Солнце плачет навзрыд И луне говорит:

– Умер сын мой, на сердце тревога.

Мой единственный с.ын,

Дней моих властелин,

Сын мой прожил на свете немного.

И лягушка в ответ:

– Я в печали, мой свет,

Как и ты, в безысходной печали:

Умер мой властелин,

Пучеглазый мой сын,

Так недолго его мы видали…

Но терплю, говорит,

И не плачу навзрыд

По нему, пучеглазому сыну,

Он в болоте сидел

И на звёзды глядел,

И погиб, будто канул в пучину.

– Ах ты, тварь, – если б мой

Сын, наследник прямой,

Был, как твой, так плюгав и ничтожен,

Лучше было б ему

Провалиться во тьму,

Он бы сник, в преисподню заброшен.

Солнце, это сказав,

Приоткрыло глаза

И весь мир горячо озарило.

Пруд с болотцем иссох,

Обнажился песок

И лягушку в песок придавило.