В попытке понять, почему происходит так, а не иначе можно провести целую жизнь. Случается и такое, что поняв, неожиданно осознаешь, что все твои действия и суждения, совершенные ранее, были не верны и твоя борьба лишена смысла. Но бывает и так, что осознав в полной мере что-либо, ты наполняешься гораздо большими силами.

Сицилия — лишь остров в море. Но этот остров известен на весь мир. Первое, что приходит на ум современного человека, к сожалению, что Сицилия — родина мафии. Весь драматизм заключается в том, что эта неразрывная связь поддерживается и культивируется в умах людей посредством киноиндустрии и прочих незатейливых средств общества потребления. Но ведь Сицилия — это, в первую очередь, земля с богатой историей и это то самое место, где живут прекрасные, талантливые люди. Сицилия — это море, закаты, вулканы, следы великих цивилизаций и народов, это совершенно невообразимая природа и солнце, которое здесь кажется ближе, чем где-либо, это апельсины и мандарины, лимоны, это золотые пшеничные поля, виноградники, оливковые рощи и звёзды на расстоянии вытянутой руки. Сицилия полна жизни в самом лучшем её проявлении, и она совсем не заслуживает репутации родины убийц и наркоторговцев, преступников, чья жизнь направлена на получение наживы любым способом. Мафия — прямое порождение общества потребления, раковая опухоль, поразившая человеческие мысли, развившаяся из неуёмного желания и стремления к сверхприбылям и превосходству. А Сицилия? Она не виновата…

Сантино действительно решил посвятить свой отпуск поездке на Сицилию. Он не понимал это место, не понимал людей, которые там живут. Последнее время ему всё чаще стало казаться, что все, абсолютно все на этом острове связаны с «Cosa Nostra» или так или иначе её поддерживают. С этим стало невозможно жить, невозможно спокойно, не предвзято думать. Любой сицилиец, попадавшийся ему на пути тут же вызывал сомнения. Не так давно он случайно встретил в Департаменте своего давнего знакомого Джузеппе, с которым работал ещё в полиции. Он был сицилийцем и каждый отпуск старался проводить в небольшом домике на юге острова, доставшемся ему от родителей. Джузеппе несколько раз предлагал Сантино съездить с ним на Сицилию в сентябре. Откровенно говоря, Сони не доверял и ему, но любопытство и интерес всё-таки взяли верх и наконец он принял решение хотя бы попытаться понять этот остров. Сантино согласился. Всем друзьям, родным, знакомым Сантино сообщил, что уезжает в командировку, он не хотел, чтобы про его отпуск кто-то знал, тем более, что он возлагал большие надежды на этот период. И вот, наконец, Сицилия. Это не был Палермо. Это был юг острова, небольшая деревня на берегу моря, маленький простой домик, доброжелательные соседи. По приезду Сантино был поражен простоте быта и простоте общения и сделал для себя вывод о бесхитростности простых жителей деревни. Они с Джузеппе ходили на море, немного рыбачили, взяв лодку у соседа и изучали окрестности. Сантино был поражен до глубины души той открытостью, которую он никогда не видел в Риме. И мысль: «Они все здесь мафиози!», уступила место мысли: «Как такое здесь вообще могло произойти?». Всего неделя и Сантино полностью поменял взгляд на Сицилию. Он постоянно спрашивал Джузеппе: «Как? Как это случилось в таком прекрасном месте?». Джузеппе всегда улыбался в ответ своей открытой улыбкой, пожимал плечами и говорил: «Это просто деньги!». В конце концов они взяли машину в аренду, чтобы объехать остров.

Алессандро медленно открыл глаза. Было темно, голова раскалывалась от невыносимой боли, руки, казалось, были зажаты в тиски. На руках оказались наручники, закреплённые на длинной цепи, которая уходила в темноту. Немного привыкнув Алессандро начал различать очертания грубых каменных стен. Окон, судя по всему, в помещении не было. Чуть впереди была видна дверь, сквозь щели в которой проникали жалкие лучи. Алессандро попытался подойти в двери, но из-за цепи это было невозможно, не хватало буквально полтора метра. В досягаемости находились лишь драный матрас и пустое ведро, судя по всему для справления нужды.

— Позаботились, — прошипел Алессандро.

Где он находится было абсолютно не ясно, также, как и то, каким образом он сюда попал, какой был день и который час. Спустя некоторое время открылась дверь и солнечный свет разорвал темноту. Алессандро рванул к двери. На пороге стояла хрупкая женщина в чёрном платке.

— Синьор, если вы меня не тронете, я оставлю Вам еду и воду! — испуганно сказала она.

— Где я? — спросил Алессандро, жмурясь на свет.

Он отлично понимал, что не может даже дотянуться до этой женщины, да и скорее всего она ни в чем не виновата перед ним. Ей просто сказали принести ему еды.

— Я не могу Вам сказать, думаю скоро Вы сами обо всём узнаете, — сказала женщина и оглянулась назад. — Я могу пройти?

— Да, — сказал Алессандро.

Женщина быстро зашла и поставила на полу миску и кувшин с водой, затем не поднимая глаз она также быстро вышла и закрыла за собой дверь.

— Замечательно, — раздраженно сказал Алессандро. — Просто прекрасно, чёрт побери!

Он подошел к миске, присел на корточки и откинул небольшую бумажную салфетку, которая прикрывала содержимое. Там оказалась рикотта. Ничего больше не было, только вода и сыр.

Время текло невыносимо долго, но больше всего раздражала неопределённость. Алессандро даже съел принесённую рикотту, она оказалась очень даже сносная. Солнце больше не пробивалось сквозь щели в двери, видимо наступили сумерки, а за ними пришла ночь.

Так прошли несколько дней, похожих друг на друга. Приходила женщина, приносила кувшин воды и рикотту, один раз в день. Алессандро успел изучить место своего пребывания достаточно хорошо. Это был вход в шахту с маленькой дверью. Место напоминало небольшую пещеру, в дальнем углу которой находился заложенный камнями проход в саму шахту. Скорее всего когда-то здесь добывали уголь, запасов оказалось мало и вскоре шахту закрыли, осталась лишь эта небольшая пещера, которую видимо какое-то время использовали под хозяйственные нужды. Дверь была достаточно хлипкая, значит ничего ценного здесь никогда не хранили. А раз кроме женщины с сыром сюда никто не заглядывал, следовательно, находилась она на отшибе какой-нибудь небольшой деревни.

Прошло ещё несколько дней, Алессандро откровенно ослаб и чувствовал себя неважно. Наручники сильно натёрли руки, снять их не представлялось никакой возможности. Алессандро примерно посчитал, что он находится здесь десять дней. Именно в этот день, когда только наступили сумерки, дверь открылась и к нему зашли трое довольно крепких мужчин. У них с собой была лампа и ноутбук. Они молча зажгли свет и открыли монитор.

— Кто вы такие и что вам надо? — поинтересовался Алессандро.

Он сам не узнал свой голос. За всё время нахождения здесь он пытался говорить с приходящей женщиной всего пару раз, это было совершенно бесполезно, и он бросил попытки.

— Сейчас всё узнаете, синьор Маретти, — пробубнил себе под нос самый крепкий из мужчин.

Он старался не смотреть на Алессандро и постоянно отводил глаза. Алессандро заметил, что устанавливается программа «Скайп».

— Что, в этой дыре есть интернет? — с недоверием спросил он.

— Конечно есть, — просопел здоровяк.

Спустя некоторое время всё стало ясно. На мониторе Алессандро увидел Сальво и испуганного Лучано, была установлена конференц связь.

— Алекс! Где ты? — Лучано явно был напуган.

— А чёрт его знает! Думаю, Дон Сальво ответит на этот вопрос! — сказал Алессандро и показал свои руки в наручниках.

— Твою мать! — Лучано выругался.

— Дон Маретти, как Вы себя чувствуете? — поинтересовался Сальво.

— Как бы там ни было, лучше Вас, хотя сейчас мы в примерно одинаковом положении, я в некоторой степени тоже ограничен в свободе. Какого чёрта происходит? — Алессандро взорвался.

— Я думаю, что нам необходимо решить наш острый вопрос, — сказал Дон Сальво.

— Тот, что вы лезете в наши дела? И для этого меня похитили? — Алессандро кипел.

— Микеле… — устало сказал Дон Сальво.

На Алессандро посыпались удары, сопротивляться не имело никакого смысла.

— Да ни черта я не понимаю! — попытался завязать диалог Алекс.

Лучано чертыхался себе под нос.

— Колумбия, Алессандро, Колумбия. — таким же усталым голосом продолжил Сальво.

— Сальво, ты или идиот, или прикидываешься! У меня нет интереса…

У Лучано пропала связь, он удивлённо перевёл взгляд на Доминика, который был рядом.

— Дядя Доминик…

— Лучано, здесь всё ясно. Сто процентов связь была защищена и выяснить откуда была трансляция нереально. Проклятый Сальво… Либо у него проблемы с мыслительным процессом, либо это психическая патология, на уровне какой-то мании.

— Что делать-то? — спросил Лучано.

— Я немного подумаю. Знаешь, лучше, чтобы пока никто не знал, что происходит. Не надо. И когда я говорю никто, это касается абсолютно всех, ясно? — Ник говорил очень серьёзно и Лучано быстро покивал головой.

Алессандро очнулся в полной темноте, его посетителей не было, голова раскалывалась на части, видимо, его достаточно сильно ударили по затылку. Спустя некоторое время мелькнул свет и открылась дверь. Это была та самая женщина, которая приносила еду. В руках у неё был фонарик и бутылка с вином.

— Я принесла Вам немного вина, — тихо сказала она.

— Спасибо, — сказал Алессандро.

— Вам очень больно? — поинтересовалась женщина. — У Вас кровь на лице…

— Нет, мне не больно, — ответил Алессандро.

— Я принесу Вам воду, чтобы умыться, а пока выпейте вина. — женщина протянула бутылку Алессандро.

Он вытащил пробку зубами и успел выпить практически всё, к тому моменту, как женщина вернулась. Слабость и недоедание на протяжении нескольких дней сделали своё дело, Алессандро почувствовал, что опьянел.

— Вам плохо? — спросила женщина.

Алессандро рассмеялся в ответ.

— Я хочу умыться, — сказал он.

Женщина лила воду Алессандро на руки из большой пластиковой бутыли. У него не получалось нормально захватить струю воды.

— Как Вы думаете, мне удобно? — спросил Алессандро.

— Нет, думаю нет. Да у Вас все запястья стёрты до крови… — сказала женщина.

— Вы знаете, кто я? — задал очередной вопрос Алессандро.

— Нет…

— Вы сможете помочь мне уйти отсюда?

— Нет… тогда они убьют всю мою семью.

— Вы знаете, кто эти люди? — спросил Алессандро.

— Нет, но я думаю это… мафия.

— Мафия? Почему Вы так решили?

— Я так думаю… — было видно, что женщина боится отвечать на вопросы.

— Где я? На Сицилии? — спросил Алессандро.

Женщина покивала головой и ничего не ответила.

— А конкретно? — попытался выяснить Алессандро.

— Я не могу Вам сказать, — женщина стала собираться, чтобы уйти, она и так сделала много чего недозволенного ей, начиная с того, что принесла вино и воду, в добавок ко всему вступила в разговор.

— Вы могли бы сообщить моей семье в Палермо, где я нахожусь? — спросил Алессандро.

— Нет, — сказала женщина и быстро вышла.

Всё вокруг погрузилось в темноту.

— Чёрт побери, — пробормотал Алессандро.

Ещё несколько дней прошли один сменяя другой и не отличаясь один от другого. Никакой связи с Сальво не было, женщина больше не разговаривала, лишь приносила сыр и воду. Алессандро начал терять надежду.

Сантино пошёл купить газету в одном из киосков, Джузеппе дожидался его в машине.

— Что случилось? — посмотрев на изменившееся лицо Сони, спросил Джузеппе.

— Ты только посмотри, что происходит! Ты только посмотри! — говорил Сантино и тряс газетой «La Republica» прямо перед лицом Джузеппе.

Джузеппе взял газету в руки. Одной из главных новостей было то, что лидер одной из крупных мафиозных организаций, известный под именем Дон Сальво был обнаружен мёртвым в тюремной камере. Следов насильственной смерти не обнаружено, подозревают остановку сердца. Сантино не выдержал и впервые с начала своего отпуска позвонил в Департамент.

— Так и знал, что ты позвонишь! Не отдыхается тебе? — хохотнул Директор.

— Что за чертовщина? Он был здоровый, как бык! — сказал Сантино.

— Строго между нами, Сони, это был яд.

Сантино присвистнул.

— А Маретти не появился? — поинтересовался он.

— Нет. Семья ни о чем не хочет говорить, сложилось впечатление, что что-то знают. Его отец сейчас на Сицилии… — сказал Директор.

— Ник здесь? Странно…

— Более чем, так что вполне возможно, что все эти события связаны между собой. Тем более что у Сальво и Маретти последнее время было много противоречий.

— Так и есть. Может быть мне вернуться? — поинтересовался Сантино.

— Бога ради, отдыхай! Не стоит прерывать отпуск ради этого дерьма. — сказал Директор.

Сантино отключил связь.

— Дурдом… — сказал он.

— Согласен, — покивал головой Джузеппе.

Они продолжили путь. Сантино строго следовал своему плану изучения острова и её жителей. Как оказалось, по большей части, это были прекрасные места и добрые, душевные люди, возможно, они казались Сантино слишком простыми, но это не лишало их привлекательности. В основной массе своей это были открытые люди, не слишком обеспеченные и при этом глубоко порядочные. Многие знали Джузеппе или его родителей, или его дядю, или тётю. Все интересовались, работает ли Сантино в полиции, на что Сантино всегда говорил, что он не работает в полиции, но имеет отношение к судебной системе. Такой ответ всех устраивал. Среди встреченных ими людей практически все выражали своё негодование деятельностью мафии и Сантино был крайне удивлён этому. Он, несомненно, отлично знал, что в Палермо часто проводятся акции протеста и какая-то антимафиозная деятельность, но он и предположить не мог, что так же настроены и простые жители деревень. О чём тут говорить, никакой «мафиозности» в крови жителей Сицилии не было, это было ясно как день. Но также и не было открытой поддержки деятельности государственных органов в этом направлении. Государству также не верили, хотя бы потому, что слишком часто чиновников изобличали в связях с мафией.

— Куда поедем? — спросил Джузеппе.

— Смотря, что есть недалеко, может быть какая-нибудь деревенька? — спросил Сантино.

— Смотря, как мы поедем, — рассмеялся Джузеппе. — Раз мы потихоньку продвигаемся к Палермо и находимся недалеко от Ганджи, где тебе, думаю, было бы интересно побывать, с учетом истории префекта Мори, значит едем в том направлении, а уж что попадётся по пути, то попадётся.

— Ах, Ганджи, несомненно! — Сантино покивал головой.

Он уже и думать забыл про Сальво и Маретти и пытался восстановить в памяти историю с осадой Ганджи. Мори боролся с мафией жестко. Ганджи в своё время считался чуть ли не оплотом мафии на Сицилии и в двадцать шестом году двадцатого столетия этот город был осаждён силами полиции. Это больше напоминало военные действия, но такие меры имели свой результат. Более ста тридцати преступников и трёхсот их пособников были арестованы благодаря жёстким методам, которыми пользовался Мори. В современной Италии эти меры были невозможны, как часто говорил Сони — увы, невозможны. Префект Мори оставался для него настоящим героем, благодаря которому удалось действительно провести масштабную работу по искоренению мафии на Сицилии. Мори ушёл, прошла война и высадка союзников, вступивших в сговор с мафиозными боссами, сделала своё дело, мафия процветает, а в современном обществе, называющим себя демократическим, крайне сложно использовать жёсткие меры подавления преступности. Сантино довольно часто задумывался над тем, что от такой «демократии» чаще всего страдают именно законопослушные граждане и честные налогоплательщики.

Исследовав Ганджи и отдав должное своему любопытству Сантино и Джузеппе, рискуя попасть в тупик свернули на небольшую дорогу, в надежде проехав сельскими путями попасть в Кастельбуоно, где планировали остановится на ночлег. В какой-то момент дорога из асфальтовой превратилась в грунтовую и когда они уже окончательно решили свернуть, увидели впереди несколько потрёпанных домов, а за ними ещё, это была небольшая деревенька, где улицы были выложены брусчаткой, имелась небольшая церковь. На улицах не было практически никого, видимо все были на работах. Бегали несколько чумазых мальчишек, повсюду сушилось бельё. Сантино и Джузеппе вышли из машины, чтобы немного осмотреться. Деревня была маленькая, возможно раньше здесь была каменоломня, которая сейчас не действовала, и большая часть работоспособных жителей разъехались кто куда, в поисках лучшего места для жизни и лучшего заработка.

— Ну и местечко! — сказал Сантино.

— Да уж, глушь, — Джузеппе осмотрелся.

За минуту они прошли всю деревню насквозь. Здесь не было даже магазина, рынком на выходные скорее всего служила маленькая площадь перед церковью. Церковь оказалась закрыта. Не встретив никого из мужчин или женщин на своём пути, Сони и Джузеппе вышли на тонкую тропку, ведущую к невысоким скалам. Немного впереди они заметили женщину, которая шла вверх к небольшому выступу в скале и решили её догнать, чтобы расспросить хоть немного, что это за место и смогут ли они попасть на нормальную дорогу не возвращаясь назад, ведь карты «Google» не показывали здесь вообще никакой дороги. Они уже почти догнали эту женщину, как Сантино резко дёрнул Джузеппе, и они упали в высокую траву у тропы.

— Ты что, с ума сошёл? — прошипел Джузеппе.

— Тихо! Здесь что-то нечисто! — сказал Сантино.

— В смысле?

— Видишь дверь в скале, она идёт оглядывается, у неё в руках пакет. Что в нём?

— Сони, у тебя паранойя! — сказал Джузеппе.

— Нет, говорю тебе.

— Может к любовнику идёт! Вино у неё там… — хмыкнул Джузеппе.

— Давай посмотрим немного.

Они замерли на некоторое время. Женщина оглянулась несколько раз, затем открыла дверь, а спустя минуту вышла, неся в руках всё тот же пакет, который выглядел значительно легче. Скорее всего она оставила содержимое и возможно забрала пустую посуду. Сантино и Джузеппе укрылись глубже в траве, чтобы, проходя мимо них, женщина их не заметила. Когда она прошелестела мимо, Сантино постарался разглядеть её по возможности хорошо. Его передёрнуло при первом взгляде на её чрезвычайно измождённое лицо. Она была определённо молода, но казалось, что возраст её страданий составлял как минимум лет сто. Женщина шла, опустив голову, из её глаз текли слёзы.

— Не нравится мне это, — сказал Сантино, когда женщина удалилась настолько, что не могла больше их заметить.

— Мне тоже, — сказал Джузеппе.

— Пошли, посмотрим, что там за место такое интересное, — сказал Сантино.

Пройдя по тропе, они пришли к двери, ведущей в старую каменоломню. На двери висел внушительный замок, но сама она была настолько трухлявая, что Сантино недолго думая ударил по ней ногой и она разлетелась на щепки. Когда стало боле-менее видно, Сантино и Джузеппе заметили мужчину, который сидел на старом матрасе, опустив голову на руки. От его рук тянулась длинная цепь, которая крепилась к стене.

— Вот это поворот, — пробубнил Джузеппе.

Мужчина не шевелился, но, когда он медленно поднял голову Сантино буквально обомлел.

— Алекс? — удивленно спросил Сантино.

Перед ними был не кто иной, как Алессандро Маретти. Его лёгкая небритость, с которой он часто появлялся в свете превратилась в бороду, волосы на голове были взъерошены, скорее всклочены, губы запеклись, глаза ввалились, правая бровь рассечена, шишка на лбу и огромный синяк на пол лица, запястья были стёрты в кровь.

— Алекс… твою же мать. — пробормотал Сантино. — Джузеппе, подгони машину как можно ближе. Это Алессандро Маретти.

Джузеппе моментально испарился, он добежал до машины в мгновение ока, уже по пути к каменоломне он увидел ту самую женщину, которую они заметили с Сантино и у него сработал инстинкт полицейского. Буквально за шкирку схватил он её и затолкнул в машину. Женщина пыталась сопротивляться и рыдала во весь голос.

— Замолчи! Я из полиции! Ты хоть понимаешь, что натворила? Ты понимаешь? — Джузеппе кричал без остановки. — Ты понимаешь, кто это? Чья это была идея?

— Я ничего не делала! — рыдала женщина. — Я только носила еду и воду, я не знаю ничего!

— Дура! — рявкнул Джузеппе. — Да от ваших трущоб камня на камне не останется! Это Маретти, дура! Знаешь, кто такой Маретти?

Женщина ничего не отвечала и продолжала рыдать в голос. По высокой траве ехать было крайне неудобно, но всё же Джузеппе подогнал машину как можно ближе к каменоломне. Он вытащил извивающуюся женщину и буквально таскал её за собой по кругу, пока пытался найти что-то в багажнике машины, что помогло бы им снять наручники с Маретти. С горем пополам, под всхлипывания молодой женщины им удалось освободить руки Алессандро. Самостоятельно на ноги он встать не мог и им пришлось буквально оттащить его к машине, взяв под руки. При этом Джузеппе держал ещё и извивающуюся женщину, которая между рыданиями умоляла отпустить её.

— Где дорога на трассу? Здесь одна дорога? — рычал на неё Джузеппе.

— Да, одна! Одна! — всхлипывала женщина.

— Где мужчины?

— Они на заработки поехали…

— Когда вернуться? — прошипел Джузеппе.

— Вечером, они возвращаются вечером.

Солнце уже клонилось к горизонту, надо было выбираться скорее, чтобы не получилось неприятной встречи с местными, который скорее всего были в курсе того, что является их пленником и скорее всего были с оружием, в отличие от них с Сантино. К счастью, им повезло, они добрались до трассы, не встретив по пути ни одной машины.

— Я сейчас позвоню Нику, — немного пришёл в себя Сантино. — Алекс, ты как?

Алессандро ничего не ответил, он находился в каком-то предобморочном состоянии, по всему было видно, что чувствует он себя крайне паршиво.

Сантино набрал Доминика и тот долго не отвечал на звонок, но Сантино был настойчив.

— Да, Сони, здравствуй, — наконец раздался знакомый голос.

— Ник, ты где? — спросил Сони.

— Я в Палермо, — ответил Доминик.

— Мы на трассе двести двадцать шесть, только что пересекли коммуну Geraci Siculo, движемся по направлению к Кастельбуоно. С нами Алессандро, сразу скажу Ник, он в плохом состоянии, ему нужен врач.

— Але с тобой? Кто ещё с вами? — спросил Доминик.

— Со мной один мой друг. Давай подробности потом. В Кастельбуоно мы будем примерно через полчаса, если верить навигатору.

— Я наберу тебя через пять минут, скажу куда ехать. Я могу поговорить с Але?

— Ник, ему очень плохо, за всё время он ещё не сказал ни слова… — сказал Сантино.

— Просто дай ему трубку, пожалуйста. — попросил Доминик, у него начал дрожать голос, нервы не выдерживали.

Сантино приложил телефон к уху Алессандро.

— Сынок, всё будет хорошо, просто потерпи, — сказал Доминик после чего отключил связь.

Через пять минут он перезвонил и попросил отвезти Алессандро в небольшую частную клинику, где его уже ждут. Она располагалась на Via Belvedere. Когда их машина подъехала по адресу их действительно уже ждали. Улица была заставлена автомобилями, у клиники их встречали человек двадцать не меньше. Также был врач и две медсестры. Алессандро не мог не то чтобы идти, он не стоял на ногах, его сразу же поместили на каталку.

— Сони, не уходи, — это были единственные его слова за всё время и Сантино решил остаться по крайней мере до того, пока не появится Доминик.

Джузеппе оставался в машине с женщиной. Через пол часа приехал Ник и большая часть семьи Алессандро.

— Состояние у него не очень, но ничего особенно страшного. Он немного истощён, соответственно сильная слабость. Что касается побоев — в основном это ушибы, довольно сильные, но не смертельные, гематомы, довольно сильный ушиб головы, но сотрясения нет. Кисти рук, конечно, отдельная тема, началось нагноение. Вердикт — жить будет, но придётся повозиться. — сказал врач.

— Спасибо, доктор Термина, — сказал Доминик.

— Хотите забрать его в Палермо? — поинтересовался доктор.

— Желательно.

— Хорошо, можем перевезти синьора Маретти на машине скорой помощи. — предложил доктор.

Когда все вопросы были решены Доминик наконец обратил внимание на Сантино.

— Сони, может быть поужинаем вместе? Здесь недалеко есть неплохой ресторан, заодно поговорим. — сказал Доминик.

— Я не один, Ник, я с другом… и с нами женщина, мы забрали её из той деревни, где нашли Алессандро. Она, носила ему еду.

— Женщина? Могу я с ней поговорить? — спросил Доминик.

— Ник, она свидетель, нам необходимо позаботится об её безопасности, надо отвезти её в Палермо, — сказал Сантино и осёкся, встретившись взглядом с Домиником.

— Сантино, послушай. Так или иначе, ей крышка, дай мне с ней поговорить, пять минут. — сказал Доминик.

Сони глубоко вздохнул.

— Пять минут, Ник. — сказал он.

После разговора с Домиником женщина оставалась спокойной и крайне бледной. Она больше не просила, чтобы её отпустили и не пыталась сбежать. Она попросила лишь одно, не везти её в Палермо, а дать возможность переночевать в Кастельбуоно. Она ссылалась на свою усталость. К этому времени уже совсем стемнело. Доминик уговаривал Сантино поступить именно так и каким-то волшебным образом Сони согласился, они сняли номер в небольшой гостинице. Когда женщина легла спать, Джузеппе позвал Сантино в холл.

— Сони, мне это всё не нравится. — сказал он. — Я не могу ничего плохого сказать про Доминика, мы работали вместе. Но тут дело касается семейного вопроса. Это не профессионально вот так ночевать со свидетелем преступления, не надо переносить такие дела на завтра.

— Я тоже так думаю. Я позвоню в Департамент и в Палермо. Начальник оперативного отдела тут отличный парень, хоть немного и ленивый, но честный. — сказал Сантино.

Уже спустя полчаса Сантино и Джузеппе передали рыдающую женщину карабинерам, которые должны были доставить её в Палермо. Сами они быстро собрались и уехали. В Палермо Сантино вновь оказался под охраной, так как в силу обстоятельств больше не мог оставаться инкогнито. Их ждала бессонная ночь. Утром позвонил Доминик.

— Сони, ты был прав, что уехал… — сказал он, чем немало удивил Сантино.

— Уже знаешь? — спросил Сони.

— Да. Уже знаю. Давай встретимся. Я сейчас тебе пришлю фото, ты сам всё поймёшь. Как освободишься, набери меня, я сейчас около театра «Politeama»…

— Да, хорошо, — сказал Сантино.

Спустя минуту он получил несколько фотографий сгоревшей гостиницы, в которой они останавливались в Кастельбуоно и которую покинули ночью.