День сменяет ночь, за рассветом приходит закат. Ничего не меняется. Иногда время тянется как сироп, иногда летит так, что кажется его не остановить. Алессандро и Сильвия были на Мальдивах всего две недели, но Сильвии казалось, что они прожили там большую часть жизни. Она и думать забыла о проблемах семьи и римских заботах. Алессандро к концу первой недели тоже сумел расслабиться и отложить в сторону телефон и интернет. Вернувшись домой они довольно часто вспоминали об отдыхе, и Сильвия тешила себя надеждой, что однажды они смогут поехать куда-нибудь снова. Прежде чем её живот заметно округлился она успела побывать на Сицилии в доме своего отца и провести время в воспоминаниях детства. Брат уже давно женился, построил свой собственный дом и занимался вместе с отцом делами семьи. Мама умерла давно, когда Сильвия ещё была ребенком, но воспоминания о ней всегда были приятными. Сильвия любила бывать дома. Отец был доволен, что у них с Алессандро всё так прекрасно, по его мнению, складывается и с нетерпением ждал внука, умудрился поделиться приятной новостью со всей округой и каждый раз, как только Сильвия выходила прогуляться в город все встречные и поперечные начинали интересоваться её здоровьем и планами по поводу ребенка, её это немало забавляло. Когда она вернулась в Рим её начали буквально осаждать Стелла и Паола, им тоже всё было интересно, тем более обеих в скором времени ждала свадьба. Столько общения Сильвия, наверное, не имела лет десять как минимум. Алессандро снова углубился в дела, временами опять возвращался слишком поздно или под утро. Сильвия старалась сдерживать эмоции, но получалось плохо. Постепенно жизнь вошла в привычное русло.

Алессандро попросил Кьяру приготовить кофе и углубился в изучение банковских выписок. Сильвия уехала к доктору Монтичелло, а затем планировала заехать к Стелле, у той намечалась выставка. Так что Алессандро мог спокойно заниматься своими делами, если надо орать по телефону, не стесняться в выражениях и эмоциях, последнее время он старался сдерживаться при жене. Кьяра принесла кофе, выражение её лица опять говорило о том, что она не довольна. Алессандро посмотрел на нее в упор и спросил:

— Что на этот раз?

— Это не моё дело, конечно, — поджав губы начала Кьяра, — но всё-таки можно было бы разок отвезти жену к врачу.

— Первая часть фразы, Кьяра, попала в точку, — Алессандро сделал глоток кофе и удовлетворенно улыбнулся.

— Может быть Вы и не заметили, но Сильвия ждёт ребенка, — попыталась съязвить Кьяра.

— Это свойственно женщинам, время от времени ждать детей, не вижу проблемы. — парировал Алессандро.

Кьяра было набрала воздуха в лёгкие, чтобы изложить свои аргументы, но её перебил звонок домофона. Алессандро удивленно вскинул брови, он никого не ждал. У калитки стояла какая-то женщина.

— Здравствуйте, мне нужен Алессандро Маретти, надеюсь я попала по адресу. — сказала она.

— Здравствуйте, попали по адресу, слушаю Вас, — Алессандро был немного удивлен.

— Мне бы очень хотелось переговорить с Вами с глазу на глаз… это важно. — сказала женщина.

Алессандро ничего не понимал и на всякий случай попросил подождать немного. Спустя несколько минут дверь калитки открылась и у входа незнакомку встретил один из телохранителей Алессандро, который внимательно её осмотрел и проводил в кабинет Алессандро.

— Присаживайтесь, — Алессандро указал на диван.

Он с интересом разглядывал женщину, которая пришла к нему. Она была достаточно молодой, скорее возраста его отца, а ведь он был старше сына всего на двадцать лет. Всё в её внешнем виде выдавало утонченность и хороший вкус: густые каштановые волосы были аккуратно уложены, на лицо нанесен лёгкий макияж, платье идеально сидело на прекрасной фигуре и скорее всего было сшито в ателье, а не куплено в магазине. Несмотря на то, что на улице было довольно жарко рукава у платья прикрывали руки, а длина его была чуть ниже колена. Прекрасного качества туфли были в тон клатчу. Лицо показалось Алессандро немного знакомым, особенно серые глаза. В этой женщине не было ничего отталкивающего или неприятного и Алессандро заметил про себя, что она красавица, причем красота её была какой-то тёплой и скорее нежной. «Элегантность не бывает кричащей», — подумал Алессандро и спросил:

— Так какова же цель вашего визита?

Было видно, что женщина немного нервничает, она глубоко вздохнула и попыталась улыбнуться.

— Меня зовут Стефания Карецца. Вчера я прилетела из Палермо… И наконец пришел тот день, когда я могу сказать… я могу сказать, что я твоя мать, Алессандро. — тихо произнесла она.

— Что? — Алессандро недоуменно посмотрел на женщину. — Я не понял ничего, ничего не понял…

— Алессандро, я твоя мать… — повторила Стефания.

Алессандро показалось, что воздуха в комнате катастрофически мало, у него закружилась голова. Он подошел к окну и открыл его, это не помогло. Стефания подошла к нему и аккуратно дотронулась до его руки.

— Я прошу тебя только об одном, пожалуйста выслушай меня… — также тихо сказала она.

Алессандро захотелось испариться, исчезнуть, но только не выслушивать ничего.

— Я ничего не хочу знать, — голос его моментально сел, захотелось пить.

— Прошу тебя, ты не должен думать, что ты сын блудной женщины… — быстро проговорила Стефания.

— А чьей же тогда? У меня не было матери тридцать два года и она мне не нужна и сейчас! — выпалил Алессандро.

К удивлению Алессандро Стефания опустилась на колени и довольно тихим, но в то же время достаточно твёрдым голосом произнесла:

— Я не прошу принимать меня как мать, я прошу выслушать меня…

Алессандро немного опешил, он абсолютно не понимал, что ему делать, он растерялся.

— Я позвоню отцу, — сказал он. — Только пожалуйста, встаньте.

Стефания поднялась, села на диван и опустила голову. Алессандро взял мобильный со стола и набрал номер отца.

— Ты должен приехать, немедленно, — у Алессандро перехватило дыхание.

Доминик ничего не успел спросить, как Алессандро отключил связь.

— Можно мне воды? — тихонько спросила Стефания.

— Конечно, — Алессандро наполнил стакан из графина, — я конечно понимаю, что сейчас утро, но может быть, вина?

— Нет, спасибо, — Стефания приняла стакан с водой и сделала несколько небольших глотков. — Когда приедет Доминико?

Алессандро был немного удивлен, что его отца называют на итальянский манер, он родился в Польше и все привыкли к его имени Доминик, так же, как и его дядя Александр никогда не был Алессандро.

— Я думаю минут через двадцать, если не попадет в пробку… Я, пожалуй, выпью немного вина, что-то нехорошо себя чувствую… Если Вы не возражаете…

— Конечно, Алессандро, только прошу тебя, не нервничай, ведь это не конец света… — тихо произнесла Стефания.

— Как сказать, — Алессандро постарался взять себя в руки.

Он позвонил Кьяре и попросил принести бокал холодного вина. Кьяра как по волшебству возникла через минуту. Она с интересом посмотрела на Стефанию.

— Вино синьоре? — учтиво спросила Кьяра.

— Вино мне, — Алессандро взял бокал и махнув рукой на условности осушил его моментально. — Кьяра, принеси ещё, мы пойдем в сад.

— Хорошо, — Кьяра с удивлением посмотрела на Алессандро, он был бледен и заметно нервничал.

В саду было намного легче, возможно на сознание не давили стены. Кьяра принесла еще вина и Алессандро смог немного расслабиться. Он старался бросить курить, но всё же потянулся за сигаретами, дурная привычка взяла верх. Стефания молчала и казалось немного отрешенно смотрела в пространство. Алессандро не ощущал неловкости перед этой женщиной, конечно она его шокировала, больше подходило это слово, но её присутствие не напрягало. Она терпеливо ждала Доминика, не лезла с расспросами и не устраивала истерик. Алессандро немного успокоился.

Димитро проснулся поздно и еще долго лежал в постели, совершенно не имея никакого желания вставать. Впереди было несколько выходных дней, и он планировал уехать в Неаполь. Сегодня он хотел заехать к отцу, чувствовал необходимость с ним поговорить. Неделя выдалась тяжелой, совершенно не было возможности отдохнуть. Вдобавок ко всему он взялся за написание статей по медицине, чем немало удивил своего брата. В итоге дел свалилось столько, что казалось и за год не разгрести. Паола капризничала и ждала повышенного внимания, Алессандро давно никак не проявлял себя, Серджио был занят также бесконечно, как и Димитро. В общем, никакого отдыха измученная душа Димитро не получала. Полежав немного, потом еще немного, а потом еще чуть-чуть Димитро все-таки встал и побрел на кухню, чтобы приготовить кофе. Открыв ставни, он обнаружил, что за окнами ярко светит солнце и в целом отличный день, который жаль тратить на то, чтобы лежать в постели. Вполне можно было бы съездить к морю с Паолой, но у него были другие планы, которые он не хотел больше откладывать. Выпив кофе Димитро наконец собрался с духом, чтобы позвонить отцу.

— Привет, Димитро! — отозвался отец.

— Привет, па! Что делаешь? — спросил Димитро.

— Я в офисе, но работы не так много, хотел что-нибудь предложить? — поинтересовался Антонио.

— Мне нужно с тобой поговорить, это очень важно… — сказал Димитро.

— Насколько? — строго спросил Антонио, у него было достаточно много дел.

— Настолько, что не терпит отлагательств, я завтра еду в Неаполь, хотел поговорить с тобой перед отъездом. — Димитро вздохнул.

— Хорошо. Не нравится мне твой голос, может лучше подъехать мне?

— Я только проснулся, у меня первый выходной, лучше я выберусь из дома, тем более что у меня есть еще кое какие дела. — сказал Димитро.

— Тогда выключаю компьютер и еду домой, если приедешь раньше приготовишь нам кофе. — сказал Антонио.

— Договорились… — Димитро отключил связь и задумался.

Он немного сомневался в правильности и необходимости этого разговора с отцом, но всё же аргументов «за» получалось больше чем аргументов «против». В итоге Димитро собрал волю в кулак, вздохнул поглубже и пошел собираться. Взяв из сейфа пухлую папку Димитро произнес: «Эх, дружок, не сносить тебе головы!», но решение было принято и дело давно сделано, оставалось только поговорить с отцом. Димитро долго думал о том, стоит ли рассказать всё Сантино, но каждый раз он приходил к выводу, что, наверное, это не лучшая идея.

Спустя полчаса Димитро уже был у дома, где жил отец. Он любил этот дом, несмотря на то, что обстоятельства при которых они переехали сюда были весьма печальными. Но всё-таки здесь они провели не самые худшие годы своей жизни. Как только они переехали из Неаполя в Рим им пришлось какое-то время снимать жилье, но довольно быстро отец продал две квартиры в Неаполе, добавил имеющиеся сбережения и купил неплохой дом. Он сумел открыть бизнес и довольно быстро крепко встать на ноги. В свое время приобретение дома стало большим событием для семьи, отметить которое собралась вся родня. Все были рады за Антонио и его сыновей, тем более что дом так хотела Анна, мать Димитро и Сантино. Казалось Антонио после её смерти занимался только тем, что воплощал её желания в жизнь. Он пережил то, что её не стало, не ходил в трауре, умел веселиться, но так и не смог обратить внимание ни на какую другую женщину, не говоря уже о том, чтобы полюбить.

Димитро позвонил в дверь, отец еще не приехал. Он открыл дверь своим ключом и от нечего делать обошел весь дом, посидел немного в своей бывшей комнате, зашел в комнату Сантино и не поленился прицепить булавками одеяло к матрасу на его кровати, так он часто делал в детстве, чтобы досадить брату. На этот случай у него была запрятана коробочка с булавками в столе. Совершенно глупое развлечение до сих пор забавляло Димитро. В спальне отца всё было абсолютно без изменений: на прикроватной тумбочке фотография Анны и её алая ленточка для волос, завязанная бантиком. Димитро улыбнулся и пошел на кухню, чтобы приготовить кофе. Буквально через пять минут появился отец. По всему было видно, что он взволнован.

— Димитро, выкладывай, что случилось! — сказал он с порога.

— Па, давай перед тем как ты начнешь меня убивать попьем кофе, — улыбнулся Димитро.

— Ты бледный. — заметил отец.

— Устал, работал без выходных, каждый день операции, да еще и статьи взялся писать, сил нет… — отмахнулся Димитро.

— Ладно, давай пить кофе, потом объяснишь. Я кстати, купил бриоши, они еще теплые. — сказал Антонио.

— Как всегда купил у Тино? — улыбнулся Димитро.

— Ну ты же знаешь. — кивнул головой отец.

Разделавшись с кофе и бриошами, они прошли в кабинет. Димитро показал отцу на папку на столе.

— Пап, я не знаю, что ты со мной сделаешь, я приму любую твою реакцию. — сказал Димитро.

Антонио ничего не понял и уселся за изучение содержимого. С каждым файлом, с каждой просмотренной фотографией он становился всё бледнее. На всё ушел где-то час, за всё время пока Антонио читал Димитро не проронил и слова, ему самому казалось, что он окаменел. Разложив последние фотографии на столе Антонио долго смотрел на них. У Димитро замерло сердце.

— Кто это сделал? Ты? — еле слышный голос отца вывел его из оцепенения.

— Да… — тихо ответил Димитро.

У Антонио сдали нервы он закрыл лицо руками и разрыдался. Такой реакции Димитро не ожидал, он подошел к отцу и попытался взять за руки. В какой-то момент показалось, что он пытается разомкнуть каменную глыбу.

— Папа, пап, не надо, прошу тебя, всё кончилось, понимаешь, всё кончилось. Россо мёртв, Финоккио на дне коллектора, они получили своё за всё то, что сделали… Папа… Я не мог поступить иначе с этим уродом… пап, пожалуйста… так, подожди, сейчас будет легче, сейчас, потерпи! — сказал Димитро.

Он выбежал из кабинета, у входа в дом он оставил портфель, про который почему-то забыл. В целом он ожидал от отца приступа гнева, злобы, чего угодно, но никак не слёз. В таком состоянии отец был лишь однажды, когда хоронили Анну.

Димитро вернулся, держа в руках шприц, отец никак не реагировал, он продолжал рыдать в голос. У Димитро замирало сердце. Пришлось сделать укол в плечо через рубашку, Димитро боялся, что дальше станет только хуже, такое было не исключено. Спустя пятнадцать минут состояние Антонио немного стабилизировалось и Димитро проводил его до спальни.

— Папа, прости меня, прости меня пожалуйста. — бормотал Димитро.

— Я понимаю тебя, сынок… и не понимаю… как-то все навалилось, вернулось из прошлого… меня немного тошнит. — еле-еле проговорил Антонио.

— Прости, я сделал тебе укол, ты не помнишь? — спросил Димитро.

— Нет, помню Россо… почему я не пошел до конца? Ведь я предполагал, знал. И этот Финоккио… Почему ты мне не сказал ничего? Сони знает? Так тяжело дышать … — говорил Антонио, мысли его путались.

— Это от укола, потерпи немного… Я позвоню Сони, не волнуйся, я рядом… — сказал Димитро.

Он постарался не выпустить панику, которая уже подкатила к горлу. Димитро достал мобильный из кармана и набрал номер Сони.

— Сони, приезжай к отцу, чем бы ты ни занимался… — быстро проговорил Димитро.

— Я на совещании! — шёпотом ответил Сони.

— Сони, приезжай к отцу, пожалуйста, я не справлюсь!

— Что случилось, Димитро? Димитро!

У Димитро ком подступил к горлу, он ничего не смог ответить.

— Я еду! — Сони отключил связь. Димитро чувствовал себя полным идиотом, он ругал себя за всё, за эти откровения, но и не мог понять, как же он мог скрыть то, что узнал и то, что сделал, ведь это касалось их семьи. Мысли в голове превратились в сплошную кашу. Спустя двадцать минут он услышал, как подъехала машина, судя по всему это был Сантино.

— Димитро! — распахивая дверь в дом позвал Сони, он был напуган не на шутку.

Димитро вышел навстречу.

— Сони, ты быстро…

— Что случилось? Ты белый как смерть! Где отец? — говорил Сантино, было видно, что он не на шутку взволнован.

— В спальне. Я сделал ему укол морфина. Так испугался, надо было успокоительное… Я конечно идиот, просто паника какая-то накатила, а морфин был, так получилось — пробормотал Димитро.

Сони пулей влетел в спальню к отцу. Тот лежал на кровати и выглядел совершенно разбитым.

— Что случилось? Пап, тебе плохо? Что происходит? — выпалил Сантино и растерянно посмотрел на отца.

— Сантино, сынок, Димитро тебе сейчас кое-что покажет, пожалуйста, будь сильным, не бери пример с меня, — Антонио попытался улыбнуться, он чувствовал сильную слабость и сонливость, мысли немного путались.

Димитро подошел к отцу и погладил его по голове, он испытывал страшное чувство вины.

— Прикрой глаза, и ты заснешь на пару часов, тебе это необходимо. Прости меня, я испугался… — сказал Димитро.

Сони и Димитро оставили отца в спальне и прошли в кабинет, у Димитро началась паника.

— Сони, я не хочу, чтобы ты это видел! — заявил он.

— Нет уж, давай-ка разбираться, пока я ни черта не понимаю! — твердо сказал Сантино.

Сони подошел к столу и посмотрел на разбросанные фотографии.

— Что это? — хмуро спросил он.

— Это Игнатио Финоккио, наёмный убийца Каморры. Сони, пожалуйста, начни разбираться с начала, с конца ты ничего не поймёшь. — ответил Димитро.

Димитро вздохнул и сел на диван. Реакция Сантино для Димитро была абсолютно не предсказуема, он понятия не имел, что ждать от своего брата. Время от времени Димитро поглядывал на Сони, на его лице читалась растерянность. Сони так же, как и отец не задавал никаких вопросов, но и так всё было предельно ясно. Пока он изучал документы Димитро несколько раз выходил проверить состояние отца, к счастью тот уснул, немного бормотал во сне, но в целом всё было нормально. Димитро ругал себя за то, что всадил родному отцу морфин, это действительно было лишним. В это время Сони закончил изучать папку и рассматривал фотографии.

— Чем это ты так? — спросил он.

— У тебя нет сомнения, что это сделал я? — поинтересовался Димитро.

— Я похож на идиота? — Сантино пристально посмотрел на Димитро.

— Скальпелем… — Димитро отвел взгляд.

Сантино вышел из-за стола и сел рядом с Димитро на диван.

— Скажи мне, почему ты не попросил меня помочь? — спросил он.

— Ты полицейский, Сони… — заметил Димитро.

— В первую очередь, я твой брат, а мама наша… — сказал Сантино. — Это наша мама.

— Я хотел взять на себя всю ответственность, ведь мой поступок выходит за рамки морали и нравственности… Да и если честно… я получил удовлетворение, когда понял, что эта мразь мертва… — сказал Димитро.

— Как думаешь, у отца остался виски? Я бы выпил…

Больше Сантино не знал, что сказать. Да, он был полицейским, но видимо в этой ситуации он решил забыть об этом.

— Сони, я ждал любой реакции, кроме этой! — сказал Димитро.

— Знаешь, во мне сейчас кипит вулкан, я хочу кричать, плакать, рыдать, возможно ударить тебя, хотя и понятия не имею за что, наверное, за то, что ты сделал всё сам… Но меньше всего я хотел бы получить укол морфина. Так что давай посмотрим, что в баре! — сказал Сантино.

Димитро медленно встал, у него немного кружилась голова, подошел к бару и открыв его обнаружил там бутылку «Camus Cognac Cuvée». Он взял её в руки и показав Сони сказал:

— Когда отец придет в себя он нас убьет!

Доминик буквально вбежал в сад, залитый солнцем.

— Сын, что стряслось? — увидев Стефанию он остановился как вкопанный.

— Папа, проходи, присаживайся, синьора Стефания Карецца хочет что-то нам рассказать. — сказал Алессандро.

Доминик медленно подошел к плетеному креслу, в котором сидела Стефания. Несомненно, он узнал её. Несколько месяцев любви и она исчезла, а затем пищащий свёрток под дверью. Доминик отлично знал, кто мать Алессандро, он узнал бы её из миллиона женщин, из миллиарда. Тогда она сказала, что живет в Лидо ди Остия. И действительно он постоянно провожал её туда и оставался в её квартире. Когда она внезапно пропала он даже пытался найти её, но как выяснилось квартира была съемной. Он искал её и потом, когда появился Алессандро, но безуспешно, она растворилась, как будто её и не было никогда.

— Здравствуй, Доминико! — Стефания только подняла взгляд, чтобы поздороваться.

— Что ты здесь делаешь? — Доминик готов был взорваться.

— Ты прекрасно выглядишь, Доминико. Как работа, как жена, как ребенок? — казалось Стефания не слышит вопроса.

— У меня всё отлично, у тебя, судя по твоему виду, тоже. Я кажется, спросил какого чёрта тебе здесь надо, что тебе нужно от моего сына? — Доминик закипел и оперевшись на ручки кресла уставился в упор на Стефанию.

— Это наш сын, Доминико, я хочу, чтобы он знал правду. — Стефания ни капли не смутилась.

— Он знает правду, ты бросила его, едва он родился! — рявкнул Доминик.

— Папа, прошу тебя, давай обойдемся без баталий, мне кажется, стоит её выслушать… — Алессандро поспешил вмешаться.

— А ты не заступайся за эту потаскуху! Ты что, пил? — Доминик переключился на сына, в голове его наступали друг на друга воспоминания, казалось мозг вот-вот взорвётся.

— Сядь в кресло и успокойся, — как можно спокойнее сказал Алессандро, — Кьяра принесет кофе, и мы спокойно поговорим.

Доминик достал пачку сигарет из кармана, закурил и принялся расхаживать по саду. Такого поворота событий он никак не ожидал. Для себя он давно всё решил и давно успокоился. Стефания говорила, что живет одна, без родителей, а родители живут где-то там. Скорее всего узнав, что беременна она решила переехать, потом родила ребенка и подкинула его Доминику, потом вернулась к родителям, не захотела портить себе жизнь. Они были молоды, да и по правде сказать, Доминик был абсолютно не готов ни к какой серьезности в отношениях. Так что же ей понадобилось сейчас? Мысль о деньгах блуждала в голове Доминика, но Стефания не выглядела нуждающейся, судя по всему она имела хороший достаток, по крайней мере всё в ней было прекрасно. Обручального кольца Доминик не заметил, но это ничего не значило, возможно она просто его не носила. В какой-то момент у него защемило сердце, его роман со Стефанией был, наверное, самым прекрасным воспоминанием жизни, более того, он был идеальным, но слишком коротким.

Наконец Кьяра принесла кофе и тёплый яблочный пирог. Она заметила, что Доминик и Алессандро нервничают, но женщина, их гостья, кажется боле спокойной. Накрыв стол, Кьяра удалилась. Доминик наконец сел в кресло напротив Стефании.

— Прелюдия затянулась, хотелось бы узнать основные детали, — буркнул Доминик и отпил немного кофе.

— Прости меня, Доминико, я знаю, что тебе пришлось пережить… — тихо сказала Стефания.

— Не знаешь, — довольно грубо ответил Доминик.

— Знаю, не перебивай меня, пожалуйста, мне тоже не легко. Так вот. Я приехала сюда, чтобы мой сын знал, что у него есть мать, которая любила его всю его жизнь… И она никакая не потаскуха. — сказала Стефания.

— Не неси чушь! Ты бросила его на произвол судьбы! — Доминик не мог спокойно реагировать.

— Доминико, прошу тебя… Лучше начну сначала. Я из Палермо. Моя семья владеет небольшим цветочным магазином и небольшой плантацией за городом. Мы выращиваем декоративные растения на продажу. Нам всегда приходилось платить клану Маретти, скажем так, за спокойствие и безопасность. Так делал и прадед, и дед, и отец, всегда… и нас не трогали. Я единственная дочь в семье, мои родители умерли не так давно, остались только тетя да дядя, детей у них нет. Я не знаю какие отношения у моего отца были с твоим дедом, Доминико. Мне казалось, что скорее дружеские, как ни смешно бы это не звучало. Думаю, отношения у них завязались, когда Сальваторе обустраивал сад, все растения поставлял мой отец. Несмотря на то, что отец регулярно выплачивал какие-то деньги это не мешало Сальваторе также регулярно его навещать и время от времени попивать с ним вино. Он часто обращал внимание и на меня, называл меня принцессой и к слову сказать я его совсем не боялась. Когда наступало лето я довольно часто видела и тебя, Доминико, ты мне очень нравился… А ты не обращал на меня никакого внимания!

Стефания замолчала, она сделала несколько глотков кофе. Доминик сидел с закрытыми глазами, с первых слов про Палермо он начал понимать суть истории и ему стало немного не по себе.

— Ты мне нравился, Доминико, — продолжила Стефания, — все говорили, что у тебя бунтарский характер и ты во всем перечишь деду, это мне тоже очень нравилось. Шло время, и мы выросли. Это было как раз перед моим днём рождения, мне должно было исполниться семнадцать… Приехал Сальваторе, и они долго обсуждали что-то с моим отцом, даже какое-то время спорили. Я слышала, как папа повторяет одну и ту же фразу: «Она у меня еще совсем девочка!», а Сальваторе говорил, что так лучше. Потом они говорили с мамой, она пришла вся в слезах и сказала, что синьор Маретти хочет о чем-то поговорить со мной и что если я соглашусь на его предложение, то наша семья мало того, что будет освобождена от обязательных выплат, от этих чертовых pizzi, но и будет обеспечена всем необходимым, на моё имя будет открыт счёт в банке, на котором окажется приличная сумма и при этом защита и безопасность останется на прежнем уровне и даже будет усилена. Откровенно говоря, я ничего не поняла. Когда я зашла в гостиную, где Сальваторе был с моим отцом я заметила, что отец встревожен. Сальваторе мило поговорил со мной, спросил, как мои дела и не обзавелась ли я еще женихом? На это я только рассмеялась, ведь у меня было слишком много обязанностей по дому, так что я и с подругами виделась один раз в две недели. Тогда он сказал, что ему надо поговорить со мной серьезно. Он рассказал мне про тебя, Доминико, насколько сильно он тебя любит и какой ты хороший парень, но слишком ветреный и это ему не нравится. Он всегда хотел видеть тебя рядом, но ты против того, чтобы помогать ему в делах, да еще и переехал в Рим к старшему брату. Потом он рассказал про школу полиции и про бесконечных девушек. Сальваторе сказал прямо, что он хочет видеть продолжение своего рода на Сицилии, что несмотря на светлую кожу и светлые волосы ты сицилиец и он боится, что ты натворишь еще больше бед, если свяжешься с девушкой из Рима, а там, как известно, много иностранок. В общем, он очень долго рассуждал на эту тему. Как я поняла, он тяжело переживал твое стремление стать полицейским, но при всём этом возлагал много надежд если не на тебя, а на твоего ребенка, он был просто на тебе помешан. Мне он предложил поехать в Рим, там мне будет снята квартира, в месте в котором я захочу. Я должна была познакомиться с тобой любым способом, но он был уверен, что это не составит мне труда, завести с тобой роман и забеременеть от тебя, родить ребенка, если это была бы девочка, я могла бы оставить её себе, но мальчика я обязана была отдать на воспитание тебе, подкинуть тебе без объяснения причин и исчезнуть лет на тридцать, по крайней мере до тех пор, пока Сальваторе не почит в мире. Сальваторе жаждал наследника. Он был уверен, что твой старший брат настоит на том, чтобы принять ребенка, твои родители будут счастливы, а Сальваторе сделает всё возможное, чтобы воспитать твоего сына так, как надо ему.

Мне было дано время подумать до утра. Утром я согласилась. Скорее всего, если бы я отказалась у моей семьи были бы большие проблемы, не известно, остались бы мы живы! Вскоре я уехала в Рим и благодаря тому, что мне сообщал про тебя Сальваторе мы довольно быстро встретились. Сальваторе снял мне небольшую квартиру в Лидо ди Остия, мне хотелось жить на побережье, её я тебе и показала, как свою. Мой отец настолько боялся отпускать меня одну, что поселился в квартире напротив. В целом, мне было хорошо с тобой, если бы не осознание того, для чего это всё. Когда я узнала, что беременна мы с отцом вернулись в Палермо. И действительно, Сальваторе делал для меня всё возможное. Он лично возил меня к врачу, покупал продукты. От выплат мы были освобождены. Как только я узнала, что у меня будет сын забота усилилась в разы, наверное, меня на руках только не носили. Если честно, для меня это было трагедией. Я просила святую Розалию лишь о дочери, чтобы она могла остаться со мной. Мне было невыносимо думать о том, что мне придется расстаться со своим ребенком. Я говорила об этом Сальваторе, но он говорил, что этот ребенок будет самым счастливым на свете, что у него будет всё, что он только пожелает. Наверное, меня это всё же успокаивало. Я не могу сказать, что сама выросла в бедности, нет, такого не было, но и большого достатка наша семья не имела. В какой-то момент я хотела убежать в Рим, приехать к тебе, Доминико, но хорошенько подумав я поняла, что от этого пострадает моя семья, да и скорее всего я сама тоже, ведь я отлично знала тогда, что клан Маретти имеет влияние вплоть до Ломбардии. Я решила оставить всё как есть. Когда ребенок родился, Сальваторе предложил мне самой назвать его… Я выбрала имя Алессандро, в честь твоего старшего брата, Доминико, мне кажется он очень хороший человек …Через три дня малыша забрали, чтобы отвезти к тебе. Я не сама это сделала, скорее всего я бы не смогла. Когда ребенка увезли у меня случился сильный нервный срыв, но, пожалуй, об этом я рассказывать не стану. Сальваторе обещал, что я буду видеть своего ребенка регулярно, но при условии, что у меня не будет больше детей и я не выйду замуж. Он купил мне небольшой дом на Via Messina Marine, куда мы вскоре переехали с родителями. Также Сальваторе открыл счет на моё имя, где оказалась весьма внушительная сумма. И действительно, он выполнял свои обещания. Я регулярно получала твои фотографии, Алессандро. Когда ты бывал в Палермо, Сальваторе звонил мне, и я могла видеть тебя, находиться рядом с тобой. Я покупала тебе подарки, а Сальваторе передавал их…

— Подарки от феи… я помню, он говорил, что фея присылает мне подарки… это было до последнего дня его жизни. — прервал Стефанию Алессандро, его голос дрогнул.

Раньше он никогда не задумывался над тем, где его мать. Он однажды спрашивал у отца, но тот только отмахнулся от него. В целом он получал заботу от всех, кого только возможно и никогда не испытывал потребности в том, чтобы у него была именно мать. Но сейчас перед ним сидела женщина, которая судя по всему любила его всю его жизнь, которая тихонько наблюдала за ним, готовила ему подарки к праздникам и желала ему быть счастливым. У Алессандро подступил ком к горлу, такого поворота он никак не ожидал.

— Последний подарок это… — начала Стефания.

— Галстук — бабочка, — Алессандро перебил её снова, — Он уже умирал, я часто сидел рядом с ним, в один вечер незадолго до смерти он попросил меня открыть верхний ящик стола и достать небольшую коробочку. Я взял её в руки, а он сказал, что это подарок от феи. Знаешь, я ему ответил, что уже, к сожалению, достаточно взрослый, бросил верить в фей много лет назад и отлично знаю, что эти подарки от него. На что он очень серьезно ответил, что подарки от него — это подарки от него, а подарки от феи — это подарки от феи. Потом он попросил открыть коробку и посмотреть, что в ней, там был галстук — бабочка, он мне понравился, к слову сказать, я ношу его до сих пор время от времени. Тогда прадед немного рассмеялся, в силу своих возможностей и сказал, что теперь я не должен сомневаться, что это подарок от феи, потому что такие подарки может делать только женщина, а он бы подарил мне часы или допустим, пистолет. Я тогда решил, что он совсем плох… действительно, через несколько дней его не стало. Больше подарков от феи я не получал.

— У меня не было возможности их передавать… — сказала Стефания, помолчала немного, затем продолжила, — когда умер Сальваторе моим первым желанием было прийти к тебе, но тогда родители меня остановили. Сказали, что неизвестно как ты примешь эту новость, в общем они были против нашего разговора. Я продолжала потихоньку приглядывать за тобой, когда ты приезжал в Палермо. Я даже несколько раз была в Риме. Не так давно вернулись твои родители, Доминико. Бывает я вижу их, мне кажется, что они абсолютно счастливы. Кстати, Алессандро, я была на твоей свадьбе, надеюсь ты счастлив с Сильвией, мне показалось она прекрасна и хорошо воспитана.

— Мы ждем ребенка. — сказал Алессандро.

— Это великолепно, — Стефания улыбнулась. — Сынок, не подумай, что мне что-либо нужно от тебя, единственная вещь, которую я хотела, чтобы ты знал, так это то, что я люблю тебя также сильно, как и твой отец. Я понимаю, что шокировала тебя, прости меня. Пожалуй, я пойду.

— Куда? Зачем? — Алессандро почему-то совершенно не хотелось её отпускать.

— Я остановилась в «Hotel Raphael — Relais & Châteaux». Думаю, в любом случае мне надо оставить вас с отцом наедине. Возможно то, что я рассказала, вызовет сомнения и отрицательную реакцию, но я очень хотела снять груз с души.

— Я умоляю тебя остаться, — Алессандро начало казаться, что мираж растворится или всё окажется сном. — Прадед называл тебя фея Незабудка.

— Незабудка? — Доминик до сих пор сидел с закрытыми глазами, казалось в его голове бил молот. — Ты помнишь, Стефания, Незабудкой называл тебя я, потому что твои глаза становятся синими, когда ты счастлива?

— Я всё помню, Доминико.

— Ты не вышла замуж? — Доминик знал ответ, но всё равно спросил.

— Нет и у меня нет больше детей, я боялась потерять связь с Алессандро, пусть даже призрачную.

— Я женат. — не понятно зачем сказал Доминик.

— И у тебя есть ещё сын, я рада за тебя, — Стефания улыбнулась, — всё же я пойду, мне необходимо побыть одной. Я надеюсь вы сможете простить меня.

Стефания поднялась. Она поцеловала Доминика в щеку, он так и не открыл глаза.

— Оставь свой номер телефона, — попросил он в ответ.

Стефания достала из клатча визитку и положила на стол. Алессандро предложил подвезти её, но она отказалась, и они расстались у калитки.

— Надеюсь, ты не исчезнешь? — Спросил Алессандро на прощание.

— Обдумай хорошенько так ли я тебе нужна, я возвращаюсь в Палермо через четыре дня.

— Ты мне очень нужна, — Алессандро поцеловал Стефанию в щеку, она улыбнулась ему и ушла.

Не успел Алессандро вернуться в сад, как увидел, что отец уходит.

— Ты вот так уйдешь? — Алессандро растерялся. — Скажи хотя бы что ты думаешь по этому поводу?

— Я думаю, что мне нужно на работу, — буркнул Доминик, он выглядел растерянным и лишь отмахнулся от Алессандро и поспешил к выходу, но Алессандро схватил его за руку.

— Пап, это правда? — спросил он.

— Не сомневаюсь, — довольно резко ответил Доминик, выдернул руку и вышел за калитку, с силой захлопнув её.

Алессандро остался в полной растерянности. Первый раз в жизни он испытывал злобу на прадеда. У него не было оснований не верить Стефании, ни капли сомнений. Тем более, он видел реакцию отца. Алессандро отлично помнил все подарки от феи. Когда он был маленький, то действительно верил, что есть такая фея, которая его очень любит, но к школе это прошло и он думал, что прадед просто поддерживает с ним добрые отношения таким образом. Оказывается, всё было гораздо сложнее. Алессандро поднялся в свой кабинет, его эмоции искали выхода. В какой-то момент он посмотрел на любимые часы прадеда. Алессандро взял их в руки и с силой швырнул в стену. Оставив на стене заметную отметину часы разлетелись на части. Удивительная работа загадочного мастера из Швейцарии пропала навсегда. На полу валялись осколки хрусталя, какие-то винтики, пружинки и тонкие пластинки камней. Алессандро несколько раз вздохнул, в какой-то момент стало легче. Он осмотрел масштабы разрушения и так как совершенно не хотел сам заниматься уборкой решил позвать Кьяру, но в какой-то момент обратил внимание на маленький листочек бумаги среди осколков часов. Он поднял его и аккуратно развернул. Это был свёрнутый в несколько раз тетрадный листок. Почерк прадеда Алессандро узнал сразу.

«Алессандро, когда ты прочтешь эти строки, скорее всего, меня не будет уже в живых, возможно даже довольно продолжительное время. Думаю, только одна вещь может побудить тебя разбить эти часы, которые я так настоятельно просил забрать с собой и говорил, что настолько сильно люблю их. Это история о твоей матери. Если она пришла и рассказала всё, значит нет смысла писать об этом мне, если нет, и причина по которой ты всё же грохнул мои любимые часы другая я пишу тебе адрес в Палермо — Via Messina Marine, 34. Там живет твоя мать — Стефания Карецца. Надеюсь, что она в добром здравии. Поверь мне — это самая прекрасная женщина из всех, которых я когда-либо встречал в своей жизни, я абсолютно не жалею о своем выборе. Я прекрасно знал её родителей, она выросла на моих глазах. И самое главное, она действительно любит тебя и ей пришлось не легко». Под запиской стояла подпись Сальваторе. «Какого черта я не раздолбал эти часы раньше?» — подумал Алессандро. На него навалилась бешеная усталость. Он хотел было позвонить отцу, чтобы рассказать о том, что нашел, но передумал. Вместо этого он взял мобильный и набрал номер Димитро.

— Привет! — голос Димитро был немного усталый.

— Привет, я очень хочу поговорить с тобой. — сказал Алессандро.

— Алекс, я сейчас у отца, он нехорошо себя чувствует, с моей подачи, а завтра я уезжаю в Неаполь не несколько дней, взял выходные. У тебя что-то важное? — спросил Димитро.

— Понимаешь, сегодня пришла женщина… она оказалась моей матерью… — сказал Алессандро.

— Ничего себе! Что-то хочет от тебя? — Димитро действительно удивился.

— Да в том то и дело, что нет. Просто рассказала о том, как я родился. Отец приезжал, но он судя по всему совершенно выбит из колеи, отказался со мной говорить. От того, что она рассказала у меня сердце рвётся. А потом я разбил часы прадеда, а там внутри записка от него была… Димитро у меня голова кругом идет.

— Давай-ка успокойся, я вернусь из Неаполя, и мы поговорим об этом. Возьми себя в руки. — сказал Димитро.

— Я пытаюсь, у меня не получается. — вздохнул Алессандро.

— Так, мой первый совет — сделайте тест на подтверждение вашего родства. Это важно, даже если всё сходится по словам, не факт, что на деле так и есть. А потом будешь думать, что с этим всем делать. — сказал Димитро.

— Наверное ты прав. Когда ты вернёшься? — спросил Алессандро.

— Так, сегодня вторник, я возвращаюсь в воскресенье вечерним поездом, на работу мне в следующий вторник, так что можешь меня встретить.

— Договорились, позвонишь мне, чтобы напомнить.

— Хорошо, давай не кисни и подумай о том, что я тебе сказал. Это, скажем так, взгляд со стороны. — сказал Димитро, он был немного ошарашен новостью, подробностей он не знал, да и отлично понимал, что обман в таких делах встречается довольно часто.

Отключив связь Алессандро позвал Кьяру. Она испуганно посмотрела на осколки на полу, но решила ничего не спрашивать и принялась за уборку, поинтересовалась лишь куда сложить драгоценные камни, но Алессандро лишь отмахнулся.

Сантино немного посидел с Димитро, выпил коньяка и пришел в себя. В голове с трудом укладывалось то, что он узнал. Он не осуждал своего брата, по крайней мере постоянно проговаривал в голове слова: «я его не осуждаю», но было как-то не по себе. Отец немного дремал, Димитро сказал, что с ним всё будет нормально. Он немного опасался дисфории, но оценив его состоянии сказал, что скорее всего всё пройдет нормально. Немного успокоившись Сантино уехал на работу. В квестуре было мало людей, все видимо разъехались по делам. Поднявшись в кабинет комиссара Сантино онемел от увиденного. Доминик сидел в своем кресле, повернувшись спиной к входу и держал у виска пистолет. Сантино не помнил, как он оказался рядом с ним и выбил пистолет из руки, затем одним ударом послал Доминика в нокаут и пока тот был в отключке, одел на него наручники. Затем нашел пистолет, поставил на предохранитель и убрал его подальше. Доминик открыл глаза.

— Какого чёрта ты делаешь? — у Сони эмоции вырвались наружу.

Доминик молчал. Сантино взял графин с водой и вылил всю воду Доминику на голову.

— Что сегодня за день такой? День открытых дверей в психушке? Вспышки на солнце? Магнитные бури? На тебя-то что нашло? — Сантино кричал во весь голос.

— Я мелкая пешка в большой игре… мелкая пешка в игре… — Доминик с удивлением посмотрел на свои руки, закованные в наручники. — Сони, зачем ты мне помешал?

— Ты идиот! Я звоню Алессандро! — рявкнул Сони.

— Сони, не надо, прошу тебя… пожалуйста, не звони, всё нормально. Лучше сними наручники. — вяло сказал Доминик.

— Обойдешься! Совсем уже с головой у тебя плохо! — не переставал кричать Сантино.

Сантино достал мобильный и набрал номер Алессандро.

— Алекс, привет! Не занят? Вот и отлично! Приезжай к нам в квестуру, срочно, твой отец похоже с катушек слетел, решил застрелиться. Возьми врача с собой или ещё лучше в дурдом его отвези! — Сантино орал, эмоции били через край, он даже не пытался с ними справиться.

— Сантино, я ни черта не понимаю! — Алессандро испугался не на шутку.

— Я сам ни черта не понимаю! — рявкнул Сони и бросил трубку.

— Сони, успокойся, пожалуйста, — Доминик постепенно вернулся в реальность.

— Это ты успокойся! — Сони кричал так, что дребезжали стаканы рядом с графином на столе. — Где ты мозги свои оставил такие вещи творить? Да лучше бы ты разнёс тут всё к чертовой матери, у тебя это неплохо получается! Что у тебя стряслось такое, что ты решил себе мозги вышибить?

— Сони, пожалуйста… — предпринял попытку успокоить своего помощника Доминик.

— Что пожалуйста? Отвечай мне! Или я сейчас вызову бригаду психиатрической помощи! И вся твоя семейка не сможет вытащить тебя из дурки! — от крика у Сантино сел голос.

— Сними наручники! — попросил Доминик.

— Нет! — сипло ответил Сантино.

— Я уже в норме! — заявил Доминик.

— Зато я уже не в норме! Рассказывай! — просипел Сантино.

Доминик закрыл глаза и откинулся в кресле. Сантино сел напротив него и выжидающе смотрел. Тот молчал минут пять, затем рассказал про то, что узнал сегодня.

— Шокирует! Но не вижу повода пускать себе пулю в висок! — буркнул Сони.

— Сони, я устал. Мой дед умер давно, а все продолжает играть с нами как с марионетками! — сказал Доминик.

— Ник! Повторяю, это не повод!

В этот момент дверь в кабинет распахнулась и на пороге показался Алессандро, с ним был психиатр Лоренцо Терезини. Он несколько раз оказывал помощь Лауре, матери Лучано, в период, когда она потеряла мужа, после чего у него завязались дружеские отношения с Домиником. К счастью в данный момент он находился в Риме, в связи с проходившей в эти дни конференцией по проблемам психиатрии на уровне национальной организации здравоохранения. Буквально несколько дней назад Доминик рассказывал об этом сыну и Алессандро вспомнил о Лоренцо. Созвониться с ним и найти его не составило труда.

— Папа! Что ты творишь? — сказал Алессандро, он был шокирован видом отца: тот сидел бледный, мокрый и в наручниках.

— Здравствуй, Доминик, — улыбнулся Лоренцо, — совсем не ожидал застать тебя в таком виде.

— Прости, не хотел тебя расстраивать… — еле слышно сказал Доминик.

— Сейчас со всем разберемся, — Лоренцо подошел к Доминику и внимательно посмотрел ему в глаза. Затем обратился к Сони и Алессандро, — оставьте нас на время одних. И снимите с него наручники, в самом деле.

— Я бы не советовал, он не адекватный, — пробубнил Сантино, но наручники все же снял, после чего они с Алессандро удалились.

Они вышли на улицу и Алессандро закурил.

— Что случилось, Сони? — спросил он.

— Я прихожу, а он сидит с пистолетом у виска… — сказал Сантино.

— Сегодня тяжелый день… — покивал головой Алессандро.

— У меня тоже… Спасибо, Алекс…

— За что? — Алессандро удивленно посмотрел на Сони.

— За Игнатио Финоккио. — немного помолчав сказал Сантино.

— Димитро рассказал? Не за что… я перед ним в долгу. Послушай, Сони, скажи мне, как это когда у тебя есть мать? — спросил Алессандро.

— Наша мама была как ангел. Это женщина, которая будет любить тебя всю жизнь, несмотря ни на что. — сказал Сони.

— Страшно было её потерять?

— Это была катастрофа.

— А мне страшно её обрести. Для меня она была чем-то призрачным. Фея. А сейчас она стала реальностью и случилась катастрофа. — задумчиво сказал Алессандро.

Сантино с сомнением посмотрел на него.

— И давно в вашей семье страдают умопомрачениями? — мрачно спросил Сони.

— Сегодня ко мне домой пришла милая женщина, она сказала, что она моя мать, я позвонил отцу. Сначала он был взбешен, но она рассказал всё очень подробно, а он впал в какой-то ступор, мне так показалось, а затем психанул и уехал… Правдивость её слов проверить сложно, но кое-что сходится. Я действительно получал подарки, да еще нашел записку от прадеда. Так всё сложно, мне немного не по себе. За отца испугался. Я понимаю, когда он орёт, хлопает дверьми и швыряет вещи, но, чтобы пистолет к виску, это уже слишком.

— Я чуть не поседел, дай сигарету. — сказал Сони.

— Ты же бросил! — заметил Алессандро.

— Уже начал. — буркнул Сони.

Алессандро протянул сигарету Сантино. Не успел он закурить, как раздался звонок мобильного. Звонил Димитро.

— Сони, слушай, отец хочет со мной завтра ехать в Неаполь, может быть подбросишь нас до Термини, к восьми?

— Как он себя чувствует? — поинтересовался Сантино.

— Пришел в себя… А ты что мрачный, вроде мы всё обговорили? — спросил Димитро.

— Доминик чуть не застрелился, хорошо, что я вовремя приехал. — сказал Сони.

— Ничего себе! — Димитро присвистнул, — Алекс знает?

— Да, он рядом.

— Я ему позвоню попозже… — пообещал Димитро.

— Хорошо… Ладно, завтра заеду за вами. Ты где будешь? — спросил Сони.

— Сейчас соберу вещи и ночевать буду у отца, если хочешь, приезжай, как разберетесь.

— Скорее всего так и сделаю, я еще позвоню. — сказал Сони и отключил связь.

— Димитро? — спросил Алекс.

Сони кивнул и закурил. В голове теснились мысли, слишком много событий произошло. Не было никакого желания говорить, почему-то страшно захотелось спать.

Минут через двадцать вышли Лоренцо и Доминик. Доминик выглядел отлично, даже румянец на щеках появился. Он подошел к Сони и крепко его обнял.

— Спасибо тебе, без тебя я бы пропал… — сказал он.

— В следующий раз отстрелю тебе башку сам, — мрачно ответил Сони.

— Ладно, ладно. Доминик, не забывай, что я тебе сказал по поводу курса терапии. Надеюсь, ты сможешь в ближайшие дни решить вопрос с отпуском. Думаю, десяти дней будет вполне достаточно. Как только определишься, звонишь мне, и я жду тебя в Мерано. — Лоренцо говорил очень дружелюбно.

Затем он отвел Алессандро в сторону, пока Доминик пытался объяснить Сантино, что всё на деле не так плохо, как тот себе представлял.

— Не оставляйте его одного, — приглушенным голосом сказал Лоренцо.

— Всё серьёзно? — у Алессандро кольнуло сердце.

— Попытка суицида — всегда серьёзно, но мы всё исправим. Он перенёс психоэмоциональное потрясение, но к суициду никогда не приводит одно-единственное событие в жизни, его причины так или иначе таятся далеко в детстве и вообще во всей жизни. Психического заболевания у него я не обнаруживаю, так что всё придёт в норму.

— Он может попытаться снова? — спросил Алессандро.

— Не думаю, но и не исключаю. Алессандро, не смотри на меня так, а то я начну подозревать, что с твоей психикой творится неладное. — Лоренцо улыбнулся.

— Я испугался. — сказал Алессандро.

— Не удивительно, в такой ситуации. Отвези отца домой, а еще лучше какое-то время побудь с ним. Может Лаура приедет, или еще кто-нибудь, пусть отвлечется немного. Я завтра уезжаю обратно в Мерано и надеюсь, что в скором времени Доминик меня посетит. Если он начнет ссылаться на многочисленные дела советую тебе настоять на том, что он должен пройти курс терапии. Будьте к нему внимательны и доброжелательны. Он очень в этом нуждается. Любое нежелание разговаривать, замкнутость — это нехороший сигнал. Я оставлю тебе телефон одного психотерапевта здесь, надеюсь он не понадобится, но в случае, если всё повторится, звони ему, он поможет.

Алессандро принял визитку от Лоренцо и горячо его поблагодарил. На этом Лоренцо попрощался со всеми, подмигнул Доминику и удалился пешком, так как хотел немного прогуляться перед ужином.

— Пап, я отвезу тебя домой. — сказал Алессандро.

— Не переживай, я отлично справлюсь сам, — Доминик заупрямился.

— Нет уж, хватит на сегодня. Поехали домой, пригласим Лауру, она давно хотела тебя видеть. А я уже соскучился по Стефано. — безапелляционно заявил Алессандро.

— Ладно, только прошу тебя, Стефании ни слова о том, что произошло… Да и

— Несомненно… кстати, а почему ты назвал сына Стефано? — улыбнулся Алессандро.

— На что ты намекаешь, Шерлок? — Доминик попытался рассмеяться, получалось плохо.

— Ни на что, поехали домой!

Они попрощались с Сантино, который чувствовал себя совершенно разбитым и желал только одного, чтобы этот день поскорее закончился и уехали. Сантино вернулся в кабинет, в надежде поработать хотя бы немного.

Вечер долгого дня оказался на удивление тихим и спокойным. Сантино остался ночевать у отца и долго чертыхался, отстёгивая булавки от одеяла и матраса, Димитро при этом покатывался со смеху. Доминик дома успокоился окончательно, по крайней мере он больше не впадал в мрачное настроение. Алессандро вернулся к себе и решил пока ничего не рассказывать Сильвии, ему не хотелось огорчать её. Она спросила про часы, потому что увидела коробку с осколками камней, но он сказал, что они разбились случайно. Сильвия больше ничего не спрашивала, к счастью, в его кабинет она не заходила и не видела тот отпечаток на стене, который оставили случайно разбившиеся часы. Алессандро немного подумал и набрал номер Стефании. Она довольно долго не отвечала.

— Слушаю, — спустя какое-то время раздался в трубке её мягкий голос.

— Это Алессандро.

— Добрый вечер, Алессандро. — сказала Стефания.

— Я хотел сказать, что я действительно глубоко тронут твоим рассказом. Я нашел записку от прадеда, которая служит определенным подтверждением твоих слов. Но, я надеюсь, что ты поймешь меня правильно и согласишься на моё предложение. — сказал Алессандро.

— То, что ты стал обращаться ко мне на «ты», для меня уже многое значит. В нашей семье к родителям было принято обращаться на «ты». Так, что ты хочешь мне предложить? — спросила Стефания.

— Хочу предложить пройти тест на родство. — быстро сказал Алессандро.

— Я тебя очень хорошо понимаю, конечно так и сделаем. Только скажи мне, это Доминико, твой отец предложил?

— Нет, так хочу я. Отец слишком плохо себя чувствует, чтобы мыслить адекватно. — сказал Алессандро.

— Что-то случилось? — Стефания заволновалась.

— Скажем так, у него психоэмоциональное потрясение. — сказал Алессандро.

— Святая Розалия, это я виновата! — воскликнула Стефания.

— Не стоит так думать, я прошу. Виноват скорее мой прадед, Сальваторе. Мне кажется он с того света руководит нашими жизнями. — буркнул Алессандро.

— Наверное, мне всё же не стоило приезжать, — Стефания была раздосадована.

— Для меня это тоже важно… Хоть раньше я и не думал об этом, но сейчас понимаю, что важно. Предлагаю завтра сдать анализ. Я созвонился с доктором Монтичелло, раз ты согласна нас будут ждать в клинике завтра к девяти утра. Я заеду за тобой в гостиницу. В течение трёх дней будем знать результат. — сказал Алессандро, он решил умолчать, что хочет проверить кровь в нескольких лабораториях.

— Конечно, Алессандро, я согласна, я не хочу, чтобы у тебя были хоть какие-то сомнения.

— Тогда договорились, доброй ночи.

— Доброй ночи! — сказал Алессандро.

Несколько секунд Алессандро слушал гудки в телефоне.

«Странное чувство», — подумал он.