Здесь невозможно держать нити управления в своих руках, также невозможно предугадать, что принесёт новый день. Течение жизни нестабильно во всех проявлениях.

У Сантино была запланирована поездка в Палермо, небольшая трёхдневная командировка, которая предполагала также проконтролировать процесс, который идёт в Сиракузах. Ехать в сами Сиракузы Сантино не собирался, чтобы не привлекать внимание. Целью командировки был якобы контроль деятельности отделения DIA в Палермо. Об этом факте как бы вскользь упомянули в новостях. Идея принадлежала Гаэтано, но Сантино отнёсся к ней весьма скептически. Алессандро же напротив, когда узнал о визите Сантино немного насторожился. Повода для паники он не видел, но зная Сантино Бельтраффио можно было предположить, что этот визит не простой. Больше всего переживал Леонардо, который полагал, что Бельтраффио несомненно копает под него, хотя дело об убийстве его жены повисло мёртвым грузом. Как и надеялся Гаэтано, сообщение о визите Сантино Бельтраффио в Палермо создало некоторую нервозную обстановку в определённых кругах.

Несмотря на то, что основная жара спала, солнце продолжало нещадно палить на Сицилии. Когда самолёт, на котором летел Сантино выпустил шасси, казалось их шины расплавятся или взорвутся, если коснутся посадочной полосы.

— Сегодня будет жарко, — вздохнул Сантино.

— Судя по всему во всех смыслах, — добавил Гаэтано и ткнул пальцем в иллюминатор.

Сантино посмотрел в направлении здания аэропорта и увидел на взлётной полосе несколько машин.

— Это что за чертовщина? — удивился он. — Как они вообще туда попали?

Самолёт встал на своё место и заглушил двигатели. Сантино и Гаэтано должны были покинуть салон первыми, они занимали места в бизнес классе, но необходимо было дождаться охрану. Подали трап и открыли дверь, охраны не было.

— Пошли? — спросил Гаэтано.

— Пошли, не сидеть же здесь. В аэропорту разберёмся. — вздохнул Сантино.

Они вышли и пошли по направлению ко входу в здание аэропорта. Стало ясно, что за машины стоят на взлётной полосе. Сантино чертыхнулся, когда понял, что происходит. Ему навстречу шёл Алессандро.

— Сантино! Дорогой друг! — улыбнулся Алессандро и крепко обнял совершенно обалдевшего Сони. — Очень рад! Очень рад тебя видеть.

Моментально, как будто птицы на крупу, налетели журналисты с фотоаппаратами и камерами. Сантино скривился.

— Не понимаю, что здесь происходит? — спросил он и покосился на Гаэтано, тот лишь развёл руками.

— Буду рад видеть тебя на банкете, сегодня вечером, — сказал Алессандро. Он продолжал улыбаться.

— Я не планировал сегодня вечером никуда входить, синьор Маретти! — сказал Сантино.

— Очень жаль, Сони! — сказал Алессандро.

Он буквально не отлипал от Сантино, при этом не переставал позировать перед объективами, держа Сони за руку.

— Какая цель Вашего визита? — спросил стоящий рядом с Сантино журналист.

У лица Сони оказались микрофон и камера.

— Пресс конференция на сегодня не запланирована, — довольно резким тоном ответил Сантино и отодвинул микрофон.

Он заметил при входе в здание аэропорта охрану, которая должна была сопровождать их с Гаэтано и буркнул себе под нос: — Наконец-то. Где их черти носили?

Журналисты разлетелись также быстро, как и появились. Алессандро и Пьетро остались стоять у машин и смотреть вслед Сантино и Гаэтано. Улыбка медленно сползла с лица Алессандро.

— Вот что его принесло? — спросил Алессандро, скорее в пространство, чем у Пьетро.

— А кто его знает… — пожал плечами Пьетро.

Спустя несколько часов в аэропорту Пунта Райзи приземлился следующий самолёт из Рима. На нём прилетел Александр. Его племянник Алессандро дожидался его у входа в здание аэропорта, а вместе с ним несколько человек из его личной охраны. Пьетро уже отправился по делам с Сиракузы.

— Так рад тебя видеть, — сказал Алессандро и крепко обнял дядю.

— Как дела? — спросил Александр.

— Отлично…

— Неужели?

— Ладно, скажу так, в общем не плохо. — сказал Алессандро. — Где остановишься?

— Пару дней побуду у тебя, раз ты так просил! — сказал Александр.

— Замечательно, тогда поехали, — Алессандро улыбнулся.

Спустя сорок минут они уже сидели в гостиной дома семьи в Палермо и пили кофе. Александр набил трубку табаком и включил телевизор. Шли новости, показывали, как Сантино Бельтраффио прилетел в Палермо и здоровался с местной элитой. Александр удивлённо посмотрел на племянника.

— Что? Я просто рано приехал в аэропорт, — сказал Алессандро.

— Алекс, что за игры у тебя опять с Сантино?

— Никаких игр, дядя. Просто решил показать гражданам, как мы дружны с Сантино Бельтраффио.

— Интересно, а Сантино знает насколько вы с ним дружны? Или для него это был сюрприз? — спросил Александр. — Уж не по твою ли душу он прилетел в Палермо?

— Брось. Ты, как всегда, сгущаешь краски, — сказал Алессандро.

На следующий день все уважающие себя крупные и не очень издания напечатали фото встречи в аэропорту «двух друзей». Наиболее скептические задавались вопросом: «На чьей же стороне синьор Бельтраффио?» и муссировали тему бесполезности DIA. Некоторые издания усмотрели в этой встрече полное оправдание Алессандро Маретти и его семьи и призывали спокойнее относиться к бизнесменам, честно зарабатывающим свои деньги. В результате шумихи, поднятой в средствах массовой информации по поводу приезда Сантино Бельтраффио в Палермо работать ему было совершенно невозможно. В итоге, заниматься Сиракузами он отправил Гаэтано. Журналисты не ходили за ним по пятам, и он спокойно провёл несколько встреч.

Паола протянула Димитро утреннюю газету, на первом листе красовался его брат в обнимку с Алессандро Маретти. Димитро даже поперхнулся кофе.

— Я ходила за молоком и вот! — сказала Паола.

— Ну и что? — спросил Димитро.

— Не думала, что Сантино так дружит с Алессандро, всегда считала, что он терпеть его не может — сказала Паола.

— Так и есть.

— Но на фото, заметь, твой брат! — заявила Паола.

— Не понимаю, что ты хочешь от меня? — поинтересовался Димитро.

— Не знаю, сам Сантино считает, что Алекс мафиозо и обнимается с ним при встрече! — сказала Паола.

— Паола! Оставь Сони в покое, пусть обнимается с кем хочет, хоть с чёртом!

— По-моему именно это он и делает.

— Ты слишком предвзято относишься к Алессандро. — сказал Димитро. — Наслушалась сплетен, а теперь тыкаешь мне в лицо газету!

— Алессандро — тёмная лошадка, Димитро. И мы оба это отлично знаем. Подозреваю, что ты знаешь гораздо больше, чем говоришь! — сказала Паола и гордо вышла из гостиной.

Димитро взял в руки газету и пробежал глазами статью. Время от времени в прессе, на радио или на телевидении проскальзывали попытки в очередной раз зацепить Сантино, все уже успели привыкнуть к этому. Но дружба с Алессандро Маретти — это уже было слишком. Димитро подумал и набрал номер Алессандро. Тот не ответил, но перезвонил спустя пятнадцать минут.

— Извини, не слышал звонка, — сказал Алессандро.

— Алекс, что тебе надо от Сони? — спросил Димитро.

— В смысле? — попытался изобразить неведение Алессандро.

— Да в прямом, что за обнимашки перед камерой?

— Слушай, и ты туда же! Я ждал дядю, встречал с самолёта! А тут твой брат. Пьетро говорит — иди поздоровайся, не прилично не поздороваться! Вот я и поздоровался. А то, что толпа журналистов его встречала, тут я вообще не причём! DIA дала информацию в СМИ!

— Понятно…

— Димитро, ну не обижайся, я на самом деле не хотел ничего подобного. Меня, между прочим, там тоже с грязью смешивают, ничего, я молчу, потому что журналисты — это такой народ, они на пустом месте создадут историю!

— Да я понимаю, извини, что побеспокоил.

— Ты никогда меня не беспокоишь, Димитро. Так что не надо говорить глупости. Ладно, пока.

— Пока. — сказал Димитро и отключил связь.

Ответ Алессандро его вполне удовлетворил, и он забыл всю эту историю спустя пять минут.

Вечером второго дня Александр ждал Стефано, тот очень просил встретиться с ним один на один. Скоро Александр с семьёй собирался уезжать в Китай, а затем в Индию. Он не решил, возможно это было навсегда. Он слишком устал от Италии и в большей степени от семьи. Завтра утром должен был прилететь Доминик, поэтому оставался последний вечер, чтобы встретиться со Стефано и спокойно поговорить. Алессандро уехал по делам куда-то вглубь Сицилии, Сильвия была в Риме с малышом Аугусто, получалось, что в доме не было никого, кроме прислуги, это было как нельзя кстати. Стефано пришёл примерно к восьми вечера, как раз к ужину. Он выглядел немного усталым или скорее озадаченным. Они поужинали и Александр заметил, что Стефано выпил довольно много вина. Конечно, он не был уже ребёнком, но и для взрослого это было много.

— Ты нервничаешь? — наконец поинтересовался Александр.

— Есть немного, — сказал Стефано, — давай пойдём в твою комнату, не хочу, чтобы нас слушали.

Александр покивал головой и через некоторое время они уже удобно устроились в комнате Александра. Джузеппе принёс им кофе и удалился.

— Что случилось, Стефано? — спросил Александр.

— Тут такая история… просто ужасная. Я… убил… человека. — сказал Стефано.

Эти слова дались ему с трудом.

— Как это произошло? — на удивление спокойно спросил Александр.

— Откровенно говоря, это был кошмар от начала и до конца… Я увидел, как Алекс… — начал Стефано и замолчал.

— Что Алекс?

— За ним следили двое, когда мы были на камнях у Foro Italico. У одного я заметил пистолет, ещё когда искал Алессандро. Я сказал Алексу про ни, а он мне сказал сидеть на месте и никуда не уходить, потом он встал и ушел, а те двое пошли за ним. Я не выдержал и пошел следом и видел, как Алекс добил второго на стройке, а первый был уже мёртвый. Мы быстро уехали, и Алекс не стал вызывать полицию, сказал, что не надо и так будет хуже. А потом мы пообедали, а потом мне было плохо. На следующий день я решил проследить за Алексом. Он был с этой красоткой…

— Ассантой Плини?

— Да. За ним опять следили. Они были в ресторане, а потом пошли прогуляться и этот человек, который следил за Алексом достал пистолет, но я выстрелил в него первым…

— Откуда у тебя оружие, Стефано? — спросил Александр.

— Я купил здесь, у ребят… Мы потом ушли и оставили тело. Я его убил, я попал ему в голову.

— Что ты чувствуешь, Стефано?

— Я чувствую, что это какой-то кошмар. Но он хотел убить моего брата… я испугался за Алекса. — сказал Стефано.

— Почему ты решил, что он хотел убить твоего брата?

— Я был за его спиной, практически… В любом случае, он хотел убить…

— То есть, ты хочешь сказать, что оправдываешь свой поступок? — спросил Александр.

Стефано немного задумался.

— Не знаю, мне бы хотелось так думать, что я не виноват… Но я стал сильно сомневаться насчёт Алекса. Он брат просто супер, но в нём есть что-то очень… страшное. Он спокойно убил тех двоих. Мне показалось, что для него это норма жизни. Скажи мне, он мафиозо? Просто скажи да или нет?

Александр молчал, он не говорил ничего, просто смотрел на Стефано.

— Я не хочу в это верить! — выкрикнул Стефано. — Он мой брат, этого просто не может быть. Да, он богатый и… он умный, он добрый, понимаешь? Он бывает таким добрым, что с ним никто не может сравнится!

— Я знаю, Стефано, — спокойно сказал Александр.

— Этого просто не может быть… — Стефано закрыл лицо руками. — Я отказываюсь в это верить. Пусть он мне скажет сам. Он мой брат, он не может мне врать…

— Стефано, ты же понимаешь, что все выводы ты делаешь сейчас сам. — сказал Александр.

— Неужели ты не можешь мне сказать прямо? — спросил Стефано.

— Это твой путь и твоя жизнь, ты должен принимать самостоятельные решения и делать выводы. Никто не может тебе указывать. Ты главный в своей жизни. Ты принимаешь решения, совершаешь действия и получаешь результат своих действий. Ты отвечаешь только перед собой. Так что, как ты относишься к Алессандро — это твоё дело.

— Я бы хотел, чтобы ты мне больше рассказал про нашу семью, — сказал Стефано. — Это неправильно скрывать от меня некоторые факты.

— От тебя никто ничего не скрывает. Твой прадед Сальваторе Маретти. Знаешь кем он был?

— Он был мафиозо. — сказал Стефано.

— Он был не простым мафиозо, как ты понимаешь.

— Да.

— И это принесло всей нашей семье много горя и больших проблем.

— Ты не хочешь мне ничего рассказывать. Я хочу знать подробности, про прадеда всё ясно. А бабушка с дедушкой, а папа? Алекс и все остальные? Скажи мне! — Стефано был перевозбуждён и время от времени вскрикивал.

— Стефано, у тебя своя голова на плечах, у тебя есть глаза, чтобы видеть и уши, чтобы слышать! Твоя бабушка, несмотря на то, что она дочь самого Сальваторе милая и аристократичная пожилая женщина, к словам которой я тебе всегда советую прислушиваться. Твой дед Андреа грезит вернуть фамилии Бадаламенти былое величие, а уж каким способом — это мне не известно. На мой взгляд то величие было весьма сомнительным, как и величие Сальваторе Маретти. Твой отец мне всегда казался довольно порядочным, если это не касалось женщин. Твой брат… С этим вопросом предстоит разбираться тебе самому. Все твои троюродные братья…

— Работают с Алексом…

— Да.

За окном было темно, не унимались цикады. Стефано замолчал, но в его голове была буря, подкрепляемая выпитым вином. Ему хотелось поехать к Алессандро и задавать ему вопросы до тех пор, пока он не ответит на их все, ему хотелось знать правду. Он многое подозревал и видел, но подозрения оставались лишь подозрениями. Александр забил трубку табаком и закурил, он видел, что племянник погрузился в размышления и не хотел ему мешать. Мысли завели Стефано достаточно далеко, и он сидел мрачнее туч.

— Стефано, запомни, наша жизнь что-то вроде иллюзии. Всё зависит от того, как ты относишься к тому или иному событию и как поступаешь сам. Рано или поздно всё заканчивается. И плохое, и хорошее.

— Как можно относиться к тому, что ты из семьи преступников? — спросил Стефано.

— Главное, какое место в ней занимаешь ты. Постарайся смотреть на порядок вещей проще. В каждом, даже самом закоренелом преступнике есть что-то хорошее, в конце концов в основе всего лежит добро. — сказал Александр.

— Ты просто святой, раз можешь разглядеть в каждом человеке добро, — пробубнил Стефано.

— В моём возрасте я уже умею видеть многое, даже то, что скрыто от глаз. — вздохнул Александр. — Чаще люди бывают запутанными, чем злыми или жестокими, они не видят вещи такими, какими они являются на самом деле и из-за этого делают неправильные выводы и в итоге совершают не верные поступки, вот и всё.

— Я не понимаю тебя. — сказал Стефано. — Всегда ясно, что хорошо, а что плохо.

— Разве? Так скажи мне, убийство — это хорошо или плохо? — спросил Александр и внимательно посмотрел на племянника.

— Плохо, — сразу ответил Стефано, но тут же осёкся.

— Ты убил человека, который хотел убить твоего брата. Это хорошо или плохо?

— Я не знаю… — сказал Стефано и замолчал.

— Вот видишь. К сожалению корни многих проблем находятся слишком глубоко в жизни, чтобы понять сразу, откуда они тянуться. Тот человек не просто так появился за спиной Алессандро. И кто там прав, а кто виноват сложно понять. Ты не знаешь всей правды. Ты просто увидел убийцу и выстрелил не задумываясь, потому что была угроза жизни твоему брату. Но ты на тот момент не знал ни причин, ни мотивов, которые толкнули того человека направить пистолет на Алессандро. А говоришь знаешь, что такое хорошо, а что такое плохо. Думай иногда об этом.

Стефано молчал, он не хотел говорить больше ни о чем, ему всё казалось яснее ясного, навалилась усталость, и он просто уснул. Александр встал, закутал его одеялом, выключил свет и отправился к Джузеппе, чтобы тот постелил ему в какой-нибудь спальне для гостей. Алессандро до сих пор не вернулся, скорее всего ждать его не стоило.

На следующий день над Палермо побежали облака, скрывая наконец палящее солнце. Доминик прилетел первым рейсом и уже успел выпить кофе с родителями. В обед они планировали встречу с Александром у Кафедрального собора. Традицию встречаться у собора они сохраняли уже много лет и старались не изменять ей. Немного прогуляться выразил желание и отец. Алессандро, который вернулся поздно ночью был немного уставшим, но узнав, что прилетел Доминик решил попытаться хотя бы поздороваться с отцом, который опять прекратил с ним общение. Стефано после своих тяжелых раздумий проснулся со свежей головой. Не сказать, что он жаждал встречи с отцом, ему больше импонировала идея пойти с друзьями на Foro Italico, но Алекс настоял и он согласился немого прогуляться с семьёй в центре.

Отец встретил Алессандро довольно холодно, но всё же поздоровался, хоть и сквозь зубы и что-то прошипел Стефано, тот начал заунывно объяснять, что был у дяди Александра. Александр кивал головой и улыбался.

— Ты не передумал уезжать? — поинтересовался Доминик у брата.

— Нет, — сказал Александр. — Я устал от Италии.

— Алекс, наверное, в этом есть моя вина. — сказал Доминик.

— Здесь нет ничьей вины, просто я так решил. — улыбнулся Александр и замер.

Какое-то время он ещё держался на ногах, затем пошатнулся.

— Але! Что случилось? — Доминик подхватил брата, на его спине расплывалось кровавое пятно.

— На крыше! — крикнул кто-то из охраны.

Несколько человек бросились к дому напротив собора.

— Какого Дьявола… — бессильно пробормотал Доминик.

Он уложил брата на бок, тот тяжело дышал, но был в сознании.

— Дядя, просто потерпи, сейчас приедет врач и тебе помогут, — Алессандро оказался рядом.

Стефано трясущимися руками набрал номер скорой помощи. Спустя минуту раздались сирены машин карабинеров.

— Але, — еле-еле сказал Александр.

— Да… — сказал Алессандро и наклонился как можно ниже, Александр говорил еле слышно.

— Я прошу тебя, не вздумай… мстить…

— Пожалуйста, потерпи, — снова сказал Алессандро, у него замирало сердце.

Карабинеры оцепили место перед собором и отодвинули зевак. Один из охранников подошёл к Алессандро, который сидел на земле рядом с дядей.

— Дон Маретти, там на крыше труп, рядом с ним винтовка. Видимо, когда он выстрелил кто-то, кто был с ним и застрелил его. Стреляли в затылок. А вообще это Россо…

— Наёмник «Ndrangheta»… Иди расскажи карабинерам, только без подробностей. — хмуро сказал Алессандро.

Показалась машина скорой помощи. Алессандро посмотрел в застывшие глаза своего дяди, затем перевёл взгляд на отца, тот казался бледнее брата. Алессандро положил ладонь на лицо дяди и закрыл ему глаза, затем медленно встал. Какое-то странное ощущение пустоты пространства навалилось на него, все голоса стали далёкими и какими-то нереальными. Он почувствовал, как Стефано вцепился в его руку.

— Спокойно, малыш, только не паникуй, — сказал Алессандро и его собственный голос показался ему чужим и каким-то искусственным.

Пробившись через оцепление, опережая бригаду скорой помощи к ним бежал Андреа.

— Папа, только спокойно, — перехватил его Доминик.

— Сынок… как? — Андреа вырвался из рук Доминика и опустился на землю рядом со своим старшим сыном.

Он плакал и не мог остановиться и Доминик не мог поднять его с земли. Стефано не выдержал и расплакался, уткнувшись в плечо брата.

— Отвези его домой и побудь с бабушкой, — севшим голосом сказал Доминик Алессандро.

Тот покивал головой, но некоторое время ещё постоял рядом с дядей.

— Идём, — сказал он Стефано и буквально потащил его за собой.

Кто-то из карабинеров пытался задавать вопросы, но Алессандро не слышал их, в конце концов его оставили в покое, и он при помощи своего водителя и охраны усадил рыдающего Стефано в машину, тот совершенно потерял контроль над своими эмоциями. Уже дома он крикнул на него так, что у Стефано моментально высохли слёзы.

— Будь сильным! — рявкнул Алессандро, хотя у него самого стоял ком в горле.

Но кто-то действительно должен был быть сильным. Бабушка была в постели, у неё случился сердечный приступ, пришлось вызвать врача, который провёл в их доме весь оставшийся день. К вечеру вернулись Доминик и Андреа. Весь день продолжались звонки, которые не стихли и к ночи. Александр был значимым человеком не только в семье, его любили, ценили и уважали. Для всех он был человеком, который способен выслушать и понять, дать совет и быть рядом в тяжёлую минуту. Он был искренним и добродушным со всеми, независимо от социального статуса и положения.

Алессандро отправился домой после одиннадцати вечера и наконец, закрывшись в спальне дал волю эмоциям. Его мобильный звонил не смолкая, но Алессандро был не в силах больше отвечать и объяснять ситуацию и принимать соболезнования. Ему хотелось закрыться от мира, кричать, плакать, вымещать всю свою бессильную злобу на окружающих предметах и не видеть людей. Около полуночи в его дверь осторожно постучал Джузеппе.

— Синьор Маретти, к Вам посетитель…

— Пусть все идут к чёрту! — крикнул Алессандро.

— Это синьор Бельтраффио…

Алессандро нехотя встал с кровати и открыл дверь. Взглянув на него Джузеппе невольно отшатнулся.

— Там синьор Сантино Бельтраффио… — пролепетал Джузеппе.

— Ладно… пусть зайдёт, — сказал Алессандро. — Я спущусь в гостиную.

Спустя несколько минут Алессандро вошёл в гостиную, где его ждал Сантино.

— Алессандро, мне очень жаль, — сказал он.

Сони был бледен, он также с большим уважением относился к Александру.

Алессандро некоторое время молча смотрел в сторону, затем он подошёл к Сантино и к его удивлению крепко его обнял, из его глаз потекли слёзы.

— Сони, я не знаю, как мне жить дальше? Я не смогу жить без него! Понимаешь? Это единственное светлое, что было в моей жизни! Понимаешь? Ты меня вообще понимаешь?

Сантино аккуратно отодвинул Алессандро и усадил его в кресло.

— Мне действительно очень жаль. Он был хорошим человеком…

— Я тебе противен? Считаешь меня скотиной? Тварью? Ведь так, Сони? — спросил Алессандро немного взяв себя в руки. — Так какого чёрта ты сюда пришёл? Выразить мне соболезнования? Мне не нужны твои соболезнования!

— Тебе стоит принять успокоительное. — сказал Сантино. — Я пришёл, чтобы узнать, что ты знаешь об убийстве твоего дяди?

— Ничего.

— Альберто Россо — наёмник «Ndrangheta». Он стрелял в Александра, а затем сам получил пулю в затылок. Они хотели убить именно Александра. Для чего?

— Не знаю. — сказал Алессандро.

— Возможно, кому-то нужна война? После смерти Сальво в их рядах неспокойно. Что ты думаешь? — спросил Сантино.

— Я не понимаю о чём ты говоришь. — процедил сквозь зубы Алессандро.

— Брось, синьор Маретти, всё ты отлично понимаешь. — сказал Сантино.

— Пожалуйста, покиньте мой дом, синьор Бельтраффио, у нас горе. — также сквозь зубы сказал Алессандро.

Сантино вышел во двор, где его ждала охрана и Гаэтано. Сони лишь пожал плечами и вздохнул.