Очередная трансформация реальности забросила Ольгу, Александра и Роберта в открытое море. Они сидели в лодке рассчитанной на шестерых. Четыре длинных весла аккуратно лежали у бортов. На корме тоскливо скрипела вяло болтающаяся ручка руля. В ящике под носовым сиденьем обнаружились только бесполезные под таким солнцем пледы. Мощные покатые волны неспешно раскачивали лодку. На вершинах гребней молодые люди пытались увидеть хоть что-нибудь в этом бескрайнем грозном однообразии. После долгих безуспешных усилий, когда они почти отчаялись найти в обозримом пространстве спасительные контуры берега или корабля, им, наконец, повезло.

— Посмотрите туда! — воскликнул Александр, указывая вдаль.

У горизонта маячил неясный темный силуэт.

— Надо поднажать, — сказал Александр. — Мы с Робертом на весла, а ты за руль. Расстояние большое, так что работаем с усердием, но экономно.

Через два час они добрались до цели — большого трехмачтового парусного линкора. На палубах царили безмолвие и недвижность. На такелаже и марсах ни души. Реи с убранными парусами чем-то напоминали ребра скелета. Из открытых бойниц выглядывали жерла пушек, выстроившиеся в три ровных ряда по палубам. Качающаяся на волнах громада корабля, нависшая над лодкой, грозила раздавить. Осторожно подгребли к корме. Когда лодка в очередной раз оказалась на гребне волны, Александр прыгнул, ухватился за выступ, повиснув над бурлящей водой. С замирающим сердцем Ольга смотрела, как он подтянулся и встал на ноги. Локтем разбил стекло, открыл раму и влез в капитанскую каюту.

Она занимала пространство в ширину кормы. В углу располагалась резная дубовая кровать. Рядом стоял сундук, украшенный красочными гербами. Центр каюты занимал обеденный стол, почерневший от времени и жира. Казалось, недавно здесь завершилась грандиозная пирушка — стол был завален костями, недоеденными кусками мяса, опрокинутыми кружками с разлившимся вином. Вокруг лежали разбросанные стулья.

Александр открыл дверь на палубу — никого. Только скрип дерева, натянутых канатов и запах мытых досок. Забытый романтизм стивенсоновского времени пиратов, сквайров, опасных приключений и сказочных сокровищ. С каким удовольствием он оказался бы на таком фрегате в детстве! Стоять на продуваемой всеми ветрами корме, сжимая отполированные ручки тяжелого руля! За бизань-мачтой Александр увидел слепо вращающееся по воле ветра и волн тройное колесо руля. Он задрал голову рассматривая свернутые паруса. А над грот-марсом на флагштоке развевался бы флаг борца за свободу! Александр усмехнулся детским ощущениям, но громкий всплеск воды вернул к реальности. Он подбежал к борту и сбросил веревочную лестницу. Через несколько минут все трое, обессилено лежали на палубе. Александр привалился к борту и, казалось, уснул. Ольга устроилась рядом, положив голову ему на плечо. Роберт лежал на спине, разбросав руки и ноги.

— Летучий Голландец, — прервал он долгое молчание, ни к кому не обращаясь.

Ольга открыла сонные глаза.

— Неужели мы одни на корабле? — спросила она.

— Нам всем надо поесть и поспать, — отозвался Александр. — В капитанской каюте можно сделать и то и другое.

Он помог подняться Ольге, и они втроем направились к каюте.

Не успела за ними захлопнуться дверь, как снаружи донесся топот дюжины босых ног по палубе. Александр огляделся и сразу нашел то, что искал — над сундуком висели сабли и кремниевые пистолеты.

— Стреляйте в упор — у вас только два выстрела, — сказал Александр, передавая пистолеты Ольге и Роберту. Затем сорвал со стены две сабли и выпрыгнул за дверь.

Посреди палубы стояло человек пятнадцать. Пиратский сброд — твердолобые свирепые морды с красными носами в грязных лохмотьях. Ясно было, что никто из лихих ребят не умеет сражаться. Никакой техники, но большой опыт настоящих смертельных поединков. Усилием воли Александр заставил себя забыть об усталости.

Отсутствие страха у противника смутило пиратов. Плотоядные улыбки слетели с тупых физиономий, но замешательство длилось мгновение. Пираты быстро обступили Александра. Один из них с лицом изуродованным сабельным шрамом с криком бросился вперед. Примитивный удар удалось легко отразить, но еще двое ринулись в бой. В несколько приемов он отбил нападение, заколов всех троих. Азарт легкой добычи моментально испарился. Пираты растерялись и Александр перешел в наступление. Он налетел как ураган, действую саблями, руками и ногами. Через минуту еще трое пиратов корчились в судорогах изрыгая проклятья. Скоро из пятнадцати пиратов на ногах остались восемь.

Одному из них в суматохе удалось прокрасться на мостик и спрыгнуть на Роберта. Они покатились по палубе, но пират быстро вскочил на ноги, оставив неподвижно лежащего Роберта. Ольга в ужасе зажмурилась и выстрелила. Свинцовый заряд с силой кузнечной кувалды отшвырнул пирата.

— Браво! Браво! Браво! — раздался вдруг чей-то голос и аплодисменты.

На мостике стоял высокий крепкий мужчина в генеральском мундире. Он небрежно махнул рукой, и пираты исчезли, унося убитых и раненных товарищей.

— От вас, Ольга, не ожидал такого хладнокровия.

Незнакомец спустился на палубу.

— Ну а ваши действия, Александр, выше всяких похвал. Вы можете принимать решения. Они эмоциональны, но правильны. А владение холодным оружием, в этом я давно убедился — мастерское!

Генерал подошел к сидящему на палубе Роберту, который обхватил голову руками, скорчив страдальческую гримасу.

— Как себя чувствуете, господин Роберт, — спросил он. — Такой мозг надо беречь.

Незнакомец услужливо протянул Роберту таблетку.

— Дело зашло слишком далеко и пришло время поговорить. Во-первых, разрешите представиться — меня зовут Понс. Генерал Карл Понс. Я представляю организацию, не относящуюся к Мировому Совету, — он церемонно поклонился. — Разговор предстоит долгий и сложный.

— Надеемся, вы разъясните все, что с нами происходит, — сказал Александр.

— Похоже, мы вовлечены в чью-то дьявольскую игру, — добавил Роберт.

— Пожалуй, лучше не сказать — Дьявольская Игра! — усмехнулся Понс.

Он прошелся по палубе и прислонился к мачте.

— Давайте начнем издалека. Речь пойдет об Истории с большой буквы. Совершенно очевидно, что История человечества не есть череда равнозначных событий происшедших с разными людьми. Согласитесь, что смерть лавочника раньше данного ему срока, ни к каким последствиям не приведет. А вот смерть Наполеона до Ватерлоу? Или смерть Колумба до открытия Америки?

— Важные события и личности нивелируются, — возразил Роберт, вставая и отряхиваясь, — так сказать, «подстраховываются». Не Колумб, так Америко Веспучи открыл бы Америку. А на месте Наполеона мог быть, Мюрат. Просто эти открытия и события «созрели» для человечества.

— Я могу продолжить, — улыбнулся Понс, кивая. — Деяния Цезаря могли быть осуществлены Красом и Помпеем, законы Ньютона мог открыть Гук, Северный полюс могли открыть и Амундсен и Пирри и Скотт. Ход Истории не изменился бы. Но есть истинно ключевые события и истинно ключевые личности. Модификация в таких случаях изменит Историю.

Понс пристально оглядел молодых людей, выдерживая паузу.

— Ваша организация занимается изменением Истории? — спросил Роберт.

— Сохранением, господин Роберт! — горячо возразил Понс. — Сохранением!

— Стало быть, кто-то пытается ее изменить? — спросил Александр, вытирая саблю об канат.

— К сожалению, — кивнул Понс.

— И мы имеем к этому отношение? — удивилась Ольга.

— Самое непосредственное!

Молодые люди в недоумении переглянулись.

— То есть мы являемся истинно ключевыми фигурами, от которых зависит будущее? — недоверчиво спросил Роберт.

— Вот именно!

Слова Понса повергли молодых людей в замешательство.

— Значит мы важнее Наполеона и Эйнштейна? — со смешком спросила Ольга.

— В интересующем нас аспекте — да, — кивнул с улыбкой Понс.

Ольга рассмеялась и захлопала в ладоши.

— Интересно другое, — сказал Александр. — Манипуляции со временем требует фантастических технологий, которыми человечество не обладает. Значит, в деле замешаны противоборствующие сверхцивилизации, а мы трое или мешаем им или должны участвовать в игре.

Понс молча разглядывал пуговицы мундира.

Вдруг в чреве корабля возник странный хруст, словно где-то завертелись огромные каменные мельничные жернова. Тело корабля мелко завибрировало.

— Что это, господин Понс? — почему-то шепотом спросила Ольга.

— Может на мель сели, — предположил Понс. Он явно так не думал.

— Посреди океана? — криво усмехнулся Александр.

— Да это и не океан, — пожал плечами Понс. — Так, очень похоже.

Он исподлобья посмотрел на Александра.

— Вот что, пойдемте-ка со мной, — махнул он ему рукой и зашагал по палубе.

Александр даже не шелохнулся.

— Вы меня боитесь? — удивился Понс.

— Вас?! — Александр оскорбительно рассмеялся. — Я боюсь за друзей.

— Кажется, вы хотели во всем разобраться, не так ли?

— Мы пойдем все вместе, — твердо сказал Александр.

— Не упрямьтесь, — глаза генерала сузились. — Мы отлучимся на пару минут. С вашими друзьями ничего не произойдет.

Александр с сомнением поглядел на него.

— Может это единственная возможность положить конец нашим приключениям, — сказала подошедшая к нему Ольга. — А мы с Робертом дождемся тебя.

После яркого солнечного света в трюме показалось совсем темно. Сквозь щели досок палубы солнечные лучи прорубили полоски света с клубящейся пылью. В глубине смутно вырисовывался остов мачты. Они обошли его и спустились по лестнице на следующую палубу. Сюда уже не пробивались лучи солнца. Свет слегка проникал сквозь щели не плотно пригнанных крышек бойниц. Громадные туши пушек чернели на их фоне. Понс достал из нагрудного кармана фонарик.

— Куда мы идем, господин Понс? — спросил Александр.

— Собственно, уже пришли, — сказал Понс. — Я хотел показать вот это.

Он направил луч фонаря в сторону от лестницы. Ничто не могло удивить Александра больше того, что он увидел — перед ним возвышалась бетонная стена. Она «разрубала» корабль поперек. В месте стыка деревянные балки корабля врастали в бетон. Пораженный Александр бросился к бойнице. Открыв ее, он увидел еще более невероятную картину — стена представляла собой удивительное циклопическое сооружение, уходящее в бесконечную даль во все стороны.

Вдруг поверхность океана стала проваливаться вниз. Показалось, что взлетел корабль, но иллюзия быстро обнаружилась. Океан мелел относительно стены, к которой была приделана половина корабля, оголяя поросший водорослями бетон. Мелеющий океан обнажил дно. Далеко внизу стали возникать острова. Они увеличивались, сливались, образуя лабиринт — череда ячеек разного размера и формы, застилающих пространство до противоположной стены.

Неожиданно Александр увидел противоположную параллельную стену. Она была в десятке километрах. Ее очертания еле проглядывались в белесом пространстве яркого света. Обе стены образовывали бесконечный каньон.

Александр с трудом оторвался от созерцания грандиозной картины.

— Производит сильное впечатление, — сказал он, — но понятнее не стало.

— Мы находимся внутри Пирамиды — Ядра Трансхрона, — сказал Понс.

Александр непонимающе пожал плечами.

— Довольно сложный агрегат, нечто вроде машины времени, — сказал Понс. — Но я о другом хотел поговорить. В этом деле действительно столкнулись две сверхцивилизации. Мы с той, которая построила сеть Трансхронов так как она заинтересована в человечестве, а значит и в сохранении Истории человечества.

— Это Черные Рыцари?

— Нет, они лишь обеспечение Трансхронов. Бионекровакуумная субстанция. Своеобразные аккумуляторы энергии охранной системы.

— Некро? — удивился Александр.

— Смерть только начало иного существования, — философски заметил Понс.

— Меня уже просветили на этот счет, — скептически вставил Александр.

— Ступин? — усмехнулся Понс. — Он тяжело переносит переход в Легион Черных Рыцарей.

— А мрачный пылающий вулканический мир?

— Визуальная трансформация пространства противника в нашем сознании. Ужасный мир похожий на ад. Вы видели огненных существ. Это аналог наших Черных Рыцарей — ну чем не черти! — снова усмехнулся Понс.

— Эти твари проникли на «Раздан», варварски уничтожив экипаж и станцию.

— Станция — это мобильный Трансхрон нашей базы в созвездии Лебедя. Портал доступный через гиперпространство и противнику. Мы должны были оттуда перебросить вас троих в прошлое, но вмешались они, и все оказались в этой дыре на окраине Вселенной.

— Загадочные монги?

Понс недовольно сощурился.

— Не гоните лошадей. Конечно, поговорим и о них, но всему свое время. Важно вот что. Трансхрон не машина времени — нажал на кнопку, и очутился в прошлом или будущим. Отправка зависит от Теста, интерактивного акта, в котором человек оценивается Трансхроном. Все что случилось и случится здесь на планете и на станции «Раздан» — Тесты. Они генерируется бифуркаторами реальности, особыми биообъектами — Злагами. Во многом Тесты определяются подсознанием тестируемого. Если они пройдены — переброска во времени разрешена, если нет — это очень плохо. Внешнее враждебное воздействие может разрушить Трансхрон. Это приведет к масштабным катаклизмам в разных точках пространства-времени, ваша миссия провалится, Историю не удастся сохранить, и под угрозой окажется все человечество.

— Производит сильное впечатление, и стало чуть понятнее, — кивнул Александр.

— Но даже это не самое главное, — Понс пристально посмотрел на Александра. — Все дело в том, что Злаги, хоть и созданы людьми, подчиняются не только людям. Точнее они вообще никому не подчиняются. Тесты которые вы проходите, Злаги создают осмыслив все воздействия. Ваши личные установки сознания и подсознания, наши рекомендации или кого-то еще. Господа Бога, наконец! Кроме самого Злага этого никто не знает. В неопределенности и неизвестности таится вся опасность Тестов.

Понс перевел дыхание.

— Короче, вам придется согласиться на мои условия до того, как я все объясню о вашей миссии в прошлом, — и как бы невзначай добавил: — Только тогда мне удастся помочь вам снова встретится с Ольгой.

Александр побледнел и выпрямился.

— Что вы сказали? — процедил он сквозь зубы и, схватив за отворот мундира, резко встряхнул Понса. — Где Ольга?!

Генерал попытался высвободится из цепкого захвата, но силы и возраст были не равны. Он, однако, изловчился, выхватил маленький приборчик, взмахнул им словно волшебной палочкой и исчез.

Александр разжал пустые кулаки и бросился наверх. На палубе и в каюте никого не было. Голод и усталость навалились пудовой тяжестью. Александр сел за стол, жадно набросился на остатки еды, потом доковылял до кровати и провалился в глубокий тяжелый сон.

Разбудил его сильный толчок. В глубине корабля что-то произошло. Александр вышел на палубу. Корабль по-прежнему окружал безбрежный океан. Странно. Он помнил, как океан обмелел, словно корабль находился в бассейне в котором открыли слив.

Его осенила догадка. Александр бросился на нижнюю палубу, открыл бойницу. Перед взором предстала та же картина каньона с параллельными стенами и лабиринтом на дне. Понс говорил о Ядре Трансхрона, вспомнил Александр, машине проделывающей фокусы с пространством и временем. Тогда палуба корабля просто граница между вложенными пространствами. Ну что ж, вполне возможно. А вот куда исчезли Ольга и Роберт? Единственное активное действие доступное ему сейчас — спуститься вниз к лабиринту. Но как это сделать по поверхности, покрытой слизкими водорослями? Даже с хорошим альпинистским снаряжением сложно спуститься по отвесной стене с трехсотметровой высоты.

Присмотревшись, он увидел в стене полосу, напоминающую лестницу. От дна она поднималась метров на двести. Если найти стометровый моток веревки, можно было соскользнуть по ней до начала лестницы, а дальше спуститься по ней.

Через пол часа поисков Александр нашел канат достаточной длины. Спуск по нему занял минут пять. Потом довольно долго по лестнице, прямоугольному каналу с деревянными ступеньками. Наконец, Александр оказался перед высокой стеной лабиринта, уходящей бесконечно вправо и влево. Он наугад пошел направо.

После трех часов отупляющего однообразия серой стены он чуть не пропустил вход. Точнее, пролом в стене прожженный скорчером. Александр перешагнул торчащие оплавленные края стальной арматуры и оказался в лабиринте.

Сразу поразил пол с мягким, пружинистым покрытием. Александр присел на корточки, потрогал рукой. Ладонь вошла в плотную желеобразную поверхность, напомнившую «Ад». Он инстинктивно отдернул руку. Липкая вязкая масса отклеилась от ладони и втянулась в пол как амебные ложноножки.

Вдруг Александр услышал тот самый звук, похожий на скрежет мельничных жернов. Вокруг все мелко завибрировало. Со стены посыпалось. Глубоко под землей возник другой звук, с неслышными басовыми обертонами, словно раскручивался многотонный волчок. Его мелодия быстро переместилась в писк, уплыла в неслышный ультразвук и все вокруг мгновенно изменилось.

Каньон, лабиринт и солнце исчезли. Александр стоял внутри полусферического помещения диаметром метров двести. На его границе вдоль круга располагалось несколько сотен ниш, похожих на двери. В центре находился механизм непонятного назначения. Нагромождение странных узлов с гигантскими шестернями, прозрачными трубами с люминесцентной жидкость, толстыми кабелями. Некоторые детали фантастического устройства имели явно биологическое происхождение. Они пульсировали, точно огромные сердца. Их слизистую массу покрывала плотная сеть разноцветных трубок, словно кровеносная система. Этот «механизм» возносилась бесформенной башней к потолку полусферы. На стометровой высоте башня заканчивалась черным кубом.

Вдруг у самого уха прозвучал тихий бесцветный голос:

— Ты помнишь наш разговор на «Ганнаре»?

Перед ним стоял Черный Рыцарь. Закрытое забрало и неподвижность ящерицы усиливали эффект заключенной в нем силы. Александр помнил страшную ледяную пустыню внутри него.

— Теперь, когда ты в Ядре, осталось пройти главный Тест. Ольга и Роберт уже на месте, — сказал он.

— Ты знаешь где они?

— С ними все в порядке. Остался только ты потому, что с тобой возникли проблемы. Ты и Ольга из твоего сознания… и Таркус… Тебя не удается перебросить. Контроллер Ядра перешел в возбужденное энергетическое состояние, — показал он на сооружение в центре зала. — Черный куб на вершине Контроллера — это Кор — его мозг, сознание, дух.

Александр мало что понимал в словах Рыцаря, но заметил, что в Контроллере произошли изменения. Все в нем вдруг заработало в бешенном темпе — механика, потоки флуоресцентной жидкости и «дыхание» бионики, которое теперь напоминало тахикардическое сердце.

— Что происходит?

— Здесь нельзя долго оставаться. Ты должен войти в одну из мембран, — Рыцарь обвел рукой ряд овальных ниш.

— Зачем? Куда ведут эти двери?

— Ты уже знаешь, что многое зависит от тебя самого. Мембрана — пересечение нашего мира с другим. Ты должен перейти эту границу и, быть может, там встретишь Ольгу.

В который раз, Александр оказался в положении слепого, бредущего в лесу. Но теперь ему ничего не оставалось делать, как довериться Черному Рыцарю и Понсу. Он подошел к ближайшей «двери» и шагнул сквозь растворившуюся преграду.

 

Ведьма

 

1

Шумный многолюдный город. Судя по одежде — пестрое грубое сукно, пышные жабо, чепчики и чулки на мужчинах — средневековый город. Центральная улица из каменных домов украшенных цветущими балконами и плющом. Первые этажи во всех домах занимали лавки мастеров, где толпились покупатели. Вокруг было много богато одетых людей. Они степенно шли по делам, улыбаясь и кланяясь друг другу. Телеги, нагруженные тканями, яствами и фруктами катились в обе стороны по просторной улице. Отовсюду доносилась темпераментная речь горожан. Из окон домов высовывались женщины, перекликаясь с соседками и прохожими.

Жизнь кипела в повседневной суете.

Он не выделялся в толпе. Разве что женщины смотрели ему вслед с любопытством, порой кокетливо улыбаясь незаметно для сопровождавших их мужчин. Праздной походкой городского повесы он подошел к прилавку магазина. И с трудом узнал себя в оконном отражении. Волосы до плеч, тонкая шкиперская бородка, лихо заваленный набок терракотовый берет. Интересный мужчина…

Вдруг он увидел Ольгу. Все его существо охватило смятение. Александр замер с бьющимся сердцем. Наверно он выглядел смешно потому, что Ольга вдруг весело рассмеялась. Александр провел ладонью по лицу, нащупал наивную улыбку и тогда смог так же легко рассмеяться.

Они двинулись друг другу навстречу. Ольга положила руки ему на плечи, встала на цыпочки и поцеловала в уголок рта.

— Как ты здесь оказалась? — спросил Александр.

Она прикоснулась ладонью к его губам. Удивительный жест женской мудрости!

— Пойдем, — прошептала она.

Александр шел сквозь плотную толпу людей. Он смотрел только на Ольгу, будто боялся потерять. Когда она отворачивалась, в нем что-то обрывалось. Холодная тоска охватывала его, он крепче сжимал тонкую ладонь, и ждал ответного пожатия.

Александр очнулся от звука захлопнувшейся двери. Маленькая комната. Уличный шум еле просачивался сквозь щели окна. Он хотел что-то сказать, но Ольга крепко прижалась, положив голову ему на грудь. Он замер почувствовав ее напряжение и решимость, и обрушившуюся раскаленную волну собственного желания.

 

2

В ее страсти была порой пугающая мужчин жизненная сила женщины, которую она передает тому, кто готов впитать и воплотить ее снова в страсть. Такая страсть становится любовью. Собственно она и есть любовь — бескорыстная и взаимная, нежная, но ненасытная, яростная и жестокая. Когда слух воспринимает только сладострастный стон и бессвязный шепот, нетерпеливый призыв и сдерживаемый крик; а зрение оставляет в памяти их воплощение в образах: ее вздрагивающих плеч, закрытых глаз, движениях груди, разбросанных на подушке волосах. Порывы горячего дыхания сливаются с ударами сердца, которое словно держишь бьющимся в руках, когда ее грудь трепещет в них. Все ощущения прикованы к меняющимся изгибам ее сильного тела, податливого, но защищающегося, которое как волна, брошенная ветром, поглотило все твое существо…

«Она ведьма, на костер ее!!!» — раздался в ухе истошный вопль. От неожиданности Александр вздрогнул. Он украдкой посмотрел на Ольгу — она безмятежно спала, положив голову ему на грудь, обнимая торс. Значит, она ничего не слышала. Он приподнялся, чтоб осмотреться, но Ольга зашевелилась, сильнее обняла его, прижимая к кровати. Рука скользнула вниз. Теплая ласка заставила его вновь, в который раз, забыть обо всем. Влажные сочные губы прижались к его губам. Гибкое тело девушки обволокло Александра, и он опять стал проваливаться в сладостное него ее любви.

«Она ведьма, на костер ее!!!» — снова завопил голос.

В изумлении оглядываясь, Александр приподнялся на локтях.

— Что случилось? — прошептала Ольга. Ее лицо было рядом. Глубокие глаза смотрели ласково и спокойно. Как это у нее получается? Каждый взгляд, каждое движение мгновенно доводит его до безумия!

Она погладила его по щеке и поцеловала как тогда — в уголок рта. Как давно это было!

«Разве женщина может так любить?! Она — искушение, дьявол!» — голос сверлил голову. Александр поморщился как от боли.

— Ты бледен. — Ольга продолжала нежно целовать, еле касаясь губами. Нежно укусила за мочку уха. — Устал? — она улыбнулась. — Я принесу вина.

Она грациозно сошла с кровати. Дала себя оглядеть. Восхищение Александра было столь красноречиво, что Ольга рассмеялась.

— Правда, я красивая?

Александр коснулся ее бедра. Она взяла его ладонь обеими руками, поцеловала, прижимая к щеке.

— И страстная, да?

Он протяжно поцеловал Ольгу в губы.

— Я не могу от тебя оторваться, — сказал он.

— Я сейчас вернусь.

Ольга по-кошачьи вывернулась из объятий и убежала.

«Ты должен немедленно уйти! Она ведьма! Вот-вот вернется и никто не спасет твою душу!»

Бред какой-то. Средневековый религиозный бред. Кто ты?

«Знаешь, скольких она погубила? Они жарятся в аду. А у тебя, оказывается, мозги в штанах. Ну, какова чертовка?! Знает свое дело! И безумно красива. Всю душу выпотрошила. И не только душу. Вот ты и раскис».

Удивительная девушка. Ее невозможно не полюбить.

«Только ведьмы могут так любить. А теперь беги! Ну!»

Да, она действительно восхитительная ведьма! Столько любви, ласки!

«Все они ведьмы. Знаешь, как опасны ведьмины ласки? Нет ничего страшней ведьминой любви. Хватит болтать! Вставай и беги!»

Что ты несешь? Да кто ты такой, в конце концов?!

«Я — твое второе „Я“, настоящее, истинный голос, который спасет от этой гарпии!»

Никогда так не думал о любви и женщинах. Всегда хотел полюбить такую девушку.

«Несчастный! У тебя любовный угар! Ведьмины чары глубоко проникли».

Неужели не понимаешь? Если ты — это я, значит, и ты все чувствовал.

«Наивный дурачок. Веришь, что Бог создал женщину, что бы любить ее? Знакомая глупость хлюпиков. Женщина — искушение, испытание, посылаемое Богом. Кто предпочел любви к Богу любовь к женщине, не будет прощен!»

Любить такую девушку — это испытание способности любить.

«Все ясно. Ты полностью во власти ее порока. Освободиться сам не сможешь, но я помогу тебя. А ведьму мы сожжем!»

Не помня как, он оказался на улице.

 

3

Он бежал по кривым улицам не оглядываясь и не останавливаясь. Спотыкаясь и налетая на зазевавшихся прохожих. Проносясь мимо красивых домов вельмож, утлых хибарок ремесленников, величественных зданий церкви. Оставив позади незнакомые улицы, городские бани и королевские конюшни, он выбежал к фонтану в большом парке.

— Александр, — позвал знакомый голос.

Перед ним стоял Понс.

— Хорошо, что вы здесь, — сказал Александр. — Нужна ваша помощь.

— Помощь? — удивился генерал.

— Здесь Ольга. Ей грозит смертельная опасность.

— Ах это, — равнодушно произнес Понс. — Я в курсе. И что же?

Александр недоуменно уставился прищурился. Он старался держать себя в руках.

— Вы не о том думаете, — сказал генерал. — Если не пройдете Тест возможно прямое вмешательство мон…, — он запнулся на полуслове и жестко добавил: — А Ольге уже не помочь.

Александр остолбенел, лицо его почернело.

— Ее сожгут на Площади Веры. Здесь так принято.

Несколько секунд Александр молча соображал.

— Вы вооружены? — спросил он.

Рука Понса лихорадочно дернулась к карману, но Александр опередил его коротким боковым в челюсть. В нагрудном кармане оказался инвертор — страшное оружие для самообороны, но настроенное на биополе Понса. Александр отбросил в сторону бесполезный инвертор, спрятал тело генерала в кустах и бросился к центральной улице.

Толпы людей двигались в одном направление. Среди них царило оживление. На возбужденных лицах горели напряженные улыбки. Толпа шла на самое захватывающее для средневекового человека зрелище — сожжение ведьмы.

Александр влился в людской поток, который вынес его на большую круглую площадь. В центре стоял бревенчатый подмосток обложенный связками сухих веток. Площадь запрудила толпа, оттесняемая конными воинами. Здесь собрался весь город — знать, ремесленники, торговцы. Старики и калеки, которых толпа выдавливала к окраине; дети, пролезавшие между ног вперед; молоденькие девушки и дородные матроны, пришедшие с мужьями посмотреть на богоугодное зрелище.

Впереди Александр увидел конного воина и стал энергично продираться к нему.

В это время многотысячная толпа ахнула. С противоположного конца площади въехала телега. На ней сидела женщина с распущенными волосами, в сером грубом балахоне. Александр узнал Ольгу, сердце неистово забилось. Всадник, наконец, заметил его, хотел было ткнуть копьем, но Александр ловко ухватился за древко, поднял воина и швырнул в толпу. Рывком взлетел в седло, выхватил меч и бросил коня в галоп.

Вся площадь замерла в ожидании. Несколько всадников бросились наперерез, десяток стрел просвистели рядом, но он успел доскакать до Ольги. Она отрешено смотрела в сторону. Ее трудно было узнать в грязном балахоне, растрепанную. Исцарапанными руками она вцепилась в доску, на которой сидела. В затравленном невидящем взгляде была такая тоска, ужас и потерянность, что на глазах Александра навернулись слезы. Он позвал ее. Ольга подняла голову и не узнала его.

Вдруг конь Александра пронзительно заржал, встал на дыбы и рухнул на землю. Две стрелы торчали из горла несчастного животного. Александр успел спрыгнуть. Свист рассекаемого мечом воздуха заставил мгновенно собраться. Он нырнул в сторону и из неудобного положения обрушил мощный удар на нападавшего. Меч глубоко вошел в основание шеи противника. Александр выдернул его из ужасной раны. Тело свалилось, будто ватный мешок. Его обступило несколько воинов. За их плотным кольцом гарцевало еще шесть конных воинов примерявшихся метнуть в Александра копья. Как опытный боец он знал, что с несколькими противниками нельзя отдать инициативу, и первым бросился в атаку. Уже через минуту восемь нападавших лежали бездыханно. Вокруг стояла замершая восхищенная толпа — такого боя они еще не видели. Новые подбежавшие воины напасть не решались. Тяжело сопя они смотрели на Александра. Он был страшен, гримаса ярости исказила черты лица. Александр сделал ложный выпад, воины с испугом откатились назад. Он нервно рассмеялся, облизнув пересохшие губы.

— Перебью как бешенных псов! Отдайте мне девушку!

Воины явно не знали что делать. Александр попятился, не выпуская их из поля зрения. Подвел чью-то лошадь к телеге и протянул руку Ольге.

Вдруг раздался короткий свист летящей стрелы и хлесткий мощный удар бросил Александра на землю. Из правого бока торчала арбалетная стрела. Острая тошнотворная боль затопило сознание. Опершись на меч, он поднялся, но тут же упал на колено, опять встал. Рванувшиеся было воины снова замерли в нерешительности.

— Назад! — голос предательски дрожал. Александр чувствовал, как по бедру стекает раскаленная кровь. Он переложил вес на левую ногу, но так долго не простоять. Нападавших охватила радость визгливых охотничьих псов загнавших сильного зверя. Троих успею уложить, со злорадством подумал Александр. Но Ольга! Господи, что с ней будет?! Наступающая слабость не давала думать.

Сзади раздался цокот копыт. Со звериным рыком от слепящей боли он развернулся, держа в поле зрения всех воинов. На холенной лошади легкой трусцой подъехал человек с надменным властным лицом, жестоким, брезгливо изогнутым ртом. Он осмотрел Александра, равнодушно скользнули по исковерканным трупам.

— Когда он истечет кровью, выбросите труп в выгребную яму. А ведьму сжечь! — приказал он.

Александр собрал остаток сил в последний бросок, чтобы облегчить Ольге смерть, но не дотянулся, упав под колеса телеги.

— По-онс!!! — закричал он страшным голосом. — Будь ты проклят!!!

— Саша! — услышал он угасающим сознанием слабый крик Ольги…