Петра неслась по улицам, поглядывая по сторонам.
- Что ты высматриваешь?
- Нам нужна машина!
- Но у тебя нет прав!
- Да, и до педалей я не достану! Поведешь ты! - она подбежала к огромному джипу у ворот двухэтажного домика. Капот был еще теплый. Видимо кто-то приехал к хозяевам в гости. Петра хотела дернуть за ручку двери.
- Сигнализация!!! - панически зашипела Татьяна.
- Ах, да! - Петра посмотрела секунду через стекло кабины внутрь. Предсмертно хрюкнула убитая сигнализация и щелкнули открытые замки.
- Хорошо знать иностранный язык! Садись! - весело пропела Петра. - Теперь дело пойдет веселее.
- Куда ехать-то?
- Пока прямо. Заводи!
Скоро они подъехали к железнодорожному вокзалу.
На стоянке сиротливо стояла знакомая "скорая". Задние двери были распахнуты.
Носилок внутри не было.
Возле выхода со стоянки сидела бабушка с мешком жареных семечек. По совместительству она же числилась и сторожем.
- Расспрашивай ее, - Петра подтолкнула Татьяну к старушке.
- Бабушка, не продадите мне стаканов десять семечек?
- Да хоть весь мешок, дочка, забирай,- бабка обрадовано скрутила из целой газеты кулек.
- Вот спасибо, будет теперь моему деду на сигареты. Второй день чай спитой курит.
Плюется и ругается. Смак, говорит, есть, а крепости нету.
- Бабушка, а ты, случайно, не видела куда из "скорой" мужчину на носилках погрузили?
- Как же не видела, дочка! Обижаешь! Я же здесь и поставлена, чтобы все видеть!
И чтобы воровства никакого не было! Все вижу, дочка! Все!
- Так я насчет "скорой"?
- А, да! Погрузили его, милая моя в иностранную "газель". Как называется, не скажу. Но без окон.
- Все, я его засекла! Поехали! - раздался сзади обрадованный голос Петры. - Смотри, они еще движутся. Едем туда!
- Да куда?
- Вот смотри, карта навигационная, - Петра показала на экран своего элекампфа. - У меня же постоянная связь с вашими элками. Они подают сигнал, даже если вытащить аккумулятор. Там есть еще четыре секретных батареи. Их очень трудно найти. Смотри. Вот третье кольцо. А вот съезд с него. Это рядом с санаторием Михайловским, знаешь?
- Знаю.
- Дуй, что есть мочи, туда.
Джип несся как самолет. Он буквально летел над дорогой, отталкиваясь от нее всеми четырьмя колесами.
Петра не отрывалась от экрана своей элки.
- Они остановились.
- Они нашли его элку. Вытащили аккумулятор. Сигнал стал слабее. Но это теперь неважно. Я запомнила место.
Через полчаса они съехали с третьего кольца. Вокруг замелькали густые сосновые рощи и верхушки шикарных дач с трехметровыми заборами.
Петра глядела на экран навигатора и командовала, куда повернуть. Наконец они остановились.
- Вон там,- Петра указала на железные ворота дачи.- Сиди в машине. Не смотри так на меня. Я не сделаю им ничего плохого, если они не тронут Петровича. А они его уже тронули. Они получат только то, что заслужили.
Петра взяла за ухо огромного спаниеля-подушку с заднего сиденья и пошла к воротам.
- Дяденька, откройте мне ворота. Я дочка вашего садовника.
Камеры слежения зашевелились и уставились на ребенка.
Через минуту тяжеленные ворота, спокойно выдерживающие таран танка, отъехали на полметра в сторону. Больше Петре ничего не надо было. Она спокойно вошла в комнату с многочисленными экранами во всю стену.
- Дяденьки, а как это вы вдвоем успеваете на все экраны смотреть и не устаете? Польщенные бойцы заулыбались и расслабились, откинувшись на спинки кресел. А зря!
- А мы, девочка, меняемся, когда устанем. Вон в той комнате еще два дяденьки. Они нас скоро сменят. Понятно?
- Нет, не сменят, - Петра вытянула руку. Бойцы дернули головами и застыли с дурацкими улыбками. Петра вошла в другую комнату. Следующие двое даже не успели проснуться.
Петра тащила спаниеля за ухо в сторону длинного барака. Как ни странно, двери были открыты. Видимо добровольных посетителей этого помещения давно уже не было.
Все двадцать камер были пусты. Петра открыла дверь в смежную комнату. Петрович сидел за столом со скованными руками. Перед ним толстый уродец кромсал на столе топором труп. Второй худой человечек с улыбкой что-то говорил Петровичу. Тот угрюмо смотрел в стол. Петра осмотрела помещение. Подняв руку, она первым делом сожгла четыре камеры наблюдения по углам. Мозгоед прервал рубку и повернулся к девочке. Он никогда в жизни не видел таких маленьких людей. Наверное, у них очень нежное мясо.
- Упырь, это ты отключил камеры? - загремел в комнате голос В10-го.- Почему прервали допрос?
Петра подняла руку и сожгла динамик. Он заткнулся.
-Дяденька, снимите, пожалуйста, наручники с него, - Петра показала пальчиком на Петровича.
Упырь расхохотался.
-Девочка, ты кто такая, чтобы мне приказывать? Мозгоед, а ну, принеси ее мне.
Наверное, дочка какой-нибудь нашей служанки. Как она будет сегодня плакать! Мозгоед, у тебя сегодня на ужин молодая козочка! -
Тот, расставив руки и радостно мыча, надвигался на Петру. Та, как бы защищаясь, подняла руки и это было последнее приятное видение в жизни каннибала.
Жирная туша рухнула на кафельный пол. Упырь непонимающе завертел головой.
В дверях нарисовалась фигура в галифе со стреляющим маузером в руке. Прямо с порога он ничком упал, уткнувшись головой в жирный затылок Мозгоеда.
Упырь вскочил и дико заверещал. Только теперь он все понял. В обеих его руках появилось по пистолету. Но выстрелить он не успел, так как его маленькая головенка лопнула и во все стороны полетели дымящиеся мозги.
Петра подошла к Упырю и обыскала его карманы. Петрович так и сидел на скамье, с ухмылкой наблюдая за последними жалкими потугами своих мучителей показать свою силу.
- Они не успели сделать тебе уколы? - озабоченно спросила Петра, снимая с него наручники.
- Нет, у них тут другие методы развязывания языков. Ты, однако, пришла очень вовремя. Я уже собирался их убивать, - он показал зажатый в руке кусок стальной проволоки. - Результат был бы тот же, только в обратной последовательности. Я думал начать с Упыря.
Они брели к воротам по темной аллее. Петра тащила за ухо бедного спаниеля.