Дома я оказался только на следующий день. Самолётом хоть и быстро, но до Москвы ещё добраться нужно. В Москве я был только к вечеру, а следующий рейс до Челябинска только утром следующего дня. Дома я никого не предупреждал о том, что еду в гости, так что прибыл я как снег на голову. Куда ехать я знал, созванивался с Сашей. Когда я уезжал, дом только собирались покупать, и выбирали варианты, и вот, я впервые посещаю свои пенаты. А что, отличный, крепкий ДОМИНА. Именно с большой буквы. Трёх этажный коттедж с отличным сухим подвалом по всей площади коттеджа, с гаражом на три машины на первом этаже, с сауной и бассейном там же. Кроме этого там же находились прачечная, огромная кухня с лифтом для готовых блюд, столярно-слесарная мастерская и кладовые с промышленным холодильником. На втором этаже находилась столовая со шкафами для приборов, огромный зал с диванами и креслами и большим монитором с телевизором, немаленькая детская игровая, тренажёрный зал и несколько санузлов с ванными комнатами. На третьем этаже уже находились спальные комнаты и пара рабочих кабинетов. Спальных комнат было шесть, зачем столько? В одной жили мои родители, в одной родители Саши, для нас одна комната и отдельная комната для Вовки. Ещё две комнаты — гостевые, как пояснила мне Саша, после моего вопроса о многочисленности помещений. Там же находилось и три санузла. Не дом, а пещера Али-бабы. Повсюду были ковры и картины. Дом покупали полностью мебелированным, бывший хозяин из «Новых Русских», был уничтожен конкурирующей группировкой, и жена, пока не добрались и до неё, по быстрому продала дом и свалила в Европу. Продавала очень дёшево. Когда она только собиралась писать объявление в сети, увидела свежее объявление, о желании приобрести большой дом. Не удивительно, что это объявление оказалось Сашеньки. Сторговались они быстро. В этот же день оформили купчую, и вечером бывшая хозяйка улетела во Францию. А нам достался большой и красивый дом с огромной прилегающей территорией в несколько гектар на окраине Челябинска, за половину от реальной стоимости. Дом был очень красив. Нет надоевших ровных углов. Он был весь какой-то закруглённый, с плавными изгибами, выполнен полностью из кирпича. Сказка. Вокруг были аккуратные клумбы и дорожки. Местами росли деревья, которые не стали рубить при постройке, а так как участок находился в лесу, то деревьев этих было не мало. Вообще участок утопал в зелени. Были и фруктовые деревья, с зади дома, там был неплохой сад, в котором росли яблоки, вишня, груша и куча других деревьев. Всё ухожено. В середине сада наблюдался пруд диаметром в пятьдесят метров, скорей всего искусственный, уж больно ровный. Не знаю, что это был за человек, но чувство прекрасного он не утерял.

Были ещё и дополнительные постройки, в виде летней кухни и веранды, а также сарая средних размеров, что находился на окраине участка, что в нём находится — я пока не знал. Как, ни будь, позже выясню. Всё это великолепие окружал красивый двухметровый забор из кирпича. Ну что сказать? Я просто в шоке. Если бы мы жили лет так двести — триста назад, я бы назвал это поместьем. А сейчас это называется — частный дом. Как бы нам проблем не получить с такой красотой. Скромнее надо быть. Но дом мне, конечно, понравился, слов нет. Ладно, пусть будет. С защитой, как, ни будь, уладим.

Встретили меня конечно, очень радостно, Сашенька так повисла у меня на шее, и не отпускала, пока родители не подошли. Вовка вообще поселился у меня на плечах, и слезать оттуда категорически отказывался. Ну и бог с ним, пусть сидит. Когда ещё персональная лошадка объявится. Обнявшись с родителями, передал им привет от Олега, чему они сильно удивились. Я ведь им не говорил, что теперь он служит со мной вместе. Сказал, что скоро приедет в гости со своей благоверной, чему они сильно обрадовались. На обнимался с тёщей и тестем. Ну а чего, это у вас может и не так, а у меня они мировые. И рады были искренне моей побывке.

Перед тем, как сесть за стол, я попросил маму и тёщу, что бы они наготовили еды побольше, раз так в десять и разнообразной, Сашеньку эта просьба тоже касалась. Моя просьба их сильно удивила, но спорить они со мной не стали, а принялись готовить разные вкусности. Я им сказал, что бы готовили человек на тридцать. Преисполненные ответственным заданием, они проявили максимум изобретательности, и думаю, сегодня у нас будет праздник живота. Продуктов у нас достаточно и довольно разнообразных. Омаров, конечно, нет, но и из картошки с мясом можно столько вкусного приготовить… Одним словом, на кухне был настоящий аврал.

Пока женщины занимались приготовлением пищи, я пошёл прогуляться по усадьбе (так и буду называть этот дом) с отцом и тестем. В первую очередь я попросил отца, что бы он пригласил своего друга с женой, что принял нас в нелёгкий час, он сразу позвонил и передал приглашение. Обещали приехать через пару часов. Потом я завёл с ним серьёзный разговор:

— Пап, всё это конечно прекрасно — красивый дом, большая площадь, но ты не боишься, что этот дом кому ни будь, глаза застит? Наверняка, бывший хозяин, занимался не совсем честным бизнесом, и прихватизировать этот дом найдутся желающие из бывших соратников или врагов. Как ты собираешься защищать это хозяйство?

— Поначалу я тоже опасался, — принялся отчитываться передо мной отец — и не хотел брать его, но тут всё так быстро закрутилось, что решили рискнуть. В крайнем случае — подумал, что тут же продам, и заработаю на этом. Ты же знаешь, что купили мы его раза в два дешевле. Но когда увидел этот дом, то расставаться с ним не захотел. А потом, когда решил познакомиться с участковым, им оказался мой бывший солдат. После армии пошёл в милицию. Он обрадовался мне, и сказал, что бы, не сомневался и жил спокойно. Конечно поудивлялся, откуда я мог заработать на такой дом, но когда понял, что здесь в основном деньги сына, вопросы перестал задавать. Обещал всемерную поддержку. Старый-то хозяин проблемный был, много неприятностей из-за него у участкового было, вот он и не хочет, что бы такой же дом приобрёл. Жить нормально хочет.

— Но ты же понимаешь, что этого не достаточно? — укорил я его — Преступников это никак не остановит.

— Да, понимаю, конечно, — и посмотрев на меня хитро, спросил — ну а ты у меня на что? Думаю, одной показательной акции, будет достаточно.

— Если я и здесь начну проводить свои акции, то жить нам здесь не долго придётся, быстренько упакуют.

— Ну, я же не говорил, уничтожать их, достаточно просто поломать немного, при проникновении. — у шедшего рядом тестя от таких слов чуть заикание не началось.

— Эт-то, вы о чём сейчас? Какие акции, и что значит поломать?

Я укоризненно посмотрел на отца, но он просто махнул рукой на меня и продолжил:

— Да ты Семён не меньжуйся, всё нормально будет, а акция — это серьёзный разговор с применением насилия. Не думаешь же ты, что они с нами миндальничать будут.

— Ну, это как водится, — согласился с ним тесть — я не о том, мне их не жалко, я о том, что нам действительно грозит опасность?

— А когда мы убегали от трудностей, Семён? — задал вопрос в лоб отец.

— Ну, если ты говоришь, что всё будет нормально, то я наверно тебе поверю. В конце концов, только благодаря вам мы и живы ещё.

— Ну вот, совсем другое дело, а то раскис уже.

Так мы шли по аллее и дальше уже вели ленивый диалог. Погода прекрасная, температура около пяти градусов, светит солнышко, поют птички. Такое ощущение, что гуляю в облагороженном лесу. Кругом аллейки выложенные из камня, подрезанные кусты, сосны великаны, а где-то рядом фруктовый сад. Идиллия. Но спустя некоторое время послышался гудок клаксона. Это видимо гости уже приехали. Мы, не сговариваясь, повернули в сторону ворот. Идти было не далеко, и вскоре мы принимали гостей.

Гости были рады, что о них не забыли в такой радостный день для нас. На их лицах блуждала счастливая улыбка. Сразу видно — хорошие люди. Нечасто им доводится по гостям ездить. Вот смотрю я на них, и думаю: это ведь благодаря таким людям наша страна выстояла в войне и отстроилась после неё. Простые труженики и военные. Они, может быть, не знают высокой политики, но они очень хорошо знают, что такое честь и совесть. А для меня это самый важный фактор. Без этих понятий для меня человека просто не существует. Человек, не имеющий чести — это потенциальный предатель, коррупционер, взяточник и бандит. Одним словом то — против чего мы и боремся. И во времена Сталина были такие, но он очень эффективно боролся с такими. Помазали лоб зелёнкой, что бы инфекцию не занести при пулевом в голову, и пишите письма. Не надо после этого кормить на народные деньги дармоедов, которые при выходе на волю становятся только изощрённее, но сути своей менять никак не хотят. Сталин, говорят, кровавый монстр. Да он по сравнению с моими взглядами на жизнь просто Дедушка Мороз. Не стал бы я разводить на его месте столько всепрощения над преступниками, и не появился бы тогда Солженицын и иже с ним. Жестоко? Может быть. Вот только это жестокость во имя мира и справедливости. Что мы имеем сейчас? А имеем мы кучку функционеров, которые и рулят нами так, как им это будет выгодно. Законы создают очень для себя удобные. Дошло до того, что нами руководят люди — которые не понимают в этом совершенно ничего. Ну а как он может в этом что ни будь понять, когда свой диплом он не выстрадал на занятиях, а тупо купил в переходе. Или должность досталась по наследству от отца. К этому мы стремились, бросаясь на амбразуры пулемётов? Я думаю, нет. Те, кто действительно достоин руководить народом победителем, как правило, погибли геройски, а вот всякая мразь осталась. Во время войны они не ходили в атаки, а отсиживались в тылу. А после войны, вылезли из нор и стали подбирать под себя власть. Ух, что-то я разошёлся. Даже гости стали подозрительно коситься на меня, увидев моё состояние. Вот, что бы мне это не стоило, а им, как и своим родителям и близким, я сделаю подарок. Думаю, они будут рады, для этого я и попросил пригласить их сегодня. Но близкие пока не знают, для чего я их пригласил.

Успокоившись, я подошёл к Дмитрию Сергеевичу и его жене, и тепло поздоровался с ними. Они мне ответно улыбнулись, поняв, что моё плохое настроение было направлено не на них. После этого мы направились в дом.

В зале уже был накрыт богатый стол, который ломился от угощений. Чего тут только не было: рыба жареная в кляре, запеченный поросёнок, жареная индоутка с овощами, пироги с курицей и яблоками, различные салаты, настоящий узбекский плов с горкой мяса в центре и головками чеснока по краям, манты — расположенные по краям стола, фрукты в корзинках, компоты в графинах, соки в бутылках, ну и конечно же армянский коньяк пятилетней выдержки и кристалловская водка. От этого вида все вошедшие пришли в тихий шок, возникла мёртвая тишина. Гости даже себя не очень уютно почувствовали. Я, в общем-то, тоже впал в лёгкий ступор. Такого разнообразия я не ожидал, да ещё в такой короткий срок. Из этого состояния нас вывели уже переодевшиеся хозяйки, которые радостно поприветствовали гостей и предложили присаживаться к столу. Но тут уже я взял слово:

— Уважаемые Дмитрий Сергеевич и Екатерина Петровна, и вы — мои близкие и родные мама, папа, Семён Николаевич, Наталья Николаевна, Сашенька, — увидев, как сынок посмотрел на меня подозрительно, я продолжил — ну и конечно же ты, Владимир, куда уж без тебя. Прежде чем мы сядем к столу, я бы хотел сделать вам всем подарок. Такие подарки вам ещё не делали, я это знаю абсолютно точно. И надеюсь, вам он очень понравится.

Все присутствующие замерли, не зная как это воспринимать. Только лишь Саша стала о чём-то догадываться, потому как смотрела на меня с лёгким интересом и надеждой. Начать я решил с неё, что бы, более старшее поколение, а стало быть, более подозрительное, успело расслабиться и успокоиться.

— Для чего я попросил приготовить такой богатый стол — вскоре вы поймёте сами, а сейчас, Сашенька, присядь на кресло.

Саша не стала задавать лишних вопросов и быстро села на кресло. Зная, что должно последовать дальше — она расслабилась и закрыла глаза. Говорю же, у меня не жена — а клад. Я быстренько провёл процедуру по разблокировке регенерации и немного подумав, убрал блокировку на скорость. Воевать ей, конечно, не придётся, но вот защитить себя она должна. И ей эта функция совершенно не помешает. Надо только тщательно проинструктировать по прокачке этого умения, а то, как бы хуже не стало.

Закончив с ней, я попросил сесть в кресло маму. Мама села абсолютно спокойно и совершенно без опаски. Она знает, что ничего плохого я предлагать не буду. С ней я тоже закончил довольно скоро, только блокировку скорости ей не снимал. Думаю, ей эта функция совершенно не нужна. У ней есть, кому её защитить. Отец только посматривал и понимающе ухмылялся. Он понял, что я восстанавливаю здоровье, вот только он не совсем понимал, для чего столько еды, поэтому посматривал на стол и почёсывал свой затылок. Остальные тоже с недоумением смотрели за моими манипуляциями. Они-то совершенно не знали, что я обладаю способностями, поэтому стояли такие потерянные, но в глазах читалось любопытство. Вопросы они не задавали, зная, что вскоре я сам всё разъясню.

Со всеми я закончил довольно быстро, и когда Вова сел в кресло, я только улыбнулся и взял его на руки.

— А тебе, Владимир, я расскажу сказку перед сном. Договорились? — Вовка посмотрел на меня недоверчиво, но всё же спросил: — Пап, а что ты делал с этой радугой? Ты делал её красивее? Значит у меня и так красивая радуга?

Вот те и раз. А я уже и забывать начал, что он тоже видит магическим зрением. Хотя, это может быть только детским, некоторые дети видят его, потом эта способность чаще всего пропадает. Но ему я постараюсь это закрепить.

— Да, сынок, я играл с радугой, и тебе пока рано изменять радугу, у тебя она очень хорошая и красивая.

— Ну ладно, — согласился со мной повеселевший сынишка — но сказку мне расскажешь.

— Расскажу, расскажу, — засмеялся я в ответ — шантажист маленький. А пока иди к маме. — и он послушно пошлёпал к Саше, гости и все присутствующие только снисходительно посмотрели в след, но и на стол взгляды бросали очень уж заинтересованные, и поэтому я не стал их задерживать, и решил закончить презентацию — То, что я сейчас вам сделал — это называется разблокирование регенерации, а вам, мужики, я ещё разблокировал и ограничение скорости и реакции. Тебе, кстати, Сашенька, тоже последнюю функцию разблокировал, думаю она тебе не помешает. — увидев, что люди готовы задавать вопросы, я остановил их взмахом руки и продолжил — Сейчас я вам обо всё расскажу, а пока присаживайтесь за стол, и можете приступать к празднику живота.

Моё предложение было принято с большим восторгом, потому как я уже заметил, что регенерация пошла с бешеной скоростью, и строительный материал клеткам был необходим в очень больших количествах.

— Начнём с регенерации. — присев за стол, стал я удовлетворять молчаливое любопытство — Вы все знаете, что когда у ящерки отрывается хвост, она отращивает себе новый, так вот эту функцию я вам и разблокировал. — увидев как все застыли с открытыми ртами, а Дмитрий Сергеевич даже полез одной рукой под стол, я рассмеялся, и увидев не понимание на лицах, а у Дмитрия Сергеича и обиду на лице, поспешил успокоить их.

— Не надо беспокоиться, хвост у вас не вырастет, но вот регенерация износившихся органов и тканей у вас уже началась, отсюда такой дикий аппетит. — увидев на их лицах недоверчивые улыбки, я решил добить недоверчивых слушателей — Дмитрий Сергеевич, у вас, судя по всему, было повреждено колено, ничего не чувствуете сейчас?

Он прислушался к своим ощущениям и сказал:

— Оно у меня почему-то сейчас перестало болеть, но там я сейчас чувствую жжение. Но мне не приносит это неприятных ощущений, наоборот. — он похлопал себя по колену — Хм, так это правда?!

— Правда, Дмитрий Сергеевич, чистая правда. Эта функция позволит забыть вам, где находится аптека и поликлиника, и позволит прожить вам долгую и полноценную жизнь.

У женской половины нашего сабантуйчика, появились слёзы на глазах и они принялись орошать ими свои красивые лица. Они радовались и плакали одновременно, попутно смахивая слёзы платочками, но слёзы радости не переставали стекать с их лиц. Саша прижалась ко мне всем телом и рыдала от счастья. Я только поглаживал её по голове и говорил всякие глупости, пытаясь её успокоить. Все остальные мужчины, неумело пытались сделать тоже самое, со своими жёнами и с какой-то неуверенностью посматривали на меня. Только отец вёл себя совершенно достойно. Он протянул руку и показал мне вытянутый большой палец в зажатом кулаке, показывая, что подарок был просто отличным. Потом соскочила гостья со своего места и кинулась ко мне, бесцеремонно вырвав меня из объятий Саши и принялась осыпать меня поцелуями, за ней потянулись и остальные женщины, и затискали меня. А я стоял и смущённый посматривал на мужиков, которые только добро улыбались мне в ответ. Когда, наконец, эта вакханалия подошла к концу, я попросил присесть на место женщин, и продолжил:

— Спасибо, конечно, за вашу благодарность, мне очень приятно, честно. Но я всё же продолжу. А вы давайте, подкрепляйтесь, вам сейчас очень необходимы силы. — гости тут же перекинули своё внимание на блюда и принялись с большой быстротой поглощать угощения. Я, впрочем, тоже от них не отставал, голоден я был серьёзно, но по другой причине, долгая дорога. — Как вы уже поняли, регенерация внутренних органов у вас происходит с большой скоростью, но это не единственный бонус. Кроме регенерации внутренних органов, вам доступна и регенерация конечностей. Происходить это будет независимо от ваших желаний, так что, если вдруг случится так, что вы лишитесь руки или ноги, не дай бог, конечно, не спешите к врачам, а постарайтесь, что бы вас в таком состоянии вообще не видели. Конечность со временем восстановится, а вот вопросы у людей видевших вас без этой конечности — останутся. И не трудно догадаться, что последует за этим.

— Ну, это мы поняли, — поддержал меня отец — в руки к вивисекторам никто не захочет попасть. Запомним. А что ты имел в виду про разблокировку скорости и реакции?

— А этот бонус необходим больше мужчинам, поэтому я вам его и разблокировал. Имея сверх нормальную скорость передвижения и реакции, вам не страшны не только бандиты — которые могут нагрянуть сюда, но даже и спецподразделения. Они не обладают такими преимуществами. Но это дело надо развивать. И очень осторожно развивать. При увеличении скорости, увеличивается нагрузка на ваши мышцы, суставы и кости, потому что законы физики никто не отменял. Сама среда обитания будет вам мешать в этом, и не исключены разрывы мышц и сухожилий, и даже частичное разрушение костей, поэтому и говорю, что развивать эти способности надо постепенно и осторожно. Регенерация вам в помощь. Со временем мышцы ваши приобретут большую упругость и эластичность, станут крепче, связки тоже уплотнятся, а кости будут способны выдержать нагрузки в десятки раз превышающие нынешние. Всему этому будут способствовать ваши тренировки. Позже, я поставлю в тренажёрном зале простенький тренажёр для увеличения скорости, вот на нём и будете тренироваться.

— Хм, вот значит как это всё… — но продолжать он не стал, вспомнив, что в тайну о «Белой Стреле» посвящены не все — А показать нам можешь, что ни будь из этого?

— Ну почему же нет? — спросил я и переместился за спину отца, не применяя остановку времени, но двигаясь с максимально возможной скоростью доступной для меня — Такая демонстрация устроит?

То, что все были удивлены, это просто не сказать ничего, они были просто поражены, и застыли с открытыми ртами и занесёнными к ним вилками с кушаньями. Ещё бы, только что сидел на стуле, и уже в следующий миг очутился на другой стороне от стола, и только ветер говорит о том, что сзади что-то молниеносно пронеслось. Я бы тоже впал в ступор, не зная, что такое возможно. Только сын смотрел на меня совершенно спокойно, просто он ещё не знает, что такое законы природы, а может и по другой причине. Позже я это обязательно узнаю.

Когда все осознали, что им упало в руки, то мужики радостно загалдели, а Саша при этом посмотрела на меня с большим восторгом. Видимо я угадал, включив и ей эту функцию.

Когда все немного подуспокоились, я решил предупредить их.

— Надеюсь не надо говорить, что всё, что с вами случилось и откуда у вас это появилось говорить нельзя? — увидев укоризненные взгляды от присутствующих, продолжил — Вот и отлично. Хочу только сказать, что если этот секрет станет известен ещё кому ни будь, то жить нам останется очень мало. Это одна из причин, почему мы уехали из Омска.

Все присутствующие восприняли сказанное очень серьёзно, и было видно, что об этом от них точно никто не узнает. Кто же захочет вредить самому себе?

В конечном итоге, пирушка прошла в весёлом и радостном ключе. Всё, что было выставлено на столе — было сметено с большим энтузиазмом, и никто не жаловался на переполненный желудок. Метаболизм дичайший. Даже спиртное было выпито полностью. На столе остались только пустые тарелки. Вовка под этот пир незаметно задремал, но когда я попытался его отнести к себе, он проснулся, и потребовал от меня обещанную сказку. Что ж, раз пообещал, надо выполнять. Пока шёл, думал, о чём же рассказать ему сказку, а потом что-то меня стукнуло в голову: «А почему бы не рассказать ему о себе, но в сказочном варианте. Чем моя жизнь не сказка?», так и сделал. Уложив его, я начал повествование об одном смелом мальчике, который в компании со своими товарищами, а иногда и самостоятельно защищал свою страну от орков и гоблинов. Сказка сына очень заинтересовала, и он очень внимательно слушал развитие сюжета. Там было и знакомство с прекрасной, но не богатой принцессой, и рождение у них сына. И везде этот юноша громил эту нечисть пачками. Под конец повествования, а слушал он очень внимательно, и не засыпал, он мне выдал:

— Молодец, папа. Когда я вырасту, тоже меня научишь. — повернулся на бок и уснул.

Вот так вот, и теперь думай что хочешь. Когда я рассказывал ему сказку, то о возможности останавливать время я ему тоже говорил, и то, что этот паренёк обладал дикой регенерацией. Говорю же, о себе рассказывал. Но как он понял это? Мда, боюсь, в садик мы его отдавать не будем. Как бы, не выболтал чего.

После того, как он уснул, я спустился к остальным. Они мирно пили чай. Время было уже позднее, засиделись мы прилично. Шесть часов не вставая со стола. На лицах женщин летали возбуждённые взгляды. Впрочем, мужчины от них не отставали. Выглядели они как студенты, которые только оторвались от родительской опеки, и сейчас у них появилась возможность совершить что-то запретное. И я их понимаю. Уже давно ушло сильное половое влечение, с возрастом это как не прискорбно — неизбежно, а тут такой бонус. Гости останутся у нас на ночь, поселили их в отдалённую гостевую спальню, что бы не смущать, так что и у них будет возможность вкусить этот плод. Сашенька тоже смотрит на меня масляными глазками, так что и мне сегодня сладкое обеспечено.

Только мы собирались поиграть в какие ни будь настольные игры, а что, время уже позднее, а спать ещё рано, как зазвонил стационарный телефон. Отец взял трубку, с минуту слушал, а потом сказал собеседнику:

— Хорошо, я понял. Позже перезвоню… Ничего делать не надо, мы разберёмся… Не переживай Василий, до крайности думаю не дойдёт, позже я тебе перезвоню. — и положил трубку.

— Ну вот, первые ласточки, — сказал отец — как ты и говорил.

— Это то, о чём я подумал? — спросил я у него.

— Да, быки на двух машинах. Будут через пять минут. Василий, участковый наш, живёт на окраине и он их опознал. Кроме как сюда, этим ехать не куда.

— Понял, — ответил я вставая — ничего не предпринимайте, из дома не выходите, что бы не произошло, а я разберусь с этими невоспитанными людьми и вскоре вернусь.

Надо заметить, что на лицах моих близких и гостей, не появилось и грамма озабоченности, промелькнуло только лишь неудовольствие от того, что кто-то помешал приятно отдыхать. Теперь менты замучают. Они полностью убеждены, что с поставленной задачей я справлюсь без труда, и вот этим они мне очень нравятся. Нет этих соплей: «Что же нам делать, как теперь быть?». Они уже уяснили, что с тем, чем я обладаю — для меня это бычьё не противники.

Я вышел на крыльцо, и в этот момент услышал, как ломаются наши въездные ворота, и на площадку перед домом въезжают два внедорожника. Остановившись за пять метров перед крыльцом, кусты сирени помяли, суки, я вам ещё это припомню, из машины повыскакивали здоровенные, но такие тупые лбы, и выстроились перед своими тачками. Один, что был посередине, имел малиновый пиджак, и толстую золотую цепь на широкой шее. Сам он тоже представлял собой довольно внушительный шкаф ростом даже чуть выше меня. На руке красовались дорогие часы, на пальцах массивные печатки с камешками. Остальные представляли собой качков переростков в спортивных штанах и кожаных куртках на плечах. В руках у каждого было по спортивному инвентарю в виде бейсбольной биты, а за куртками просматривались рукоятки пистолетов. Кое-кто держал в руках и свинокол, иначе этот инструмент я назвать бы и не смог. Было их девять человек и за ними ошивался плюгавенький мужичонка с дипломатом. За этими шкафами я его сразу и не заметил. Если бы я был обычным обывателем, то увидев этих головорезов на своём участке, по идее должен был сходить по маленькому, причём не сходя с места, и не снимая штаны, но на меня это не произвело никакого эффекта, что видимо и смутило того, что стоял в малиновом пиджаке, и поэтому он не сразу стал наезжать на меня.

— Ты кто такой? — наконец задал он вопрос.

— Хм, сначала неплохо бы представиться для начала, это ведь вы ко мне приехали, а не я к вам.

— Слышь, ты, хмырь, я те щас так представлюсь, забудешь, как самого зовут, так что я жду ответа.

— Ну, хорошо, — сказал я, разыгрывая представление, и идя на попятную, что бы побольше выяснить, что этим дебилам понадобилось здесь — я хозяин этого дома.

— Не гони волну, чмырёныш, я знаю хозяина этого дома, временного хозяина, — поправился он — и ты на него не похож, тот старый был.

— Это мой отец, но хозяин этого дома я. Так в чём дело спрашиваю? Почему вы сломали мои ворота, помяли кусты сирени и вломились сюда без разрешения?

— Слышь, ты, урюк, — продолжил наезжать на меня главный, но при этом стал озираться, слишком уж не типично я себя вёл — я не намерен спрашивать разрешения на въезд в собственный дом.

— Это с чего же он твой? — достаточно серьёзно удивился я. А ничего так ребятки приехали. Я уж думал, деньги будут клянчить, а они сразу дом захотели отжать, губа-то не дура.

— А с того, что ты его мне сейчас перепишешь, вот и нотариус тут приехал, — вытолкал он вперёд плюгавенького мужичонка — всё для вас, что бы не затруднять с передвижением. — гаденько рассмеялся он.

— А ничего, что я купил его, и заметь, за довольно крупную сумму? — стал закипать я.

— Ну, это твоя печаль, не хрена было покупать. Эта сука задолжала нам 10 лямов зелёных и смылась, ну а тебе, считай, не повезло, терпила. — и заржал в полный голос, остальные быки его поддержали в этом, поигрывая своими палочками.

— Но, ты же понимаешь, что дом не стоит столько? — стараясь загасить свою ненависть, произнёс я, что бы понять, насколько они собираются опускать меня.

— Правильно, не стоит, остальное ты нам принесёшь самостоятельно, ты же богатенький буратино, раз такой дом купил, а что бы не вздумал шутить с нами, мы поживём с твоими родными.

— А ничего, что этот долг, как бы, не мой? — уже не скрывая свою ненависть, выкрикнул я, быки резко насторожились и посмотрели на меня угрожающе, приведя свой инструмент в боевую готовность.

— Теперь твой, — со злостью прошипел урод — остальное я беру процентом, за то, что проживали в нём без моего согласия.

Ну, всё, больше я терпеть не мог. Если бы это происходило где-то в другом месте, я бы их просто прикопал, но мне здесь ещё жить, и жить хотелось бы без всяких проблем. А они будут, если я их здесь перебью. Зная нашу правовую систему, на положительный исход надеяться бесполезно. Наверняка у них тут всё куплено, и судьи и прокуроры. Так, на хрена мне проблемы на ровном месте? Тем более что мне вскоре предстоит длительная командировка. Это позже мы возьмёмся и за веси, а пока и без них работы не в проворот. Значит, будем учить, и учить жёстко, так, что бы с инвалидностью. А то ведь не отстанут.

Остановив привычно время, я сходу врезал центральному быку в грудь. Сердце не задел, а так был бы труп после такого удара. Под кулаком послышался хруст и кулак провалился в район позвоночника. Всё, этот инвалид, однозначно. Лёгкое я ему точно повредил. Если врачи не опоздают — то выживет. Повернувшись к следующему — ударил его в область левой почки, достаточно, одной почки у него уже нет, инвалид. Следующему я перебил тазобедренный сустав, теперь очень долго будет лечить, и не факт что вылечит до конца, инвалид…

Так я обошёл всех. И всех оставил инвалидами в перспективе. Кому селезёнку отсушил, кому обе коленки перебил, кого — как и второго, оставил с одной почкой, а кому и кишечник размолотил. Одному оставил не забываемый внутренний шрам на желудке, такой очень долго будет заживать. Лишь только липовому нотариусу сломал ноги, этот быстрее оклемается.

Встав снова на то место, откуда начал действовать, привёл время в нормальное русло, и все, кто стоял передо мной, разлетелись в разные стороны, и вставать совершенно не торопились. Я посмотрел на балкон на втором этаже, где стояли мои близкие и гости, и попросил, что бы звонили в милицию и скорую, и скорую пусть вызывают побольше. Услышав оглушительный вздох радости и местами и неверия, я поднялся на второй этаж, где мы так прекрасно отмечали свой праздник.

— Вот вам наглядная демонстрация тех способностей, что вполне могут развиться и у вас, если не будете лодырничать, — нравоучительно я решил подвести итог этого наезда.

— Да мы, в общем-то, и не собирались лодырничать, — промолвил Дмитрий Сергеевич — но впечатля-яет.

Женщины кинулись ко мне на шею, и опять принялись тискать, наконец, мама отодрала меня ото всех и строго спросила:

— Ты там хоть никого не убил?

— Если вовремя скорая не приедет, то могут и двинуть кони некоторые индивиды, а впрочем, ты права, надо проконтролировать, как бы чего не вышло. — и я сбежал в низ, что бы не дать уйти за грань этим уродам. Неприятности нам не нужны.

Мама оказалась права, помощь понадобилась именно главному действующему лицу. Он стал захлёбываться собственной кровью. Я перекрыл повреждённый участок, но делать что-то ещё не стал. До скорой дотянет, а там его вытянут. Повреждение не такое, что бы коньки отбросить. И с одним лёгким можно жить, вот только не очень хорошо, но так он сам захотел, кто ж ему доктор?

Вокруг слышались сдавленные стоны и беспрерывный крик от нотариуса. Это жалкое существо даже боль терпеть не может, а всё туда же. Никто не стремился продырявить меня из оружия, я мониторил ситуацию вокруг, а куда им? Им сейчас совершенно не до этого, и я их прекрасно понимаю.

Осмотрев всё вокруг, я подошёл к нотариусу, необходимо вытянуть информацию, кто стоит за ними, и что мне ждать в будущем.

— Ну, что, червяк, — спросил я у него пристраиваясь поближе — жить хочешь?

— Я же ничего не сделал, — стал он орать — я ничего не знаю. Вызовите скорую.

— Спрошу ещё раз, — стал терять я терпение — а потом сломаю тебе и руку. Жить хочешь?

Увидев на моём лице решимость, и то, что шутить я совершенно не намерен, он вздрогнул и перестал кричать. На лице выступил обильный пот, но стереть его он не решился. Взяв себя в руки, он проговорил:

— Да, хочу. Вы вызовите скорую?

— Ответишь на мои вопросы, будет тебе скорая. — успокоил я его, и взяв его за руку, предупредил — Но если вздумаешь мне врать, руку я тебе всё же сломаю. Я вижу когда человек говорит неправду. — на мою угрозу он поёжился, и видно, что хотел соврать, но в последний момент передумал. Он сломался, и мне необходимо было этим воспользоваться. — Кто стоит над этим упырём? Кто его прикрывет?

— Главный прокурор города, — сказал он чистую правду — о других я не знаю.

— Хорошо, что ты знаешь о нём? Недвижимость, счета, связи?

— О недвижимости знаю почти всё, я у него поверенный в делах, и вся недвижимость проходила через меня. — обрадовал он меня неожиданным признанием — Но о его счетах и связях я не в курсе.

— Хорошо, пока складно говоришь, — обрадовал я его — что за недвижимость?

И он начал перечислять. А неплохо так живут местные прокуроры. Иметь столько всего и не жить там, это надо ещё суметь. И на кой ему столько? Иному человеку и двухкомнатной квартиры будет много, а этому всё мало, и закругляться он не собирается.

Как раз к концу моего допроса, стали подъезжать кареты скорой помощи и милицейский бобик. Из бобика выскочил поджарый милиционер в звании старшего лейтенанта, и направился ко мне.

— Я так понимаю, — стал спрашивать он у меня сходу — вы сын Виктора Стрелок?

— Всё верно, а вон он и сам сюда идёт. — удовлетворил я его любопытство.

— Здравствуй Василий, — поздоровался за руку отец с милиционером — спасибо, что предупредил. Двухсотых нет, но в норму они придут не скоро.

— Ну, и, слава богу, — облегчённо вздохнул старый подчинённый отца — это облегчает ситуацию, всё-таки, вооружённое нападение — это серьёзно, но не для этих личностей. По закону вас привлечь не возможно, но здесь закон пасует. Вы не представляете, на сколько, у этого урода, высокие покровители. Ну вот, стоило только о нём подумать, как оно уже тут. — расстроился он, указывая нам на приближающуюся дорогую иномарку.

Вокруг происходила деловая суета. Врачи споро перевязывали на месте тех, кто в этом нуждался, и грузили их в машины по двое, машин на каждого в отдельности просто не хватало, и тут же срывались с места, увозя неудачников в больницы. Сотрудники милиции, приехавшие со старшим лейтенантом, едва успевали фиксировать нанесённые побои и наличие холодного и стрелкового оружия у нападавших, попутно изымая его у потерпевших. И на всю эту суету приехал не-кто иной, а сам главный прокурор города. И что же нужно здесь этому большому человеку, на рядовом, дерзком нападении на добропорядочных граждан? Ничего ведь не боятся, уроды. Ох, как же мне хочется сейчас раскатать этого ублюдка, но пока рано, не стоит распылять силы на такие мелкие личности, по сравнению с теми, что ждут своей участи.

— Что здесь происходит, старлей? — грозно спросил подошедший прокурор.

— Вооружённое нападение, нападавшие получили по заслугам, сейчас их отправляем в больницы.

— Да? По заслугам говоришь? — грозно вопрошал прокурор — И это называется по заслугам? Да на них же живого места не осталось. — сгустив краски заключил прокурор, при этом даже не подойдя ни к одному из них — На лицо превышение самообороны. Арестуй напавшего, старлей. — заключил он, повернувшись и собираясь пойти к своей машине.

— Но напавшие уже арестованы, — поспешил оправдать нас Василий — и сейчас направляются в больницу, охраны я установлю позже.

Увидев, что прокурор наливается краской, и собирается сказать что-то очень грозное, способное изменить судьбу хорошего человека, я перехватил инициативу в свои руки.

— Позвольте, уважаемый? — спросил я его, подойдя к нему и крепко схватив за руку, увлекая в сторону от людей. Сопротивляться мне он не мог, просто у него не хватало сил, слишком слаб, хоть и выглядел грозно. Его внушительная фигура не соответствовала действительности, потому что за складками жира, мускулатуры я почти не ощутил. Нам никто не мешал, и даже его сопровождающие не предприняли никаких попыток помешать нам. Видимо им он тоже сильно надоел.

Отведя его в сторону, я сказал:

— Ну и что ты здесь устроил, червяк? — жёстко начал я — зачем обижаешь хороших людей? Что тебе здесь нужно?

— Да кто ты такой? — с возмущением прокричал он, пытаясь вырвать руку, но ему это не удалось — Ты совсем с катушек съехал? Ты знаешь, кто я? Я же тебя уничтожу, придурок.

— Я знаю, кто ты, червяк, — и слегка приложил его в солнечное сплетение, достал уже вырываться и кричать. Окружающие не заметили этого демарша, а прокурору наконец, этого хватило, что бы замолчать — будешь строить из себя такого грозного прокурора, живым отсюда не уйдёшь.

— Ты не нормальный, — прохрипел он — ты поднял руку на власть, и теперь тебе точно конец.

— Да не на власть я поднял руку, — усмехнулся я — а на одного очень жалкого, и очень жадного червяка. Что, твоих шестёрок на пенсию отправил, и тебя это сильно задело?

— Я не понимаю, о чём ты?

— Всё ты прекрасно понимаешь. Они ведь кормили тебя, верно? А теперь ты будешь вынужден о них заботиться.

— Ты мне вот что скажи, — проглотил он мои обвинения — откуда у тебя деньги на такой дом? У безработного? Может ты вор? Или, что ещё хуже, агент заокеанских разведок. Думаешь, прокатят твои обвинения против меня, имей я такие веские аргументы? Да на твои потуги никто и не посмотрит. Кто ты, и кто я? Тебе конец, придурок, и конец страшный. Я упеку тебя на всю твою оставшуюся жизнь в такие места, где даже «Белый Лебедь» покажется сказкой.

— А теперь послушай меня, мразь. — разозлился я — Тебе знакома «Белая Стрела»? — услышав это, он вздрогнул и поёжился — Вижу, что знакома. Так вот, есть у меня почтовый ящик этой таинственной организацией. Как ты догадался, мне есть — что предложить ей. Вилла в Испании, поместье в Великобритании, коттедж во Франции, островок на Мальдивах в несколько гектар и с прекрасным домиком, огромный участок земли в Подмосковье с большим домом больше похожим на замок, ну и конечно же несколько квартир тут, в Челябинске.

После того, как я начал перечислять всю его недвижимость, уверенность его куда-то пропадала. Он становился меньше с каждым произнесённым мной словом. Он съёживался, словно сдувающийся шарик. Когда же я закончил перечислять, и спросил:

— Что ты хочешь? — устало спросил он у меня — И откуда у тебя эти данные?

— Я хочу? — возмущённо спросил я, отчего он даже вздрогнул — Это тебе от меня что-то нужно было. Мне же нужно, что бы ты забыл сюда дорогу. А, кроме того, ты сделаешь так, что сюда забудут дорогу все заинтересованные лица. В противном случае, в следующий раз, ты уже будешь разговаривать с другими заинтересованными ребятами, которые поинтересуются у тебя ещё и твоими счетами.

— А может это блеф? — с последней надеждой выступил прокурор.

— Хочешь убедиться? — уже теряя самообладание, спросил я — Что ж, я сказал, ты услышал. Как ты поступишь дальше, решать тебе, в конце концов, ты ставишь на кон не только свои накопления, но и жизнь, я же только свободу, и то не на долго. — после этого спича, я повернулся и зашагал к ожидающим меня отцу и милиционеру.

Всех пострадавших уже вывезли и на площадке перед домом стояли только машины нападавших, милицейский бобик и прокурорская машина, возле которой стояло двое сопровождающих, так и не решивших присоединиться к нам. Отец с милиционером пока не знали, как реагировать на моё возвращение, но после того, как прокурор не говоря ни слова сел в свою машину и укатил с территории, ожидающие меня — воспряли духом. Даже у тех, кто занимался фиксацией правонарушения, появились улыбки на лицах. Конечно, первый раз на их памяти, дали такой укорот преступником. Только у одного из них веселья явно не наблюдалось, но он старался не выделяться, что у него плохо получалось.

— Присмотрись к своему сотруднику, — сказал я Василию — уверен, что от него ваш прокурор узнал о происшествии.

Он присмотрелся к своим сотрудникам, и только утвердительно махнул головой.

— Я подозревал его, но доказательств не было, до сего дня. Спасибо, что напомнил мне об этом. Не долго, ему с нами работать осталось.

— Вот и ладно, — протянул я ему руку на прощание — и спасибо ещё раз, о том, что предупредил.

— Да не за что, — засмущался старлей — в конце концов, я очень уважаю твоего отца, и должен был отблагодарить за то, как он к нам относился на службе. Ладно, вы отдыхайте, а нам пора. — быстро засобирался старлей.

— Заезжай в гости, Василий, — попрощался с ним отец — не по службе, а как к старому сослуживцу. Буду рад встрече.

— Спасибо, заеду, как ни будь. Досвидания. — быстро попрощался он и усевшись в свой бобик, укатил с участка. Машины налётчиков они тоже забрали.

Наконец-то. Ворота завтра отремонтируем, а теперь спать.

Ночь была просто волшебной. На Сашу регенерация подействовала именно в этом смысле. Нет, конечно, и всё остальное ей она восстановила до идеального состояния, но вот то, что у неё стало столько сил в постели — наводит на размышления. Она выжала меня практически досуха, и я в общем-то не противился этому, тоже очень соскучился. Вырубились мы только в шестом часу утра. Но спать долго нам не пришлось. Где-то в половине девятого нас разбудил Вовка, бесцеремонно ввалившись к нам в комнату. Хорошо хоть, зная о его привычках, вырубились мы одетыми в нижнее бельё. На Сашу недосып не повлиял, и выглядела она бодрой и весёлой, в отличии от меня, поэтому она не стала меня беспокоить и ушла с сыном, оставив меня досыпать. Окончательно я проснулся уже в двенадцать. К тому моменту, как я успел привести себя в порядок, подошла супруга и позвала на обед. При слове обед, мой желудок требовательно заурчал. Что ж, не будем мучить его ожиданиями, если предоставляется такой случай.

Остальная мужская часть дома, тоже появились только к обеду, как не трудно догадаться, они тоже отсыпались. Увидев горящие глазки женской части этого дома, и встопорщившиеся даже усы у отца, у них по видимому, тоже были воспоминания юности. И очень приятные воспоминания. Надо видеть, с какой теплотой во взглядах супруги смотрели на своих мужей. И даже на вид им можно было дать не старше тридцати. И это при том, что регенерация ещё не закончила свои метаморфозы. При взгляде на них, я заметил, что работа ещё идёт. Впрочем, мужчины тоже значительно сбросили в возрасте. Уже сейчас можно было сказать, что это зрелые и в полном рассвете сил мужики. Намечающиеся мешки под глазами исчезли, а животы уменьшили свою округлость. И по их взглядам, такое положение дел им очень понравилось.

После того, как довольно серьёзно отобедали тем, что осталось на плите после вчерашнего пиршества и приготовленной по новой пищей, мужики сразу попытались утянуть меня в спортзал, что бы я предоставил им тренажёр, пришлось огорчить их тем, что пока они будут восстанавливать вчерашний погром, устроенный неожиданными посетителями, я что ни будь придумаю, и все отправились выполнять моё поручение. Я же направился в тренажёрный зал.

Осмотрев, что мне может пригодиться в приготовлении тренажёра, увидел маленькую грушу, для отработки скорости, и не долго думая, сделал у неё дополнительный девайс. Нашёл пружину потолще из одного из тренажёров, и вдел её в крепление груши, придав при этом дополнительную жёсткость и ограничив при этом подвижность груши. Кроме этого сделал регулятор жёсткости, который позволит дополнительно усиливать эту пружину, при необходимости увеличения нагрузок. При увеличении скорости, сила удара тоже будет увеличиваться, так что эта жёсткость не помеха. Стоило мне с этим закончить, как появились мужики, которые отчитались, что ворота стоят в первоначальном варианте, дополнительный ремонт не нужен. Справились своими силами.

— Ну и хорошо, — резюмировал я — тогда вот вам тренажёр для развития рук и силы удара, но так как вам надо развивать все группы мышц и соответственно весь организм под предстоящие нагрузки, то вот вам список необходимых упражнений, которые вы должны выполнять совместно с отработкой ударов. — и я передал им комплекс, который подготовил ещё до того, как приехать сюда, знал ведь, что будет именно так — Надеюсь не надо объяснять, что без этого комплекса, всё остальное не имеет смысла?

— Да понятно, сынок, — ответил отец — и мы с тобой полностью согласны.

— Только смотрите, не надо с первых же дней истязать себя, — предупредил я их — поверьте, впечатления после тренировок будут малоприятными. Хоть у вас и работает регенерация, но чувство боли никто не отключал, и какие вы будете испытывать ощущения после порванных связок и надорванных мышц, думаю, напоминать не стоит. А то, что делать вы это будете в ускоренном режиме, впечатления только усилят.

— А вот за это спасибо, — искренне поблагодарил Дмитрий Сергеевич — я как-то об этом не подумал.

— Ну, тогда не буду вам мешать, — улыбнулся я, пытаясь смыться.

— Э-э, постой, — возмутился отец — а ты разве не будешь нам помогать?

— Буду, конечно, но значительно позже, — всё же согласился я — сначала усильте себя немного, иначе я вас переломаю случайно. И потом, я в первую очередь приехал отдохнуть.

— Ладно уж, иди. — милостиво разрешил мне отец.

Я же отправился к сыну и жене. Надо свозить их в город, развеяться. В последний раз с женой мы гуляли и не помню когда.

Так и прошёл у меня отпуск, быстро и не заметно. До обеда я занимался семьёй, а после обеда — помолодевшими стариками. А выглядели они молодцами. Морщины исчезли, кожа подтянулась, фигуры стали поджарыми. Женщины тоже стали выглядеть красавицами за двадцать с хвостиком, да и чувствовать себя стали так же. Только на Саше это внешне не отразилось, ну так она и не старая была.

Гости наши покидать нас не спешили, Дмитрий Сергеевич тоже ведь проходил КМБ, ну а мы их и не торопили. Так даже веселей было. Женщинам было о чём поговорить, а мужикам — чем заняться.

Мужики достигли значительных результатов. Со спецподразделениями они потягаться ещё не могли, скорость была пока маловата, они очень серьёзно восприняли моё предупреждение о последующем откате, так что не торопились, а вот с бандитами, даже вооружёнными — справятся спокойно. Я их попутно обучал Вьюжке. Естественно, за такой короткий срок, значительных результатов не достичь, но стремление у них было. Тем более, после моего показательного выступления при налёте.

Саша тоже развивала свою скорость, но в основном только бегая по внутреннему кругу участка, постепенно наращивая темп. Она уже перегнала по скорости стариков, страдая ночью в постели, но при этом не отступала. А если учитывать, что при беге развивается значительная группа мышц и скелет со связками, то она практически ничего не теряет. С такой скоростью ей и Вьюжка будет не нужна. Достаточно добежать до противника и толкнуть его, и добавки ему больше не понадобиться.

С сыном я тоже успел пообщаться, и выяснил, что он видит почти столько же, что и я. В плане магического зрения. Как такое возможно — я не представляю. А может, повлияло на это то, что я занимался этим ещё до зачатия. Хотя, вполне возможно, что с возрастом у него это может пропасть, но не хотелось бы, и я приложу максимум усилий, что бы этого не произошло.

Попутно, я научил его различать правду от лжи, предупредив Сашу, что бы обращала внимание на то, что говорит Вовка. То есть, использовала его как детектор лжи. Обучать чему-то более серьёзному, я не стал. Рано ещё. Ребёнку надо ещё сформироваться. Но как личность — он уже превосходит своих сверстников, хоть и в детский сад не ходит. А может именно поэтому и превосходит — что не ходит. Воспитывают его взрослые, и сюсюканья я от них не слышал. Разговаривают как со взрослым человеком, за что им огромное спасибо. Кстати, то, что я рассказывал ту сказку про себя, он понял совершенно правильно. Тролли и орки у него в ассоциациях были нехорошие дяденьки с пистолетами, которые делали плохо хорошим людям. Говорю же, взрослеет он быстро.

За весь мой отпуск, нас никто больше не побеспокоил. Только Василий приходил один раз на чай, и в беседе рассказал, что прокурор этот очень быстро продал всю недвижимость в Челябинске, уволился и смылся куда-то в Европу. Ну, ничего, дойдёт очередь и до них. На посту главного прокурора сейчас вполне адекватная личность. С низов выбрался, что такое «поле» знает не понаслышке. Во взятках и подтасовках замечен не был. Даже удивительно — как такого человека поставили на такой пост. Но впоследствии Николай мне пояснил причину этого. Оказывается, те — кто хотел там занять пост, очень сильно испугались, и активно отказывались от этой должности. Стало быть, уже рыло в пушку. Ну, это и к лучшему. Так что на работу я отправлялся, совершенно спокойным.

Проводили меня от дома, что бы провожали меня дальше — я сам отказался. Зачем? Не люблю затяжных проводов.

Ленгли, штат Виргиния, ЦРУ.

Майк Болтон, директор ЦРУ, сидел у себя в кабинете, и не мог понять — что происходит? «Уже больше недели в России ничего не происходит. Ничего сверхъестественного. Поначалу появилась какая-то шумиха в прессе по поводу этой долбанной «Белой Стрелы», а потом как-то вдруг сразу всё затихло. Ну не могло же повлиять на это, то — что наконец нашли этого Погоста. Всё-таки, они его убили. Ну конечно, я бы тоже его убрал, попади он мне в руки, если бы я был на их месте, вот только — что он успел рассказать, прежде чем отдал душу богу. А что он вообще знал? Фишер никогда с ним на встречу самостоятельно не выходил, да и помощники его всегда проверялись, так что, знать он много не мог. Он, конечно, знал, откуда ему поступают деньги, но только и всего. А это не так и много. На нас это уж однозначно вывести никак не могло. Но почему же мне тогда так тревожно? Сведений о том, где находится эта группа — так и не появилось. А может мы мало предлагаем? Нет, это совершенно не серьёзно. Как же мало, когда у нас за тысячу баксов готовы продать мать родную? А они там не настолько богаты, что бы отказываться от таких сумм. Вот уж я ни за что не поверю, что они так мастерски спрятались. Что-то, да должно было стать известно. Тем более мы работаем в связке с их силовыми структурами. Подумать только, что бы мы — работали вместе с русскими. И кому вообще это больше нужно? Им — законному правительству, или нам? Хотя нам это тоже очень нужно, что уж тут говорить. Они же нам совершенно не дают работать. А лет двадцать назад мы даже помыслить такое не могли, что бы наши силовые группы работали в России вполне официально. И они же нам ещё и помогали в этом. Всё таки чего-то мы всё же добились. Правда, дивидендов это нам пока никаких не принесло. И эта публичная казнь руководителей первого канала, чего они добиваются? Они же только настроят против себя людей таким образом. Но почему-то получается совсем не так, как я думаю. Телеканалы совсем перестали освещать события связанные с «Белой Стрелой». Народ почему-то не скандирует за скорейшую поимку бандитов, а наоборот хвалят методы их работы. Что за страна, что за люди? У них всё не как у людей. Варвары, одним словом».

Так и не придя к каким-то конкретным выводам, он решил переговорить со своим аналитиком. Нажав кнопку связи на интеркоме, он попросил Джимми — своего секретаря, пригласить Роберта Саммерса. Минут через десять в кабинет зашёл уставший аналитик.

— Разрешите, сэр? — вежливо спросил он, перед тем как переступить порог кабинета.

— Заходите Роберт, присаживайтесь. — он разгрёб со своего стола бумаги, и приготовился к длительному диалогу.

— Спасибо, сэр. — Роберт сел поудобнее и положил на стол закрытую папку, без которой никогда не приходил в кабинет к директору. А ну как понадобятся какие-то цифры, а возраст уже не позволяет помнить абсолютно всё.

— Скажите, Роберт, — положив на стол руки — взятые в замок, спросил директор — вам не кажется, что мимо нас проходят какие-то события, о которых мы должны знать, но ничего из этого не знаем?

— Да, сэр, — согласился Роберт — я тоже многого не понимаю. Например, Фишер нам передаёт, что работы по поимке объекта подходят к концу, объект обнаружен и разрабатывается план его захвата. Подробности, к сожалению, не передаёт, но место дислокации базы боевиков он указал. Это где-то в районе Уральских гор, я проверил данные со спутников, и нашёл по этим координатам старую, заброшенную ракетную базу. Какие-то шевеления там происходят, но что конкретно — со спутников определить не удалось. Но в то же время, мой независимый источник — информацию не подтверждает. Он вообще молчит. Раньше за ним такого не замечалось.

— Что за независимый источник? — заинтересовался директор.

— Один из агентов, который работает на Фишера. Фишер не знает о его непосредственном кураторе. Но не из-за того, что я не доверяю Фишеру, — поспешил исправиться Роберт, ведь Фишер — это протеже Болтона — а просто не люблю складывать все яйца в одну корзину. Так вот, связь с ним потеряна. Я уже более недели не получаю от него отчётов.

— Хм, это странно, — потёр свой подбородок директор — что думаете по этому поводу?

— Я думаю, что мой информатор попал в трудную ситуацию, и сейчас просто не может выйти на связь. На мой запрос о сотрудниках, Фишер ответил, что всё в порядке, потерь нет.

— А не мог Фишер переметнуться? — скорее для того, что бы проверить — как отреагирует на такой вопрос Роберт, нежели на самом деле веря в это, спросил директор.

— Нет, сэр, — помотал головой Роберт — это абсолютно исключено. Это верный сын Америки, и он на это абсолютно не способен. Если уж предполагать, что он перешёл на сторону русских, то наше управление надо полностью тогда разогнать. Более преданного сотрудника я ещё не встречал. И, кроме того, у него есть уже результаты по поиску.

— Хорошо, хорошо, Роберт, — замахал руками директор — я совершенно не ставлю вопрос таким образом, мне не даёт покоя подозрительная тишина в России. Уже больше недели в России, не происходит ни каких акций «Белой Стрелы», и это очень подозрительно. Их последняя акция — это устранение руководителей первых каналов, теперь нам очень тяжело найти лояльных нам людей, а на «Первый» канал — выйти совершенно не возможно. Как отчитывается Фишер, люди бегут при упоминании заработать лишних денег. Хорошо они их запугали. Акция была очень показательной. Даже полностью наши телеканалы несут полную ересь. Наши приказы выполняют без должного энтузиазма, а попросту говоря — саботируют. Но с ними разберёмся позже. В конце концов — кушают они с нашего кармана. У меня создаётся впечатления, что у них готовится какая-то значительная акция, и это меня сильно беспокоит. Ещё этот супермэн, он один может совершить столько, что рота спецназа может оказаться бессильной. Вот он меня беспокоит очень сильно.

— Со дня на день мы возьмём его, сэр, — перебил его Роберт — и больше нам никто не сможет помешать. Всю его группу умножим на ноль. Тем более, район отдалённый, поблизости нет населённых пунктов, нам никто не помешает.

— А как вы собираетесь брать его, Роберт?

— Фишер собирается его обездвижить выстрелом в ноги из засады, с перебитыми ногами не побегает, а что будет дальше — он не сказал. Вероятно, готовит сюрприз, сэр.

— Хорошо, пусть будет так, — согласился директор — в крайнем случае, пусть его уничтожат. Если он не достанется нам, то и им он не обязателен.

— Есть, сэр. А как обстоят дела с подготовкой ловушки, сэр?

— Вы думаете, Роберт, что она нам всё же понадобится?

— Я так не думаю, сэр, но как говорят у русских — бережённого, бог бережёт.

— Не думал, что вы такой набожный, Роберт, — усмехнулся директор — не переживайте, работы идут, и уже подходят к концу.

— Отлично, сэр! Разрешите идти?

— Можете быть свободны, Роберт. И жду вас с докладом о поимке объекта. — милостиво разрешил директор.

Лондон. Форин-офис.

— Разрешите, сэр? — в дверях кабинета Вильяма Кремера стоял Джек Престон, и спрашивал разрешения войти. Ситуация точь в точь, как несколько минут назад в штаб квартире ЦРУ, и здесь тоже плели заговоры против России, и методы применяли не лучше своих коллег. Вот и сейчас они собирались обсудить один из таких вопросов.

— Проходите, Джек. — показал Вильям на кресло рядом с собой у камина — Будете чай?

— Спасибо, сэр, но я пожалуй откажусь. Почки ни к чёрту.

— Хорошо. — согласился Вильям — Что вы мне можете сообщить нового по нашей самой больной теме?

— После казни руководителей телевизионных каналов, «Белая Стрела» перестала осуществлять демарши. И мы не знаем, по какой причине. — увидев, что директор захотел что-то сказать, Джек решил дополнить свою мысль — Я вовсе не за то, что бы казни продолжались, но такой резкий спад настораживает. На их месте я бы ещё десятую часть граждан вырезал, прежде чем заканчивать чистку, но их что-то остановило. И я боюсь, что это что-то, более серьёзное — чем их предыдущие акции. Наши специалисты потеряли агентов ЦРУ. Они не могут их обнаружить. Или их отозвали, или уничтожили. Но как это было сделано? Нет ни трупов, ни следов. Регистрацию в аэропортах они тоже не проходили. Люди просто испарились.

— Вы думаете, что здесь постаралась «Белая Стрела»? — забеспокоился Вильям.

— Я в этом абсолютно убеждён, сэр. Только доказать это я не могу, поэтому и информировать наших коллег, я думаю, преждевременно.

— А стоит ли их вообще информировать? Есть для этого причины? Они нам предоставили что-то по этой группе? — стал закипать Вильям.

— Нет, сэр, абсолютно ничего. — развёл он в сторону руки — но гибель своей группы захвата они подтвердили, без подробностей.

— Как думаете, Джек, — директор устремил свой взгляд куда-то далеко за горизонт — какие будут их дальнейшие шаги?

— Если они смогли вырезать всю агентуру ЦРУ, то следующими будут наши, я думаю. Если конечно они смогли кого ни будь взять. У меня таких данных нет, сэр, но расслабляться не стоит. Но если их отзывать, то мы теряем весь контроль над ситуацией.

— Нет, Джек, отзывать мы ни кого не будем, но предупредить их стоит. Пусть будут предельно осторожны.

— Сделаю, сэр.

— Удалось заслать замену Погосту?

— Да, сэр, наш человек уже работает над этим, но результаты пока нулевые. Мало осталось желающих работать под нашей крышей, разгром Погоста на бандитов произвёл ошеломительный результат.

— Хм, что ж. Пусть тогда не говорит о нас. Просто собирает группы под себя.

— Он так и делает, сэр, с самого начала. Он удачно «сместил» одного авторитета, заняв его место, но оставшаяся банда не спешит подчиняться ему. Авторитет нарабатывается годами, а он только в начале пути. Это не скорый проект, сэр.

— Хорошо, Джек, я понял. Как же мне всё это надоело. Эта дрянная погода, этот мерзкий дождь и сырость, эта грязная Россия. Как же мне всё это надоело, Джек, если бы ты знал. Ладно, Джек, можешь идти. Будут новости, сразу ставь меня в известность.

— Непременно, сэр. — вскочил с кресла Джек, и пошёл к выходу.

— Мы их сделаем, Джек, мы их сделаем. И тогда я буду греть свои кости на Кавказе, и пить местные вина. Я дождусь этого. — сказал Вильям на прощание и блаженно улыбнулся, представляя себя сидящем в шезлонге на фоне Кавказских гор.

Конец первой книги.