова Дьема и его зловещую ухмылку. Теперь понятно, почему генерал Джей Хан не перевез Луиса во Вьентьян, да и сам не смог туда добраться. Он оказался на атакуемой коммунистами территории, откуда выбраться даже на самолете практически невозможно. Эта деревня обречена и очень скоро будет захвачена партизанами Патет-Лао.

Манро понимал также и то, что хитрый Кронг вовсе не намерен рисковать жизнью и сажать свой самолет в самом центре военных действий. Как бы в подтверждение этой догадки самолет стал сбавлять скорость и терять высоту. Сейчас они пролетали над невысокими холмами, держа курс на небольшую поляну. Похоже, Кронг собирается высадить их там и бросить на произвол судьбы. А без него они никогда не найдут Джей Хана.

Что же теперь делать? Первая мысль – приставить «кольт» к башке этого накачанного опиумом мерзавца и заставить его лететь к Джей Хану. А если их собьют партизаны Патет-Лао? Да, в хорошую передрягу они попали! Клэй все же проверил свой «кольт» и сунул его в боковой карман куртки. После этого наклонился над сумкой и стал выбрасывать из нее все лишнее. Надо приготовиться к худшему, так как посадка будет нелегкой, если они вообще смогут приземлиться.

Когда самолет коснулся земли, Фрэнсин прижалась к сиденью, и закрыла руками голову. Взлетно-посадочная полоса была сооружена на склоне холма, и у Кронга почти не было возможности посадить самолет так, чтобы он не врезался в склон, горы. К счастью, ему это удалось. Самолет замер всего в нескольких ярдах от скалы, медленно развернулся и покатил к ряду невысоких домов.

Они спустились на землю и огляделись.

– Где ребенок? – спросила Фрэнсин у пилота.

Он показал рукой на дома.

– Садитесь в джип, а я подожду здесь.

Манро подсунул ему карту:

– Где мы сейчас находимся?

Кронг ткнул в карту грязным пальцем:

– В деревне Фоуфа.

– А где же Фоувьенг?

Тот снова ткнул пальцем в карту:

– Здесь.

– А почему мы сели здесь?

– Где ребенок? – снова вмешалась Фрэнсин.

Кронг опять ткнул пальцем в карту:

– Мы здесь, в Фоуфа. Джей Хан и ребенок чуть дальше на север; в деревне Фоувьенг.

– Это далеко отсюда? – хмуро спросил Клайв.

– Если судить по карте, то не очень, – объяснил Клэй. – Но этой карте доверять нельзя. Здесь не проставлен масштаб.

Фрэнсин сердито повернулась к пилоту-наркоману:

– Полковник Дьем обещал, что вы доставите нас прямо к Джей Хану!

– Слишком рискованно, – бесстрастно ответил пилот, облокотившись на крыло самолета. – Доберетесь туда на джипе.

– Он прав, – согласился с ним Клэй и показал ей карту.

– Партизаны Патет-Лао наступают отсюда, а мы сейчас находимся вот здесь. Так что единственный выход для нас – продолжать путь на джипе и постараться не встретить партизанский патруль.

– Нет Патет-Лао на земле, – невозмутимо заявил Кронг, коверкая слова. – Солдаты Патет-Лао боятся подходить близко. Они стрелять ракеты только с гор.

– Только ракеты? – недоверчиво переспросил Манро. – Ну что ж, это обнадеживает. Далеко до деревни Фоувьенг? Миль двадцать?

– Может быть, пятнадцать.

– Ничего не понимаю! – возмутилась Фрэнсин. – Почему вы не можете высадить нас в той деревне? Это отнимет у вас минут десять, не больше, а на джипе мы будем ехать несколько часов – при условии, что не заблудимся в джунглях или нас не убьют.

Кронг покачал головой:

– Полковник Дьем приказал высадить здесь.

Фрэнсин огляделась вокруг. Окрестные холмы казались совершенно безлюдными, но вдалеке отчетливо слышались орудийные залпы, а горизонт был окрашен ярко-красным заревом. Тучи к этому времени сгустились, и начал накрапывать дождик.

– Дьем солгал нам, – с грустью констатировала она.

– Да, солгал, – подтвердил Клайв и улыбнулся. – Сейчас я начинаю совсем по-другому относиться к тому сюрпризу, который подложила ему Сакура. Где джип, Кронг?

Тот махнул рукой в сторону одного из домиков:

– Я показать.

Джип был припаркован позади домика и накрыт ветками деревьев, чтобы его не было видно с воздуха. Они не обнаружили в деревне ни одного человека, и было похоже, что жители покинули ее, несколько, дней назад. Именно поэтому, вероятно, она и уцелела.

Манро сбросил ветки на землю и удивленно уставился на машину.

– Разве это джип? Это же черт знает что!

– Это «ситроен-мехари», – спокойно объяснил Клайв.

– У него четырехколесный привод? – с недоумением спросил Клэй, уставившись на старую, изрядно потрепанную машину.

– Нет, но она намного сильнее, чем кажется на первый взгляд.

– Господи Иисусе, – застонал Клэй, – только этого еще не хватало! Здесь же очень маленький бензобак!

– Для этой машины вполне достаточно, – со знанием дела заявил Кронг. – Вы быстро доедете до нужного места.

Манро пнул ногой тонкие шины «ситроена» и смачно выругался. Затем сел за руль и, включив двигатель, прислушался к работе мотора.

– Ну, что скажешь? – обратился он к Клайву.

– Думаю, миль пятьдесят она выдержит, – пожал тот плечами и повернулся к пилоту: – Сколько времени вы сможете нас здесь ждать?

Кронг ничего не ответил.

– Мы не должны оставлять его здесь, – . шепнула Сакура Клэю.

– Ты хочешь взять его с собой? – спросил он Клайва.

– У нас нет свободных мест, – возразил Клайв, бросив взгляд на «ситроен». – К тому же мы должны забрать с собой чемоданы… Ты можешь прикрыть меня? – неожиданно спросил он.

– Нет проблем, – охотно согласился Клэй и вынул из кармана «кольт».

Клайв подошел к самолету, открыл крышку мотора и стал в нем копаться.

Кронг издал жуткий вопль и бросился к Клайву, размахивая руками. Но на его пути выросла огромная фигура Клэя с «кольтом» в руке.

– Хочешь получить пулю в лоб? – спросил Манро, добродушно ухмыляясь.

Кронг замер как вкопанный и высоко поднял руки.

– Я говорить полковник Дьем! – прорычал он. – Вы будете умереть!

– Обязательно расскажи ему об этом, когда мы вернемся назад, – посоветовал Клэй.

Клайв в это время уже возвращался, к машине, держа, в руках какой-то предмет, тщательно завернутый в грязную тряпку. Затем он повесил себе на шею бинокль Кронга. После этого развернул тряпку и повернулся к пилоту:

– Видишь эту штуку? У тебя есть запасная?

Кронг покраснел от гнева и бессилия.

– Ну что ж, судя по всему, запасной у тебя нет, – удовлетворенно отметил Клайв. – Мы возьмем ее с собой, а вернем только в том случае, если благополучно возвратимся из нашей поездки. Ты все еще уверен, что нам лучше ехать туда на этой развалюхе? Или ты посоветуешь нам что-нибудь другое?

Кронг набычился и перевел взгляд с Манро на Клайва.

– Лучше ехать на машине, – тихо сказал он. – И вернуться через три часа. Иначе вам не видеть самолета, не видеть Кронга, не видеть ничего. Все будут мертвы. Договорились?

Фрэнсин первая села в машину.

– Поехали! – приказала она и взмахнула рукой.

Судя по карте, нужная деревня находилась сравнительно недалеко, но Клэя беспокоили концентрические круги, нарисованные вокруг Фоувьенга. Это говорило о том, что деревня окружена и может пасть в любую минуту. Он только сейчас понял, что допустил непростительную, оплошность, позволив полковнику Дьему так глупо обвести себя вокруг пальца. Правда, он с самого начала не доверял ему, но мог бы потребовать от него дополнительных мер безопасности – например, пуленепробиваемые жилеты, каски и стрелковое оружие. Ведь им предстоял нелегкий путь на машине, и запаса горючего хватит лишь на пятьдесят миль. Да еще два чемодана денег.

По мере их продвижения вперед звуки доносившейся из-за гор артиллерийской канонады становились все громче. Неожиданно у Клэя возникли сомнения в правильности выбранного им пути, на котором их могли поджидать засады партизан и минные поля.

Машина подскакивала на кочках, но Клэй не обращал на это никакого внимания. Другой дороги все равно не было. Когда они выехали на небольшую поляну, по которой стлался черный дым, он притормозил и огляделся вокруг.

– Все в порядке, – успокоила его Сакура. – Это крестьяне жгут сухую траву, чтобы потом засеять поле рисом.

– А это что? – спросил он, показывая рукой на какое-то странное сооружение на склоне холма.

– Это ловушка для воробьев.

Клэй удивленно посмотрел на нее:

– Они едят воробьев?

– Всякое бывает, – уклончиво ответила Сакура.

Машина снова тронулась в путь по узкой проселочной дороге, вьющейся серпантином вокруг холма. Клэй вдруг подумал, что это самая дикая страна из всех, где ему приходилось бывать.

Фрэнсин с ужасом вглядывалась в столбы дыма, поднимавшиеся к небу, и вспоминала страшные дни авиационных бомбардировок в Сингапуре. А Клайв отчаянно крутил руль, пытаясь не съехать с узкой каменистой дороги. Тонкие шины скрипели на поворотах, и во все стороны летели сухая земля и мелкие камешки.

Наконец они выехали на пологую равнину, отгороженную от внешнего мира непроходимыми джунглями и высокими скалами. Похоже, темный дым валил из той деревушки, к которой они направлялись. Клайв остановил машину, и они долго смотрели на зарево пожара. Поселение было почти полностью уничтожено, и только отдельные хижины еще возвышались над грудой развалин и всякого мусора.

– Мы можем въехать в деревню? – неуверенно спросила Фрэнсин, глядя на столбы дыма. – Ведь в любом случае нам нужно забрать ребенка.

Клэй поднес к глазам бинокль.

– Они обстреливают ее с северо-востока, – хмуро сказал он, передавая бинокль Клайву. – Причем довольно мощными ракетами.

– Да, там, похоже, творится черт знает что, – вздохнул Клайв, опуская бинокль.

– Но на дороге пока никого не видно, – нетерпеливо перебила его Сакура. – Поехали!

Клайв направил машину в сторону деревни. Сакура смотрела на горевшие хижины и молила Бога, чтобы с ее Луисом ничего не случилось. Ведь он ни в чем не виноват и не должен так глупо умереть.

В воздухе послышался рокочущий звук вертолета. Может быть, это Джей Хан покидает поле боя, спасая свою шкуру? Если так, то делать им здесь больше нечего.

Клайв остановил машину и посмотрел на своих спутников, ожидая дальнейших указаний.

– На том конце деревни проходят позиции партизан, – тихо произнес Клэй. – Саму деревню еще не захватили, но это дело считанных часов. Нам нужно как можно быстрее найти Джей Хана, вернуть ему деньги, забрать ребенка и уматывать отсюда к чертовой матери.

Фрэнсин вышла из машины и огляделась вокруг. Ни души. Похоже, все жители давно уже покинули деревню и нашли себе безопасное пристанище. Справа виднелся небольшой дом, покрытый листовым железом и заметно накренившийся от прямого попадания.

– Туда! – скомандовала она, и все побежали к дому. Дверь была распахнута, а на полу лежало несколько мертвых тел.

Они направились к следующему дому, но он оказался пустым. Ярдов через сто прямо перед ними прогремела пулеметная очередь. Но они упорно продвигались вперед, осматривая каждый дом.

– Убирайтесь отсюда к чертовой матери! – вдруг прозвучал чей-то хриплый голос.

Клэй шел впереди и первым увидел в конце улицы человека в офицерской форме с автоматом в руках. Он угрожающе размахивал оружием и что-то кричал. Присмотревшись, Клэй узнал Макфаддена. Не дожидаясь следующего окрика, они свернули на обочину и укрылись под листьями бананового дерева.

– Вы что, с неба свалились? – заорал на них Макфадден, внимательно оглядывая улицу.

– Угадали, – усмехнулся Клэй. – Именно с неба.

– В таком случае добро пожаловать в ад, – пошутил майор, узнав наконец неожиданных гостей. – Что вы здесь делаете, черт вас побери?

– Мы прилетели на самолете, высадились в деревне Фоуфа, а оттуда приехали на машине, – спокойно объяснил Клэй.

– Боже мой, вы, должно быть, сошли с ума!

– Мы привезли деньги Джей Хану и намерены забрать у него ребенка, – решительно вмешалась в разговор Фрэнсин.

– А вас никто не пытался облапошить во Вьентьяне? – прищурился Макфадден.

Фрэнсин недоверчиво посмотрела на него. Неужели он уже все знает? Впрочем, по радио сообщения поступают очень быстро.

– Мы общались только с полковником Дьемом, – осторожно ответила она.

– С Дьемом? А с ним был еще кто-нибудь?

– Какой-то американец по имени О’Брайен. Он заявил, что он ваш соратник и представитель генерала Джей Хана.

Макфадден презрительно хмыкнул:

– О’Брайен – мелкая сошка. А Дьем требовал от вас деньги, не так ли?

– Да, – неуверенно сказала Фрэнсин, – но Сакура убедила его, что деньги следует передать непосредственно Джей Хану.

– Убедила? – не поверил ей Макфадден и ухмыльнулся, обнажив желтые зубы. – Что с ним случилось? Мертв, надеюсь?

– Нет, жив и здоров, – соврала Фрэнсин.

– Нет, дорогая, если он выпустил из своих рук шестьсот восемьдесят тысяч долларов, то наверняка уже мертв.

Сакура не выдержала и протиснулась вперед.

– Джей Хан убил бы нас, если бы мы явились к нему с пустыми руками.

– Вне всяких сомнений, – согласился с ней Макфадден.

– Значит, мы правильно сделали, что обошли полковника Дьема? – спросил Клэй.

– Да, но я все же хотел бы знать, как вам удалось это проделать. – Где-то неподалеку разорвался снаряд, и они инстинктивно пригнули головы. – Наши собственные Т-28 чуть было не прикончили нас сегодня утром, – проворчал Макфадден. – Конечно, это могло быть простым совпадением, но у меня создалось впечатление, что король Суванна Фума решил поставить на другую лошадь, устранив Джей Хана в угоду руководству Патет-Лао. – Он улыбнулся. – Вот сука, не правда ли? С другой стороны, вы могли бы уничтожить всех дьемов, и ничего ровным счетом не изменилось бы. Эта страна продержится не больше недели. – Он кивнул в ту сторону, где раздавались взрывы. – Эти парни будут во Вьентьяне еще до того, как начнутся муссонные дожди…

– Так где же Джей Хан? – нетерпеливо перебил его Клэй.

– Обедает, – невозмутимо ответил Макфадден. – Вам придется подождать.

– У нас нет времени, майор, – заявил Клэй. – Нам еще предстоит вернуться к нашему самолету.

Макфадден захихикал:

– Вы думаете, он будет вас ждать?

– Не сомневаюсь, – ухмыльнулся Клэй. – Мы вытащили из двигателя ротор.

– А куда вы так спешите?

– Где мой ребенок? – схватила его за руку Сакура.

Макфадден показал рукой куда-то в сторону:

– С третьей женой Джей Хана в одном из домов.

– Я хочу его видеть!

– Я же сказал тебе – он сейчас обедает. С ним лучше иметь дело после обеда, поверьте мне.

– К сожалению, деревню могут атаковать, не дожидаясь, пока он закончит обедать, – резонно заметил Клэй. – Отведи нас к нему, Макфадден.

Майор равнодушно пожал плечами:

– Как хотите. Если спешите на собственные похороны, следуйте за мной.

Они вышли из укрытия и, пройдя по улице, подошли к небольшому дому. Во дворе стоял большой стол, а за ним расположились четыре человека в камуфляжной форме, которых обслуживала старая женщина.

Джей Хан сидел во главе стола и внимательно изучал разложенную на нем карту. Когда они подошли ближе, он поднял голову и окинул их презрительным взглядом. Затем грохнул кулаком по столу, но Фрэнсин так и не поняла, что это означало – радость, гнев, разочарование или досаду. Генерал встал из-за стола, отбросил карту в сторону и медленно направился к ним. Он был невысок, широкоплеч, с коротко, по-армейски подстриженными волосами.

– Миссис Лоуренс, – пророкотал он, сверля Фрэнсин взглядом.

– Генерал Джей Хан. – Она поклонилась, сложив руки перед грудью.

– Вы привезли деньги?

– Да, генерал, они в нашей машине.

– А где ваша машина?

– Здесь недалеко.

Генерал что-то сказал солдатам, и те опрометью выскочили со двора. Джей Хан снова уставился на Фрэнсин:

– Вы красивая женщина. Я думал, что вы уже старая и с седыми волосами.

– Я уже далеко не молодая, генерал, – усмехнулась Фрэнсин.

– Нет, молодая, – не согласился с ней Джей Хан. – Молодая и сильная. Может, вы останетесь со мной и будете сражаться с коммунистами, а?

– Генералу требуется помощь женщин? – не преминула съязвить Фрэнсин.

– Вам нравится Лаос? – Джей Хан быстро сменил тему разговора.

– Да, это красивая страна, – вежливо ответила она.

Генерал кивнул:

– Очень красивая. – Фрэнсин заметила, что на его погонах были генеральские звездочки, но форма была как у рядового. – Лаос станет великой страной, когда мы разобьем коммунистов.

В этот момент вернулись солдаты с чемоданами в руках. Он подал знак, и они стали возиться с замками, но открыть их не смогли.

– Позвольте мне, – выступил вперед Манро и в считанные секунды открыл оба чемодана.

Джей Хан посмотрел на толстые пачки денег и покачал коротко стриженной головой:

– Все в порядке, миссис Лоуренс, вы умная женщина. – Он резко повернулся и грозно посмотрел на Сакуру. – А теперь я должен рассчитаться с ней.

Поначалу Клэй Манро наблюдал за генералом даже с некоторым восхищением. Крепкий боевой генерал широко улыбался, не обращая внимания на тот печальный факт, что за холмом против него изготовилась почти половина армии Вьетконга. В нем чувствовалась необыкновенная сила воли и твердый характер, не говоря уже об исключительной храбрости и отваге.

Манро видел, как генерал повернулся к Сакуре. Та молча стояла перед ним и смотрела ему прямо в глаза. Он понял, что сейчас что-то произойдет, и даже сжал рукоятку «кольта», но вдруг чьи-то пальцы обручем сдавили его руку. Это был Макфадден, который пристально следил за происходящим.

– Не будь идиотом, – прошептал майор. – Вы проделали такой путь не для того, чтобы сложить здесь головы.

Джей Хан размахнулся и ударил Сакуру по лицу. Она покачнулась, с трудом удержавшись на ногах, и посмотрела ему в глаза.

– Сука! Шлюха! – заорал генерал и ударил ее по лицу.

Сакура упала на землю, но быстро вскочила на ноги. Из раны на щеке струйкой потекла кровь. Клэй застыл и краем глаза увидел, как Фрэнсин двинулась к генералу, но Клайв схватил ее за руку и придержал. Трое солдат спокойно наблюдали за происходящим, готовые в случае опасности защищать генерала до последнего патрона. И только старая женщина как ни в чем не бывало продолжала раскладывать по тарелкам рис.

Сакура вытерла кровь и снова посмотрела Джей Хану в глаза.

Генерал размахнулся и так ударил Сакуру, что та, рухнув на землю, потеряла сознание. Ее волосы рассыпались по лицу, голова запрокинулась, а из носа струилась кровь, быстро растекаясь по белой блузке. Манро с ужасом наблюдал за этой сценой и молил Бога, чтобы она больше не вставала с земли. На пальце генерала было огромное золотое кольцо, которым он рассек ей бровь.

Генерал не стал дожидаться, когда она поднимется, наклонился и снова ударил ее по лицу. Сакура дернулась, но вскоре начала с трудом подниматься на ноги. Когда она уже встала на колени, генерал схватил ее за волосы и рывком поднял с земли.

– Я верил тебе, сука! Я верил тебе, как никому другому! А ты предала меня!

– Мне очень жаль, – с трудом выдавила она окровавленными губами. – Простите меня.

– Мне не нужны твои извинения! – в бешенстве прорычал генерал, размахивая пальцем у нее перед носом. – Ты должна заплатить за предательство, – Он вынул из ножен кривой нож и протянул руку о лезвием к лицу Сакуры.

У Манро потемнело в глазах. Но в эту секунду Фрэнсин шагнула вперед и загородила собой Сакуру.

– Нет, – твердо заявила она.

Джей Хан злобно ухмыльнулся:

– Я не собираюсь убивать ее, мадам. Вы получите свою дочь, но только после того, как я оставлю на ее смазливой роже свой автограф.

– Нет, генерал, – упрямо повторила Фрэнсин, – вы и так уже достаточно наказали ее.

Глаза, генерала засверкали от бешенства.

– Прочь! – заорал он.

– Уйди, Фрэнсин, – эхом прозвучал слабый голос Сакуры. – Пусть он делает все, что хочет. Я для этого сюда и приехала.

– Ее извинений мне недостаточно! – продолжал неистовствовать генерал. – Я нацарапаю на ее лице свое имя, чтобы она всегда помнила обо мне. Каждый раз, когда она посмотрит в зеркало, она вспомнит свое гнусное предательство.

– Я не позволю вам сделать это, – все так же спокойно произнесла Фрэнсин.

– Никто здесь не смеет указывать мне, что делать! – прорычал он, брызгая слюной, и вдруг ударил Фрэнсин кулаком в живот.

Она согнулась от боли и медленно осела на землю. Джей Хан переступил через нее и что-то рявкнул своим солдатам. Двое из них, весело хихикая, схватили Сакуру за руки. Джей Хан приблизил нож к лицу Сакуры.

– Ты всегда будешь помнить меня, – повторил он. – Уж я об этом позабочусь!

Сакура закрыла глаза, и покорно ждала исполнения ужасного приговора. Фрэнсин медленно поднялась на ноги и, ухватившись за ремень генерала, с силой дернула его на себя. Он потерял равновесие, пошатнулся, а в руке Фрэнсин сверкнул огромный «кольт» Клайва. Клэй не знал, как он попал к ней в руки, и насторожился, поняв, что события приобретают неожиданный оборот.

А Фрэнсин быстро взвела курок и приставила револьвер к виску генерала.

– Остановись – иначе я продырявлю тебе башку! – прошипела она таким тоном, что присутствующие сразу поняли: она это сделает.

Джей Хан замер, опасливо поглядывая на револьвер:

– Ну, мадам, теперь вы покойница.

– Нет, это ты покойник, – спокойно ответила она, вдавливая ствол в его висок. – Брось нож, Джей Хан, а то я нажму на курок.

Генерал немного подумал и неохотно разжал пальцы. Нож упал на землю. Солдаты оторопело переводили взгляд с генерала на упавший нож.

– Скажи им, чтобы отпустили Сакуру, – приказала Фрэнсин.

Макфадден предостерегающе поднял руку:

– Миссис Лоуренс, я считал вас умной женщиной. Вы допускаете большую ошибку.

– Пошел к черту! – закричала Фрэнсин. – Если ее не отпустят, я разнесу башку твоему любимому генералу!

Макфадден что-то сказал солдатам по-лаосски, и они, отпустив Сакуру, отошли на несколько шагов. Клэй бросился к Сакуре и подхватил ее в тот момент, когда она уже оседала на землю.

– Сакура совершила плохой поступок, Джей Хан! – гневно проговорила Фрэнсин. – Но это не ее вина. Ее заставили. У нее не было ни отца, ни матери, а теперь у нее есть мать, которая в состоянии ее защитить.

Все напряженно молчали. Вдруг высоко в небе послышался гул самолета. Голова Джей Хана испуганно дернулась вверх, а в глазах появился страх. Макфадден тоже посмотрел вверх. Из-за густого дыма на горизонте вынырнули черные силуэты огромных самолетов, и тут же раздалась длинная пулеметная очередь.

. – Т-24 возвращаются! – заорал Макфадден. – Спасайся кто может!

Джей Хан оттолкнул от себя Фрэнсин и бросился бежать, прикрывая руками голову. Его солдаты без промедления последовали за ним.

– Бежим! – крикнул Клэй и потащил за собой Сакуру. – Фрэнсин! – Клайв схватил ее за руку, и они помчались вслед за первой парой.

Вокруг них метались фигуры обезумевших от страха солдат и оставшихся в деревне местных жителей.

А самолеты были уже у них над головой, причем летели так низко, что чуть ли не задевали их своим брюхом. От грохота мощных моторов разрывалась голова, и казалось, им ни за что не спастись на этой открытой местности. Неужели они проделали такой далекий путь, чтобы так глупо погибнуть?

Фрэнсин бежала, прикрывая руками голову, и видела, как несколько домов взлетели на воздух, когда с самолетов начали сбрасывать бомбы. Деревья ломались, как спички, а в воздухе запахло горелым человеческим мясом. Она не знала, где находятся Клэй и Сакура и куда подевался Клайв. Вокруг были только черный дым и взорванные хижины.

Не успела она оглядеться, как в воздухе снова появились самолеты и сразу раздались новые взрывы. Одна из бомб угодила в стоявший неподалеку дом. В воздух взлетели доски и куски металла, а потом рядом с ней упало то, что секунду назад было человеком. Это был обрубок тела, без головы, без рук и без ног. Только кусок окровавленного туловища, из которого вываливались внутренности.

Еще несколько бомб разорвалось на другом конце деревни, и наконец самолеты стали уходить за дымный горизонт. Фрэнсин с трудом поднялась на ноги, ища глазами Клайва, Сакуру и Манро. Сделав несколько шагов, она наткнулась на одного из солдат. Ему оторвало руку, и он стонал и корчился от боли. Она сняла с него ремень и крепко перетянула культю. Затем пошла дальше, пытаясь в дыму й пыли обнаружить хоть кого-то из своих.

Вскоре она услышала приглушенный голос Клэя, который выкрикивал ее имя.

– Я здесь, Клэй! – закричала она, озираясь по сторонам.

Он вышел из-за полуразрушенного дома, грязный, мокрый, с безумными глазами.

– Фрэнсин, вы в порядке?

Она схватила его за руку:

– Где Сакура?

– С Клайвом. Мы думали, что вас накрыло бомбой, – сказал он, подталкивая ее вперед.

– А ребенок? – вдруг опомнилась Фрэнсин. – Где ребенок?

– Они уже ищут его. Пошли.

Они медленно побрели вдоль улицы, на которой все дома были разрушены.

Возле одного из них копошились солдаты. Они энергично разбирали завал, пытаясь спасти оставшихся в живых людей. Бетонный фундамент дома был разрушен, а бамбуковый каркас рухнул, накрыв собой всех, кто находился внутри, К счастью, дом не загорелся, и поэтому была надежда, что хоть кто-то мог остаться в живых.

– Он здесь, – уверенно заявил Клэй, поворачивая к разрушенному дому. – Вместе с женами Джей Хана и его сестрами.

Фрэнсин увидела Сакуру и Клайва, которые сосредоточенно копошились на развалинах, отбрасывая в сторону обломки. Она бросилась к ним и включилась в работу. Там же находился и Кристофер Макфадден, который старался больше всех. Вскоре они вытащили из-под обломков трех погибших женщин, а вслед за ними двоих подростков лет двенадцати в окровавленной одежде. Они тоже были мертвы.

Разобрав одну из комнат, они перешли к другой, где обнаружили тело мужчины. Он лежал на животе и едва слышно стонал.

– Это же Тхуонг! – закричал Макфадден. – Боже мой, поаккуратнее с ним! – Он наклонился, над телом и проверил пульс.

Затем подозвал Клэя и Клайва, и они вместе попытались его поднять. Мужчина был тяжелым, и им с большим трудом удалось перевернуть его на спину.

– Луис! – вскрикнула Сакура.

Из-под широкой спины Тхуонга виднелась детская ручка. Тхуонг накрыл своим телом ребенка и тем самым спас ему жизнь.

Сакура и Клэй осторожно подняли мальчика и отнесли в сторону. Он был весь в крови, а его глаза и рот широко открыты. Задыхаясь от рыданий, Сакура внимательно осмотрела его и, к счастью, не обнаружила на его теле никаких видимых повреждений. Вероятно, мальчик был залит кровью своего спасителя. Он смотрел на них наполненными ужасом глазами и беззвучно шевелил губами. Лишь через несколько минут он зашелся в громком плаче.

Сакура крепко прижала его к себе и радостно посмотрела на Фрэнсин:

– Он жив.

А рядом с ними на траве лежало бездыханное тело Тхуонга.

– Чем мы можем ему помочь? – спросила Фрэнсин, глядя в его широко открытые глаза.

Макфадден беспомощно опустил руки:

– Ничем. – Он грубо выругался и отошел в сторону.

Для него это была большая потеря. Тхуонг был его лучшим другом и часто приходил ему на выручку.

– Вы видели, мадам? Он прикрыл собой ребенка!

– Да, видела, – подтвердила она.

– Он всегда был готов помочь другим, – тихо произнес Макфадден, смахнув набежавшую слезу. – И меня спасал не раз. Надо найти Джей Хана и сообщить о смерти его жен и Тхуонга. А вам лучше убраться отсюда поскорее, мадам, а то он убьет вас, если еще раз увидит. Не попадайтесь ему на глаза.

– А он не пошлет нам вдогонку своих людей? – подошел к нему Клэй.

– А черт его знает! – раздраженно пробурчал майор. – Но чем раньше вы уйдете отсюда, тем лучше для вас.

– Макфадден, – спросил Клэй, – у тебя, часом, не найдется лишней винтовки М-16? А то у нас только два револьвера, а с ними много не навоюешь.

Майор молча поднял с земли винтовку какого-то солдата и протянул ее Клэю.

– А теперь убирайтесь отсюда ко всем чертям! Да поживее!

Фрэнсин кивнула, обняла Сакуру за плечи, и они быстро зашагали вниз по улице. Только сейчас Фрэнсин обнаружила, что во время бомбежки потеряла туфли и теперь идет босиком по усыпанной острыми камнями и осколками дороге. На одной ноге виднелась кровоточащая рана, которую нужно, было срочно продезинфицировать и перевязать. Клайв обнял ее, помогая идти. В ее ушах еще стоял грохот рвущихся снарядов, а перед глазами мелькали темные точки, но все это было сущей мелочью по сравнению с радостным чувством облегчения, что ребенок цел и невредим.

Вдруг они услышали за собой топот, повернулись и увидели, бегущих к ним солдат с оружием наперевес. Их лица были перекошены от злости, и нетрудно было догадаться об их намерениях. Один из них подбежал к Фрэнсин и наставил на нее винтовку.

Она остановилась и с недоумением посмотрела на него:

– Что вам нужно?

– Вы ходить к Джей Хану! – закричал он на ломаном английском.

– Я уже расплатилась с ним, – спокойно ответила она. – Нам больше не о чем говорить.

– Вы ходить за мной! – прошипел солдат, щелкнув затвором. – Немедленно!

– Она никуда не пойдет, – вышел вперед Клайв.

Второй солдат поднял винтовку и изо всей силы ударил его прикладом по затылку. Клайв со стоном упал на пыльную дорогу. Старший из солдат схватил Фрэнсин за руку и потащил в ту сторону, откуда они только что ушли.

– Ходить за мной! – Ходить за мной! – не переставая кричал он, подталкивая ее прикладом винтовки. – Оставьте ее в покое! – крикнул Клэй и бросился на помощь.

Уцелевшие солдаты направили на него оружие, и их пальцы впились в спусковые крючки.

– Вы уходить! – прикрикнул на Сакуру и Клэя старший солдат. – Быстро уходить! А эта женщина ходить к Джей Хану!

Они потащили ее по улице. Фрэнсин не сопротивлялась, но и не спешила выполнять их указания.

– Идите к машине! – крикнула она им. – Не ждите меня! Возвращайтесь во Вьентьян. Встретимся там.

И в этот момент она услышала страшный крик, который до этого слышала только один раз в жизни. Это был крик отчаяния, боли и ужаса. Так кричала Рут, когда они уходили с Клайвом из деревни, оставляя ее на попечение чужих людей. Она повернулась и увидела, что Сакура отдала ребенка Клэю и стремглав бежит к ней, заламывая руки и издавая жуткий, нечеловеческий крик. Сначала Фрэнсин не могла разобрать ни единого слова, а потом ее вдруг осенило. Именно эти слова кричала маленькая Рут, догоняя уходящих неизвестно куда родителей: «Мама, не бросай меня!»

К тому времени Рут многое повидала за свою короткую жизнь, видела, смерть, разрушения, испытала страх, но сейчас происходящее было для нее страшнее смерти. Ее родная мама уходила от нее, оставляя у чужих людей. У Фрэнсин до сих пор звучал в ушах ее отчаянный крик. Он преследовал ее все послевоенные годы, и только с большим трудом ей удалось вытеснить из памяти тот страшный день.

И вот сейчас она вновь услышала этот душераздирающий крик. Он был настолько пронзительным и тонким, что она остановилась как вкопанная, не обращая внимания на злобные крики лаосских солдат. Они пинали ее прикладами, толкали в спину и, кажется, готовы были пристрелить, если она не пойдет с ними. Причем сделали бы это без малейших колебаний, так как их собственная деревня была сожжена дотла, со стороны Китая наступали вражеские войска, а их король специально посылает сюда американские самолеты, чтобы они бомбили их деревни и убивали их женщин, стариков и детей. Что могла означать для них жизнь какой-то посторонней женщины?

Фрэнсин медленно пошла навстречу Сакуре, каждую секунду ожидая пули в спину или удара штыком. Расстояние между ними быстро сокращалось, и вот они уже крепко обнимают друг друга – мать и дочь – после стольких лет разлуки и безрезультатных поисков. Они стояли и плакали, орошая красноватую пыль лаосской дороги жгучими, накопившимися за долгие годы слезами.

Солдаты подняли винтовки и прицелились в женщин. И в этот момент Клайв медленно поднялся на ноги и встал между солдатами и женщинами. Он поднял вверх руки, словно пытаясь загородить их от пуль. Клэй стоял с ребенком на руках и с ужасом смотрел, как пальцы солдат легли на спусковые крючки. Сейчас у него оставался только один выход – лечь на землю и прикрыть собой ребенка. Что он и сделал без промедления, подумав при этом, что настало время для жатвы скорби.

– Убирайтесь отсюда! – послышался осипший голос Макфаддена. Он был весь покрыт красноватой грязью. – Пошли вон отсюда! – еще раз повторил он, показывая солдатам на холмы, откуда доносились выстрелы.

На другом конце деревни раздались громкие взрывы ракет.

– Быстро на линию фронта!

Все застыли от изумления, боясь пошевелиться. Старший из солдат что-то кричал Макфаддену на своем языке, а тот отвечал ему злобной руганью.

– И вы тоже убирайтесь прочь! – повернулся он к пассажирам «ситроена». – Да поживее, а то останетесь здесь навсегда!

Клэй Манро вскочил на ноги:

– Пошли быстрее!

Наконец опомнившись, все четверо бросились к «ситроену». Они все время ожидали выстрелов в спину, но, к счастью, солдатам было не до них. Макфадден все еще препирался с ними, а когда рядом разорвалась ракета, они пригнулись и побежали к холмам.

Вскочив в машину, Клэй завел мотор, и они помчались прочь, подальше от этого ужаса. Фрэнсин и Сакура сидели рядом на заднем сиденье, крепко обнимая друг друга и примостившегося между ними Луиса.

– Я все вспомнила, мама, – тихо сказала Сакура. – Вспомнила все, что случилось со мной в тот день.

– Да, – кивнула Фрэнсин, – я тоже вспомнила.

– Боже мой, мама, мы снова вместе! – Она положила голову на плечо Фрэнсин и заплакала. Ей много приходилось плакать за свою жизнь, но теперь это были совсем другие слезы – слезы радости, умиротворения и долгожданного счастья.

А Фрэнсин плакать не могла. Она давно выплакала все слезы, а сейчас боялась даже пошевелиться, чтобы не проснуться в том старом мире, где она была совсем одна, потеряв всякую надежду отыскать дочь. И только теперь она почувствовала страх. Она боялась не за себя, не за свою жизнь – она боялась скова потерять только что обретенную Рут. Ведь солдаты могли убить их всех. И только чудо спасло им жизнь. Чудо в облике грубого и не всегда воздержанного на язык майора Кристофера Макфаддена. «Все, кто дорог мне в этой жизни, – подумала она, крепко прижимая к себе дочь и внука, – сейчас находятся в этой машине. И если мы нарвемся на мину или попадем под обстрел, то погибнем все вместе, и на этом закончится наша история».

Справа от дороги на рисовом поле догорал какой-то самолет. Фрэнсин не видела опознавательных знаков и не могла сказать, кому он принадлежит, но сам вид догорающего металлического монстра напомнил ей о хрупкости человеческой жизни и о бессмысленности любой войны. Этот простой вывод вскоре нашел свое подтверждение. По раскисшей дороге медленно двигалась колонна беженцев. Жители окрестных деревень молча шли куда глаза глядят, толкая впереди себя повозки и держа за руки маленьких детей.

Клэй умело лавировал между идущими людьми, стараясь не задеть кого-либо из них.

– Черт возьми, мы так можем свалиться в канаву, – посетовал Манро, с трудом выруливая по скользкой от дождя дороге. – Не хватало еще застрять в этой проклятой глуши.

– Как вы там все? – спросил он, поворачиваясь к ним.

– Пока ничего не могу сказать, – ответила Фрэнсин, ласково посмотрев на дочь и внука.

Клайв сидел рядом с Манро и время от времени ощупывал рану на голове. Его рубашка была залита кровью, а лицо покрыто красноватой грязью.

– Ничего, скоро мы выберемся из, этой проклятой страны, – заверил Фрэнсин Клэй, объезжая очередную воронку.

– Да, все мы очень надеемся, на это, – улыбнулась она, устало откинувшись на спинку сиденья.

По крыше автомобиля громко застучали капли, дождя. Клэй упорно продвигался вперед, оставляя позади грязную извилистую колею.

К самолету они вернулись, когда над деревней Фоуфа сгустились сумерки. Дождь все еще барабанил по крыше автомобиля, но дорога возле деревни была достаточно твердой. Самолет стоял на прежнем месте, но пилота поблизости не было.

– Может, он сбежал? – обеспокоенно спросила Фрэнсин.

– Нет, скорее всего обкурился опиумом и дрыхнет в каком-нибудь домике, – проворчал Клэй.

Сложив руки рупором, он громко позвал Кронга, но в ответ услышал лишь эхо в горах.

Они разбрелись по деревне в поисках пилота, проклиная дождь, самолет, Кронга и все на свете.

Через несколько минут они услышали громкий крик Клайва, который остановился перед одним из домов и показывал куда-то рукой.

– Что ты там делаешь, черт бы тебя побрал? – заорал на перепуганного до смерти пилота Клэй.

– Я думал, это партизаны Патет-Лао, – промямлил тот, выходя из-за угла.

Манро вынул из сумки ротор и швырнул ему:

– Давай, командир, действуй! Надо поскорее выбираться отсюда.

Они уселись в самолет и стали ждать взлета. Луис, который проспал несколько часов в машине, проснулся и захныкал на руках матери. Сакура была измучена до предела, и Фрэнсин взяла ребенка к себе, чтобы дать дочери возможность хоть немного отдохнуть. Малыш мгновенно перестал плакать и удивленно посмотрел на бабушку. Только сейчас Фрэнсин заметила, что он вылитая копия Сакуры.

Клэй вынул «кольт» и подошел к Кронгу:

– Послушай, приятель, в наших планах произошли некоторые изменения. Мы полетим не во Вьентьян, а в Таиланд.

– В Таиланд? – вытаращил глаза пилот.

Он хотел что-то возразить, но промолчал, увидев в руке Клэя револьвер.

Манро пожал плечами:

– Какая тебе, в сущности, разница? В этой стране для тебя все равно больше не будет работы.

Кронг подумал, махнул рукой и, запустив двигатель, вырулил на взлетную полосу.

Сакура прижалась к Фрэнсин и счастливо улыбнулась:

– Мама, мамочка, как я рада, что мы снова вместе!

Фрэнсин улыбнулась в ответ и хотела было назвать дочь тем именем, которое та носила в детстве, но потом подумала, что Рут ушла от нее много лет назад и нет смысла возвращаться в прошлое. Ее дочь зовут Сакура, и она всегда будет носить это имя. Ведь новую жизнь нужно начинать с новым именем и с новыми перспективами. Что же касается прошлого, то у них еще будет время подробно поговорить об этом, все вспомнить и все пережить заново, чтобы потом уже никогда больше не возвращаться к нему. А сейчас главное – благополучно вернуться домой и наладить нормальную жизнь. Долгий путь из прошлого в настоящее подходил к концу. А впечатлений хватит на вою оставшуюся счастливую жизнь.

Кронг разогнал самолет, поднял его в воздух и направил, в темную пелену ночи в сторону Таиланда. Под крылом самолета пробегали рисовые поля, озаряемые яркими сполохами взрывов и обильно орошаемые муссонным дождем. Они навсегда покидали эту несчастную страну, унося в своей памяти все, что здесь потеряли и что обрели.