К середине XIX века всё русское население жило в основном в двух государствах – в Российской и Австро-Венгерской империях. Русский народ был разделён по двум принципам:

1) субэтническому – великороссы, малороссы, белорусы, карпатороссы, казаки;

2) религиозному – православные, православные старообрядцы, грекокатолики, римокатолики.

Несмотря на такое разделение, в конце XIX века представители всех ветвей русской нации, даже находившиеся вне России, ощущали себя единым народом, как во времена князя Владимира Великого. Это был период русского возрождения. Однако такое единство русской нации не давало покоя её врагам: полякам, венграм, немцам, австрийцам. Для раскола русских на три отдельных народа ими были разработаны идеологические концепции, которые они начали претворять в жизнь. С началом Первой мировой войны, применяя массовые репрессии, правительство Австро-Венгрии насильно украинизировало русские земли, находившиеся под его властью (сегодня это Западная Украина). С того времени и до сегодняшнего дня выходцы из этих земель препятствуют объединению русского мира, распространяя идеи сепаратизма. Их верными помощниками в Белоруссии являются потомки проживавшей там польской шляхты.

Какая ситуация складывалась внутри русского мира к началу XX века? Как зарождались идеи национализма у разных ветвей русского народа? Что такое «украинское козачество» и остались ли на Украине настоящие казаки? Как проходил процесс украинизации русского населения в Австро-Венгрии? Как враги русского мира использовали язык для раскола русского народа?

§ 1. Русский народ в России в начале XX века

К началу XX века большая часть русского народа проживала на территории Российской империи – это были великороссы, белорусы и малороссы. Казачество со временем стало воинским сословием, в которое могли входить люди разных национальностей и вероисповеданий, и почти перестало восприниматься как отдельная ветвь русского народа. К тому же многие малороссийские казаки были расказачены и стали обычными малороссами – крестьянами, дворянами и т. д. С отменой Унии на территории Российской империи в 1839 году различия между великороссами, белорусами и малороссами стали стираться, так как все эти народы были православными и говорили практически на одном языке. Литературный язык для всех трёх ветвей русского народа был один, а говоры великороссов, белорусов и малороссов считались тремя основными наречиями русского языка. Российская империя стала огромной страной, простиравшейся от границ Пруссии и Австро-Венгрии на западе до Тихого океана на востоке; в её составе появились новоприобретённые земли, такие как Прибалтика, Польша, Новороссия (включая Молдавию), Крым, Финляндия, Поволжье, Сибирь, Кавказ, Средняя Азия, Дальний Восток, Крайний Север. Русский народ заселял все эти новые земли, на которых различия между тремя его ветвями полностью стирались, – коренные жители всех переселенцев считали русскими. Даже сейчас в бывших республиках СССР – прибалтийских, кавказских и среднеазиатских – белорусов, украинцев и русских (россиян) называют общим именем «русские».

§ 2. Русский народ в Австро-Венгрии в начале XX века

В Австро-Венгерской империи, делившейся на австрийскую и венгерскую части, к началу XX века жили следующие представители русского народа: в австрийской части, в Королевстве Галиции и Лодомерии и Герцогстве Буковина, жили малороссы-галичане, некоторые карпатские русины и бежавшие из России старообрядцы; в венгерской части империи проживали карпатские русины. Галичане и карпатороссы, несмотря на многовековую обособленность от остального русского мира, продолжали называть себя русинами.

Опишу краткую историю Королевства Галиции и Лодомерии и Герцогства Буковины, а затем расскажу о том, как они оказались в составе Австрии.

Герб Австрийской империи

Королевство Галиции и Лодомерии в переводе на русский язык – Королевство Галиции и Волыни. Лодомерия – искажённое «Владимирия», от названия столицы Волыни Владимира-Волынского. В 1205 году Венгрия захватила объединённое Галицко-Волынское княжество, и венгерский король Андрей II Крестоносец дополнил свой титул словами «король Галиции и Лодомерии». В 1245 году Венгрия потеряла контроль над большей частью этих земель, однако оставила за собой территории Карпатороссии, которые давали право венгерским королям продолжать носить этот титул. С 1526 года Венгрия находилась под властью Габсбургов, австрийских эрцгерцогов, то есть австрийский эрцгерцог одновременно носил титул венгерского короля. В 1868 году Империя Габсбургов была преобразована в Австро-Венгерскую империю. В 1722-м при разделе Речи Посполитой, на основании того, что одним из титулов австрийского эрцгерцога был титул короля Галиции и Лодомерии, ему отошли польские земли: Русское воеводство (Галиция и часть Волыни) и Белзское воеводство (часть Волыни). Все эти земли составили австрийскую провинцию Королевство Галиции и Лодомерии со столицей в городе Львове. Львов был основан в середине XIII века князем и королём Даниилом Галицким и назван по имени его сына князя Льва Даниловича.

Австро-Венгрия

Герцогство Буковина – Буковина, часть Галицкого княжества. В составе Молдавии она долгое время находилась под властью Османской империи. После её поражения в Русско-турецкой войне в 1774 году австро-венгерские войска вторглись в её пределы и захватили Буковину, которая была включена в состав Королевства Галиции и Лодомерии, а затем сделана самостоятельной провинцией – Герцогством Буковина. Русинское население Буковины являлось православным, в отличие от жителей Галиции и Карпатской Руси, которые в основном были грекокатоликами (униатами). Буковина делилась на две части: Северную и Южную. В Северной Буковине большинство составляло русское население, а в Южной – молдавское.

Австро-венгерское правительство, боясь воссоединения русских земель, находящихся под его властью, с Россией, с XIX века начало искать способы доказать «австро-венгерским» русским, что они не часть единого русского народа, а отдельная нация рутенов («рутен» – латинский вариант названия «русин»); кроме того, вместо кириллицы для русинов был сочинён алфавит на основе латиницы. Однако галичане, карпатороссы и русские-буковинцы продолжали называть себя русинами и считать себя частью великой русской нации. В программе «Русской Рады» – политической организации русинов, находившейся во Львове, – говорилось: «Трёхмиллионный народ наш русский, под скипетром австрийским живущий, есть одною только частью одного и того же народа русского, мало-, бело– и великорусского». Русский историк-эмигрант Н. И. Ульянов в 1966 году писал: «Во всех австро-венгерских владениях, населённых осколками русского племени, – в Галиции, в Буковине, в Угорской Руси (Карпатской Руси. – Авт.) – национальное возрождение понималось как возвращение к общерусскому языку и общерусской культуре. Затираемое поляками, венграми, румынами, немцами население этих земель стихийно тяготело к России, как к своей метрополии».

Таким образом, до начала XX века русины, находившиеся в австрийском подданстве, считали себя частью единого русского народа.

§ 3. Ностальгия по прошлому. Славянофилы, украинофилы

В середине XIX века у всех ветвей русского народа в Российской империи появилась тенденция идеализировать старые времена. Так появились славянофилы – великороссы, идеализирующие времена допетровской Руси, и украинофилы – малороссы, идеализирующие времена «козацкой славы».

Славянофилы превозносили жизнь в допетровской Руси, её самобытный уклад, авторитет православной церкви. Однако впоследствии многие из них поняли, что и до Петра на Руси не всё было так безупречно. Читая документы того времени, они видели, что и тогда существовали взяточничество, несправедливость и т. д. В результате дальше «разговоров на кухне» славянофильство не пошло.

Украинофилы России идеализировали жизнь Украины – так они предпочитали называть Малороссию – во времена казацких вольностей. Гетман Павел Скоропадский, правитель Украины в 1918 году, писал: «Я прекрасно знаю класс нашей мелкой интеллигенции. Она всегда увлекалась украинством; все мелкие управляющие, конторщики, телеграфисты всегда говорили по-украински, получали „Раду“ (газета на украинском языке. – Авт.), увлекались Шевченко, а этот класс наиболее близок к народу». Поэт Тарас Григорьевич Шевченко считался идеологом украинофильства. Вот несколько выдержек из его стихотворений.

Иван Подкова

Тарасова ночь

Как и славянофильство, украинофильство осталось бы лишь пустыми разговорами, но им заинтересовалось правительство Австро-Венгрии. Провалив попытку превратить своих подданных русинов в «рутенов», оно решило преобразовать их в украинцев, потомков «вольных козаков», хотя казаки на русских территориях Австро-Венгрии никогда не жили. Гетман Скоропадский говорил: «Естественно, что со временем за это украинство ухватилось и австрийское правительство, и немецкое». Галицкий журналист Осип Андреевич Мончаловский в своей книге «Литературное и политическое украинофильство» (1898 год) писал: «Нынешнее украинофильство – не благородное и естественное украинофильство Костомарова, Шевченка и Кулиша, а раньше их Котляревского и Кветки Основяненка, так как с течением времени и под влиянием враждебной русскому народу, но хитрой политики его противников первоначальное чистое, литературное украинофильство, выражавшееся в любви к родному слову, к преданиям козацкой старины, к обычаям южной Руси, выродилось в национально-политическое сектантство, которое, при благоприятствующих для него обстоятельствах, могло бы принести много вреда русскому народу».

Русины Австро-Венгрии раскололись на два лагеря: русофилов, или москвофилов, как стали называть приверженцев «единой Руси», и украинофилов, пользовавшихся поддержкой правительства. Однако ещё в начале XX века течение украинофилов было малочисленным. В 1914 году представитель австрийского министерства иностранных дел барон Владимир Гизль сообщал: «Украинофильское движение среди населения не имеет почвы – есть только вожди без партий. <…> Украинизм не имеет среди народа опоры. Это исключительно теоретическая конструкция политиков».

В это же время – с середины XIX века – «историческое сознание» пытались привить и белорусам. Идеологами этого движения были польские шляхтичи, мечтавшие о развале Российской империи, во главе с Константином (Кастусём) Калиновским, будущим руководителем польского восстания 1863 года. Их изобретениями стали белорусский алфавит на основе латиницы, а также белорусская национальная идея. Согласно ей, Великое княжество Литовское было государством белорусов, которых правильно называть «литвинами», а в составе Речи Посполитой они занимали привилегированное положение – чуть ли не все были шляхтичами. Эта идея была популярна только среди поляков, живущих на землях Белоруссии, а среди самих белорусов она вообще не нашла понимания.

§ 4. О казачьем прошлом Украины

Исконных украинских казачеств было два: запорожское – на территории Малороссии (польской Украины) – и слободское, которое составляли запорожцы, в XVII веке переселившиеся в Россию, в Слободскую Украину.

Запорожское казачество, находясь в составе Речи Посполитой, делилось на три составные части:

1) Запорожскую Сечь – цитадель запорожского казачества, представляла собой укрепление на острове за порогами Днепра; главой Сечи был кошевой атаман, иногда назывался кошевым гетманом;

2) войско его королевской милости Запорожское – реестровые казаки, состоявшие на службе у польского короля, которыми руководил Гетман;

3) войско Запорожское Низовое – войско вольных казаков, живущих в Малороссии не на территории Сечи, которым руководил Гетман. После вхождения Малороссии в состав Российской империи остались только Запорожская Сечь и войско Запорожское Низовое. Запорожское Низовое войско делилось на полки. Полк был не только войсковой единицей, но и административной областью Малороссии – он делился на сотни, которые также были административными районами. Со времён Богдана Хмельницкого (XVII век) гетман Низового войска стал правителем Малороссии. Согласно реестру войска Запорожского 1649 года, оно делилось на следующие полки: Белоцерковский, Борзнянский, Брацлавский, Гадячский, Ирклеевский, Ичнянский, Кальницкий (Винницкий), Каневский, Киевский, Корсунский, Лубенский, Миргородский, Могилевский (Подольский), Нежинский, Паволочский, Переяславский, Полтавский, Прилукский, Сосницкий, Уманский, Черкасский, Черниговский, Чигиринский. В разные времена были Фастовский, Богуславский и Стародубский (включал земли в современной Брянской области России) полки. Запорожцы пытались также «оказачить» белорусские земли: на их территориях непродолжительное время существовали Турово-Пинский и Белорусский полки.

Слободское казачество единого войска не составляло, делилось на пять самостоятельных полков во главе с полковниками: Харьковский, Ахтырский, Сумский, Изюмский и Острогожский (включал земли в современной Воронежской области России).

В Российской империи задачей вышеуказанных казачеств была охрана границ от турок, крымских татар и поляков. При императрице Екатерине II, благодаря победам над турками, Россия расширила свои владения, присоединив Крым и земли на северном побережье Чёрного моря; Речь Посполитая прекратила своё существование. Необходимость в запорожском и слободском казачестве отпала. Кроме того, в рядах самого казачества началось разложение. Казачья старшина (казачья верхушка, правительство) Запорожского и Слободского войск перестала быть выборной, превратившись в особое сословие, которое считало себя «высшей кастой» в Малороссии и Слободской Украине. В ней постоянно шла борьба за власть, ради которой малороссийская старшина не раз переходила на сторону врагов России – Польши и Турции, а гетман Мазепа, в настоящее время считающийся героем Украины, переметнулся к шведскому королю в войне против России. Простые казаки становились бесправными, а представители неказачьего населения, которых было большинство, вообще считались людьми второго сорта. Казаки и простые люди не раз жаловались императорской власти на «беспредел» старшины. Привожу жалобу жителя Стародубского полка Суслова киевскому воеводе (1696 год): «Начальные люди теперь в войске малороссийском все поляки. При Обидовском, племяннике Мазепы, нет ни одного слуги казака. У казаков жалоба великая на гетманов, полковников и сотников, что для искоренения старых казаков, прежние вольности их все отняли, обратили их себе в подданство, земли все по себе разобрали. Из которого села прежде на службу выходило казаков по полтораста, теперь выходит только человек по пяти или по шести…». В словаре Брокгауза и Ефрона написано о старшине слободских полков: «Выделявшаяся из козачества старшúна угнетала Козаков и обращала в своих крестьян, расширяя своё землевладение за счёт общекозацких земель». Чтобы остановить разложение, в 1760–1780 годах малороссийские и слободские полки были реорганизованы в регулярные (карабинерские и гусарские) и лишены казачьего звания. Ещё хуже к тому времени была ситуация в Запорожской Сечи. Потеряв своё военное значение, она превратилась в подобие современного украинского Майдана (2014–2015 годы): там наблюдалось постоянное недовольство политикой государства, набеги на соседние земли (принадлежавшие Российской империи), пьянство и т. д. В 1775 году Сечь была ликвидирована. В своём манифесте Екатерина II пишет о ней: «…одичав в своих ущелинах и порогах, где первобытно по способности мест, одна только военная стража учреждена была, к отражению Татарских набегов, составила из себя мало-помалу совсем особливое, странное и намерению самого Творца, в размножению рода человеческого от него благословенном (казаки, живущие в Сечи, не женились. – Авт.), противоборствующее политическое сонмище (сообщество. – Авт.)». В дальнейшем сечевые казаки создали на территории Турции Задунайскую Сечь, потом вернулись в Россию и были снова приняты императрицей на службу. Из них были сформированы Черноморское и Азовское казачьи войска для охраны новороссийских земель; затем они в полном составе были переселены на Кавказ, составив основу Кубанского войска. Таким образом, ни одного сечевого казака на территории современной Украины не осталось. Из казаков слободских и малороссийских (так стали называть запорожских низовых) огромная часть – в основном те, кто желал сохранить казачье звание, – со временем была переселена в другие российские казачьи войска: кавказские, сибирские, дальневосточные. На новых землях украинские казаки вновь стали представлять собой реальную военную силу и, возродив славу своих героических предков, стоявших на страже православия и русского мира, верно служили – и сейчас служат – России. На землях Украины остались в основном крестьяне и мещане – люди, не принадлежавшие к казачьему сословию и во времена «козачьей славы» имевшие мизерные права, а также казаки, не пожелавшие переселяться на новые земли и продолжать казачью службу. Со временем они, смешавшись с крестьянами и мещанами, забыли о своём казачьем происхождении.

Таким образом, украинская ностальгия по временам «козацкой славы» не имеет под собой реальных оснований, так как большинство настоящих казаков переселились на территорию современной России, где и живут по настоящее время. На Западной Украине, представители которой больше всех желают возрождения «козачества», ни «козаки», ни казаки вообще никогда не жили.

В завершение данного параграфа скажу, что сегодня настоящие казаки на Украине всё-таки есть – они живут в Донбассе, в Донецкой и Луганской областях. Эти земли были частью области войска Донского, а после Октябрьской революции 1917 года попали в состав Украины.

§ 5. Украинизация в Австро-Венгрии

Как я писал выше, на рубеже XIX и XX веков в Австро-Венгрии, где находились три исконные русские области – Галиция и Ладомерия, Буковина, Карпатороссия, – предпринимались не совсем удачные попытки украинизировать русинское население. Для идеологической поддержки из России был приглашён профессор-историк малороссийского происхождения М. С. Грушевский. По замыслу австро-венгерских властей, он должен был создать историю Украины, отделив её от истории России, что ему вполне удалось. В газете «Русский голос», издаваемой во Львове русофилами, в 1926 году было опубликовано следующее: «Грушевский обязался проводить в жизнь заранее выработанную в Вене политическую программу, имевшую в виду втянуть не только правобережную, но и левобережную Малороссию в сферу влияния придунайской монархии. <…> Задачей Грушевского во Львове явилась работа в трёх направлениях: 1) создать украинский литературный язык, возможно менее похожий на русский; 2) переделать историю Малороссии так, чтобы она перестала быть частью истории русского народа; 3) образовать ядро украинской интеллигенции с таким умонастроением, при котором она считала бы Россию «великою тюрьмою народов». «Русский голос» также писал: «Вряд ли в исторической науке можно подыскать другой пример столь наглого и бессовестного извращения истории, какой представляют собою исторические труды М. С. Грушевского». Таким образом, создав с помощью трудов Грушевского идеологическую базу, австро-венгерское правительство сумело расколоть русинов на два лагеря – украинофилов и русофилов, хотя партия украинофилов особого веса ещё не имела.

Всё изменилось в 1914 году с началом Первой мировой войны, когда Австро-Венгерская и Российская империи оказались в составе противоборствующих коалиций. Русины ждали прихода русских войск, и большинство из них за это ожидание были объявлены предателями. За ними началась настоящая охота, проводились массовые казни, для них были созданы первые в мире концлагеря Талергоф и Терезин. Один австрийский военачальник так говорил о причинах репрессий: «Русины не предатели, но это делалось для того, чтоб они ими не стали». Пособниками австрийцев оказались украинофильские организации «мазепинцев» и сообщества польских националистов из Галиции. События того времени описал их очевидец, бывший узник австрийских концлагерей русин-галичанин Василий Романович Ваврик в своей книге «Талергоф и Терезин» (1964 год). Изложу вкратце содержание этой книги, чтобы наглядно проиллюстрировать начало процесса искоренения русского духа с земель Западной Украины.

Глава 1. «Галицкая Русь в 1914 году». Словами «Галицкая Русь», «Карпатская Русь» и «Прикарпатье» автор обозначает все русские земли в Австро-Венгрии. В этой главе он описывает раскол русинского населения в начале Первой мировой войны: «В то время, когда славянорусский табор (лагерь. – Авт.) считал своим священным долгом беречь и отстаивать историческое имя своих предков, имя Руси, озаряющее на протяжении долгих столетий хижины многомиллионного русского народа, лагерь германофильского направления, к большому удивлению самих врагов Славянства, с лёгким сердцем отказался от своего исторического русского имени, забросал его насмешками и грязью, заменил его областным в Прикарпатье чуждым понятием Украина и вместе с немцами принялся всех и всё, что носило печать Руси, преследовать и уничтожать». О пособниках «мазепинцах»: «Жажда славянской крови помрачила умы и помыслы военных и мирских подданных Габсбургской монархии. Наши братья, отрёкшиеся от Руси, стали не только её прислужниками, но и подлейшими доносчиками и даже палачами родного народа. Ослеплённые каким-то дурманом, они исполняли самые подлые, постыдные поручения немецких наёмников».

Глава 2. «Кровавый террор». В этой главе автор рассказывает о массовых казнях русинского населения, обвинённого в предательстве. Их вешали на виселицах, на железных крюках, закалывали штыками, расстреливали… Ваврик описывает казни отдельно по каждому уезду. Приведу в качестве примера описание террора только в столице Галиции Львове и Львовском уезде: «На город Львов, как центр культурной жизни Галицкой Руси, обратили особое внимание все административные, полицейские и военные власти. В столице Прикарпатского края находились центральные органы просветительских и культурных галицко-русских обществ и организаций. После объявления мобилизации австрийской армии одним махом пера были закрыты все галицко-русские институты, организации, бурсы, приюты, редакции газет, учреждения. Всё имущество подверглось грабежу и разгрому. К каким бы выкрутасам теперь ни прибегали галицкие украинцы-сепаратисты, что они де не повинны в пролитии крови своих братьев, то их поступки, почины, дела и все их газеты, во главе с „Дiлом“ и "Свободою" обнаруживают иудину измену. На основании подлейших доносов в несколько дней были переполнены все львовские тюрьмы русинами. В тёмном углу «Бригидок» шла экзекуция за экзекуцией. Были повешены: Иван и Семен Хиль, рабочие из Пониковицы Бродовского уезда, Семен Шпорлюк из Фольварков Великих возле Брод, Антон Супликевич – крестьянин из Скоморох-Сокальского уезда, Валентин Кашуба, Александр Батовский и Василий Пержук из Лепинева Бродовского уезда, Антон Мановский из Дубровицы Яворовского уезда, Иван Шушинский – крестьянин из Хвойны Жолковского уезда, Пётр Козицкий и Андрей Пужак из Мокротина Жолковского уезда. Последнего казнили за то, что он под виселицей крикнул: «Да здравствует Великая и нераздельная Русь», доброволец-палач истязал его на эшафоте четверть часа. Не лучше было и во Львовском уезде. В с. Гонятичах австрийцы поставили под стеною хлева крестьян Василия Грищинина, Юстина Карпинского, Филиппа Опрыска, Григория Кордюка, 80-летнего Тимофея Дубинку, Казимира Карпинского и Степана Гринчинина и всех закололи штыками. В с. Острове офицер убил крестьянина Василия Зачковского; таким же самосудом были убиты: Николай Феджар из Дмития, Андрей Базиль из Лан, Иван Собский из Ярычева Нового по доносу Григория Жаткевича, Антон Маслюк, Дмитрий Михайлов, Григорий Сидоряк из Малых Подлесок, Антон Гминковский и Семен Тишийский из Борщевич. В с. Никуловичах бежавшие солдаты немилосердно избивали крестьян, а Ивана Таращука подвергли страшным пыткам: обрезали ему пальцы и губы и, наконец, задавили доскою. Крестьянина Ивана Брыкайла из Брюхович жандармы вывели на кладбище, велели ему выкопать яму и тут же расстреляли его. В с. Запытове, по доносу Хомяка, австрийцы выгнали людей из села в чистое поле, повязали верёвками и так гоняли их весь день, а под вечер повесили 15 человек: Константина Кулика и его сына Никиту, Михаила и Ивана Блавацких, Михаила и Кирилла Назаркевичей, Ивана Бойко, Якова Будловского, Онуфрия Выхонена, Петра Герасимова, Фёдора Савчука, Константина Цыгана, Андрея Бочия, Василия и Никиту Андрияков. Остальных крестьян поставили под дула пулемётов, а старых и малых били прикладами без разбора. В этой бойне приняли мученическую смерть Роман Пилявка и Иосафат Бондарь».

Глава 3. «Бешеный погром в Перемышле». Перемышль – город в Галиции, сейчас – Пшемысль в Польше. Привожу вступление к этой главе: «В стратегическом отношении город Перемышль на Сяне был самым важным боевым участком для австро-венгерской армии. Это была лучшая австрийская крепость против России. Отступая к Сяну, солдаты пылали неугасимой местью к галицко-русскому поселению. Поэтому для арестованных не было пощады. 15 сентября 1914 года на группу арестованных, состоящую из 46 человек, набросились мадьярские гонведы. Перевязанных верёвками людей они загнали с улицы Дворского в угол улицы Семирадского, и тут наступил бесовский погром, какого древний город не знал в своей богатой в горе истории: били и секли саблями гонведы-уланы, кололи штыками пехотинцы, били кулаками и камнями евреи, били и свои братья-украинцы чем попало. Улица наполнилась отчаянными стонами и криками. Девушка-гимназистка пала на колени перед статуей, находившейся в углу улицы, и подняла вверх руки: „Божья Мати, спаси нас!“ Внезапно к девушке подбежал мадьяр и со всего размаха ударил её револьвером по голове, а затем выстрелил из него прямо в её чело. Как подкошенная она упала на землю. Выстрел в девушку был сигналом к кровавой расправе прочих арестованных. Началась стрельба. Брызги крови и мозга летели на мостовую и на соседние стены домов. Из тел изрубленных людей образовалась сплошная масса размяжённого мяса».

Глава 4. «Терезин». В ней автор описывает ужасы заключения в австрийском концлагере Терезине: «Город Терезин на Огре, Terezinstadt an der Eger, лежит в роскошной долине Северной Чехии напротив Рудогор: входит в состав уезда Литомерице. За городом притаилась, будто вросла в землю, крепость времен Марии Терезии (Mala Pevnost), обнесённая кирпичными валами и рвами, полными воды. Это и есть Терезинская крепость, в которой лучшие помещения служили до Первой мировой войны казармами для солдат, похуже были тюрьмами и темницами для наибольших преступников австрийской монархии; некоторые стояли совершенно пустыми. И вот 3 сентября 1914 года все казематы, тюремные вязницы и темницы, все конюшни с лошадиным гноем, все коридоры и сырые подвалы наполнились изгнанниками, уроженцами Карпатской Руси. Тысячи галицких невольников загнали немцы в холодные стены, закрыли железными дверьми. Лютые, как тигры, ключники и профосы надзирали за ними. Вооружённые солдаты стояли на сторожевых местах, у ворот, дверей и решёток. Началась тяжёлая неволя».

Глава 5. «Великдень в Терезине». Автор описывает настроение заключённых русинов на Пасху, их поздравления русским военнопленным и сербскому студенту, убившему австрийского посла, из-за чего началась Первая мировая война.

Глава 6. «Талергоф». Здесь описывается второй австрийский концлагерь, Талергоф, и идеи, за которые австрийские русины приняли мученичество: «Наконец, спросим: за что шли на муки и в Талергоф русины Прикарпатья? Все славяне, жители Австро-Венгрии предчувствовали её распад. В предсмертной агонии её правители, все её власти становились без меры лютыми и всю свою злость изливали на славян. До некоторой степени этот поступок разлагавшегося организма оправдан, хотя был насквозь ненормальным и неморальным. Разбитым параличом Австро-Венгрия хотела, чтобы хорват был врагом серба, чтобы словак ненавидел чеха, чтобы поляк наступал парусина, чтобы русин отказался от Руси. Однако какой нищей была бы душа, когда она отказалась бы по чужому приказу от имени, за которое пролито столько крови? Это означало бы, что такой народ скоро и легко пристал бы к господствующему народу и к каждому, кто его лишь достал бы под свою руку. Это означало бы процесс его дегенерации. К счастью, на удочку пошла только часть галицко-русского народа. Более критические умы скоро убедились в том, что украинская пропаганда на Галицкой Руси – это чужая петля на её шею. Они не поверили в обман, будто уже древний греческий историк знал Украину, будто Украина древнее Руси, будто Украина и Русь – одно и то же. Они заглянули в летопись Нестора и ничего в ней не вычитали про Украину, зато узнали, „откуда пошла есть земля Русская“. Они внимательно прочли „Слово о полку Игореве“ и не нашли в этом удивительном памятнике XII ст. ни одного слова про Украину, но нашли Русь от Карпат, от Галича до Дона и Волги, от Чёрного моря до Немана. Они должны были признать тёмной клеветой, будто князь Владимир Святославович Украине, а не на Руси, будто князь Ярослав Владимирович собрал законы в украинскую, а не „Русскую правду“. Перебирая памятник за памятником, они пришли к заключению, что аскет Иоанн Вишневский, писатель XVII ст., обращал свои высокоидейные послания к Руси и защищал славяно-русский язык, который ярые украинцы совсем отбрасывают, что Зубрицкий, „русская троица“ Вагилевич, Шашкевич и Головацкий, Дедицкий, Гушалевич, Шараневич, Наумович, Залозецкий, Хиляк, Мышковский, Мончаловский, Полянский, Яворский, Свистун, Вергун, Марков, Глушкевич, Бендасюк и много других галицких историков и писателей завещали своим потомкам Русь как наибольшее сокровище».

Таким образом, русофильское движение в Австро-Венгрии было сломлено, зато для украинофилов пришло время расцвета. Правительством финансировались украинофильские организации, издания, школы и т. д. В австро-венгерской армии из приверженцев «украинской идеи» был создан легион украинских сечевых стрельцов. Он был организован по принципам Запорожской Сечи, хотя ни в Галиции, ни в Буковине казаков никогда не было. Вот присяга легиона: «Я, Украинский Сечевой Стрелец, присягаю украинским князьям, гетманам, Запорожской Сечи, могилам и всей Украине, что буду верно служить Родному краю, защищать его перед врагом, воевать за честь украинского оружия до последней капли крови. Помогите мне, Господи Боже и Архангел Михаил. Аминь». В. Р. Ваврик пишет о них: «Доносами были заполнены все газеты украинских партий и в Галичине, и в Буковине, особенно „Дiло“ и „Свобода“ занимались этим аморальным ремеслом и были информаторами австрийской полиции и военных штабов. Несчётное количество явных и анонимных доносов сыпались туда, и на основании этих заведомо ложных депеш падали жертвой совсем неповинные руси ны не только со стороны немцев и мадьяр, но и от рук своих земляков. Так украинские „Сiчовики“ набросились в Лавочном и Карпатах с прикладами и штыками на транспорт арестованных, чтобы переколоть ненавистных им "кацапов", хотя там не было ни одного великоросса, а все были галичане, такие же как и «сiчовики». К сожалению, эти стрелки, прославляемые украинскими газетами как народные герои, недооценивали положение своей отчизны. Они избивали родной народ до крови, отдавали его на истребление немцам, чинили самосуд над родными. Когда «сiчовики» конвоировали арестантов из бригидской тюрьмы на главный львовский вокзал, то бесились до такой степени, что 17 крестьян и священников пали на мостовую и их отправили в больницу. «Сiчовики» добровольно врывались в тюрьмы. Один из них, Шаповалов, в Яворове издевался над мещанами, состоя советником полиции. В с. Гнилой Турчанского уезда «сiчовики» самовольно производили аресты, гоняли людей и подвергали их разного рода издевательствам. Вместо того чтобы взять под защиту своих братьев перед сборищем лютой толпы, они сами пособляли врагам Руси и, конечно, Украины нести раны и смерть родным братьям. Можно ли это назвать патриотизмом?» Первый бой сечевые стрельцы приняли с настоящими потомками запорожских сечевиков – кубанскими казаками. Сотня стрельцов Семенюка столкнулась с кубанским казачьим разъездом и потеряла пять человек убитыми, однако стрельцам удалось пленить кубанского боевого коня, что дало им повод считать стычку своей первой победой. О боевых качествах легиона можно судить по тому, что из его состава – 2500 человек – в 1916 году в бою с русскими войсками на Тернопольщине 1000 стрельцов сдались в плен, от легиона осталось около 400 стрельцов, после чего был создан уже полк сечевых стрельцов. Этот полк, в 1917 году ставший опять легионом, в бою под Конюхами почти в полном составе опять сдался в плен русской армии. От легиона осталось лишь девять старшин и 444 бойца. Добавлю, что в 1915 году легион участвовал в обороне карпатской горы Маковка австро-венгерскими войсками. Несмотря на то что русские войска за шесть дней взяли эту высоту, украинской националистической пропагандой этот бой возведён в ранг чуть ли не величайшей победы «украинского оружия».

Гербы Буковины (1), Волыни (Лодомерии) (2), Галиции (3)

В результате успешных действий русской армии во время Первой мировой войны в 1914–1915 годах большая часть русских земель Австро-Венгрии временно вошла в состав Российской империи – было создано Галицкое генерал-губернаторство, включавшее Львовскую, Тарнопольскую (ныне Тернопольскую), Перемышльскую и Черновицкую губернии. В 1916 году в результате Брусиловского прорыва Россия вновь на непродолжительное время отвоевала эти земли, но вскоре русские войска опять отступили. Вместе с русской армией, опасаясь репрессий, уходили и остатки русин, исповедовавших русофильские взгляды, а не пожелавшие уйти пополнили число узников Талергофа. В «Очерках русской смуты» участник боевых действий в Галиции русский генерал, а впоследствии один из руководителей Белого движения А. И. Деникин писал об отступлении русских войск из Галиции в 1915 году: «Помню дни тяжкого отступления из Галичины, когда за войсками стихийно двигалась, сжигая свои дома и деревни, обезумевшая толпа народа, с женщинами, детьми, скотом и скарбом… Марков (генерал. – Авт.) шёл в арьергарде и должен был немедленно взорвать мост, кажется, через Стырь, у которого скопилось живое человеческое море. Но горе людское его тронуло, и он шесть часов ещё вёл бой за переправу, рискуя быть отрезанным, пока не прошла последняя повозка беженцев». Большая часть оставшихся на этих землях галичан, буковинцев и некоторое количество карпатороссов – кто добровольно, кто под угрозой смерти или тюрьмы – забыли о своих русских корнях и стали считать себя украинцами.

Таким образом, ценой огромной крови русского народа идея «украинства» получила дорогу в жизнь.

§ 6. Попытки создания украинского и белорусского литературных языков

Враги русского народа австрийцы и венгры, которым принадлежала существенная часть исконно русских земель, а также польские шляхтичи, мечтавшие о возрождении Речи Посполитой, стали использовать малорусское и белорусское наречие как инструмент раскола единого русского народа. Галицкий журналист Мончаловский писал об этом: «В руках галицких поляков малорусский жаргон Кулиша, Барвинского (галицийские литераторы. – Авт.) и комп. – орудие разъединения русского народа». Они пытались образовать белорусский и малорусский (украинский) литературные языки, а также создать письменность для них на основе латиницы. Потерпев неудачу с переходом на латиницу, Австро-Венгрия предприняла попытку создания кириллической украинской письменности, отличной от общерусской. Эта письменность получила название «кулишовка» по фамилии автора, галицийского писателя и поэта Пантелеймона Александровича Кулиша. Сам Кулиш позже писал о созданной им письменности: «Вам известно, что правописание, прозванное у нас в Галиции „кулишивкою“, изобретено мною в то время, когда все в России были заняты распространением грамотности в простом народе. С целью облегчить науку грамоты для людей, которым некогда долго учиться, я придумал упрощённое правописание. Но из него теперь делают политическое знамя. Полякам приятно, что не все русские пишут одинаково по-русски; они в последнее время особенно принялись хвалить мою выдумку: они основывают на ней свои вздорные планы и потому готовы льстить даже такому своему противнику, как я… Теперь берёт меня охота написать новое заявление в том же роде по поводу превозносимой ими „кулишовки“. Видя это знамя в неприятельских руках, я первый на него ударю и отрекусь от своего правописания во имя русского единства».

Попытки раскола русского языка возымели успех только после Октябрьской революции 1917 года в России. С этого времени малорусское и белорусское наречия были официально признаны самостоятельными языками – украинским и белорусским, а общерусский литературный язык остался литературным только для великоруссов, сейчас это русский язык.