Если мерять шагами путь от нижних покоев западного крыла до центральной башни – получиться много. Очень много шагов по лестницам, коридорам и залам. И очень много времени. Непозволительно много времени. И терять это время нельзя, поэтому – каждый шаг – это мысль, или обдуманное решение, он так приучил себя. Иначе можно упустить нечто важное. Его адъютанты тоже привыкли к быстрым четким докладам на бегу, и каждый в этом замке знал, что генерала Селина проще всего застать где-нибудь на широкой лестнице, ведущей в имперские покои, но никак не в его личном кабинете.
Селин преодолевал широкими шагами пролет за пролетом, за ним пыхтя и отдуваясь бежала его свита: начальники внутренней и внешней разведки, командиры дворцовой и городской стражи, курьеры и посыльные по замку. Дворцовые слуги жались к стенам, придворные советники всех рангов, зная крутой нрав генерала и его место при дворе, спешили заранее убраться с дороги, а благородное дворянство почтительно уступало дорогу. Селин на ходу отдавал короткие приказы, и по мере приближения к западному крылу замка, следующая за ним свита постепенно таяла, и когда генерал шагнул на террасу, ведущую к своему кабинету, за ним шел лишь высокий худощавый армельтинец, в длинном походном плаще. Перед дверью кабинета Селин остановился, и резко развернувшись на месте, уставился на сопровождающего его офицера своим тяжелым равнодушным взглядом. Человек в плаще замер, вытянувшись в струнку. Генерал некоторое время сверлил его глазами, а затем спросил:
– Ну что, я надеюсь, вы наконец выяснили это?
Офицер утвердительно кивнул и ответил:
– Да, господин генерал! Ваша информация подтвердилась…
– Вы точно в этом уверены?
– Совершенно точно, господин генерал. Ошибка исключена. Наш человек видел это собственными глазами. Это стоило ему жизни, господин генерал…
Селин отвел взгляд и поморщился.
– Распорядитесь, чтобы его семье выплатили положенную компенсацию плюс еще пятьдесят колец за героизм.
– Да, господин генерал.
– Ты свободен пока…
Селин повернулся и шагнул в двери. Из-за прочной решетки навстречу ему вышел вооруженный двумя мечами солдат из дворцовой охраны.
– Господин генерал, Ваше Высочество, вас ожидает служанка королевы госпожа Виктория.
Селин на ходу махнул рукой и пробурчал:
– Очень кстати… Проси немедленно… И распорядись насчет обеда… что-то я забегался.
Солдат почтительно поклонился, и исчез в приемной. Селин прошел в свой скудно обставленный кабинет, присел за стол и разгладил усы. У дверей послышался легкий шелест ткани, и в кабинет вошла госпожа Виктория. Селин бегло оглядел ее скромный наряд и указал на жесткое кресло с низкой спинкой.
– Присаживайтесь, госпожа Виктория.
Виктория откинула капюшон серого плаща. Ее длинные прямые волосы были сколоты на затылке, на лице не было и следа косметики. Она присела на краешек кресла и сложила на коленях тонкие изящные руки. Генерал притянул к себе ворох свитков с последними донесениями, и не отрываясь от чтения, коротко спросил:
– Как королева?
Виктория некоторое время внимательно смотрела, как генерал, бурча себе под нос что-то маловразумительное, бегло просматривает свитки. Наконец, она вздохнула, опустила глаза и произнесла:
– Королева чувствует себя хорошо. Вы это хотели от меня услышать, генерал?
Селин оторвался от чтения, глянул на нее из-под бровей и усмехнулся:
– Достаточно ли хорошо себя чувствует королева?
Виктория мило улыбнулась в ответ и глядя на свои руки, ответила:
– Вполне. Можно сказать, королева чувствует себя прекрасно. Срок ее беременности – пятый месяц. Плод достаточно крупный, но так как королева уже выносила одного здорового ребенка, не думаю, что у нее будут проблемы с родами. Если бы эти роды были первыми, возможно, такие проблемы и возникли. Тем не менее, я даю ей поддерживающие настои.
– И как королева воспринимает вашу заботу о ней? – Селин отодвинул бумаги, и прищурив правый глаз с интересом разглядывал Викторию.
– Королева относиться ко мне очень терпимо. Она с удовольствием беседует на разные отвлеченные темы, и принимает мои рекомендации как должное. Честно признаться, я ожидала совсем другого отношения… Судя по тем данным, которыми я располагала, королева – вспыльчивый и непредсказуемый человек, со сложным характером. В данный момент, я могу сказать, что Шелона очень мила, необычайно умна, и удивительно спокойна, что для женщин в ее положении вообще свойственно редко…
– И за все это время вы не сталкивались с ее… гм… некоторой…
– Экстравагантностью, вы хотите сказать? – Виктория пожала плечами, – Пожалуй нет. Королева не ест мяса, много читает и часто замыкается в себе. Она не пользуется косметикой, не любит украшения, и носит удивительно простые, но очень удобные платья. Шелона необыкновенно привязана к своему сыну, она не выпускает его из виду буквально ни на мгновенье… Но когда я попросила ее осмотреть ребенка, она согласилась без промедления, хотя ни кому другому не позволяет касаться его и пальцем…
– За исключением своей старухи и нашего Императора…
– Да, за исключением… Перед тем, как прийти к вам, меня удостоил беседы сам Император Конрад… – Виктория улыбнулась, – он великолепен, генерал. Наш правитель влюблен до беспамятства… И, пожалуй, я понимаю его… Королева прямо-таки излучает некую особую энергию. Ничего удивительно, что мужчины от нее просто без ума.
Селин задвигал усами и вдруг покраснел.
– Здесь вы совершенно правы, госпожа Виктория… – Он косо глянул на нее, и покраснел еще больше. Виктория улыбнулась и отвела взгляд.
– Генерал, королева Шелона – выдающаяся женщина. Я буду рада, если рядом с Великим Императором на престол взойдет такая женщина. Я дала вам слово позаботиться о ее здоровье, и я это слово сдержу… Но все же… Меня не перестает мучить один вопрос. Почему я?
Генерал совладел со своим лицом и снова углубился в просмотр свитков.
– У вас были совершенно правильные сведения, госпожа Виктория. Королева Шелона действительно непредсказуема в своих поступках и желаниях. Не будем забывать, что ей довелось править в Даймоне и Барге, и если король относился к ней с особым трепетом, то в княжестве ей пришлось отнюдь не просто. Достаточно сказать, что за время пребывания Шелоны в Даймоне, у нее на глазах изнасиловали и жестоко убили двух фрейлин, ее лучших подруг, дочерей знатных вельмож из Циче… И вообще, пока она была женой предводителя варваров, ей довелось повидать всякого. К тому же, Шелона – аведжийка. Она дочь Великого Герцога и сестра Великого Герцога. А двор Аведжии несколько отличается от двора Атегатта. Я бы даже сказал – сильно отличается. Шелона выросла без матери, в обществе двух враждебно настроенных друг к другу братьев, перенесла гибель отца и старшего брата, да и много чего еще выпало на ее долю. Я не знаю, какие соображения подвигли ее на поиски лекаря за пределами замка, и не хочу об этом знать, но… – Селин поднял на Викторию тяжелый взгляд, – Но считаю, что я выбрал подходящий вариант. Надеюсь, вы меня не разочаруете…
Виктория спокойно выдержала его взгляд и ответила:
– У вас нет ни малейшего повода доверять мне, генерал… А уж тем более – допускать своей волей к телу влиятельного монарха. Вы прекрасно изучили основные этапы моей биографии и знаете, что мне не раз доводилось предавать и убивать…
– Конечно-конечно, Виктория. Вы делали и то и другое, и не раз. Но… Вы делали это преследуя определенную, можно сказать, благородную цель. Вы хотите отомстить за своего отца. Все остальное не играет никакой роли. Неужели вы думаете, что перед тем как прийти с императору с докладом о вас, я ни разу не поколебался? Я перебрал многие кандидатуры, но вы… Вы, госпожа Виктория, это чистый бриллиант в навозной куче, при всех ваших злобных помыслах и деяниях. Кстати, господин Долла, также проверил вас. Он выполняет при королеве почти те же функции, что и ваш покорный слуга при нашем Императоре, в несколько меньшем, я надеюсь, объеме. И господин Долла согласился со мной и вполне одобрил вашу кандидатуру. Так что, теперь вы придворный лекарь королевы, хоть и при дворе ваша миссия останется секретом, и для всех вы будете просто новой служанкой Шелоны.
– Мне по-прежнему не разрешать покинуть дворец?
– Увы, нет… Так будет безопаснее. О ваших проблемах позабочусь я. Девушка по имени Джина, уже заправляет вашим магазином, и справляется, могу заметить, просто прекрасно.
– Мне нужно снять деньги…
Генерал удивленно поднял брови.
– И зачем?
Виктория поморщилась и ответила недовольным голосом:
– Не надо делать такие глаза, генерал Селин. Я прекрасно знаю, как империя планирует поступить с банками Троя.
– Неужели это так очевидно?
– По крайней мере, мне уж точно. Поэтому я хочу снять все суммы, а наличные перевести в золото. Думаю, вы найдете, где его сохранить…
Генерал развел руками и улыбнулся.
– Ну что же, не скрою, вы еще раз удивили меня. Хорошо, сделать это будет не сложно. Много денег?
Виктория тихо назвала сумму. Генерал присвистнул, с уважением посмотрел на нее и разгладил усы.
– И почему я не стал торговать цветами? Вы богаты, как сам Трой, госпожа Виктория…
– Не преувеличивайте, генерал… Помимо этого, я хочу вернуться к вопросу об инквизиции…
– Ах да… Инквизиция… – Селин сделал совершенно серьезное лицо и придвинул к себе одни из свитков. – Церковь перешла в глухую оборону, так то… Все секреты я вам раскрывать конечно же не буду, однако могу сказать, что по некоторым данным архиепископ Вальтер уже мертв. Скорее всего его удавил Коррада, собственноручно. Формально, главой Церкви должен стать архиепископ Новерганский Гумбольдт, жизнь которому вы так удачно сберегли, но реалии несколько иные… Гумбольдта поддержал конклав, но не поддержали монахи Священной Обители и сам Отец-Настоятель. Истребители Зла укрепились в Дрире, и располагают в данный момент приличным войском. Земля архиепископства стремительно пустеет, чернь и мещанство покидает Дрир, а по всем дорогам пылают священные костры. По сообщениям очевидцев улицы города завалены неубранными трупами, и возможно, скоро в Святую Столицу придет чума. Коррада объявил себя Голосом Нового Пророка, и по его приказу отряды Истребителей хватают всех, кто не носит рясы. Он провозгласил новый этап искупления и бегства от Хаоса, и теперь все они пьют кровь своих жертв. Да-да, Виктория, вы были совершенно правы, и зря я не поверил вам. Они действительно пьют человеческую кровь. Это мерзко, даже по меркам того ужаса, который беспрестанно твориться на этих землях. – Генерал замолчал и мрачно уставился на свиток с донесением. Его слова никак не отразились на лице Виктории, она продолжала с равнодушно разглядывать свои руки.
– Что будет дальше, генерал?
Селин поднял голову и глядя в окно, отрешенно ответил:
– Имперские войска будут штурмовать Дрир. Возможно. Корраде все-таки удалось страхом и подкупами привлечь на свою сторону часть населения южных провинций, и по всем подсчетам они располагают внушительным войском. Конечно, никакой серьезной опасности в поле они не представляют, и арионы сметут их, но вот осада замка Дрир… Это совсем другое. Осаждать замок постройки гномов не просто тяжело, а очень тяжело. Церковники заблаговременно запаслись провизией, внутри замка есть выход к подземной реке, а все это означает, что осада может затянуться не на одну луну. Поэтому… – Селин внимательно посмотрел на Виктория, – я склоняясь к вашему плану действий.
Виктория подняла на него глаза и задумчиво проговорила.
– Я дала вам ключ к загадке Коррады, и даже имя исполнителя. Вы можете убить его, и обойтись при этом малыми жертвами.
– А вам не жалко его, Виктория? Впрочем, о чем это я… Вы же специально готовили его все это время, поили поддерживающими тониками, бесплатно лечили…
Виктория провела по лицу ладонями, словно отгоняя внезапно нахлынувшее мрачное видение, и хмуро ответила:
– Не заставляйте меня страдать, генерал. В моем сердце и так слишком много ран. Возьмите Гларума и действуйте так, как сочтете нужным. Надеюсь, у вас все получиться.