ГЛАВА ПЕРВАЯ

  Теперь ее точно уволят.

  Едва ли на данный момент Кайен могла это вынести. Будь то в финансовом или в эмоциональном плане. В конце концов, нечестно увольнять ее после стольких трудов. Она вложила в эту работу слишком много энергии! И выполняла свои новые обязанности меньше недели!

  Да куда же наконец делась эта пожилая особа?

  Кайен внимательно осмотрела — уже в который раз — всю террасу дома престарелых. Бесполезно.

  Ни одного признака существования Роуз.

  Возможно, она отлучилась всего на минуту. Ее, конечно, можно было понять: едва ли вы станете винить человека в том, что он желает сбежать из этого внушающего страх особняка под поэтическим названием «Отдых вечерней звезды». Сама Кайен уж точно не захотела бы жить тут все время.

  Ее возвращение в город после десятилетнего отсутствия было вызвано необходимостью помогать матери, которая выздоравливала после сердечного удара.

  Если бы ей так отчаянно не нужна была эта работа, для которой у нее не было ни опыта, ни способностей, Кайен просто рассмеялась бы при мысли о том, что ее могут вышвырнуть.

  Подумав об этом, она снова запаниковала. И тут на карте стояла не только зарплата минимального прожиточного уровня. Дело было в том, что на грани жизни и смерти находилась восьмидесятилетняя женщина.

  Воображение уже отказывалось служить Кайен добрую службу. Может, сейчас, в данную минуту, Роуз переходит дорогу на красный? А вдруг с ней случился солнечный удар? Или ее похитил маньяк? Страшные перспективы можно было перечислять до бесконечности.

  Желудок скрутился в нервный узел.

  Да уж, ответственность за чужую жизнь ничто по сравнению с тем, что тебя могут уволить. Безусловно, Роуз была ее первостепенной заботой. На эту паршивую работу она согласилась после неудачного собеседования на телевидении. Владельцу канала была нужна чья-то красивая фигура, чтобы представлять по местному телевидению прогноз погоды. Он и понятия не имел, что Кайен — столичная знаменитость. Ничего не поделаешь: у мистера Джей Ар Лемира гормоны всегда решают вместо разума. В течение всего собеседования он был занят только тем, что рассматривал ее округлости и впадины, так что едва взглянул в ее весьма внушительное резюме. Но тут был штат Вайоминг, ни больше, ни меньше.

  Настороженно оглянувшись через плечо, Кайен пошла по улице и начала осматривать каждый закуток в поисках женщины.

  Пройдя уже целый квартал, она была на грани истерики, когда наконец до нее донесся громкий смех. Очаровательная сцена на веранде одного из домов остановила Кайену в ее поисках.

  Волна дрожи прошла по ее телу, и девушка облегченно вздохнула.

  Нервы были на пределе, и поэтому она едва не упала от облегчения на тротуар. Она поверить не могла, что все ее страхи были напрасны — оказывается, Роуз всего лишь веселилась на вечеринке.

  Неожиданно с нее слетела вся официальная вежливость. Не дожидаясь приглашения, девушка распахнула ворота и поднялась по лестнице. Остановившись на самой верхней ступеньке, она услышала голос, который отчетливо напомнил ей голос самого лучшего фотографа, с которым она была знакома.

  — Простите меня, но, Роуз, что ты здесь делаешь?

  Проигнорировав лихорадочный блеск в глазах своей сиделки, Роуз сладко улыбнулась и подняла чашку чая.

  — Я любезно согласилась разделить чайную церемонию с мистером Эвансом. Может, ты тоже присоединишься к нам, дорогая?

  — Нет, — выпалила Кайен. Она была слишком взбудоражена всем происходящим, чтобы спокойно принять приглашение.

  Пожилая женщина, однако, проигнорировала отказ Кайен и махнула рукой. Другой рукой она уже протягивала ей полный стакан чая.

  Выражение удовольствия, появившееся на изборожденном морщинами лице, тронуло сердце девушки. Кайен заглянула в сверкающие радостью голубые глаза. Перед ее мысленным взором предстала молодая Роуз. Кайен тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение, и перевела взгляд на хозяина.

  Это был мужчина немного за тридцать. Худощавый, но не худой, с лицом скорее дружеским, чем злобным. Его черты были достаточно грубыми. Еще пара неверных штрихов, и природа могла бы превратить его в обезьяну. Но их не хватало, слава богу. Незнакомец сидел в мягком кресле, поэтому судить о его фигуре и мускулах Кайен не могла. Устроившись удобно перед своим ноутбуком, он, казалось, чувствовал себя превосходно. Великолепный загар привлекал к себе взгляды представительниц противоположного пола.

  Он вызвал в Кайен волну необоснованной ярости.

  — Вообще-то у меня есть пара вопросов к вам, юный Эрнест Хемингуэй.

  Девушка покосилась на груду книг, сваленных у порога, едва не задав вопрос о том, что же он сейчас пишет.

  Незнакомец усмехнулся в ответ. Сравнение с великим писателем ему явно только польстило. Пускай себе улыбается.

  — Опуская ваше замечание по поводу Хемингуэя, я бы сказал, что нахожусь в процессе написания захватывающего романа. А тут как раз заглянула миссис Йохансон и отвлекла меня, — голос незнакомца напомнил Кайен мед — такой же сладкий и тягучий.

  Покраснев до корней волос и тем самым оправдав свое имя, Роуз рассмеялась от удовольствия.

  — Столько воды утекло с тех самых пор, когда мужчины говорили подобные вещи обо мне, — вспыхнула она.

  Кайен оставалось только молча удивляться. Неслыханное обаяние этого мужчины начинало ее жутко раздражать.

  — Вы уверены, что не хотите выпить? — спросил он ее. — Я был бы очень рад предложить вам чего-нибудь покрепче ледяного чая. Если на чай вы не соглашаетесь.

  Кайен едва не присвистнула. Возможно ли, что репутация опередила ее и здесь, в этом захолустье? Или, может, у нее на груди алеет буква «А»? И всем видна, кроме нее самой?

  — А вдруг алкоголь потушит гнев, так и рвущийся из вашей груди? — поинтересовался незнакомец.

  Кайен фыркнула, но это никак не повлияло на наличие улыбки у него на лице.

  — Право же, присаживайтесь и отдохните, мы будем только рады, — добавил он, поднимаясь и придвигая ей стул.

  Кайен предстоял мучительный выбор. Роуз была в полной безопасности и уходить отсюда явно не собиралась, а Кайен чувствовала себя жутко уставшей. Хуже некуда, чем показать перед незнакомцем, насколько ты взвинчена. Да еще перед таким красавцем.

  Краем глаза заметив бутылку виски на довольно почтительном расстоянии от чайника с холодным чаем, Кайен в который раз подумала, что она не слишком хороший судья, когда дело касается мужчин.

  — Я на работе, — сказала она резко. Как будто раньше это ее останавливало.

  — Я тоже, — ответил ей в тон хозяин, блеснув все той же неотразимой усмешкой. Взял бокал и сделал долгий глоток.

  Кайен учуяла слабый запах спиртного. Она судорожно сглотнула. Боже, помоги побороть столь сильное искушение. Она положила руку в карман своего рабочего халата, чтобы удостовериться — ее талисман на месте и хранит ее рассудок день за днем. Минута за минутой.

  Трезвый образ жизни, который она вела уже полгода, был для нее ценнее бриллиантов. Этот талисман напоминал ей, через что ей удалось пройти. И внушал надежду на будущее.

  Испытывая унижения из-за своего прошлого, Кайен всегда была начеку в подобного рода ситуациях, чтобы не поскользнуться на первом же испытании. Ей было совершенно лишне заигрывать с мужчиной в то время, когда на карту поставлены не только ее здоровье, но и работа.

  — Полагаю, мистер Эванс, что больные в пижамах не каждый день пьют с вами чай, — сказала девушка, пытаясь унять дрожь в голосе. — Не приходило ли вам в голову, что, по-хорошему, надо было бы позвонить в дом престарелых, который находится в двух шагах от вас, и вызвать служащего?

  — Зовите меня просто Дэйв, — предложил мужчина и протянул руку. — Вообще-то не приходило. Я только недавно переехал и еще не знаю всех соседей. Поэтому решил, что миссис Йохансон — одна из них.

  Роуз поджала губы.

  — Я и есть ваша соседка. И нахожусь именно там, где должна.

  Сраженная вежливым тоном мужчины, Кайен была вынуждена пожать его руку. При росте больше шести футов ей редко приходилось заглядывать в глаза собеседникам и тем более видеть такой настойчивый и голодный взгляд. Через рукопожатие Кайен передалась волна чувственного удовольствия. Она быстро отдернула руку. Приключений ей только не хватало.

  — А вы зовите меня Кайен.

  — Жгучий перчик? — безжалостно провозгласил он.

  — Звучит так же, пишется по-другому.

  Слава богу, кажется, Дэйв ее не знал. Это немного охладило гнев девушки. В агентствах Нью-Йорка ее узнавали сразу, достаточно было назвать имя. Она всегда помнила слова Энди Уорхолла о том, что слава всегда длится не более пятнадцати минут. Ее случай был исключением, что едва не стоило ей жизни.

  Дэйв перестал улыбаться. Его темные глаза вдруг как-то странно блеснули. Взгляд смягчился. Кажется, он смотрел на нее не как все мужчины. Обычно ее с ног до головы рассматривали как объект вожделения. Но Дэйв смотрел на нее как на единственную женщину во вселенной. На ее месте другая тут же начала бы мечтать о семье и семейных обедах, обожаемых детишках и сказочном сексе.

  Это точно не для Кайен. Она не сможет променять свою цель на банальную любовную интрижку.

  Пусть этот американский романист и был голубоглазым блондином, который едва не довел ее до сердечного приступа, но она не собирается терять из-за него свою работу.

  Взглянув на часы, она попыталась уговорить Роуз вернуться:

  — Если мы не поторопимся, то опоздаем на просмотр фильма. Сегодня должен быть «Титаник».

  — Мне не нравится финал этого фильма, — недовольно проворчала пожилая женщина.

  Кайен поморщилась в ответ на раздавшийся взрыв хохота Дэйва. Он не только лишний раз подбодрил в упрямстве Роуз, но и болью отозвался в каждой клеточке организма Кайен. Она уже почти ненавидела этого незнакомца за то, что он так нагло напоминал ей о том, что вообще-то она женщина и ничто женское ей не чуждо. Она так боялась посмотреть ему в глаза... а когда посмотрела, то увидела в них искренний интерес.

  Как было чудесно, если бы хоть иногда мужчины не только смотрели на ее грудь, но и думали о том, что она чувствует... Но нет. Они считают всех красивых женщин куклами с обложек глянцевых журналов.

  — Любопытно, есть ли в вашем личном словаре выражение, которое бы достаточно точно охарактеризовало те отношения, которые у вас сложились с женщиной, годящейся вам в матери? А может, найдутся и другие слова, которые бы заставили Роуз вернуться в ее комнату, чтобы я не потеряла из-за нее свою драгоценную работу? — набросилась Кайен на своего нового знакомого.

  К чести Дэйва, он и глазом не моргнул во время этой тирады. Откинувшись в кресле, он сказал:

  — Думаю, это слово — «дружба». Возможно, вам оно незнакомо.

  — Едва ли, — признала Кайен.

  Вообще-то она не была сторонницей дружбы с противоположным полом. Насколько она знала, дружба с мужчиной для женщины — всего лишь вынужденная замена любви.

  В груди заныло от одиночества.

  — А второе слово, которое вы искали, — Дэйв напомнил ей о своем существовании, — это «пожалуйста».

  Именно оно всегда с трудом давалось Кайен. Она словно бы пробовала его на вкус и всегда находила горьким.

  Слава богу, она не пылала страстью получить титул «Мисс Конгениальность». Ей надо было всего лишь справиться с порывом гнева. В ее жизни и так хватало людей, которым бы она предъявила счет. Не хотелось бы добавлять в этот список еще одного.

  — Пожалуйста, — проговорила она сквозь зубы.

  Дэйв повернулся к Роуз.

  — А почему бы вам, дорогие дамы, не зайти ко мне как-нибудь в другой день, когда это будет разрешено вашей администрацией?

  Роуз бросила на Кайен убийственный взгляд, но все же с радостью пожала руку Дэйва.

  — Хорошо, но вы непременно должны запастись имбирным печеньем. Это мое любимое. Обещаю зайти завтра.

  — Буду ждать, — заверил ее Дэйв. — Но захватите с собой Кайен. В городе я недавно, поэтому нуждаюсь в новых знакомых. Я только что устроился в колледж преподавать английский. Начну этой осенью, а людей здесь почти не знаю.

  Теперь понятно, почему он не бросает на нее вожделеющие взгляды. Он ее просто не знает. Они из абсолютно разных миров.

  И даже не делает никаких предложений...

  Кайен заторопилась к выходу, не дожидаясь, когда Дэйв проводит их. Ей за этот день многое удалось — отказаться от виски и дружески поболтать с мужчиной, которому нет дела до того, сколько она зарабатывает и чем.

  С приходом завтра ровным счетом ничего не изменится. Если, конечно, не случится чудо и директор не ужесточит правила. Что маловероятно. Он с самого начала показался ей консервативным человеком, который остановится на красный светофор, даже если окажется в заброшенном городе.

  — Тогда до встречи, — попрощалась Роуз. Кайен с удивлением наблюдала, как бережно Дэйв жмет руку пожилой даме. А когда он поднес ее к губам, девушка чуть не упала в обморок. Этот поцелуй был таким элегантным. Будь они одни, она бы попросила повторить то же самое, но уже с ней.

  — Хотите, помогу проводить Роуз домой? — поинтересовался Дэйв.

  — Я сама справлюсь, — отрезала Кайен. Потом добавила чуть мягче: — Спасибо за предложение. И за гостеприимство.

  — Не за что. Мне все равно нужно было отвлечься. Моя творческая работа постоянно требует вдохновения...

  Только они вышли за ворота гостеприимного дома, как Роуз набросилась на нее.

  — И почему только ты лезешь не в свое дело? — зашипела пожилая женщина, выдернув свою руку из ладони Кайен.

  Конечно, о благодарности со стороны Роуз и думать не приходилось, но вот чтобы ее же еще и ругали...

  — Ты о чем?

  — Ты должна знать: я влюблена в профессора Эванса, — торжественно произнесла Роуз. — Так что будь добра, девушка, держись от него подальше!

  Кайен с трудом удержалась от смеха. Как мило, однако. Словно бы они были ровесницы. О разнице между собой и Дэйвом Эвансом, их происхождением и образованием думать не хотелось.

  — Не волнуйся, — она постаралась утешить старушку. — Он не мой тип.

  Роуз удивилась.

  — Это еще почему? — напрямик спросила она. — Он симпатичный, умный и чертовски вежливый. Учитывая твое грубое поведение...

  Кайен в тоске взглянула на небо. Еще не хватало спорить с Роуз о мужской привлекательности.

  — Ну, обычно мне нравятся жгучие брюнеты, красивые и опасные. Кроме того, мне некогда было его рассматривать, учитывая обстоятельства, — девушка улыбнулась.

  Роуз сердито потрясла седыми кудрями.

  — Что говорят твои чувства, дорогая? Даже не говори мне, что у тебя их нет.

  — Мои чувства не обсуждаются.

  Роуз остановилась

  — Если не скажешь, мы никогда не доберемся домой.

  Кайен глубоко вздохнула.

  Как объяснить, что Дэйв Эванс — истинный джентльмен, был совершенно противоположным типом мужчин, с которыми она привыкла встречаться?

  — Скажем так, он напугал меня.

  Нелегкое признание для женщины, которая вынуждена работать в жестких условиях.

  — Может быть, меня пугает его стабильность, — пояснила она. Если она сама не лжет себе.

  — Чего бояться доброго человека? — удивилась Роуз и фыркнула. — Ну да не важно. Он все равно уже мой.

  Кайен прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Да уж, как у бывшей модели, страдающей от алкогольной зависимости, у Кайен была масса шансов завести роман с будущим лауреатом Пулитцеровской премии.

  Пожалуй, мистер Эванс и был тем самым типом мужчины, о котором мечтала ее мать для своей непутевой дочери. Только представить, что она в него влюбилась! Ужас! Такой стабильный, важный и приторно-слащавый.

  Кайен провела Роуз через заднюю дверь здания, надеясь проскользнуть незаметно. У нее не хватило бы мужества на еще одну стычку. Теперь уже с администрацией. К счастью, все обошлось, и через несколько минут Роуз уже предавалась мечтам о мистере Эвансе в своей комнате.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

  Дэйв Эванс закончил печатать, когда совсем стемнело. Лишь когда солнце склонилось за Большие Горы, словно желая ему доброй ночи, он вытянулся в своем кресле, заложил руки за голову и удовлетворенно вздохнул. Он не знал, к чему приведет знакомство с рыжеволосой амазонкой, которая зашла сегодня днем, но он был благодарен ей. Несколько недель кризиса, и вдруг он наконец-то выдал нечто похожее на настоящую прозу.

  На страницах романа Дэйв не собирался называть незнакомку ее настоящим именем. Даже если их пути снова пересекутся, Кайен имеет слишком необычное имя для книги. Женщина, которая без спросу зашла на его территорию и в его роман, оказывала такое же влияние на главного героя, как и на него самого. Стоило ему только вспомнить эти кошачьи глаза, подвижное тело и грациозные движения, как он загорался. Дэйв не мог бы сейчас вспомнить, когда раньше он испытывал такое. А уж ему приходилось испытать многое. По роду деятельности.

  Одного только рукопожатия Кайен хватило, чтобы простой смертный почувствовал себя на седьмом небе от счастья. А уж говорить о страницах его романа и говорить не приходилось: они горели ярким пламенем страсти и поэзии.

  Дейв корил себя за то, что позволяет мыслям блуждать в опасном направлении. Любопытно, почему его так интриговала эта женщина: потому ли, что она была для него полной загадкой, или потому, что он был здесь чужаком?

  Начиная с ее имени и заканчивая вызывающим поведением, Кайен отличалась от других женщин, которых он когда-либо встречал. Дейв бы восхищен блеском ее изумрудных глаз.

  В которых светился вызов.

  Дэйв подозревал, что эти глаза видели гораздо больше, чем любой из героев его книг, пусть он и давал им сложные имена и судьбы. Черт, в одном только жесте, в одном только движении губ Кайен скрывалось столько опыта, сколько не было в вымученных фразах его героев. Его романы были цельными по структуре, что снискало ему славу талантливого писателя, но с реальностью были связаны опосредованно.

  После первого романа «Горькие плоды» его провозгласили новым Уильямом Фолкнером. К сожалению, Дэйв никогда особенно не любил Фолкнера. Книга получила несколько престижных премий, которые стали авансом в преддверии его нового романа. Коммерческий успех и успех на поприще литературы — не всегда одно и то же. Попав в плен популярности «Горьких плодов», позже он уже не смог написать чего бы то ни было стоящего.

  Родители Дэйва считали, что пора бы сдаться и перестать мечтать о писательской и академической карьере одновременно. Джон и Эула Эванс не могли понять, почему их единственный сын выбрал в своей жизни путь писателя в захолустном Вайоминге, когда мог бы спокойно взять в руки семейный бизнес.

  Сказать по правде, он и сам этого не понимал.

  Он знал лишь, что как-то незаметно стал рабом своего ремесла. Дэйв надеялся, что новая обстановка благотворно скажется на его творческих способностях. Прорвет блокаду кризиса, и он выплывет на берег вдохновения. Появление Кайен на его пороге внесло свежую струю в роман, дало неожиданное направление сюжету. Дэйв дал жизнь своей новой героине, которую назвал Спайс, надеясь, что никто не станет проводить параллелей с прототипом героини.

  Он волновался, как бы этот персонаж не захватил всю его книгу. Вот уже на протяжении нескольких страниц Спайс предпринимала попытки оттеснить его деликатную главную героиню на второй план. В конце концов, он писал Джасмин как женщину мыслящую, серьезную, он не был склонен превращать ее в легкомысленную особу в угоду Спайс. Возможно, сама Спайс и не была самой приятной героиней, с которой он когда-либо работал, но эта женщина отлично знала себя.

  А ему нравились уверенные женщины.

  Ближе к ночи, когда Дэйв удобно устроился на своей кровати, оказалось, что длинноногая зеленоглазая девушка, которая так быстро покинула его дом, прочно поселилась в его мечтах.

  На следующее утро он решил отдохнуть от работы и закупил много имбирного печенья в магазине на углу. И был сильно разочарован, когда они не пришли.

  Не пришли и на следующий день.

  И через день.

  Когда же его роман снова превратился в сухую писанину, Дэйв собрался навестить дом престарелых, чтобы узнать, не случилось ли чего с очаровательной миссис Йохансон, а так же с ее не менее очаровательной сиделкой, которая против его воли стала играть роль вдохновенной музы.

  Но потом передумал и поступил так же, как зачастую делал сам Хемингуэй, когда у него пропадало вдохновение: купил виски, с которым отлично сочеталось имбирное печенье.

  У Кайен снова начиналась мигрень. Пока она возилась с бумажной работой, которую ненавидела, но вынуждена была выполнять, у нее задергался глаз. Ну вот, пожалуйста, нервный тик. Нужен выходной или отдых. Но из-за нехватки работников у нее не было выходных с самого первого дня ее работы в центре. Разрываясь между выздоравливающей матерью и своими подопечными, Кайен чувствовала, что силы покидают ее.

  Последние несколько дней стали для нее самыми трудными. Ко всем бедам, ее неоднократно доставал один санитар, от которого она смогла отвязаться, лишь пригрозив рассказать все директору.

  Она, так замоталась от этого скоростного темпа жизни, что ей поневоле грезился прежний образ жизни: бутылочка текилы, теплый плед и дни ничегонеделанья.

  Кайен с трудом удалось взять себя в руки.

  При этом она напрягла всю свою волю. Она не дрогнув прошла мимо магазина с алкогольной продукцией и вместо того, чтобы зайти туда, пошла на собрание персонала больницы. Один раз в день она для поднятия боевого духа слушала истории исцеления алкоголиков. Ее психолог, Бетани Мур, уверила Кайен, что нелегкая работа в доме престарелых «Отдых вечерней звезды» была частью реабилитационного курса, поэтому надо продержаться. Бетани верила, что простой труд на благо общества был именно тем, что нужно, чтобы вернуть ее клиентку на путь истинный. А Кайен, со своей стороны, считала, что она таким образом исправляет грехи прошлого.

  Когда прошло ровно шесть месяцев с начала ее трезвого образа жизни, Кайен была так счастлива, как никогда не была за все время своей модельной карьеры.

  Но ее новую работу и впрямь нельзя было назвать легкой. После своего первого побега, Роуз Йохансон каждый день предпринимала попытки удрать на вечеринку к Дэйву. Во вторник ей удалось подговорить приятельницу, чтобы та рассказала занимательную историю об артистах, которые посещают дома престарелых. Так она хотела отвлечь Кайен, чтобы самой сбежать. В среду Роуз пыталась пробраться на волю за тележкой с грязным бельем, которое отправляли в прачечную. На следующий день, когда Кайен поймала Роуз на стуле у окна спальни, та сочинила в свое оправдание еще одну потрясающую историю.

  Книга, которая лежала у нее на столе, была не из тех, которыми обычно интересовались дамы ее возраста...

  Убедившись, что неуправляемый пятилетний малыш — ничто по сравнению с миссис Йохансон, директор пригрозил привязать ее к кровати, если она не прекратит попытки бегства. Кайен не знала, шутит тот или нет. Джей Ар относился к своим подопечным словно к неразумным и безответственным детям, которые не могут решать за себя. Но он катастрофически не умел общаться с подчиненными, и это стало причиной массового ухода персонала. Кроме того, в приюте царила мрачная атмосфера, которая также не способствовала притоку новых сотрудников.

  Несмотря на репутацию холодной и расчетливой стервы, Кайен никогда бы не смогла стать такой по отношению к своей нынешней работе. Честно говоря, новые обязанности нравились ей. Все было бы хорошо, если бы не Джей Ар, который только и пялился на ее фигуру.

  У нее мурашки бежали по коже, когда тот смотрел на нее. Кайен пыталась не замечать его взгляда и мысленно отряхивалась, проходя мимо. Если этот подлец считает, что руководящая должность дает ему право на нее, он сильно ошибается. Он наверняка думает о ней, как и все остальные.

  Любопытно, а Дэйв Эванс такой же? Удивительно: они едва обменялись парой слов, а он произвел на нее глубокое впечатление. И он был добр к Роуз. Старушка дала понять, что Дэйв определенно был джентльменом. А его улыбка могла завоевать сердце любой девушки, даже закаменевшее сердце Кайен.

  — Код девяносто девять, — сообщил мужской голос по громкой связи.

  Это был пароль для работников, означающий, что директора нет на месте. Кайен с облегчением вздохнула. После долгой недели усталость буквально валила ее с ног. Девушка потерла виски и решила уйти домой пораньше.

  Радости Дэйва не было предела, когда Роуз заглянула к нему, одетая так, словно ее пригласила к себе на торжественный ужин королева Англии. Вместо просторного халата, в котором она была в прошлый раз, на ней был бежевый брючный костюм, оттененный ярким шифоновым шарфом. Свежевымытые и аккуратно уложенные волосы по цвету напоминали леденцы, которые Дэйв так любил в детстве.

  — А где ваша приятельница? — спросил Дэйв с деланым равнодушием.

  — Эта женщина вовсе не моя приятельница, — проворчала Роуз, присаживаясь в кресло, предложенное Дэйвом. — Она слишком любит командовать. Я бы не хотела всегда быть рядом с ней. Вы даже не можете себе представить, через что мне пришлось пройти, чтобы оказаться здесь.

  Дэйв мысленно улыбнулся, представив себе, как Роуз пыталась ускользнуть из-под опеки Кайен. Его одолевало любопытство: почему такая красавица прячется в доме престарелых? Была ли на то какая-то особая причина? Он очень надеялся, что его любопытство связано исключительно с написанием романа. Хотя... Кого он обманывает? Он чувствовал влечение к этой женщине.

  Дэйв попытался сосредоточиться на разговоре.

  — Надеюсь, Роуз, ваш сегодняшний визит вполне законный?

  Она лукаво подмигнула ему.

  — То, чего не знает Кайен, ей не повредит.

  — Но зато это может повредить мне, — ответил Дэйв, думая о том, что с минуты на минуту сюда может заявиться рыжеволосый сержант в юбке. От этой мысли сердце замерло у него в груди.

  А пока он раздумывал над подобной перспективой, Кайен и впрямь появилась в его дворе.

  — А почему никто не пригласил меня на вечеринку? — спросила она с улыбкой Чеширского кота на устах.

  Удивительно, как Кайен удавалось выполнять простую работу так элегантно? Надо будет взять это на заметку, решил Дэйв. Она не была красавицей в классическом смысле. Больше похожа на Хилари Суонк, чем на Грейс Келли. Этот тип всегда ему нравился. Высокая, широкая в кости, развита физически, — за ней тянулся шлейф сексуальности, наподобие экзотического шарфа. Волосы растрепались на ветру, видимо, от быстрой ходьбы. То, как Кайен смотрела на него, должно было заставить его почувствовать свою вину.

  Роуз прервала хаотичный поток его мыслей:

  — Все знают: двое — это компания, а трое — уже толпа. Кайен, у тебя наверняка есть более важные дела, чем шпионить за мной.

  — А я как раз хотел вам звонить, — вставил Дэйв, держа в руке телефонную трубку. — Хотите чаю и печенья?

  Понимание, которое на миг появилось в глубине глаз Кайен, тут же исчезло, и девушка удивленно выгнула бровь.

  — Имбирные?

  Кажется, она мысленно обвиняла его в том, что он желает соблазнить эту пожилую даму своими печеньями. Вздохнув, девушка огляделась по сторонам.

  — Извините, что нарушила ваше уединение, — сказала она, опустившись в ближайшее кресло.

  Роуз прогремела:

  — Боже, девочка, ты совершенно не умеешь читать намеки.

  — Умею. И получше, чем некоторые, — ответила Кайен и повернулась к Дэйву. — Сам Гудини не смог бы лучше провести операцию побега, нежели это сделала Роуз. Я даже испугалась, не разбилась ли она, когда поняла, что наша молодуха выбралась на свободу через окно.

  Дэйв изо всех сил держался, чтобы не рассмеяться. Ему все сильнее хотелось попросить Кайен о новой встрече, раз уж он хочет узнать ее получше. И было бы неплохо, если бы в следующий раз она пришла без пожилой компаньонки. Тут он решил, что надо подключить к разговору Роуз.

  — У меня есть идея, — сказал он. — Почему бы вам не приходить ко мне каждый день в одно и то же время? Так Роуз не будет подвергать себя опасности и вам не надо будет о ней волноваться.

  Кайен подозрительно смотрела на него, и Дэйву стало неловко за свою речь.

  — Звучит неплохо, — наконец ответила она. — Но мне бы хотелось знать одну вещь, прежде чем предложить нашему директору такой потрясающий план.

  — Что же именно? — дружелюбно спросил Дэйв.

  Кайен снова подозрительно взглянула на него, словно он уже провинился в чем-то самом ужасном.

  — Зачем все это нужно вам, мистер?

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

  Дэйв молча уставился на нее. Он возмущен, а это неплохой признак. Значит, она вправе задавать любой тон переговорам.

  — С вами всегда так сложно договориться? — спросил Дэйв, вновь пуская в ход все свое очарование. Быстро он, однако, справляется со своими эмоциями.

  — Не всегда. Только с вами.

  Роуз проворчала что-то невразумительное себе под нос.

  Улыбка коснулась губ Кайен. По какой-то странной прихоти судьбы ей нравилось вести этот немой бой с Роуз. Только эта пожилая женщина доставляла ей хлопоты на работе. Остальные пациенты вели себя спокойно, потому что находились под действием лекарств. Девушка даже завидовала Роуз: ей бы очень хотелось быть такой же энергичной и упорной в свои восемьдесят.

  Дэйв с таким теплом предложил печенье пожилой даме, что невольно растопил лед в груди Кайен, который копился целое десятилетие. Вспоминая свои приключения в прошлом, она пыталась понять, когда же стала такой циничной и недоверчивой.

  — Я бы выпила стакан холодного чая, — попросила Кайен, внезапно ощутив сухость во рту. — Если вы не против, конечно.

  Слава богу, на этот раз Дэйв не предлагал Кайен ничего покрепче чая. Ее борьба против алкогольной зависимости была поставлена под угрозу в стенах этой квартиры. Но она просто не имела права запрещать кому-либо пить в ее присутствии. Пусть. Она выдержит. Трезвость — только ее образ жизни. Навязывать свою позицию никому не надо.

  Конечно, свой старый образ жизни забыть она пока не могла и частенько задумывалась над тем, что там друзья делают без нее. И с кем проводит ночи ее бывший парень теперь, когда она ушла с подиума. Форрестер наверняка бы посмеялся от души, увидь он ее в бесформенном халате, окруженной кучкой «старых пердунов», как он любил называть пожилых людей.

  Усилием воли Кайен вернулась в настоящее. Взяла телефон и набрала номер центра.

  — Я нашла миссис Йохансон, — сообщила она диспетчеру. — Беспокоиться не о чем. Она в безопасности и находится по соседству с центром, в гостях у знакомого. Мы скоро вернемся.

  С этими словами она положила трубку и посмотрела на Дэйва, который потягивал виски. Его светлые волосы были коротко подстрижены, лицо покрыто легким загаром. Весь его вид свидетельствовал: этот человек на отдыхе и принадлежит самому себе. Одним словом, свободный художник. В его доме наверняка есть спортзал и тренажеры. Ведь сидячая работа очень вредна для позвоночника и ослабляет мышцы.

  — Вы родились здесь? — спросил Дэйв, передавая ей стакан с холодным чаем.

  — Да. Я родилась и выросла в графстве Шеридан.

  — Значит, вы прожили здесь всю жизнь?

  Не желая вдаваться в подробности своего прошлом, Кайен решила отвечать просто и односложно.

  — Ну, я бы так не сказала. Я сбежала из этой чертовой провинциальной дыры, как только представилась возможность.

  — Тогда что же заставило вас вернуться?

  — Сердечный приступ моей матери. Ей нужна сиделка, пока она будет поправляться.

  Она не должна объяснять, что настоящая причина возращения была другой. Ей надо было собраться с мыслями и выздороветь самой. Уж лучше жить в этой дыре, чем торчать в центре реабилитации.

  — Ваш поступок достоин похвалы, — провозгласил Дэйв.

  Кайен уловила слабый южный акцент в его речи. Наверняка ему тоже приходилось работать над своим произношением, чтобы избавиться от несвойственного столице говора.

  Дэйв мило болтал на светские темы. Он был гостеприимен и весел, к Роуз относился внимательно, но без покровительства.

  Хохоча над его шутками, Кайен вдруг поймала себя на мысли, что уже давно так хорошо не отдыхала.

  — Кстати, а что все-таки вы пишете? — поинтересовалась она.

  Дэйв выглядел как нельзя более равнодушным, когда включил монитор. Неожиданно его рука задела ее руку, и между ними словно бы пробежала искра. Кайен нахмурилась и на всякий случай отодвинулась подальше.

  — Я уже говорил, — бодро ответил Дэйв. — Великий американский роман.

  Вращаясь в богемной среде, Кайен прекрасно знала, что писатели весьма ранимые люди, но она и представить не могла, что они настолько скрытные. Его ответ был очередным штампом. Ну и пусть. Она не будет лезть в его душу.

  — Я не думаю, что вы боитесь, будто мы с Роуз способны украсть ваши идеи?

  Губы Дэйва расползлись в улыбке.

  — Ну это вряд ли. Просто для любого писателя считается дурной приметой рассказывать о своей новой книге до того, как она будет закончена.

  Из своего прошлого опыта Кайен знала, что верить мужчинам не следовало. В принципе ее не касается, о чем он там пишет. Она предполагала, что, как и многие из писателей, которых она знала еще по Нью-Йорку, Дэйв не сможет написать ничего более-менее серьезного.

  — А что вы сами любите читать? — неожиданно спросил он, меняя тему.

  Кайен пришлось задуматься. Этот вопрос не из тех, на которые она привыкла отвечать. Многие, слишком многие полагали, что она чересчур легкомысленна, чтобы читать что-нибудь серьезнее глянцевых журналов с простенькими статьями. Да и правда, вкус ее был весьма непритязательным. Раньше она читала все подряд. В колледже ей очень понравилась классика, которую английские учителя предлагали для домашнего чтения. За свою же карьеру модели она едва ли прочитала хоть одну стоящую книгу — времени не хватало. А теперь, когда она вернулась домой, она не могла читать все подряд — ее мать была сосредоточена на религиозной литературе и так и норовила приобщить к ней дочь.

  — Это от многого зависит, — ответила она. — Я бы с радостью прочитала одну из ваших книг. В каком жанре вы работаете?

  — Я бы определил его как нечто среднее между литературой художественной и мистицизмом.

  Господи, как же ее нервируют эти размытые ответы!

  Чувствуя себя ужасно глупо, она рискнула задать вопрос:

  — А что называют художественной?

  Любой образованный человек должен был это знать, но Кайен не знала, хотя интуитивно чувствовала, что популярная литература, которую она так любила читать, вряд ли имела много общего с романами Хемингуэя и Джека Лондона.

  — Под художественными, — объяснил Дэйв, — я имею в виду те книги, на которые дают великолепные отзывы, но за которые ужасно мало платят.

  Кайен кивнула и улыбнулась. Теперь понятно, почему ему нужен был дополнительный доход в виде преподавания.

  — Тогда надо совместить оба жанра.

  — Здравый смысл и вдохновение редко идут рука об руку, — снова пояснил Дэйв.

  Вспомнив про Роуз, Кайен оглянулась через плечо на кресло, где как на троне восседала пожилая женщина. Она спала. Дэйв и Кайен переглянулись, как родители, опекающие дитя. Хорошо еще, у Роуз не было того блаженного выражения, какое имеют спящие дети, а то сходство было бы полным.

  Когда же с ее губ сорвался громкий храп, оба расхохотались.

  Никогда в своей жизни Кайен не чувствовала себя так комфортно рядом с мужчиной. Осмотревшись еще раз, она убедилась, что его дом удачно сочетал уют и практичность. Книги занимали в этом доме главное место. Высокие шкафы, тянулись вдоль всех стен. Книги были даже на кофейном столике и в глубоком кресле. Фотография привлекательной четы — очевидно, его родителей — располагалась на каминной полке, рядом с фотографиями самого хозяина — то он на лыжах, то в походе на байдарках. Рассмотрев все снимки, Кайен пришла к выводу, что Дэйв происходит из благополучной семьи.

  Вряд ли такой человек может писать об ужасах и мистике.

  Хотя, возможно, он пишет об этом оттого, что так сейчас модно. Она вспомнила, что многие фотографы пытались примерить на нее образ кровожадной женщины-вамп. Красивое тело Кайен и по-деревенски свежее личико были полным контрастом героине, столь популярной на Пятой авеню. Даже с гримом ей было очень трудно изображать из себя роковую женщину.

  Правда, об этом ей не хотелось бы говорить с Дэйвом. Он ничего не знал о ее прошлом, и пусть все так и остается.

  — А как вы сами оказались здесь, на окраине цивилизации? — спросила она.

  — В отличие от вас я сам выбрал этот город. Мне нравятся полусонные улицы Шеридана и островерхие вершины гор больше, чем ботанические сады Бирмингема и его сумасшедший ритм жизни.

  — Ваша семья до сих пор живет в Алабаме?

  Брови Дэйва сошлись на переносице.

  — Они так привыкли к городскому образу жизни, что уже не мыслят себя вдали от мегаполиса. Мы все время спорим на эту тему. Как и вы, они не понимают, что за магнит меня тянет сюда. Они втайне надеются, что суровые зимы Вайоминга приведут меня в чувство.

  Неожиданное его рассказе зазвучали печальные нотки, и Дэйв решил сменить тему разговора.

  — Давно вы работаете в доме престарелых?

  — Неделю, — ответила Кайен. — И если Роуз не перестанет от меня сбегать, я могу не дожить до первой зарплаты.

  Дэйв весело взглянул на нее.

  — Не верю, что все настолько плохо.

  Он был не единственным, кто недоумевал по поводу ее выбора. Тем не менее Кайен не обязана была объяснять свои мотивации едва знакомым людям.

  — Вы находите мою работу не стоящей вашего внимания? — спросила она с вызовом.

  — Главное, какой ее находите вы сами. Прошу прощения, но мне кажется странным, что такая красота и такой ум прячутся в глухой провинции.

  Значит, он заметил ее красоту. Но в то же время осудил ее образ жизни. Да просто отлично, что этот человек ничего не знает о ее прошлом. Вот пусть не знает и дальше. До тех пор, пока она не разберется со своим будущим.

  Кайен была спасена от дальнейших расспросов пробуждением Роуз. Та всхрапнула так громко, что от своего же храпа и проснулась. Смущенная, старушка огляделась по сторонам.

  — Надеюсь, вы хорошо вздремнули, — улыбнулся Дэйв.

  — Спасибо, хорошо. А теперь, если не возражаешь, Кайен, я готова идти домой.

  Кайен подумала, что вежливость в обращении с дамами была дана Дэйву от природы. Немного посидев на этой залитой солнцем террасе, она почувствовала себя полной сил и энергии. Вот что значит простой домашний уют и забота. Пусть в их доме никогда не было мужской руки, но доброты и уюта хватало. Хоть за это спасибо маме.

  — Вы уверены, что пора возвращаться? — спросил Дэйв, провожая их до двери.

  Роуз даже не колебалась:

  — Конечно.

  — Надеюсь, ваша администрация разрешит ежедневные визиты. Если понадобится, я сам могу поговорить на эту тему.

  Кайен кивнула и помогла Роуз спуститься вниз по ступенькам. Оказавшись во дворе, она посмотрела на Дэйва, словно бы раздумывая, выдать ли ему важный секрет.

  — Романтические книги, — выпалила она неожиданно.

  Когда он непонимающе посмотрел на нее, она улыбнулась ему игриво и насмешливо и добавила:

  — Вот что я люблю читать.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

  Дэйву пришлось заглянуть в Интернет, чтобы выяснить точно, что собой представляет нынешняя романтическая литература. Это была некая смесь любовных и эротических романов. Описание вызвало у него интерес — как и сама женщина, которая призналась в любви к этому жанру. Он никогда не встречал более интригующей особы. Кажется, Кайен не любила говорить о себе и своем прошлом. Загадочная, как тающая в облаках луна, она освещала ему путь на страницах книги, которую он писал со все возрастающей легкостью. И хотя Дэйв не мог честно сказать, что Спайс идеально подходила под ту категорию героинь, которые ему нравились, сама Кайен ему нравилась все больше и больше. Этого он отрицать не мог.

  Слово «романтика» вызывало в его воображении весьма соблазнительные образы Кайен, лежащей обнаженной на кровати. Ну вот, пожалуйста, он уже не может контролировать свои мысли и чувства. Несмотря на то, что внешне она походила на легкомысленную женщину, он верил, что ее интересует в жизни не только сексуальное удовлетворение. Напротив. Признавала она сама это или нет, Дэйв сильно подозревал, что Кайен ищет долгих и серьезных отношений.

  Что касается его нового романа, то, учитывая вкус Кайен, Дэйв очень сомневался, что он ей понравится. Он представил, что она наверняка найдет стиль излишне претенциозным. Ирония судьбы состояла в том, что заоблачная сумма его гонораров постоянно оставляла ощущение, что он кого-то надул, смошенничал. Он боялся, что уже не сможет повторить свой изначальный литературный успех. И настал творческий кризис.

  А Кайен неожиданно прорвала этот застой, и вдохновение хлынуло на полную мощь. Она просто пронзила его своими зелеными глазами и зажгла в груди долгожданное пламя. Новая героиня ворвалась в роман и жила в нем своей собственной жизнью. Дэйв был не властен над ней. И конца и края роману не было видно.

  Если он не сможет совладать с героиней до конца отведенного издательством срока, он будет вынужден забросить мечты о писательской карьере. И вернется домой, к семейному бизнесу. У него не было желания провести остаток жизни так, как изначально хотели его родители. Но если он не сможет повернуть сюжет романа к более неожиданной и роскошной развязке, то придется ему приналечь на преподавание.

  Кайен и представить себе не могла, что она стала своеобразным этапом в его карьере. Конечно, он был счастлив снова почувствовать вдохновение. Но куда оно его приведет?

  * * *

  Вопреки ожиданиям, убедить Джей Ар разрешить визиты к Дэйву оказалось не так сложно. Роуз за последнее время нанесла столько морального ущерба всему персоналу, что от нее все были рады лишний раз отдохнуть.

  Это решение добавило оптимизма Роуз. Ее преображение было столь внезапным, что остальные пациенты начали шептаться между собой: что же такое с ней произошло? Некоторые хотели знать: вдруг она принимает какой-нибудь эликсир молодости? Другие просили открыть ее секрет.

  — Он находится напротив нашего дома, — с напускной скромностью отвечала Роуз.

  Особое внимание она стала уделять внешности: каждое утро делала макияж и укладывала волосы.

  — Прошу тебя, пойдем сегодня со мной по магазинам, — попросила Роуз Кайен, расплывшись в улыбке. — И не волнуйся насчет денег. Я пока в состоянии обеспечивать себя сама. Просто хочу купить пару новых вещей, которые придадут мне смелости.

  Кайен рада была сбежать из ужасающей атмосферы дома престарелых, поэтому с удовольствием согласилась, несмотря на свою не менее ужасающую финансовую ситуацию. Кайен ошибочно предполагала, что большинство пациентов центра лечатся здесь. Но в действительности для многих это был повод начать новую жизнь. И Роуз переехала сюда именно за переменами.

  Они доехали на рейсовом автобусе до магазина, который предлагал качественную, но недорогую одежду. Цветовая гамма и разнообразие радовали глаз. Но выбрать что-то в секции для пожилых леди им так и не удалось.

  Роуз перешла в секцию для более молодых. Но и это их не спасло. Здесь висели модные вещи, однако на Роуз они совершенно не смотрелись.

  — Могу я вам чем-то помочь? — подскочил к ним консультант.

  — У вас есть что-нибудь для этой леди? — поинтересовалась Кайен.

  Через несколько минут Роуз утонула в ворохе модных новинок. Чтобы перемерить все это, понадобилось не менее часа.

  Неожиданно в голову Кайен пришла оригинальная идея.

  С ее опытом и знанием модных тенденций в промышленной индустрии она вполне могла бы заниматься дизайном одежды. Постепенно можно было бы выйти на приличный уровень заработка даже здесь, в этой глуши.

  Некоторое время она ходила от одной секции к другой и раздумывала над этим.

  Остановив свой выбор на элегантном шелковом костюме, Роуз осталась довольна.

  — Я снова чувствую себя моложе лет на десять! — восклицала она.

  Было бы еще хорошо, если бы она на этот раз не заснула посреди чайной церемонии, как это случилось в предыдущий визит, думала про себя Кайен.

  — Боже, вы сегодня просто обворожительны, — сказал Дэйв, открывая им дверь.

  Хотя комплимент предназначался для Роуз и она покраснела, Кайен восприняла это высказывание на свой счет. Их прогулка по магазинам принесла знаменательные результаты. Кайен избежала занудной рутины на работе и сидения перед экраном телевизора дома. Оказывается, ходить по магазинам без денег тоже иногда бывает полезно.

  — Возможно, вам и правда надо заняться дизайном одежды, — предложил Дэйв, выслушав рассказ Роуз. Она в подробностях пересказала их вылазку и то, как помогла ей Кайен.

  Молодая женщина внимательно посмотрела на него и призналась:

  — Я уже думала об этом.

  Неделей позже Кайен снова вспомнила про свою идею. К ней подошла одна из пожилых особ и попросила помочь выбрать подходящий наряд для вечеринки. Кайен решила, что ее психолог в обществе анонимных алкоголиков была права: только трудотерапия может вернуть ее к нормальной жизни.

  Эта был путь, который подходил ей гораздо лучше. Бывшая модель едва ли успешно может продолжать свою карьеру в доме престарелых.

  У ее матери были свои идеи насчет будущего дочери. Сюзан Олдермэн уже давно говорила дочери о том, что ей бы хорошо осесть дома и родить ребенка. Как можно скорее.

  Наконец, после долгих споров и пререканий с матерью, Кайен не выдержала:

  — Ты помнишь одну из причин, по которой я сбежала из дома, мам? Ты частенько влезала в мои дела, даже не спросив, нравится ли мне это.

  — Ну, не только поэтому, дорогая. И эта проблема уже не актуальна.

  Мать Кайен была склонна идеализировать прошлое. Правда, винить ее в этом нельзя. Ее жизнь была слишком трудна, она рано потеряла мужа, который заболел раком, и в итоге растила ребенка одна. Поднимала девочку на зарплату официантки, так и не выйдя повторно замуж. И под конец заработала сердечный приступ.

  По жизни она привыкла не полагаться на мужчин. Но всегда хотела, чтобы у Кайен в личной жизни было все хорошо.

  — Если ты настолько старомодна, то почему бы тебе не оставить в покое меня и самой найти приятного мужчину?

  Сюзан тяжело вздохнула.

  — Ты лучше всех должна знать, что никто не сможет заменить твоего отца.

  Кайен прикусила язык. Это было правдой.

  Насколько она помнила, все обожали отца. Кайен всегда была упрямой. И частенько отец выступал своеобразным громоотводом между матерью и дочкой. Когда он умер, борьба, в которой Кайен не могла выиграть, продолжилась с новой силой.

  Борьба, в которой в итоге и Сюзан проиграла. И противостояние вытолкнуло молодую девушку на поиски своего пути в этом мире.

  — Разве так сложно понять: внук или внуки привнесли бы в мою несчастную жизнь новый смысл, — сказала Сюзан, мученически поднимая руки к небу.

  — Едва ли, — усмехалась Кайен. — Они наверняка будут такими же пострелами, как я. В твоем возрасте, мам, я бы не стала подвергать себя подобному риску.

  Сейчас, снова столкнувшись с упрямым нравом своей матери, Кайен ни капельки не удивлялась тому, что сбежала несколько лет назад из родительского дома. Грустным было ее детство. С нее довольно! Несмотря на удивительной красоты пейзажи и кристально чистое небо над головой, в этом сонном городе было решительно нечего делать. Разве что устраивать вечерние посиделки.

  Центром развлечений номер один в Шеридане был кинотеатр под открытым небом. Здесь подростки впервые испытывали радости физической близости: приезжали на машинах, останавливались под высокими деревьями и целовались.

  Ничего удивительного, что молодежь покидала этот город, как только получала диплом на руки. Кайен до сих пор чувствовала вину за то, что покинула мать сразу же после колледжа. Зато сейчас они снова вместе и, как надеялась Кайен, делали первые шаги к примирению.

  В свободное время заняться ей было решительно нечем, и она начала фантазировать насчет дизайна одежды. С ее-то связями будет не сложно найти нужный материал и местных швей, которые воплотят смелые мечты в реальность.

  — Поможешь мне вымыть голову? — спросила Сюзан.

  Кайен приступила к одному из самых своих нелюбимых занятий весьма спокойно. Какие бы там ни были у них разногласия с матерью, она не может не выполнять свой дочерний долг. Она поставила стул напротив раковины и устроила Сюзанну как можно удобнее. Мать еще была слаба после операции, поэтому с трудом наклоняла голову над раковиной.

  — Проверь воду, чтобы не была горячей. В прошлый раз ты меня чуть не ошпарила.

  — Прости, мам.

  Кайен проверила температуру рукой и лишь потом намочила волосы матери.

  — Попробуй наклониться еще чуть ниже, — попросила Кайен, пытаясь не забрызгать одежду мамы.

  После долгих лет отсутствия и конфронтации с матерью, Кайен приходила к выводу, что не так уж между ними все и плохо. Как бы она хотела смыть, как пену, воспоминания о былых раздорах. Вообще бы все было хорошо.

  Теперь, когда она жила здесь, всех этих лет в Нью-Йорке как не бывало! Быстро же все изменилось! Она помогает восстановиться своей больной матери. Ухаживает в доме престарелых за пожилыми людьми. Разве она могла предвидеть такие перемены в своей жизни, напиваясь каждый вечер с друзьями в модных клубах?

  Форрестер ее бы точно засмеял. Этот человек и приучил ее к выпивке, без которой она едва ли могла прожить несколько часов. Конечно, Форрестер был человеком небезынтересным. С ним ей было гораздо веселее, чем с кем бы то ни было еще. Но... Кайен должна была сделать серьезный выбор: либо ей оставаться с ним и регулярно испытывать силу его кулаков, потому что он жутко ревновал ее, либо... Кайен не была самоубийцей. И она выбрала новую жизнь.

  Вскоре после того, как девушка оставила Форрестера, он оказался в объятиях ее лучшей подруги. Недолго же он горевал! После подобного рода отношений Кайен вообще зареклась иметь дело с мужчинами. Ей доводилось встречаться со многими парнями, которые жили буквально на грани жизни и смерти, она уже не могла отличить здоровые отношения от нездоровых.

  — Ой! — Ее мать выпрямилась на стуле, стукнувшись головой о раковину. — Смотри, что делаешь! Ты едва не попала мне в глаза мыльной водой! — закричала она.

  Кайен смущенно извинилась. Схватив полотенце из рук дочери, Сюзан стала вытирать волосы. Вода и остатки шампуня при этом полились на пол. Убрав все, Кайен предложила матери высушить волосы феном. Эта задача была не из легких. Волосы Сюзан были тонкими и редкими, а мать не любила, когда ее головы касаются чужие руки.

  Выключив фен, Кайен стала накручивать волосы на бигуди. Эти бигуди она помнила еще с раннего детства. Она старалась полностью сосредоточиться на деле, но мысли ее непрестанно возвращались к Дэйву Эвансу. По какой-то причине он ее заинтересовал. Какой он был? Наверняка сентиментальный тип, человек, который любил напустить туману вокруг себя в надежде впечатлить завсегдатаев баров своей академической чепухой. Справедливости ради нужно отметить, что после того первого вечера она ни разу не видела бутылок из-под алкоголя в его доме.

  Телефонный звонок заставил мать подпрыгнуть на месте. Кайен невольно потянула за ее волосы.

  — Ответишь? — спросила Сюзан, поморщившись.

  — Почему ты не разрешаешь мне ставить автоответчик или хотя бы определитель номера? — упрекнула ее Кайен. — Ненавижу, когда покой нарушают какие-нибудь распространители, от которых никакого толку. Только время отнимают.

  — Все эти новомодные штучки — напрасная трата денег, — заявила Сюзан.

  Кайен знала, что за этим упреком может последовать ссора по поводу тех малых денег, которые она присылала матери, пока жила в городе. Поэтому она промолчала и подняла трубку. В конце концов, разговор всегда можно прервать. Меньше всего ей хотелось, чтобы это звонил кто-то из ее прошлого...

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

  Джасмин была мертва. Кто-то проломил ей череп тупым предметом, оставив истекать кровью на странице семьдесят восемь. Жестокость убийства шокировала самого Дэйва, но на каком-то подсознательном уровне очаровала. Дэйв тайно подозревал в убийстве Спайс, которая никогда не вызывала в нем симпатии. Ее холодность и скверный характер, дополненные отсутствием каких-либо моральных устоев, делали ее подходящей кандидатурой на роль главной злодейки в романе.

  Бедная, прекрасная Джасмин. Умереть насильственной смертью в самом расцвете лет, даже не познав вкус настоящей любви. Дэйву было интересно, почему на страницах его романов всегда убивают хорошеньких женщин. Он надеялся, что прототип Спайс поможет ему найти ответы на все вопросы. Но Кайен не появлялась.

  Он с нетерпением ожидал нового визита Роуз и Кайен. Ведь без них у него совсем ничего не складывалось. Из общения с ними Дэйв черпал вдохновение для своего романа. Да и вообще их компания была приятна сама по себе. Еще... ему бы очень хотелось назначить Кайен настоящее свидание. Чтобы получше узнать девушку.

  Хорошо бы, у Кайен оказался не такой строптивый характер, как у Спайс. И все же Дэйв находил эту мысль интригующей. Еще ему нравилось ее чувство юмора, которое она иногда демонстрировала.

  Дэйв выключал компьютер сразу, как только она оказывалась рядом. Он боялся, что совершенно случайно Кайен может узнать себя в мисс Спайс, а это уже совсем никуда не годится.

  Прозвучавший дверной колокольчик заставил его выключить свой ноутбук. Любопытно, как сама Кайен выглядела бы в ситуациях, в которые он помещал Спайс? Это была довольно интригующая мысль.

  Хотя он ожидал увидеть и Роуз, и ее сиделку, он не догадывался, что Кайен может так измениться. Открыв дверь, он словно впустил в дом свежий ветерок.

  — Проходи, солнышко, — поприветствовал он Роуз. Предложил ей руку и помог сесть в кресло.

  Кайен выглядела сегодня особенно неприступной: к ней Дэйв вряд ли бы рискнул прикоснуться. Пока Дэйв и Роуз обсуждали события последних дней, Кайен бродила по комнате. Она рассматривала фотографии и картины, коллекцию античных скульптур, японские гравюры и множество литературных наград и премий. Неожиданно она взяла в руку стеклянное пресс-папье, и Дэйв вдруг подумал о том, как легко им размозжить голову, если бросить с нужной силой...

  — Я искала ваши романы в местном магазине, — сказала она. — Не нашлось ни одного экземпляра.

  В этом не было ничего удивительного. Книги в мягкой обложке задерживались на книжной полке немногим дольше, чем йогурт в молочном магазине. Да и ко всему прочему в местной лавочке едва ли нашлось бы место автору, не слишком известному широкой публике.

  — Если хотите, могу подарить вам один из своих романов и даже подписать на память, — предложил он.

  На лице Кайен отразилась целая гамма чувств.

  — Ну, это совершенно не обязательно. Я уже оставила заказ в магазине.

  Дэйв облегченно вздохнул. Ну и как бы он подписал свою книгу?

  «С любовью»?

  «С восхищением»?

  «Спасибо за то, что дали жизнь моей следующей книге...»

  — Наверняка ее быстро вышлют, — холодно заметила Кайен. — Я сказала, что они непременно должны закупить целую партию. Ведь скоро у вас тут появится много поклонников в лице студентов и школьников.

  Дэйв с любопытством посмотрел на нее. Неужели она завидует его популярности?

  В своей обычной манере Роуз не преминула встрять в интересный разговор:

  — Лично я бы хотела получить одну из ваших книг. С подписью.

  Дэйв улыбнулся.

  — Мне нравятся женщины, которые знают, чего хотят, — сказал он, выходя из комнаты. Когда он вернулся минутой позже, в руках у него была книга.

  — О, твердый переплет, — заметила Кайен. — Впечатляет.

  Дэйв передал книгу Роуз, которая театрально прижала ее к груди.

  — Я буду беречь ее как зеницу ока, — пробормотала старушка, открывая первую страницу и читая дарственную надпись: — «Моей дорогой подруге Роуз. С обожанием от соседа, Дэйв Эванс».

  Роуз промокнула глаза тончайшим платком.

  — Надеюсь, ты знаешь, как я обожаю тебя, друг мой, — поведала она Дэйву.

  Кайен молча взирала на трогательную сцену. Пока Дэйв и Роуз продолжали обмениваться взаимными нежностями, она подошла к большому окну, выходящему в сад. Погрузившись в раздумья над своей собственной жизнью, Кайен вздрогнула, когда Дэйв окликнул ее. Ей пришлось оторваться от созерцания умиротворяющего пейзажа.

  Он мягко положил руку ей на плечо.

  — Не хотел вас напугать, — сказал он.

  Его прикосновение взволновало Кайен. Сколько воды утекло с тех пор, как последний раз ее касался мужчина. Кайен всем телом ощутила его мужественность. Словно бы это было не простое прикосновение, а самое страстное в мире объятие.

  Любопытно, каково это: полностью положиться на сильного мужчину? Кайен это не дано было знать. Как и ее матери. Должно быть, это самое восхитительное чувство на свете.

  — Роуз уже хочет спать, — сообщил Дэйв. Повернувшись к нему лицом, Кайен увидела в его глазах щемящую нежность. И не нашла ничего лучшего, как представить себя в объятиях этого мужчины. Дэйв, несомненно, был хорош собой и прекрасно воспитан, но с ее цинизмом и тяжелым жизненным опытом ему будет нелегко смириться.

  — Можно попросить вас об одолжении? — спросила Кайен.

  В уголках его чувственных губ заиграла лукавая улыбка.

  — Наверное, произошло нечто ужасное, раз вы так сильно дрожите, — заметил Дэйв.

  Это замечание говорило о том, каким хорошим психологом он был. Когда он взял руки Кайен в свои, то только усилил ее внутреннюю дрожь. Кровь бежала по венам, словно горячее бренди.

  Кайен напомнила себе, что ей всегда было тяжело просить мужчин об одолжении. И хотя Дэйв не был похож на тех мужчин, с которыми ей доводилось общаться, все же она ненавидела саму мысль о том, что нужно о чем-то просить. Однако ее единственным знакомым мужчиной в городе, так что выбирать не приходилось.

  — Какого рода одолжение? — спросил он.

  — Я знаю, что нужно было сообщить вам заранее, — сказала она порывисто. — Но в эти выходные состоится встреча выпускников нашего класса, и я хотела бы спросить: вы не согласитесь меня сопровождать?

  — И все?

  В голосе Дэйва прозвучало искреннее удивление.

  — Я думал, вы попросите меня одолжить вам большую сумму денег или что-нибудь подобное.

  — Я бы никогда не стала этого делать, — возразила она.

  Он откинул голову назад и от души рассмеялся.

  — Я с удовольствием составлю вам компанию. Но для начала я бы хотел спросить: зачем нам туда идти, если вам этого не очень хочется?

  Правильный вопрос. Именно его Кайен постоянно задавала сама себе с тех пор, как ее классный руководитель, миссис Ролинз, попросила ее прийти на намечающуюся вечеринку.

  — Дело в том, что я не хочу обижать леди, которая на меня рассчитывает, — сказала она, нервно покусывая нижнюю губу. — Да и, кроме того, было бы неплохо наладить связи с обществом. Заново.

  С целым городом...

  Дэйв, казалось, пребывал в нерешительности.

  — Я также надеюсь сберечь время, которое хотела употребить на то, чтобы попросить прощения у своих одноклассников, — объясняла Кайен. — Ведь я застану их всех в одном месте сразу.

  Помнится, однажды один из ее друзей с жаром втолковывал ей, что наладить связи — самое главное в жизни. Они часто ссорились по этому поводу. Сейчас же Кайен просто хотела заново завязать дружеские отношения с жителями своего родного города.

  — В таком случае я согласен.

  Кайен с шумом выпустила из легких воздух. Какое счастье!

  Дэйв заключил ее в свои объятья. Прислонившись к нему, Кайен почувствовала его упругое тело и терпкий аромат туалетной воды. Словно брошенный судьбой странник нашел в пустыне оазис, такой же покой обрела она в этих сильных и нежных руках.

  Неожиданно Кайен заметила, какие добрые у него глаза. Морщинки в уголках рта и на лбу придавали лицу выразительность. Несмотря на честные намерения поддерживать с ним только платонические отношения, она вдруг почувствовала, что хочет поцеловать его!

  Интересно, как долго женщина может жить без секса? Многие считают воздержание настоящим проклятием. Кайен не видела необходимости поддерживать себя в таком состоянии излишне долго. Будучи натурой страстной, она не знала, что хуже — жить без алкоголя или жить без секса?

  Устав бороться с самой собой, Кайен закрыла глаза и утонула в поцелуе, которого оба ждали с самой первой встречи. Зарывшись пальцами в его волосы, она жадно исследовала уста Дэйва. Его губы были твердыми, но нежными; Кайен упивалась собственными чувствами, испытывая неземное наслаждение.

  Вдруг позади них кто-то кашлянул.

  Они отскочили друг от друга, словно пара подростков, застигнутых врасплох на первом свидании.

  — Кажется, мне уже пора спать. Не отведет ли меня кто-нибудь из вас домой? — спросила Роуз слабым голосом.

  Ее рука легла на сердце в театральном жесте, который заставил Кайен вздрогнуть. Она поняла, что Роуз все видела и не на шутку рассердилась. Еще бы! Однако, кроме жалости к старушке, Кайен ничего испытывать не могла, учитывая их разницу в возрасте.

  — Хочешь, я вызову «скорую»? — предложила она.

  — Мне уже лучше, — холодно проговорила Роуз.

  Всю свою жизнь Кайен постоянно кого-нибудь обижала. Это был ее злой рок, не иначе. Некоторые люди уверяли, что ее любовь была сродни смертельному яду, наказанию, которое едва ли заслуживал даже самый пропащий человек. Может быть, именно поэтому Кайен всегда подсознательно выбирала неправильных мужчин. Их она просто не боялась обидеть.

  Когда они вышли на улицу, Роуз гневно воскликнула:

  — Что ты наделала, маленькая дрянь!

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

  Несколько недель назад все, о чем волновалась Кайен, — это как довести Роуз без приключений до дома престарелых. Сегодня же на карту были поставлены ее собственные чувства.

  — Для человека с сердечным приступом ты идешь довольно прытко.

  В глазах Роуз засверкал гнев. Кайен ускорила шаг.

  — Мне жаль того человека, который попытается оказать тебе помощь и переведет через дорогу, — пошутила она.

  — А мне жаль того человека, который доверится тебе, — парировала Роуз.

  — Я не хотела тебя обидеть, — ответила Кайен, — все случилось само собой. Кроме того, разве не ты вдохновляла меня на походы к Дэйву, разве не ты уговаривала дать ему шанс?

  — Я не просила тебя с ним целоваться, — выкрикнула Роуз. — Поверить не могу, что считала себя своим другом.

  — Но я до сих пор твой друг, — возразила Кайен.

  Видя, что пожилая леди не способна быть объективной, Кайен сочла за лучшее избежать выяснения отношений. Что ей и впрямь было нужно сделать, так это как-нибудь отвлечь Роуз от случившегося. И чем скорее она это сделает, тем лучше.

  — Что ты скажешь, если мы найдем для тебя более подходящего... — Кайен помедлила, подбирая слова, — поклонника?

  — У меня есть идея получше, — пробурчала она. — Вместо того чтобы сводить меня с кем-нибудь из дедов, почему бы тебе просто не держаться от меня подальше!

  Проводив Роуз до ее комнаты, Кайен отправилась к себе в кабинет. Оставшееся время она провела в поисках подходящего кавалера для Роуз. Сделать это, однако, оказалось не так просто.

  Роуз могла с ней и не общаться, но зато мать Кайен с лихвой заполняла свободное время своей дочери. Она постоянно названивала ей на работу с тех пор, как услышала, что ее дочь встречается с самым известным холостяком в их городке, с человеком, который разъезжает по городу не на мотоцикле, как бывшие поклонники Кайен, а на элегантной спортивной машине. Как бы ни радовалась за дочь Сюзан, Кайен не собиралась развивать отношения с Дэйвом.

  Попросив Дэйва сопровождать ее на встречу выпускников, она рисковала. Обычно Кайен всегда использовала мужчин до того, как они начинали использовать ее. Эта стратегия родилась из болезненного опыта молоденькой девушки, сердце которой было не раз разбито коварными соблазнителями. Даже сейчас она иногда вспоминала их. Появившись на встрече в обществе самого завидного холостяка города, она докажет всем, чего достойна на самом деле. Правда, быть рядом с Дэйвом — довольно опасно для нее самой и для ее чувств.

  Кайен знала, что предстоящее событие станет серьезным испытанием для ее трезвого образа жизни. Слава богу, Дэйв все время будет неподалеку. Хуже всего то, что ее одноклассники вряд ли собираются держать языки за зубами. А значит, старые раны наверняка откроются снова.

  Кайен понимала, что Дэйв рано или поздно услышит неприятные вещи, связанные с ее прошлым. И тогда она не сможет вымолить у него прощения.

  С ее прошлым было действительно трудно заводить новых друзей.

  В тот день, когда должна была состояться встреча одноклассников, стояла жуткая жара, но вечер овеял всех благодатной прохладой. Кайен надеялась, что также радушно примут ее и старые знакомые. За школьными дверями их ожидает масса воспоминаний, и чем ближе подходило время встречи с Дэйвом, тем больше сожалела девушка о своем поспешном решении.

  Учась в начальной школе, Кайен постоянно испытывала неловкость из-за своего происхождения. Вайоминг можно было считать штатом больших возможностей, но тут было полно предрассудков и богатых людей, чьи семьи нажили свое состояние несколько поколений назад. И только совсем недавно прогресс проник в этот идиллический мир, принеся с собой новые технологии и Интернет. Кайен находила забавным сочетание разных культур и эпох, где поло конкурировало с родео на площадках для летнего отдыха.

  Трейлер, в котором она выросла, был уютным и чистым. Ее мать всегда старалась дать дочери все необходимое — прежде всего, крышу над головой, еду и мало-мальски приличное образование. И все же жестокие комментарии на тему «отбросов общества» преследовали ее до сих пор.

  Теперь Кайен была приглашена на престижную вечеринку. Это могло знаменовать ее вход в общество, который до сих пор был ей заказан. Может, именно поэтому она столь многого добилась в своей жизни. Стремление доказать сверстникам, что она ничуть не хуже их, вело ее к цели сильнее, чем желание заработать большие деньги. Она непременно поразит их всех предстоящим вечером.

  Потрясающее в своей простоте черное платье от Версаче, которое она выбрала для встречи выпускников, красиво облегало ее идеальные формы. Глубокий вырез на груди был расшит бисером «Сваровски». Колье из трех бриллиантов дополняло изысканный и вместе с тем соблазнительный образ.

  Выглядела Кайен великолепно. Как жаль, что столь же легко нельзя было превратить их видавший виды трейлер в роскошный особняк.

  Помнится, Кайен никак не могла простить матери то, что она не использовала ее деньги на то, чтобы купить новый дом. Новый дом — этого вполне заслужила почтенная женщина.

  — Я жила в этом трейлере почти тридцать лет, собираюсь здесь и умереть, — в этом была вся Сюзан Олдермэн.

  Разве с такой логикой поспоришь? Когда же Кайен стала расспрашивать мать о расходах, та ограничилась ответами про лекарства. Кайен не понимала, как можно тратить столько денег на медикаменты, но молчала. Ей хотелось держаться от матери как можно дальше, чтобы не бросать на нее тени своего распутного прошлого. В глубине души она знала, что наверняка стараниями своей матушки за душу непутевой дочери уже давно молится какой-нибудь священник.

  Погруженная в мрачные мысли, Кайен спустилась вниз. Наверное, именно ему, безымянному святому, она и должна быть благодарна за то, что Дэйв согласился пойти с ней на вечер. Она уверяла себя, что совершенно не обязана производить на него впечатление.

  Тогда почему же ее сердце так сильно забилось, когда Кайен услышала стук в дверь?

  Как она и предполагала, Дэйв был одет в смокинг. Он стоял в дверях и удивленно молчал, не спуская с нее глаз. Кайен мысленно сравнила себя с Золушкой, которая спешила на свой первый бал.

  И все же она не была Золушкой. И у нее не было хрустальных туфелек, при помощи которых Принц найдет ее потом среди простых девушек. Сказкам в ее жизни давно не было места...

  Неожиданно она очень пожалела о том, что попросила его сопровождать ее на бал.

  Она уже хотела отказаться от этой безумной идеи, как позади нее возникла мать и пригласила Дэйва пройти в дом.

  — Наконец Кэй привела кого-то поприличнее всех своих предыдущих парней, — сказала она новому знакомому, когда они проходили в комнату.

  Кайен моргнула.

  — Это никакой не парень, мам, опомнись.

  Дэйв решил не возражать. Улыбнувшись, он занял предложенное кресло, совершенно не ожидая вопросов, которые, как пули со свистом посыплются ему на голову.

  Удивленный тем, как Сюзан называла свою дочь, Дэйв спросил:

  — Кэй?

  — Кайен — ее профессиональный псевдоним, — объяснила мать. — Конечно, в большом городе принято менять имя, чтобы сделать приличную карьеру. Но тут, дома, она всегда будет моей маленькой Кэй Энн Олдермэн.

  Выслушав объяснения матери, Кайен упрекнула ее:

  — Мама, ты говоришь так, словно я какая-нибудь стриптизерша.

  Покраснев, миссис Олдермэн начала было протестовать, но ее перебил Дэйв.

  — Ну, не такая она и маленькая, — заметил он. — Ты прекрасно выглядишь сегодня, Кайен.

  Слава богу, хоть он не собирается ее мучить расспросами. И девушка наградила Дэйва улыбкой. Сюзан была права. Дэйв Эванс совсем не похож на прежних ее мужчин.

  Он был настоящим джентльменом.

  За Кайен слишком долго увивались смазливые юнцы, которые мечтали засветиться на публике. Так долго, что она забыла, каково это — простые дружеские отношения с парнем, которому от тебя ничего не нужно. И в этом может быть тоже своя прелесть. Неожиданно в ее мыслях всплыл образ отца. Она увидела большого мужчину с шершавыми руками, который учит свою дочь танцевать, а огромные сапоги мешают ему вальсировать под звуки музыки.

  Когда-нибудь моя девочка вырастет и станет Принцессой бала. Я бы хотел дожить до этого, чтобы видеть своими глазами, говорил он ей под лирические звуки песни Хэнка Уильямса.

  Кайен пыталась проглотить комок, застрявший в горле. Чтобы прервать мучительные воспоминания, она заявила:

  — Нам пора идти.

  Наверное, она слишком часто пытается спрятаться от собственных чувств. Любопытно, а что бы было, если бы она могла контролировать, а не просто избегать? Возможно, тогда она не пристрастилась бы к спиртному. И не упрекала отца за то, что тот бросил ее.

  Нет, только не сейчас. Не надо думать об этом сейчас. Она схватила свою маленькую черную сумочку, в которую помещалась разве что косметичка, и приготовилась уходить. Однако ее находчивая мать настояла на том, чтобы продолжить разговор. Она забросала Дэйва вопросами о его будущем.

  В середине допроса Дэйв наконец-то заприметил стену, увешанную фотографиями Кайен-супермодели. Несмотря на умоляющие жесты дочери, Сюзан спросила то, чего так старалась избегать Кайен:

  — Разве вы не знали, что Кэй знаменита?

  Дэйв удивленно посмотрел на нее.

  — Нет, — ответил он. — Об этом ваша дочь ни словом не обмолвилась.

  Кайен потянула его за рукав, но не сдвинула с места ни на дюйм. Взглядом Шерлока Холмса он всматривался в снимки, облепившие стену. Здесь было все — от детских фотографий до самой последней обложки модного журнала.

  — Черт возьми! — вдруг воскликнул он. — Неудивительно, что вы показались мне знакомой.

  Открыв ящик Пандоры, миссис Олдермэн завершила свою речь:

  — Ну что же, повеселитесь сегодня на славу. И не думайте о том, чтобы возвращаться домой вовремя.

  Кайен молчала, пока они с Дэйвом шли к его машине. Она была тронута его манерами: он даже открыл перед ней дверцу пассажирского сиденья. С улыбкой она поблагодарила его и села в спортивный «кроссфайр». Дэйв сел рядом с ней на кожаное сиденье.

  — А мне казалось, у тебя совсем другая машина, — заметила Кайен.

  — Ну, ту я оставил в гараже. Подумал, что эта больше подходит для свидания.

  Дорогое кольцо на правой руке свидетельствовало о том, что его карьера писателя на взлете. Кайен сомневалась, что он живет только на зарплату учителя. В большом городе она хорошо научилась разбираться в людях. Дэйв пока был самым благонадежным парнем, которого она когда-либо встречала.

  По правде сказать, Кайен и не знала, как себя вести с джентльменом, который явно не собирался ее использовать. И это еще больше выбило ее из привычной колеи.

  Волнение Дэйва росло по секундам. Другая Кайен встретила его в дверях. Она была одета в восхитительное платье, которое было рассчитано на то, чтобы отправить мужчину в нокаут. Но изначально он согласился сопровождать ее не чтобы помочь ей, а из эгоистической цели дописать свой роман. Конечно, нельзя было отрицать, что ему приятно было бы появиться на публике с такой женщиной.

  Или остаться потом с ней наедине...

  Одна мысль об этом заставляла его сердце учащенно биться. Хорошо еще, что было темно. Дэйв очень надеялся, что реакция его тела так и останется незамеченной.

  Спайс была потрясающим персонажем. Вытеснив главную героиню, она отказалась играть по его правилам и играла только по своим.

  Он никогда не узнает, кто убил Джасмин, если не будет дальше общаться с Кайен. Поэтому приглашение на бал пришлось очень кстати. Словно бы сама судьба благоволила ему.

  Правда, на одно он не рассчитывал: что на карту будут поставлены его собственные чувства. Когда сидишь за компьютером и сочиняешь — это одно. А когда видишь перед собой такую диву — совсем другое. Ему становилось все труднее владеть собой.

  Дэйв был рад познакомиться поближе с ее матерью, с ее бытом. Миссис Олдермэн, очевидно, гордилась достижениями Кайен.

  Да и кто бы на ее месте не гордился бы?

  Конечно же, Дэйв неоднократно видел Кайен на экране телевизора и в глянцевых журналах. Но тем не менее не узнал ее, собственной персоной заявившуюся к нему домой. Конечно, он заметил утонченность Кайен, но модель он в ней не узнал. И сейчас интерес к ней подпрыгнул так же, как и уровень тестостерона в крови. Как девочка из бедной семьи превратилась в известную модель — вот что было интересно. Это значило, что у нее не простой характер. Наверняка она оставила часть своего сердца в этом богом забытом городке, решив добиться признания в столице.

  — И почему же ты не сказала мне, кто ты есть? — спросил он наконец.

  С одной стороны, эта информация понадобится для романа, но с другой... Дэйв и сам был весьма заинтригован.

  — Я говорила, — возразила она. — Если ты спрашиваешь о моем прошлом... я просто не хотела тебя отпугнуть...

  Дэйв недоверчиво взглянул на нее. И как раз когда он собирался спросить, почему она работает в доме престарелых, она вдруг потянулась и накрыла его руку своей.

  — Еще есть время передумать и вернуться домой, — сказала она.

  В ее голосе он услышал отголосок надежды. Каким же нежным было ее прикосновение! Дэйв чувствовал, что вот-вот растает. Таких чувств он не испытывал с тех пор, как был подростком. И похоже, тут дело было не только в ее красоте.

  — Ты шутишь? — ответил он. — Да какой мужчина откажется пойти на вечеринку с известной моделью? Я был бы еще более счастлив, если бы мы отправились в мою школу.

  Приятно было представить себе этот момент: как он появится среди своих бывших одноклассников, ведя под руку всемирную знаменитость. Пусть бы ему все позавидовали.

  — Так ты передумала? — тихо спросил он.

  В городе было полно мест, куда они могли бы отправиться. Но тогда ее намерения наладить отношения с бывшими одноклассниками так и не осуществились бы. А он не хотел мешать ей.

  — Нет, — ответила она с радостью ученика, идущего сдавать экзамен. — Мне действительно необходимо всех повидать. Возможно, я должна была сделать это много лет назад. Но будь готов услышать обо мне много отвратительных историй.

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

  Кайен объяснила Дэйву, как проехать к школе. Она бы очень хотела миновать дом Пита Наргаса, но это был самый прямой и короткий путь. Неприятные воспоминания уже пробудились. Не будучи в состоянии скрыть свои чувства, она ощутила жгучую вину, когда они проезжали мимо злополучного дома. Место казалось заброшенным. Краска на старом крыльце облупилась...

  Док пробудил в ней воспоминания о парочке, которая держалась за руки, желая раствориться в звездном небе, и о сладких поцелуях. Кайен улыбнулась, вспомнив, как отец Пита однажды застал их в саду...

  Через открытое окно автомобиля она уловила знакомый свежий запах вереска. За время ее отсутствия куст подокнами дома сильно разросся. Такой же сладкой, как этот запах, была первая любовь Кайен.

  Она очень скучала по любящей семье Пита и по нему самому. Кайен хотела бы снова наладить с ними отношения. Но она не могла этого сделать, не причинив им боли. Помнится, как раз об этом говорила ей в прошлый раз Бет.

  Когда они притормозили на стоянке, девушка почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Еще больше она разволновалась, когда Дэйв открыл перед ней двери зала и она шагнула в прошлое, где когда-то была совсем другим человеком. Теперь же она была профессиональной моделью, которая смогла ослепительно улыбнуться, входя в бальный зал. Находившиеся там люди обнимались и целовались, приветствуя друг друга, и неожиданно среди всей этой толчеи она потеряла уверенность в себе.

  Но ей удалось справиться с внутренним волнением. Ну кто бы мог в школе угадать в Кэй Энн Олдермэн будущую мировую знаменитость? Она ловила на себе недоверчивые женские взгляды.

  Поднявшись на сцену, она начала заполнять регистрационную форму и поставила размашистую подпись: Кайен.

  Всего одно слово. Имя, которое она выбрала для себя, когда убежала прочь из этого города.

  Ее фамилия была совершенно необязательна, поскольку ее и так узнавали. Буквально пялились на нее со всех сторон. Кайен пыталась вести себя так, словно не замечала ажиотажа вокруг себя. Она спокойно взяла Дэйва под руку и прошла с ним через весь зал. Его рука была сильная и уверенная, рядом с ним было приятно находиться. Постепенно его тепло проникло и в Кайен, вытеснив холод одиночества.

  Они были потрясающей парой. Кайен выглядела так, словно только что сошла с обложки модного журнала, а Дэйв был мечтой каждой женщины с своих черных брюках и яркой шелковой рубашке. Бриллиантовая заколка на галстуке поблескивала в тусклом электрическом свете. Он, без сомнения, затмевал тех парней, которые сопровождали своих дам. Все знали его как самого завидного жениха в городе. Поэтому его присутствие рядом с Кайен вызвало много перешептываний. И Кайен вознаградила своего сопровождающего ослепительной улыбкой.

  — А здесь много одиноких женщин, — заметила она. — Так что у тебя есть шанс с кем-нибудь познакомиться.

  — К чему мне это, если я рядом с самой прекрасной женщиной бала?

  Эта фраза была сказана так искренне, что Кайен едва не поцеловала Дэйва. Но тут же испытала чувство вины. И зачем она его только вытащила сюда? Чтобы скомпрометировать перед остальными дамами? Еще решат, что они и впрямь встречаются.

  Оглядевшись, Кайен была удивлена внешностью своих одноклассников. Она не была готова к тому, что они так сильно изменились. Эти изменения были не к лучшему, в отличие от ее. Староста группы оставался таким же остроумным, каким помнила его Кайен. И все же седина появилась на его висках — так давало знать о себе время. Несколько одноклассников облысели, многие женщины имели лишний вес.

  Спустя несколько минут все уже заново перезнакомились и начали шутить и вспоминать прошлое, что не могло не встревожить Кайен, по понятным причинам. Она очень волновалась, что люди будут говорить то же, что и десять лет назад.

  Дэйв повел ее через весь зал к огромной чаше с пуншем. Кайен спиной ощущала взгляды одноклассников. Давно она не чувствовала себя такой смущенной. Наверное, с той судьбоносной ночи, когда она порвала с Питом Наргасом и навеки изменила свою жизнь, да и его тоже. Тогда был последний раз, когда она встречалась с человеком, который был хоть немного достоин ее.

  Кайен попросила Дэйва наполнить ее бокал безалкогольным пуншем. Ей понравилось, что он оставил это пожелание без каких-либо комментариев. Когда-то она любила выпить перед танцами. И потом слишком часто видела людей, которые даже после лечения снова возвращались к губительным привычкам, нимало не меняя свою судьбу и огорчая друзей и родственников своим поведением. Поэтому Кайен решила придерживаться трезвого образа жизни.

  Дэйв вернулся очень быстро. Кайен начала медленно потягивать напиток, надеясь, что его хватит надолго. Изящная женщина с серебристыми волосами, убранными в красивую прическу, прошла к ним через весь зал. Лицо Кайен осветила улыбка. Она попросила Дэйва подержать ее бокал и обнялась  со старой знакомой.

  — Миссис Ролинз!

  — Я так рада, что ты пришла, — сказала женщина, крепко обнимая Кайен.

  Кайен не могла припомнить, чтобы ее кто-нибудь был так рад видеть.

  — Я слышала, вам присудили премию по педагогике, — сказала она. — Этого события я бы ни за что не пропустила.

  — Премия ничто по сравнению с твоим присутствием здесь, — уверила ее миссис Ролинз. — В этом году я ухожу на пенсию и считаю, что таким образом администрация решила меня отблагодарить.

  Кайен рассмеялась.

  — Не могу представить колледж без вас. Уже ничто не будет как прежде, — с грустью сказала девушка.

  — Ты выглядишь волшебно, — заявила миссис Ролинз, шагнув назад, чтобы получше рассмотреть ее. — Даже лучше, чем на обложке.

  — Надеюсь, вы не выписываете ни одно из тех изданий, которые печатают мои фотографии, — улыбнулась Кайен. — Должна признать, что сегодня вечером я чувствую себя постаревшей. А вы, напротив, выглядите так, словно и не было этих десяти лет.

  Миссис Ролинз недоверчиво засмеялась. Она повернулась к Дэйву.

  — Отпустите со мной на пару минут свою спутницу. Я бы хотела представить Кайен коллегам, которые не верят, что эта знаменитость училась у нас.

  — И даже закончила колледж с дипломом — с достоинством проговорила Кайен. Вспоминая свою бурную юность, Кайен и сама удивлялась этому факту. — Мне кажется, вы единственный преподаватель, который рад меня видеть.

  — Не смеши меня, — укоризненно проговорила миссис Ролинз. — Я прекрасно помню, какой ты была умницей. Надеюсь, ты не винишь себя в том, что случилось с Питом Наргасом.

  Дэйв навострил уши. Теперь его любопытство никак не было связано с романом. Возможно, этого Пита любила Кайен. Парень, которого она бросила? Надо ли ему интересоваться подробностями? Может быть, это и есть причина, по которой она уехала из города давным-давно?

  — Я подожду тебя здесь, — сказал Дэйв, занимая позицию наблюдателя у стены.

  Золотой и голубой цвета стен колледжа напомнили Дэйву его собственную школу. Его юность не была связана с трудностями, как это было в жизни Кайен. В семье Эванс всегда было достаточно денег. Но взросление никогда не проходит без боли и разочарования. Ожидания его семьи были далеки от того, чего хотел он сам для себя. В этом смысле их с Кайен пути были похожи. Но если люди ожидали от нее разочарования, то ему полагалось быть успешным. Отец ожидал, что сын пойдет по его стопам и продолжит семейную традицию. Хотел бы Дэйв, чтобы его родители так же украшали полки его книгами, как мать Кайен украсила стены дома фотографиями Кайен.

  — Необычное украшение для стены, — раздался рядом с ним слащавый женский голос.

  Его обладательницей была блондинка, чье имя значилось на бэйдже — Валери Дави-Миллз. Любопытно, ее худая фигура — результат диеты и изнуряющих упражнений или просто дар природы? А еще он заметил, что на пальце женщины не было обручального кольца.

  — Кажется, я видела вас в обществе Кэй Энн? — спросила она.

  — Наверняка.

  Ее смех был немного вызывающим. А потом она шагнула ближе и стала буквально засыпать Дэйва вопросами, на которые ему отвечать совершенно не хотелось. К тому же такая дотошность изрядно его смутила.

  — Вы ведь нездешний, так? — зашептала Валери с понимающей улыбкой.

  Этот вопрос был явно риторическим.

  — Давно вы знакомы с местной знаменитостью?

  — Не очень.

  — Полагаю, Кэй когда-нибудь упоминала при вас о Пите Наргасе?

  — Нет, но слышу это имя уже не впервые.

  Дэйв твердо решил ограничиваться лаконичными ответами.

  — На вашем месте я бы заинтересовалась этой историей, — многозначительно заявила Валери. Дэйв ничего не ответил и не спросил, изрядно удивив этим женщину. И наверное, даже огорчив.

  — А что насчет Джейсона Девинтера?

  Решив, что Джейсон и Пит были ее старыми приятелями, Дэйв вдруг почувствовал желание прекратить эту оскорбительную для Кайен беседу. Валери, очевидно, была одной из тех, кто завидовал успеху одноклассницы. Однако интерес писателя пересилил вежливость.

  — Боюсь, что нет. Сказать честно, меня больше интересует Кайен как женщина, чем как девушка, которой она когда-то была.

  И хотя голос Валери оставался как прежде сахарным, улыбка превратилась в оскал.

  — Как приятно слышать, — проворковала она, похлопывая его по плечу. Ее брови взлетели вверх, когда под рубашкой она ощутила накачанные бицепсы. — Кстати, а вы что тут делаете, мистер?..

  — Эванс. Дэйв Эванс. В настоящее время я без работы, но этой осенью собираюсь преподавать в колледже английский.

  Валери выглядела удивленной.

  — Здесь? В старом добром Шеридане? Знаете, я и сама уже подумывала о том, чтобы брать уроки литературы. У меня есть пара поэм, которые вы могли бы подредактировать...

  Когда наконец она оставила его и присоединилась к группе старых друзей, Дэйв облегченно вздохнул и переключил внимание на дискотеку. Дэйв превосходно умел танцевать и имел вкус к музыке. Все в его семье в свое время брали уроки танцев. Когда-то он ненавидел эти уроки. Но потом они принесли ему немало успеха среди девушек и стали залогом счастливых свиданий.

  — Ты ведь не думаешь, что у нее достанет смелости подойти при всех к Джейсону Девинтеру, а? — услышал он возле себя сладкий голосок Валери.

  Дэйву стало противно. Словно бы он подглядывал за кем-то в замочную скважину. Неужели эти леди так и живут, перестирывая старое белье? Ревность кольнула его в самое сердце, чего он уже совсем не ожидал. Он не знал этого мистера Девинтера, но вдруг ему захотелось, чтобы в зале включили яркий свет.

  Ничего удивительного, что Кайен не хотела приходить одна на этот вечер. Неудивительно также, что она решила выпить, чтобы успокоиться. Кажется, и ему самому надо это сделать.

  Он оттолкнулся от стены и пошел к группе, где стояла миссис Ролинз с Кайен. Он подошел к девушке и обнял за талию, тут же ощутив ее дрожь. Удивительно обнаружить в ней волнение, ведь она всегда так хорошо владела собой. Грудь Дэйва наполнили доселе незнакомые чувства.

  Профессиональный интерес писателя покинул его, и он забыл, зачем он здесь. До сих пор Дэйв никогда не замечал живого блеска в этих мистических глазах. Это обстоятельство чуть не разрушило тот образ, который он создал для своего романа.

  Дэйв не знал, от чего или от кого надо защищать эту женщину. Он только знал, что должен находиться рядом с ней. Он так и сделает. Будет охранять ее как самую настоящую драгоценность от клеветы и нападок. Мужчины не могли оторвать своих взглядов от Кайен, и Дэйв тут не был исключением. Да он еще был самым удачным парнем на свете — ведь рядом с ним такая женщина. И она ему доверяет.

  Миссис Ролинз оставила их и заняла почетное место за столом. Дэйв почему-то подумал, что теперь Кайен вовсе не обязательно стыдится теней прошлого.

  Кайен словно почувствовала его поддержку и пожала ему руку.

  — Что бы ни случилось в следующие несколько минут, — предупредила она его, — обещай, что не бросишь меня.

  Дэйв напрягся, проследив за ее взглядом. Он увидел немолодого мужчину. Невысокий, но привлекательный, он не отрывал от них голубых глаз. Странно, что на его одежде не было значка с именем. Возможно, он член педсовета. Мужчина неожиданно покраснел, поймав взгляд Кайен. Если бы она не протянула ему руку, Дэйв мог поклясться, что тот развернулся бы и вышел из зала.

  — Мистер Девинтер, — произнесла она. — Какой сюрприз увидеть вас снова.

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

  Кайен смотрела на мужчину, направившегося к ней, с выражением ужаса на лице. В школе, будучи наивной девушкой, она считала Джейсона Девинтера самым мудрым и привлекательным мужчиной. Едва ли не богом его почитала. Чуть позже выяснилось, что он — монстр, женатый мужчина, который свободно манипулировал молодой девочкой для своей собственной выгоды. Сексуальный обольститель худшего сорта.

  Волк в овечьей шкуре, вот кто он.

  Ее разум отказывался верить, что этот мужчина с таким крепким рукопожатием — всего лишь обманщик, а не дьявол из бездны, явившийся насмеяться над ней. Впервые за всю жизнь ей пришло в голову, что, должно быть, и у него есть чувства.

  Кайен пребывала в нерешительности: а не рассказать ли при всем честном народе, что сделал с ней Джейсон в свое время? Вот была бы потеха. Краем глаза она заметила, как непроизвольно сжались кулаки Дэйва. Это утешало: рядом с ней был настоящий защитник, который пойдет за ней в огонь и в воду. Откуда она это знала, трудно было сказать. И все же. Будет достаточно одного намека, чтобы он бросился в атаку. Это было важно. Дэйв был самым необычным подарком судьбы. Если после этого бала он согласится продолжить их отношения, значит, она вытащила счастливый билет.

  — Кэй? Кэй Энн Олдермэн? — заговорил Джейсон, словно не веря своим глазам.

  Способность говорить, кажется, оставила его на мгновение.

  — Я не сразу понял, что ты... что это ты... Ты выглядишь... чудесно...

  Кайен прикусила язык, не желая выдавать тайных мыслей о том, как выглядит он.

  А ты такой маленький и старенький, так испуган, что твои грязные делишки могут всплыть на поверхность.

  Джейсон откашлялся.

  — У тебя такая блестящая карьера... Я рад за тебя, Кэй. Правда...

  Она боролась с желанием убежать прочь от этого человека, который когда-то давно причинил ей столько боли. Справившись с приступом малодушия, она нашла в себе силы ответить.

  — Не знаю, насколько моя карьера блестяща. Я ведь снова вернулась домой. Работаю и пытаюсь встать на правильный путь.

  Ее бывший преподаватель тяжело сглотнул. Осмотревшись, Джейсон увидел, сколько пар глаз наблюдают за ними, и придвинулся ближе, чтобы его слова слышала только она. Когда Дэйв сделал шаг к ним, он отступил.

  — Прости, — сказал Джейсон.

  Его голос показался каким-то надтреснутым. Глаза затуманились слезами. И Кайен поняла, что он правда просит прощения. Это неожиданное извинение бальзамом пролилось на ее раны. А она-то думала, что никогда не сможет их излечить. Глупая, зачем она целых десять лет жила с такой болью! Сколько раз она мысленно представляла себе сцену встречи со своим обидчиком! Но ни разу не думала, что единственным чувством, которое будет к нему испытывать, станет жалость. Да. Она больше не была смущенным подростком, неуверенным в своей привлекательности.

  Собираясь на бал, Кайен планировала хорошенько вмазать этому хлыщу, но прошло слишком много времени... Она и сама изменилась. Внутренне. Она словно бы увидела себя со стороны и поняла, как надо действовать. Господи, сколько времени Она потратила на вынашивание планов мести? Ей надоела эта ноша, она больше не собиралась ее нести.

  — Я прощаю вас, — сказала Кайен. Эти слова вырвались невольно. Их она тоже не планировала произносить.

  Тут все ее тело вдруг охватило невиданное доселе счастье. Свобода! Если бы она знала об этом раньше — что прощать так легко! Взять и простить. Джейсон продолжал говорить что-то официальное. Но больше ничего не имело значения. Посмотрев на Дэйва, Кайен увидела, что он все понял.

  Может, она сошла с ума?

  — То было время, несчастливое для нас обоих, — продолжал Джейсон. — Ты пыталась справиться с решением Пита и пришла в мой кабинет вскоре после вашего расставания. Ты была такой красивой. А у нас с женой как раз наступил семейный кризис. Я был таким молодым и глупым... И еще я волновался, что ты можешь последовать вслед за своей любовью.

  И поэтому ты со мной переспал, ты, преподаватель колледжа, который был не таким уж искушенным в делах любви, как я тогда считала!

  Кайен прервала его. Она не нуждалась в дополнительных объяснениях.

  — Нам не нужно проходить через все это еще раз. Иногда люди совершают ошибки, — сухим тоном произнесла она.

  Спустя десять лет оказавшись на месте трагедии всей своей жизни, Кайен узнала наконец правду. Мужчина, которому она однажды доверилась, не специально обидел ее. В трудное для нее время она пришла за помощью, и он безошибочно предложил ей свою любовь. Забыв о своих проблемах, он пытался утешить ее. Рисковал при этом репутацией и семейным благополучием. Конечно, нельзя не осуждать его... Но теперь... теперь все кончено. Прошлое принадлежит прошлому.

  — Хотел бы я, чтобы и моя жена думала так же. Вскоре после твоего отъезда, она подала на развод, — договорил Джейсон сквозь непрошеные слезы.

  — Мне жаль.

  Так оно и было. И больше ей было жаль его жену, конечно, чем его. Наверняка ей пришлось нелегко после такого скандала. Женщинам всегда тяжелей, чем мужчинам, проходить через испытание изменой.

  Джейсон облизал пересохшие губы.

  — Думаю, едва ли мы с тобой могли бы вновь...

  На этот раз его перебил Дэйв.

  — Нет, — отрезал он. — Едва ли, вот именно. Она не могла бы.

  За Кайен отродясь никто не вступался. И это было приятно, хоть и нежданно. Раз уж Дэйв оказался свидетелем их странного разговора, пусть теперь знает все до конца. И будет нести за это определенную ответственность. Он вступился за нее — кто бы мог подумать.

  Стоп! Еще чуть-чуть, и она влюбится в своего принца. И тогда ее ждет еще одна катастрофа.

  Дэйв разжал кулаки. Чего это ему далось, один бог знает. Кайен мягко положила свою руку на его, сдерживая от ненужного порыва.

  — Это не очень хорошая идея, — сказала она. И хотя ни Дэйв, ни Джейсон так и не поняли, кому адресовались эти слова, оба опомнились.

  — Ты потанцуешь со мной? — предложила она Дэйву.

  Без слов он взял ее за руку и закружил на танцполе, бросив через плечо прощальный взгляд на несчастного мистера Девинтера.

  Ах ты сукин сын!

  Дэйв не очень понимал то, что только что произошло, однако достаточно, чтобы всем сердцем возненавидеть этого старикана. Почему Кайен приняла на себя весь удар, в то время, как этот сукин сын сохранил свое положение в школе, было выше его понимания. Подлец заслуживал позорного увольнения. Дэйв не мог понять таких людей, как этот Джейсон. Он ненавидел их и презирал. Отец Кайен наверняка бы поклялся убить его.

  Но тут он вспомнил. У Кайен не было ни отца, ни братьев, чтобы вступиться за ее честь. От этой мысли у него защемило в груди. И он прижал девушку крепче. Как хотел бы он защитить ее тогда!

  Медленный танец успокаивающе действовал на обоих. Кайен было так уютно в его руках, как будто они танцевали уже целую вечность. Она была сильной, как физически, так и эмоционально, но так и не стала стереотипной моделью, каких было пруд пруди на подиуме. Наверное, поэтому Дэйв разглядел в ней человека, а не просто знаменитую женщину.

  Он надеялся, что она сможет простить ему эту сцену. Спайс так бы не поступила, это точно. Еще одна деталь, которая отличала его героиню от живого прототипа. Под броской внешностью Кайён скрывалась ранимая девочка, которой нужен был защитник.

  А под ее тонким платьем таилась не менее нежная плоть, которая нуждалась в ласке. Ласке, которая будет длиться и день и ночь. Его усталость как рукой сняло.

  Дэйву вдруг захотелось выбить зубы подлецу Девинтеру за то, что тот когда-то так нечестно воспользовался этим невинным телом. И хотя он был на этом балу чужаком, ради Кайен он готов на все. Пока на него смотрят эти зеленые глаза, он будет ощущать в себе невероятную силу.

  — Поверить не могу, что ты так добр ко мне, — прошептала Кайен ему на ухо.

  Она пахла волшебно. И была так близко к нему, что Дэйв невольно отстранялся, чтобы не выдать свое волнение. Взгляд Кайен и рыцаря в блестящих доспехах мог превратить в развратника. А Дэйв не был святым.

  Любопытно, во что бы превратились его собственные доспехи, расскажи он Кайен, что решился сопровождать ее только ради выгоды? Ради романа? Отвратительно гнусная мотивация.

  Во время танца девушка склонила голову ему на плечо.

  — Ты потрясающая, — признался он ей.

  — Спасибо, — ответила она и посмотрела ему прямо в глаза. Этот взгляд пронзил его насквозь. — За то, что ты со мной.

  У Дэйва ком застрял в горле. Он не мог представить, что Кайен сможет рассказать об истории с мистером Девинтером в его присутствии. Однако же она его не прогнала. Наверняка ее мать все знает... И потом узнает еще и об этой сцене. Стыда не оберешься... как ей потом в глаза смотреть? Он почему-то уже знал, что ему еще придется встретиться с этой женщиной.

  Возможно, именно поэтому Кайен сбежала в столицу: она не хотела осложнять жизнь матери. Или чтобы облегчить жизнь Джейсону Девинтеру... одно из двух.

  Слезы сверкали в ее глазах как маленькие алмазы. Дэйв хотел собрать их и сохранить навсегда — так они были ценны. Тоже мне, герой на белом коне. Все равно он не похож на романтических героев.

  Удивительно, но Дэйв никогда не думал столько ни об одной женщине. Погладив ее волосы, он ощутил, как все напряжение ушло из Кайен.

  Скользнув губами по ее полуоткрытому рту, он услышал едва различимый протест. Его пальцы запутались в ее волосах.

  Затем он легонько коснулся ее губ кончиком языка. Теплые, мягкие и зовущие, губы девушки ждали поцелуя. Она дрожала в его руках, как осенний лист, оторвавшийся от родного дерева. А затем последовал облегченный вздох.

  Музыка, люди, все, что их окружало, неожиданно исчезло. Оказавшись во власти своих чувств, Дэйв вел ее в танце страсти и желания.

  Обнимать огонь, не надев на себя защитные доспехи, — вот на что это было похоже. А игры с огнем всегда опасны. Дэйв это знал. А теперь он уверился в страстной натуре Кайен. И даже немного испугался. Эта страсть натолкнула его на новые образы.

  Он целовал Кайен долго и страстно. Она отвечала ему с не меньшей страстью, крепко обняв за плечи, впившись ногтями в спину. Но боли он не ощущал, только блаженство.

  — Давай уйдем отсюда, — предложила шепотом Кайен. В ее голосе звучало обещание.

  Это был шанс. Шанс еще лучше узнать ее. Дэйв чувствовал себя пьяным, несмотря на то, что не выпил ни капли спиртного.

  Где-то в середине танца к ним подошел какой-то подвыпивший тип.

  — Эй, — он уставился прямо на Кайен, и когда наконец ее узнал, то расплылся в мерзкой улыбочке. — Приятель, — сказал он, ткнув пальцем в грудь Дэйву, — тебе лучше держаться от нее подальше. Черная вдова убивает своего партнера сразу после спаривания.

  Мягкий по натуре, Дэйв не понял, что нашло на него в эту минуту. Но парень, который подошел к ним, через пару минут уже лежал на полу и стонал. Потом Дэйв удивлялся своей реакции, но удар был знатным. Обычно даже выпивка никогда так на него не действовала. Драка — не его конек. Видно, все дело было в том, что он стал настоящим защитником Кайен.

  Лицо девушки выражало укор.

  Крики затихли, а Дэйв почувствовал себя молодым Кэри Грантом. Оглядев собравшуюся толпу гордым взглядом, он задал риторический вопрос:

  — Ну, у кого-нибудь еще есть желание оскорбить мою девушку?

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

  Прекрасно понимая, что на этот вопрос никто не пожелает отвечать, Кайен нервно поглядывала по сторонам. Они постояли немного и посмотрели, как поднялся пьяный парень и его увели под руки приятели. И тут же переключили внимание на миссис Ролинз, которая готовилась к своему краткому выступлению. Вскоре после ее речи парочка незаметно исчезла с бала.

  Очутившись в безопасности в машине Дэйва, Кайен не знала, как себя вести с ним дальше. Ее щеки горели от смущения. Нужно ли ей благодарить своего рыцаря в сверкающих доспехах за то, что встал на защиту ее чести?

  Конечно, в ее сердце царило смятение. Не так-то просто после стольких лет обиды простить человека. Теперь в ее душе образовалась эмоциональная дыра, пустота, которую надо было чем-то заполнять. Иначе пустота ее поглотит.

  За некоторым исключением, ее одноклассники отнеслись к ней довольно радушно. Вдобавок ко всему человек, которого она почти боготворила — мужчина, пришедший с ней на этот бал, — растопил лед ее души так быстро, что она не успела опомниться.

  Жизнь показала себя с непредсказуемой стороны. Кайен не была готова к подобным переменам. Привычный мир летел к чертям. Так и не притронувшись к спиртному, она опьянела. Значит, вот оно какое, настоящее счастье! И все же она ощущала смутную тревогу. Ведь сегодня вечером она едва не поддалась своим чувствам. А это было опасно.

  Что может быть более пугающим, нежели перспектива влюбиться в хладнокровного, уравновешенного человека?

  Когда-то она приучила себя использовать мужчин до того, как они начинали использовать ее. Это была вынужденная стратегия, выросшая из горького опыта. Этот голос и сейчас еще к ней взывал. Но она отказалась слушать его.

  Они с Дэйвом давно уже взрослые, самостоятельные люди. Поэтому смогут контролировать свои отношения и не паниковать, когда те перейдут на другой уровень. Какая разница, если очередная ступень вдруг окажется последней? После такого страстного поцелуя они больше не могут притворяться друзьями.

  Дэйв остановился у своего дома, наклонился и положил руку на спинку кресла Кайен. Другой рукой он отбросил с ее лица прядь волос. Нежность этого жеста пронзила ее словно молния.

  — Хочешь зайдем ко мне? — спросил он тихо.

  Что-то мешало Кайен сказать «да», поэтому она лишь кивнула. Она ведь давно уже не девушка, так что же она так нервничает? Она столько раз оказывалась в постели с самыми разными мужчинами! Кто только не добивался чести провести ночь с супермоделью! Кайен и сама рассматривала секс как средство достижения цели с тех пор, как Пит Наргас научил ее, что любовь это глупость.

  Но то чувство, которое она испытывала к Дэйву, совершенно отличалось от предыдущих случаев. Здесь не было любви, но не было и корысти. Одна страсть, подлинная одержимость. И было в этом столько же скрытой опасности, как в первом в ее жизни глотке виски. Конечно, Кайен теперь вполне могла обходиться без выпивки, но что-то подсказывало ей, что контролировать чувства будет значительно сложнее.

  Как сильно бьется ее сердце! Словно дикая птица, пойманная в клетку. А шум в ушах, который мешает ей слышать звуки внешнего мира, он откуда? Позже она даже не помнила, как Дэйв открыл перед ней дверцу машины, помогая выйти. И даже дверь его дома она не помнила. И дверь его спальни — также. Вряд ли он нес ее наверх, как невесту. Хотя... этого она тоже не помнила.

  Остаток вечера, однако, глубоко врезался ей в память.

  Дэйв не стал спрашивать, выпьет она чашечку кофе или хочет поговорить о событиях вечера. Нет. Вместо этого он лишь обвил ее талию руками и притянул к себе. Это простое действие обезоружило ее, показало, какой он большой и сильный, намного сильнее, чем она. Однако Кайен не испугалась его. Нет. Рядом Дэйвом она чувствовала себя в безопасности. Этот мужчина не мог ее обидеть.

  Обхватив одной рукой ее за талию, другой Дэйв гладил обнаженную спину девушки, наслаждаясь ее атласной кожей. Он сводил ее с ума. Кайен выгнулась под его ласками и едва не замурлыкала от удовольствия. Дэйв добрался до застежки платья и начал расстегивать умелым движением опытного любовника.

  Наконец шелковая ткань сползла вниз, обнажив ее полные груди. И первым порывом Кайен было прикрыться. Но Дэйв отвел ее руки в стороны.

  — О... — только и сказал он, а потом начал ласкать нежные полушария. Он касался ее с благоговением, словно она была самым драгоценным на свете камнем или цветком и он боялся ее разбить или смять. Потом он оказался перед ней на коленях. Ласки опытных губ и языка едва не свели ее с ума.

  Кайен совсем обессилела и чуть не упала, потому что ноги ее уже не держали. Тогда она прошептала:

  — Иди ко мне.

  Когда он поднялся, она расстегнула на нем рубашку и сбросила с плеч. Спустя мгновение и ее платье оказалось там же, на ковре. Далее последовали носки, ботинки и белье.

  У Кайен не было времени детально осматривать холостяцкую комнату Дэйва. Она заметила только, что кровать у него широкая и удобная. Пару минут она стояла обнаженной, а потом уже лежала в постели в объятиях Дэйва. Они даже покрывало не потрудились убрать — так спешили.

  Наконец они смогли отдаться своей страсти. Дэйв оказался весьма предусмотрительным, и в его шкафу нашлись нужные им средства защиты. Последовала пара секунд промедления, и вот их перестало что-либо сдерживать. Вулкан чувств взорвался в ту же секунду.

  Сплетя руки на затылке Дэйва, Кайен взъерошила его волосы — какие они были мягкие на ощупь! Она вдыхала свежий мужской запах, смешанный с ароматом одеколона. Он еще сильнее возбуждал ее желание. Она пила мед его губ, проводила языком по коже...

  Он заставил посмотреть ее прямо ему в глаза.

  — Быстрей, — ответила она на его немой вопрос.

  Сгорая от желания, Кайен понимала: никогда она так не сходила с ума по мужчине.

  Торжество сверкнуло в глазах Дэйва, когда он задвигался еще ритмичнее. Кайен не сводила с него удивленных глаз. Кажется, она забыла, как дышать.

  Неожиданная нежность проснулась в ней с новой силой, и Кайен принялась его ласкать так, как не ласкала ни одного мужчину. Да, на такое способна только любящая женщина.

  — Тебе нравится, да? — спросил он, и Кайен подняла на него глаза.

  — Да, — признала она, подчиняясь желанию почувствовать его еще глубже внутри себя.

  Дэйв остановился только для того, чтобы покрыть поцелуями ее шею и грудь. Он действовал с такой нежностью, словно боялся причинить ей боль, и это тронуло Кайен до глубины души.

  Наконец-то настал момент, когда оба оказались наверху райского блаженства. Их крики и стоны прорезали тишину комнаты.

  — Я никогда не причиню тебе боли, — уверил ее Дэйв.

  — Я знаю, — шепнула она, едва ли не мурлыча.

  Дэйв продолжал держать ее в объятиях, нежно поглаживая. А она дарила ему легкие поцелуи, от которых в нем снова поднималось желание. Кайен чувствовала: то, что произошло, было намного большим, чем просто секс.

  Возможно ли, чтобы Господь не только наказывал, но и дарил?

  На краткий миг ей представилось, что счастье возможно и для нее. Счастье с любящим Дэйвом. Образ мелькнул в мыслях, запечатлевшись в душе навсегда. И этот образ был далек от картинок славы, которые она рисовала себе десять лет назад. Зато он был гораздо более привлекательным. Кайен представила идеальную семейную жизнь.

  Вот она моет посуду, а Дэйв неслышно подходит сзади и гладит ее по щеке, убирая с нее прядь влажных волос. Или она будит его утром чашкой горячего кофе и легкими поцелуями. Бодрые солнечные лучи проникают сквозь зеленые деревья на кухню. А в коляске мирно посапывает малыш.

  Безусловно, мечтать о несбыточном всегда опасно. И Кайен никогда не позволяла себе расслабляться до такой степени. И все же возможность начать новую жизнь с мужчиной, который так сильно отличался от всех предыдущих, будоражила ее воображение. Она не хотела упускать эту возможность.

  И вдруг откуда-то из темноты прозвучал мучительный вопрос:

  — Ты не хочешь рассказать мне про Пита Наргаса?

  Наверное, он вспомнил замечание того пьяного мужика про «черную вдову». Кайен вздохнула.

  — Он был моим первым парнем, — сказала она, пытаясь сохранить равнодушный тон.

  Дэйв провел указательным пальцем по ее плечу, потом по коже в области сердца. Кайен понятия не имела, почему этот простой жест вызвал в ней столько нежности. Ей захотелось разделить с этим человеком все радости и горести своей жизни.

  — Он был любимцем всего города. Капитан баскетбольной команды. Способный студент. Одним словом, первый парень на деревне.

  К тому же был без памяти влюблен в нее.

  — Я же была влюблена в саму идею любви, — призналась она. — Но мне очень льстило его внимание. Тогда у меня было столько надежд и целей, что жизнь маленького городка казалась скучной. Я не желала забеременеть в семнадцать.

  Дэйв не обязан понимать это, как и все остальные. Ведь они не поняли. Неужели ее слова звучат все так же эгоистично, как и прежде?

  И столь же полны чувства вины?

  — Пит был от меня без ума. Он не мог руководить этим чувством. А я хотела порвать с ним. Чтобы пощадить его чувства, я приняла от него обручальное кольцо, хотя, конечно, не должна была этого делать. А потом я официально порвала с ним. Это была жуткая сцена. Он поклялся меня убить. А потом пригрозил, что покалечит меня и никто больше не захочет ко мне приблизиться. Мысль о том, что со мной будет другой, бесила его.

  Страх за свое здоровье и жизнь после тех угроз оставался с ней по сей день. Именно поэтому Кайен так боялась подпускать к себе мужчин.

  Между ними повисло неловкое молчание. Кайен никогда не простит себе то, что случилось после. Хотела бы она, чтобы кто-то снял с нее всю вину. Но это было невозможно.

  Ни с кем она об этом не говорила. Только с Джейсоном Девинтером. О чем очень быстро пожалела.

  — Он покончил жизнь самоубийством вскоре после того, как я порвала с ним. Оставил записку, в которой причиной самоубийства объявил меня.

  Она немного помолчала, чтобы прийти в себя.

  — Не считая этого безумного поступка, Пит был хорошим парнем. Он никогда ни к чему меня не принуждал. Хотел жениться на мне, когда я была еще девственницей.

  — Милая, — прошептал Дэйв в ее волосы, каскадом рассыпавшиеся по подушке. И хотя он с силой сжал ее плечи, это объятие было полно нежности. — Значит, твоим первым мужчиной был Джейсон Девинтер?

  Кайен молча кивнула. Неожиданно рыдание вырвалось из ее груди. И слезы пролились, впервые за десять лет. И как долгожданный дождь после засухи питает землю, так слезы наполнили ее душу свободой и облегчением.

  — Надо было врезать хорошенько этой свинье, пока у меня была такая возможность, — вслух пожалел Дэйв.

  Кайен поразила страсть в его голосе. Все что угодно она ожидала от него, но только не это. Никаких увещеваний, никаких утешений. Но эта фраза, именно она была ей нужна.

  — Что ты, Джейсон тогда был молод, — напомнила она.

  — Возможно, ты и хочешь простить его. Но только не я. Он не имел права так поступать с тобой.

  Дэйв приподнялся на локте, чтобы посмотреть ей в глаза.

  — Знаешь, в этой ситуации нет ни капли твоей вины. Ты была школьницей, а он — твоим преподавателем. Он всего лишь воспользовался ситуацией в тот момент, когда тебе нужно было утешение. Этот парень должен сидеть в тюрьме.

  Кайен накрыла ладошкой его рот.

  — Это было так давно, — сказала она, тяжело вздохнув.

  Кайен никогда не любила скандалы. Помнится, сразу после смерти Пита ее мать сказала то же самое.

  Оглядываясь на свою бурную молодость теперь, по прошествии стольких лет, она могла видеть вещи в более ясном свете. Тогда она бросилась в объятия Джейсона как бы в искупление смерти Пита. Что было уж совершеннейшей глупостью.

  Она решила довериться самому недостойному из мужчин, который использовал ее и бросил на съедение разъяренной толпе. С тех пор любовь для нее всегда стала ассоциироваться со смертью, ложью и запятнанной репутацией. До недавнего времени.

  Тронутая неожиданным благородством Дэйва, Кайен решила пересмотреть свои взгляды на жизнь и на мужчин. Возможно ли, что ей наконец встретился настоящий рыцарь? Нет. Такого просто не может быть. После долгих лет алкогольной зависимости... Наверное, судьба играет с ней.

  Как бы приятно ей не было с Дэйвом, это не может длиться вечно.

  — Слушай, — сказала она, решив сказать ему всю правду. — Я не хочу вводить тебя в заблуждение. Я не бедная девица, которую нужно спасать из заточения. После Джейсона Девинтера я перебывала в объятиях многих мужчин, так что жалеть меня не надо.

  Кайен слышала, как его дыхание сбилось. Не раз ей выпадало на долю оказываться в постели с человеком, который сыпал проклятия в ее адрес. Форрестер, возможно, ударил бы ее за эти слова. Однако Дэйв оказался не таким.

  — Ты права, — признал он, целуя ее в губы. А потом — щеки. Потом веки.

  Несмотря на слабые попытки оттолкнуть его, Кайен так и не смогла избавиться от соблазнительных образов, которые мелькали перед глазами. Образы счастливой жизни с этим мужественным и добрым мужчиной.

  — Ну, во-первых, — сказал он, глядя ей в глаза, — это меня надо спасать. А во-вторых, ты теперь со мной, поэтому сможешь забыть о других мужчинах, ибо больше они тебя не заинтересуют.

 

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

  Сердце Кайен парило, как воздушный змей над грешной землей. Она не ожидала, что Дэйв отреагирует на ее вызов подобным образом. Возможно, второй шанс на любовь не был так уж призрачен. На один волшебный миг она подошла вплотную к своей мечте и заглянула в заветное окошко. Нежные образы мирной жизни с мужчиной, дети и долгая жизнь вместе стали бы для нее раем земным.

  Потом Кайен вдруг заметила ту самую бутылку виски, которую видела на пороге Дэйва в тот день, когда они встретились. Кайен знала, что одно только ее желание не пить не гарантирует счастливого будущего. История знает примеры самых невероятных случаев запоев у творческих людей, к которым причислял себя Дэйв. А тут еще эта бутылка...

  Кайен слишком долго прожила в богемной среде и хорошо знала людей, которые пили и это не становилось для них губительной привычкой. Однако не для нее. Пристрастие к спиртному было настолько сильным, что она сомневалась в возможности его полного исчезновения. Чего только стоило ей сегодня отказаться от выпивки. Не будь рядом Дэйва, она бы наверняка распустилась и выпила литры пунша. Нетрудно представить, что случилось бы дальше.

  Всю жизнь Кайен хотела верить, что женщина может нормально жить и без мужчины. Снова увидев миссис Ролинз, она еще больше уверилась: быть одной не так уж и страшно. Однако теперь, лежа рядом с Дэйвом, воскрешая в памяти их бурный секс, Кайен начала сомневаться в правильности своих мыслей.

  Сейчас очень важно запомнить чувство эйфории, снизошедшее на нее в общении с Дэйвом. А также держать в памяти то облегчение, которое она почувствовала, когда простила мистера Девинтера. Кайен считала, что встреча с Дэйвом послана ей самим Богом. Ей повезло, что она еще никого не убила, вовремя взяв себя в руки, и не соскользнула снова в пучину страстей, как неоднократно случалось в прошлом.

  Конечно, был большой соблазн погрузиться в сладкий туман фантазий о счастливой жизни. Но Кайен так и не могла поверить, что счастье возможно для таких, как она. Люди из плоти и крови, которые совершают тяжкие грехи, с трудом потом в них раскаиваются. Вот и ей наверняка суждено каждый раз погружаться в пучину своих собственных грехов и повторять старые ошибки. Еще не хватало впутывать в это Дэйва. Он достоен лучшей участи.

  Дэйв лежал в темноте рядом с Кайен, обнимая ее, плачущую. Скоро успокоилось ее сбившееся дыхание, но он все равно не переставал гладить ее по волосами. Едва ли он мог придумать более трагическую историю, чем ту, что она ему рассказала. Это было наполовину реальностью, наполовину вымыслом, как ему показалось. И теперь он не мог относиться к ней как прежде.

  Ему ужасно хотелось стать таким мужчиной, каким считала его Кайен. А она представляла его гораздо лучше, чем он был на самом деле.

  Другой бы на его месте дважды подумал, прежде чем вступать с ней в длительные отношения, учитывая, что она несла в себе определенный эмоциональный опыт, негативный, по большей части. Однако он был совершенно обычным парнем, а она была такой особенной. Не как все остальные. Его фантазии о ней побледнели по сравнению с реальностью, когда он оказался рядом. Она была чистым, ранимым существом. Кайен излучала страсть, даже когда просто лежала рядом. Удивительно, но он так быстро снова был готов к подвигам, что поразился сам.

  Интенсивность чувств напугала его самого. До сих пор такого с ним не случалось.

  Как постепенно просыпалось утреннее солнце, так и в Дэйве проснулось чувство того, что он все делает правильно. Когда он смотрел на Кайен, она казалась ему прекрасной Афродитой, только что вышедшей из пены любви. Пожелав ей доброго утра, он пошел готовить завтрак и через некоторое время принес тарелку с беконом и тостами.

  Потянувшись и зевнув, она спросила:

  — Чем я заслужила такое особое обращение?

  Дэйв бросил на нее страстный взгляд:

  — Уж тебе ли не знать.

  Откусив кусочек, она застонала от удовольствия.

  — Девушки быстро привыкают к хорошему.

  — В этом и состоит мой коварный план, — и он выразительно посмотрел на нее.

  Сев рядом, он взял ее руку в свою и заглянул в глаза:

  — У меня есть один вопрос, дорогая. И очень важный.

  Кайен откинулась на подушки, мысленно приготовившись к самому худшему.

  — Я вся внимание.

  — Ты бы не хотела переехать ко мне?

  Кайен едва не уронила тост на кровать.

  Когда она была маленькой девочкой, ее мать всегда говорила, что мужчина не покупает корову, если молоко получает бесплатно. Это была, конечно, весьма вольная аналогия... Даже если сейчас она не ищет замужества, все равно мысль о том, чтобы постоянно жить с мужчиной, страшила ее. И в голове набатом звучал зловещий голос матери. Теперь же, когда она нашла более или менее приемлемый способ общения со Сьюзан, она бы очень не хотела портить отношения с ней.

  Игнорируя собственные желания, Кайен взывала к логике. Если она переедет к Дэйву, то мать поставит на ней крест. Более того, она не сможет ухаживать за больной пожилой женщиной. Однако не собирается же она жить с матерью вечно. В ее планах начать карьеру дизайнера модной одежды.

  Итак, с одной стороны, снова карьера, а с другой — романтика с Дэйвом. Почему бы не попробовать совместить?

  — Это неожиданно, — заметила Кайен, прерывая тягостное молчание.

  — Прислушайся к своему сердцу, — посоветовал Дэйв. — Мое сердце говорит мне, что я хочу тебя.

  — Я тоже, — призналась Кайен неожиданно для самой себя.

  И даже больше, чем всех других мужчин, вместе взятых. Дэйв наверняка бы удивился, узнай он, что до сих пор она не жила ни с одним мужчиной. Обычно Кайен встречалась пару раз, а потом тут же бросала очередного избранника, чтобы не продолжать ненужные отношения.

  — Завтра сделаю выходной день, и мы сможем перевезти твои вещи, — сказал Дэйв, беря на себя инициативу.

  Кайен поднесла к лицу ладони, прикрыв вспыхнувшие щеки.

  — Подожди. Не беги впереди паровоза, дай мне высказаться.

  Несмотря на то, что на курсах психотерапии Кайен удавалось высказываться свободно, тут она наткнулась на неожиданное препятствие: слова давались ей с трудом. Она нервно теребила краешек простыни, собираясь с духом и надеясь, что все получится как-нибудь само собой, без ее участия.

  — Я алкоголичка, — призналась она, опуская глаза.

  Странно, но Дэйв не отпрянул от нее в ужасе, как она того ожидала.

  — Удивительно, но ведь я никогда не видел, чтобы ты пила. Так не ведут себя алкоголики, знаешь, — заметил он.

  Она открыла было рот, чтобы возразить, но Дэйв рукой прикоснулся к ее губам. В его руках она всегда чувствовала себя так спокойно. Он мог уверить ее в чем угодно.

  — С этим мы справимся. Мы вместе, а значит, сможем все победить. Если только ты меня попросишь, я сделаю все, чтобы ты полностью излечилась.

  Итак, он не отвернулся от нее в отвращении. Вот это чудо. Свою благодарность Кайен выразила жарким поцелуем. Ей, конечно, было немного стыдно, что она так плохо думала о нем. Но ее оправданием могло служить то, что она была вся опустошена, и физически, и морально.

  Дэйв погладил ее по щеке. Другая его рука прошлась по ее бедру и зажгла в Кайен настоящее пламя. И снова она не смогла устоять.

  Он испытывал ее силу воли и терпение, покрывая поцелуями каждую клеточку ее тела. Кайен томно разлеглась на подушках и наслаждалась умелыми ласками. Он дарил ей чистое, ни с чем не сравнимое удовольствие, и Кайен все труднее было противиться голосу сердца.

  Он наклонился и поцеловал ее в губы, одновременно проводя рукой по ее груди. У нее не осталось выбора. Все тело горело как в огне. И это был огонь страсти.

  Пристально глядя ей в глаза, Дэйв мощным толчком вошел в нее, и она выгнулась под ним, как стройная газель. Мир взорвался в сотне мириад волшебных огней.

  Через пару минут Дэйв свободно выдохнул.

  — Скажи мне, — проговорил он сквозь сжатые зубы, — скажи, что тебе нравится.

  Кайен задрожала от страсти, прижимаясь к нему всем телом. Конечно, нравится. Он ждал ее, относился к ней как к настоящей драгоценности.

  — Да, конечно да!

  И когда Кайен увидела на его лице облегчение, она решила для себя, что хочет быть с этим мужчиной всю свою жизнь. Теперь ей сложно было сомневаться в его благородстве. После всего того, что она рассказала ему о себе, другой бы давно дал ей отставку. Или по крайней мере использовал бы и указал на дверь. Не так было с ним. Только святой мог простить такое прошлое своей девушке.

  Она была обычной женщиной, жизнь которой состояла из ошибок и глубоких сожалений.

  — Есть еще одна вещь, которая меня тревожит, — пробормотала она ему в плечо.

  — И что на этот раз?

  В голосе Дэйва было столько нетерпения, что она на миг даже испугалась: вдруг он передумает и откажется от своего предложения.

  Вопрос Кайен прозвучал наполовину серьезно, наполовину лукаво:

  — Как мы сообщим эту приятную новость Роуз?

  * * *

  Перевезя пожитки Кайен из родительского трейлера к себе домой, Дэйв сразу же почувствовал, как налаживается его жизнь. Днем Кайен работала в доме престарелых и жила на страницах его романа. А ночью они получали такое удовольствие от общения друг с другом, словно бы завтра больше не встанет солнце и не будет дня.

  Загрузив последние коробки с ее вещами в багажник своего внедорожника, он вдруг испугался, что Кайен может надоесть играть в отпущение грехов и в один прекрасный день она покинет его и вернется в свою гламурную жизнь. Случись это на самом деде, Дэйв полагал, что вполне сможет продолжить свою скучную жизнь, полную ненужных связей и пыльных рукописей. Гораздо хуже, если он не сможет получить деньги за свой роман, как это бывало раньше. И тогда ему придется вернуться в родительский дом и заняться неинтересным бизнесом.

  Дэйв вполне серьезно воспринял признание, что она алкоголик. Он с самого начала заметил, что она никогда не пила в его присутствии. Но что это значило: что Кайен воздерживается или что она вылечилась? А может быть, она всего лишь дразнит его? Как много загадок таит в себе эта женщина!

  Дэйв не мог не удивляться тому, какое влияние оказала она на его жизнь. Он никогда не думал о проблеме алкоголя в отношении себя, поэтому свободно мог в тот или иной день взять коктейль или пиво. Мысль о том, что он станет зависимым от спиртного, не приходила ему в голову.

  Но можно ли ему будет пить в ее присутствии, не станет ли это для нее соблазном?

  Ему не очень хотелось становиться причиной ее срыва. Он-то всегда свободно мог напиваться, зная, что ему ничего не грозит. А вот пить за ее спиной... нет, это недопустимо.

  Любопытно, как бы его родители отреагировали на болезнь Кайен. Его сдержанная мать была приверженцем здорового образа жизни и хорошего воспитания. Как она воспримет Кайен со всеми ее комплексами? Да, да, Дэйв думал уже и об этом. Каждую минуту днем или ночью он думал только о Кайен. Это стало уже сродни наваждению. Кайен не только вторглась в его жизнь, она заняла все его мысли.

  Если Дэйв не будет осторожен, он может закончить не лучше Джасмин, которая заплатила жизнью за знакомство со Спайс.

  Общение с Дэйвом было полно не только страсти, но и настоящего веселья. Для Кайен, которая выросла в доме на колесах, жизнь под крышей особняка стала новым опытом. Да и нежности в родительском доме порой не хватало. Тут же ее было с избытком. Наверное, из-за отсутствия ласки и любви Кайен и стала считать, что она достойна лишь таких мужчин, как Форрестер, которые третировали ее как хотели. Мол, она того заслужила. Дэйв же с легкостью смотрел на многие вещи и проявлял просто ангельское терпение. Так что в их гнездышке скандалов не наблюдалось.

  Дэйв боялся, что однажды она возьмет и улизнет из его дома, совсем незаметно. Так мало было у нее вещей.

  — Я уже привыкла путешествовать налегке, — говорила Кайен.

  Мужчина с наслаждением вдохнул аромат ее духов и расплылся в блаженной улыбке.

  — Мне нравится, что ты приняла решение остаться со мной, — сказал он.

  Да уж, совсем глупой была бы она, если бы променяла эту драгоценность — мужчину своей мечты — на подделки, которые встречались ей в ее прошлом. Правда, иногда, глядя на одухотворенное лицо Дэйва, Кайен думала, что этот человек заслуживает гораздо большего, чем потрепанная жизнью бывшая алкоголичка, хоть и модель...

  И вот тогда она начинала делать замечания по поводу того, что, мол, ничто не вечно под луной. Но Дэйв, в присущей ему лукавой манере, отказывался слушать «подобный вздор». И когда она продолжала настаивать на своем, он включал радио и кружил ее по комнате, потом начинал целовать до тех пор, пока ее гнусные мысли не превращались в радужное настроение, полное надежд на счастливое будущее. Кайен такой новый для нее тип отношений иногда пугал, но больше радовал.

  В целом жизнь с Дэйвом напоминала праздник на природе, такой нескончаемый пикник. Вечера и выходные проводились непременно на свежем воздухе. Это был и велосипед, и походы, и боулинг, и теннис. Кроме того, неотъемлемой частью их свободного времени стал спортивный зал. Ночи изнуряли их своей страстью. К такому блаженству можно и привыкнуть.

  Она обожала проводить время в его гостиной. После многолетнего воздержания дома — ведь у них в трейлере никогда не было телевизора — Кайен наконец дорвалась до него и часами могла смотреть видео— и телесериалы.

  Одним многообещающим субботним утром, провалявшись в постели до двенадцати, Дэйв предложил Кайен сходить в поход с палаткой. Представив себе мрачный лес, Кайен рассмеялась над абсурдностью его предложения и... согласилась.

  По пути за город они остановились у магазина, чтобы купить шесть упаковок хрустящего поп-корна. Дэйв пообещал удачную рыбалку, а Кайен захватила с собой десерт — пару упаковок шоколадного печенья. Участвуя в сумасшедших вылазках Дэйва, Кайен сбросила пару килограммов, от которых ей давно мечталось избавиться, но не удавалось до сих пор. Полная свобода действий свалилась на ее голову, как нежданный подарок небес.

  — Вкусно, — промычал Дэйв, откусывая печенье по пути на гору.

  Кайен с гордостью кивнула: она плохого не купит. Схватив девушку под мышки и игнорируя ее громкие протестующие вопли, Дэйв расцеловал Кайен в обе щеки, слизывая с ее губ налипшие шоколадные крошки.

  — Это просто прелюдия такая, — объяснил он, отпуская ее на волю.

  Внутри нее все вспыхнуло пожаром. Уже в который раз. Разгоревшись от крошечной искры, огонь горел все ярче и ярче. Становилось ясно, что удовлетворение страсти неизбежно. Кайен поймала себя на мысли, что никогда не занималась этим в палатке.

  Они наслаждались компанией друг друга и пейзажем вокруг, пока не добрались до вершины. Здесь Дэйв, не теряя времени, решил испробовать свою новую удочку. Кайен восхищенно смотрела на него, когда он сбросил с себя рубашку, чтобы надеть простую футболку. Усмехнувшись, он встал в позу фотомодели и подмигнул:

  — Ну, как я тебе?

  — Слишком хорош для простого учителя, — улыбнулась Кайен, растянувшись на одеяле, которое успела постелить на землю, и подперев голову руками.

  Перевернувшись на спину, она уставилась на идеально синее летнее небо Вайоминга. Кружева облаков медленно тянулись по синеве неба и были такими яркими, что хоть надевай очки от солнца. Прищурившись, Кайен попыталась вспомнить, когда она в последний раз была так счастлива. Наверное, в детстве. Но память упорно твердила ей: никогда.

  Дэйв попросил побрызгать его спреем против комаров. Да и она не осталась у него в долгу: заставила растирать себя кремом от загара.

  На Кайен были шорты и изумрудный топик, который по цвету так подходил к ее глазам. Дэйву они напоминали листья осины весенней порой. Кайен завязала волосы в пучок, чтобы он случайно не испачкал их кремом от загара. Когда Дэйв добрался до шеи, то медленно спустился чуть ниже, а потом еще ниже и замер.

  — Здесь ни души, — заметил он шепотом, и с молчаливого согласия Кайен запустил руку под ее топик, ощутив, как напряглись нежные груди в предвкушении новых ласк.

  Кайен не оттолкнула его. Но и не поощрила. Выгнув спину, она откинула голову назад. Потом она ощутила, как руки Дэйва аккуратно развязали узел бретелек ее топика и погладили шею, опустившись на плечи. Умирая от нежности, она подумала: вот так же, наверное, наслаждались друг другом Адам и Ева до того, как были изгнаны из Рая. Оторванная от всего остального мира, Кайен не чувствовала никакого стыда, лежа под открытым небом практически обнаженная.

  Вздохнув, Дэйв с сожалением завязал топ.

  — Надо успеть порыбачить, пока солнце не зашло.

  Кайен тяжело вздохнула.

  — Ты уверен, что мы не можем полежать чуточку дольше?

  — Если я ничего не поймаю нам на ужин, у меня не будет энергии на более внушительные действия, и ты во мне разочаруешься.

  И он подтвердил свое намерение, взяв удочку и направившись к берегу.

  — Хм, без огромной рыбины не возвращайся! — рассмеялась Кайен.

  Сопровождать его на берег она отказалась и осталась в их импровизированном лагере читать роман, для поднятия настроения. Дэйв скоро скрылся из виду. Кайен провожала его взглядом из-под полуопущенных ресниц. На нем были шорты защитного цвета и старая шляпа, в которой он выглядел как сельский пастушок.

  Кайен наслаждалась свежим запахом сосен и предвкушала радостный вечер. Оказавшись на природе, в родных с детства краях, Кайен отдыхала душой. Горный воздух придавал ей сил. Вокруг расстилался луг, заросший ароматными травами и цветами самых ярких расцветок.

  Час или больше спустя она открыла глаза. Дэйв стоял над ней, и в его руках поблескивала приличная форель. А как гордо он выглядел при этом!

  — Ужин, — важно провозгласил мужчина, выгнув грудь колесом. — Ну и обед заодно.

  Капелька воды стекла с хвоста рыбины и упала на обнаженную икру Кайен. Та вскрикнула от неожиданности.

  — Я не знал, что ты такая трусиха, — усмехнулся Дэйв.

  — Хочешь увидеть настоящую панику, подожди, пока в наш лагерь забредет медведь, — парировала она.

  Сюрпризом для нее оказался брикет со сливочным мороженым, которое Дэйв взял с собой в переносном морозильнике. Тем вечером они разожгли костер, как пара сбежавших с занятий студентов, зажарили на огне форель и с аппетитом поужинали. Спальный мешок так и не дождался парочки.

  Уснув прямо под звездным небом, они не использовали и поставленную заранее палатку. Ощущение было такое, что они спят в центре самой вселенной. Кайен казалось, что теперь исцеление ее души было полным. Слезы прощения и блаженной радости текли по щекам. Чудо любви сделало свое дело.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

  В отличие от своей религиозной матушки, Кайен не верила в знаки, подаваемые Господом, такие как монетки, найденные на дороге, или подходящий стих из Библии, который утешит молящегося и подскажет ему верный путь решения проблем. Она не считала также, что болезни были особенной печатью нерасположения Бога к человечеству в целом. Еще она не верила в толкования апокалиптических предсказаний Нострадамуса.

  И тем не менее по дороге домой, после стольких впечатлений и вновь обретенной радости, трудно было отрицать, что Господь наконец-то наградил ее.

  Спустившись с горы, одинокая антилопа вышла на дорогу и остановила их автомобиль на полпути. Животное повернуло голову и взглянуло на Кайен, показав свои рога, которые росли в форме сердечка. Слишком красноречивый знак, чтобы быть простым совпадением. Пожав руку Дэйва, девушка понадеялась, что не только она одна смогла разглядеть в этом счастливое предзнаменование.

  Конечно, сказала она себе, это сверхъестественная чепуха, и верить в нее она не собирается. Еще не хватало заглядываться на небо и выискивать там следы облаков в форме сердечка и амурчиков. Но именно этим она и занималась, пока они возвращались домой. И вот наконец увидела две человеческие руки, скрепленные тесным рукопожатием. Она бы не дала голову на отсечение, что это не было игрой ее воспаленного воображения, но дрожь проняла ее до костей.

  * * *

  С тех пор как Кайен ворвалась в его жизнь наподобие урагана, Дэйв чувствовал себя счастливейшим из смертных. Жизнь внезапно повернулась к нему лицом. Ему казалось, что диапазон его чувств расширился: он мог даже ощущать запах свежескошенной травы, чего раньше не замечал вовсе.

  Кайен была неотъемлемой частью всех дел, всей его жизни. Каждая героиня в любой книге, которую он брал в руки, становилась Кайен. И не важно, описывал ли автор блондинку или брюнетку. Дэйв неизбежно видел в каждой женщине свою возлюбленную. С каждой страницы на него с лукавым любопытством взирали кошачьи глаза.

  Его собственный роман шел очень хорошо. Дэйв немало удивился, обнаружив, что теперь наливает в стакан содовую, а не виски. Кайен стала для него настоящей музой. День за днем пальцы с легкостью летали над клавиатурой, словно бабочки над цветами, собирая упоительный нектар слов и фраз. Все его усилия непременно будут вознаграждены.

  Скучная проза зазвучала новыми тонами. Стиль изменился. Это Кайен учила его. Учила свой жизнью, всем своим существом. И Дэйв знал: он пишет от чистого сердца. Это не могли не заметить читатели.

  Он лишь удивлялся свободному нраву Спайс — она не слушалась его воли писателя и на страницах романа жила своей собственной жизнью. Ему не надо было ничего выдумывать. Он больше не мучался над каждым словом. Выверить стиль можно будет и позже.

  Проект шел так хорошо, что иногда становилось страшно. Конечно, приходилось каждый раз закрывать заветный файл, чтобы Кайен, не дай бог, не увидела. Ему претила сама мысль о том, что он что-то скрывает от любимой. Но это была вынужденная мера. В свое время он все ей расскажет — когда получит премию и гонорар. Правда, наградой ему уже были их отношения и тот огонь, который она внесла в его жизнь. Ему, книжному червю по натуре, ничего не стоило погрести себя в рутине одиночества. Возможно, у него была неосознанная тяга к нему, поэтому он и выбрал этот отдаленный от цивилизации штат, где никто не мог ему помешать. Где-то внутри него еще издавна гвоздем засела мысль, что великие вещи могут родиться только из мук одиночества.

  Именно поэтому он тайно хранил бутылочку виски в ящике стола. Просто так, на всякий случай. Если вдохновение покинет его, тогда он сможет воспользоваться ею. Остальные бутылки были отправлены в мусорное ведро, несмотря на протесты Кайен.

  — Тебе не обязательно это делать ради меня, — твердила она ему. — Я уже умею себя контролировать. Не надо за меня волноваться.

  Дэйв в этом сильно сомневался.

  — Я, может, хочу начать трезвую жизнь за компанию с тобой. Не против? А то привяжусь к бутылке еще пуще твоего.

  Недоверчивая улыбка на лице Кайен была красноречивее любого ответа. Вряд ли он станет законченным алкоголиком. Зато у него была другая беда: ревность, которая постепенно змеей заползала в сердце и снедала его своим ненасытным жаром. Дэйв изо всех сил старался не думать о прошлом Кайен, отодвигая и задвигая на задворки сознания беспокойные мысли и сомнения. Он избегал расспрашивать подробно о ее прошлом, довольствуясь тем, что она рассказала ему... И все же... Он не мог не думать о тех, кто был с ней до него. Но все чаще и чаще его посещал страх, что в один миг она может бросить его ради какого-нибудь гламурного парня.

  Забудь, твердил он сам себе. Ты сводишь себя с ума. Прошлое не имеет власти над настоящим и будущим.

  Кайен не была похожа на тех женщин, которых ему доводилось приводить домой до сих пор. Огненная и страстная, она была одновременно чувствительной натурой. Ее непросто было рассмешить, но когда это удавалось, наградой был волнующий поток томного смеха, звучащего как дивная музыка с небес. Все чаще и чаще он желал, чтобы этот смех присутствовал у него дома всегда.

  Хотя Кайен считала, что уже давно победила в себе страсть к спиртному, она упорно ездила на еженедельные групповые сеансы психотерапии в Центр анонимных алкоголиков. Дэйв постоянно ее поддерживал, и она была ему благодарна.

  Роуз иногда по привычке навещала Дэйва. И каждый раз укоряла Кайен за то, что та украла мужчину ее мечты. Кайен очень переживала по этому поводу и старалась найти для Роуз приятеля.

  В свободное от работы время Кайен занималась своим новым проектом — дизайном линии одежды для пожилых людей. Дэйв был просто потрясен ее вкусом и творческими планами.

  — Я хочу, чтобы ты оставила свою работу в доме престарелых и полностью занялась дизайном одежды, — сказал ей как-то Дэйв. — Ты найдешь новых друзей и сможешь на полную мощь использовать свои таланты. Ты непременно добьешься успеха.

  Кайен устало улыбнулась.

  — Я ценю твою поддержку, но я не могу этого сделать. Я же должна на что-то жить.

  — Хорошие новости, — заявил однажды с порога Дэйв. — Мне кажется, я нашел парня, который станет хорошим другом для Роуз.

  Кайен с надеждой воззрилась на него. Она уже и не чаяла дождаться такой радости. В их городке было не особенно много интересных мужчин нужного возраста.

  — Он еще может сам ходить? — нескромно пошутила Кайен.

  — Это Джо Хансен. Он работает зазывалой в местном парке развлечений. Выйдя на пенсию, он решил подыскать себе занятие, чтобы не бездельничать. Просто отличный парень!

  Кайен вдохновила эта новость, и она подлетела расцеловать Дэйва. Неожиданно он обнаружил, что она расстегивает его рубашку.

  — Это еще что за безобразие среди бела дня? — фальшиво разозлился он. Но не возражал, конечно.

  И хотя в этот раз Дэйв снова владел ее телом целиком и полностью, он догадывался, что в ней есть потаенные уголки души, куда вход ему запрещен. Туда вторгаться он и не намерен, если хочет видеть улыбку на ее лице, а не слезы.

  Кайен наконец-то получила доступ к произведениям Дэйва. За один день она проглотила его первую книгу, но не стала высказывать вслух свое мнение. Конечно, его фразы были напоены возвышенной поэзией, но сюжет — боже, сюжет! — никуда не годился. Да и написано было из рук вон плохо. Скучно просто до зевоты. И красивые слова пустым звоном бренчали на ухо читателю.

  Кайен вдруг заинтересовалась: возможно, теперь, когда в его жизни произошло столько изменений, он стал писать иначе? Более интересно? С искристым сюжетом и живой, настоящей героиней, с радостной концовкой вместо депрессивных рассуждений о смысле жизни?

  Она влезла в его компьютер без разрешения. Одним грехом больше. Но ведь он ее простит. И особенно, если его новый роман станет бестселлером.

  Кайен быстро пролистывала страницы «мышкой».

  Неожиданно она замерла: главная героиня как две капли напоминала ее. Начиная от имени (Спайс — все равно что Кайен) и заканчивая длиной волос! Она резко контрастировала с бесцветной молью Джасмин.

  Ее хватило только, чтобы добраться до сцены убийства Джасмин. В отвращении она закрыла файл и выключила ноутбук.

  Так вот оно что! Он нагло ее использовал, как и все остальные!

  Кайен плакала над будущим творением и клялась себе, что это последний раз, когда она плачет из-за мужчин. Дэйв никогда не увидит ее слез!

  В ее старом мире, где обитали циничные существа наподобие Девинтера и Форрестера, все было просто: одни хотели секса, другие денег и славы. Правила игры не отличались особой сложностью. А Дэйв обманывал ее. Вынул из нее душу, чтобы вложить в свою героиню. Сама мысль о том, что вот они занимались любовью, а Дэйв в это время только и делал, что думал о Спайс, была способна свести с ума! Да он разобрал ее по косточкам, поганец!

  Никогда еще за всю свою бурную жизнь Кайен не была настолько оскорблена и разбита.

  Украл, он просто украл ее образ. И заляпал грязью. Вот что он сделал. В ярости она пнула ногой кофейный столик и закричала. А когда первая вспышка гнева утихла, девушка почувствовала себя странно опустошенной. В душе не осталось ни обиды, ни любви.

  Что ей делать дальше? Выпалить все ему в лицо, когда заявится? Или разжечь на его ноутбуке костер и зажарить на нем только что собранные грибы? Чтоб запомнил навсегда.

  Возбудить против него дело в суде?

  Неразумно. Глупости какие-то лезут в голову. Тогда Кайен на негнущихся ногах добралась до единственной бутылки виски, которую хранила в шкафу.

  — Кто-нибудь дома?

  Голос Дэйва эхом прокатился по пустым комнатам. Хотя Дэйв так жил всю свою сознательную жизнь, он ненавидел возвращаться в пустой дом. Быстро привык к красавице, которая встречала его блеском зеленых глаз прямо с порога. Вдыхая аромат домашних блюд, он вновь и вновь изумлялся тому рвению, с которым Кайен готовит еду. Ничто не могло сравниться со сценой готовки. А как она ухаживала за цветами, которые чуть не завяли в его саду!

  — Милая, я пришел, — проговорил Дэйв, заглядывая по очереди во все комнаты.

  Тишина показалась ему странной. Обычно Кайен выбегает и обнимает его, давая ощутить себя царем и богом в своем маленьком королевстве. Сегодня только тиканье часов приветствовало его. Три часа дня, суббота — и ни одного признака Кайен.

  Тут явно что-то произошло.

  Ледяным туманом душу Дэйва окутало убийственное одиночество. Где же она?

  Взглядом он искал записку.

  Ничего.

  Только открытая дверца шкафа.

  И вдруг в глаза ему бросилась пустая бутылка из-под виски.

  — Только не это!

  Дэйв снова позвал ее. Уже в отчаянии. Воображение бежало впереди него, когда он осматривал комнаты.

  Может, ей плохо и она прилегла?

  Может, она беременна и даже не знает этого? Может, он чем-то смертельно обидел ее?

  Тише, тише, твердил он себе. Не то сойдешь с ума от переживаний.

  До сих пор мысль о женитьбе не часто посещала егo. Ведь это всегда такой ответственный шаг в жизни мужчины.

  Дэйв распахнул дверь спальни. Комната была пуста. Ни одной вещи Кайен он не обнаружил.

  Даже драгоценности исчезли и духи.

  Помнится, он очень злился из-за того, что она своей косметикой заняла все его полки в ванной. Теперь он отдал бы все свое состояние, лишь бы там обнаружились все эти баночки-скляночки. Но их там не было.

  Итак... Кайен ушла. Бросила его.

  Ни больше, ни меньше.

  Ничего не объяснив.

  Предупреждала же, что всегда путешествует налегке. Чтобы быстро собраться и исчезнуть в неизвестном направлении. Ни дать ни взять, лафонтеновская стрекоза. Даже не попрощалась.

  Наверняка стряслась какая-нибудь беда. Например, мать заболела. Или с Роуз плохо...

  Любая версия годится. Лишь бы ею утешиться. Лишь бы знать, что Кайен бросила его не просто так.

  Воображению Дэйва рисовались самые дикие картины. Вот она в объятиях старого Девинтера. Или молодого Форрестера. Нет! Прекрати! Этого просто не может быть! Он этого не вынесет! Нет! Ревность буквально рвала его сердце на части.

  Случившемуся должно быть логическое объяснение. Она бы так не поступила со мной. Она просто не может.

  И все же... Она ушла — это единственное, что он знал. И неожиданно для себя понял, что не может без нее жить. Решив искать ее по всему белому свету, он пошел собираться.

  Неожиданно что-то белое блеснуло у него под ногами. Нагнувшись, Дэйв узнал в листке бумаги страницу своей новой рукописи. Это была сцена, в которой он впервые знакомит читателя со Спайс. Он выругался, изорвав страницу на куски. Теперь все было ясно.

 

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

  Когда Кайен неожиданно появилась на пороге материнского дома, она нашла в Сюзан Олдермэн союзника. Той было достаточно один раз взглянуть на лицо дочери, как она сразу же все поняла. Кайен удивила реакция матери, которая не в пример характерному для нее поведению даже не расспрашивала о деталях разрыва. Она просто поставила кипятиться чайник и заварила кофе.

  — Хочешь поговорить? — спросила она.

  — Не думаю, мам, пока еще нет, — уставившись в одну точку, сказала Кайен. — Возможно, позже.

  Сюзан похлопала по ее руке.

  — Знаешь, ведь очень нелегко видеть свою дочь в таком состоянии. Иногда бывает полезно разделить боль с близкими.

  Как много значили для Кайен эти слова! В горле застрял комок слез.

  — Надеюсь, последний твой парень был другим, — проговорила Сюзан, избегая называть Дэйва по имени.

  — В этом-то все и дело, — сказала Кайен. — Он такой же.

  Мать передала ей упаковку бумажных салфеток, вглядываясь в глаза дочери.

  — Все так плохо?

  Занятия психотерапии научили ее, что надо быть честной с самой собой. Столько лет она скрывала от матери все свои тайны, но теперь сказала:

  — Я люблю его, мам.

  Сюзан положила руки на плечи дочери:

  — Бедная моя девочка.

  Кайен думала, что не надо делиться с матерью всеми романтическими подробностями, чтобы не смущать пожилую женщину. К тому же, как оказалось, в ее отношениях с Дэйвом был секс, а не любовь... А мать бы этого просто не поняла.

  — А ты ему уже об этом сказала? — тихо спросила Сюзан.

  — Слава богу, нет.

  Да и что бы это изменило.

  Еще не хватало, чтобы три священных слова оказались на страницах рукописи Дэйва в какой-нибудь пикантной ситуации. И особенно это было больно потому, что она еще никогда не говорила их никому, только своему отцу.

  Чтобы хоть как-то отвлечься от грустной ситуации, две женщины стали вспоминать их былую жизнь. Кайен рассматривала свои старые вещи и неожиданно нашла коробку с настоящими сокровищами.

  — Здесь некоторые из твоих старых призов, карточки и дневники. Я сохранила их специально для тебя, — сказала ее мать. — Нет, не волнуйся, я их не читала.

  Кайен улыбнулась. В ее дневниках жила боль прошлого. Она пережила смерть отца, несчастный случай, убивший ее возлюбленного, разрушительные отношения с женатым мужчиной и тяжелые последствия алкоголизма. И ни одно из этих впечатлений по силе не сравнилось бы с чувством ненависти, которое она испытывала к Дэйву.

  Внезапно громкий стук в дверь потряс тишину и заставил Кайен подскочить на месте.

  — Если это Дэйв, скажи, что меня нет дома.

  Сюзан не спорила. Она просто пошла открыть дверь, оставив дочь наедине с вещами и мыслями. Пять минут спустя в дверном проеме появился Дэйв. Кайен представить себе не могла, что он сказал матери, но она его пустила. Ей было больно видеть его, но сердце все равно радостно забилось.

  — Неужто сам Генри Хиггинс пожаловал к бедной девушке-цветочнице? Накрой на стол, маман, да лучший сервиз поставь для мсье, — Кайен идеально скопировала диалект Элизы Дулитл. — И всыпь туда яду.

  — Её все равно здесь нет, — нахмурился Дэйв. — Твоя мама поступила правильно, оставив нас наедине. Разберемся сами.

  Боясь утонуть в его нежном взгляде и тем самым забыть о гордости, она отвела глаза.

  — И что тебе надо от меня?

  Ее спальня была такой маленькой, что Дэйв одновременно мог коснуться руками обеих противоположных стен. Зная, как опасно находиться им в одной комнате, она решила выбежать отсюда. Еще не хватало, чтобы он случайно толкнул ее на кровать. Тогда все пропало. Сила воли у Кайен была еще не такой прочной. Да и потом, ей не хотелось, чтобы ее милая детская комната попала на страницы грязного романа.

  — Перво-наперво, я пришел проверить, все ли с тобой в порядке.

  Кайен расширила глаза.

  — Волновался, не оказалась ли я в объятиях очередного любовника? — спросила она, явно над ним потешаясь.

  Дэйв и глазом не моргнул, хотя она попала в точку. Эти мысли его тоже посещали.

  — Я имел в виду твое здоровье.

  Кайен заморгала.

  — Не удивлюсь, если ты используешь эту сцену в своей книге. Давай же!

  Лицо Дэйва потемнело. Он коснулся ее подбородка указательным пальцем, приподняв его и заглядывая ей прямо в глаза.

  — Что бы ты ни думала обо мне сейчас, ты по-прежнему мне нужна.

  Кайен дернулась назад. Да он над ней еще и издевается? Втыкает нож ей прямо в сердце и проворачивает прямо-таки с садистским наслаждением.

  — Если не получится с писательской карьерой, попробуй себя в качестве актера, — язвительно посоветовала она. — Уверена, драматические роли — как раз для тебя. Только передо мной-то не надо играть.

  Она выхватила дневник из коробки и со всей яростью запустила им в Дэйва. Увесистая тетрадь стукнулась о его голову и упал на пол.

  — Может, пригодится для романа. Там полно всякой грязи из моих школьных дней.

  Дэйв потер лоб.

  — Послушай...

  — Нет, это ты послушай! — выкрикнула она и достала еще один дневник. — Я не знала, что ты так плохо думаешь обо мне. Но потом прочитала твой новый роман, и все встало на свои места. Ты не стоишь даже моего гнева.

  Кайен увидела облегчение на лице Дэйва. И еще — боль. Тот бокал виски был самым тяжелым в ее жизни. Один только запах мог толкнуть ее на преступление против себя. Ее трезвый образ жизни готов был полететь к чертям из-за какой-то ерунды. Демоны пьянства до сих пор кружили над ней и не хотели отпускать. Ее могло спасти только чудо.

  — Я решила, что пора мне избавиться от очередного подлеца и порвать с тобой, — начала она равнодушно. — Итак, теперь, когда ты убедился, что я не сорвалась в запой, почему бы тебе не убраться восвояси и не вернуться к своей незаконченной книге? Не знаю, как ты ее допишешь, ведь меня уже не будет рядом. Но мне все равно.

  Дэйв старался держать себя в руках.

  — Понимаю, ты обижена. Тебе больно. Но знаешь, я по-настоящему горжусь тобой: ведь ты смело противостояла искушению спиртным и победила в этой борьбе. Но ты стоишь на краю пропасти, так что поберегись, как бы в нее не упасть.

  Сказав так, он шагнул к ней. Кайен отпрыгнула от кровати подальше.

  — А что такого? Какая тебе разница? Ты же повелитель слов и образов, можешь исковеркать любые мои слова, переврав их как хочешь. А ты не подумал, что мои знакомые могут меня узнать? Ведь роман будут читать все кому не лень.

  — Я не хотел тебя обидеть, — сказал он ей. Так было еще хуже. Вряд ли по этой причине

  Кайен могла бы его простить.

  — Возможно, кто знает, — пожала она плечами. — Но главное — ты врал мне, бессовестно обманывал. Использовал, как все эти папарацци, для своих картинок. Они хотя бы ставят тебя об этом в известность. Ты же хладнокровно со мной общался, ни единым словом не намекнув про роман. Нет, тебе просто нравится контролировать меня на бумаге.

  Кайен была рада видеть в его глазах боль, которую причиняли ему ее слова. Дэйв покачал головой:

  — Дорогая, я не собираюсь тебя контролировать. Я просто хочу быть с тобой.

  Кайен ненавидела себя за то, что вот-вот готова была сдаться. Кажется, он и так уже не находил себе места.

  Едва он дотронулся до ее руки, Кайен дернулась и отошла подальше. Это было уже слишком. Она заметила, как загорелись яростью его глаза.

  — Ну же, давай, ударь меня, — сказал Дэйв. — Если тебе так будет легче. Полагаю, я заслужил это.

  — Ты правда так думаешь?

  Кайен бы с удовольствием увидела на его лице красный горящий отпечаток собственной ладони. Однако взяла себя в руки. Такое поведение лишь вызовет новое чувство вины, из-за которого она может сорваться.

  — Я хочу, чтобы ты дочитала книгу. Она почти закончена, — сказал вдруг Дэйв. — Спайс совсем не такая, какой могла показаться на первых страницах романа. Вообще-то я надеюсь, что ты, как и весь остальной мир, влюбишься в нее. Как влюбился я.

  Сердце Кайен зашлось в бешеном ритме. Неужели это признание в любви? Или он так нежно отзывается о своей героине? Как может она снова доверять этому человеку? Он просто успокаивает ее, вот и все. А потом с чистой совестью опубликует книгу.

  Неужто он думает, что, переделав конец истории, он исправит все остальное? С него станется: таковы все писатели — за громкую славу они лучшим другом пожертвуют.

  — Послушай. Почему бы тебе просто не убить Спайс, чтобы хоть как-то отомстить за прехорошенькую Джасмин? Ведь тебе нравится фантазировать о реальной женщине, которая не столь идеальна. О такой, у которой было много интересного опыта до тебя.

  Дэйв едва не задохнулся от такого предложения.

  — Что же касается Джасмин, — заметила Кайен, не дав ему вставить и слова, — я рада, что убила ее. Она была непревзойденной дурой. Такой же фальшивой, как половина манекенщиц в Лос-Анджелесе. С моей точки зрения, она вполне заслужила смерть, так же как и все остальные герои этой дурацкой книги.

  Кайен с удивлением наблюдала, как на губах Дэйва появляется лукавая улыбка.

  — Ты права, — признал он. — Во всем. И насчет того, как я использовал тебя для романа. И насчет убийства Джасмин. И больше всего насчет того, почему ты мне нужна. Вопрос в другом — сможешь ли ты когда-нибудь простить меня.

  И тут, словно лопнул мыльный пузырь, вся обида ушла из сердца Кайен. Она поняла, что бороться было не с чем и не нужно. Вдруг вспомнила, как она была счастлива.

  Кайен без сил опустилась на кровать. Обхватив голову руками, она пыталась понять человека, с которым так хотела близости. Она не была той циничной особой, которую обнаружила в его книге. Она была простым человеком, который понимает: каждый провинившийся заслуживает прощения.

  Особенно, когда просит о нем.

  — Не волнуйся, — сказала она, глядя в глаза любимого. — Я не буду препятствовать выходу в свет твоей книги. Понравилось мне или нет то, что я прочла, написана она хорошо. По-настоящему хорошо. Не в пример лучше твой первой книге.

  Упав на одно колено, Дэйв попытался уверить ее.

  — Да бог с ней, с книгой! Я уничтожу файл, если захочешь. Важнее всего для меня твои чувства.

  Кайен слабо улыбнулась.

  — Думаю, в твоих руках готовый бестселлер. И он гарантирует тебе, что ты никогда не станешь вести родительский бизнес, а будешь заниматься любимым делом. Я бы этого очень хотела.

  Брови Дэйва сошлись на переносице, когда он взял в свои руки ладони Кайен.

  — Звучит, как будто бы ты отпускаешь мои грехи...

  — Я предлагаю тебе дружбу.

  Эти слова шокировали Дэйва.

  — Не может быть. Мы начинали с дружбы, помнишь?

  С губ Кайен исчезла улыбка.

  — Так будет лучше.

  — Я на коленях, — напомнил он. — Прошу дать мне еще один шанс.

  Она внимательно изучала лицо, которое так полюбила: глаза цвета темного дерева, такие мягкие пушистые волосы, загорелая кожа. Непереносима сама мысль о том, что этот человек будет любить еще кого-то. Например, девушку, похожую на Джасмин.

  — Так вот, раз я уже на коленях, то почему бы мне не сделать официальное предложение руки и сердца, — вдруг сказал Дэйв.

  Вот этого Кайен не ожидала. Поэтому совсем не знала, как реагировать. Господи, сколько раз она мечтала о таком моменте? Вся ее слава не стоила ничего по сравнению с этими словами. Она бы полжизни за них отдала. Это же значит, что ему нужна она вся, до конца своих дней. Невероятно.

  Правда, ей почему-то показалось, что Дэйв сделал предложение в порыве эмоций. И это ее смутило.

  — Тебе не обязательно делать мне предложение, потому что это все равно не сработает.

  Ее голос надломился. Говорила она почти шепотом.

  — Неважно, кем стала Спайс в конце твоей книги, я-то не смогу так просто измениться. Прочитав первые главы, я поняла: ты стыдишься меня.

  Дэйв было запротестовал, но она подняла руку:

  — У нас с тобой разное происхождение, образование и опыт, твоя семья никогда не примет меня. И я бы не стала обвинять их. Моя жизнь и впрямь была низкопробным кадром.

  То, что Дэйв не удивился, сказало ей, что он и сам уже думал об этом. Да и не мог не думать. До сих пор он предпочитал не вспоминать при ней о своих родителях. Но брак — совсем другое дело. Ведь придется с ними знакомиться, часто встречаться и тому подобное. Кайен не хотела вешать на его шею такую ношу. Еще не хватало ему защищать свою жену от родителей.

  — Ничего, все в порядке, — заверила его Кайен, пытаясь придать голосу бодрость. — Ну, можешь ты меня представить женой учителя? Такой скромной, приличной женушкой? А реакцию твоих родителей на то, что у меня есть только диплом о среднем образовании?

  — Да какая нам разница, кто и что подумает? — вскричал Дэйв, теряя терпение.

  — Поверь, мне это важно.

  Прошлое все равно тянулось за Кайен, как бы она ни старалась забыть о нем. За яркими обложками модных журналов скрывалась обиженная жизнью девушка из трейлера.

  — И потом... Все время сознавать, что ты меня стыдишься... Хуже мучения и не придумаешь. Так что давай оставим все как есть. Благословляю тебя закончить книгу, как ты хочешь, но наши отношения с этого момента завершены. Я уже все решила. Матушка моя совсем оправилась от болезни и обойдется без меня. А мне теперь одна дорога — в Нью-Йорк.

 

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

  Дэйв и не сомневался, что Сюзан Олдермэн обойдется без дочери. Вот он — другое дело. Обойдется ли он без Кайен? Взглянув на последнюю страницу своей книги, он громко выругался.

  Какой же беспорядок он навел в своей жизни!

  Глупо было надеяться, что Кайен захочет остаться с ним до конца работы над романом. Оптимист еще нашелся. Конечно, Спайс и впрямь изменилась к концу книги. И это не без влияния Кайен. Он уже успел полюбить свою героиню, а через нее — и саму Кайен.

  Нужно непременно убедить ее дать ему еще один шанс.

  Ему было важно мнение Кайен, несмотря на разницу в их образовании. Эта женщина обладала потрясающей интуицией. Как она с одного взгляда разгадала пустышку Джасмин! Потрясающе!

  Пусть Дэйв немного приукрасил правду... Но он действительно использовал Кайен. Причем совершенно бессовестно и задаром.

  А как невинно все начиналось... Он не знал, во что это может перерасти. Жизнь посмеялась над ними и над их планами. Он даже не заметил, как из книжного персонажа Кайен превратилась в его любовницу...

  Дальше — больше. Как Спайс заняла все место в романе, так и Кайен заняла все его мысли и жизнь. У обеих это получалось просто отлично. Кайен освежила не только его стиль, но и саму жизнь сделала прекрасной и полной.

  Безусловно, с родителями предстоит серьезный разговор. Он бы не стал с ходу отрицать, что они не будут лезть в жизнь Кайен. Хотя, с другой стороны, он мог и ошибаться. Брак Джона и Эолы Эванс основывался на взаимной любви и уважении. И от сына они ожидали того же отношения к себе. Они жалели, что он растрачивает свой талант понапрасну, но переубедить их он уже не мог. На этот раз ему придется еще раз сразиться за свое счастье.

  Чем больше Дэйв думал об этом, тем больше сомневался: сможет ли Кайен войти в их семью? Впрочем, она бы должна оценить то, чего не было в ее собственной жизни — стабильность, любовь родителей и уважение.

  Кайен заслуживала полноценной, любящей семьи.

  Она не дала им еще одного шанса. Ничего, он терпелив и настойчив, а гордость пока подождет. Сейчас не до нее. Время поджимало.

  Не хватало всего каких-то двух глав.

  И обручального кольца.

  Дэйв набирал знакомый номер.

  — Мам, — сказал он в трубку, — я встретил женщину...

  Прошел день. Потом другой. Время текло так медленно, что становилось невыносимо. Когда и на третий день Кайен не позвонила, Дэйв забил тревогу. Звонить ей бесполезно — все равно трубку не возьмет. Оставалось ждать и надеяться на лучшее.

  Срок написания романа истекал. Дэйв с головой окунулся в работу, используя накопившиеся силы, чтобы закончить книгу. По ночам он тоже работал, потому что все равно без Кайен спать не мог. Есть не мог. И порой писать свою книгу — тоже.

  Финал получился печальнее, чем он ожидал. Одиночеством были наполнены каждое слово, каждая фраза. А вскоре работа потеряла для него значение.

  Как и сама жизнь.

  К счастью или к несчастью, Дэйв не был самоубийцей по натуре. Однако теперь он лучше понимал чувства того парня, Пита Наргаса, которого отчаяние довело до края. Перечитывая шедевры мировой литературы, Дэйв страдал вместе с каждым влюбленным, которых раньше попросту презирал. И еще он боялся, что вот-вот полюбит все человечество.

  Невыспавшимся, потерянным и небритым и нашла его Роуз, которая зашла в гости. Он сидел на пороге, разглядывая бутылку виски. Было часов десять утра. Женщина укоризненно покачала головой и подошла ближе. Он даже не встал поприветствовать ее, как сделал бы раньше. Она недовольно фыркнула и присела рядом.

  — Ты хорошо выглядишь, — ни с того ни сего сказал Дэйв.

  И это была правда. Старушка выглядела гораздо моложе с тех пор, когда он видел ее последний раз. На ней был яркий шелковый шарфик, который волнами ложился на зеленый пиджак. На лицо наложен умелый макияж.

  — Хотела бы я сказать о тебе то же самое, — упрекнула его Роуз. — У тебя полный беспорядок.

  И она снова фыркнула.

  — Я рад тебя видеть.

  — Неудивительно, что Кайен тебя бросила. Я бы поступила так же на ее месте.

  Выговор пожилой леди не поднял ему настроения.

  — Если тебе больше нечего мне сказать, я бы предпочел остаться один и допить свою бутылку.

  — Отлично. Если не желаешь ничего знать о Кайен, я пойду, — выпалила Роуз, поднявшись на ноги.

  Глаза Дэйва заблестели, а сердце забилось сильней. Слова Роуз подействовали на него. Так Кайен прислала ему сообщение? Все что угодно было лучше молчания, которое сводило его с ума. Он вскочил и затараторил:

  — Нет, сиди, сиди. Я сейчас принесу имбирные печенья.

  И совсем неважно, что у него в запасе остались только простые черствые пряники. Он просто хотел задержать Роуз ненадолго, чтобы привести себя в порядок и услышать о Кайен хоть что-нибудь. Роуз заворчала, но все же опустилась в кресло, пригладив складки на юбке.

  — И не волнуйся ты так, — улыбнулась она. — Я пришла вовсе не за печеньями. Хочу соединить двух бездельников, которые созданы друг для друга, но не желают признавать этого. Уж я-то сразу вижу влюбленных. Сама была замужем пятьдесят лет.

  — Приму любой совет, дорогая Роуз, — Дэйв взволнованно наклонился к ней.

  Она важно кивнула.

  — Не могу видеть, как гордыня разделила вас. Это неправильно. Гордость не должна стоять на пути истинной любви. Это же дар небес. Как вы только не понимаете. Его надо беречь изо всех сил. Не то потом можно раскаиваться всю жизнь.

  Дэйва никогда еще так не ругали. Но он того заслуживал.

  — Ну, как там она? Хотя бы вспоминает обо мне? Она прочла то, что я прислал ей? И не передумала?

  Покачав головой, Роуз ответила:

  — Бедняжка совсем плоха. С тех пор как она уехала, так и скитается в поисках приюта. Никто не хочет принять ее в Нью-Йорке. Он стал для нее чужим. А как она вписалась в наш дом престарелых, если бы ты знал. Ее там боготворили. Старики помолодели на десяток лет. Без нее нам несладко. А для меня она нашла отличного парня. Джо Хансена.

  Вспыхнув, она пожала руку Дэйва.

  — А ты взял и все разрушил в одночасье. И разбил ей сердце.

  Эгоистичная часть Дэйва была рада знать, что у Кайен не получается наладить жизнь в Нью-Йорке. Значит, она до сих пор помнит о нем. Это была вдохновляющая новость.

  — Я же сделал ей предложение, — напомнил он.

  Нелегко было признаться, что она отвергла его. Тем более перед Роуз.

  — Ну-ну. И как же ты это сделал? — спросила старушка. — Ты купил обручальное кольцо в черной бархатной коробочке? Ты тщательно подготовил свою речь и произнес ее в каком-нибудь романтичном месте? Или ты просто бросил, мол, выходи за меня, так что каждая уважающая себя женщина вынуждена была бы ответить отказом?

  Дэйв никогда бы не подумал, что предложение руки и сердца до сих пор делают по старинке. Вот еще новость... Но... для него оставалась надежда. Ее он услышал из слов Роуз.

  — Я уговорила Кайен не уезжать насовсем до первого показа ее коллекции, — продолжила Роуз. — А это значит, что до конца месяца ты еще успеешь подготовиться по всей программе. Если, конечно, тебя не собьет с пути твоя бутылка. Докажи Кайен, как сильно ты ее любишь.

  — Показ ее коллекции?

  Роуз открыла сумочку и вынула приглашение.

  — Надеюсь на тебя, — сказала пожилая женщина и поспешила к выходу.

  Репетиция занимала все внимание Кайен. Как это было ей знакомо: переживания перед выходом, борьба с эмоциями и страх перед публикой. Улыбки, смех и восторженные аплодисменты были тому немалой наградой. Ей нравилась эта суматоха. Казалось, она снова переживала дни бурной молодости.

  Идея Кайен состояла в том, чтобы придумать подходящую модную одежду для той части женского населения, которую дизайнеры традиционно игнорировали, — для старшего поколения. Роуз научила ее тому, что женщина в любом возрасте остается женщиной. Эта идея вдохновила Кайен на создание потрясающе стильной и удобной коллекции, которая бы и стоила недорого.

  Кроме того, шоу было призвано рекламировать новый бренд — имя Кайен.

  В одном она только ошиблась — рассказала Роуз о дне и времени показа своей коллекции.

  — Странно. Я не помню, чтобы ты когда-нибудь молчала, — удивилась Кайен, рассказав Роуз историю разрыва с Дэйвом. Пожилая дама всегда имела свое мнение, неважно, о чем шел разговор. А тут — гробовое молчание. Что-то здесь не так. С тех пор как она повстречала Джо Хансена, ее жизнь превратилась в настоящий праздник, и Кайен искренне радовалась за них обоих.

  — Ты заслуживаешь счастья, — тихо сказала Роуз.

  — Мы не всегда получаем то, что заслуживаем, — уныло ответила Кайен.

  Под мероприятие городские власти отвели тот самый зал, в котором проходила встреча выпускников. Он был полон зрителей, что немало удивило Кайен, когда она выглянула из-за занавеса. Тут было полно людей самого разного возраста: от девочек до бабушек. Есть надежда, что шоу станет для них настоящим праздником.

  Неожиданно в груди Кайен заныло — она вспомнила про Дэйва. Как было бы здорово, если бы в этот самый момент он находился рядом с ней и разделил ее радость. Его теплая рука легко бы покоилась на ее плече и служила гарантом поддержки и спокойствия. Усилием воли она выбросила его из своих мыслей.

  — Ну что еще?

  Она оглянулась и увидела Роуз с огромной корзиной свежих цветов.

  — Что бы ни случилось сегодня вечером, мы хотим поблагодарить тебя за то, что ты сделала для нас. Ты подарила нам свою любовь.

  Кайен оглянулась и увидела вокруг себя только лучащиеся счастьем и благодарностью лица. Это были люди из дома престарелых. Ее подопечные и их друзья. В одежде из ее коллекции они казались на десять лет моложе. И совершенно незаметны были морщины и седые волосы.

  — Я так горжусь вами, — сказала Кайен, выдав каждой женщине по цветку из корзины. Она волновалась, пожалуй, больше, чем каждая из участниц показа. — Пора начинать.

  Пять минут спустя она сидела в первом ряду среди членов жюри и смотрела, как поднимается занавес.

  А что, если кто-нибудь споткнется и сломает ногу?

  А вдруг зрителям не понравится дизайн?

  Вдруг они начнут смеяться?

  И швырять помидорами?

  Да кто я такая, чтобы устраивать показ мод в бедном городишке штата Вайоминг? Подумаешь, бывшая модель из Нью-Йорка!

  Почувствовав ее волнение, Сюзан тихонько взяла ее руку и сжала в своей ладони.

  — Все будет хорошо.

  Роуз была первой моделью вечера. Она прошлась по сцене в светло-голубом платье, которое предназначалось для официальной встречи или простого ужина в ресторане. Она улыбнулась Кайен, послала воздушный поцелуй Джо Хансену, который сидел рядом с девушкой, и бросила лилию со своего плеча молодой девушке, сидевшей со своим дедом. Аудитория взорвалась аплодисментами.

  Кайен облегченно выдохнула. Кажется, начало неплохое. Модели выходили одна за другой. Кайен не помнила четко, что происходило на сцене. И очнулась, когда последняя дама скрылась за занавесом. И тут на сцену вышла Роуз и провозгласила:

  — А последним в череде моделей будет специально приглашенный на вечер гость, — и она подмигнула.

  Подошла к занавесу и вывела за руку Дэйва одним движением. Быстро же она вошла в роль ассистента! Ладони Кайен вмиг стали влажными. Этот красавчик был в потрясающем белом смокинге. Он нес дюжину красных роз, и эта картина напомнила ей лучшие дни в Нью-Йорке. Кажется, он немного нервничал. Кайен представить себе не могла, что напела ему Роуз такого, что могло бы вытянуть его на сцену, на люди. Но как только он появился на сцене, девушка поняла, что и минуты не сможет больше прожить без него.

  Подойдя к самому краю сцены, Дэйв встал на одно колено и проговорил:

  — Мое первое предложение потерпело неудачу, потому что было лишено ореола романтичности. Сейчас я попробую все исправить. Я хочу, чтобы все в этом зале и в целом мире знали, как я люблю тебя, Кайен. Если я пообещаю никогда, никогда больше не причинять тебе боли, примешь ли ты мое предложение руки и сердца?

  От волнения его даже прошиб пот, пока он доставал бархатную коробочку из кармана смокинга. Кайен могла себе представить, как сложно сказать то, что он сказал, со сцены. Теперь все ее сомнения развеялись: он не мог врать всем. И он не стыдился ее.

  Роуз была права.

  Кайен поднялась и на негнущихся ногах подошла и приняла от него розы.

  — Скажи «да»! — выкрикнули из зала. И затем выкрики посыпались, как конфетти на Новый год.

  — Ну же, дорогая, — подтолкнула ее мать, вытирая набежавшие слезы платком.

  Дэйв помог ей подняться на сцену. Прижимая к груди его цветы, она приняла драгоценную коробочку и вытянула руку, чтобы ее видели все зрители.

  — Это прекрасно, — выдохнула она под аплодисменты аудитории.

  Потом Кайен обняла своего мужчину и осыпала его лицо поцелуями. Уже никто не мог сомневаться, что эта парочка будет купаться в счастье любви до скончания дней.

  Толпа взвыла.

  — Да! — сказала ему Кайен, пытаясь перекричать зал. — Да, я выйду за тебя.

  Дэйв никак не мог отпустить ее. Его руки словно приклеились к ее талии.

  — Я сожгу рукопись и сотру файл, если скажешь, — прошептал он ей на ухо.

  — Только через мой труп, — заявила Кайен. — Мне понравилось, какой стала твоя героиня. И мне понравилось, какой стала я рядом с тобой. Вместе мы сможем всё!