Стив был жив, здоров и невредим. Он стоял широко расставив ноги, сжимая в руках большой армейский аннигилятор. Тяжелое мощное оружие способное противостоять взводу солдат-андроидов со скорчерами производило сильное впечатление. В массивном цилиндре приклада размещались мегаваттная атомная батарея и генератор антиматерии. Перфорированные ствол из титан-графеного сплава толщиной в руку блестел тусклым серебром. Над стволом в высокой узкой турели была установлена лазерная система наведения с управляющим компьютером. Александр смотрел на восьмигранный керамический торец ствола аннигилятора. Он хорошо знал, какая циклопическая мощь притаилась в нем. В темной глубине ствола слабо мерцал малиновый огонек стелларатора антиматерии. Казалось, ему не терпелось выплюнуть смертоносный заряд. Каскад антипротонов несущихся со скорость света, превратит все на своем пути в ослепительную вспышку голубого пламени.
— Здорово, что и ты спасся, — попытался улыбнуться Александр. Роберт скорчил нечто, напоминающее улыбку. На лице Стива не дрогнул ни один мускул.
Александр сделал шаг вперед, но Стив, вскинул аннигилятор.
— Где Ольга? — спросил он.
— Спаслись только мы двое и ты — невозмутимо ответил Александр и вдруг добавил: — Ты же сам взорвал «Ганнар».
Он еще шагнул, но Стив резко выбросил кулак. Спасла хорошая реакция — Александр дернул головой и удар прошел по касательной. Из разбитой губы тонкой струйкой потекла кровь. Он вытер лицо тыльной стороной ладони и посмотрел на красные разводы между пальцами.
— Не плохо, — сквозь зубы проговорил Александр.
— Идите вперед, — скомандовал Стив.
Они вошли в сферическую комнату. Это было странное сооружение непонятного назначения. От двери по нижней полусфере спускалась лестница. Она вела к цилиндрическому углублению. С противоположной стороны лестница поднималась. Над головой такая же лестница описывала полукруг, упираясь в «экватор» сферы.
Шедший за Робертом Александр остановился, но Стив ткнул его аннигилятором.
— Пройдете вниз сквозь люк.
Они спустились к цилиндрическому углублению. Вблизи оно напоминало колодец до краев наполненный ртутью.
— Здесь какая-то жидкость, — сказал Александр.
— Это входная мембрана, — сказал Стив. — Под ней спуск.
Александр стиснул зубы. Черт бы побрал этого Стива! Взявшись за поручень, он опустил ногу в «колодец», нащупывая ступеньку. Когда Александр погрузился по пояс, за Стивом возник какой-то шум. Он не успел вскинуть аннигилятор, как получил мощный удар.
Александр хотел вылезти из «колодца», но мембрана оказалась однонаправленным люком — можно было двигаться только вниз. Роберт кинулся было помочь, но ничего не вышло.
— Брось, — сказал Александр. — Посмотри, что там случилось?
Роберт бегом поднялся по лестнице. В боевых стойках стояли Стив и, спиной к Роберту, человек в темно-синем летном комбинезоне. Андроид бросился в атаку, но незнакомец вложил в удар ноги вес тела и, словно кузнечной кувалдой снес налетевшего Стива. Не давая прийти в себя, незнакомец обрушил серию мощных размашистых ударов в голову.
— Черт! — раздался гневный голос Александра. — Меня затягивает!
Роберт увидел, как его товарищ медленно погружается в «колодец». Александр ухватился за выступ, но неведомая сила с хладнокровием гидравлического пресса продолжала затягивать в пучину.
— Мне не выбраться, — прохрипел от напряжения Александр. Над поверхностью остались плечи и голова.
Неожиданно за спиной Роберта раздался чей-то бодрый голос:
— Ну здравствуйте, коллеги!
— Господи! — воскликнул пораженный Роберт.
В дверях стоял улыбающийся второй Александр в темно-синем летном комбинезоне.
Тир
Провалившись сквозь мембрану, Александр инстинктивно зажмурился. Через мгновение вокруг все изменилось.
Нещадно палило солнце, окрашивая воздух в золото. В стороне слышались топот и звон металла, словно племя вооруженных дикарей исполняло ритуальный танец. За спиной возвышалась высокая стена из грубых неотесанных глыб. Впереди, в пыльной дымке темнела громада высокой постройки. Там сновали неясные тени, слышались гортанные выкрики, лошадиный храп.
Со стены спрыгнул человек — высокий древнегреческий воин в сверкающем панцире и золотом шлеме с длинным красным хвостом. Мужественное волевое лицо, мокрое от пота, цепкие глаза, в которых горели ярость и страсть боя. В обеих руках короткие мечи. Казалось, воин ожидал увидеть человека в странной одежде.
— Второй твой! — крикнул воин на интерлинге, бросив один из мечей Александру. — Вдвоем мы наведем шороху! — сказал он азартно, подмигнув с мальчишеским задором. Только тогда изумленный Александр узнал себя в македонском царе.
Раздался топот десятков ног, и впереди выстроились люди в грубых кожаных панцирях и мятых шлемах. Злые измотанные воины в замешательстве уставились на Александра, но через мгновение завязалась жестокая схватка. Несколько минут Александр лишь увертывался от яростных атак, отбивая нехитрые удары противников. Но скоро пришло пьянящее ощущение боя, и он перешел в наступление, бешено вращая мечом. Александра-царя обступило человек десять, но он мудреными приемами отбрасывал нападавших, которые волнами накатывались, с каждым разом редея. На крыше постройки напротив засели лучники. Казалось, Александр отсюда слышит сухой скрип натягиваемой бечевки и холодный свист летящей стрелы. Уследить за нападавшими воинами и лучниками было сложно.
За стеной раздались отчаянные вопли:
— Царь один сражается во вражеском городе!
Александр вдруг вспомнил эту историю. Он читал в детстве. После долгого безуспешного штурма неприступного города Тир, македонский царь решился на отчаянный поступок. Во время очередной атаки, он спрыгнул со стены внутрь города, оставшись один в окружении врагов. Воодушевленная безрассудной смелостью царя, спасая его, армия с удесятеренной силой бросилась штурмовать стены города. Разъяренные солдаты снесли ворота, ворвались в город и перебили гарнизон и всех жителей. Но царь успел получить серьезное ранение: в грудь вонзилась стрела. Александр потерял сознание, его унесли, не вытаскивая стрелы. Чтобы снять панцирь, отпилили древко, но острие стрелы расщепилось. Пришлось делать глубокий мучительный надрез. Врач Кратес попросил держать руки и ноги царя, но Александр, стиснув зубы, прохрипел: «Незачем держать того, кто умеет держаться сам». Он трижды терял сознание, находясь на грани жизни и смерти. Солдаты в панике спрашивали себя, кто же выведет их из этой ужасной страны. Александр должен был вновь возглавил войско.
После операции ложе перенесли на корабль так, чтобы войско видело царя. Но он не шевелился, солдаты решили, что великий полководец умер, раздались скорбные вопли. Тогда Александр поднял руку, и рыдания сменились радостными криками. Он потребовал коня. Несмотря на жестокую боль, покачиваясь в седле, проехал вдоль всего войска. Солдаты расступались, расталкивая друг друга, тянулись обнять его колени, поцеловать плащ. Некоторые плакали, другие бросали цветы. Когда он сошел с коня, отовсюду неслись восторженные крики.
Значит, сейчас его ранят, успел подумать Александр, как внезапно, на большой высоте возник низкий вибрирующий звук похожий на шум двигателя. В знойном пыльном воздухе возникла зыбкая дрожащая тень, и появился дискообразный летательный аппарат. Он тяжело покачивался в метре над землей окутанный клубами горячей пыли. Вокруг возникла сумятица, люди в ужасе кричали и падали.
Из открывшегося люка показался человек в военной форме. Гладко выбритое лицо и чистый генеральский мундир выглядели неестественно в грязном, жестоком мире.
— О! Мистер Понс! — с театральным пафосом сказал воин в золотых доспехах. — Какого черта вы здесь делаете?!
— Однако не очень любезно, господин царь — в тон ответил генерал. — А вы разве не помните, как через мембрану угодили во временную петлю? Теперь вот эвакуация. Я за вашим «тезкой». Иначе как он станет македонским царем?
— Жаль. Вдвоем мы стоим целой армии. Может оставите его здесь?
Генерал криво усмехнулся.
— Кстати, вас я спас от тяжелого мучительного ранения. Правда, ненамеренно.
Царь повернулся к Александру. Лицо сделалось серьезным.
— Как Ольга? — тихо спросил он.
Александр воткнул меч в землю, вытер рукой лицо, оставив красный след. Колени предательски дрожали. Мутило от жары, запаха крови и пота. Он кивнул царю и молча побрел к гравилету.
— Прощай! — крикнул вдогонку Александр Великий. — Тебя ждет много испытаний!
Акциум
1
Чтобы разорвать временную петлю, через входную мембрану пришлось пройти второй раз. Понс считал, что этого достаточно, но теперь Александр очутился на палубе корабля в разгар другой битвы. Новый мир был еще ужаснее. Вокруг в грязи и крови валялись тела убитых. Стоны раненых перекрывал свист летящих огненных снарядов баллист. Середину и нос корабля окутал черный жирный дым валивший из перевернутых чанов со смолой. Пламя охватившее переднюю часть корабля вырывалось из дыма высокими огненными языками. На корму с дикими криками ворвались абордажники и стали громить оборонявшихся.
Вдруг прямо над ухом раздался воинственный вопль. С надстройки спрыгнул один из абордажников. Александр сгруппировался, и воин упал на палубу. Он мгновенно вскочил, удивленно вытаращившись. Александр воспользовался замешательством, подсечкой сбил с ног нападавшего, и прямым в челюсть вырубил его. Вырвал из руки меч, брезгливо вытер липкую от крови рукоятку, сделал несколько быстрых вращений. Сражение продолжалось на корме, где абордажники теснили защищавшихся воинов к борту. На носу тщетно пытались потушить пожар.
— Саша, дружище! Что ж ты ворон считаешь?! — весело позвал его кто-то на интерлинге.
В человеческом месиве жестокой бойни стоял высокий человек в красивых доспехах и золотом шлеме. Теперь он легко узнал Александра Великого.
— Мы снова вместе! — прокричал македонский царь. — Покажем предкам класс фехтования и рукопашного боя?!
Спрыгнув с кормового возвышения, он встал рядом с Александром.
— Ну! — свирепо закричал царь, потрясая мечом. Глаза горели диким первобытным огнем.
И тогда началась страшная резня.
2
Они стояли на носу быстроходной триеры. Ветер остужал взмыленные после сражения тела и опустошенные души. На них с опаской поглядывали воины — два странных близнеца сражавшихся словно спустившиеся с небес сыновья Марса!
— Этот змееныш Октавиан! — зло проговорил македонский царь.
— Где мы и когда? — спросил Александр.
— Битва при Акциуме. Тридцать первый год до Рождества Христова. Римский триумвир Антоний и египетская царица Клеопатра дают морское сражение другому триумвиру Октавиану. Здесь и сейчас решается будущее всего цивилизованного мира.
Великий царь показал рукой вдаль:
— Флагман Клеопатры.
За армадой сотен боевых кораблей, виднелось сверкающее золотом судно. Он жадно смотрел на корабль, словно надеялся разглядеть египетскую царицу.
— Ей тридцать восемь, но она потрясающе выглядит и… любит его. Как она просила помочь ему! Нет, мужчине не понять, как изумительная женщина может любить такое ничтожество! — царь опустил закопченное лицо.
Триера, наконец, настигла пентеконтеру Октавиана. Раздались крики, возникла беготня по палубе, полетели огненных снаряды — баллисты корректировали стрельбу. С другой стороны, наперерез пентеконтере шел на таран флагман Антония.
Александр Великий повернулся к воинам и, показав мечом на пентеконтеру, прокричал:
— За голову Октавиана — сто талантов золотом!
Над палубой раздались восторженные крики, воины повалили к правому борту, где нависли абордажные мостики. Нетерпеливые бойцы полезли по канатам, чтобы оттуда первыми спрыгнуть на вражеское судно. Головорезы с обеих сторон высматривали самых отчаянных. Одни молча вглядывались в такие же мрачные суровые лица; другие истошно вопили, заводя себя и заглушая животный страх перед жутким действом древнего сражения.
Вдруг раздался громкий хруст ломаемого дерева. Корабль задрожал от мощного удара. С канатов посыпались воины, завязалась горячая схватка. Абордажники хлынули по мостикам. Их встречали длинными копьями, сталкивая в узкий просвет между кораблями. Но солдат Антония, ведомых двумя Александрами, было больше и пентеконтеру Октавиана быстро запрудили сражающиеся воины.
Шум побоища, сложенный из тысяч звуков черной тучей навис над морем. Лязг железа, крики живых, стоны раненых, угнетающее молчание мертвых слилось воедино и навалилось на людей. Слух, зрение, осязание и обоняние — вся информация, которую получал мозг, столь ужасна и противоестественна человеку, что ее не осмыслить. В бесчеловечном представлении существовал единственный способ остаться человеком — перестать быть им, чтобы возродиться потом. Сузить разум до сознания камня. Безумие может разрешиться только безумием!
Оба Александра пробивались к адмиральской надстройке, где скрывался Октавиан. Плотный заслон воинов не позволял в тесноте воспользоваться преимуществом виртуозных фехтовальщиков. Они сражались стоя на трупах, теряя устойчивость. Из правого бедра Александра-царя торчала стрела. Кровь стекала ветвистой струйкой, но он продолжая орудовать мечом.
— Выбейте их оттуда! — закричал Александр указывая на лучников засевших на корме. Спасало то, что корабль развернулся по солнцу, и им было сложно вести прицельный огонь. Небольшой отряд бросился на корму, и там завязалась ожесточенная схватка.
— Черт с ним! — сквозь зубы прорычал царь, ломая стрелу. — Мы разнесем этот притон в два счета!
Несмотря на страшные потери, воины Октавиана надеялись взять удивительных бойцов измором. Они накатывались волнами, оставляя много убитых.
Вдруг корабль потряс новый удар — флагман Антония протаранил пентеконтеру Октавина. Абордажники перемешалась с защитниками корабля, фронт наступления растворился в кишащей массе солдат. Много воинов попадало за борт. Оттуда доносились крики о помощи и проклятия.
Александры оказались на открытом пространстве широкой палубы и легко расправлялись с противниками. Создавая веерную защиту мечами в каждой руке, они рубили ошеломленных воинов. Им осталось лишь дожать измотанного противника, но произошло нечто фантастическое.
Сверху возник вибрирующий звук двигателя. Метрах в пятидесяти над военной армадой завис дискообразный летательный аппарат. Вокруг началась паника, людей охватил ужас.
Великий царь усталым жестом стянул золотой шлем. Зло сплюнув, с размаха вонзил меч в мачту. Прищурившись, он смотрел в сторону, нервно кусая губу. Александр опустил голову, усевшись на палубу.
Из гравилета вылетел плазменный луч и вонзился в флагман Антония. Прогремел взрыв, посыпались горящие обломки. Оставшуюся на плаву часть флагмана охватил огонь. В воду с воплями падали живые факелы.
Александр, увидел Антония — рослого, красивого мужчину с окровавленным мечом. Он смотрел вдаль. Ни на уничтоженный корабль, ни на сотни молящих о помощи тонущих солдат, ни на гравилет. Антоний смотрел на исчезающий за горизонт флагман Клеопатры.
— Она уходит! — истерично закричал он. На холенном лице застыла растерянность. — Она бросила меня!
Антоний откинул меч и полез через борт. Македонский царь грубо схватил его за плечо.
— Надо доделать дело! — зло закричал он, смерив бледного Антония презрительным взглядом.
Триумвир глядел невидящими глазами. Александр встряхнул его.
— Надо покончить с Октавианом! Ради этого погибли тысячи людей! Ты не можешь бросить все и бежать к ней! — искаженный гневной гримасой рот почти касался лица римлянина.
— Как ты смеешь, легат?! — заревел вдруг Антоний и резко толкнул Александра — За такую дерзость я прикажу тебя распять!
Он нагнулся за мечом, но македонец наотмашь ударил его открытой ладонью. Антоний рухнул, вскочил, подобрав меч, и бросился вперед. Царь легко уклонился от бесхитростного выпада, ногой выбил меч и смачным боковым в челюсть отбросил триумвира.
Из-за борта раздался крик:
— Корабль царицы Клеопатры уходит за пределы досягаемости!
На лице Антония отразилась внутренняя борьба. Наконец, он решился и перемахнул через борт. Спустя несколько секунд показалась мачта маленькой быстроходной ладьи уносившей триумвира к предавшей возлюбленной. Ладья ледоколом продавливала дорогу в человеческом месиве, сквозь тысячи тонущих воинов, тянувших ослабевшие руки и проклинавших Антония.
Александр Великий отвернулся от страшной картины — так не должны умирать солдаты и так не должны поступать их командиры. В нем закипала бессильная злоба, презрение и ревность.
На плечо опустилась рука Александра.
— Пора уходить.
Царь молча кивнул.
— Она бросила все, когда решила, что Антоний погиб.
Раздался лязг железного засова. Из открывшейся каюты вышел Октавиан — худой болезненного вида юноша отталкивающей внешности. Он оглядел кровавый бедлам на корабле. На мгновение остановил проницательный взгляд умных глаз на Александрах. С интересом, но без изумления посмотрел на гравилет.
— Это за вами, — сказал он. — Если сам Александр Великий спустился с небес на божественной колеснице, чтобы подарить мне победу — значит, так угодно Юпитеру!