Дверь лифта открывается. Алиса заходит, Аслан выходит. Он одет так же формально, как и Алиса, и держится точно так же энергично. До конца действия они ни разу не появляются вместе.
Аслан. Так, девочки налево, мальчики направо. Нет-нет… я сказал, девочки налево. Там ваши спальни. Устраивайтесь, располагайтесь. Вещи можете положить в шкафчики. Номер шкафчика соответствует номеру кровати.
Алексей(с расстановкой). Номеру кровати?
Один угол сцены освещен. Виден ряд аккуратно застеленных коек. Шестеро мужчин и Аслан.
Что это вообще? Вот это… вот это что, койки?
Леонид Сергеевич(покровительственно). Койки, койки. Армейские койки. Молодой человек, вы, видно, не служили.
Алексей(поворачиваясь к нему, тихо, с неожиданной злобой). Я вам не молодой человек. Меня зовут Алексей Владимирович. Запомнили? Алексей Владимирович. И если вы еще раз…
Леонид Сергеевич(примирительно). Ну что вы, что вы…
Алексей(поворачиваясь к Аслану). Почему нас не предупредили, что мы будем жить все вместе?
Аслан. Вы подписали контракт, в котором заранее согласились с предоставленными условиями. К тому же вам не придется проводить тут все время. Есть тренажерный зал. Есть столовая. Есть комната отдыха. Библиотека, фильмотека…
Родион. А новости? Как же мы будем узнавать новости?
Аслан(примирительно). Послушайте, ну зачем вам эти новости? От них только одно расстройство. Считайте, что это терапия. Мы перед решающим испытанием приводим вашу психику в порядок. Ужин через полчаса. Да, кстати, медицинское обследование завтра в девять ноль-ноль натощак. Потом сразу в столовую.
Викентий. Медицинское обследование?
Аслан. Простая формальность. Все-все, мальчики, располагаемся. А я побежал. Мне нужно еще устроить наших девочек. (Уходит.)
Алик. Ну, наконец-то (сразу идет к дальней койке, ложится, натягивает на себя одеяло). Хорошо-то как.
Леонид Сергеевич(ни к кому конкретно не обращаясь). А я служил в армии. Я и сейчас по тому, кто как стелет постель, могу сказать, служил человек или нет.
Родион(не слушая). Зачем медицинское обследование?
Леонид Сергеевич. Если кому-то вдруг станет плохо, то им же отвечать. (Садится на койку.) Как-то рановато сразу на боковую…
Костя. Ну вот да. Дома как, зашел в телегу буквально на минуточку, смотришь, а уже два часа ночи. Хотя вообще соцсети зло, конечно.
Леонид Сергеевич. Куда зашел?
Костя. Ну, в телегу же. Вы, наверное, в «Одноклассниках» сидите.
Леонид Сергеевич(с достоинством). Не увлекаюсь. Интеллигентный человек всегда найдет, чем себя занять. Люди вон в тюрьмах романы писали. Сервантес, Чернышевский…
Костя. Мэлори, Дефо…
Родион. Как, и Дефо сидел?
Костя. Дефо был шпион. И перебежчик. Из чего можно сделать вывод, что, если ты написал «Робинзона Крузо», люди простят тебе любую подлость. А который час? А то телефон отобрали…
Алексей(глядя в пространство). Без десяти девять.
Викентий. Откуда вы знаете?
Алексей. У всех есть внутренние часы. Остается их только развить. Я свои развил. И внутренний компас, кстати, есть. Вообще в человеческом организме много скрытых возможностей.
Все замолкают.
Леонид Сергеевич. Милиционер родился, ха-ха…
Викентий. Не понимаю, почему им понадобилось изолировать нас от внешнего мира.
Костя. Чтобы мы не могли в поисковиках шариться. Или накрутить голоса.
Леонид Сергеевич. Не понимаю, как можно накрутить голоса.
Алексей. Вы вообще где живете?
Родион. И все-таки, почему тут нет телевизора? Везде есть телевизор. Даже в тюрьме.
Костя. А я думал, там только радио.
Леонид Сергеевич. Не знаю, не бывал.
Алик (не понимая головы от койки). В тюрьме есть телевизор. Но он показывает только первый канал.
Все вновь замолкают.
Леонид Сергеевич. Ну ладно, телевизора нет. А шахматы есть? Ну хотя бы шашки? Домино? Хотя бы какие-то настольные игры? Кто хочет составить мне компанию?
Костя. Полагаю, у нас с вами разные настольные игры.
Леонид Сергеевич. Вы намекаете, что я немолод.
Костя. Почему же намекаю.
Леонид Сергеевич. Это вы напрасно. Мы тут все равны.
Костя. А вы правда стихи пишете?
Леонид Сергеевич. Пишу. Только их печатать не хотят. Везде своя мафия. Еще пародии пишу. На известных поэтов.
Костя. Мне кажется, институт пародий сейчас потерял свою актуальность. Пародия — это доведение поэтических приемов автора до абсурда. А современная поэзия работает как раз на деконструкции приема. Или на его гиперболизации.
Леонид Сергеевич. Чего?
Костя. Ну вот попробуйте, например, написать пародию на Воденникова…
Леонид Сергеевич. Кого?
Костя пожимает плечами и замолкает. Вновь воцаряется тишина.
Так что, никто не играет в шахматы? А этот… Алик? Алик!
Алексей. Он спит. Надо же! В такую рань.
Родион. Программа «Время», наверное, началась уже.
Костя. А что, она еще идет?
Родион. Вам вообще наплевать на международную ситуацию?
Костя. Почему же… (поднимается). Я, пожалуй, и правда посмотрю, что там у них есть почитать. Давно не держал в руках книжки.
Алексей. Хорошо бы у них было что-то про космос.
Костя. Про космос?
Алексей. А что? В чем дело?
Костя. Да ни в чем (выходит).
Леонид Сергеевич. А вообще интересно, как получилось, что мы все тут такие разные. Когда я заполнял эту их анкету, я думал…
Алексей. Вы вообще контракт смотрели?
Леонид Сергеевич. А что?
Алексей. А то, что там есть пункт о неразглашении.
Леонид Сергеевич. Да ладно, тут же все свои.
Алексей. Какие мы свои. Мы конкуренты. Вот донесу, и вас выкинут из программы… На одного меньше. Ладно, шучу. Но аккуратней надо быть. Тут наверняка скрытые камеры.
Леонид Сергеевич. С чего вы взяли?
Алексей. А с чего бы нас всех вместе поселили? Так удобнее следить.
Викентий. Точно! Наверняка следят! Я это… ну, чувствую. Что следят.
Алексей. Вы, я гляжу, человек нервный.
Викентий. Вы так говорите это… презрительно. А зря. Мы — форпост человечества. Мы вглядываемся во тьму и прислушиваемся к шорохам. Это мы поднимали тревогу, когда вы, люди с крепкими нервами, завернувшись в шкуры, дрыхли у костра.
Алексей. А потом мы приручили собак…
Алик (вдруг просыпается, садится на кровати). Следят? Кто следит?.. Блин… только я подумал, что здесь буду в безопасности… пропускной режим и все такое. Выкинул симку в канализацию, телефон разбил… Они что, они уже здесь? Подкупили персонал, да?
Алексей. Скажите, а вам не пришло в голову, что вы не совсем удачно спрятались? Вас же увидят миллионы телезрителей.
Алик. Ну и что? Ну и что? Я же верну эти деньги! Ну, если выиграю. Думал, тут до меня не доберутся, а дальше мало ли…
Алексей. Да не волнуйтесь вы так. Это не те следят. Это другие. Это свои.
Алик. Ну тогда ладно (вновь ложится). Несколько суток не спал…
Леонид Сергеевич. Пойду, пожалуй, поищу насчет шахмат. Хотя с кем играть-то? (Уходит.)
Алексей. Я тоже, пожалуй, пройдусь. Посмотрю этот их тренажерный зал. Я перед сном всегда делаю расслабляющую гимнастику. А утром мобилизирующую… (Уходит следом.)
Родион(глядя вслед). Какой он… правильный. А я думал, таких уже не делают (зевает). Ладно, я, пожалуй, тоже на боковую. А вы там… посторожите у костра.
Викентий. Вот сейчас обидно было.
Свет гаснет и загорается на противоположном конце сцены. Женщины так же толпятся, глядя на ряд коек.
Аслан. Девочки, какие проблемы?
Вероника Аркадьевна. Почему все вместе? У всех же, извиняюсь, разные потребности…
Лера(отходит, садится на середину сцены, скрестив ноги). Я туда не пойду. Либо вы селите меня отдельно, либо…
Аслан(с интересом). Либо что?
Лера. Либо я выхожу из игры. Вы понимаете, что это издевательство над людьми?
Аслан. Вы, конечно, имеете полное право отказаться. Но тогда вам придется возместить все расходы. Транспорт, поселение…
Лера. Плевать. Через суд. Только вы хрен что получите. Я, в отличие от этих, читала, и внимательно.
Ниночка. Вот интересно, всем, значит, ничего, а кое-кому особые условия.
Лера. Вам, видимо, очень нужны эти деньги.
Аслан (Лере). Хорошо. Пойдемте со мной. Больше ни у кого нет претензий?
Таллэ. Я вообще не понимаю, зачем это… почему это. Мне тяжело с особями другого вида. Должна же быть какая-то дистанция.
Варя. Я тоже не хочу… даже с особями своего вида. Вообще никто не хочет, если честно.
Аслан. Завтра, завтра. Поговорим завтра. (Уходит вместе с Лерой.)
Людмила Петровна(бодро). Ну что, по машинам? (Начинает разбирать постель.) Прямо как в пионерлагере.
Вероника Аркадьевна. Или в больнице. Тоже вот так… судьба сводит совершенно случайных людей. Просишь выключить свет, а они не выключают и не выключают.
Людмила Петровна. Нет-нет, в больнице хлоркой воняет. И лекарствами. А здесь даже вроде соснами какими-то. Точно, хвоей…
Варя. Это отдушка. Химия.
Людмила Петровна. Надо же, а пахнет как в пионерлагере. Там сосны росли. Целая роща. А пионервожатого звали Стасик. Мы все были в него влюблены. Высокий такой, светловолосый. Вообще, хорошее было время. Все дружили. Не то что теперь.
Вероника Аркадьевна. А почему вот вы сразу взяли себе лучшую койку? Ту, которая с краю?
Людмила Петровна. В пионерлагере у меня всегда была койка с краю. Я как-то машинально.
Вероника Аркадьевна. Надо же, какие у вас стойкие условные рефлексы… Когда вы в последний раз были в пионерлагере? Сорок лет назад?
Людмила Петровна. Во-первых, не сорок. А во-вторых, кто бы говорил. Я по крайней мере не стесняюсь выглядеть на свои. И в утягивающем белье не хожу.
Вероника Аркадьевна. Нет, это совершенно невыносимо. Пойду, поищу себе что-нибудь почитать. (Выходит.)
Варя. И все-таки я не понимаю. Почему мы должны вот тут все вместе…
Ниночка. Ну, ради таких денег можно и потерпеть, верно?
Таллэ (сворачивает постель в скатку). Пойду поищу, где тут можно устроиться. Может, в тренажерном зале? Или в комнате отдыха? Поймите меня правильно, я против вас ничего не имею. У меня есть друзья люди… Но некоторые физиологические отправления мне просто невыносимы.
Ниночка. А чем пукают эльфы? Розами?
Таллэ. Я понимаю ваше раздражение. И все же вам придется примириться с нами. Раз мы уже тут. Тем более, мы не собираемся причинять вам вред, хотя комплекс неполноценности сам по себе способен вызвать дискомфорт. Но вы же признаете свое несовершенство перед какой-нибудь особой королевского дома?
Варя. А вот мне интересно, как вы сюда, к нам, попали? Как эмигрировали?
Таллэ. Разумеется, через портал. Определенные точки пространства вашего и нашего миров соединяются порталами.
Варя. А если я, предположим, захочу эмигрировать в ваш мир?
Таллэ. Портал обладает функцией распознавания. Он не пропускает людей. Он заточен только под эльфов.
Варя. Почему я не удивлена. С эмиграцией всегда так. Одних пропускают, других нет. Тут вы не изобрели ничего нового, дорогие эльфы. Старая добрая человеческая традиция. Одни с легкостью…
Входит Лера. Молча расстилает постель.
Ну что? Что они сказали?
Лера молчит, ложится, отворачивается лицом к стене.
Людмила Петровна. А еще мы ходили на речку. Он нас пересчитывал по головам. Называл «мои овечки». Но вот никакой педофилии, ничего такого… Крутил с пионервожатой Катериной. Мы, помню, подглядывали. Интересно же. Полового просвещения не было тогда. У меня как раз в лагере в первый раз началось это дело. Просыпаюсь, а простыни, извиняюсь, в крови. Ужас!.. Но девочки были хорошие. И объяснили все, и помогли застирать.
Варя. Из поезда хотя бы можно выйти прогуляться. На станции. Или поменяться с кем-то. Или просто сойти.
Таллэ. Если бы светлые не победили, я была бы сейчас дома. В лесу. Говорят, что эльфы живут на деревьях. Это не так. Просто наши жилища идеально вписаны в ландшафт. Архитектура у нас — одно из самых престижных искусств.
Варя. У нас тоже. Востребованные архитекторы очень богатые люди.
Таллэ. Но ваши жилища — это же что-то чудовищное. Никакой связи с природой. Какие-то склепы. У вас же невозможно дышать.
Ниночка. Что ж вы к нам все ломанулись?
Таллэ. Я же говорю, светлые взяли верх. Давняя распря. Нас вытеснили из природных мест обитания. Согнали в резервации. Кто-то предпочел остаться и вести партизанскую войну. Но значительная часть эмигрировала к вам. Мы надеялись, мы сумеем перевоспитать вас. В духе мира и любви. И близости к природе. Но боюсь, мы не учли одного. Вас слишком много. К тому же эти стены… (Встает, собирает скатку, идет к двери.)
Лера(не поднимая головы). Не делайте этого.
Таллэ. Почему?
Лера. Просто не делайте.
Таллэ. Мы — не люди. Нам в такой тесноте физически плохо. У нас на родине очень низкая плотность населения. (Мечтательно.) Наши прекрасные жилища, под сенью могучих деревьев… Наши тихие темные озера и звонкие водопады. Когда-нибудь мы вернемся туда.
Ниночка. И напинаете светлым эльфам. Сгоните их в резервации.
Таллэ. Разумеется. (Выходит.)
Ниночка. Если она так брезгует нами, что она вообще тут делает?
Варя. Кажется, то, что хочет. Темные эльфы. Высшая раса.
Ниночка. Высшие расы обычно плохо кончают.
Варя. Она вроде бессмертна.
Ниночка. Это можно проверить. Опытным путем.
Людмила Петровна. Жестокий вы человек, Нина. Добрее к людям надо быть.
Ниночка. Во-первых, она не человек. Во-вторых, я ее пальцем не трону. Тем более, камеры тут везде. Но кто-то рано или поздно обязательно захочет проверить. Вот чего у нас, низшей расы, не отнимешь, это любопытства. Мы же от обезьян произошли. А они я даже не знаю, от кого. Это тоже еще надо проверить, от кого они произошли.
Варя. А и правда, от кого произошли эльфы? Может, от кошачьих? Тогда это объяснило бы их способность видеть в темноте.
Ниночка. Но почему они так похожи на людей?
Варя. У биологов это называется конвергенция. Но если они и правда произошли от кошачьих, они должны…
Ниночка. Драть диван?
Варя. Везде оставлять пахучие метки. Увижу ее, спрошу. (Поднимается.) Знаете что, я пройдусь, пожалуй. Может, найду что почитать…
Ниночка. Еще вопрос, захочет ли она отвечать представителю низшей расы. Особенно про пахучие метки.
Варя. Да, это, наверное, очень интимно. Что ж, спокойной ночи всем на этом берегу. (Тоже выходит.)
Свет гаснет.