Лиза с базара идет теплую брынзу несет ей тридцать восемь неполных лет у нее никого нет только помидоры зеленый лук тридцать отпускных дней пыльный солнечный луч бредет за ней лиза крепка рукой и ногой грудь ее высока над темной водой встают дугой пухлые облака лук помидоры масло и соль калитка кусты порог сверху подсматривает босой мелкий садовый бог как бы он лизу хотел-любил если б и вправду был! лук помидоры масличный ток золото зелень сон если б он не был так невесом он бы конечно смог на раскладушку-ее-кровать трогать и целовать лизе снится что она идет с базара и несет в кошелке брынзу помидоры и лук и еще какую-то зверюшку – то ли птенца то ли щенка то ли котенка лиза не уверена впрочем это не так уж важно важно что-то живое маленькое нужно по приходу домой обязательно покормить но оно не ест помидоры вот жалость кончается отпуск темнеет сад мелкий садовый бог смотрит ее сон в бороде у него виноград во рту – кардамон она подошла и смотрит что-то вроде люпина львиного зева дальше страшная яма дальше не видно день остановлен в зените птица черной соринкой в правом наружном сегменте глаза если глядеть в синеву просвечивает сетчатка красная пульсирующая сетка сосудов капельки влаги на глазном яблоке петли кольца постепенно сползающие к нижнему веку мелкий садовый бог подкрадывается и лижет лизу в ухо кожа солоновата времени много некуда торопиться в этом эдеме вот приходит с пляжа спасатель коля не ходи сегодня купаться лиза холодает в бухту пришли медузы гидромет обещает четыре балла в темных ямах у волнореза молчаливой толпой стоят водяные — бывшие водолазы. постоим немного возле платана да не бойся лапать тебя не стану он водил поход по родному краю у него есть ножик швейцарской фирмы для чего даны тебе руки-ноги это тело нежное как сметана здесь под каждой кроной мелкие боги в каждой яме – голос. я водил поход по родному краю я видал такое что сам не знаю что это было чьи-то тени сливаются у сарая лиза отвечает: я-то проснусь и увижу – нету никого и небо разъято лезвием света только пустота полость только белизна вата нету никого логос ушел куда-то ничего не осталось застывают под одеялом бедные мои ноги белые мои руки ложноножки усики жала я тебя в руках не держала не любила не убивала яма где щенки и котята поросла полынью и мятой свет уползает к закату тучки точно тушки амуров набухает мускулатура у вечерних гипсовых статуй холодно в тени кипариса холодно вокруг сыровато лиза-лиза вытри слезы видишь пляшут на волне фиолетовые розы видишь ходят по стене фиолетовые грозы по небесной по стене во небесной во стране у тебя ли на спине от пырея две занозы хачапури и шашлык — то чем дольний мир велик