Лука потихоньку отхлёбывал горячий кофе и наблюдал за тем, как Джакомо мечется из угла в угол по комнате.

— Я не понимаю тебя, Лука! Абсолютно! — возмущенно вскрикивал Джакомо.

— Что не понимаешь? — Лука с интересом смотрел на друга.

— Почему ты отказываешься от работы в полиции? Чем ты вообще планируешь заниматься? Больше полугода пролетело, а ты так и не определился! Что будет, когда закончатся деньги? — задавал вполне логичные вопросы Джакомо.

— Джакомо, успокойся, я начал заниматься поиском работы, — Лука был невозмутим.

— Интересно послушать! — заявил Джакомо.

— Я думаю устроиться в детективное агентство… — сказал Лука.

— Следить за чужими женами и копаться в нижнем белье? Ты об этом мечтал всю жизнь? — возмущению Джакомо не было предела.

— Ну не все этим занимаются… А вдруг меня возьмет Бельтраффио? — Лука рассмеялся.

— Самому смешно стало? Не дури, Лука, возвращайся в полицию.

Луке совершенно не нравилась эта идея. Он долго думал и пришел к выводу, что абсолютно не видит смысла возвращаться в полицию, система прогнила и всем правила королева Коррупция. Джакомо с ним не соглашался никогда, хотя он сам не раз сталкивался с тем, что преступника отпускали, потому что он был чей-то сынок, зять или еще кто-нибудь. Возиться приходилось с карманниками, бродягами и проститутками. Крупная рыба неизменно уплывала в неизвестном направлении. В дорожной полиции дела обстояли ничуть не лучше. Лука не хотел так работать. Джакомо утверждал, что Лука обращает внимание совсем не на то, на что следовало бы.

— Не переживай ты так! Я справлюсь, если станет совсем плохо, возьмусь за любую работу. — сказал Лука.

— Я буду за тебя переживать, ты мой друг.

Джакомо сел на диван и взял свою чашку кофе. У него давно закончились аргументы, и он понятия не имел, как объяснять Луке что-либо, тот был упрямым, а после аварии, казалось, стал еще упрямее. Джакомо даже пытался уговорить Луку посетить психолога. Ему казалось, что у него существует какая-то психологическая проблема после всего, что произошло. Лука действительно очень тяжело переживал смерть Риккардо, а также то, что его бросила Мария. Он не хотел заводить никаких серьезных отношений, за последнее время самыми длительными были отношения с девушкой, продолжавшиеся ровно неделю. Про службу в полиции Лука и слышать не хотел. А теперь еще эта идея с детективным агентством. Попасть к Бельтраффио было не самым простым делом, поговаривали, что он сам лично изучает досье на кандидатов, а в личном деле Луки была нехорошая история. Все знали, что его подставили, но вслух никто этого не заявил, а Лука был слишком гордый, чтобы что-то доказывать, во время разбирательства он сказал лишь, что его совесть чиста и не стал ничего объяснять. В итоге получил взыскание за то, чего не делал.

— Джакомо, перестань меня воспитывать и не стоит за меня переживать. Действительно, у меня был тяжелый период, да и после аварии проблем со здоровьем хватало, ты видел сам, но сейчас я восстановился полностью, я ищу работу, но, прошу тебя, не зови меня в полицию, я не вернусь. — сказал Лука.

— Я хочу тебе помочь. — заметил Джакомо.

— Я знаю, я тебе благодарен за заботу, но мне будет гораздо лучше если ты перестанешь каждый раз при нашей встрече меня воспитывать. Особенно при Анне … — тихо сказал Лука.

— Я постараюсь… Кстати, как она? — поинтересовался Джакомо.

— Неплохо, справляется. Звала нас в гости, обещала каштановый пирог. За ней ухаживает какой-то Массимо, но мне кажется она не готова к каким-то отношениям. Всё время меня спрашивает, что ей делать…

— Я думал, ты за ней ухаживаешь — Джакомо подмигнул Луке.

— Ты с ума сошел? — Лука чуть не подавился. — Она жена Рика…

— Я знаю, что она тебе всегда очень нравилась, да и кажется в свое время это ты с ней познакомился, а Рик появился позже… И возможно, было бы лучше, чтобы рядом с ней был ты, а не какой-то там Массимо? — сказал Джакомо.

— Я думал об этом, но для меня она — жена Рика, моя подруга и всё, ничего больше.

— Ладно, время покажет. Может в воскресенье съездим к ней? Можем погулять где-нибудь. — предложил Джакомо.

— Думаю, что погулять — это отличная идея! — улыбнулся Лука.

— Ладно, обед у меня заканчивается, да и дел полно. Чем займешься сегодня?

— Хочу составить резюме, потом разошлю по нескольким агентствам. — сказал Лука.

— Ну хорошо, я промолчу, если нужна будет помощь, скажи. — Джакомо несколькими глотками допил свой кофе и пошел к двери.

— Обязательно! — Лука улыбнулся.

Когда Джакомо ушел, Лука взял мобильный и набрал номер Лучано. Прошло уже много времени с того момента, как они разговаривали. Заехать к нему Лука так и не собрался, в этом была немалая заслуга Джакомо, к тому же он подключил и остальных друзей. Но Лука решил, раз задумал что-то, лучше уж сделать и пожалеть об этом, чем не сделать и жалеть о том, что так ничего и не сделал.

— Слушаю, — ответил Лучано, Луке показалось, что у него уставший голос.

— Добрый день, это Лука Санти. — представился Лука.

— Привет, Лука! — Лучано заметно повеселел.

— Всё собирался заехать. — начал Лука.

— Давай сегодня! Я вечером абсолютно свободен, можешь заехать ко мне, скажем к восьми, заодно поужинаем! — предложил Лучано.

— Послушай, мне немного неудобно, я бы хотел как-то… — замялся Лука.

— Крепкие спиртные напитки с некоторых пор я не пью, — Лучано перебил опять, — будет неплохо выпить немного вина, как ты на это смотришь?

— Да я не против, — Лука совершенно обалдел от того, как Лучано с ним разговаривал, в какой-то момент он решил, что тот его с кем-то перепутал.

— Отлично, в восемь я жду, a presto! — сказал Лучано.

— A presto! — ответил озадаченный Лука и отключил связь.

Доминик уже несколько дней находился в Мерано. К слову сказать, это было уже не в первый раз, просто он не ставил своих близких в известность о том, куда уезжает. К помощи Лоренцо Терезини он прибегал довольно часто, но последний повод, даже для Доминика, был из ряда вон выходящий. Когда он пришел в себя от потрясения он так и не смог проследить ход своих мыслей с того момента, как ушел из дома сына, до того момента как оказался в своем кабинете с пистолетом у виска. При этом Лоренцо утверждал, что какое-либо психическое заболевание у Доминика отсутствует, в чем сам Доминик сомневался. Но в Мерано ему стало легче в первый же день, сама атмосфера этого окруженного Альпами городка действовала на него успокаивающе. Бесконечное множество цветов, прекрасный вид на горы, термальные источники, спокойное течение жизни, большего Доминик и желать не хотел. У Лоренцо было еще несколько пациентов, но Доминику он уделял всегда намного больше времени, чем другим. Они считали друг друга друзьями, а познакомились давным-давно, когда Лаура потеряла мужа и ей потребовалась психологическая помощь. Первый раз Доминик попросил помощи Лоренцо для себя, когда Алессандро исчез из дома, и действительно, Лоренцо смог его вытянуть из депрессии. К его глубокому сожалению Доминик отказывался от гипноза, всё-таки Лоренцо считал, что корень его проблем кроется в детстве, возможно что-то давно забытое не давало покоя подсознанию. Все эти переживания из-за деда иногда приобретали самый что ни на есть параноидальный характер. И каждый раз, когда Доминик довольный и казалось счастливый покидал Мерано, Лоренцо говорил ему, что он спустя некоторое время вернется, потому что корень проблемы так и не был удален, на что Доминик смеялся и говорил, что вернется разве что в гости, ради того, чтобы погулять в тени Альп. Но заканчивалось тем, что он возвращался снова и снова. И последнее происшествие в Риме не на шутку насторожило Лоренцо.

— Доминик! Заходи, я давно тебя жду! — Лоренцо сидел в своем кабинете, окна были раскрыты и шторы колыхал лёгкий ветерок.

— Вот и моя любимая кушетка, ждет меня, — улыбнулся Доминик.

— Устраивайся поудобнее, расскажешь, как твои дела.

Доминик расположился на кушетке, немного полежал, прикрыв глаза и спросил:

— Послушай, Лоренцо, а почему кушетка? Неужели с Фрейдовских времен ничего не поменялось?

— Знаешь, сам Фрейд говорил так: «Я не могу смириться с тем, что на меня будут смотреть по восемь часов в день и больше. Поскольку, слушая пациента, я сам отдаюсь потоку собственных бессознательных мыслей, я не хочу, чтобы выражение моего лица давало пациенту материал для интерпретаций или влияло на то, что он мне говорит», но в целом действительно аналитическая кушетка ассоциируется с Фрейдом, считается, что он ввел её в использование. Из-за этой кушетки мне часто говорят, что я его последователь, хотя упоминания об использовании кушеток можно встретить еще в древнегреческой комедии «Облака» Аристофана, где Сократ предлагает некому земледельцу Стрепсиаду прилечь и поразмышлять. Забавно, действительно сейчас эта комедия представляется ничем иным как работой психоаналитика. Но в целом, к каждому человеку должен быть особый подход, мы же и гуляем с тобой, при этом можем побеседовать вполне продуктивно… Кушетка расслабляет, тем более если ты не видишь моего лица ты не отвлекаешься на мои эмоции.

Лоренцо встал из своего кресла, прошелся по кабинету, затем закрыл окна и вернулся назад.

— Наверное, ты прав… ну, что могу рассказать? Я неплохо погулял сегодня после завтрака, на завтрак ел бриошь, мне показалось он похож на те, что печет повар у Алессандро, кофе мне очень здесь нравится, мягкий, наверное, это от воды. После завтрака хотел позвонить брату, но не стал, знаешь, не хочу его беспокоить. Потом расскажу, что ездил к тебе, он будет переживать, не хочу, чтобы он менял свои планы из-за меня. Мы с Алессандро говорили, что не стоит его беспокоить произошедшим. Жаль, я расстроил всех, неприятно. Мне кажется я действительно выбит из колеи последнее время. Все эти события в семье. Сначала я сорвался на Алекса, мы не общались долгое время, потом эта история с Лучано и Алекс был достаточно груб, тем более то, как он поступил с женой Марко у меня не укладывается в голове. Только всё стало налаживаться, как появилась Стефания, она привела за собой призрак деда. У меня ощущение, что он всегда рядом, за моей спиной… Я устал… — Доминик замолчал.

— Ты помнишь, с чего началось ваше противоборство? — спросил Лоренцо.

— Противоборство? Возможно ты прав, это противоборство. — сказал Доминик.

— Доминик, ты отлично знаешь, что твои слова не пойдут дальше моих ушей. Ты здесь, чтобы мы во всем разобрались. Из раза в раз поток твоих мыслей неизбежно возвращается к Алессандро и Сальваторе.

— Я никому не рассказывал о том, что произошло однажды. Но… знаешь, слишком тяжело. Возможно, это был переломный момент в наших с дедом отношениях, ведь раньше я любил его. — сказал Доминик.

— Поговорим об этом? — голос Лоренцо был настолько мягким и успокаивающим, что его вопросы обычно служили скорее указанием на действие. Раньше Доминик не поддавался, но в этот раз ему действительно хотелось поговорить о том, что произошло однажды, о чем он старался не вспоминать.

— Да. Можно мне попить? — спросил Доминик.

— Конечно, — Лоренцо улыбнулся, налил в стакан воды из большого стеклянного графина, подошел к Доминику, который поднялся с кушетки и присел рядом.

— Спасибо, — Доминик принял стакан воды, было видно, что он нервничает.

— Послушай, Ники, я очень хочу тебе помочь, я давным-давно вижу, что существует проблема, но ты настолько глубоко запрятал её в себе, что я ощущаю себя шахтером, который детской лопаткой пытается раздолбить каменную глыбу, чтобы наконец докопаться до сути. Ты должен понять, что одними термальными источниками психоэмоциональные потрясения не лечатся, к сожалению. Если бы это было так, наш мир бы был полон счастливыми людьми. Я не просто твой врач, я твой друг и действительно хочу помочь тебе.

— Я понимаю, давай поговорим. — сказал Доминик.

— Вот и славно, укладывайся поудобнее, расскажи мне, что захочешь, то, что придет в голову.

Лоренцо вернулся на свое место, а Доминик лёг на кушетку и какое-то время лежал молча.

— Сегодня неплохой день, — спустя некоторое время начал он.

— Ты прав.

— Жаль, скоро тепло уйдет. Здесь север, да и в Риме в ноябре уже пойдут дожди. На Сицилии несколько другой климат. А в Варшаве очень холодные зимы. Мы с мамой и братом всегда уезжали после Рождества к деду, а когда получалось уехать всей семьей уезжали и на Рождество. Дед радовался, он очень любил, когда мы приезжали в Палермо. Мы с братом и мамой бывали там часто, мама очень скучала. Отец практически всегда был занят бизнесом. Его родителей я не помню, мне кажется они погибли, не помню бабушку, она довольно рано умерла. Деда помню хорошо, слишком хорошо. Он был тем, кем был, глава семьи, глава влиятельного клана, его боялись, но с нами, с детьми, он был вечным рождественским дедом, баловал нас сверх меры, а меня и того больше. Пока я был маленький я никогда не задумывался о том, кто он такой, я и понятия не имел из какой я семьи. Мы очень хорошо жили в Варшаве, но я даже не задумывался почему мы живем там, хотя мы итальянцы, просто думал, что у отца там бизнес и так нам удобнее, думал, что возможно мама не хотела бы оставлять его одного. Мы с братом ходили там в школу, говорили по-польски, у нас были друзья. Дома между собой мы разговаривали только на итальянском, что немало забавляло всех вокруг. Но жизнь у нас была не тяжелая, действительно всё было здорово… Мне было десять лет… Тогда мы приехали на Рождество, отец был с нами, он успел закончить все дела перед праздниками. Кажется, тогда вся семья была в сборе. У меня были в основном двоюродные сёстры, но мы всегда дружили, не было проблем. При входе в дом, перед лестницей, стояла огромная ёлка, мне тогда казалось, что она достает до самого потолка, там высота в два этажа и небольшой мраморный балкон, с которого видно весь холл. Дед нам на протяжении всех рождественских праздников прятал небольшие подарки в ёлку, все дети только и занимались тем, что с утра до вечера потрошили её. Он смеялся над нами и говорил, что это рождественские гномы приносят подарки, но мы решили его выследить, у нас не получалось, мы неизменно засыпали. Однажды ночью я проснулся от непонятного шума, какое-то время я лежал вслушиваясь, потом решил, что возможно это дед с подарками и решил за ним проследить. Моя комната была на третьем этаже. Сперва я подумал было разбудить Лауру, чтобы проследить за ним вместе с ней, но всё же пошел один. Я спустился на второй этаж и вышел на балкон, чтобы посмотреть, что происходит в холле. Большого света не было, горели только бра по кругу холла… Я спрятался так, чтобы меня не было видно, ожидая увидеть, как дед прячет подарки. Внизу у елки я увидел женщину, она была растрёпанная, заплаканная, у неё были связаны руки, во рту кляп, она стояла на коленях, подняв голову кверху. Рядом с ней, тоже на коленях был мальчик, такого же возраста, как и я тогда. Приглядевшись я его вспомнил, это был Франческо, мы иногда играли в нашем саду, а женщина была его мать, она приходила несколько раз в неделю, помогать на кухне. Мальчик был тоже связан и у него тоже был во рту кляп. Я испугался настолько, что мне кажется, окаменел от ужаса. Я увидел деда, именно на него смотрела женщина, там же был и мой дядя Альберто, отец Лауры… Я не понимал, что происходит и настолько испугался, что боялся пошевелиться. Сейчас мне ясно, что всё произошло быстро, но тогда мне показалось, что время тянулось неимоверно долго. Сальваторе лишь сказал, что она знает, что полагается за такие дела… он не долго думал, вернее совсем не думал… Сначала он выстрелил в мальчика, потом в ту женщину, звука выстрела я не услышал, сейчас я понимаю, что это был не странный длинный пистолет, как я думал в детстве, это был глушитель. Кажется, я потерял сознание. Когда пришел в себя я был в своей комнате, а дед был рядом. Он сказал, что мне приснился страшный сон и успокаивал меня, повторял без остановки: «Ты ничего не видел, ты ничего не видел, тебе приснился страшный сон». В какой-то момент я поверил и уснул. На следующий день я проснулся часов около двенадцати, меня никто не будил. Дед всем рассказал, что я кричал ночью, что мне приснился страшный сон. В тот день он возился со мной больше обычного, я действительно начал считать, что это мне всё приснилось. Потом был сочельник и наконец настало Рождество. Помню, как мы с Лаурой бежали по лестнице наперегонки, чтобы быстрее добраться до подарков. Я добрался первый, все взрослые были в холле и с улыбкой наблюдали за нами. Я схватил довольно большую коробку, на которой было написано моё имя и готов был её распаковать, но в какой-то момент мой взгляд упал на серебристый стеклянный шарик на ёлке. На нём были застывшие капельки крови. Мне стало нехорошо, и я снова потерял сознание. Все переполошились, весь оставшийся день я провел в постели, со мной была мама и приходил брат, потом двоюродные сёстры. При виде деда я начинал плакать, не мог видеть и дядю Альберто. Мама пыталась выяснить, чего я так испугался, спрашивала, что мне снилось, но откровенно говоря у меня язык не поворачивался что-либо рассказать. На следующий день я спустился к ёлке и нашел тот шарик, рядом были ещё несколько, тоже забрызганных кровью. Это действительно не бросалось в глаза. Пока я изучал шарики пришел дед. Видимо он был взволнован тем, что произошло и пытался как-то реабилитироваться, говорил со мной ласково, спрашивал, смотрел ли я свой подарок. Коробку отнесли в мою комнату, но я так и не открыл её. Я ничего не отвечал, потом спросил про кровь на шариках. Дед рассмеялся и сказал, что это не кровь, как я мог такое подумать. Просто, когда взрослые отмечали Рождество, разбили бутылку красного вина у ёлки. Я помню, что покивал головой, но не поверил, на тот момент я уже умел отличать кровь от чего бы то ни было, я был мальчишкой и регулярно разбивал колени, локти, нос и был самым любимым пациентом нашего травматолога. В первых числах января мы возвращались обратно в Варшаву, пора было идти в школу. Перед отъездом я спросил деда где тот мальчик, Франческо, который приходил к нам со своей мамой. Мне показалось, что от моего вопроса он вздрогнул, но улыбнулся и сказал, что они переехали в Катанью и обещал передать ему от меня привет. Больше к этой теме мы не возвращались, но по приезду домой я решил, что, когда вырасту стану полицейским и посажу деда в тюрьму… — Доминик замолчал, Лоренцо сделал несколько пометок в свою записную книгу.

— Тебе нравится твоя работа, Ник? — голос Лоренцо был очень мягким, казалось он был создан природой, чтобы успокаивать.

— Нет. Я уже говорил.

— Хочу пригласить тебя прогуляться, думаю это пойдет на пользу, — Лоренцо поднялся из своего кресла и с улыбкой смотрел на Доминика. Тот был в недоумении, ему казалось, что эта история не оставит его равнодушным.

— А как же? — начал было Доминик.

— Я всё расскажу тебе по пути.

Они вышли на улицу.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Лоренцо.

— Хорошо, — Доминик улыбнулся.

— Ты кому-нибудь рассказывал об этом происшествии в детстве.

— Нет.

— Почему?

— Не хотел… Но для себя я решил, что основа всех проблем — это дед и когда я вырос, я стал полицейским. — сказал Доминик.

— Послушай, Ник! Как ни странно это прозвучит для тебя, но я полагаю, что совершенно не эта история лежит в основе проблем. Эту историю ты пережил. Отплакался в детстве, потом обработал в мозгах, когда стал постарше. Всё, что произошло тогда, действительно потрясло тебя до глубины души, но ты пережил это. Скорее всего есть что-то ещё, чего ты возможно не помнишь. Ты довольно спокойно мне всё рассказал, с подробностями, я не вижу связи этой истории с тем, что ты поставил пистолет к виску. Да и твоя попытка самоубийства была основана на эмоциональном потрясении. Насколько я помню ты очень сильно переживал тогда исчезновение Стефании. А потом она появляется и отправляет твои мысли путешествовать по реке под названием «моей жизнью руководит мой дед». Всё-таки, возможно стоит попробовать гипноз? Я бы даже на этом настаивал. — сказал Лоренцо, он действительно любил прибегать к гипнозу, за что его часто критиковали, также и за то, что он поддерживает дружеские отношения со своими пациентами.

— Хорошо, — Доминик глубоко вздохнул.

— Ладно, отложим до завтра. Что с работой? Говорил тебе предложили интересное место? Поинтересовался Лоренцо.

— Да, Никола Симони похлопотал за меня в Министерстве юстиции, как известно всё решают связи. — ухмыльнулся Доминик.

— Что думаешь? — поинтересовался Лоренцо.

— Думаю, — Доминик рассмеялся.

— Тебе не нравится твоя работа! Почему бы не попробовать её поменять? — спросил Лоренцо.

— Я многого добился на этом месте, нет, не правильно говорю, я много сделал. Если я уйду… если я уйду … — замялся Доминик.

— Некому передать дела? — не отставал от него Лоренцо.

— Есть кому, на самом деле есть кому. Сантино Бельтраффио, ты его видел в Риме, тот который меня в наручники заковал… Он настоящий полицейский, очень грамотный и …убежденный, такой, каким полицейский и должен быть, он молодец. — сказал Доминик.

— Так в чем же дело? — спросил Лоренцо.

— Наверное во мне, я думаю если я уйду, то потеряю что-то важное, цель в жизни. — вздохнул Доминик.

— Вот видишь, Доминик, прогулки бывают не менее продуктивны, чем кушетка, — Лоренцо рассмеялся. — Цель ведь ты придумал себе сам, притом, что не любишь заниматься полицейской работой всё равно продолжаешь работать, как заколдованный.

— Я согласен на гипноз, некоторые вещи начали мешать мне жить, — Доминик еще раз вздохнул.

— Не вздыхай так тяжело. Жизнь не так тяжела, как тебе кажется, поверь мне. Поужинаем вместе? — улыбнулся Лоренцо.

— Конечно!

Димитро сидел в ординаторской в полной тишине и покое, такое случалось редко. Утром у него была одна запланированная операция, на четыре часа он был поставлен ассистентом к доктору Франко Манцони. В целом, ничего сложного, тяжелых пациентов на сегодня не предвиделось. Димитро прикрыл глаза. В этот момент в ординаторскую, нарушив тишину и покой буквально вбежал Серджио.

— «Gemelli» уже неделю не сходит с первых полос, по-моему, всех изданий! — воскликнул он.

— Серджио, успокойся уже! Опять что-то прочитал? — вяло спросил Димитро.

— Просто надоело! Что, писать больше не о чем? — недовольно заметил Серджио.

— Большой общественный резонанс… ты кстати сделал анализы? — поинтересовался Димитро.

— Да, я в норме … — буркнул Серджио.

— Вот и успокойся. — сказал Димитро.

— Я не могу успокоиться. Ты посмотри, что пишут: «Эпидемия туберкулеза в „Джемелли“! Атака палочки Коха! Что может спасти наших детей? Разгул страстей и безалаберности в одной из крупнейших клиник столицы!» Пишут, что заражены уже более ста пятидесяти детей, выявлен туберкулез у детей, которые родились в клинике в январе и феврале!

— Серджио, ну ты же знаешь, что пишут всегда так, чтобы взбудоражить общественность. Но в целом действительно ситуация аховая. — сказал Димитро и пожал плечами.

— Ситуация аховая, но это вовсе не значит, что здесь разгул страстей и безалаберности. Мы все прививаемся от туберкулеза. Я думаю, нельзя обвинять всю клинику в том, что одна медсестра оказалась абсолютно безответственной! — возмущался Серджио.

— Ну-ка, я не в курсе! — сказал Димитро.

— Одна из медсестер родильного отделения оказалась больна туберкулезом. Да, прививалась, но оказывается её мужу поставили этот диагноз еще семь лет назад. А что такое прививка, ты сам знаешь, пятьдесят на пятьдесят, а с учетом того, что под боком постоянно находится больной… о чем тут говорить. Её вина полностью. Если работаешь в больнице, должен отдавать отчет, что твоя святая обязанность быть здоровым… тем более в родильном отделении. — Серджио был вне себя, последнюю неделю он был сверх эмоционален. Димитро даже начал беспокоится за его пациентов.

— Сколько детей выявили с туберкулезом? — поинтересовался Димитро.

— На данный момент восемьдесят. Конечно, это не значит, что они заболеют, но в целом это вопиющая безответственность! — сказал Серджио.

— Согласен. Серджио, но могло быть и хуже. Оставь размышления для прокуратуры, это их дело разбираться. — Димитро зевнул.

Не сказать, что ему было всё равно, скорее ему было не до этого. Он считал, чем разглагольствовать на тему скандала лучше каждому продолжать заниматься своим делом. Всех проверили, кто заразил установили, значит скоро всё нормализуется.

— Димитро, ну неужели тебе всё равно? — спросил Серджио.

— Нет, конечно, Серджио, но подумай сам, что мы можем сделать? Только сидеть в ординаторской и орать. Можем выйти на улицу и там поорать, можем наорать на эту медсестру. А что изменится? Разве что выплеснем эмоции, всё. Но в целом я не хочу распаляться, чтобы у меня руки не дрожали. — объяснил Димитро.

— Ладно, я понял, что-то меня уже заносит. Да и Агата говорит, что со мной невозможно всю неделю. Просто я переживаю. — сказал Серджио.

— Я тоже переживаю, Серджио, но от этого никому лучше не становится.

— Ладно, давай отвлечемся… Как в Неаполь съездил?

— Отлично, всех видел, отец со мной был. На кладбище сходили. Жаль Сантино не смог поехать.

— Послушай, хотел с тобой поговорить … — Серджио замялся, — мне предложили поработать в Лондоне…

— Ого! — Димитро удивился, — Теперь я понимаю, чего ты такой нервный! Когда едешь?

— Я еще не согласился … — сказал Серджио.

— Почему нет? Это хорошая практика! — заметил Димитро.

— Ты считаешь?

— Конечно, а почему нет?

— Я не хочу уезжать из Рима, да и Агата не очень довольна, у неё работа… — сказал Серджио и глубоко вздохнул.

— Послушай, никуда Агата не денется, а для тебя, как для специалиста, это будет очень полезно. В конце концов, я всегда говорил — рассматривай жизнь, как приключение, как игру. Если что, всегда сможешь бросить и включить другую картинку, всё в твоих руках, Серджио, я отлично знаю насколько ты помешан на своей работе, а тут такой шанс, считай на третьем уровне выпали бонусы! — хохотнул Димитро.

— Обожаю, когда ты так говоришь, — Серджио рассмеялся.

— Если хочешь, потом обсудим ещё, но в целом, мир не заканчивается на одном городе, а ты не дерево с корнями, чтобы стоять на одном месте. — покивал головой Димитро.

— Конечно ты прав, я стал задумываться о том, как будет, что будет, это не неделя не две, всплыла куча вопросов. Пять лет — это срок! — сказал Серджио.

— А ты не думай о том, как будет, ты живешь сейчас, а не завтра. А сейчас у тебя есть отличная перспектива, так что бери её и действуй, а будет как будет.

— Это точно, ладно, пошел я в отделение… — махнул рукой Серджио.

— Решил? — спросил Димитро.

— Да, я соглашусь, на самом деле это будет хорошая практика.

Серджио вышел, теперь он казался спокойнее. Даже мысли о происшествии в больнице уже не так сильно волновали его, скорее всего он отвлекся на них, чтобы как-то перекрыть волнения на тему работы в Лондоне. После разговора с Димитро Серджио почувствовал свободу, как будто груз упал с плеч. Но так бывало довольно часто, ему как будто требовалось одобрение друга.

Лука подошел к дому Лучано, было уже десять минут девятого. На всякий случай он выключил мобильный телефон, чтобы никто не отвлекал его, а по большей части для того, чтобы не пришлось ничего никому объяснять. С собой Лука взял бутылку красного вина «Barolo Acclivi», стоило оно дороговато, но как говорится оно того стоило. Нажав кнопку вызова, он снова услышал мелодичный голос Стеллы, сердце забилось чаще. «Так, не вздумай влюбиться в эту женщину!» — уговаривал себя Лука, поднимаясь по лестнице, но, когда он увидел Стеллу его рот растянулся в непроизвольной и совершенно глупой улыбке. Лучано вышел навстречу, протянул ему руку для приветствия и был очень любезен. Уже спустя десять минут общения у Луки возникло ощущение, что они знакомы тысячу лет, а возможно даже и больше. После ужина Стелла уехала к подруге и оставила их одних, откровенно говоря Лука вздохнул с облегчением, ему казалось, что в её присутствии он ведет себя как идиот.

— Мне кажется, твоя жена — само совершенство … — сказал Лука, когда Стелла ушла.

— Тебе не кажется, но мы еще не женаты, правда скоро свадьба, в октябре, поедем на Сицилию. — Лучано довольно улыбнулся.

— Ты не похож на южанина, — заметил Лука, у которого при словах о свадьбе нехорошо защемило сердце.

— А из нас только Леонардо вылитый южанин, — Лучано хмыкнул, но решил сменить тему разговора, — Так ты, говоришь, ушел из полиции?

— Да, не могу больше там оставаться, пока был в больнице многое переосмыслил… — сказал Лука.

— И чем занимаешься? — поинтересовался Лучано.

— Сейчас в поиске, думал устроиться в какое-нибудь детективное агентство. Но, что-то сомневаюсь, — Лука принялся изучать вино в бокале.

— Почему? — Лучано понравился Лука, разговаривать с ним было очень легко, за весь вечер не создалось ни одной трудной ситуации.

Лучано показалось, что Лука очень порядочный человек. По одной встрече, конечно, не судят, но Лука определенно располагал к себе. Не так давно Алессандро дал про Луку Санти достаточно много информации, никакой угрозы он не представлял.

— Дело в том, что у меня есть проблемы с личным делом, а я замахнулся на агентство Бельтраффио. — объяснил Лука.

— Бельтраффио? — Лучано немного удивился, это была фамилия Димитро, но он, насколько ему известно, хирург.

— Да, Антонио Бельтраффио — владелец «Agenzia Romane Investigazioni», у агентства хорошая репутация, они не берутся за грязные дела, по крайней мере так о них говорят.

— Не хочешь копаться в чужом нижнем белье? — Лучано рассмеялся.

— Ты прав, не хочу, есть вещи, которыми мне бы не хотелось заниматься. — сказал Лука.

— Лука, знаешь, когда ты меня остановил несколько раз подряд на дороге, я решил, что ты меня преследуешь, а потом я даже поменял машину… — хохотнул Лучано. — Я далеко не ангел, да и семейка у нас забавная.

— Успокойся, Лучано, я почти всё про тебя знаю, несмотря на это я тебе благодарен за то, что спас меня. Кстати, с конца прошлой недели за мной перестали следить, спасибо. — сказал Лука.

— Это Алекс, в целях безопасности. У нас в семье не так давно были проблемы, которые прямым образом повлияли на мой отказ от крепкого спиртного. — сказал Лучано.

— Расскажешь? — поинтересовался Лука.

— Вкратце, мой троюродный брат пытался меня убить, накачал алкоголем и искупал в Тибре. — сказал Лучано.

— Марко? — спросил Лука, его взгляд стал пристальным.

— Ты и это знаешь? — Лучано натянуто улыбнулся.

— Я знаю, что его квартира сгорела в тот период, когда ты был в больнице, только не знаю куда он делся. Его жена погибла при пожаре…

— Он уехал в Соединенные Штаты. Так лучше для всех. — сказал Лучано.

Лука предпочел промолчать, в конце концов это было не его дело, вникать во все подробности он не собирался. Да и Лучано заметно напрягся, когда разговор зашел о Марко. А ведь Лука спросил наобум.

— Я, пожалуй, пойду, поздно уже, спасибо за вечер, с тобой приятно общаться! — Лука засобирался домой.

— Послушай, я дам тебе номер факса, пришли твое резюме. Может смогу тебе чем-нибудь помочь. — сказал Лучано, он почему-то совершенно не хотел терять связь с Лукой.

Он уже начал считать его своим другом, с удивлением обнаружил, что дружеские отношения могут завязаться довольно быстро. Но говоря по правде, у него раньше не было друзей, была только семья и он понятия не имел, что такое дружеские отношения. Довольно продолжительное время он наблюдал за Алессандро, который общался с Димитро и называл того своим другом. Они не были связаны никаким совместным делом, не было родственных связей, но они частенько проводили время вместе, причем вполне не плохо.

— Спасибо, завтра утром пришлю. — кивнул головой Лука.

До своего дома Лука решил прогуляться пешком. Погода располагала. Идти было далеко и не сказать, что Лука проделал путь с лёгкостью, но на полпути поняв, что он достаточно устал он решил всё же идти дальше. Метро уже не работало, ни одного автобуса в нужном направлении не было, да и в это время они ходят не так часто, а такси Лука брать не захотел. Плюс ко всему пешая прогулка давала возможность всё обдумать. В целом Лука для себя решил, что Лучано произвел на него впечатление прямо противоположное тому, которое он ожидал. Слишком много негативной информации получил Лука про клан Маретти, в итоге Лучано представлялся замкнутым и подозрительным человеком, но на деле оказалось совсем не так. «В конце концов, его дела — это его дела, его семья — это его семья, а в целом человек он приятный, но моим ребятам об этом лучше не говорить», — заключил Лука. Наконец добравшись до своего дома, он решил больше не совершать подобных подвигов и незаметно для себя уснул прямо в одежде на диване в гостиной.

Спустя три дня к немалому удивлению Луки ему позвонили на мобильный телефон и пригласили на личное собеседование на Via Torino в «Agenzia Romane Investigazioni», синьор Антонио Бельтраффио лично ожидал его к трем часам дня. Совершенно обалдев от услышанного Лука даже начал немного заикаться. В его голове не укладывался такой поворот событий. Спустя пятнадцать минут ему позвонил Лучано.

— Привет, Лука! Хотел предупредить тебя, что взял на себя смелость рекомендовать тебя в агентство Бельтраффио, оказалось он отец друга моего брата Алессандро. В ближайшее время они с тобой свяжутся!

— Уже… мне буквально только что позвонили и пригласили на собеседование… Я в шоке. Но боюсь ничего не выйдет, у меня проблемы с личным делом. — сказал Лука.

— Попытка — не пытка. Удачи, потом позвони мне, хотелось бы знать результат.

— Хорошо! — Лука отключил связь и начал судорожно собирать мысли, приводить их в порядок.

Лука собрал и сложил документы, потом разобрал, сложил снова, сходил в душ, побрился, затем снова пересмотрел документы и мысленно поставил на себе крест. После обеда ровно в три часа он стоял у входа в кабинет Антонио Бельтраффио. Приятная девушка секретарь уже зашла сообщить о его приходе, сердце Луки отплясывало в груди бешеный танец. Дверь кабинета открылась и его пригласили войти. За дверью оказался просторный кабинет, достаточно светлый, благодаря большим окнам. Посередине стоял длинный стол для совещаний, выполненный из хорошего дерева, у стола стояли стулья, один из них был выдвинут со своего места. Вся мебель в кабинете была выполнена в тон столу, во всём чувствовался вкус и качество. Во главе стола в хорошем кожаном кресле сидел мужчина. Несмотря на то, что он сидел в кресле, осанка его была идеальна, как показалось Луке. На вид ему было скорее около шестидесяти лет, волосы были седыми, но лицо выглядело достаточно молодым. Смуглая кожа и темные глаза выдавали в нём южанина, при всем этом в нём чувствовалось благородство.

— Проходите, присаживайтесь, синьор Санти! — Антонио Бельтраффио указал на выдвинутый стул.

На удивление он был дружелюбен и улыбался открыто. Лука ожидал увидеть очень серьезного человека с хмурым взглядом, но на удивление владелец одного из лучших детективных агентств столицы казался совсем другим. Лука уловил легкий неаполитанский акцент.

— Спасибо, — Лука присел на указанный стул.

— Начнем с главного, я прочитал Ваше резюме и просмотрел личное дело, соответственно у меня возникло несколько вопросов. Первый из них — по какой причине Вы оставили службу в дорожной полиции? Хотелось бы услышать откровенный ответ. — сказал Антонио.

— Мы попали в аварию во время дежурства, мой напарник погиб. Я был старшим, считаю, что вина лежит на мне. Фактически я не справился с должностными обязанностями. — сказал Лука.

Он мысленно положил себя в гроб и закопал глубоко в землю под мелодичное пение златокудрых ангелов. Слова песни говорили что-то о карьере, мечтах, но в целом их было не разобрать.

— Насколько мне известно было проведено служебное расследование и все обвинения с Вас сняты. — заметил Антонио.

— Да, так и есть, но Риккардо был нетрезв, я должен был понять это и отстранить от дежурства. Он был за рулем и в итоге не справился с управлением. — пояснил Лука.

— Насколько я помню, в вашей крови алкоголь обнаружен не был. Значит выпивали вы не вместе.

— Я отпустил его домой на ужин. О том, что он принял спиртное я узнал в больнице. — сказал Лука.

— Он выглядел пьяным или от него пахло спиртным? — поинтересовался Антонио.

— Нет. Но на тот момент у него были небольшие проблемы в семье. Я должен был догадаться. — сказал Лука.

— Ясно. Я так понимаю это не единственная причина, по которой вы оставили службу? — Антонио Бельтраффио продолжал интересоваться дальше.

— Нет, не единственная. — кратко ответил, он продолжал закапывать себя глубже и глубже.

— Синьор Санти, мы с Вами действительно не знакомы и для того, чтобы мне решить, могу ли я Вам предложить работу мне нужно узнать Вас получше. Так что, хотелось бы услышать честный и полный ответ. Если вы считаете, что ваш бывший шеф — полный придурок или Вас недооценивали, пожалуйста, так и говорите. — довольно резко сказал Антонио.

— Мой бывший начальник — порядочный человек, я всегда выполнял свою работу и не задумывался над тем ценят меня или недооценивают. Всё дело в том, что в моей голове плотно засела мысль, что система прогнила и я ничего не могу с этим сделать, я не могу подстроиться под подобные обстоятельства, а постоянно думая о том, что твои коллеги берут взятки и занимаются покрывательством преступлений, нормально работать стало невозможно. В своё время я не задумывался о подобных вещах, но затем не обращать внимания и работать спокойно дальше, по крайней мере для меня, стало невозможным. — сказал Лука.

— А как вышло так, что Вы, находясь на дежурстве и имея на руках данные машины, которая была нашпигована героином, пропустили её и два месяца работы отдела по борьбе с распространением наркотиков полетели псу под хвост? — прямо спросил Антонио.

— А вышло это так, потому что я был на автостраде А2, а машина прошла по А12. — отчеканил Лука.

Златокудрые ангелы в голове Луки печально стояли над черной мраморной плитой с надписью «Карьера Луки Санти».

— Почему Вы не сказали об этом в процессе разбирательства? — поинтересовался Антонио.

— Я чист перед своей совестью — это главное, остальное вторично. — сказал Лука, он смотрел прямо в глаза Антонио Бельтраффио, хотя давалось ему это с трудом.

Антонио Бельтраффио задумался на минуту. Какое-то время он изучал личное дело Луки.

— Честно говоря, мы не набираем сейчас сотрудников, — наконец сказал Антонио, — да и мне сложно представить, какие Ваши профессиональные навыки могут быть нам полезны. Дорожная полиция — это одно, а детективная деятельность — другое.

— Мне жаль, что я отнял Ваше время, — тихо сказал Лука, невидимые нити, на которых держалась надежда в его душе оборвались.

— Я еще не закончил, — прервал его Антонио. — Я беседовал с Вашим бывшим начальником, Вы были правы на счёт того, что он порядочный человек, мы знакомы еще с тех пор, как я сам служил в полиции. Всё, что он говорил о Вашей работе, было сказано в превосходной степени. Он до сих пор сожалеет о том, что дорожная полиция Рима потеряла настолько ценного сотрудника. Я беседовал ещё с несколькими людьми и услышал только положительные отзывы. Касательно той истории с машиной… действительно, даже те, кто проводил служебное расследование были уверены в Вашей невиновности, но они работали с фактами, которые скорее всего были подтасованы, в итоге они обязаны были соблюсти формальности. Моё глубокое убеждение состоит в том, что людям нужно помогать, тем более хорошим людям. Я возьму Вас в отдел расследований, из Вашего резюме я понял, что Вас интересует именно отдел расследований. Вы пройдете стажировку в течение месяца, затем будет трёхмесячный испытательный срок. На стажировке Вы будете получать треть обычного оклада, на испытательном сроке половину. Вам необходимо будет прослушать курс лекций по праву, который оплатит наше агентство, в этот курс входят лекции по конституционному, гражданскому, семейному, трудовому, уголовному и финансовому праву. Вы готовы подписать контракт сегодня?

— Да! — Лука не верил своим ушам, — Несомненно! Я Вам безумно признателен за такую возможность, наверное, даже не существует таких слов, чтобы выразить то, что я сейчас чувствую.

Антонио Бельтраффио улыбнулся, Лука ему на самом деле понравился.

— В таком случае, Вам нужно подняться на третий этаж для подписания контракта, затем вернетесь сюда и я провожу Вас к одному из наших следователей, который будет Вашим руководителем. И запомните, рабочий день у нас начинается в восемь тридцать утра.

Всё происходящее дальше Лука ощущал, как будто сквозь пелену тумана. Он подписал контракт, его познакомили с его наставником, это был мужчина средних лет довольно внушительный по размерам, такого можно было бы испугаться, если бы не его добродушный взгляд. Он принял Луку тоже довольно дружелюбно. Да и в целом, в агентстве царила приятная обстановка. Не было суеты, как в полицейском участке, все друг другу улыбались, кто-то пил кофе, кто-то беседовал с посетителями. Кто-то сидел за компьютером, заполняя бумаги. Лука буквально вылетел на крыльях, он не мог сдержать эмоции, ему хотелось поделиться со всем миром тем, насколько он счастлив. Первым делом он позвонил Джакомо.

— Ты не можешь даже представить, что со мной случилось! — Лука кричал во весь голос, даже прохожие оборачивались, — Джакомо, не можешь представить! Меня взял Бельтраффио, он взял меня на работу!

— Лука! Я так рад за тебя! — Джакомо действительно порадовался, попасть в «Agenzia Romane Investigazioni» было практически невозможно, нереально, немыслимо.

— Меня сейчас разорвет от счастья! Всё, приглашаю всех в нашу тратторию! Буду ждать вас в семь! — крикнул Лука.

— Ура! — рявкнул Джакомо так, что Лука чуть не оглох на одно ухо.

— Мне кажется я сейчас расплачусь! Я вас жду, собирайтесь! — Лука отключил связь.

По пути домой он обзвонил всех, чтобы сообщить новость. Звонил своему бывшему начальнику, всем друзьям, Анне и со словами огромной благодарности позвонил Лучано. Он не рискнул приглашать его отметить это событие вместе с его друзьями, скорее всего Лучано бы отказался, но всё же он пригласил его к себе на выходных. Дома Лука наспех переоделся и поспешил в тратторию «Da Ugo e Maria».

Доминик сидел в кресле, в своем кабинете напротив него сидел Сантино. Ник вернулся из Мерано несколько дней назад и буквально ошарашил всех новостью о том, что уходит из полиции.

— Сони, я рекомендовал тебя на моё место. — сказал Доминик.

— Всё же ты решил уйти? — у Сантино в голове это не укладывалось.

— Да, если честно, Сони, я терпеть не могу полицейскую работу.

— Я бы никогда этого про тебя не сказал. Мне кажется я не справлюсь с твоими обязанностями…

— Вот ты как раз справишься. Сони, что нос вешаешь? Я же не на Луну улетаю, если что-то будет неясно просто позвонишь, да спросишь! — сказал Доминик.

— Ник, ты не просто мой начальник, ты стал мне другом, а друзей у меня не так уж и много, в отличие от Димитро. Честно говоря, когда ты сказал, что уходишь в министерство мне показалось, что я тебя теряю именно как друга. — сказал Сантино.

— Что за глупость! — Доминик рассмеялся. У него было отличное настроение.

— А в общем я рад, что ты чувствуешь себя лучше! Ты мня напугал до чертей! — заметил Сони.

— Лоренцо — отличный мозгоправ! Я уже бывал у него, но в этот раз, представляешь, согласился на гипноз. Я думаю мне это помогло. Раньше я возвращался от него в приподнятом настроении, но меня хватало максимум на день-два, дальше всё возвращалось на круги своя. Но в этот раз, думаю, всё будет по-другому. Единственное, мне надо проверить сердце. — сказал Доминик.

— Есть проблема? — спросил Сони.

— Возможно, но раз в год мы же все проходим медицинское обследование, вроде бы проблем не было, но Лоренцо рекомендовал. — сказал Доминик.

— Ты брату рассказывал? — поинтересовался Сони.

— Нет, не хочу его беспокоить. — сказал Доминик.

— Конечно, Ник, — немного помолчав сказал Сантино, — я не имею право тебе указывать, но мне кажется, здесь ты на своем месте.

— Ты даже не представляешь, Сони, насколько ты не прав. Я и сам привык считать, что работа в полиции — смысл всей моей жизни, но это не так. Поэтому я и не хотел уходить на повышение с этой должности и столько лет провел в этом самом кабинете, за этим столом. Но, моё место совсем не здесь. — сказал Доминик и прикрыл глаза.

— Раз так, ты прав, но нам всем будет не хватать тебя здесь.

— Сони, поменьше трагизма! Давай-ка займемся делами, я пока еще твой начальник, — Доминик открыл глаза и подмигнул Сантино, — а на обед сходим к Тони, поедим пасты и составим план на выходные, мне совершенно нечем заняться, Стефано будет у Алекса, а у Глории встреча с подругами.

— Как скажешь, босс. — улыбнулся Сантино.