Шел я с Дульной на Курковую, а когда совсем продрог, ветер сдул шапчонку новую на крещатике дорог. Я бежал за ней обочиной по Затворной, Межевой, от Прикладной, чуть подмоченной, до дождливой Ложевой. И у дома деревянного в безымянном тупике меня встретила румяная с моей кепочкой в руке. Приусадебными вспольями в дом вела она меня, самоварными угольями безоружного пленя. За пороховою мельницей и живу теперь я с ней, с кружевницей, рукодельницей, оружейницей моей. За ложбинкой подкалитною я на девок не гляжу, и теперь на Дроболитную по Лафетному хожу.