I. (1) Сапору царь царей Вельзол: «Если бы я знал, что можно когда-нибудь по-настоящему победить римлян, я радовался бы за тебя по поводу победы, о которой ты сообщаешь. (2) Но так как это племя в силу ли своей судьбы или вследствие доблести обладает великим могуществом, – смотри, как бы то, что ты взял в плен старого императора, притом обманным образом, не отозвалось бы плохо на тебе и на твоих потомках. (3) Подумай о том, сколько племен, которые часто побеждали их, римляне из врагов сделали своими. (4) Мы слыхали, – и это верно, что галлы победили их и сожгли их огромный город, но верно и то, что теперь они в рабстве у римлян. А африканцы? Разве они не победили римлян? Но верно и то, что теперь они в рабстве у римлян. (5) О более отдаленных по времени, и, может быть, менее существенных примерах я ничего не говорю. Митридат Понтийский держал в своей власти всю Азию, но верно и то, что он был побежден, верно и то, что Азия принадлежит римлянам. (6) Если ты спрашиваешь моего совета, воспользуйся благоприятным случаем для заключения мира и возврата Валериана своим. Я поздравляю тебя с твоим счастьем, если только ты сумеешь воспользоваться им».

II. (1) Велен, царь кадузиев, написал так: «Отосланные тобою назад мои вспомогательные отряды, целые и невредимые, я с радостью принял. Но с тем, что ты взял в плен Валериана, государя государей, я не очень тебя поздравляю; я поздравил бы тебя больше, если бы ты его вернул. Ведь римляне грознее тогда, когда они терпят поражение. (2) Действуй так, как подобает благоразумному человеку, и пусть счастье, которое уже многих обмануло, не воспламеняет тебя. У Валериана есть и сын император, и внук Цезарь. А что сказать обо всем римском мире, который целиком поднимается против тебя? (3) Итак, верни Валериана и заключил мир с римлянами, который будет полезен и нам ввиду понтийских племен».

III. (1) Артабазд, царь армянский, послал Сапору такое письмо: «Я притязаю на долю славы, но боюсь, что ты не столько одержал победу, сколько посеял новые войны. (2) Валериана требуют обратно и сын его, и внук, и римские военачальники, и вся Галлия, и вся Африка, и вся Испания, и вся Италия, и все племена, живущие в Иллирике, на Востоке и в Понте, которые сочувствуют римлянам или принадлежат им. (3) Ты взял в плен одного старика, но сделал все племена всего круга земель злейшими врагами себе, а возможно, и нам, в то время как мы послали тебе вспомогательные отряды, являемся вашими соседями и всегда страдаем, когда вы воюете друг с другом».

IV. (1) Бактрийцы, иберы, албанцы и тавроскифы не приняли писем Сапора, но написали римским военачальникам, обещая прислать вспомогательные войска для освобождения Валериана из плена. (2) Но пока Валериан дряхлел, живя у персов, Оденат Пальмирский, собрав войско, привел дела Римского государства почти в прежнее положение. (3) Он захватил царские сокровища и то, что для парфянских царей дороже сокровищ, – наложниц. (4) Поэтому Сапор, еще больше опасаясь римских военачальников, из страха перед Баллистой и Оденатом поспешно удалился в свое царство. Таков был пока конец войны с персами.

V. (1) Вот что стоит узнать о Валериане, жизнь которого, в течение семидесяти лет достойная похвал, окончилась с такой славой, что после всех почестей и должностей, которые он превосходно исполнял, он стал императором не так, как это обыкновенно бывает благодаря беспорядочному стечению народа, благодаря шуму, поднятому воинами, а в силу своих заслуг и как бы единодушным решением всего мира. (2) Наконец, если бы даже была дана возможность высказать свое мнение о том, кого они хотят видеть своим императором, то не избрали бы никого другого. (3) И чтобы ты знал, сколь огромны были заслуги Валериана перед государством, я приведу сенатские постановления; пусть все обратят внимание на то, как всегда судило о нем блистательное сословие. (4) В консульство обоих Дециев за пять дней до ноябрьских календ, когда сенат собрался в храме Кастора по поводу императорского послания и было спрошено мнение каждого о том, на кого возложить должность цензора (такие вопросы Деция передали в ведение блистательного сената), как только претор поставил вопрос: «Как вы смотрите, отцы сенаторы, на избрание цензора?», а затем спросил мнение того, кто был тогда в отсутствие Валериана (так как последний вместе с Децием готовился к боевым действиям) первоприсутствующим в сенате, все, нарушая порядок подачи голосов, в один голос сказали: (5) «Жизнь Валериана – это цензура. Пусть судит обо всех тот, кто лучше всех. Пусть судит о сенате тот, на ком нет никакого пятна. Пусть высказывает мнение о нашей жизни тот, кого ни в чем нельзя упрекнуть. (6) Валериан был цензором с раннего детства. Валериан был цензором в течение всей своей жизни. Разумный сенатор, скромный сенатор, почтенный сенатор. Друг порядочных людей, недруг тиранов, противник преступлений, враг пороков. (7) Все мы принимаем его в цензоры, все хотим подражать ему. Первый – по своему происхождению, человек благородной крови, безукоризненный в жизни, прославленный своей ученостью, человек исключительных нравов по примеру людей древности». (8) Так как все это повторялось много раз, то добавили: единогласно, и так было произведено голосование.

VI. (1) Получив это постановление сената, Деций созвал всех придворных, велел пригласить также и самого Валериана, и, прочитав в собрании самых высокопоставленных лиц это постановление сената, сказал: (2) «Счастлив ты, Валериан, благодаря решению всего сената, нет – благодаря тому, что ты привлек к себе души и сердца всего населенного людьми мира. Возьми на себя должность цензора, которую возложило на тебя Римское государство, которую ты один заслуживаешь, чтобы судить о нравах всех, чтобы судить о наших нравах. (3) Ты будешь оценивать, кто должен оставаться в курии, ты приведешь в прежнее состояние сословие всадников, ты положишь предел накоплению богатств, ты обеспечишь взнос податей, произведешь их распределение, установишь их размер, ты проверишь ход государственных дел; (4) тебе будет дано право писать законы, тебе предстоит судить о военных званиях; (5) ты будешь производить осмотр оружия, (6) ты будешь судить о нашем Палатине, о судьях, о самых высокопоставленных префектах, за исключением префекта города Рима, за исключением ординарных консулов, царя жертвоприношений и великой девы-весталки, если, конечно, она остается целомудренной, – обо всех ты будешь высказывать свое мнение. Угодить тебе будут стараться и те, о ком ты судить не можешь». Так сказал Деций. (7) Но мнение Валериана было такое: «Прошу тебя, безупречный император, не ставь меня в необходимость судить о народе, о воинах, о сенате, обо всем мире, о судьях, о трибунах, о военных начальниках. (8) Это – то, ради чего вы носите звание Августа; вам принадлежит вся полнота цензуры, частный человек не может это выполнить. (9) Итак, я прошу освободить меня от такой чести, которой не соответствует мой образ жизни, не соответствует степень уверенности в себе, которой, наконец, противится самое время, так что сама человеческая природа не требует цензуры».

VII. (1) Я мог бы привести много других постановлений сената и суждений государей о Валериане, если бы большая часть их не была известна и мне не было стыдно еще больше возвеличивать мужа, который был побежден неизбежным роком. Теперь я перейду к Валериану младшему.

VIII. (1) Валериана младшего, рожденного не от той матери, что Галлиен, выделявшегося своей наружностью, вызывавшего одобрение своей скромностью, отличавшегося для своих лет большой образованностью, очень приятным нравом и далекого от распущенности брата, отец, находясь вне Рима, провозгласил его Августом. (2) В его жизни не было ничего, о чем стоило бы говорить, если не считать знатного происхождения, прекрасного образования и жалкой гибели. (3) И так как я знаю, что многие, читая на могиле надпись об императоре Валериане, ошибаются, думая, что здесь покоится возвращенное тело того Валериана, который был взят в плен персами, то я решил – для того, чтобы не вкралась какая-нибудь ошибка, записать, что близ Медиолана похоронен младший Валериан и, по приказанию Клавдия, добавлена надпись: «Император Валериан». (4) Думаю, что никаких других сведений нельзя отыскать ни о старшем, ни о младшем Валериане. (5) И так как я боюсь, что нарушу обычные размеры тома, если Галлиена, сына Валериана, о котором уже много… у нас была речь… или также Салонина, сына… Галлиена, который и… был назван Галлиеном… добавив книгу… я перейду к другому тому… Ведь я всегда отдавал себя в ваше распоряжение… и славе, которой я ни в чем отказать не могу.