1
Ольга осталась одна. Ее клонило ко сну. Она прошла в одну из кают, где уютно устроилась в кресле. На полке торшера лежала книга «Темпоральные возмущения». Наугад открыла первые страницы. «Сразу после обнаружения возмущений были найдены соответствующие личности в прошлом и будущем. Людьми из прошлого оказались знаменитые исторические личности. Из будущего — неизвестные люди XXIV века. Проследив всю цепь событий, для сохранения Истории человечества в известном виде, было принято решение о немедленной подготовке и замене исторических личностей людьми XXIV века». Чушь какая-то, пожала плечами Ольга. Бесцельно полистав еще несколько страниц, незаметно для себя уснула.
Во сне ее сразу охватила тревога. Она ясно понимала, что видит сон, но беспокойство не ослабевало. Вдруг пространство заполнил шум многотысячной толпы. Ольга оказалась лежащей ничком на мокром песке. Приподнявшись на локтях, недоуменно огляделась. В нескольких метрах бесформенным кулем валялось мертвое тело огромного тигра. Рядом в боевой стойке стоял молодой человек в изодранных штанах от темно-синего летного комбинезона, пилотских ботинках и майке из армированного полиэстера. А вокруг — десятки тысяч ревущих от возбуждения людей до отказа заполнивших трибуны колоссального цирка. За овальным ристалищем, обнесенным двухметровой каменной стеной, начинался амфитеатр, высоко уходящий вверх. Ольга сразу узнала грандиозное сооружение, вспомнив объемные репродукции восстановленного шедевра Древнего Рима. Даже во сне было удивительно оказаться на арене Колизея поражающим величием и сверкающим на солнце мрамором!
Ольга почувствовала, как кто-то бережно взял под руку, помогая встать. И обомлела, увидев «галантного кавалера» — седого старичка-карлика в грубой серой рубахе до колен, подпоясанной толстой мохнатой веревкой. В руках он держал корявый посох.
— Не ожидала меня увидеть? — буднично, словно разговаривал со старой знакомой, спросил незнакомый старичок.
Вдруг Колизей взорвался новыми, еще более громкими криками:
— Аве цезарь! Аве Атолла!
Восторженные вопли волнами катились по амфитеатру.
— Они приветствуют обожаемую царицу амазонок Атоллу. Тебя!
Ольга присмотрелась к вопящим трибунам — там сидели одни женщины в красивых туниках, вооруженные мечами.
— А вот и твоя преданная гвардия! — старичок с гордостью представил строй вышедших на арену воинов.
Высокие стройные девушки с надменными лицами в изящных муреновых панцирях до горла из тонко выделанной кожи. На груди рельефные рисунки из золота. Перевязи из серебряных пластин удерживали короткие мечи с инкрустированными ручками. Драгоценные сверкающие излишества завершали серебряные обручи на головах гордых амазонок.
— Я всегда держу слово. Обещал сделать царицей амазонок, и обязательно сделаю. Все будет, милая девушка! И власть, и любовь и приключения! Только немного добавлю сюра и сексуальной дикости в древнеримский антураж. Зачем же слепо копировать, правда? В общем, новый мир понравится. Надо лишь довериться мне.
Ольга отрешенно кивала, не очень вникая в болтовню старика. Больше интересовал молодой человек, стоявший возле поверженного тигра. Никак не получалось увидеть его лицо. Когда Ольга сдвигалась, увлекая за собой старика, пилот слегка поворачивался, оставаясь к ней спиной.
— Посмотри, какая красота будет тебя окружать!
Ольга вдруг оказалась на краю утеса. В нескольких метрах под ногами русло подземной реки, пробившее выход, бросало воды с большой высоты. Солнце светило в лицо и рычащий водопад, окруженный мириадами капелек, сверкал бриллиантовой дымкой и насыщенной радугой. Далеко внизу вода с грохотом падала в заводь, откуда выбиралась степенной полноводной рекой. По берегам, насколько хватало взгляда, вздымался плотный лес. И только далеко за поворотом реки начинались скалы, за которыми виднелись совсем уже далекие горы со снежными вершинами.
— Ну же! Прыгай! — неожиданно крикнул старик, подтолкнув к краю.
Ольга поскользнулась, не успела испугаться, как уже летела в пропасть. Несколько мгновений падения растянулись как в замедленной съемке. Она падала с потоком воды, словно плыла вниз головой, погружаясь в пучину. Солнечный свет продолжал играть с ней в прятки, исчезая и вновь вспыхивая в застывших каплях воды. Но внезапно все изменилось. Окружающее пространство погрузилось в багровый сумрак, в лицо ударил жар, внизу открылось стремительно приближающееся озеро кипящей лавы. Ольга падала в жерло вулкана. Она закричала, и проснулась.
Но облегчение от пробуждения было коротким. Уютный антураж корабельной каюты не развеял тревогу. Послышались приглушенные голоса, доносившиеся из душевой. Замирая от страха, она подошла к двери, повернула ручку и заглянула внутрь. За целлофановой пленкой купались двое. Женщина стояла лицом к струям воды, поправляя мокрые волосы облепившие плечи. Мужчина прижался сзади всем телом. Женщина изогнулась навстречу. Она запрокинула руки, обхватив голову мужчины, и прижала к шее. Его ладони жадно скользили по блестящему гладкому телу, которое податливо отзывалось на ласки. Когда мужчина порывисто сжал полные груди, женщина тихо вскрикнула.
Ольга зачаровано смотрела на любовную игру, слушала томные вздохи, стоны, сочные звуки поцелуев. Она всецело подалась гипнотическому действию их страсти. В разгар любовного представления мужчина отодвинул целлофан и Ольга увидела их лица — это была она сама и Стив!
— Присоединишься? — спросил Стив, отрываясь от распухших губ подруги.
Ольга рывком закрыла дверь, чувствуя как холодные струйки липкого пота стекают по спине. Захотелось закричать, но густой вязкий страх парализовал ее.
Вдруг она услышала шум из спальни. Оттуда доносился глухой ритмичный стук. С замирающим сердцем Ольга приоткрыла щелочку: кровать ходила ходуном, с бешеной страстью предавались любви еще одни Ольга и Стив!
Теряя сознание Ольга в ужасе захлопнула дверь.
2
— Ты такой смешной, когда волнуешься, — услышала она тихий женский голос.
Ольга стояла у стены комнаты с высоким потолком. Вокруг было много народу. Бесцельно сновали молодые люди в потертых джинсах и девушки в экстравагантных нарядах. Они сидели в креслах и на диванах, друг у друга на коленях или просто на ковре. Смеялись, пили пиво, целовались, пели или отрешенно смотрели в потолок.
— Ну хочешь я сама тебя поцелую? — послышался тот же шепот.
В двух шагах от нее, прижавшись друг к другу стояли двое. В девушке Ольга узнала себя, только на несколько лет моложе, лет семнадцати. Рядом — такой же молоденький Александр, застенчивый и нерешительный. Девушка приподнялась на носки и поцеловала юношу в губы. Александр замер не дыша. Несколько мгновений она с любопытством разглядывала, как менялось его строгое лицо. В нем отразилось смятение, преданность и отчаянная влюбленность. Девушка не выдержала и прыснула со смеху, уткнувшись лицом ему в грудь.
За стеклянной стеной открывался большой овальный бассейн. В нем плескался долговязый лохматый юноша в кожаных штанах, куртке и тяжелых армейских ботинках. Изрядно пьяный, он никак не мог поймать совершенно голую девушку, которая как русалка распустила волосы, плавая вокруг свирепеющего Нептуна. Каждый раз она заливалась смехом, когда уворачивалась от неуклюжего ухажера. Им обоим улюлюкали «болельщики» развалившиеся в шезлонгах вдоль бассейна. Пустые бутылки они бросали прямо в воду.
Ольга усмехнулась. Неужели она так повзрослела за пять-шесть лет? Или глупость, наивность, жестокость видны только со стороны? А одиночество? Только оно является истинно внутренним состоянием. От него нельзя заслониться, но оно плохо различимо извне. Оно толкает мужчин и женщин к взаимной жестокости. Одиночество является символом взрослой жизни. В борьбе с ним, каждая новая встреча лишь неизбежное движение от надежды к разочарованию. Но как она, окруженная толпой поклонников, имеет право говорить об одиночестве?
— Хватить читать дурацкую книжку! Так увлекся Александром Македонским, что забыл меня! Брось, стать им все равно невозможно! — услышала Ольга свой возмущенный девичий голос. — Ладно, прощаю. Вот что, через пятнадцать минут буду ждать тебя за той дверью. Увидимся!
Она невидимкой шла за убегающей девочкой, исчезающей в толпе веселящихся людей. Развевающиеся волосы терялись в безликой толпе. Она проходила сквозь множество комнат — тихих, наполненных шепотом влюбленных, или грохочущих захватывающим ритмом.
Вдруг кто-то грубо схватил ее за талию, сдавил в объятиях и закружил в знойном танце. Резкие движения сменялись застывшими позами, темный силуэт партнера то заслонял слепящий свет напротив, то надвигался размытым пятном.
— Знаешь, что меня возбуждает в танце? — раздался в ухе задыхающийся голос, изображавший страсть. — Расстояния! Между нашими бьющимися сердцами меньше пятнадцати сантиметров. Еще меньше между моим переполненным желанием и твоей влажной бездной. А мои ладони отделяет от твоей шелковой кожи миллиметр никчемной материи!
Ольга почувствовала, как его руки съехали на бедра, в лицо пахнуло спиртным перегаром и, не выдержав бесцеремонного напора, резко подняла колено. Темный силуэт утробно охнул и замер в скрюченной позе. Она оттолкнула парня, раздался звук падающего тела и звонкий женский смех.
Ольга вышла на террасу. Бархатное ночное небо усыпали бриллиантовые звезды. Из зарослей кустарника пробивался стрекот цикад. Овал бассейна плавно изгибался. Подводные прожектора делали голубую воду неестественно прозрачной.
Вдруг Ольга почувствовала волну нестерпимого жара, словно за спиной открылась огромная топка. Она в страхе обернулась — напротив стояло нечто похожее на человека, которого облили расплавленным золотом. Сверкающая огненными бликами червонная глазурь равномерно покрывала обнаженное мужское тело. Красные глаза без зрачков смотрели устрашающе. Неожиданно, «человек» поправил упавшие на лоб золотые волосы. С ладони слетели капли расплавленного металла. Он наклонил голову, рот растянулся в дьявольском оскале и Ольга узнала Стива.
— Ты думаешь, одиночество страшнее смерти? — булькающий бас вырвался из черной щели рта.
Ольгу охватил жуткий страх, ее мутило, казалось, вот-вот вывернет наизнанку. Порыв прохладного ветра вернул уплывающее сознание.
— Ты не представляешь ни что такое одиночество, ни что такое смерть, — сказал «Стив». — Хочешь, я показать тебе стужу одиночества и оскал смерти?
Ольга огляделась. Терраса опустела, исчезла музыка, доносившаяся из дома. В нос ударил острый запах дикого животного. На месте бассейна проявился круг песчаной плеши. Из плотного мрака за ним донесся низкий рык и высветилась голова тигра. Трехметровый могучий красавец грациозно вышел на середину круга. Тугие мышцы перекатывались под холенной шкурой. Он напрягся, присел на задние лапы, дикие глаза налились кровью, раздался страшный рев. Ольга зажала уши и зажмурилась. Тигр бесшумно подошел, замер. Казалось, она ощущает тяжелое дыхание зверя, вытянутая лапа вот-вот коснется ее тела. Мгновения ожидания растянулись, нервы не выдержали, и Ольга закричала.
Внезапно сильно похолодало. Ольга очутилась в горах. Земля, покрытая глубоким снегом, круто уходила вверх. Редкие облезлые кустарники, торчащие из скал, облепил мокрый снег. В полусотни метрах начинался обрыв. Оттуда открывался величественный вид на горный массив, уходивший вдаль. Вдруг повалил густой крупный снег. Белый занавес отгородил ее от остального мира. От холода и страха Ольгу била дрожь. Нелепая смерть в мертвом снежном мире, подумала она.
Неожиданно рядом возник человек в темно-синем летном комбинезоне. Он стоял спиной в боевой стойке. Из снежной вуали проступила оскаленная морда давешнего тигра. Безжалостные глаза, могучее тело, сверкающие клыки казались воплощением мощи, красоты и грации. Оцепеневшая Ольга услышала громкий окрик, сильная рука отбросила ее. Зверь медленно обошел человека, вдруг резко развернулся и прыгнул. Человек отреагировал мгновенно — высоко подпрыгнул, дернул телом, и нога выстрелила навстречу летящему зверю. Пятитонный удар с отвратительным хрустом сломал лобную кость и шею тигра. В нелепой позе, в которой всегда угадывается смерть, лежало бездыханное тело животного. Вокруг головы на снегу расплылось кровавое пятно.
Внезапно поднялся снежный вихрь, острые снежинки ударили Ольге в лицо. Ледяной смерч вспенил белую пыль и все исчезло в водовороте. Не видя ничего она вытянула руку, наткнулась на дверь, открыла и вновь очутилась на вилле где проходила вечеринка. Из глубины дома доносилась прежняя ритмичная музыка. У стены стояла молоденькая студентка в объятиях Стива, каким Ольга узнала его на «Ганнаре». Они целовались, охваченные страстью, никого не замечая. Девочка еле доставала до пола, извиваясь в крепких объятиях возлюбленного. Стив стоял лицом к Ольге и когда оторвался от дрожащих мокрых губ задыхающейся счастливой девочки, посмотрел на нее.
— Присоединишься? — прошептал он улыбнувшись.
У Ольги перехватило дыхание. Она вспомнила вкус его поцелуев, движения ласковых и умелых рук, дрожащее от напряжения сильное тело.
Стив усмехнулся смятению Ольги, подхватил девчонку и, продолжая целовать, понес в дом. Когда за ними захлопнулась дверь, все вдруг остановилось как в стоп-кадре. Застыли на полувздохе люди, вытянулась в стеклянную гирлянду выплеснувшаяся вода, причудливым веером повисли в воздухе девичьи волосы. В движении остался только молоденький Александр, для которого прошло только пятнадцать минут. Юноша прошел сквозь паноптикум замерших фигуры, открыл заветную дверь и остолбенел пораженный увиденным.
3
Ольга снова очутилась в каюте станции «Раздан» и сразу увидела Александра. Он смотрел как-то странно, словно впервые видел, слишком удивленно и восхищенно.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Прости, — смутился Александр — Планета, на которую мы высадились… точнее, скоро высадимся, вспыхнула новой звездой. Все погибли. Я думал, потерял тебя… навсегда, — сбивчиво объяснил он. — И вдруг увидеть тебя снова…
Ольга удивленно подняла брови, ничего не понимая, но сейчас было не до разбирательств. Обернувшись к двери в ванную, ее снова охватило смятение. Александр заметил испуг в глазах девушки.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Там… — девушка запнулась, показывая пальцем на дверь.
Он двинулся туда, но Ольга порывисто схватила за руку.
— Тебе нельзя это видеть!
Александр успокаивающе кивнул, подошел к двери и рывком распахнул. В душевой никого не было. Белый кафель стерильно сверкал в ярком свете. Александр прошел дальше, остановившись перед платяным шкафом. Зеркальная дверь плавно отъехала. То, что открылось взору, настолько противоречило самому буйному воображению, что Александр отпрянул от разверзшейся бездны. Ольга пронзительно закричала.
За дверьми распахнулся фантастический мир. На много километров до самого горизонта, где пылало огромное косматое солнце, растелилась огненная долина. Пространство залила кипящая лава. Огненно-черные внутренности земли затопили долину. Над бурлящей стихией парили странные образования, похожие на оплавленные слитки золота. Но скоро они начали меняться. Нижняя часть раздвоилась, вверху образовалась шишковатая «голова». Словно амебные ложноножки вытянулись «руки». Наконец, над океаном магмы воспарили человеческие тела из расплавленного золота.
Ольга судорожно вцепилась в Александра. С замирающим сердцем она смотрела на кошмарное зрелище абсурдного мира.
Вдруг одно из тел двинулось на них. Александр выхватил скорчер и выстрелил. Сгусток энергии мог испарить десятитонный брусок стали, но демоническое существо лишь налилось огнем, продолжив стремительный полет. Александр молча взял девушку за руку, и они выбежали из каюты.
Из огнедышащего мира в каюту влетело несколько тел. Зловещие существа парили в нескольких сантиметрах над полом. Они излучали невыносимый жар и медленно вращались вокруг своей оси, словно осматривались. Одно из чудовищ широко раскрыло рот. Оттуда выстрелила струя желтого пламени. Оно прожгло переборки, вырвалось в коридор, оплавив стальные фермы каркаса. Теперь Александр понял, от кого защищались несчастные обитатели станции.
— Бежим! — крикнул он, увлекая за собой Ольгу.
Сверху раздался сильный треск. Рухнула мощная балка, открылась внешняя броня станции. Одна из огненных струй устремилась туда, прожигая дыру в чернеющую пустоту. Возник характерный тугой свист вылетающего в космос воздуха. С каждой секундой ветер усиливался и, наконец, поднялся ураган.
Они ухватились за поручень, протянутый вдоль коридора. Электрический свет мигнул и погас. Коридор освещало лишь огненное марево бушующего пламени, выжигающего внутренности станции. Вокруг рушились фермы станции. Ольга с замирающим сердцем смотрела на окружавший кошмар, не замечая, как сильно прижимается дрожащим телом к Александру.
— Мы умрем? — шепотом спросила она.
Александр понял ее по губам и покачал головой.
— Надо дойти до ниши, — прокричал он, показывая на черный провал в коридоре. — Там аварийный люк на второй ярус.
Они медленно побрели, преодолевая встречный ураган.
В нишу не проникал ни свет пожара, ни вой бури в коридоре. Александр нащупал ступеньки лестницы, полез наверх. Колесо ручного замка подалось и люк легко открылся. Совсем рядом раздался скрежет ломаемой стальной балки. Рухнула часть потолка и несколько каютных переборок. Показались языки пламени, стало трудно дышать. Александр протянул руку и втащил Ольгу на второй ярус.
Они очутились в зале главного генератора энергетического обеспечения станции. Многоуровневое помещение высотой в три яруса занимало четверть кольца станции. Пространство заполняли цилиндрические сооружения соединенные магистралями энерговодов и трубопроводов разного назначения. Зал тянулся широкой дугой, плавно огибая нишу с бассейном размером с футбольное поле. Он подсвечивался из глубины холодным мерцающим голубым светом. Там находился один из ядерных реакторов станции, а бассейн — контур его охлаждения. Когда бушующее ярусом ниже пламя доберется сюда, все будет кончено. К тому же, несомненно, здесь повышенная радиация, подумал Александр. Надо было торопиться, но что-то заставило его задержаться. Забравшись на мостик он увидел странное устройство, похожее на большой сдувшийся мяч. Желеподобная масса, уложенная глубокими складками наподобие внутренности грецкого ореха, непрерывно пульсировала. Словно дышащее живое существо или созревающий кокон. Непонятный процессе выглядел угрожающее. Из генератора к кокону подходило множество кабелей и трубок, в которых текла жидкость. Кокон никак не походил на часть генератора. Скорее всего, он появился позже, когда станция построенная людьми оказалась на краю Вселенной. Те, кто проникли на станцию, уничтожили экипаж, перестроили ее в портал ведущий в мир жутких существ изрыгающих огонь. Что за всем этим скрыто? На разгадывание загадок уже не осталось времени. Станция погибала и надо было спасаться.
Вдруг кокон изменился. На поверхности появились выпуклости. Они напоминали то искаженные лица людей, то оскаленные морды животных, то фигуры фантастических существ. Словно в чреве кокона между ними происходила борьба. Они пытались вырваться через обманчиво податливую поверхность. Упругая граница лишь прогибалась, обволакивая нападающих. Но все же она лопнула. Из образовавшейся раны хлынул поток призрачных существ, который накрыл Ольгу с Александром, завертел и понес вдаль.
Фройлен Зонненберг
1
Фройлен Зонненберг проснулась и сразу вспомнила, какой сегодня знаменательный день. Она сладко потянулась в чистой белой постели, улыбнулась переполнявшему ощущению счастья. Сделала несколько плавных движений рукой. Действительно красивые руки. И не только руки! Сколько раз она слышала о своей необыкновенной красоте. Ей предрекали лучшие в стране партии. Но глупые признания напыщенных болванов так невыносимы.
Но теперь все будет иначе! Больше нельзя так валяться в постели. Теперь она — часть новой элиты нации! Душа и ум, энергия, воля и натиск, которые подчинят жалкий мир!
Фройлен Зонненберг бодро спрыгнула с кровати и подошла к окну. С третьего этажа фамильного средневекового замка баронов фон Зонненбергов, открывался красивый вид на принадлежащую им равнину, лес и озеро. Утреннее солнце невесомо скользило по верхушкам деревьев, золотой тропинкой отражалось в озере, насыщала растительность зеленью. С запада лес близко подходил к замку, находящемуся на высоком холме. На равнине, тянущейся до самого озера, паслось стадо коров. А на востоке начинались огромные возделываемые поля. Ровные ухоженные квадраты простирались до горизонта. Там сейчас кипела посевная работа.
Под окнами конюх вывел из конюшни лошадь. Ее любимица, словно ощутив присутствие хозяйки, дернула головой, заржала, вставая на дыбы. Конюх увидел в окне молодую госпожу в ночной рубашке, смущено поклонился и вновь занялся лошадью.
Фройлен Зонненберг высокомерно проводила их взглядом до угла замка. Его счастье, что не посмел обернуться! До чего это быдло обнаглело! Она знала, что мужская челядь замка относится к красавице госпоже с тайным вожделением. Как только они смеют, неотесанные грубые мужланы?! Фройлен Зонненберг с мстительным удовольствием вспомнила, как весной уговорила отца наказать кузнеца за похотливую ухмылку. Когда она укрощала лошадь, тонкая блузка порвалась и полные груди выпрыгнули из бюстгальтера. Поделом ему досталось! Она сама, на виду у выстроенной во дворе прислуги, отхлестала наглеца розгами. Исполосовала в кровь спину, испытывая чуть ли наслаждение.
Фройлен Зонненберг подошла к платяному шкафу, раскрыла створки гардероба и бережно достала черный мундир. На рукаве в белом круге красовался кабалистический крестообразный знак.
2
— Человеческое стадо, — с чувством произнес майор Дитрих, — Полуживотные.
Фройлен Зонненберг понимающе кивнула. С высоты сторожевой башни, грязные копошащиеся существа в полосатых робах не вызывали сострадания. Она с брезгливым отвращением вспомнила вчерашний визжащий человеческий табун, когда его загоняли в печь крематория.
Фройлен Зонненберг посмотрела на майора. Лысый, жирный, с круглым животом. Лоснящийся от пота Дитрих имел удручающий вид. Она с досадой вспомнила наивные представления об элите нации, с которой будет строить новый мир. Голубоглазые атлеты с волевыми чертами арийцев, твердыми лицами римских патрициев. Черные офицерские мундиры, ладно облегающие красивые фигуры. Властные сверхчеловеки мгновенно подчиняющие неполноценных …
Майор Дитрих тяжело засопел. Фройлен Зонненберг очнулась от несбывшихся мечтаний. Ослепительные дали с гранитными дворцами властелинов мира преобразились в унылый пейзаж серых лагерных бараков концентрационного лагеря.
Дитрих вожделенно рассматривал роскошную фигуру Фройлен Зонненберг.
— Предстоит обработать двести тысяч голов, — заметил он дрогнувшим голосом. — Большая и кропотливая работа, фройлен Зонненберг.
— Конечно, господин майор, — кивнула его подчиненная. — Отправить их в печь доставит мне удовольствие. — Она знала продолжение разговора, но помогать этому борову не собиралась. Ясно, что творилось в душе жирной свиньи. Примитивные мысли отразились на лице в виде сальной улыбки.
— Позвольте сделать комплимент? — решился наконец боров. С восхищением и заискивающей улыбкой он смотрел на девушку. — Даже солдатским сапогам не удается скрыть красоту ваших ног.
Фройлен Зонненберг сурово подняла брови.
— Вот уж не ожидала, господин майор, услышать пошлые комплименты, — холодно сказала она.
Лицо майора зардело. Гнетущая пауза угрожающе затянулась.
— Господин майор! — раздался задыхающийся от бега взволнованный голос ефрейтора охраны. — Один из заключенных нокаутировал капрала Хельмута!
Пройдя мимо вольера с остервенело лающими собаками, они вышли к баракам. Впереди толпы заключенных стоял высокий крепкий мужчина лет тридцати в лагерной робе с номером 2345. Он не походил на остальных — ни уверенным спокойствием, ни здоровым видом, ни чистыми волосами. В стороне лежало сто килограммовое тело двухметрового надзирателя.
— Что произошло? — зло прокаркал майор. Он обращался к ефрейтору, но смотрел на загадочного заключенного.
— Капрал Хельмут выбил душу из одного бедняги. А этот, — ефрейтор мотнул головой в сторону заключенного 2345, — что-то сказал капралу. Я видел, как он побагровел и шарахнулись заключенные. Последовал молниеносный удар нашего мастера. Я не понял, как этот среагировал? Дальше — хуже, ничего подобного не видел! Этот, — ефрейтор избегал как-либо назвать заключенного, опасливо поглядывая на него, — резко крутанулся на месте и ногой словно дубиной заехал капралу по голове.
В этой истории что-то было не так. Дело не в том, что заключенный умудрился фантастическим приемом расправиться с гигантом Хельмутом. Сама ситуация была непонятной. И раньше бывало, что один заключенный заступался за другого, но это были действия безрассудные, отчаянная смелость идущего на смерть. Во всем облике заключенного 2345 не было ни страха ни обреченности. Что это, глупость, наивность или тонкий расчет? Но какая сила может спасти заключенного в лагере смерти? Если отдать приказ, он через десять минут будет гореть в печи крематория!
Размышляя, майор Дитрих мимолетно взглянул на фройлен Зонненберг и поразился. Она смотрела на заключенного с удивлением и… чисто женским интересом. Заключенный 2345 тоже бесцеремонно разглядывал фройлен Зонненберг. Откровенно оценивающе, как опытные мужчины смотрят на красивых женщин — демонстративное восхищение, но с достоинством, иронией и цинизмом. Они оба бесстыже уставились друг друга! Очевидный взаимный интерес никак не вязался с ситуацией, словно даже сам майор Дитрих, не имел никакого значения. И это взбесило его.
— Ганс! — визгливо позвал майор Дитрих. — На рассвете провинившегося заключенного повесить!
Он высокомерно оглядел окружающих. Все должны понимать, что их жизнь целиком находится в его власти. Стоит только захотеть, и любой из них будет болтаться в петле, лежать в известковой яме с пулей в затылке или гореть в крематории.
— Не торопитесь, майор, у меня есть интересное предложение, — неожиданно раздался голос загадочного заключенного.
Дитрих не поверил своим ушам.
— Заключенный перед смертью хочет сделать предложение начальнику лагеря?!
— Интересное предложение. Это зрелище. Показательный рукопашный бой. Я готов одновременно сразиться с десятью самыми крепкими вашими солдатами и офицерами. Если проиграю — расстреляете, повесите или вроде того, на ваше усмотрение.
— А если победишь ты? — любопытство перевесило здравый смысл.
— Потребую награду, — невозмутимо сказал заключенный и усмехнулся.
— Какую награду?! — в бешенстве проревел пришедший в себя майор.
— Эту фройлен, — тихо проговорил заключенный, пристально смотря на девушку.
И тогда она, не скрывая восторга, смело шагнула ему на встречу. Фройлен Зонненберг не понимала, что с ней происходит. Поражала собственная покорность и желание прикоснуться к нему. Но вдруг плечо обожгла страшная боль. Фройлен Зонненберг закричала. Залитый расплавленным золотом человек держал кипящую руку на плече. Огненная глазурь покрывала рельефные мышцы красивого мужского торса. Ее мундир загорелся и фройлен Зонненберг потеряла сознание.
3
Ее привел в чувство толчок в спину. Фройлен Зонненберг ахнула — она стояла на краю бездны. Под ней расстилалась черная земля уложенная глубокими складками. Пятна огненной жижи, разбавлявшие окружающий мрак, выстреливали гейзерами пламени. Беззвездное ночное небо низко нависло над головой.
В глубине раздавленного сознания зародилось ощущение уже виденного в другой жизни такого кошмара.
— Посмотри, что тебя ждет, — раздался позади булькающий низкий голос.
«Золотой человек» поднял руку, указывая в сторону. Вдали высилась гигантская четырехгранная пирамида полукилометровой высоты. От вершины протянулся слабо светящийся расширяющийся кверху вихрь серого вещества. Даже с безопасного расстояния ощущалась чудовищная мощь и вселенская грандиозность происходящего над пирамидой.
— Это вортекс! Самая могучая сила во Вселенной! — сказало чудовище. — Но она столкнулась с другой могучей силой — Ядром Трансхрона, которое построили люди.
Губы фройлен Зонненберг затряслись, она зажала рот рукой, ее мутило.
— Мы свернем шею всему людскому племени! — пробасило чудовище и долина огласилась жутким дьявольским смехом.
Фройлен Зонненберг с любопытством разглядывала интересное лицо. Нервно подрагивающие ноздри, волевой подбородок, упавшие на лоб волосы.
— Как тебя зовут?
— Александр.
Что-то неуловимое промелькнуло в ее лице.
— Почему ты так поступил?
— Я любил одну девушку, — невпопад ответил молодой человек.
Фройлен Зонненберг удивленно вскинула брови. Она не понимала, о чем говорит странный заключенный, но кивнула, приглашая продолжать.
— Ее звали Ольга, — сказал Александр.
Девушка испытующе посмотрела на молодого человека. Странное имя таило тайну.
— И что случилось с девушкой? — спросила фройлен Зонненберг.
— Не знаю, я потерял ее, — сказал Александр. — Может поможете найти ее вы, фройлен? — он сделал паузу и осторожно добавил: — Разве ты меня не узнаешь?
Фройлен Зонненберг растерялась. Но тут раздался громкий окрик, засопевшая толпа лагерников заворочалась и нестройными рядами понуро побрела к баракам, увлекая за собой таинственного заключенного.
4
Душная ночь. Далекий лай собак, невнятные голоса людей, тяжелый топот лагерный ботинок. Все смешалось в вязком липком хаосе полусна. На душе было тревожно. Загадочный Александр внес смятение в ее размеренную жизнь. До их встречи она находила удовольствие в составление отчетов о «проделанной работе», в которых многозначные цифры означали умерщвленных людей. Еще вчера она с нетерпением ждала бы утра, чтоб увидеть казнь заключенного посмевшего ударить надзирателя.
«Разве ты меня не узнаешь?»… «Александр»… «Я любил одну девушку»… «Ее звали Ольга»… «Разве ты меня не узнаешь?»…
Она подошла к окну. Столбы света прожекторов рыскали в темноте, вырезая из мрака бараки, сетки колючей проволоки. Фройлен Зонненберг прижалась лбом к прохладному стеклу, прислушиваясь к биения сердца. Все мысли о нем! А о чем думает он, в ночь перед казнью? Она впервые представила, что может испытывать человек, который должен умереть через несколько часов и поразилась этому своему открытию!
Она оделась, вышла из казармы и быстрым шагом направилась к изолятору. В тесной караулке сидел надзиратель. Увидев посреди ночи фройлен Зонненберг, удивленно привстал. Конопатое деревенское лицо изумленно вытянулось, округлившиеся глаза захлопали белесыми ресницами.
— Фройлен Зонненберг? — промямлил он, смущенно потупившись.
Она оглядела себя и залилась краской — тесные юбка и сорочка, сходящиеся на тонкой талии, вызывающе обтягивали щедрые формы.
— Я должна допросить приговоренного, — сказала фройлен Зонненберг, пытаясь придать голосу строгости. Она понимала, как все выглядит глупо.
Надзиратель поднял удивленное лицо, но не посмел возразить офицеру и достал ключи.
Александр сидел на нарах, прислонившись к стене. Казалось, он спал, но гулкий звук открываемых засовов разбудил его. Фройлен Зонненберг печально усмехнулась — смахивало на последнее свидание осужденного на казнь с любимой девушкой. Она вдруг растерялась. Неужели она решилась на такой бессмысленный поступок? Прижавшись спиной к стене она молчала, не зная, что делать и готова была уже выбежать, как вдруг Александр подошел к ней.
— Зачем ты пришла? — тихо спросил он.
Фройлен Зонненберг продолжала молчать. От нервного напряжения ее бил озноб. Она отвернулась и сразу ощутила сильные руки на своих плечах.
— Ты вся дрожишь, — прошептал Александр. Голова закружилась от сладкого запаха сочного тела. Он притянул девушку и обнял.
Они не могли оторваться друг от друга, задыхаясь от долгих поцелуев, спутавшихся ненасытных рук, порывистых вздохов.
— Тебе надо бежать, — прошептала фройлен Зонненберг, продолжая страстно прижиматься дрожащим телом. — Только не знаю как. Когда шла сюда, я знала, но теперь все спуталось и … — его губы вновь нашли трепещущие уста.
— Почему ты молчишь? — тяжело дыша, прошептала фройлен Зонненберг, прижимая его руку к своей груди. — Скажи же что-нибудь. Время утекает, — она тихо застонала охваченная отчаянием и страстью.
— Сейчас уйду, — наконец сказал Александр.
Девушка с испугом посмотрела на Александра.
— Как?! — Она хотела спасти его, но не могла потерять.
Александр улыбнулся и снова притянул ее. Губы коснулись тонкой шеи. Она не понимала его спокойствия, фатального равнодушия к собственной судьбе. Фройлен Зонненберг резко освободилась из объятий, с тревогой посмотрела на Александра.
— Я сейчас уйду, — повторил он спокойно.
— Но как, как?! — чуть не закричала фройлен Зонненберг.
Александр вынул черную коробочку с разноцветными мигающими светлячками.
— Что это?
— Ты все сделала правильно, Ольга, — Александр широко улыбнулся. — Я люблю тебя и буду любить всегда. Все будет хорошо. Прощай.
Александр поцеловал ошеломленную девушку. Когда она открыла глаза, его уже не было.