В тишину ночной городской улицы нагло вклинились гремящие звуки какого-то жуткого современного мотивчика. Шум приближался. Спустя несколько секунд из-за поворота выскочила белая иномарка и, не сбавляя скорости, помчалась по дороге, широко разбрасывая колесами лужи, оставшихся после недавнего летнего дождя. Не обращая внимания на идущего по освещенному фонарями тротуару одинокого прохожего, водитель прибавил газу.

— Дебил, бл… блин! — прокричал вдогонку стремительно удаляющейся машине попавший под грязные брызги ночной пешеход. — Ты в своей тачке не оглох случайно?!

Смахнув с брюк капли и тихо матерясь, прохожий двинулся в сторону мигающей вывески круглосуточного магазина. Рев двигателя умчавшейся иномарки затих, а с ним пропал и грохот музыки.

— Ни стыда, ни совести! Время почти три часа ночи! А он с музоном. Люди-то спят! — гневно продолжил ночной пешеход.

Тяжело вздохнув, Геннадий, мужчина лет сорока пяти, продолжил путь. Настроение было на нуле. И не только от того, что одежда забрызгана грязью и буквально два месяца назад он развелся с женой. Просто сегодня, а вернее уже вчера, ему на заводе вручили уведомление о сокращении…

И хотя мужчина морально готовил себя к этой ситуации, втайне надеясь на лучшее, решение администрации все равно стало неожиданным. Три волны сокращений Геннадий Акулов, слесарь механосборочных работ, пережил успешно. Еще бы, ведь он был настоящим работягой, находился на хорошем счету у начальства и имел авторитет среди коллег. Администрация в первую очередь избавилась от лентяев и алкоголиков. Затем за ворота предприятия отправились работники-пенсионеры. Далее, к удивлению Геннадия, сократили всю «блатоту», рабочих, имевших в многочисленной бухгалтерии близких родственников.

Именно эти заводчане всегда ходили в чистеньких спецовочках и постоянно хорохорились своей «непотопляемостью». Но администрация избавилась и от них. Кто-то же должен реально работать! Вот Акулов и вкалывал, как «папа Карло». За себя и «за того парня». Даже за не очень большую зарплату…

Но, несмотря на нехватку рабочих рук, руководство холдинга, засевшее в Москве, требовало от администрации завода новых сокращений. И вот вчера в конце смены к Геннадию подошел главный инженер. Опустив голову, он сказал Акулову, что ему необходимо зайти в отдел кадров. «Что, Дмитрий Дмитриевич, — внезапно охрипшим голосом спросил Геннадий, — моя очередь настала?» Начальник лишь виновато кивнул.

Главный инженер Дмитрий Дмитриевич Курочкин, или просто Дима, как его называли на заводе еще несколько лет назад, начинал в одной «слесарке» с Акуловым. Вместе махали кувалдами, крутили гайки, рвали спины «вспомогателями». Отмечали всей бригадой знаменательные события, дружили семьями. Помнится, раскрасневшись от алкоголя, Дима рассказывал про свою учебу в институте: вино, девушки, гулянки. Зато сейчас при маломальском конфликте с подчиненными Дмитрий Дмитриевич — и никак иначе — не переставал всех затыкать: «Да у меня высшее образование! Учить меня вздумали. Как скажу, так и будете делать!»

— Директор? — перехватил взгляд бывшего коллеги Акулов.

— Да, — кивнул Дима.

— Ты за меня, хоть словечко замолвил?

— Нет…

— Почему?

— Ты же с шефом всегда, как кошка с собакой! Постоянно свои права качаешь. Какой смысл мне лезть ему в глаза?

— Вы правы, Дмитрий Дмитриевич, никакого…

Сплюнув в сердцах на газон, Геннадий продолжил путь в магазин. Нет, он шел не за алкоголем. Нырнуть в бутылку не сложно, был бы повод. А вот в полупустой квартире хозяина ждал верный кот Мурзик. «Китикэт» закончился, а есть гречневую кашу любимый питомец не желал. Вот Акулов и направился среди ночи в круглосуточный. Все равно не спится…

Откуда ни возьмись, на тротуаре появились три человека. Широкоплечий, более двух метров в высоту «шкаф» в длинном черном плаще, и две девушки, судя по одежде — «ночные бабочки», шли навстречу Геннадию. Стараясь их не задеть, Акулов отошел в сторону, но хозяева ночи остановились рядом.

— Стой! — рявкнул «шкаф», — Эти женщины желают с тобой разговаривать!

— Зато я не собираюсь, — раздраженно ответил Геннадий и попытался обойти странную троицу. — Вашим клиентом не являюсь, поскольку безработный и лишних денег нет.

— Тогда все проще, — заявила одна из девушек, длинноволосая блондинка лет тридцати. Черный костюм облегал ее тело как вторая кожа, а высокие сапоги подчеркивали стройные ноги. — У нас для тебя как раз работа есть.

— Благодарю, — усмехнулся Акулов. — В вашей организации я работать точно не собираюсь.

— В любом случае у тебя нет выбора! — твердо сказала вторая девушка, жгучая брюнетка с длинными крупными локонами, спускающимися до талии, в короткой обтягивающей юбке, в белых чулках и черных туфлях на высоком каблуке.

— С дороги! — теряя терпение, выкрикнул Геннадий, намереваясь обойти надоедливых путан. — Нет у меня времени с вами общаться.

— Ну, время мы всегда сможем тебе добавить, — злорадно усмехнулась брюнетка и повернулась к «шкафу». — Рэкт, задержи его!

Тот на удивление проворно подскочил и, словно тисками, схватил Акулова пятерней за плечо. Скрипнув зубами от боли, Геннадий попытался освободиться, но тщетно…

— Предлагаем тебе заключить с нами добровольный контракт, — нараспев протянула брюнетка, кокетливо накручивая локон на палец.

— Какой, нафиг, контракт? — сквозь зубы простонал пленник.

— Помощником, на три местных периода, — вмешалась блондинка.

— Ребята, сдается мне, что вы все убежали с «дурки», — выдавил Геннадий. — Давайте по-хорошему разбежимся?

— Ты даже не хочешь обсудить оплату? — брюнетка обиженно надула губки.

— Отпустите сперва! — простонал пленник.

— Рэкт! — отдала приказ блондинка.

«Шкаф» подчинился. Морщась, Акулов принялся растирать гудящее плечо.

— Ну, что вы там хотели обсудить? — спросил он, при этом лихорадочно просчитывая варианты своих дальнейших действий.

— Мы забираем тебя с планеты на три периода. Что желаешь в качестве оплаты-компенсации? — поинтересовалась блондинка с милой улыбкой.

— Три тонны золота! — нервно засмеялся Геннадий. — Бред какой-то…

— Принято! — вмешалась брюнетка. — Значит, на контракт согласен?

— Всего хорошего! — Акулов подался назад.

«Шкаф» вновь схватил его за плечо. Геннадий коротко размахнулся ногой, и врезал носком полуботинка по голени Рэкта. Тот взвыл от боли и значительно ослабил хватку. Акулов вырвался и бросился бежать к ближайшей аллее.

Спустя несколько секунд за его спиной раздался тяжелый топот «шкафа». Геннадий почти добежал до спасительного укрытия, когда услышал треск, а темноту ночи озарила яркая вспышка.

«Сварка?» — мелькнула нелепая мысль. И тут же ближайшее дерево надломилось и рухнуло на пути. Поскользнувшись на мокрой траве, беглец упал навзничь.

— Еще убегать будешь? — «шкаф», хмурясь, покачал в лапе игрушечный с виду пистолетик.

Геннадий поднялся и левой рукой принялся отряхивать одежду. Рэкт подошел ближе, и Акулов резко выбросил вперед правую руку. В лицо «шкафа» полетели ошметки грязи. Здоровяк зарычал от злости и стал тереть заляпанные глаза. Не теряя ни секунды, Геннадий скрылся среди деревьев.

«Кто эти придурки?» — гадал Акулов, удаляясь от странной троицы все дальше и дальше. — «Угораздило же именно меня с ними встретиться!» Внезапно воздух перед ним задрожал, и словно из ниоткуда после громкого треска появилась брюнетка.

— Что за…

Она вытянула правую руку, и мужчине показалось, что ему в грудь с размаху ударили резиновой дубинкой. Он рухнул на спину.

— Геннадий, не пытайся скрыться, — спокойно заявила девушка.

— Кто вы? Что вам от меня нужно? — прохрипел Акулов, совершенно теряясь в догадках.

— Об этом потом, а сейчас от тебя требуется согласие на контракт, — нежным голосом проворковала она.

— Дакрайя! — гневно спросила из темноты блондинка. — Ты зачем применила подскок? Нам сейчас только страггов не хватало!

— Мы могли упустить его, — развела руками брюнетка, но судя по взгляду, брошенному на Акулова, вины она не чувствовала.

«Проститутки, откуда-то знающие мое имя, контракт, мордоворот с пистолетом, какие-то страгги, которых боятся эти психи. Я, наверное, тоже сошел с ума…» — грустно подумал Геннадий, потирая ушибленную грудь. Недовольно пыхтя и громко треща сучьями, из кустов вылез «шкаф» и рывком поставил его на ноги.

— Рэкт, — прошипела брюнетка. — Еще одна ошибка, и я тебя распылю.

— Старшая, извини… — здоровяк склонил перед девушкой голову, выказывая полное смирение.

— Я вызвала хроник! — с презрением глядя на помощника, сообщила блондинка. — До его прибытия надо решить проблему.

Периферийным зрением Акулов оценил обстановку и с криком «Страгги!» подпрыгнул и, ухватившись руками за сук стоящего рядом дерева, повис на нем. Когда Рэкт осмотрелся вокруг и повернулся, в его лоб синхронно врезались два каблука полуботинок. «Шкаф» рухнул, как подкошенный.

Спрыгнув с дерева, Акулов с места рванулся к дороге. Но тут же блондинка, появившись с уже знакомым треском позади Геннадия, схватила его правой рукой за ветровку, а левую ладонь прижала к затылку.

— Ну что же! Выбора нет: принудительный контракт сроком на один местный период! — со злостью сказала она.

Геннадию вдруг стало легко и спокойно. Он закачался и упал на руки подоспевшего «шкафа». Взвалив безвольное тело на плечо, Рэкт сквозь зубы процедил с ненавистью: «Я найду время и место отомстить тебе!»

Девушки и громила с ношей направились вдоль аллеи. Откуда-то сверху на мокрую траву приземлилась «таблетка» около четырех метров в диаметре и полутора в высоту. Ее верхняя черно-матовая поверхность откинулась, открывая ряд кресел по периметру объекта. Черная матовая «крыша» объекта раскрылась, открывая ряд кресел вдоль его периметра. В центре необычного транспорта у прямоугольного пульта на подставке сидел невысокий мужчина.

— Хроник прибыл! — блондинка чуть не запрыгала от радости.

Из темноты появились два велосипедиста. Из-за густых кустов живой изгороди неспешно вышла пожилая пенсионерка со сложенным старинным зонтом. Натужно ревя двигателем, на газон выскочил полицейский УАЗ-«буханка». Взвизгнув тормозами, автомобиль замер. Из распахнувшихся дверей с оружием в руках повалили служители закона. Велосипедисты также остановились и достали из своих рюкзаков укороченные «калаши». Старушка довольно резво вскинула зонт наперевес, направив хромированное жало на прибывший хроник.

— Страгги! — заорал «шкаф». Девушки моментально выхватили такие же, как у него, пистолеты.

С наконечника зонта «пенсионерки» вырвался яркий шар. Увеличиваясь в размере и набирая скорость, он врезался в транспорт-«таблетку». За секунду до столкновения хроник окутался полупрозрачным маревом. Шар оглушительно взорвался, и в разные стороны брызнули сгустки пламени. «Таблетка» подпрыгнула и отскочила в сторону, а коротышка у пульта, видимо, немного контуженный, выскочил, но, не устояв на ногах, упал на колени и схватился за голову.

— Дакрайя! — крикнула блондинка. — Удар по боса и прикрывай хроник! Рэкт, Геннадия на место! Я займусь страггами!

Брюнетка что-то недовольно буркнула, но выскочила вперед, быстро заткнув оружие за пояс. Она подняла руки перед грудью и сделала резкий отталкивающий жест в направлении старушки. В воздухе загудело, заполыхали вспышки, и невидимая сила ударила по «пенсионерке». В ночное небо взметнулись комья земли и ломаные сучья деревьев. Старушку подхватило ударной волной и швырнуло вглубь аллеи. Геннадий, все еще находящийся в состоянии эйфории и по-прежнему висящий на плече «шкафа», на происходящее вокруг не реагировал.

Тем временем служители порядка и велосипедисты открыли плотный огонь из автоматов и пистолетов. Блондинка подняла оружие, и в сторону стрелков устремились яркие губительные блики. Девушка взметнула над головой левую руку, и из ладони вырвался белый столбик света, в ту же секунду превратившийся в подобие купола. Толкнув Рэкта к «таблетке», блондинка двинулась за ним, фактически прикрывая его с «грузом» от пуль нападающих.

Дакрайя еще раз ударила по противнику, удачно попав по полицейскому автомобилю. «Буханка» подскочила вверх, а потом с грохотом рухнула на землю. Взрыв! Яркая вспышка осветила истерзанные окрестности и несколько уничтоженных стрелков. Брюнетка подняла левую руку, воздвигнув щит над хроником и не пришедшим в себя пилотом.

— Кичкинтос, соберись! — рявкнула ему Дакрайя. — Нам надо убираться отсюда!

Пилот медленно поднялся и неуверенно заковылял к «таблетке». Брюнетка извлекла оружие и открыла огонь по противнику, чьи ряды ежеминутно сокращались. Пули стрелков вязли в защитном поле и не наносили урона странной троице и «грузу».

— Рэкт, быстрей! — погнала блондинка «шкафа» к хронику буквально пинками. — Я же не могу держаться вечно!

Здоровяк постоянно дергался от выстрелов противника и шлепков пуль, врезающихся в защитное поле, но, тем не менее, двигался к транспорту. Пальцы пришедшего в себя пилота, запорхали над пультом управления, и «таблетка» озарилась бледно-голубым сиянием. Для прохода соратников в хроник Дакрайя буквально на две секунды сняла защитное поле. Блондинка последовала примеру напарницы. Оставшиеся нападающие, невзирая на потери, бросились в «психическую атаку».

Один из велосипедистов выдал короткую очередь из «АКС-74У» по Дакрайе и тут же рухнул, разрезанный пополам лучом из оружия блондинки. «Шкаф» вскрикнул от ранения в бок и едва не уронил Акулова.

— Рэкт, тряпка! — заорала брюнетка. — Если ты его бросишь — распылю! Другой шанс боса нам не даст!

С пронзительным ревом турбин из-за деревьев вылетели два вертолета, два ночных охотника «МИ-28Н». При виде новой угрозы Кичкинтос вдавил на пульте квадратную клавишу, и из «таблетки» выдвинулись два черных штатива. Наконечники вспыхнули ярко-синим светом, и между ними затрещали яркие разряды. Крыша хроника закрылась с тихим хлопком.

— Глаза! — тонким, пронзительным голосом выкрикнул пилот хроника.

Блондинка заботливо приложила ладонь к векам Геннадия, затем, как и остальные пассажиры транспорта, наклонила голову и прикрыла глаза. Громкий хлопок! Яркая вспышка озарила близлежащие окрестности. Через секунду район погрузился во тьму, огни погасли даже на местной вышке сотовой связи. Двигатели автомобилей в радиусе нескольких километров безнадежно заглохли, а боевые вертолеты, которые были уже готовы нанести удар по «таблетке», вхолостую вращая лопастями, стали заваливаться к стремительно приближающейся земле.

Взрыв! Второй! После падения боевых машин и детонации боекомплекта загорелись деревья и кустарники аллеи. Среди огненного хаоса появилась давешняя старушка. Невзирая на горящее под ногами топливо и взрывающиеся вокруг снаряды и патроны, пенсионерка уверенно двигалась вперед. Ее сосредоточенный взгляд искал потерявшийся во время удара Дакрайи зонт. «Хоп-хоп!» — гаркнул Кичкинтос, вдавливая ладонь в клавишу старта. Через мгновение «таблетка» взмыла в черное небо.

Прорвавшись сквозь атмосферу, хроник выскочил на орбиту планеты. Коротышка, поставив транспорт на автопилот, отошел от пульта. Дакрайя склонилась над стонущим «шкафом» и, разорвав его рубашку, приложила ладонь к ране. Рэкт сперва взвыл, но потом все-таки взял себя в руки и, крепко стиснув челюсти, напряженно следил за тем, как автоматная пуля медленно вылезала из его тела. Брюнетка сменила руку и, поводив ладонью в нескольких сантиметрах над раной, добилась ее полного заживления.

— Тряпка! — вновь обругала помощника Дакрайя и, переведя дыхание, добавила, повернувшись к блондинке: — Настория, подлечишь меня?

Напарница присела и, задрав юбку соратницы, обнажила пробитое пулями бедро. После пассов руками инородные тела были извлечены, а раны заживлены. Глядя на окружающих его людей, Акулов, все еще находившийся в прострации, вспомнил фразу из недавно услышанного анекдота: «Сходил за хлебом…» — и провалился в темноту.