Сивый поправил шлем и еще раз оглядел мрачное трехэтажное здание с мощным фасадом. Рядом, скрипя зубами, ворочался Людоед. С площади по-прежнему несло клубы вонючего дыма, а с неба не переставая моросил мелкий холодный дождь. Сивый повернулся к Людоеду и прошептал:
– Господин лейтенант, сколько их там может быть?
Людоед покачал головой. Сивый прикусил губу и пошарил рукой у пояса, но вспомнив, что водка во фляге давно кончилась, зло сплюнул и пробормотал:
– Ладно, сколько бы ни было, подкрепления все равно не будет…
Людоед обернулся, пересчитал людей и зло обронил:
– Это точно – не будет… Дом-то вон какой, еще постройки нелюдей… На головы я думаю не обрушат…
Сивый, чувствуя, как где-то внутри него разгорается жаркое пламя, перехватил поудобнее щит и заорал во все горло:
– Армельтия, вперед!
Его крик тут же подхватило множество глоток. Взмахнув над головой мечом, Сивый спрыгнул прямо в черную лужу, и разбрызгивая сапогами грязь, бросился к дому. За ним загромыхали сапогами по мостовой остальные. На полдороги Сивый заметил краем глаза движение на втором этаже и тотчас нырнул в сторону. Бегущий за ним солдат, что-то булькнул горлом и повалился, пробитый копьем.
– Арбалеты! – шум дождя разрезам могучий бас Людоеда, и Сивый услышал, как тренькнули тетивы, и тут же ему под ноги рухнуло подергивающееся тело в черной рясе. Он перепрыгнул через монаха и выставив перед собою щит вломился в двери, сразу же сбив с ног двоих, ошалевших от такого нападения, монахов. Сзади послышались глухие, чавкающие удары мечами и предсмертные стоны. Заметив в конце большого зала движение, Сивый упер щит в пол и занял оборону. Рядом, пыхтя и отдуваясь выстроились его оставшиеся бойцы. Зал был почти пуст, на полу громоздились кучами сорванные со стен гобелены, припорошенные обильно известью, на стенах повсюду были видны бурые потеки, а прямо напротив них на стене висело распятое вниз головой женское тело с содранной кожей. У противоположного входа появились темные фигуры и Сивый, глянув, что его бойцы в ужасе таращатся на стену, рявкнул:
– Чо рты раззявили, слюни распустили? В бой!
Однако сразу броситься в атаку не получилось. Монахи подняли арбалеты и им пришлось укрыться за щитами. Сзади послышался топот бегущих следом. Сивый что есть мочи заорал: "Стоять!"
По щитам глухо ударили стрелы. Сивый тут же вскочил, отбросил щит и размахивая мечом помчался через зал. Остальные бросились за ним. Он заметил, как ближайший к нему монах, бешено вращая красными глазами, судорожно пытается натянуть тетиву, и сразу же, на бегу ударил его наискось, и тут же поднырнув под выпад, подрубил ноги следующему. Монахи подались назад, но уже было поздно. За Сивым подоспели остальные, он уже слышал звериный рык Людоеда и глухие удары его топора.
– Теснить черных!
Размозжив голову очередному противнику, Сивый вывалился в узкий коридор, ведущий к двум лестницам на второй этаж. Вниз по лестницам, грохоча каблуками скатывалась, ощерившись оружием, черная волна. Эта волна выплеснулась в узкий коридор и тут же заполонила его визжащими красноглазыми фанатиками. Вслед за Сивым выскочили остальные, и Алан, подхватив с пола коптящий факел, не раздумывая бросился в бой. Две толпы вооруженных людей столкнулись в узком пространстве, и коридор тут же превратился в мясницкую. Пол под ногами мгновенно стал скользким от крови, места для рубки уже не оставалось, и Алан колол, наваливаясь всем телом на меч, бил ногами и кусался, а за ним тыкая мечами в щели между своими, напирали остальные.