Та же комната. Тишина. Звонит телефон. Входит Чмутин. Одет. Обут. Видно, что собрался в дорогу.
Чмутин (в трубку). Слушаю… Нет его. (Положил трубку.) Никого нет. (Подошел к окну.) А ты здесь… Вот видишь, дружок, надо умирать, а я все живу. Не хочет бог меня к себе забирать. Ты у него за отца считаешься — попросил бы за меня. Сколько я домов покрыл — не сосчитать, а он кровельщиков уважать должен. Наша работа для людей не очень заметна. Они голову редко от земли подымают, а ему сверху видно… хорошо. Вон в Москве крыш сколько. У каждой свой чин есть. Зеленая — генерал. Сапоги под мрамор. А там я над всеми крышами командиром буду. Первым делом я бы проверил рядовых. Их по России видимо — невидимо. Кому желоба заменить, кому конька приладить. Лестницу в руки, гвоздь в зубы — и наверх. Прихвачу Василия Ивановича, он электрик — развесит везде фонари. Здесь-то круглые сутки день, а по окраинам — темная ночь. На всю Тонину деревню горят две лампочки и все…
Звонок у входной двери.
Не дадут нам с тобой помечтать… Уезжаю я, дружок, вот так…
Выходит. Через некоторое время входит Роза Александровна, останавливается у двери.
Роза Александровна. Я пришла одна…
Входит старик.
Вы что, меня не узнали?
Чмутин. Узнал.
Проходит в глубину комнаты.
Роза Александровна. Предложите же мне войти!
Чмутин. Вы вошли уже…
Роза Александровна. Предложите мне сесть.
Чмутин. Хозяев нет дома…
Роза Александровна. Я пришла к вам.
Чмутин (взволнован). Зачем ко мне входить? Не такой я человек…
Роза Александровна. Подождите, включите, пожалуйста, электричество. Я не люблю темноты.
Старик включает свет. Роза Александровна садится.
Я сидела во дворе на скамейке, обдумывала, что здесь произошло… Ваши дети прошли мимо… Мне захотелось вернуться. (Пауза.) Скажите, почему они вас решили женить?
Чмутин. Не знаю…
Молчание.
Роза Александровна. Вы мне напоминаете султана из романа Марчмонта «Западня любви»… Помните? Или вы таких легкомысленных книг не читали?
Молчание.
Меня смутило ваше выступление за столом… Вы просили денег… У меня их нет.
Чмутин. Не надо мне ничего.
Роза Александровна. Честное слово, я бы вам одолжила… недавно потратилась, а пенсия только через две недели…
Чмутин. У меня своя пенсия есть…
Молчание.
Роза Александровна. Леонид говорил, что вы художник.
Чмутин. Я в домоуправлении трудился.
Роза Александровна. А где можно посмотреть ваши работы?
Чмутин. В Курске… На крышу придется залезать.
Роза Александровна. Мне приходилось бывать на крышах. МПВО. Местная противовоздушная оборона. Я гасила зажигалки так ловко — никто не верил, что я балерина. (Пауза.) Что вы на меня так посмотрели? Николай Густавович Легат видел во мне вторую Карсавину! Ничего не поделаешь. Не каждый выходит в знаменитости.
Молчание.
Меня давно никто не приглашал в гости. Готовить я не умею, да и не люблю… Питаюсь напротив дома в молочном буфете. Там пекут чудесные булочки. Одно только неудобно — приходится есть стоя. Я так соскучилась по простым домашним обедам. Я скоро уйду — не буду вам мешать…
Чмутин. А чем вы мне мешаете? Пожалуйста, сидите… Вы, может быть, есть хотите?
Роза Александровна. Хочу…
Чмутин. Так пойдемте за стол… Пожалуйста, угощайтесь.
Роза Александровна. Благодарю вас. (Садится за стол.)
Чмутин. Я, извините, даже не знаю вашего имени-отчества.
Роза Александровна. Роза Александровна…
Чмутин. Спасибо… Угощайтесь.
Роза Александровна. Налейте мне, пожалуйста, шампанского. Это напиток моей молодости…
Старик наливает ей шампанского.
А себе? Давайте с вами выпьем. У вас выразительные руки… сразу выдают творческую натуру! Не-ет, вы не простой человек! Это я сразу поняла! (Поднимает бокал.) Рада была познакомиться…
Чмутин (смущен). Я тоже… обоюдно…
Выпили. Роза Александровна смеется.
Роза Александровна. Мы с вами опьянеем и наделаем глупостей. (Пауза.) Скажите что-нибудь.
Чмутин. Что сказать? Я человек простой… Вы ешьте, ешьте. Берите… не стесняйтесь.
Роза Александровна. Я обязательно попробую все, что здесь поставлено. Королевский стол. Мы в этой декорации похожи на древнюю аристократическую пару. Мне так и хочется назвать вас графом. Господи, какой я вздор мелю… Как сразу стало тепло… (Пауза.) Выпьем еще по рюмочке и пойдем требовать карету. (Засмеялась.) Нам подадут карету скорой помощи. Вы курите?
Чмутин. Курил когда-то…
Роза Александровна. Закурите. Вот вам спички… Дайте мне огня. (Неожиданно тихо запела.) «Давай закурим, товарищ, по одной, давай закурим, товарищ мой…»
Старик прикурил сам, потом протянул зажженную спичку.
Сначала надо предложить даме… Вы, оказывается, босяк…
Чмутин. Извините…
Роза Александровна (прикурила). Вы мне поначалу представлялись таким гордым… Есть мужчины… они доводят женщину до изнеможения своей неприступностью… Потом, когда вы, наконец, вышли, я испугалась… Вы показались мне… больным.
Чмутин. Правильно.
Роза Александровна. Что у вас? Сердце?
Чмутин. Сердце — хорошее…
Роза Александровна. А у меня плохое… Я взбалмошная, капризная. Дома за меня все делала сестра. (Пауза.) Я вам совсем не понравилась?
Чмутин. Я таких женщин не видел никогда. Жена была такая же труженица, как я…
Роза Александровна. Ну что вы! Вот если бы вы меня встретили лет пятьдесят назад. Ах, как я быстро прожила жизнь. Как незаметно растаяло время. Иду по улице… Те же дома… Они меня помнят. Мне кажется, я на другой планете, я не могу понять, какие люди сейчас ходят по тротуарам… Скажите мне, Николай Михайлович?
Чмутин. Я здесь из дому почти не выходил. Не знаю…
Роза Александровна. Я всегда боялась темноты, грозы… холодной воды, но людей я никогда не боялась… Боже мой, что происходит в нашем дворе? Женщины пьют прямо из бутылок наравне с мужчинами… Юноши так сквернословят. Просто диву даешься, куда смотрит народное образование… Вы меня не слушаете?
Чмутин. Голова закружилась, отвык от дыма.
Роза Александровна. Оказывается, я еще могу кружить головы мужчинам! А почему не горят свечи?
Чмутин. У них это для украшения…
Роза Александровна. Жаль…
Чмутин. Давайте спички…
Роза Александровна. А можно мне самой зажечь?
Чмутин. Зажигайте!
Роза Александровна подходит к подсвечникам, зажигает свечи. Потом выключает свет и садится к столу. Молчание.
Роза Александровна. Как хорошо… В детстве мы с сестрой любили сидеть при свечах…
Молчание.
У меня комнатка в конце длинного коридора. Окно упирается в стену, а там сплошные кирпичи. Но на кухне мой стол стоит у окна. Я люблю сидеть там и смотреть, как в соседних домах живут люди. Правда, соседи не терпят, когда я слишком долго нахожусь на кухне. У нас живет пьяный водопроводчик. Он специально изготовил ключ и меня запирает. Один раз заставил мою дверь шкафом. Но самое страшное — одиночество. И от него схожу с ума. Перебираю старые альбомы, играю на гитаре. Я в молодости очень хорошо пела и сама себе аккомпанировала. Как только начинаю петь, водопроводчик стучит в таз. Я ему однажды сказала: «Глушитель!» Вы не могли бы пойти и поговорить с ним? Его надо напугать…
Молчание.
Леонид обещал… что вы с ним справитесь…
Чмутин. Сейчас они мне билет принесут…
Роза Александровна. Какой билет?
Чмутин. На поезд.
Роза Александровна. Вы уезжаете?
Чмутин. Уезжаю… в деревню…
Роза Александровна. Надолго?
Чмутин. Надолго…
Молчание.
Роза Александровна. Мужчины всегда куда-то уезжают, но в большинстве случаев они возвращаются.
Чмутин. А куда вернуться? Сюда? Нет…
Роза Александровна. Возвращайтесь ко мне. У меня в комнате можно найти место для второго человека.
Чмутин. Спасибо, конечно… Там у меня дом… сестрин.
Молчание.
Роза Александровна. Николай Михайлович, возьмите меня с собой в деревню. Я буду помогать вашей сестре. Я умею… вышивать. Могу организовать в сельском клубе хореографическую студию.
Чмутин. А кто танцевать будет? Там живут одни старики.
Роза Александровна. Я говорю глупости, не обращайте внимания.
Молчание.
Чмутин. Зачем же вы плачете?
Роза Александровна. Пожалуйста, не надо на меня смотреть.
Молчание.
Чмутин. Ладно… если время до поезда будет, заедем к вашему водопроводчику.
Роза Александровна. Николай Михайлович… а вы… Я вам совсем не подхожу?
Чмутин. Да разве можно такой женщине в деревне жить? Вы такая… не знаю даже, как сказать, вы и супруга себе ищите такого…
Роза Александровна. Какого? Мне сейчас уже все равно. (Пауза.) Господи, что я говорю…
Тягостное молчание.
Чмутин (растерян). Я, конечно, понимаю… живете одна… С мужем, конечно, другое дело… Водопроводчик по тазу стучать будет, а муж — по его голове.
Молчание.
Вы только не плачьте… Хотите… просто… приезжайте ко мне — места хватит. Ну какой из меня жених? Мне уже на кладбище пора…
Роза Александровна. Я все поняла.
Чмутин. Да нет… Поймите правильно. Мне же не жалко… Одному-то мне… тоже не сладко будет… Я-то вам к чему?
Роза Александровна. Вы мне симпатичны…
Звонок, у входной двери.
Ваши дети вернулись?
Чмутин. Ну и что? Чего вы испугались? Не бойтесь!
Роза Александровна. Я лучше пойду…
Чмутин. Куда?
Роза Александровна. Не говорите им ничего! Они меня сейчас опять прогонят!
Чмутин. Как это прогонят? Вы поедете со мной в деревню… нам от них ничего не надо!
Роза Александровна (торопливо). Я попробую научиться готовить. Вы мне скажете, какие блюда вам больше нравятся. У сестры была книга о вкусной и здоровой пище.
Чмутин. Пенсия моя в вашем распоряжении. А больше ничего нет… Предупреждаю.
Звонок повторяется.
Роза Александровна. Идите открывайте! Господи, как я волнуюсь. Подождите! (Подходит к зеркалу, достает пудреницу.) Николай Михайлович, сейчас… только одну минутку.
Чмутин. Ничего, подождут…
Роза Александровна. Все! Идите! Я вся дрожу… А вы не волнуетесь? Вдруг они будут против?
Старик последних слов не услышал. Через некоторое время он возвращается вместе с Дианой Владимировной.
Чмутин. Заходите, заходите…
Молчание.
Роза Александровна. Что же вы остановились? Мы рады гостям!
Диана Владимировна. Николай Михайлович… Ваших родственников нет дома?
Чмутин. Нет… То есть.
Молчание.
Диана Владимировна. Роза Александровна, я вас от души поздравляю. Николай Михайлович, у вас будет прелестная спутница жизни.
Чмутин (весело). А сама вы, значит, расхотели?
Диана Владимировна. Я уступаю… Могу только поздравить.
Чмутин. Жаль!
Роза Александровна. Я вижу, вы входите во вкус?
Чмутин (весело). Тихо! Когда я разговариваю, мне нельзя мешать. Я забываю мысль!
Роза Александровна. Не смейте повышать на меня голос!
Диана Владимировна. Роза Александровна, он же шутит. Я за вас счастлива. Дайте я вас поцелую, дорогая.
Старушки целуются.
Чмутин. Тогда уж и меня поцелуйте.
Диана Владимировна. А вас нет. Жена будет ревновать.
Роза Александровна. Почему это я буду ревновать? Я в себе вполне уверена. Целуйте, если это ему так необходимо… Пожалуйста, я могу не смотреть!
Отвернулась. Старик и Диана Владимировна стоят в нерешительности.
Все?
Диана Владимировна. Я с удовольствием пожму руку Николаю Михайловичу.
Роза Александровна повернулась.
Роза Александровна, я позвонила моей сменщице, попросила подежурить лишний час… Съездила домой… Николай Михайлович просил денег на билет.
Достает деньги. Молчание.
Чмутин. Да что, у меня пенсии нет? Голубушка вы моя… Зачем же вы волновались? Я сказал так… чтобы они почувствовали… Они! Дурак старый!
Диана Владимировна. Почему вы так расстроились? Люди должны помогать друг другу.
Чмутин. Да, понимаете, в голову тогда ударило… сдержать не мог.
Диана Владимировна. Возьмите…
Чмутин. Не возьму! Чем отплатить вам?.. чем отплатить? Скажите?
Диана Владимировна. Ну, успокойтесь, пожалуйста… Ну сядьте… сюда, успокойтесь… Роза Александровна, что же вы стоите… дайте воды.
Диана Владимировна усадила старика. Роза Александровна неподвижна.
Вам плохо, Николай Михайлович?
Чмутин (быстро). Все-все-все… (Передохнул.) Зачем же вы беспокоились?
Роза Александровна (отчетливо). Николай Михайлович, вы должны жениться на этой женщине! Молчите, Диана Владимировна.
Диана Владимировна. Ну, зачем вы это говорите?
Роза Александровна. Вы до сих пор работаете! У вас столько забот… Мне ничего не нужно… Только… иногда… приглашайте меня в гости… Николай Михайлович, дорогой, я вас прошу! Женитесь на ней! Она больше, чем я, это заслужила!
Диана Владимировна. Роза Александровна, если вы будете продолжать, я сейчас же поднимусь и уйду.
Роза Александровна. Нет! Ухожу — я! Где моя шляпа? (Ищет шляпу. Находит. Подходит к зеркалу.) У меня тоже есть сердце.
Диана Владимировна. Я вам не позволю уйти!
Старушки одновременно пошли к двери.
Чмутин. Не уходите!
Молчание.
Роза Александровна. Кому вы это говорите?
Чмутин. Обе не уходите!
Диана Владимировна. Прощайте-прощайте! Я вообще ничего не знала о замужестве. (Чмутину.) Ваш зять пригласил меня посидеть за чашкой чая. Больше он мне ничего не сказал. Я совсем не имела вас в виду.
Роза Александровна. Диана Владимировна, подождите! Иначе я буду думать, что вы откупаетесь от старика, чтобы не портить отношения с его зятем!
Диана Владимировна (поражена). Что вы сказали?
Роза Александровна. Я требую, чтобы вы с Николаем Михайловичем соединились.
Чмутин. Если б я знал, что все так обернется, я бы костюм надел — не такой уж я голодранец. Вы меня извините за грубую встречу. Когда до меня дошло, зачем он вас собрал, то так обидно стало. На старости лет, думаю, Николай Михайлович, делают из тебя насмешку. У меня сейчас душа к другому тянется, а они мне жизнь устраивают. Честное слово, голова помутилась — решил, что вы с ним сговорились! А вы тут ни при чем. Женщины, дорогие, хотите поехать со мной в деревню? Дом Тонин небольшой, но места всем хватит. Я его подремонтирую. Окна на реку… В лесу ягоды, грибы… кругом никого, вокруг тишина. Посадим картошку. (Загорелся.) А что? А-а? Действительно! Приедем три классных специалиста! Одна в клуб, другая в школу. Обо мне и речи нет! Как в сельсовете трудовую увидят — все! Конец! Где они теперь — кровельщики? Честное слово, мы в деревне будем как три богатыря!
Диана Владимировна. О чем вы говорите? Разве я могу оставить своих? Нет… Нет! Я должна работать здесь, Николай Михайлович, ваш зять обещал мне помочь… иначе я бы никогда не пришла сюда. Я не предполагала, что придется за это… выходить замуж. Я вас оставлю, Роза Александровна. Спасибо вам, дорогая. Мы будем дружить с вами. А сейчас мне пора уходить. Сменщице нужно домой, отдыхать.
Роза Александровна. На вашей вахте есть телефон?
Диана Владимировна. Не надо… У меня еще осталось немного времени. Дайте мне слово, что вы не будете отказываться от Николая Михайловича.
Молчание.
Роза Александровна. Он от меня сам отказался.
Диана Владимировна. Разве можно от вас отказаться? Верно, Николай Михайлович?
Чмутин (растерян). Совершенно верно.
Роза Александровна. Вы напрасно меня успокаиваете. Я поняла в очередной раз… что такое мужчины… (Отошла. Села в кресло.)
Диана Владимировна (Чмутину). Ну идите же к ней…
Чмутин (подошел). Я ж вас раньше звал… в деревню.
Роза Александровна. Вы как попугай, честное слово! Вывести вас на улицу — вы всем будете это предлагать.
Диана Владимировна. Не сердитесь. Давайте вернемся за стол. Теперь я обязательно выпью. Выпью за ваше счастье. Садитесь рядом.
Усаживает их за стол.
Вот так. А я присяду напротив. Налейте мне вина, Николай Михайлович. Налейте-налейте… Я приду на вахту и сразу улягусь спать. (Встает. Поднимает бокал.) Мои дорогие молодожены. (Пауза.) Я, старая идеалистка, до сих пор верю в чудеса. Когда я была юной, а это, по секрету вам скажу, было очень давно… я представляла свое будущее. Оно казалось необыкновенным. Я верила в царство справедливости. Я верила, что простые, ничтожные потребности в пище и одежде… будут удовлетворены и люди еще на моем веку задумаются о своем высшем предназначении…
Молчание.
Не буду рассказывать историю своей жизни… У всех нас одна история. Мы много пережили… потеряли… близких нам людей, были и счастливы, и несчастливы… страдали, может быть, немножко больше, чем этого заслуживали… До войны я потеряла отца, война унесла… любимого моего мужа. (Пауза.) Мне было очень тяжело одной… Но не это причиняло мне главную боль. Я понимала, что мои идеалистические грезы о будущем в отпущенную мне жизнь не сбудутся. (Пауза.) Но у меня был сын. Когда я носила его, я ходила на выставки, концерты симфонической музыки… Я готовила его к той возвышенной жизни, о которой мечтала сама. Он окончил университет… Филолог… и жена у него филологиня. Милая, спокойная… Счастлив ли мой сын? Он устал… он очень постарел. (Пауза.) Но у меня есть внуки… Мальчику скоро двадцать, а девочке всего четырнадцать, поэтому я живу и верю.
Молчание.
Мой сын последние годы что-то коллекционирует… Новое его увлечение — путеводители… Может быть, он мало путешествовал? Все-таки двое детей… И вот я решила… мне захотелось, чтоб он поехал на море… Мне ужасно… жалко его. (Заплакала.) Я сегодня купила ему путеводитель, но подарю его вам. Я прошу вас, я вас… очень прошу, путешествуйте вдвоем. Читайте друг другу вслух. Не покидайте близких людей. У каждого человека должны быть близкие люди… Это я плачу от радости… Простите меня, возьмите…
Роза Александровна. Спасибо вам, дорогая моя… (Раскрывает путеводитель.) Ах, это Мураново… Я была там. В каком же году? (Читает.) «Золотое кольцо России, Мураново. Музей-усадьба Мураново, связанная с именами выдающихся поэтов девятнадцатого века Баратынского и Тютчева. В музее хранятся личные вещи поэта, книги, рукописи, фотографии, произведения живописи. Интересна коллекция фарфора и бытовых вещей».
Чмутин. Что же мы так и не выпили? (Поднял бокал.) Давайте за вас. Если бы был помоложе, честное слово, женился бы на двух. Я сижу с вами и чувствую: близкие люди. У нас дом был… от домоуправления… для дворников, сантехников, слесарей… Народ был разный, и запойные, и какие угодно. И жили-то как! Колонка от дома с полкилометра… дрова, сараи… Анна Ивановна, покойная, болела. Сережка однорукий, почтальон, десять лет за ней ходил. Чужой вроде человек. К чему я это говорю? (Пауза.) Что-то я сказать хотел! Вокруг меня женщины были без образования. Поэтому я, может быть, коряво говорю. Но думаю, что все люди скроены одинаково. Душа точно такая же — одна на всех. Душа — она как медведь. Уж если заснет, то надолго, но уж если проснется, тогда человека так запросто не остановишь! Его тогда, как медведя, обложить придется. И невесть когда косолапая-то наша душа поднимется. Иной раз в ребенке она начинает работать. А бывает, что и всю жизнь проспит. Не разбудят — и проспит. А последнее время у меня что-то со дна поднимается… дурит-дурит, крутит и такие дали открывает… Легко становится на сердце. Начинаешь думать: отчего все несчастья? А кажется, вот еще один миг — и ответишь? Может, это все обман нервов и усталого рассудка… Не знаю… На деле я ведь даже со своей дочерью не могу разобраться… Когда я присмотрелся, как они тут живут, я ее спросил: «Хорошо тебе с ним?» — «Хорошо», — отвечает. А я не пойму, что же у них хорошего? Она в одном углу, он в другом. Богатство в доме есть, а любви нет… детей нет. Внуков мы так и не дождались. Стал я им про это говорить — такое началось.
Звонок у входной двери. Старушки вздрогнули. Чмутин его не услышал. Поставил бокал, потому что рука сильно затряслась.
И тогда я решил — все. Я жить здесь не могу? Поеду к старикам на хутора. Есть такие хутора… Молодежь поразъехалась, живут каких-нибудь три-четыре старика — в земле копошатся. Вот такая она… Тонина деревня. Не знает моя дочь, что Тоня умерла… Схоронил я ее… Да и что ей об этом писать? Если она своего родного отца стыдилась, что говорить о его родне. Дом Тоня на меня записала потому, что у нее, кроме меня, никого больше не осталось. Светлая ей память… А теперь Роза Александровна ко мне туда приедет, да она там ансамбль песни и пляски организует? Так что вы не плачьте? Мы еще поживем на этом свете! Ноги наши ходят, глаза смотрят? Сердце, как в песне поется, стучит и стучит? Был бы здесь сейчас Василий Иванович? Он бы баян принес…
Звонок у входной двери.
Диана Владимировна. По-моему, кто-то пришел. Вы слышали звонок?
Роза Александровна. Это они?
Чмутин. Они? Так! (Вышел из-за стола.) Свадьбу хотели — будет им свадьба! Тут у них музыка! Включаем ее!
Ставит пластинку, включает проигрыватель.
А вы, дорогие гостьи… вставайте и начинайте танцевать.
Роза Александровна. Я не понимаю…
Чмутин (кричит в коридор). Своими ключами не открываете! Привыкли, что тут швейцар есть… Пожалуйста, танцуйте!
Диана Владимировна. Успокойтесь, Николай Михайлович!
Чмутин. Какой может быть покой! Они надо мной тут судилище устроили! Должен я им сказать все или нет? (Направляется к двери.)
Диана Владимировна. Николай Михайлович, подождите… успокойтесь.
Чмутин. Не могу! Они меня до края довели!
Вышел.
Роза Александровна (поднялась из-за стола). Что сейчас будет?
Диана Владимировна. Держитесь, дорогая. Что бы ни было. Мы не должны перед ними унижаться!
Роза Александровна. Я еле стою на ногах!
Диана Владимировна (поддерживая ее). Держаться, дружок, держаться! Чудесный вечер… свечи горят… мы танцуем.
В дверях появляется Нина Ивановна. Рядом старик.
Чмутин. Тут… еще одна невеста…
Нина Ивановна (изумленно). Что это у вас здесь?
Чмутин. Свадьба.
Нина Ивановна. Чья?
Чмутин. Моя! Присоединяйтесь. Только… я не султан… и больше жениться не могу…
Роза Александровна (воинственно). А Нине Ивановне я вас бы и не отдала!
Нина Ивановна. А я не за этим вернулась.
Роза Александровна. А зачем, позвольте узнать?
Нина Ивановна. Сумку забыла с ключами.
Роза Александровна. Ха-ха! Так мы и поверили.
Нина Ивановна. Сейчас найду ее и покажу.
Роза Александровна. Покажите-покажите…
Нина Ивановна (ищет сумку. Находит). Вот она! Пожалуйста, смотрите.
Чмутин. Вы можете остаться и провести с нами вечер.
Нина Ивановна. А хозяева где?
Чмутин (наполняет бокал, предназначенный Нине Ивановне). Мы здесь хозяева!
Диана Владимировна. Николай Михайлович, я за вас волнуюсь.
Чмутин (ликует). Целых три! Рассказывать буду — не поверят!
Роза Александровна. Садитесь, дорогая Нина Ивановна. В нашем доме всегда рады гостям.
Нина Ивановна. Вам тут и без меня весело.
Роза Александровна. Николай Михайлович, налейте моей сопернице!
Чмутин. Всем налил, и ей тоже. (Берет Нину Ивановну под руку). Дайте-ка сюда сумочку… Пойдемте.
Нина Ивановна. Не приглашайте… не надо.
Чмутин. Раз народ просит, надо идти навстречу.
Роза Александровна. Нина Ивановна, вы должны дойти до нашего состояния.
Диана Владимировна. Выпейте, выпейте… сегодня у нас праздник…
Нина Ивановна. Зачем же я себе вредить буду?
Роза Александровна (поет). «Смерть не страшна. С ней не раз мы встречались в бою. Вот и теперь надо мною она кружится…» Нет, теперь я не боюсь умереть… Ах, Элеонора, как хорошо было бы пригласить тебя в гости…
Чмутин. Приглашайте. Зовите всех. Вина хватит. (Нине Ивановне.) Может быть, вы хоть поедите? Они такие благовоспитанные. Ничего не едят. Вы закусывать будете или нет? Когда женщина ест, у меня на душе спокойно. Бывало, получишь зарплату, купишь чего-нибудь такого. Жена с дочкой едят, а я смотрю… говорю, уже пробовал. (Накладывает всем закуску.) Чтобы все было съедено. Я сам есть буду! Чтой-то на меня аппетит навалился! Давно такого не было! И давайте, наконец, выпьем. Выпьем за вас, милые подруги!
Все выпили, кроме Нины Ивановны.
Роза Александровна. Нина Ивановна, выпейте и давайте с вами дружить!
Нина Ивановна. Мы не ссорились…
Диана Владимировна (Нине Ивановне). Говорите… Говорите, не надо молчать.
Нина Ивановна (тускло). Что сказать? Совет да любовь.
Роза Александровна. Она огорчена. Я разбила ее счастье.
Нина Ивановна. Да будет вам. Разбила… Если б я захотела. (Выпила.) Разбила… У меня, может быть, четыре мужа было!
Роза Александровна. Зачем же вам пятый понадобился?
Нина Ивановна. У артисток легкая жизнь, Роза Александровна. А вы бы поработали на моем месте. С больными-то не то что со здоровыми. Ты им и сестра и мать. Они ждали, когда моя смена будет… потому что я с ними только лаской… скольким за свою жизнь глаза закрыла… скольким грехи отпустила… скольких на ноги поставила! Я работу свою любила. За это меня ценили. Когда выходила на пенсию, скульптор мою голову из снега вылепил. Больные всем отделением ходили заливать. Всю зиму голова простояла. Я приходила смотреть. Нет-нет, а кто-нибудь выйдет с ведром и подморозит. Главный, когда меня провожал на пенсию, сказал: «Все, что надо будет, просите!» (Улыбнулась.) А что я у него попрошу!
Чмутин. Вот он, значит, откуда мне вас выписал…
Диана Владимировна (устало). О чем вы, Николай Михайлович?
Молчание.
Роза Александровна. Что вы загрустили, старичок?
Чмутин (тихо). Все, что было, не вернешь, а что будет, неизвестно. Все на свете разрушается… Я думаю, пройдет время, крыши мои сгниют — и что же останется? Сына не было… И дочери, выходит, нет… Как же ей втолковать? Как? (Пауза.) Пока человек молодой, думает, жизнь впереди — сахар, конфета, а не жизнь… Снял обертку — и она твоя. Разворачивает, а под ней другая. Эту бумажку разворачивает, а там третья. Снимает ее — там следующая. И так до старости… ищет и ищет… Человек до сладкого падок. А когда, наконец, последнюю бумажку сомнет — там оказывается не сахар, а комочек земли. Вот и ложись, мученик, — сладкая отрава тебя обманула… А смерть будет горькая…
Молчание.
Сил было много… Что мне говорили, то делал. Как учили — жил… По оргнабору махнул на стройки пятилеток. Сказали: иди в кровельщики — будем строить новые дома. Строил… А они меня дураком считают.
Молчание.
Роза Александровна. Диана Владимировна, кажется, заснула.
Все посмотрели на Диану Владимировну. Старушка действительно спит.
Нина Ивановна. Разбудите, а то она еще упадет со стула.
Роза Александровна. Не надо… Может быть, ей снится что-нибудь хорошее.
Молчание.
Смотрите, она улыбается… Я бы тоже поспала немножко. Все кружится… Можно? Пять минут, не больше. Помогите мне дойти до кресла.
Чмутин. Обопритесь на меня…
Роза Александровна. Простите. Последнее время я почти не спала. (Устраивается в кресле.) Только обязательно разбудите. Не забудьте… Прошу вас, не забудьте… (Засыпает.)
Молчание.
Чмутин (тихо). Хорошие женщины.
Нина Ивановна. А я, значит, плохая?
Чмутин. И вы хорошая…
Нина Ивановна. Чего ж вы ее выбрали, а не меня?
Молчание.
Я вам себя не навязываю, не думайте. Просто если по справедливости… то я первая пришла.
Молчание.
Когда работала — себя не замечала. А как вышла на пенсию, так скучно стало… То всем была нужна, а то вдруг никому…
Чмутин. У вас же мужья были…
Нина Ивановна. Это больше ко мне сватались. Я соглашалась. (Улыбнулась.) Зайду к своему мужу в палату… он улыбается. Первый тихий такой был… Помогал… лекарства разнести. Последний все бумажки нарезал: зарплату мне отдавал… точно два раза в месяц… и тринадцатую…
Молчание.
Если у вас пенсия хорошая… буду на рынке продукты покупать. У вас аппетит хороший? Я вам себя не навязываю, не подумайте…
Чмутин. В деревню я бы всех трех мог забрать. Работали бы на чистом воздухе — прожили бы до ста лет.
Нина Ивановна. У меня места много… Если надо будет — пропишу у себя. Первая помру — за вами комната останется.
Чмутин. Нет, тут народ должен жить молодой. Я, дорогая моя, работать привык. Не могу без молотка и гвоздя! Тоска по высоте! А кровельщиком меня здесь не возьмут. Дома слишком высокие. Человеку без труда нельзя. Он от безделья с ума сходит. Если голова ничем не занята, она начнет крутиться вхолостую. Од но и то же. Одно и то же… Я, чтобы себя из рук не выпустить, здесь готовил, стирал… Ни минуты чтобы покоя…
Нина Ивановна. Как же они от такого отказываются?
Чмутин. А я к другой жизни привык. На крыше сидишь — внизу дворы. Везде люди… А здесь столько миллионов народа, а я вроде как совсем один… Шторы у них целые дни закрыты, чтобы солнце мебель не портило… и я как в темноте…
В комнату осторожно заглянул Леонид. Потом уступил место Людмиле. Немного погодя они неслышно вошли.
Леонид. Мы вам не помешали?
Людмила (подходит к спящим старушкам). Что это?
Леонид. Спящие красавицы… Приговорили бутылочку шампанского. (Пауза.) Потрясающе…
Молчание.
Нина Ивановна. Я сумку забыла и вернулась.
Чмутин. Вы моих гостей не трогайте. Пусть они спят.
Молчание.
Людмила (тихо). Папа, тебе пора собираться. Мы взяли билет.
Молчание.
Леонид. Подожди, Николай Михайлович, может, вы решили остаться? (Пауза.) Нина Ивановна, о чем вы здесь договорились?
Нина Ивановна пожала плечами.
Людмила. Что тут было?
Леонид. По-моему, они уже сыграли свадьбу.
Молчание.
Людмила (отцу). Ты что, решил… жениться?
Леонид. Я был уверен, что этим кончится.
Людмила. На ком? (Пауза.) Что ты улыбаешься?
Молчание.
Леонид. Николай Михайлович!
Людмила (тихо). Ты пьяный, папа?
Молчание.
Нина Ивановна, вы идите домой. Извините, у нас еще много дел.
Чмутин (грозно). Никуда она не пойдет.
Людмила (мягко). Папа, пойдем собирать чемодан.
Леонид. Николай Михайлович, кто же все-таки ваша…
Чмутин. Все…
Людмила. Нина Ивановна… Я вас прошу… вы видите…
Чмутин. Я нормальный человек! Запомни это! Я нормальный человек!
Леонид. Николай Михайлович, мы ведь не возражаем. На трех, так на трех… Завтра поедете в загс. А сегодня Нине Ивановне пора. Время позднее, ей далеко добираться… Правда, Нина Ивановна?
Старушка молчит.
Отпустите ее с миром…
Людмила тушит свечи.
Людмила (мужу). Разбуди их.
Чмутин. Попробуй только подойди!
Леонид. Я стою на месте… Смотрите, никуда не иду.
Людмила (отцу). Папа, пора собирать вещи.
Молчание.
Чмутин. Не волнуйся, дочка… Соберусь… Не волнуйся…
Людмила. Я не волнуюсь… Тебя никто не гонит. Оставайся, я тебя прошу, оставайся!
Молчание.
Леонид. Николай Михайлович, что вы за речи такие произносите? Что нам, лишнюю тарелку жаль поставить… Живите вы, ради бога!
Чмутин. Будет кому ваше добро сторожить?
Леонид. Что же теперь делать? Вынести все на лестницу?
Молчание.
Людмила. Папа… Я тебя не выгоняю… ты слышишь!
Чмутин. За тяжелую жизнь — прости… на чужой беде не наживался. Мне умирать легко будет… так что ты живи спокойно. Живи… Ты мать пожалела, а она перед смертью мне сказала… друг мой, товарищ, не мучайся. Я своей жизнью осталась довольна. Ты меня любил, и я тебе отвечала… Попросила прощения, что оставляет здесь одного… не торопись ко мне, говорит, не торопись. Я потерплю без тебя. Я, говорит, терпеливица. (Пауза.) И умерла тихо, как жила (просветленно). Но она меня одного не оставила. Во сне она меня сейчас стала навещать. Я сижу на крыше и вижу, как она идет… издалека… из-за края земли… по полю… по лопухам, по нашей Стрелецкой слободе… по мосточку деревянному переходит Тускарь… поднимается на улицу Максима Горького. Легкие у нее шаги, как будто не в гору идет, а под гору… И такая она вся легкая, что чудно становится, как это ее ветер не сдувает…
Молчание.
Леонид (негромко). Диана Владимировна проснулась.
Диана Владимировна (поднялась со стула). Это вы?
Молчание.
Николай Михайлович, я спала? (Испуганно.) Сколько сейчас времени? (Увидев стенные часы.) Половина третьего? Моя сменщица ждет… Почему вы меня не разбудили? Такси! Помогите найти такси… Умоляю, помогите мне!
Чмутин. Часы стоят, стоят… они…
Диана Владимировна. Правда? Который же сейчас час?
Леонид (взглянул на ручные часы). Московское время двадцать два часа.
Диана Владимировна. Слава богу…
Молчание.
Людмила. Такси можно взять внизу. Рядом с домом стоянка.
Молчание.
Диана Владимировна. Спасибо…
Молчание.
Чмутин. Женщины, проводите меня на вокзал.
Людмила. Мы тебя проводим, папа…
Чмутин. Сделайте одолжение, проводите вы… Вещи у меня уже сложены. (Выходит.)
Молчание. Постояв немного, Людмила медленно пошла за ним.
Леонид (вслед ей). Не трогай его. (Пауза.) Идите по домам… девушки. Мы его отвезем на вокзал, посадим… Все будет хорошо.
Диана Владимировна. Можно, я позвоню по телефону?
Леонид. Можно…
Диана Владимировна (в трубку). Тамара Борисовна? Это я. Вы меня ругаете? Ради бога, простите… я нахалка… мне необходимо еще задержаться… В следующий раз я отдежурю за вас всю смену. Бесконечно вам благодарна. (Пауза.) Нина Ивановна, а вы пойдете?
Нина Ивановна молчит.
Леонид. Зачем?
Диана Владимировна. Ваш отец… я хотела сказать — Николай Михайлович, очень хороший человек… Я вернулась, чтобы сказать вам… Я отказываюсь от вашей помощи… Не все еще можно оценить в вашей лавке. Мы вас не обманывали в детстве… За свое достоинство надо бороться… вы слишком охотно с ним расстались. Нина Ивановна, так вы пойдете или нет?
Нина Ивановна (в нерешительности). Мест в машине на всех не хватит…
Диана Владимировна. Мы поедем на трамвае и подождем на перроне…
Молчание.
Как хотите. (Подходит к Розе Александровне.) Роза Александровна. Вставайте, дорогая. Нам пора… (Пауза.) Как она крепко спит. Боже мой, какое спокойное, красивое лицо. Будить не хочется. (Пауза.) Роза Александровна!
Молчание.
Надо подниматься… Роза Александровна!
Молчание.
Нина Ивановна (подошла). Леонид Иванович, подойдите сюда.
Леонид (подошел). Что?
Диана Владимировна (громко). Роза Александровна!
Молчание.
Леонид. Дайте ей понюхать что-нибудь.
Нина Ивановна. Не надо… она не проснется.
Диана Владимировна. Нина Ивановна, что вы такое говорите? Надо ее разбудить… давайте разбудим… Вставайте, Роза Александровна! Вставайте!
Леонид. Что за шутки. Нина Ивановна!
Диана Владимировна. Боже мой, что с ней?
Леонид. Что за идиотские шутки. Она же дышит!
Диана Владимировна. Разбудите ее! Разбудите!
Леонид. Что вам померещилось, Нина Ивановна?
Диана Владимировна. Открыла глаза. (Пауза.) Это я — Диана Владимировна.
Нина Ивановна. Нашатыря дайте.
Леонид. Это вам нашатырь нужен. Медики. Живого от мертвого отличить не могут. Она просто перепила…
Диана Владимировна. Вам плохо? Что вы молчите, дорогая моя?
Роза Александровна. Зачем вы меня разбудили?
Молчание.
Диана Владимировна. Николай Михайлович уезжает. Я хочу его проводить.
Роза Александровна. Я тоже хочу…
Леонид. Роза Александровна, вы устали… Я отвезу вас домой.
Роза Александровна. Нет, я пойду с вами… Не оставляйте меня…
Диана Владимировна. Конечно, мы пойдем с вами вдвоем. Потом можно зайти ко мне на вахту. Я приготовлю крепкого чаю…
Роза Александровна. У меня дома есть пачка земляничного печенья…
Входит Людмила. Плачет.
Леонид. Ну, что там?
Людмила. Он не хочет брать денег… Женщины, скажите хоть вы, пусть он возьмет.
Диана Владимировна. У меня есть пятнадцать рублей. Я дам ему на дорогу… Не волнуйтесь.
Людмила. Передайте ему, пожалуйста… Здесь пятьсот рублей. Возьмите.
Диана Владимировна неподвижна. Людмила отошла, села, потом поднялась.
(Мужу.) Я поеду на вокзал…
Леонид. Ладно, пусть они его проводят.
Молчание. Людмила опять подошла к Диане Владимировне, протянула сверток.
Людмила. Это еда… передайте в поезде. Не говорите, что от меня.
Диана Владимировна взяла сверток.
Сейчас, я еще хочу передать… сейчас. (Открыла шкаф.)
Входит Чмутин. В руках чемодан.
Чмутин. Я готов.
Молчание.
Роза Александровна. Вы все-таки решили сегодня ехать?
Чмутин. Чем раньше, тем лучше. И вы ко мне быстрее приезжайте. Я комнату вам приготовлю, буду ожидать…
Роза Александровна. Правда?
Чмутин. Пожалуйста, приезжайте…
Роза Александровна. Не хочется вас отпускать.
Молчание.
Присядем на дорожку.
Молча садятся.
Роза Александровна. Как грустно…
Молчание. Старик встал, подошел к окну, взял со стола кусочек хлеба, раскрошил на ладони и рассыпал по подоконнику. Вернулся, поднял чемодан. Молчание.
Леонид (тихо). Николай Михайлович, билет-то возьмите на всякий случай. (Пауза.) Диана Владимировна, не забудьте: Курский вокзал. (Вырвал из блокнота лист и что-то записал.) Вот номер поезда и вагона… До свидания, тесть…
Молчание.
Людмила (подойдя к Диане Владимировне). Папа, это тете Тоне на платье… передай ей привет… скажи…
Старик выходит. Старушки пошли к двери.
Диана Владимировна. Мне вас в конечном итоге жалко…
Леонид. Нина Ивановна, вы забыли сумку.
Нина Ивановна вернулась, взяла сумку.
Что, вы говорили, вам нужно?! Творог?
Нина Ивановна. Ничего мне не нужно…
Роза Александровна (Леониду). Леонид Иванович, я вам благодарна за то, что вы меня пригласили. (Людмиле.) Не плачьте, милочка, вы еще молодая. Вам нельзя плакать.
Людмила. Вы к нему поедете?
Молчание.
Диана Владимировна. Пойдемте, Роза Александровна.
Леонид. Женщины… У вас есть мой телефон.
Старушки выходят. Леонид вслед за ними. Людмила осталась одна. Прошло немного времени. Леонид вернулся. Посмотрел на жену, но ничего не сказал. Взял со стола забытый путеводитель, полистал… Подошел к окну. Зазвонил телефон. Людмила сняла трубку.
Людмила. Сергей Васильевич?.. Добрый вечер. Да… это Чмутина… Да-да, он мне передал. Завтра можете забрать четыре билета в восьмой кассе… на вашу фамилию. Пожалуйста. Ничего… У меня все в порядке… спасибо… все хорошо. До свидания. (Положила трубку.)
Леонид. Вот они идут вчетвером. Он под руку с Розой Александровной… Рядом Диана…
Людмила стоит у телефона. Леонид стоит у окна. В Москве в самом разгаре вечер. Дрожат огни в миллионах окон. Есть народ на тротуарах, но его меньше, чем в домах. Старик и три сопровождающие его старушки идут по широкой прямой улице под мерцающими ночными фонарями.
Конец