До обеда я устроил выходной телу и мозгам. В два часа вышел из квартиры в магазин, купил хороший коньяк, коробку конфет, большую шоколадину, купил букет алых роз и пошел к Николаю Ивановичу, своему хирургу, боевому товарищу, по указанному адресу. В соседний подъезд на четвертый этаж этого дома.

Он меня встретил, познакомил с женой и дочкой, которая как рассказала Катя, была ее лучшей подругой, и они вместе собирались поступать в институт в Ленинграде. Дочка его посидела с нами минут десять, внимательно меня рассматривая, и пошла в свою комнату, готовиться к экзаменам. Мы втроем вспоминали прошлое и, конечно, Ташкент. Он в госпитале работал три года, а я лежал три месяца, так что вспоминать есть что. Вспомнили Валерия Михайловича. Они, до его ухода в Москву, работали вместе два года. Я уже поблагодарил хозяев, собрался уходить. Бутылку мы естественно выпили, от второй я благоразумно отказался, как вдруг раздался звонок в дверь. Жена Николая вышла, потом влетела обратно:

— Пришла.

Николай встал, и я тоже. В комнату вошла миловидная женщина лет 45, увидела нас за накрытым столом и спросила:

— А можно на кухне. Мне там удобнее.

Жена с гостьей отправились на кухню, а я спросил:

— Это кто?

Николай на полном серьезе ответил, что это очень известная гадалка. Они ее пригласили погадать, надо ли дочке ехать в Ленинград и поступит ли она. Как сложиться ее судьба в течение пяти лет.

Я хотел спросить у Николая «Нормальный ли он»? но потом решил, что мне все таки пора уходить. В это время буквально влетела его радостная жена:

— Все здорово, Аня поступит! Во время учебы у нее все будет хорошо.

Я вышел в прихожую. Гадалка сняла тапочки и собралась одевать обувь. Я, после двухсот грамм коньяка, веселый от услышанных прогнозов, улыбаясь ей на все оставшиеся целыми зубы, спросил:

— А как Вас звать?

— Тамара Викторовна.

— А меня Виктор Иванович. Тамара Викторовна, а если я Вас попрошу очень-очень. Вы сможете мне погадать?

Она внимательно на меня посмотрела и попросила хозяев, для этого процесса, разрешить нам сесть на кухне. Все вышли. Тамара вытащила карты Таро, села, напротив. Меня это происходящее очень веселило. Она дала карты мне, велела тщательно их перемешать и начала карты раскладывать по столу на кучки. Тамара очень миловидная женщина. Смотреть на нее очень приятно. Я оглядывал ее со всех сторон, а потом уточнил:

— Имею ли я право задавать дополнительные вопросы или комментировать Ваши высказывания?

Она кивнула и начала гадание.

— Вы не здешний, бывший военнослужащий, старший офицер. У Вас только мать и два брата. Оба брата женаты. Ваша мать живет с одним из них в большом городе, далеко от Москвы. На берегу очень большой реки, вероятнее Волги, недалеко от моря.

Ироническая улыбка сползла с моего лица. Она говорила то, что никому здесь не известно.

— Вы уволены по боевому ранению, воевали, имеете боевые награды. Недавно развелись. Инициатор развода жена. Она Вас смертельно оскорбила.

Она полазила по разложенным картам и спросила у меня:

— Вы знаете, я не могу понять. Карты говорят, что Вы на пенсии, работаете военным, но почему-то связаны с железной дорогой, строительством, деловыми бумагами и дежурством.

Я ей сказал, чем я занимаюсь, но уже без кривляний. Она меня потрясла. Она говорила то, чего не знал никто.

— Хотите узнать будущее? — я кивнул. — Вы станете большим человеком, будете работать в правительстве, но это еще не скоро. Я вижу только на пять лет. Ваша судьба очень яркая и проявляется даже до десяти лет. Такие расклады бывают очень редко. Раны ваши заживут, и не будут причинять Вам большого беспокойства, но напоминать о себе будут. Осенью Вы официально женитесь. В браке будете жить счастливо. Она очень высокая, стройная блондинка, судя по картам, врач. У нее отец бывший военный, есть брат, а также родные и знакомые, которые очень повлияют на Вашу судьбу.

— Тамара, со всем согласен, — сказал я. — Вы меня, на полном серьезе, убили наповал. Но есть одна неточность. Осенью, если я женюсь, то это будет женщина шатенка. Чуть ниже среднего роста, торговый работник.

Она дала мне карты, чтобы я их сдвинул, опять разложила по кучкам и отрицательно покачала головой:

— Нет, это будет высокая блондинка с коротко остриженными волосами, врач. И еще, у Вас в ближайшие дни состоится судьбоносная встреча, которая будет определять Вашу дальнейшую жизнь. Но большие изменения в Вашей жизни начнутся через 2–3 года.

Я, ошарашенный спросил:

— Сколько я Вам должен?

Она ответила, что денег с меня не возьмет, и вышла в прихожую. Николай попросил погадать ему, но она отказалась так, как опаздывала на встречу. Николай Иванович, через 6 месяцев, умер от рака легких. Что это? Совпадение или она уже тогда это видела, даже без карт.

Я позвонил Вале, предупредил, что не приеду сегодня, а уйду к себе. По приходу в общежитие, я заперся, никому не открывал. Думал, анализировал, опять думал. Перспектива на десять лет меня радовала, но я понимал, что если лягу и буду лежать, то не будет ничего. Надо работать.

У Юлиана Семенова есть повесть о Дзержинском. Так вот, на всю жизнь у Дзержинского существовал девиз: «Греби». Чтобы в жизни не случилось — греби. Совсем плохо или хорошо — греби. Только тогда выплывешь, только тогда победишь. Вот и я взял этот девиз для себя — «Греби». Вот я греб и гребу, и буду грести до последних дней своей жизни. В воскресенье боли в боку обострились, и я целый день провалялся в общежитии, занимаясь только сметами. Но вечером опять пришла дежурная попить чай. Виктория. Ко мне она пришла во второй раз, поэтому приступила к моему совращению сразу без прелюдий. Положила себе под попку две подушки, закинула ноги мне на шею. Когда я зашел в нее полностью, то снова попал во внутреннее объятие. Все пережато как рукой. Она не отпускала меня часа два. Потом, сообщив мне, что отвела душу, удалилась на дежурство. На сутки-двое я спасен от головной боли.