У каждого из нас бывает в жизни момент, когда хочется просто встать и уйти, потому что груз стал не по плечам, нет сил бороться и всё кажется бессмысленным. Любой человек в своей жизни хоть однажды доходил до края своих возможностей, после чего разворачивался и не мог идти больше вперёд, какие бы цели он себе до этого не ставил. Верность подобных решений обычно определяет время.

Александр сидел в кресле напротив своего брата, который удобно расположился на диване. Он молчал уже довольно долго и изучающе смотрел на Доминика. Тот старался не подавать вида, что его это несколько коробит.

— Ник, ты не понял? Я жду от тебя ответа! — наконец сказал Александр.

— Не понимаю, что конкретно ты хочешь от меня услышать? — Доминик постарался увильнуть в сторону.

— Что ты так долго делал в Палермо? — резко спросил Александр.

— Ты забыл? Мой сын пропал, его нигде не могли найти, я был рядом с семьёй…

— Доминико, не дури мне голову! Все мы могли предположить, что дело там нечисто, с учетом того, насколько натянутые отношения у них были с Сальво! Плюс ко всему прочему, насколько я помню ты прекратил общение с Алессандро…

— Это мой сын, как бы там ни было. — развел руками Доминик.

— А это наша семья, как бы там ни было? Так? — спросил Александр.

Доминик ничего не сказал, он решил выдержать паузу.

— Послушай, Алекс, я пытаюсь понять, к чему ты клонишь? — наконец спросил он.

— Нико, я клоню к смерти Сальво. — усталым голосом сказал Александр.

— Я, пожалуй, поеду, — вздохнул Доминик.

— Ты, пожалуй, останешься.

— Какое ты имеешь право указывать мне, что делать? — Доминик попытался рассмеяться.

— То самое право, Нико, что я твой старший брат и, к великому сожалению, знаю всю подноготную нашей семьи. Чья это идея? Отца? Скажи мне!

— Моя! — сказал Доминик.

Он резко встал и вышел, громко хлопнув дверью.

Александр опустил голову на руки. Замкнутый круг семейных дел и взаимоотношений не давал ему покоя. Спустя минут пять зашла Мадхави, она держала на руках их маленькую дочь Амалу.

— Что-то случилось? — спросила Мадхави. — Доминик выскочил, как ошпаренный!

— Нет, ничего не случилось. Знаешь, я подумал, что мы давно не были в Индии. Как думаешь, малышка хорошо перенесёт дорогу?

— Смотря как мы будем добираться. Возможно стоит остановиться на некоторое время в Шанхае?

— А ты хочешь в Индию? — спросил Александр.

— Конечно, дорогой! Ты же знаешь.

— Отлично, я займусь этим, скажи детям, что где-то через две или три недели поедем, — сказал Александр.

Он не хотел отвлекаться на мысли и подозрения и просто занялся поиском жилья в Шанхае и билетов на самолёт.

Прекрасный дом Леонардо Маретти в Риме отличался особым изяществом. Он не прятался за высоким забором и выставлял себя напоказ настолько, насколько это было возможно. Его часто фотографировали туристы, совершенно не подозревая, чей это дом и какие дела порой происходят за его дверьми.

Сантино и Гаэтано некоторое время стояли у входа в дом, изучая лепнину. Сантино потянулся за сигаретами.

— Бросай курить, — сказал Гаэтано.

— Я пытался, не вышло. — Сантино глубоко затянулся. — Красивый дом, мать его.

— Какой-то ты нервный! — хохотнул Гаэтано.

— Станешь тут нервным…

— Расслабься, жизнь такая штука, ничего не поделаешь.

Сантино докурил свою сигарету и нажал кнопку звонка. На удивление калитка открылась, никто не задал лишних вопросов. Дверь в дом оказалась открытой, на пороге их встречал сам хозяин дома.

— Синьор Бельтраффио, синьор Мартелло, добрый день! — Леонардо расплывался в улыбке.

— Мы можем пройти? — поинтересовался Сантино.

— Ну конечно… — Леонардо отошёл в сторону и пропустил посетителей.

Навстречу им выбежали дети.

— Так вот где они, кто бы сомневался, — сказал Сантино.

— Вы о чем, синьор Бельтраффио? — спросил Леонардо.

— Можем пройти в кабинет? Или где мы сможем поговорить? — поинтересовался Сантино.

— Да, конечно, у меня есть кабинет, — ответил Леонардо.

Они прошли на второй этаж, где Леонардо предложил своим гостям присесть в удобные кресла. Гаэтано в свойственной ему манере отказался и принялся бродить по кабинету, изучая обстановку.

— У меня есть несколько вопросов по поводу Вашей жены, Даны Маретти. — сказал Сантино.

— Она подала на развод, — прервал его Леонардо.

— По поводу её смерти, — оборвал Сантино.

— Что? — Леонардо казался удивлённым.

— Как же так, Вы не знаете? Вы же сами забрали детей из Нью-Йорка! — прокомментировал Гаэтано.

— Да, я забрал детей, действительно, но мы об этом договорились с Даной… я не понимаю. — Леонардо казался озадаченным.

— Бросьте изображать удивление, Маретти, это Вам не к лицу, — Гаэтано продолжал ходить по кабинету с интересом открывая створки шкафа и выдвигая ящики.

— Это обыск? — резко спросил Леонардо.

— Нет, — ответил Сантино.

— Какая прелесть! А у Вас есть разрешение на пистолет? — спросил Гаэтано и с улыбкой на лице вытащил пистолет из небольшого выдвижного ящика.

— Конечно, есть. — отчеканил Леонардо. — Показать?

— Да уж, будьте так любезны, — улыбнулся Гаэтано. И посмотрев на Сантино добавил: — Я стараюсь быть вежливым.

Леонардо порылся в бумагах на столе и протянул разрешение Гаэтано.

— Ну и ладно, — сказал Гаэтано и бросил пистолет обратно.

— Так что с Даной? — спросил Леонардо.

— Её убили. — ответил Сантино.

— Что? — Леонардо, казалось, был на самом деле удивлён.

— Как мне нравится Ваше искреннее изумление! — хохотнул Гаэтано.

— Что Вы имеете в виду? — спросил Леонардо. — Может быть Вы подозреваете меня? Я забрал детей и уехал! Может быть хотите допросить их?

— Не надо нервничать, Маретти, выглядит уже наигранно! — Гаэтано продолжал посмеиваться.

— Я звоню адвокату! — заявил Леонардо.

Сантино буквально испепелял взглядом Гаэтано.

— В конце концов, когда её убили я был в самолёте! — неожиданно крикнул Леонардо.

— Правда? А когда же её убили? — спросил Сантино. — Кажется, мы не говорили об этом. Звоните адвокату, синьор Маретти, скорее всего Вам придётся проехать в Департамент, где Вас допросят.

— Сони, мы можем поговорить наедине? — на удивление спокойным голосом спросил Леонардо.

— Конечно, — ответил Сантино и взглядом показал Гаэтано на дверь.

Тот ухмыльнулся и вышел. Когда дверь за ним закрылась Леонардо некоторое время молчал и смотрел прямо перед собой.

— Да, я знал и это ужасно, — наконец сказал он. — Мне сообщили утром, когда мы только прилетели в Рим.

— Кто сообщил? — спросил Сантино.

— Один наш общий знакомый, его дом не так далеко от дома Даны… — сказал Леонардо.

— Я могу взять его данные? — спросил Сантино.

— Да, конечно… — Леонардо взял листок бумаги и написал на нём имя, телефон и адрес, после чего протянул его Сантино.

— Хорошо. Так или иначе в три часа дня Вам необходимо быть в Департаменте. — сказал Сантино. — Теперь проводите меня.

— Кто будет со мной говорить в Департаменте? — уже у выхода спросил Леонардо.

— Я, — ответил Сантино.

Леонардо облегченно вздохнул. Когда дверь за Сантино закрылась Леонардо вернулся в дом и нашёл мобильный. Он набрал номер Алессандро.

— Да, Лео, слушаю тебя, — усталым голосом ответил Алекс.

— Привет, как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Леонардо.

— Спасибо, лучше.

— У меня был Бельтраффио… — сказал Леонардо.

— Не удивительно.

— В три часа меня вызывают на допрос.

— Замечательно, Витторио Мартино сейчас в Риме, я ему позвоню.

— Я дал Бельтраффио данные Роберто…

— Дошло до этого? — удивился Алессандро.

— Да…

— Хорошо, главное постарайся не нервничать. Ты знаешь, что твоей вины нет. Витторио с тобой свяжется, когда будет на месте, не переживай, потом мне позвони. Как дети?

— Дети хорошо, спасибо, через час придёт няня. — сказал Леонардо.

— Вот и отлично.

— Спасибо, Алекс, выздоравливай! — сказал Леонардо и отключил связь.

Его порадовала новость о том, что адвокат Витторио Мартино сейчас в Риме, это было очень кстати. С одной стороны, доказать причастность Леонардо к убийству Даны было невозможно, но с другой стороны помощь опытного адвоката в таком вопросе всегда кстати. Леонардо немного расслабился.

Ещё в машине Сантино позвонили из Департамента. Сони кивал головой и ухмылялся, когда он отключил связь Гаэтано спросил о том, кто это был?

— Это Чеккини, говорит, только что Леонардо звонил Алессандро Маретти, разговаривали о том, что я приходил. Думаю, бесполезно проверять этого Роберто Мано, там всё будет чисто, разве что ради соблюдения необходимой процедуры… Хитрые сволочи. И было очень наивно полагать, что будет иначе.

— Дай мне с ним поработать, Сони, — сказал Гаэтано.

— В другой раз…

— Почему?

— Мне нужно его доверие.

Александр уже битый час выслушивал вопли отца по телефону, время от времени вставляя слова «да», «нет» и чаще не впопад. Отец пытался выяснить, что снова нашло на его старшего сына.

— Как бы там ни было, мы уезжаем в Индию и это, скорее всего, навсегда! — в очередной раз твёрдо сказал Александр.

— Алекс, я требую объяснений! — резко сказал Андреа.

— Объяснений? — удивился Александр.

— Именно!

— Я не хочу иметь ничего общего с нашей семьёй. Это тебя устраивает? Я не хочу, чтобы мои дети росли рядом с вами! Я не знаю, что вы задумали с Домиником, но я чувствую, что дело не чисто! Вы все носите маски и гордитесь этим! Я пытался вытащить Алессандро из того дерьма, в которое его затянула наша семейка, но я смотрю, что этого никому не надо. Господь с вами, это ваши проблемы, не трогайте меня больше, забудьте обо мне! Я больше не хочу выслушивать нытьё Лучано, хоть он и не самый пропащий, не хочу слушать никого, ни Леонардо, ни Дарио! Ни-ко-го! Я хочу уехать и жить там, где ещё осталась хоть капля человечности! — выкрикнул Александр.

— Але! — попытался что-то сказать ему отец, но Александр отключил связь.

Мадхави потихоньку подошла к Александру и обняла его, она ещё никогда не видела его в таком состоянии.

— Успокойся, не надо так, — сказала она.

— Ничего страшного, я просто немного устал, — сказал Александр.

Спустя пять минут раздался звонок мобильного, это звонил Алессандро. Александр некоторое время смотрел на экран, он совершенно не желал отвечать на этот звонок.

— Pronto, — наконец ответил Александр.

— Дядя, привет.

— Привет, Алессандро. Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, лучше. Мне звонил nonno, сказал ты хочешь уехать в Индию, навсегда…

— Так и есть, Алекс, так и есть, — совершенно спокойным голосом сказал Александр.

Алессандро некоторое время молчал и сопел в трубку, его совершенно не радовала эта новость.

— Не бросай меня, — наконец сказал он.

— Выздоравливай и мы с тобой поговорим, — ответил Александр.

— Пожалуйста, не бросай меня. — сказал Алессандро.

— Але, ты знаешь, я тебя не брошу.

— Тогда не уезжай!

— Это решённый вопрос.

Александр отключил связь. На него навалилась необъяснимая усталость, от всего. От его семьи, от жизни в целом. Все его попытки вложить хоть каплю разума во всех этих людей, которые, казалось, приходили за советом и утешением, не увенчалась успехом. Он надеялся лишь на то, что возможно однажды кому-нибудь из них придёт одна единственная мысль в голову, что они идут не тем путём, что их путь — это путь смерти. Возможно, кто-нибудь, пусть хотя бы один человек поймёт, что они вовсе не элита общества, а его гниль и, хотя бы кто-нибудь из них снимет наконец маску и станет человеком или для начала, попытается им стать.

Сантино ходил из угла в угол в своём кабинете. Гаэтано время от времени посматривал на него, но молчал.

— Я готов умыть руки, ничего не получается, — наконец сказал Сони.

— И пусть делают, что хотят? — спросил Гаэтано.

Сантино опять замаячил по кабинету.

— Я хочу уйти из Департамента. — сказал Сантино.

— Ты с ума сошёл? — Гаэтано удивился.

— Я ничего не могу сделать.

— Стоп, синьор Бельтраффио! Благодаря тебе работа налажена, у нас есть нормальный диалог с полицией и прокуратурой, с судом. Да лишь благодаря тебе больше сотни моральных уродов сидят за решеткой, не считая тех, которых посадили за время твой работы в полиции. На тебя Директор смотрит как на спасение, как на местного святого, он только не молится на тебя! Ты считаешь, что нет результата? Ты в корне не прав! Здесь не может быть быстрого результата! Мы практически перекрыли им морские пути.

— Практически, Тано! Но они нашли новые! А сколько людей погибло?

— Сони, клиника в Сиракузах! Нам надо вывести их на чистую воду! Пожалуйста, не горячись. Эту работу надо доделать. Пусть Алессандро Маретти не окажется за решеткой, но мы хотя бы прекратим этот кошмар! Ты меня понимаешь? — Гаэтано повысил голос как раз в тот момент, когда на пороге показался Директор.

— Что у вас происходит? — недовольно поинтересовался он.

— Ничего особенного, — хмыкнул Гаэтано, — синьор Бельтраффио решил написать рапорт на увольнение.

— Это правда, Сони? — Директор был удивлён.

— Да…

— Я жду тебя в своём кабинете, — резко сказал Директор и вышел.

Сантино не было около часа, Гаэтано уже устал ждать. Наконец Сони зашёл в его кабинет, он имел весьма бледный вид.

— Что сказал Директор? — поинтересовался Гаэтано.

— Вкратце?

— Да.

— Сказал, что я распустил нюни как баба. Спасибо тебе, Тано. — сказал Сантино.

— Так понимаю спасибо было сказано с сарказмом.

— Именно.

— Так что?

— Что, что? Работать! Солнце ещё высоко! — крикнул Сони и рассмеялся.

— Больше не истери, пожалуйста. — сказал Гаэтано.

Вечером Сантино подъезжая к дому заметил, что в окнах его квартиры нет света. Учитывая события, которые произошли не так давно он почувствовал неладное и в квартиру поднялся вместе с охраной. Моники дома не было, впрочем, как и её вещей. На столе в кухне лежала записка: «Прости, Сантино. Я не могу так больше жить и не хочу, чтобы наш ребёнок жил в вечном страхе. Какое-то время я поживу у родителей. Мон.». У Сантино перехватило дыхание.

— Мне очень жаль, синьор Бельтраффио, — сказал здоровяк Фабио, который поднялся в квартиру вместе с Сони и тяжело дыша заглядывал ему через плечо.

— Этого следовало ожидать, — сказал Сантино. — Свободны, ребята, это уже проблемы другого характера.

Когда за охраной закрылась дверь, Сантино дал волю эмоциям и лишь немного успокоившись он нашёл свой мобильный, который в сердцах закинул куда подальше и набрал номер Димитро.

— Привет, братишка! — услышал он голос брата.

— Меня Моника бросила, приедешь? — сказал Сантино.

— Приеду. Только не пей. — сказал Димитро.

— Она совсем меня бросила, вещи забрала, ты понимаешь?

— Я всё понимаю, я приеду через пятнадцать минут! Не вздумай пить!

— Хорошо, — сказал Сантино. — Только не гони…

— Возьми себя в руки, выпей воды, я уже выхожу, — сказал Димитро и отключил связь.

Паола удивлённо смотрела как Димитро на ходу одевается и собирает аптечку, которую принёс домой перебрать.

— Что случилось? — спросила она.

— Чёрт его знает. Сони говорит, Моника его бросила. Ты знаешь что-нибудь? — спросил Димитро.

— Нет… Я ей сейчас позвоню…

Димитро собрался и убежал. Он добрался до дома Сантино за считанные минуты и застал брата в полной растерянности.

— Ты ей позвонил? — спросил Димитро.

— Да, она действительно у родителей… Говорит, что всё решила и так будет лучше для нас всех. И для ребёнка…

— Сони…

— Мне кажется, что она встретила другого мужчину…

— Что ты несёшь? Она беременная!

— Димитро, кому это когда мешало? Просто я кое-что заметил последнее время, решил не придавать этому значения. Да и дома меня постоянно нет, тут ещё я уезжал на Сицилию. Ясное дело, что никому это не понравится. Я работаю сутки напролёт… вот теперь и остался один. Так действительно будет лучше и безопаснее для неё и ребёнка. — сказал Сантино.

— Сони, ты же любишь её…

— Да, я её люблю, поэтому хочу, чтобы ей было лучше. Если она встретила другого, так пусть будет счастлива! Чёрт побери, Димитро, пусть… она… будет… счастлива! — у Сантино снова перехватило дыхание, он не мог спокойно говорить.

Пол ночи Димитро просидел рядом с братом, выслушивая весь его поток мыслей. Когда он приехал домой Паола не спала, ждала его.

— Ну что? Ты звонила Монике? — спросил он с порога.

— Да… знаешь…

— У неё есть другой? — перебил её Димитро.

Паола молчала, она понятия не имела как сказать Димитро то, что она узнала.

— Паола, скажи мне.

— Да. Она очень переживает за Сони… У неё остались к нему чувства. — сказала Паола.

— Я заметил! — Димитро разозлился.

— Димитро так и есть… Моника не плохая… Она попала в тяжёлую ситуацию. Она пострадала из-за Сони!

— Она пострадала не из-за Сони! Она пострадала от рук уродов! Она носит ребёнка моего брата и связалась с другим мужиком! Она — лицемерная тварь! — выкрикнул Димитро, у него не было никакого желания сдерживаться.

— Димитро, не кричи, прошу тебя! Ты разбудишь Летицию!

— Ты просто не видела его, ты его не видела! — Димитро не мог успокоится.

— А ты не говорил с ней! Димитро, этому есть причина! И работа Сони и то, что его нет постоянно рядом, их свадьба, через которую он решал свои, заметь, проблемы, да и прости, тот случай! Этого бы не произошло, если бы не то, чем занимается Сантино! — сказала Паола.

— Если бы не работа Сантино, ты бы боялась на улицу выйти без оружия, Паола! Он гробит себя в Департаменте и ради тебя тоже! Подумай об этом как-нибудь на досуге! — Димитро снова повысил голос.

— Я понимаю, Сантино — твой брат. Я не прошу вставать на сторону Моники, просто прошу понять и её тоже…

— Плевать я на неё хотел! Если она не попадет ко мне на операционный стол я не желаю её видеть, не желаю знать её! И я запрещаю тебе с ней общаться!

— Что? — у Паолы округлились глаза.

— Что слышала! — крикнул Димитро.

Он разозлился не на шутку, его переполняли эмоции. Он пошел в кабинет, по пути прихватив бутылку виски.

— Димитро, не накручивай себя, — попыталась как-то успокоить его Паола.

— Я не накручиваю, — сказал он. — Я пытаюсь успокоится.

Димитро налил немного виски в стакан и сел за свой рабочий стол.

— Понимаешь, даже если опустить все грязные подробности этой истории… это, как говорится, не наше дело, но, я знаю своего брата, сейчас он уйдёт в работу с головой и если раньше он хотя бы раз в неделю вспоминал, что у него есть семья и он должен быть осторожен в какой-то степени, то сейчас он даже и слово безопасность забудет. Я очень боюсь за него.

Димитро выпил виски и посмотрел на Паолу. Она была бледная и растерянная.

— Прости меня, я не хотел кричать на тебя, — сказал он.

— Я понимаю, — сказала Паола и вышла из кабинета.

Он слышал, что она плачет на кухне, но у него не было никаких сил её успокаивать.