Над пустыней поднялось огромное облако пыли, смешавшись с истошным воем пустого. Опасный и очень сильный адьюкас отчаянно хватался за соломинку, в надежде спасти свою никчемную жизнь. Он метался, пытался огрызаться на бесконечно сыплющиеся удары балы, порою заряжал серо и запускал в своих мучителей, которые маневрировали вокруг на невероятной скорости, не прекращая осыпать его сгустками концентрированной энергии. Попасть своей самой мощной способностью по быстрым и юрким врагам не получалось, зато его тело служило идеальной мишенью для его врагов. Нападавших было двое. Держась на недоступном для атак расстоянии, они умудрялись наносить жесткие и болезненные удары, нанося довольно серьезные и ощутимые повреждения. Они были очень быстры и малы, чтобы адьюкас смог бы их задеть, а их реацу была прекрасно скрыта, что мешало точно определять их местоположение. Ни задеть, не скрыться. Одну его лапу оторвало попадание серо, и теперь все его скоростные возможности были ограничены почти наполовину.

Один из атакующих был черной тенью, которая нарезала круги вокруг, непрерывно атакуя серией балы. Эти атаки были не столь опасны, но вполне ощутимы. Прямое попадание в упор грозило раной. Вторым атакующим был волк, который двигался гораздо быстрее первого, который иногда вовсе исчезал из поля зрения, внезапно появлялся за спиной и наносил ощутимые удары острыми как бритва когтями. Адьюкас оборонялся так, как мог, но его огромная физическая сила была в таком темпе боя совершенно бесполезна, так как враги предпочитали наносить удары на расстоянии, маневрируя с бешеной скорости, иногда от балы переходя к серо, что заканчивалось весьма плачевно. Оторванная лапа вполне яркий пример такой опасности.

В какой-то момент безумная пляска неожиданно оборвалась. Оба нападавших буквально исчезли, и за какую-то долю секунду оказались рядом с ним. Нападение произошло с двух сторон. На наиболее защищенную часть тела обрушился сокрушительный удар когтей волка, а на место оторванной лапы врезался кулак, окруженный серым пламенем, пробиваясь сквозь плоть как нож сквозь масло. Адьюкас в последний раз взвыл, но уже никаких сил сражаться у него не было. Враги нанесли смертельный удар.

Прошло несколько месяцев, как я и Афина вернулись с памятного выхода в Мир Живых. Все это время мы только и делали, что охотились на адьюкасов, постоянно выслеживая их и истребляя. Мы следовали нашей основной задаче по накоплению материи и силы, чтобы, в конце концов, достигнуть нужного уровня и эволюционировать. Вастер лорд — это и была наша цель, ради которой мы непрерывно искали добычу, выслеживали ее и убивали, после чего начинали поглощение. Уэко Мундо — жестокий мир, в котором царят жесткие законы выживания. Чтобы достигнуть вершины необходимо выложить туда путь трупами своих врагов. А врагами был каждый, кто встречался на пути, и кого можно было быстро или не очень уничтожить. Уничтожение врагов, конечно, было образным. Врагов в Уэко Мундо никто не уничтожал. Врагов в Уэко Мундо только поглощали. Поглощение — это ключ к силе. Таков был путь пустого, и мы им следовали. Непрерывно, раз за разом ведя поиски добычи, мы преодолевали огромные расстояния. Нами было поглощено уже немало адьюкасов. Мы даже выработали свою собственную тактику совместной охоты, которая отлично оправдала себя, давая нам большие возможности для движения вперед.

Суть нашей тактики заключалась в решительной и скоростной атаке одним из нас добычи, используя максимальную скорость и силу. Обычно эта атака редко срабатывала, так как адьюкасы вполне неплохо блокировали первые удары. Редко, конечно, бывало, что первым ударом бой заканчивался, но обычно в дело вступала вторая часть нашей стратегии. Удар притаившегося второго охотника, который нанося решительный удар с тыла, завершал бой. А если это и не срабатывало, то далее следовала череда кольцевых атак. Как это произошло сейчас, в нашем последнем бою. Огромный адьюкас, которого нам не удалось убить ни с первой, ни со второй попытки, был нами побежден только после длительного боя на истощения, под непрерывным шквалом атак балы. Только тогда, когда он был окончательно измотан, мы смогли нанести сокрушительный двойной удар с двух сторон, закончив схватку.

Афина вздохнула с облегчением. Ей было не впервой убивать врагов, но вот раньше ей не приходилось действовать в такой бешеной активности. За последние несколько месяцев мы охотились куда больше, чем за всю ее бытность пустым. Она была весьма миролюбивым существом, хоть и наделенной обликом смертоносного хищника. Будучи адьюкасом, она охотилась лишь тогда, когда чувствовала, что близка к регрессу. В остальное время ей только и приходилось делать, что прятаться. А сейчас ей приходилось активно охотиться и накапливать силу. Ибо я занимался тем же самым, что и заставляло изменить ее обычную жизненную позицию.

Я вырвал свою руку из поверженного противника и покачал головой. Терпеть не мог, когда охота так затягивалась. Обычно расход сил такой охоты практически равнялся четверти получаемой добычи. Но ничего не поделаешь.

— Жаль, что эта охота так затянулась, — моя рука снова облачилась в серое пламя, превращаясь в смертоносное оружие. Волчица с неприязнью покосилась на то, чем я занимался. Да, ничего не поделаешь, но вот разделывать пустого, чтобы из него получилось два куска необходимо. Хотя подозреваю, что ее больше беспокоит именно то, каким образом я это делаю. Когда меня покрывало пламя ей всегда становилось не по себе.

— Налетай, — усмехнулся я и тут же мой плащ обволок добычу в прочный кокон.

Моя спутница вздохнула. Не обладая такой продвинутой способностью к поглощению как у меня, она была вынуждена начать разделывать свою долю своими клыками. Это занимало гораздо больше времени, и часто было чревато большими затратами материи, которая часто отслаивалась и оказывалась на земле. Я не раз наблюдал за этим и думал, что было бы неплохо попробовать передать ей частицу своего плаща, сделав тем самым для нее самый полезный подарок, возможный для меня. Но, пока никаких работ в данном направлении мною не велись. Были дела и поважнее. Например, поиск и ловля адьюкасов.

Адьюкасы были нашим основным рационом. Для адьюкаса нет иной возможности стать сильнее и ступить на новую ступень эволюции, как поглощать других адьюкасов. Гиллианы для этой цели совершенно не годились, ведь один адьюкас сам состоял порою из сотен гиллианов. Чтобы получить половину доли адьюкаса пришлось истребить не один десяток меносов, что крайне затратное мероприятие. Был, конечно, еще и другой способ. Только об этом способе я предпочитал не думать по причине практически полной невозможности его осуществления. Для охоты на вастер лорда не хватало не только сил, но даже морального настроя сделать это. Нет, мы еще ни разу даже не ощущали отголоска силы этих хозяев Уэко Мундо. Но подозреваю, что наша суммарная с Афиной сила не шла ни в какое сравнение с мощью высших меносов. Поэтому наша стратегия четко диктовала нам следовать лишь старому плану — охоте на адьюкасов, в борьбе с которыми у нас были высокие шансы не только выжить, но и не получить при этом серьезных повреждений. Не скажу, что адьюкасы такие уж и слабые или хотя бы равные противники. Нет, этот тип пустых является самым опасным из всех остальных. Часто обладающие большим объемом реацу, самыми разнообразными внешним видом и способностями, эти существа легко способны оказать жестокое сопротивление, а в случае неправильного отношения к ним и вовсе уничтожить охотника. А ведь некоторые из них обладают возможностями, превосходящими наши общие силы. Вот мы и действовали по очень простой и логичной схеме. Выслеживали мы только тех, которые были равны нам (при совместной атаке с расчетом двое на одного). Это позволяло одолеть противника относительно быстро, и без затрат энергии, а также времени. Тех же из них, которые превосходили нас обоих хотя бы на пять процентов мы предусмотрительно обходили стороной. Нельзя рисковать в таком деле, как охота на себе подобных существ, которые могут быть и безмозглыми, но крайне опасными противниками, или же, иначе говоря, конкурентами. Это слово лучше всего подходило для обозначения адьюкасов. Они также только и занимались тем, что искали дичь и охотились на нее. Стоит ли говорить, что и мы могли пополнить список тех, кого они поймали и кем закусили на тернистом пути становления вастер лордом. Чем больше адьюкас поглощает других адьюкасов, то тем больше его резерв, и тем сильнее его сущность. И если удача улыбается ему, то он рано или поздно достигает ранга высшего меноса и сильнейшего пустого. А на вастер лорда желающих поохотиться крайне мало. Нет, охотников всегда найти можно, только вот их будет не столь много, как скажем, сейчас.

За эти несколько месяцев мне удалось частично разобраться в своей способности окружать свое тело пламенем реацу, и даже концентрировать ее в определенной форме (вспоминаются мои первые эксперименты по созданию серо). Оказалось, что моя реацу на самом деле не ядовита. Но она содержала в себе очень странное свойство отталкивать других, вызывая у них сильные ментальные перегрузки. Подвергнутый под воздействие моей реацу оказывался примерно в том же состоянии, что и я в свое время, находясь в песке под полем бойни сотен пустых. Это сказывалось ментально, эмоционально, а также физически. Сама аура вызывала атмосферу убийства и разрушения, что негативно сказывалось на противниках. Физически оно проявлялось в возникающей слабости и расходе сил на попытку восстановления. В этом и сказывалось то угнетение, которую вызывала моя реацу. Итак, окружая свое тело (или часть тела) этим пламенем, я непроизвольно создавал очень сильное поле негативной энергии снаружи, а также усиливающее поле внутри. Если внешнее поле оказывало прямое воздействие на противника (вплоть до физических повреждений), то внутренне поле реацу позволяло ускорить мою реакцию и восприятие, и вдвое повысить возможности в силе. Причем наиболее эффективным был частичный покров, который позволял резко сконцентрировать в руке мощь, ранее распределенную по всему телу. В итоге удар получался смертельным. К тому же сконцентрированная в одной лишь руке реацу не столь заметно выделялась в общем окружающем фоне, что также стоит записать в плюс. Что касается изменения формы покрова, я понял, что это было естественной реакцией на мои попытки создать серо. То есть, как мне удалось пояснить для себя, мне должен был открыться совершенно новый вариант серо, который состоял бы из созданного мною пламенного покрова. Если собрать это пламя в один шар и максимально сильно сжать его, то получиться готовый образец серо. Позже необходимо лишь разогнать его, создавая луч, и получится самое настоящее серо. Только вот мощь должна быть гораздо большей, нежели в обычном варианте данной техники. Ведь само пламя уже опасно при простом контакте. А если же его разогнать до скорости нескольких десятков метров в секунду, то разрушительная мощь должна получится весьма и весьма впечатляющей. И вариация серо — это еще не конец. Если научиться использовать покров более эффективно, то вполне вероятно удастся создать более интересные боевые техники. Пока не знаю какие, но полагаю, что в будущем я это выясню.

Таким образом, во время кратких моментов отдыха мною проводились практические занятия по попытке создания нового вида серо. К сожалению, в первое время ничего хорошего из этой затеи не выходило. Если изначально создание сферичного сгустка пламени у меня получилось в попытке создать самое обычное серо, то теперь, когда последнее получалось весьма неплохо, пламя не поддавалось контролю. Точнее, попытки подчинить пламя обычно завершались созданием серо. В общем, ничего толком не выходило. Однако со временем пламя все же начало мне поддаваться, менять свою форму, изменять свои свойства, более не оставаясь в виде огня, а именно концентрируясь в сферу. Но, в этом этапе возникли очередные трудности. Концентрировать пламя было очень сложно вследствие его необычных свойств. Оно с горем пополам принимало форму шара, но этот шар после образования не вбирал в себя больше реацу при условии сохранения исходного размера, что имело весьма неприятные последствия. Вся смертоносность серо заключается в его концентрированности и тонкости луча. Чем тоньше луч, тем тяжелее повреждения он наносит. Также тонность луча косвенно указывает и на концентрацию, которая потребовалась, чтобы обуздать данную массу реацу и создать нужное ускорение частиц. В моем же случае выходило, что для увеличения объема реацу в данной сфере, требовалось увеличивать собственно объем сферы, что ухудшало возможность контроля над формой и возможностью разгона частиц. Неполноценные варианты сфер практически всегда вызывали какое-то нелепое подобие серо, с огромным разбросом пламени по широте, но не по длине. Максимальная дальнобойность этой техники — 10 метров. Типичный огнемет, если присмотреться. Малая скорость луча, его плохая форма, и как результат, потенциал атаки гораздо ниже, чем обычного варианта балы. То есть, есть над чем работать.

Самым важным направлением развития пока следовало считать повышение возможности максимально сильно сжимать пламя реацу, сосредоточение ее в стабильную форму и придать атаке максимально возможную скорость, соизмеримую с серо. Я работал над этим, правда, не без провалов, но определенные продвижения были. Это радовало, но не настолько. Афина предпочитала держаться от этого пламенного серо как можно дальше. Ее вообще сильно пугало любое проявление моего покрова, а уж в такой нестабильной форме тем более. Зато она сама также работала над собой, стараясь максимально сильно развить свои возможности. В частности, это проявлялось в отработке формирования серо (оно всегда получалось у нее гораздо быстрее моего, что меня даже задевало), а также в попытках создать балу. Эта атака ей нравилась, ее устраивал огромный потенциал данной техники в плане скорости и, как следствие, неожиданности, так что ее старания вполне объяснимы. Конечно, сформировать балу на кончике своего носа было той еще пыткой, учитывая то, что для уплотнения реацу требовалась большая концентрация. Намного легче создать эту технику в руке, которую как-то психологически легче контролировать, что ли? Впрочем, для волчицы, у которой вместо рук были лапы со смертоносными когтями, данный вариант был наиболее удобным. Не совсем понимаю, как она вообще умудряется после формирования эту технику вообще запустить (в создании балы немалую роль играли и мышцы), однако пару раз она без особых проблем пуляла этими сгустками реацу по окружающим кристаллическим деревьям (причем, довольно метко). Да, ее балы пока выходили слабовато, но все познается в сравнении, как говорится. Мои первые удачные балы получались ничуть не лучше, так что вполне возможно, что она скоро меня превзойдет и в этом. В конце концов, она не была подобно мне ограничена в использовании серо в бытность гиллианом. Однажды, слова волчицы о том, что ей удалось в прошлом даже задеть убегающего тяжелораненого адьюкаса, оставили во мне осадок легкой зависти. А мне вот вообще потребовалось достигнуть третьего поколения, чтобы начать стрелять красными лучами. Впрочем, пока жаловаться не на что. Есть и у меня свои тараканы. Например, скорость моего роста был на порядок выше, чем у Афины. В то время, как она рвала добычу на куски, я окружал дичь коконом и поглощал за короткий срок, практически без расхода драгоценной материи и сущности. А про пламенный покров я уже, наверное, успел надоесть.

Поглощение адьюкаса для меня закончилось, как и ожидалось, почти на полчаса раньше, нежели у моей спутницы. Она снова с некоторой грустью посмотрела на совершенно чистый песок на том месте, где недавно валялась моя доля добычи, и, вздохнув, продолжила свою трапезу. Признаться, как-то не по себе мне называть то, что она делала трапезой. Даже приемом пищи назвать язык не поворачивается, но опять-таки другие аналогии я не стал приводить, чтобы не пробудить притаившуюся человечность. Раз уж стал пустым, не будь им наполовину. Как говориться, можно потом неверно истолковать свою сущность. Ведь возможно одновременно два варианта: либо сосуд наполовину пуст, либо наполовину полон. Решишь что нибудь одно и потом еще разочаруешься. Лучше уж воспринимать себя таким, каким ты являешься на самом деле и стремиться к тому, каким ты должен быть там, где ты есть. Уэко Мундо — мир пустых, а не полукровок.

Отойдя в сторонку от хрустящей во все уши волчицы, я прикрыл глаза и снова прислушался к своему вторичному восприятию, погружаясь в фиолетовое марево с мириадами бесчисленных звезд самого разного оттенка. Некоторые из них совершают перемещение, некоторые медленно исчезают, некоторые наоборот, становятся ярче. Немало красных звезд, которые по характеристикам вполне подходили по уровню сил Афине. Судя по крайне бледному окрасу, большинство из них находились в пределе полусотни километров. Несколько из них вполне даже неплохо разместились в каких-то десяти километрах от нас. Расстояние между ними колеблется до сотни метров, постоянно меняясь в самых различных направлениях. Хм, похоже, что там разыгралась типичная для этой пустыни ситуация, когда встретились две группы адьюкасов, и ни одна из них не нашла в себе сил уступить чужакам право пройти там первыми. Итог: сыр-бор с большой вероятностью потерь среди личного состава обеих групп. Общее количество адьюкасов достигает пять единиц. Судя по окружающему меня фону реацу и его состоянию, эти группы не слишком громко трезвонят по округе своей силой. Чувствуется очень яркое проявление адаптации пустых, которые не привыкли делиться своей добычей с чужаками. Вот они и дерутся практически втихомолку, стараясь не привлечь к драке других участников. Такое поведение довольно частое явление среди групповых драк адьюкасов. Они редко используют весь спектр своих способностей, чтобы остаться для окружающих как можно незаметнее, ибо надеются отыграться за свои ушибы вполне себе неплохим ростом в массе за счет поверженных врагов. И это логично. Если в том же лесу меносов адьюкасы часто используют свою реацу для сигнализации окружающим о своей силе, то на поверхности ситуация складывается в корне наоборот. Адьюкасу не нужны конкуренты, вот он и прячет свою силу во время боев. Исключения составляют только либо одиночки, которым позарез необходимо быстро закончить схватку, либо уже вполне себе большие группы, чья численность от потери одного-двух бойцов не сильно сократиться и они смогут сохранить свою силу и для встречи возможных конкурентов. В случае же мелких групп, в дело вступала тактика быстро маневренных боев, совмещаемых тяжелыми ударами сильных соратников, а также выстрелами серо для ограничения движений более скоростных игроков. Серо в схватке адьюкасов часто вступает как вспомогательная способность, а никак не основное средство для достижения победы. В бою козырем являются только естественные средства поражения, такие как рога, клыки и когти. Могут также быть шипы, хвост, иглы и прочие уникальные биологические прибамбасы, которые возможны для пустых. Реацу применяется часто для физического усиления бойца, повышения его скорости и восприятия, но никак не способ запугивания оппонента, который в большинстве случаев располагает аналогичными данными в этом разряде измерителей силы.

Так, группа адьюкасов неплохо развлекалась. Судя по резкому уменьшению яркости одной из звезд, я сделал вывод, что ее тяжело ранили, и она выбыла из игры. Оставшиеся двое ее напарников усилили свой натиск, но их противники, кажется, имели преимущество в грубой силе, которая защищала от сверхскоростных выпадов. Равная численность не говорило о том, что силы равны. Например те двое, что ориентировались на чистую и грубую физическую мощь отлично сдерживали скоростные выпады оппонентов и даже вывели из строя одного из них. Оставшиеся двое действовали более осторожно, но их действия не приносили никаких полезных результатов…. Хотя нет, результат был. Более быстрые противники стремились атаковать исключительно одного из силачей, тем самым резко усиливая свои шансы на победу, нанося необходимый уровень повреждений, чтобы, в конце концов, вывести его из боя. Второго силача стараются избегать. Судя по всему, у них это неплохо получается. Кажется, в ход пошли серо. Так, все резко меняется. Силача все-таки выбили из игры. Осталось двое на одного. Оп, смотрите, один из двух быстрых адьюкасов получил ранение. Его скорость резко снизилась, и он тут же стал обузой своему напарнику. Последний силач начал методично атаковать именно его, и его атаки добили бы его, но последний боеспособный скоростной боец обрушил на него всю свою силу и скорость, отвлекая от напарника, давая ему шанс отойти подальше. Тот, кажется, применил серо. Попасть не попал, но неплохо отвлек врага. Быстрая атака быстрого адьюкаса не проходит мимо и яркость звезды силача снижается. Так-с дело движется к финалу. Шансы окончательно уровнялись. Силач против быстрого противника и его калеки напарника. Скорость и сила дополняют друг друга, в то время как калека предпочитает не вмешиваться, ибо его серо может помешать соратнику. Черт, это шанс!

Я открыл глаза и посмотрел на Афину. Она как раз заканчивала, догрызая последнюю лапу нашего общего адьюкаса. Это хорошо, можно бежать.

— Афина, нам нужно спешить.

— У меня есть время закончить?

— Нет. Но у нас есть возможность неплохо пригреть руки за счет сразу двух групп адьюкасов. Нельзя упускать такую добычу.

— Как прикажете, — волчица тут же ухватилась за кусок зубами и бросила его мне. Мой плащ поймал его на лету и мгновенно приспособил в портативном коконе за моей спиной.

— Скрой свою реацу так, как только можешь. Не стоит отвлекать нашу дичь от грызни.

Афина только кивнула и мы тут же помчались к цели, используя сонидо. По пути я сосредоточился на продолжающейся битве между двумя адьюкасами, стараясь ничего не упустить из своего поля зрения. Моя спутница двигалась за мной, совершенно не нарушая скоростного темпа. Наша совместная практика перемещений помогла нам более менее притереться друг другу во время таких вот маршей, и поэтому разные скоростные возможности друг друга нам не мешали. Был выработан общий темп, который был моим пределом в скорости и на двадцать процентов медленнее предельной скорости волчицы. В подобных ограничениях скорости адьюкаски был свой риск — риск остановки развития скоростных качеств, поэтому мы решили, что во время непосредственно самой охоты она должна всегда передвигаться на максимуме своей скорости. Я не хотел, чтобы она остановилась в своем развитии, ведь ее задержки в данном направлении снизили бы и мои продвижения на пути более совершенного освоения сонидо. У нас с ней была одна общая черта в манере перемещения. И я, и она делали как можно большие шаги, чтобы амплитуда входов выходов сонидо была более короткой. Это имело один плюс — покрытие гораздо большего расстояния за один шаг. Конечно, в плане наращивания скорости было сложнее, но развитие шло.

Пока мы добирались до места боя, и силач, и его противник успели изрядно помять друг другу бока. Их яростная битва теперь уже была не такой эффектной, каким оно было раньше. Ни скорости, ни силы. Одна лишь отчаянная борьба за выживание. Силач бил сильно, но очень медленно, а оппонент слабо, но очень быстро. Так что, общий их уровень сильно упал, давая нам двоим прекрасную возможность окончить их битву раз и навсегда, в нашу пользу.

— Афина, тот, что быстрее твой. Потом добей того, что ранен и лежит в стороне.

— Как прикажете, господин Арес.

Мы быстро на всей доступной нам скорости ударили по распределенным адьюкасам. Если я использовал мою стандартную тактику огненного кулака, то волчица предпочла применить недавно изученный прием — балу, которая настолько ошеломила врага, что добить его оказалось проще простого. Следующие шаги — перемещение к другим живым, но недееспособным врагам и их нейтрализация. Меньше полминуты и сектор чист. Условно говоря, конечно. Сектор был загрязнен ценным для нас обоих добычей. Что было весьма неплохо. Разве что эта масса дичи могла привлечь внимание других хищников. Этого никому из нас не хотелось, вот мне в голову и пришло в голову идея применить мою стандартную ранее тактику «подземного обеда».

— Афина, как думаешь, за сколько ты сможешь осилить сразу два с половиной пустых?

— Господин, это займет уйму времени. Боюсь, что я не успею до того, как начнется их распад. Вы же знаете, что у меня проблемы с быстрым и полным усвоением материи.

— Есть один способ, избежать распада до поглощения.

— Какой?

— Зарыться в песок и устроить поедание там. Даже в случае начала распада плоти, духовные частицы останутся там и они окажутся внутри тебя уже в процессе дыхания. Как тебе такой вариант?

— Хм, господин, мне кажется, этот способ очень хорош для вас, но мне вот он будет не слишком удобен…. Хотя опыт у меня есть. Мне приходилось так делать пару раз.

— Вот и хорошо. Не знаю почему, но меня всегда тянуло отдыхать именно под песком (и не только отдыхать).

Я отошел в сторонку, присмотрелся на удобное место между барханами и зарядил туда одно серо. Там образовалась достойная воронка, которую, однако, угрожало засыпать песком.

— Давай, тащи туда все «туши».

Афине не нужно было повторять дважды. Она приступила к работе практически мгновенно, я старался не отставать. Перетащить тела пяти адьюкасов не составило труда. И как только мы это сделали, я прыгнул на дно воронки, жестом подозвав волчицу к себе. Мгновение, и ее тело рядом с моим. Мой плащ за мгновение удлиняется и образует подобие купола над нами. Несколько ударов балы по возвышавшимся рядом с нами барханами, создавая лавину песка, которая накрывает нас. Мы оказываемся в полной тьме.

— Ну, предлагаю начать. Времени медлить нет.

— Я не ожидала, что вы способны так манипулировать своим плащом. Я думала, что он на кокон и способен превращаться.

— Как видишь, есть еще кое-какие секреты. Приступай. Два с половиной адьюкаса твои. Мне ровно столько же.

Мои руки пробили шкуру одного из пустых и начали поглощение таким способом. Из-за того, что плащ был занят несколько иным делом, то на этот раз было необходимо работать руками и маской. Чем я уже давненько не занимался. А зря. Даже забыл, что моя маска расщепляет материю быстрее почти в три раза, нежели плащ. Но удобство использования плаща все же пересиливало. За последнее время сам плащ стал поглощать добычу намного быстрее, чем это было раньше.

Поглощение двух с половиной адьюкасов не заняло излишне много времени. Если подумать, то максимум часов пять. Мне достался один из силачей целиком и один из «скоростных». Плюс половина еще одного «скоростного». Дележ проходил по стандартному: по половине каждому. Я хотел быть справедливым и старался, чтобы наше питание было равным. У меня не было желания оставлять волчицу позади себя в плане развития. Она должна была быть максимально развитой и практически равной мне по силе, чтобы наш тандем работал наиболее эффективно. Сомнений в том, что она могла меня предать, не было. Пустые хоть и являются существами с очень сильной негативной сущностью, но они никогда не повернуться спиной тому, кто дает им большие преимущества. Одним словом, пустым не чуждо понятие выгоды. Вдобавок, они не сторонятся того, что называется коллективом. Да, мы одиночки, но одиночество не есть хорошо, поэтому шанс получить надежных товарищей для немалой доли здравомыслящих минусов является больше чем мечтой….

Мы направлялись в том направлении, откуда светила луна. Не помню, чем было вызвано наше решение, но вот уже полтора года мы безостановочно перемещались в том направлении. Конечно, за это время мы преодолели бы огромное расстояние, и наверное, успели бы достигнуть полюса (в том, что Уэко Мундо является планетой я не сомневался). Но за эти полтора года мы не только шли вперед, но и непрерывно охотились. Бесконечно отвлекались от основного маршрута, часто поворачивали назад, делали большие крюки, вели поиски добычи, в которой мы нуждались больше всего. За этот период времени нами было поглощено несколько сотен пустых уровня адьюкаса (вполне себе неплохая прибавка к силе), произошли несколько встреч, в результате которых приходилось спасаться бегством (один раз мы оказались лицом к лицу с такой большой группой адьюкасов, что даже не побрезговали играми в прятки в Лесу Меносов, петлями по пустыне и т. п.). Один раз мы проходили по территории, которую один вастер лорд считал сугубо личной территорией, так что нам пришлось делать огромный обходной маневр, чтобы не попасть под руку рассерженного хозяина. Бывали встречи, когда слабый с виду адьюкас оказывался неожиданно страшным врагом, от которого меня спасла только скорость Афины, которая вовремя вырвала мое бессознательное тело из лап разъяренного монстра (причиной его ярости стало прямое попадание моего огненного подобия серо, что одновременно спасло жизнь нам обоим, лишив возможности врагу преследовать нас). После этого случая мы довольно долго не рисковали атаковать даже вполне посредственных адьюкасов, без длительного наблюдения за ними и анализа. А еще я старался больше времени уделять своим тренировкам с пламенным серо, потенциал которого осознал в полной мере. Врага, которого я им подпалил, кажется неплохо потрепало, нанеся немыслимые повреждения. Которое, в итоге привело к смертельному исходу (его хладный труп мы нашли спустя почти месяц после памятного боя). Судя по незажившим ожогам, его убило именно это страшное незавершенное серо. Адьюкас умер, не сумев восстановиться после нанесенного урона. Я его поглотил. Афина отчаянно отказывалась притронуться к нему, заверяя меня, что не может себя пересилить поглотить плоть, которую подвергли отравлению моей реацу. Убедить ее не получилось, зато удалось заставить съесть те участки, которые были наименее повреждены. Раз уж она была частью моей фракции, то ей нельзя было бояться моей реацу. Ведь именно иммунитет от нее и мог стать для нас шансом на выживание (в моей голове вертелась идея создания целого пламенного облака с большой зоной поражения).

За этот длительный период времени, я смог более менее продвинуться в плане создания своего нового серо. К сожалению, оно еще было не завершено в полной мере, но, тем не менее, успехи были очень значительными. Пламя получалось сконцентрировать в достаточно крупную сферу (в полтора раза больше, чем в обычном варианте серо) пепельного цвета, объятый легкими языками пламени и сделать выстрел, который даже в не законченном состоянии умудрялся наносить повреждения в три раза больше, чем обычное серо (даже в случае не прямого попадания). Вдобавок, пламенное серо вызывало пожар там, куда оно попадало, который было сложно потушить. Например, один из моих врагов, на ком я применил это серо сгорел дотла, прежде чем мне удалось его потушить.

Сначала я удивлялся такой странности. Ведь пламенный покров был на самом деле реацу, а не настоящим огнем. Я называл его пламенем лишь потому, что оно выглядело как огонь. Но этот огонь не должен был вызывать ожоги или даже пожар в его чистом виде, но в процессе непосредственного применения покрова в серо получалось так, что оно превращалось в самый настоящий огонь, который оставлял страшные ожоги и даже плавило песок там, куда оно попадало. Очень страшное и величественное зрелище, однако, смотреть на расплавленное озеро стекла. И это при незавершенном варианте. А что будет, когда я смогу влить в это серо достаточно сил и придать лучу максимальную скорость и нужную форму? Подумать страшно. А ведь физические повреждения, это еще не все. Афина не раз упоминала, что во выстрела данного серо у нее часто ухудшается самочувствие, и начинает преобладать то или иное состояние (отрицательное эмоциональное: страх, ужас, гнев, паника и т. п.). Одним словом, пробуждались негативные эмоции. Именно этот факт и заставил меня назвать эту технику «серо негатива» или «негативное серо». Это название мне нравилось, хотя конечно, пламенное серо звучало тоже неплохо. Особенно после того, что волчица была со мной полностью согласна с этим названием.

Сам процесс создания негативного серо шло по мере того, как мой резерв увеличивался. То есть, чем больше я поглощал пустых, тем быстрее шло развитие моего «проекта». Казалось, чем больше сил у меня появлялось, тем легче было использовать эту способность. Подозреваю, что для контроля самого пламени и его сжатия необходимо то, чтобы плотность пламени сама была очень высокой. А чем больше был объем моей реацу, тем плотнее становился мой покров. Вот и удавалось уменьшать размеры сферы серо, и попутно запихивать вовнутрь все больше и больше пламени. Не удивительно, что я осваивал эту технику так долго.

Афина после поглощения отравленной плоти адьюкаса стала более терпимой к моим экспериментам, но, все же, для нее мой покров оставался самым страшным пугалом. Поэтому в те моменты, когда я погружался в свои разработки, она начинала заниматься своими тренировками. Направление ее тренировок было сильно уклонено в развитие скорости (за полтора года она стала быстрее меня в два с половиной раза, что не могло меня радовать по причине того, что мои результаты в данном случае были более чем скромными), а также использованию балы, что также было далеко не безрезультатно. Например, ей удавалось чертовски хорошо запускать этот снаряд практически с любой части тела. В частности, носа, кончика хвоста, лап (как передних, так и задних), а также глаз (!!!). Последнее было самым поразительным. Она просто могла смотреть на цель и нанести совершенно неожиданный удар (в отличие от выстрела с руки). И не скажешь, что мощность была слабой. Да, по сравнению с того же выстрела с руки (моя версия балы), ее вариант был слабоват. Но и этого выстрела прямо по глазам хватало за глаза (нелепое сочетание слов, конечно, но оно вполне объясняет мою точку зрения). Я лично не сумел сделать ничего подобного. Мне очень сложно представить сам механизм данной атаки. Попробую позже освоить. Меня и моя простая бала устраивает. Ее мощь растет непрерывно, и по мере моего усиления она только становиться совершеннее. Как я уже и говорил, основное преимущество балы — это скорость. И именно увеличение ее скорости и является результатом усовершенствования данной способности.

Мое мнение о том, что Уэко Мундо представляет собой однообразную пустыню, оказалось ошибкой. Нет, это был довольно разнородный мир. Как и должно быть для целой планеты, впрочем. Например, были места, которые являли собой большие скалистые области, где было немало больших гористых образований. Искореженные каменные глыбы, размером почти в несколько раз больше гиллианов, окрашенные в бледно-серые и зеленоватые цвета, покрытые многочисленными трещинами, следами различных механических повреждений, а сотнями дыр, уходящими глубоко вовнутрь этих скал. Скалы имели одну занятную особенность: они совершенно не пропускали реацу, так что было неизвестно, какие существа обитали внутри. Припоминается название этого вида камня — камень секи, блокирующего духовную силу. Прекрасное средство для сокрытия даже довольно сильных существ. Конечно, реацу уровня Зараки Кенпачи он пропускал, но найти обладателей такой реацу еще поискать надо. Мы с Афиной не стали исследовать глубины этих пещер. Мало ли кто мог там скрываться. А ограниченность пространства могло сыграть с нами плохую шутку. Нам хватало и тех, кто обитали снаружи. Некоторых из них мы банально «съели», некоторых отпугнули, от некоторых убежали. Адьюкасов в этих местах обитало немало. Многие предпочитали укрываться в этих природных убежищах и использовать их как базы для набегов в окружающие районы в целях охоты. Вполне себе неплохая тактика.

Кроме скалистых районов встречались и области, полностью напоминавшие горы. Не берусь утверждать, что таких гор в Уэко Мундо много, но существование целого горного хребта доказано лично мной и моей спутницей. Тянущаяся на более чем тысячу километров прямая скалистая гряда, некоторые пики которой возвышались на целые километры ввысь, вызывала невольное восхищение своим видом. Ведь именно в этих горных вершинах существовало самое драгоценное и самое редкое вещество в этом мире — вода. Вернее сказать снег, но ведь снег — это агрегатное состояние воды, не так ли. Я не смог удержаться и поднялся на вершину самого высокого пика этой гряды. Уэко Мундо с высоты трех с половиной километров — это и в самом деле величественное зрелище. Самое забавное на этой вершине то, что по аналогии с земными горами, здесь был крайне разряженный воздух. Только в отличие от земного воздуха, здесь не доставало духовных частиц, а не кислорода. Хотя я почему-то сомневаюсь, что в кислороде вообще есть необходимость для пустых. Подозреваю, что дыхательный процесс на самом деле существует исключительно для отлова именно духовных частиц, а не кислорода. Иначе как объяснить то, что в Мире Живых нам так трудно дышать. Эти мельчайшие частицы используются организмом также, как и кислород в организме человека. Окислитель для химических реакций. Или что-то вроде того. Никогда не увлекался химией и биологией, так что могу и ошибаться. Зато вот вода оказывается, имеет весьма интересные свойства в этом мире. Она вполне неплохо усваивалась организмом и приносила определенное удовлетворение. После того, как я съел немного снега, мне сразу же захотелось еще, но мне пришлось сдержать себя. Не хватало еще получить наркотическую зависимость от этого вещества.

Горные районы были не столь заселены, как скалы. Здешняя местность обладала весьма пугающей холодной атмосферой. Хотя пустые и не ощущали холода, но как я уже заметил, само чувство холода оставалось. Вот в этой гористой области холод чувствовался настолько реально, что пустые предпочитали держаться отсюда подальше. Зато, по нашему общему мнению, в случае создания здесь убежища, было бы вполне безопасно. Жаль, конечно, что построить себе крепость на вершине горы не представляется возможным, но думаю, в случае чего, у самой горы можно создать себе базу.

К созданию базы мы не стремились. У нас была цель, которую нельзя достичь, сидя на месте. Нам были нужны адьюкасы, вот мы и двигались непрерывно, в поисках добычи. И куда только нас не заносило. Однажды, например, мы даже наткнулись на огромный котлован, который уходил глубоко под землю. Настолько глубоко, что даже дна было не видно. Не знаю, что меня заставило сделать это, но я спустился туда. Не только я, естественно, а мы. Впоследствии мы едва не прокляли тот час и день, когда нам в голову вообще пришла идея сделать это.

Дно котлована буквально кишело существами, до ужаса похожими на летучих мышей. Черные, страшные, напоминающие чертей летучие мыши, чьи глаза горели ярко-желтым светом. Существа, являющие собой пустых весьма странного вида и непонятного уровня. Они все выглядели одинаково (насколько вообще можно было их судить этой кромешной тьме), обладали довольно большой реацу, а вдобавок еще и были безмозглыми и ярыми каннибалами, пожирающими друг друга. Их было много. Слишком много. Несколько сотен этих тварей, которые только и делали, что поедали себе подобных, превращаясь впоследствии в труху, напоминающую сплошной пепел. И подумать только, впоследствии из этой трухи возрождались новые летучие мыши, которые тут же бросались поедать друг друга. Бесконечное безумие, среди которого оказались мы. В роли участников процесса вечного каннибализма.

Не помню, сколько длилось то безумие, которое поглотило нас обоих. Помню только то, как я непрерывно убивал одного, второго, третьего, как плащ раз за разом обволакивал очередную мышь кокон и быстро поглощало их. Вырваться из этого круга было практически невозможно. На меня наседали враги, я пробивал им черепа покрытыми пламенем руками, а они тут же рассыпались в труху и спустя некоторое время снова возрождались и кидались в бой. Бесконечная бесконечность. Афину я видел лишь мельком, потому как разобраться где и что она делает было практически невозможно. Времени использовать серо не было, приходилось махать руками и использовать балу. Черти были лишены разума, лишены каких-либо человеческих сторон. Чистое олицетворение безумия, которое переходит в пустоту.

Я использовал полный огненный покров, а они начинали хватать меня своими клыками несмотря на то, что это было смертельно опасно для них. Прокусить плащ им было не под силу, но они не останавливались. Пару раз меня тупо завалило горами тел, которые были ни живы, ни мертвы (сам толком не помню). Мой покров пропитывал их моей реацу, а мой плащ поглощал эти трупы и полутрупы. Изредка мелькали грозные вспышки балы — Афина яростно отбивалась от наседающих на нее зомби. Назвать по-другому их я как-то не мог. Ну, правда, настоящие зомби. Или же фениксы дьявола. Слишком уж было похоже возрождение этих тварей на перерождение фениксов.

Негативное серо конечно быстро разворошило бы это осиное гнездо, но пока я создавал бы эту технику, мне оттяпали бы полголовы. Так что приходилось сражаться так, голыми руками. Битва изматывала. Отупляла, превращала в такое же безумное животное, что и эти твари. Все, что я делал, так это сражался. Убивал, калечил, избивал, поглощал…. Мысли исчезли из головы, сменившись лишь чередой картинок, мелькавших перед глазами. Взмах руки, удар, шаг вперед, еще удар, шаг влево, взмах, опять удар. Шаг назад, бала, шаг вправо, удар. Вдобавок еще и плащ вовсе вышел из под контроля. Он перестал успевать за бешеной скачкой, растягивался, растягивался, обволакивал все новых и новых чертей, поглощал их, нырял в груду пепла, выискивал «молодняк». Через непонятно сколько времени я вовсе потерял свободу перемещения, так как излишне растянувшийся плащ вовсе превратился в какую-то громадную палатку, накрывшую такое же громадное количество тварей. За него я не боялся. Плащ сам сожрет что хочешь, и ему не помеха жалкие потуги этих безмозглых зомби, но вот я сам был вынужден стоять на месте и махать кулаками, разбивая головы очередным безумцам.

Не скоро до меня дошло, что Афина исчезла из поля моего зрения. И уж тем более, не скоро я сообразил, что ее надо бы найти, ведь ее могли попросту съесть. Если уже не съели. Поиски длились долго. Наверное, потому, что о самих поисках мне пришлось забыть буквально спустя часа два после их начала. Мало того, что мне было сложно сделать хотя бы шаг из-за плаща, так еще и было невероятно сложно сделать хотя бы полшага от только и хватавших меня за ноги врагов. Чтобы преодолеть расстояние в десять метров, приходилось сражаться десять часов. А я преодолел несколько сотен метров. И наверное, так и продолжал бы бездумно идти вперед (или назад), если бы не яркая вспышка красного света. Афина нашлась сама.

Оказавшись под такое же пресловутой горой из тел, как и я в свое время, она вместо того, чтобы пробиваться наружу, применила мою любимую прежде стратегию и спряталась в пепле, причем так глубоко, что враги ее уже не чувствовали. Будучи ослабленной и раненой, она приняла единственно верное решение. Она поглощала пепел, который был продуктами распада тел зомби и по совместительству являлся материалом, из которого они перерождались заново. Набравшись сил, волчица почувствовала мое присутствие и поднявшись немного повыше, разнесла несколько десятков метров окружающего пространства серо прямо из под поверхности земли. Черти отпрянули к стенам этого котлована, испугавшись яркого света, что позволило мне вернуть себе возможность худо-бедно мыслить и зарядить негативное серо. Несмотря на незавершенность, эта атака оказалась просто убойной, уничтожив несколько десятков этих тварей за раз, а также обратив в «правильный» пепел то, что было у меня под ногами. Появился шанс на бегство, пока враги не оклемались. Признаки уже были. Парочка из них даже начала заряжать бледно-зеленое серо. Совсем как у Улькиорры, пронеслось у меня в голове, но времени любоваться на это зрелище не было. Запустив в них несколько самых мощных бала, я рванул наверх, отчаянно пытаясь отодрать плащ от земли, и вернуть ему прежнюю форму. Афина быстро сообразила, что нужно делать. Являясь по природе быстродействующим существом, она мгновенно разрядила еще парочку серо по скопившимся врагам и помчалась ко мне на помощь.

— Афина, немедленно хватай одного из них и наверх!

Дважды повторять не пришлось. Волчица молниеносно ушла в сонидо и схватив за шею одного из чертей за горло своими клыками, рванула вверх по стенке котлована, оставляя за собой предсмертный хрип добычи в своих челюстях. Я же сконцентрировал всю свою волю на этом самом существе, буквально заставил себя захотеть всем сердцем (которого, согласно Кубо Тайто, у меня не должно быть) поглотить это существо. Мой плащ отреагировал на это желание. Подобно амебе, он потянул свои полы за стремительно уходящей целью, но, не сумев настигнуть, быстро начал возвращаться в компактную форму, адаптируясь к преследованию. Через пару секунд он сидел на мне как влитой, а я сам на полной скорости рвался подальше от этого кошмара. Вслед мне полетели несколько серо, но, не настигнув меня, растворились в воздухе высоко над землей. Я опасался преследования, но его не было. Я ничего не слышал, кроме свиста воздуха вокруг от чрезмерно быстрого движения. Поворот головы назад через плечо дал мне вполне понятное объяснение отсутствия преследования. При свете догорающего пламени и тускнеющего раскаленного песка, было видно, как эти твари вернулись к прерванному занятию — каннибализму….

Мы долго приходили в себя после этого случая. Впервые мне пришлось столкнуться с таким безумием и таким страшным местом. Плащ слишком сильно увлекся желанием съесть добытый нами «образец». Пришлось его осадить, заставив объять большой объем песка. Подействовало. Растворив некоторую долю этой субстанции, он пошел на мировую. Выплюнул песок и перешел под полное мое управление.

— Афина, с тобой все в порядке?

Честно говоря, только здесь, на поверхности, сидя под луной Уэко Мундо, я ощутил самый настоящий страх за эту волчицу. Это существо было мне дорого, как никто. Не знаю, даже, что со мной случилось. Я чуть не бросился на нее со слезами счастья. Такого проявления человечности у меня еще не было. В любом случае, представить себя одного сидящего здесь, под этой самой луной, мне не хотелось.

— Да, господин. Простите, что оставила вас и не смогла вам помогать как должна была. Я вас бросила на произвол судьбы, спасая себя.

Голос моей спутницы был полон горечи и разочарования. Кажется, она корила себя за то, что не смогла выполнить те обязательства, что на себя взяла, став частью моей фракции.

— Ничего страшного. Ты поступила так, как требовала ситуация. Кроме того, если бы не ты, то мне вряд ли удалось бы оттуда выбраться. Так что, спасибо за помощь.

Афина посмотрела на меня таким взглядом, что мне стало как-то не по себе. Такой смеси благодарности, удивления и, что еще странно, страха, я никогда не видел. Может у меня не то с голосом? Обычно мой скрежет, вместо слов редко позволяет разглядеть в нем эмоции, но вдруг моя тревога просочилась наружу. Не хочу проявить слабость.

— Пообещай мне, что когда меня занесет в такие вот таинственные и странные места, то обязательно укусишь меня за руку.

— Господин Арес, как вы можете такое говорить? Я в жизни не посмею вас даже пальцем тронуть.

— Порою приходиться отказываться от своих убеждений. Моя несдержанность может привести нас обоих к гибели.

— Но…

— Пообещай!

Несмотря на то, что мне просто хотелось пошутить, чтобы слегка разрядить ситуацию, говорил я вполне серьезно. В такие дыры лучше не лезть. Так что пока волчица клятвенно не пообещала мне, что она обязательно укусит меня, когда меня понесет в такие места, я от нее не отстал. Уже после этого мы обратили внимание на отчаянно хрипящего в сторонке чертика, лежащего на песке лицом вниз.

При лунном свете его внешность удалось рассмотреть в невероятных подробностях. Человекообразное тело, под два метра ростом, полностью покрытое черной как смоль шерстью. Незначительная на вид дыра пустого на груди, длинные, тонкие когтистые руки, длинный, голый хвост с кисточкой в конце. Черная копна волос с длинными, такими же черными, как и все тело, рогами. Я перевернул его на спину и взглянул на «лицо». Такая же черная маска с плоским носом, близко посаженными глазами желтого цвета и вертикальным зрачками. Маски на месте челюстей не было. Лишь покрытый шерстью подбородок и рот, с торчащими оттуда острыми зубами. Да, это существо определенно напоминало Улькиорру в его сегунде этапа. Разве что туловище у арранкара была без шерсти, и маски не было. А так, вылитая копия. Ну, да, еще у Улькиорры не было страшных ран в горле, оставленных Афиной. Констатирую факт, после такого укуса не живут. Полностью разорванное горло, сквозь которое можно было легко разглядеть частично поврежденный хребет. Один из позвонков был расколот так, что легко проглядывался спинной мозг. Именно поэтому, наверное, о восстановлении не могло быть никакой речи. Да, я припоминаю, что у того же четвертого эспады была весьма внушительная способность, именуемая мгновенной регенерацией, но кажется у этой особи подобных навыков самолечения не наблюдалось. Конечно, мною только что было сделано утверждение, что восстановление невозможно, но факт отсутствия хотя бы проблесков данной способности говорит об их отсутствии. Или не развитости.

Существо умирало и вряд ли мы смогли бы его спасти, даже если бы и захотели. А спасать эту тварь ни у меня, ни у Афины не было никаких желаний. А ведь им всего то и стоило бы принять нас чуточку подобрее (абсурд, с точки зрения жителя Уэко Мундо), и мы, возможно, могли бы хотя бы устроить панихиду (самого забавляет такая логика). А после путешествия по этому Тартару (кроме этого названия данной дыры у меня других аналогий нет), любое проявление хотя бы незначительной помощи уже было бы предательством наших собственных достоинств, которые отчаянно взывали к тому, чтобы решительно быстро добить эту мышь и попировать на его могиле (вернее, его останками). Нет, добивать я его конечно не стал. Меня гораздо больше увлекло то, что это существо, будучи одним из многих тысяч (уверен, что именно тысяч) рожденных прямо из пепла, вероятнее всего в дальнейшем должен был бы рассыпаться в прах и снова возродиться. Хотелось это увидеть, а спешить почему-то, после пережитого безумия вообще не хотелось.

Вероятно, я так и просидел бы все то время, пока черт корчился в агонии, если бы не факт того, что его крылья мне показались интересными. Такие черные, притягательные. Которые, вполне неплохо смотрелись бы у меня за спиной! Словно почувствовав мое настроение, плащ потянулся к указанным частям тела особи. Только вот он несколько иначе понял мое стремление. Крылья были тут же поглощены, прежде чем я успел взять свой покров в полный контроль и заставить его отпустить уже само туловище. Черт, идея с крыльями умерла, не родившись.

— Афина, послушай, расскажи мне все, что успела заметить там внизу. Все. Наблюдения, мелкие детали, то, что я мог не заметить. К тому же я не был под этим пеплом, в отличие от тебя.

Волчица отвлеклась от созерцания борьбы моего плаща за самостоятельность, и взглянула на меня.

— Не думаю, что все то, что видела я, сильно отличалось от того, что видели вы. Эти существа лишены разума, но наполнены безумием. Ими движет какой-то инстинкт полного поглощения всего, что они видят. То, что они не видят, они не пытаются атаковать и сразу же бросаются друг на друга. Кажется, они достаточно выносливы, но имеют крайне непродолжительный срок существования. Я бы сказала, они не смогли бы существовать больше десяти дней, если бы не вели поедали друг друга и стояли бы смирно.

— Почему?

— Ну, не знаю. Такое ощущение. При рождении они обладают реацу, соизмеримой с уровнем адьюкаса среднего уровня, но очень быстро ее расходуют, и она у них не пополняется. Пепел, из которого они появляются, является огромной массой живой материи, которая после смерти одного из живущих наверху, тут же формирует новое тело и выпускает его в бой.

— Хочешь сказать, что они постоянно сохраняют одинаковую численность?

— Да.

— Как думаешь, почему?

— Не знаю, господин.

— Ладно. Что там под пеплом. Насколько большой слой он занимает?

— Не могу сказать точно. Но я думаю, половину роста гиллиана.

— Ничего себе. А что глубже?

— Точно не знаю. Я не спускалась настолько глубоко. Но там точно не простой песок или камень. Оттуда исходила странная реацу, словно там дремало нечто очень мощное и страшное. Поэтому я не рискнула туда идти.

— Странная реацу, значит…. Наверное, это и есть источник всего этого странного явления. Ладно, пока не стоит пока туда соваться. Может быть попозже, когда нам будет не страшны все эти твари. Очень не скоро. Пойдем отсюда. Разделим эту добычу пополам, а потом пойдем.

Я одним ударом руки рассек, это существо надвое и бросил волчице ее долю. Плащ, дождавшийся своего часа, рванул к добыче и мгновенно обволок ее в кокон, начав быстро поглощать. Без лишних зазрений совести, я прямо улегся на песок, наслаждаясь моментом самого настоящего удовлетворения. Пустые не устают, это правда. Но их разум подвергнут стрессу, который при их образе жизни редко получается снять. Мне вот впервые стало понятно, почему моя спутница иногда выбиралась в Мир Живых ради отдыха. Что, если не теплый солнечный свет, может помочь избавится от стресса существу, живущему в холодном пустынном мире. Как жаль, что нам пока эта роскошь не «по карману». Способности открывать гарганту ни у одного из нас двоих не было, а до известного нам прохода было, мягко говоря, далековато. Вот и приходилось, обходиться доступными способами. Как же давно я вот так вот просто не лежал, совмещая приятное с полезным.

Полудрема, которая меня охватила, была грубо прервана кашлем Афины. Кажется, ее кусок оказался излишне костлявым.

— Что случилось, Афина.

Подниматься не хотелось, чувство блаженства только начало накатывать волнами. Жаль, что той кости, что встал поперек горла волчицы, мое блаженство было безразлично. Пришлось подняться и отправиться на помощь. По ее виду невольно возник страх за нее. Слишком уж отчаянно она кашляла.

— Открой рот! И не дыши.

Моя рука мгновенно вошла ей в рот и направилась в горло, в поисках вещицы, что стала препятствием для жизни Афины. Нелепо, конечно, но будь она одна, никто не стал бы ей помогать, и она бы просто тупо умерла от косточки в глотке. Я дотронулся до какой-то твердой вещицы, напоминавшей круглый камешек. Аккуратно подцепив его когтями, мне удалось вытащить ее. Афина вздохнула свободно.

Камень, размером с полторы гусиного яйца (удивительно, что такой маленький предмет мог перекрыть горло волчицы, чьи размеры были на порядок больше), имеющий странную кристаллическую форму. Хрупкий материал. Легкие касания моей руки заставили камешек покрыться сетью трещин. По цвету напоминает зеленое стекло. Такое же прозрачное. Имеет сердцевину, наподобие матового стекла. Удивительно, как вообще она умудрилась поглотить такой камень.

— И как это понимать, Афина?

— Господин, спасибо большое. Этот камень оказался прямо в куске плоти, что я поглотила. Я не могу понять, как эта вещь оказалась там. Кажется, этот кусок был не единственным. Часть него откололась и пошла внутрь.

— Черт, надо быть осторожнее…. И как только этот камень вообще оказался внутри него. Шрамов на его теле вроде как не было. Проглотить он его не мог, учитывая специфику поведения этих существ. Брр! Ладно, давай быстрее заканчивать.

— Как прикажете!

Она продолжила поглощение добычи, только на этот раз действовала с гораздо большей осторожностью. Я бросил взгляд на кокон, который уже практически опустел. Только вот принимать естественную форму не хотел. Не знаю, что случилось с ним в этой дыре, но кажется, его заклинило. Или переклинило. Кому как нравиться. Пришлось отдавать приказ. Плащ принял свою естественную форму и тут я обнаружил невероятно странную вещь, которая меня удивила ничуть не меньше куска камня в горле волчицы. Внутренняя часть кокона оказалась буквально усыпанной мелкими зелеными камешками такой же формы, что и камешек Афины. Маленькие кругляшки, напоминающие голубиные яйца. Плащ, очевидно, пытался их расщепить и поглотить их, но у него не получалось. Отодрав один из них, я внимательно осмотрел его. Такой же странный зеленый камень с такой же матовой сердцевиной. Такой же хрупкий. Легкое давление пальцев и он превратился в пыль.

— Кажется, ты поглотила не один кусок, Афина.

— Почему вы так решили?

— Посмотри.

Я продемонстрировал ей усеянный десятком мелких «звездочек» плащ. Она удивленно осмотрела их и тут же с подозрением отошла от того жалкого куска, что оставалось от ее части добычи. Если бы не мое заявление, ей хватило бы одного укуса, чтобы поглотить эту плоть.

— Неужели этот странный минерал содержится в телах всех этих существ? Интересно только, почему эти кристаллики не попадались мне там, внизу. А ведь там немало было поглощено моим плащом.

— Может они растворяются?

— Не думаю. Конечно, может быть так оно и есть, но ведь я оторвался от той массы зомби не так давно. За это время вряд ли были бы растворены такие крупные куски, как у тебя.

— А если этот камень на дне не принимает подобную форму? То есть он кристаллизовался уже здесь, наверху. Ведь такое возможно?

— Не знаю. Ладно, давай уже заканчивать с этим. Пошли. Будем пока держаться от этого Тартара подальше.

— Тартара?

— Забудь.

Я направился в сторону, откуда светила луна, попутно отрывая камни из своего плаща. Камни, конечно, хотелось бы взять с собой, чтобы потом посмотреть, изучить. Но пока было их некуда девать. Сейчас не время заниматься этой чертовщиной.

— Господин Арес.

— Да.

— Я тут подумала. Ведь эта дыра буквально набита таким количеством материи. Мы могли бы, ммм, после хорошей подготовки, спуститься туда вновь. Там столько пустых уровня адьюкасов и почти вечный запас сущностей. Это все равно, что рог изобилия. Почему мы просто бросаем это место и уходим на поиски одиночных целей?

— Афина, не знаю как ты, но меня туда не особо тянет. К тому же, рог изобилия только в сказках и существует. А на счет этих сущностей… Они все однородны, как гиллианы, и их непрерывное поглощение не принесет нам ничего, кроме однообразной реацу и материи. К тому же бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Я уверен, что мы потеряли бы самих себя в этих глубинах даже раньше, чем просто смогли бы понять это. Так что, говорю тебе одно, нам вполне достаточно и того, что мы наглотались за то время, что там провели.

— Я понимаю. Только прошу, объясните, почему вы считаете, что такая масса однообразной реацу и материи не будет нам полезной?

— Адьюкас формируется из гиллиана и самой важной частицы нашей сущности — нашей личности. Гиллиан непрерывно поглощает других гиллианов, а вся эта огромная масса сил концентрируется и формирует новое тело и новую реацу, исходя из личностных особенностей существа, которое претендует на уровень адьюкаса. Иными словами, личность гиллиана форматирует огромную массу одинаковой материи и реацу гиллианов под особенности разума. После этого громадная накопленная потенциальная энергия высвобождается в случае столкновения с эквивалентной, но противоположной силой. Итог, рождается адьюкас. Что касается вастер лорда, то для его полного превращения адьюкас должен поглощать других адьюкасов. А так как адьюкасы по своей природе не однородные существа, то полагаю, что именно концентрация разнородных сущностей адьюкасов и рождает вастер лорда. Таким образом, наше увлечение однообразными чертями из Тартара сыграло бы с нами злую шутку.

— Понятно.

— Но ты все еще сомневаешься в этом, не так ли?

— Не поймите меня неправильно. Вы, господин, безусловно, правы, но я не понимаю одного. Откуда вы знаете, как появляется вастер лорд, если ни разу с этим не сталкивались?

— Предположил. В любом случае, думаю, что моя точка зрения правильна почти полностью. То, что осталось за границами «почти», пусть будет исключением из правила.

— Я понимаю. Честно, я даже рада, что вы не хотите лезть обратно в этот, как его, Тартар. Надеюсь, что и без этой дыры нам хватит мест для достойной охоты.

— Я тоже, надеюсь….