Письма короля Мануэла. 1499 г.

[199]

Первое из этих писем было адресовано королю Фердинанду и королеве Изабелле Кастильской, чью дочь, донну Изабеллу, король Мануэл взял в жены в октябре 1497 года. Письмо датировано июлем 1499 года. Возможно, оно было написано немедленно после прибытия судна Куэлью, 10 июля.

Черновик, или копия, этого письма из архива Торре ду Томбу была издана А. К. Тешейрой де Арганом в «Бюллетене Лиссабонского географического общества» в 1886 году, а затем в «Alguns Documentos do Archivo Nacional da Torre do Tombo» в 1892 году. В поздней версии есть несколько пропусков, вероятно, из-за неудобочитаемости рукописи.

Черновик письма, адресованного «кардиналу-протектору», также хранится в архиве Торре ду Томбу. Но, очевидно, он очень неразборчив, так как текст, опубликованный Тешейрой де Араганом полон пропусков. Оригинал, как и письмо папы Александра VI, на которое он ссылается, может быть обнаружен в Риме. Это письмо датировано 28 августа 1499 года, то есть днем накануне предполагаемого возвращения Васко да Гамы в Лиссабон. Оно точно было написано после прибытия «Сан-Габриэла», ибо в нем упоминается «Мавр из Туниса», или Монсаид, («еврей», скорее всего тот самый, который позднее стал известен как Гашпар да Гама) и привезенные из Каликута люди. Вряд ли кто-либо из них был на борту маленького судна Куэлью.

«Кардинала-протектора» можно отождествить с доном Жорже да Кошта, человеком низкого происхождения, которого донна Катарина, дочь короля Дуарте и сестра короля Алфонсу IV, назначила своим духовником. Постепенно он добился высокого поста в церкви, пока, наконец, папа не даровал ему кардинальскую шапку. Король Жуан невзлюбил кардинала, и тот переехал в Рим. Однако король Мануэл высоко ценил его мудрость и вскоре после своего восшествия на престол, в 1495 году, он пригласил его – через Педро Корреа, своего посла по особым поручениям при римском дворе, – вернуться в Лиссабон. Кардинал отклонил это приглашение с извинениями, но после этого уделял большое внимание отношениям Папы и короля.

Письмо короля Мануэла королю и королеве Кастильским, июль, 1499 г.

Высочайшие и сиятельнейшие князь и княгиня, могущественнейшие господин и госпожа!

Ваши Величества уже знают, что мы приказали Васко да Гаме, аристократу нашего двора, и его брату Паулу да Гаме, отправиться на четырех судах исследовать моря, и со времени их отправления миновало два года. И поскольку главным стремлением этого предприятия и нашей выгодой было, как и у наших предков, служение Господу нашему Богу, милостью Своей Он поторопил их. Из послания, которое доставил в наш город один из капитанов, мы узнали, что они достигли и открыли Индию и другие царства и владения, граничащие с ней.

Что они вошли в ее море и проложили там курс, нашли крупные города, большие сооружения и реки, и множество народов, среди которых процветает торговля специями и драгоценными камнями, которые отправляются на кораблях (корабли те же исследователи видели и встречали в большом числе и размере) в Мекку, а оттуда в Каир, откуда они распространяются по всему свету. Этого (специй и проч.) они привезли достаточно, включая корицу, гвоздику, имбирь, мускатный орех и перец, а также другие специи, совокупно с ветвями и листьями; также множество камней всех видов, таких как рубины и прочие. И они также прибыли в страну, где были золотые копи, которого (золота) они не привезли столько, сколько могли бы и сколько привезли специй и драгоценных камней, ибо не вели с ними никакой торговли.

Поскольку мы осведомлены, что Ваши Величества с удовольствием и удовлетворением выслушают эти вести, мы решили предоставить эти сведения. И пусть Ваши Величества поверят, как узнали и мы, что христиан, которых встретили эти исследователи, возможно, несмотря на то, что они не столь сильны в вере и не располагают крепкими познаниями о ней, больше обратить к службе Господу и для распространения Святой Веры, как только они будут обращены и полностью укреплены в ней. И когда они будут укреплены в вере, появится возможность уничтожить мавров в тех странах.

Более того, мы надеемся, что с Божьей помощью, большая торговля, ныне обогащающая мавров тех стран, через чьи руки она проходит без помех, должна, вследствие наших указаний (ordenancos), отойти к жителям и судам нашего собственного царства, чтобы с этих пор весь христианский мир, в этой части Европы, мог бы, в большом объеме, обеспечивать себя этими специями и драгоценными камнями. Так, с помощью Господа, который предписал нам это в милости своей, наши планы и намерения пылко устремляются к войне с маврами за территории, завоеванные нами в тех странах, в чем Ваши Величества столь неколебимо уверены и чего я равным образом жажду.

И мы молим Ваши Величества, принимая во внимание это великое благо, каковое, с большой благодарностью мы принимаем от Господа, вознести ему подобающую хвалу.

Высочайшие и сиятельнейшие князь и княгиня, могущественнейшие господин и госпожа, пусть Господь наш Бог вечно хранит Вас и Ваши королевства.

Король Мануэл – Кардиналу-Протектору, 28 августа 1499 года

Ваше Высокопреосвященство отче наш во Христе, которого мы любим как брата!

Мы, дон Мануэл, милостью Божьей король Португалии и Алгарве, обоих берегов моря в Африке, повелитель Гвинеи и всех завоеваний, мореплавания и торговли в Эфиопии, Аравии, Персии и Индии, мы сообщаем Вашему Высокопреосвященству очень хорошие вести… Господь окончил наши труды в исследовании Эфиопии и Индии, других стран и восточных островов… мы с удовольствием сообщаем вам… и дабы вы знали о ходе дел, прилагаем копию письма, писанного святому отцу… Помимо того, что мы написали Его Святейшеству, Ваше Высокопреосвященство должно знать, что те, кто только что вернулись из путешествий и исследований, посетили, кроме иных портов Индии, город под названием Каликут, откуда они привезли нам корицу, гвоздику…

Сам король и большая часть его людей оказались христианами… весь год они собирают там огурцы, апельсины, лимоны и цитроны… У них имеется большой флот… Остров Тапробана, называемый Цейлам, в 150 лигах от Каликута… Наши люди привезли пять или шесть индийцев из Каликута… более того, мавра из Туниса… и еврея, принявшего христианство, купца и резчика по камню, хорошо знакомого с побережьем от Александрии до Индии, и далее с внутренними землями (sertão) и Тартарией до самого большого моря…

Как только мы получили эти известия, мы приказали провести по всему королевству благодарственные литании Господу… Его Святейшество и Ваше Высокопреосвященство должны (deve) выказать не меньшую радость и вознести многие хвалы Богу. К тому же, принимая во внимание Апостольское право, мы полнейшим образом наслаждаемся независимостью и властью над всем, что мы открыли, настолько, что нам не нужно ничего или почти ничего иного, однако нас порадует, и мы горячо молим Вас о том, чтобы Вы, после передачи наших писем Его Святейшеству и Коллегии кардиналов, соизволили выступить на ней от своего имени и попросить о новом выражении удовлетворения делом такой новизны, величия и достоинства, чтобы получить еще одно одобрение Его Святейшества и письменное подтверждение в любой удобной для вас, отче, форме, да хранит Вас Господь.

 

Краткое описание маршрута первого путешествия

Король находился в городе Монтемор-у-Нову, когда отправлял Васко да Гаму и его спутников в историческую экспедицию, которая должна была обеспечить Португалии первенство как в морской военной силе, так и в торговле. Стояла летняя пора, поэтому его величество предпочел любоваться горными пейзажами Монфураду, а не сидеть в изнуряющей жаре столицы, где он мог бы наблюдать за тем, как поднимается на борт корабля его «верный вассал», которому была доверена честь совершить столь важное предприятие. Ночь перед отплытием Васко да Гама и его офицеры провели в молитвах в часовне Девы Марии Белемской – не том величественном сооружении, которое сейчас стоит на этом месте, а часовенке, построенной Генрихом для мореплавателей.

На следующее утро, в субботу, 8 июля 1497 года, Васко да Гама и его спутники проследовали к берегу в сопровождении шествия из священников и монахов. Все несли зажженные свечи, восторженная толпа вторила песнопениям и подпевала священникам. Когда шествие достигло места посадки, викарий часовни отслужил мессу и принял общее причастие. После чего, в силу буллы, подписанной папой Николаем V в 1452 году, он отпустил грехи всем, кто отправлялся в путь. Так они и отправились – с благословением церкви, милостью короля и под ликующие крики народа.

От Лиссабона до островов Зеленого Мыса

Ветра и течения благоприятствовали путешественникам, путь до островов Зеленого Мыса проходил спокойно, и флагман, лишь слегка задержавшийся из-за плотного тумана у берегов Сахары, достиг Илья-ду-Сал, пройдя от Лиссабона 1590 миль за 14 дней. 27 июля маленькая армада уютно расположилась в гавани Сантьягу.

Через Южную Атлантику

Отчеты о пути Васко да Гамы через Южную Атлантику столь скудны, что не представляется возможным отследить его путь с определенностью. То, что нам известно из «Дневника», может быть передано в нескольких словах. 3 августа маленькая армада покинула Сантьягу и двинулась на восток. 18 числа, когда корабли ушли в море на 200 лиг (680 миль), у флагмана, под натиском волн, треснула средняя часть, и потребовалось лежать в дрейфе 2 дня и ночь, пока велись ремонтные работы. 22 октября, когда было пройдено уже 800 лиг (2700 миль) на юг и немного на запад, с юга-юго-востока были замечены крупные птицы, что было признаком близости земли или китов. 27 октября показались киты в окружении тюленей. 4 ноября, в 9 часов утра показался материк, вероятно, в 150 милях к северу от залива Св. Елены (30° ю. ш.).

В наши дни, когда существуют гидрографические службы и проложенные маршруты, мы знаем, какого курса следует держаться судну, идущему от островов Зеленого Мыса до мыса Доброй Надежды. Ему следует пересекать экватор на 22° з. д., пройти с подветренной стороны остров Тринидад (20° с. ш.), затем, постепенно набирая широту, довериться «бравым» западным ветрам, увлекающим его за Тристан-да-Кунью, к мысу Доброй Надежды и далее.

Но у Васко да Гамы таких сведений еще не было. Ему лишь сообщили, какие ветра и течения преобладают у берегов Гвинеи, но о том, что может ожидать его в открытом море, он не знал ничего.

Конечно, была возможность добраться до Мыса прямым курсом, покрыв 3770 миль. Возможно, он даже попытался это сделать. Но, в конечном итоге, он ничего не мог поделать с мощными юго-восточными ветрами и северными течениями. Корабли не могли лечь в дрейф запасом меньше, чем в шесть румбов, и все равно их сносило с курса.

В любом случае, их реальный курс был весьма запутанным. Мы можем судить об этом из следующего. Уплыв от Сантьягу в восточном направлении, Васко да Гама долго держался вдали от берега, но попав под влияние ужасных экваториальных штилей, он встретился с неблагоприятной погодой в виде безветрия, встречных ветров и шквалов, которые преобладают в этих местах особенно в летние месяцы. Один из этих шквалов расколол остов флагмана. Его ремонт задержал корабли на два дня и ночь. Когда пытались идти на юг, их относило к западу, но все же удалось пересечь экватор около 19° з. д.

Затем Васко да Гама продолжил идти извилистым курсом, который привел его на расстояние 600 миль от берегов Бразилии. Северная часть его пути лежала к западу от курса, рекомендованного капитаном Хорсбургом, как самого благоприятного для судов с апреля по октябрь, между островами Зеленого Мыса и островом Св. Елены. А южная часть пути пролегала к западу от обычного курса судов, идущих к Мысу от острова Вознесения. Таким образом, мы можем предположить, что Васко да Гама 22 октября достиг 30° ю. ш. и 15° з. д. Эта точка находится в 800 лигах, или 2700 милях, от Сантьягу, но кораблями пройдено расстояние в 1030 лиг, или 3480 миль. Васко да Гама потратил 80 дней, чтобы преодолеть это расстояние, в том числе два дня было потрачено на ремонт корабля. Выходит, ежедневно корабли проходили всего 44 мили.

Именно в этом месте Васко да Гама увидел птиц, летящих на юг-юго-восток. Несомненно, они летели к островам Тристан-да-Кунья, которые находятся в 400 милях в том направлении. Там же он увидел кита характерного для этих широт вида.

Дальше корабли придерживались более или менее южного курса, но теперь Васко да Гама прошел зону юго-восточных ветров и оказался в зоне действия сильный западных ветров и восточного течения, увлекавшего корабли со скоростью один узел. Это увеличило скорость кораблей, и 500 лиг, или 1700 миль, отделявшие их от берегов Африки, они прошли за 13 дней, сделав первую высадку 4 ноября на 30° ю. ш. Таким образом, средний путь, проходимый за день, увеличился до 131 мили.

Это скорость кажется высокой, но все же возможной. Сам Васко по пути из Лиссабона к островам Зеленого Мыса делал ежедневно по 114 миль и по 125 миль на пути от мыса Доброй Надежды до Гвинеи, когда возвращался домой. Колумб во время первого путешествия в среднем проходил за день по 84 мили между Гомерой и Гуанахани, но в течение девяти дней его скорость превышала 150 миль в день, а однажды – 4 сентября – он прошел 210 миль, хотя ему и пришлось считаться с плохими судоходными качествами «Ниньи».

Мы с достаточно высокой степенью достоверности проложили гипотетический курс Васко да Гамы. Конечно же, его путь мог пролегать множеством иных способов. Когда в 1500 году Кабрал отплывал в Индию, Васко да Гама его инструктировал плыть на юг от островов Зеленого Мыса, пока он не достигнет широты мыса Доброй Надежды, затем поворачивать на восток. Но Кабрал следовал за ветрами и течениями до самой Бразилии, которой он достиг на 17°20' ю. ш., затем прошел Тринидад и Фернан-Вас путем, который не сильно отличается от того, что рекомендован современным судам.

Жуан да Нова, который отплыл в Индию в марте 1501 года, не следовал путем своих предшественников, возможно, из-за тех несчастий, что постигли Кабрала возле Тристана-да-Кунья. Нова, казалось, решил пройти напрямик. Следуя восточным путем, рекомендованным для будущих поколений указаниями Лори, он открыл остров Вознесения. Считается, что он достиг мыса Доброй Надежды, не входя в зону видимости побережья Бразилии.

Васко да Гама во время своего второго плаванья (1502) не видел никакой земли после островов Зеленого Мыса и до самого прибытия в Софалу, то есть, 99 дней (с 7 марта по 14 июня). Необыкновенно быстрый переход. Как будто ему хотелось держаться подальше от мыса Доброй Надежды.

Его племянник, Эштеван да Гама, покинувший Лиссабон 1 апреля, выбрал западный путь. Он миновал острова Зеленого Мыса 15 апреля, Тринидад в Южной Атлантике – 18 мая, обогнул Мыс в начале июня и сделал первую высадку 11 июля на Кабу-Примейру, на побережье Натала, через 102 дня после отплытия из Лиссабона.

Когда Афонсу д’Альбукерк по пути в Индию (1503) добрался до Зеленого Мыса, он советовался с лоцманами, следовать ли ему «обычным курсом», вдоль африканского берега, или сразу отправиться через океан. Остановились на последнем варианте. После 28 дней пути достигли острова Вознесения. Расстояние до мыса Доброй Надежды оценили в 750–800 лиг. Затем д’Альбукерк достиг побережья Бразилии и отправился через Атлантику к мысу Доброй Надежды, который обогнул 6 июля, завершив путь из Лиссабона за 91 день.

Дуарте Пачеку, который в 1505 году написал «Esmeraldo de Situ Orbis», советовал идти от Зеленого Мыса 600 лиг на юг, до 19° ю. ш., затем 40 лиг на юго-запад, до мыса Доброй Надежды, до 37 широты. При таком курсе Тринидад остается с наветренной стороны.

Эти записи доказывают, что португальцы за несколько лет обрели замечательно верные знания о ветрах и течениях Южной Атлантики. Курсы, проложенные их лоцманами в начале XVI века, лишь немного отличаются от современных.

В обход мыса Доброй Надежды

Через три дня после первой высадки Васко да Гаму уже находися в заливе Св. Елены, где он кренгует корабли, запасается питьевой водой и определяет свое местонахождение.

Эту стоянку он покинул 16 ноября. Через два дня он увидел мыс Доброй Надежды, но дул юго-юго-западный ветер, и пришлось остановиться. Только 22 числа мыс удалось обогнуть, «без бурь и гибели, которых опасались моряки». Да Гама проследовал вдоль берега и бросил якорь 25 числа в заливе Сан-Браш. Здесь же был установлен первый падран. На этот раз мореплавателям благоприятствовали ветра, которые дуют в ноябре вдоль побережья, с юго-запада, хотя довольно часто случаются западные ветра и даже бури.

Барруш, Каштаньеда и Гоиш пишут о преодолении мыса Доброй Надежды то же самое, но Корреа убеждает нас, что Васко да Гама после высадки к северу от мыса целый месяц оставался в открытом море, пока световой день не сократился до шести часов. И даже после этого он не смог обогнуть Африку и двигался на юг еще два месяца. Когда наконец он повернул на восток, то обнаружил, что обогнул мыс. За ним он увидел горы с зазубренными вершинами и множество рек, до одной из которых Куэлью добрался через 12 лиг. Полная абсурдность этого рассказа очевидна, странно, что историки вообще могут рассматривать его всерьез. Шестичасовой световой день может быть на широте 58°30' в середине зимы – а это июнь.

Но в то время в южном полушарии царило лето. В ноябре на этой широте протяженность светового дня составляет 16 часов. Говорить в этом случае о темноте – полный абсурд. Кроме того, если забраться в такие высокие широты, то неизбежно придется лавировать между глыбами плавучих льдов, что, конечно, произвело бы на Васко да Гаму и его спутников большее впечатление, чем «бескрайнее море» и «крепкие ветра», и непременно было бы отмечено в записях.

Вдоль восточного побережья Африки

8 декабря Васко да Гама покинул залив Сан-Браш и 4 дня спустя попал в штормовой западный ветер.

Барруш, Гоиш и Каштаньеда упоминают об этой буре, но Корреа говорит о целой веренице штормов, длившейся много дней, так что команда начала требовать вернуться в Португалию. Действительно, считается, что на корабле Куэлью люди поначалу склонялись к мятежу. Мы готовы поверить, что их намерения стали известны капитан-командору благодаря особым словам, которые Куэлью прокричал со своего корабля. Васко сразу же собрал людей, разъяснил им, что если дурная погода продолжится, им придется вернуться. Но для того чтобы король не обвинил их, необходимо, чтобы несколько человек подписались под документом, в котором изложены причины их возвращения. Пригласив для этих целей лоцмана, штурмана и трех старших матросов в свою каюту, он предательски схватил их, заковал в цепи и побросав за борт все навигационное оборудование, заявил, что теперь Бог будет им лоцманом и штурманом. Арестованных он освободил во время стоянки на реке Милосердия, но когда они вернулись в Португалию, их снова заковали и в таком виде представили королю.

Усориу в своей «Истории Португалии во время правления Мануэла I» тоже рассказывает о мятеже, но говорит, что он случился до того, как обогнули мыс Доброй Надежды. Его рассказ в некоторых деталях отличается от рассказа Корреа. Например, он утверждает, что в цепях оказались все лоцманы. Поскольку книга Усориу была опубликована в 1571 году, а рукопись Корреа хотя и написана в 1561, но в Лиссабон попала только в 1583, не может быть, чтобы первая заимствовала сведения из второй. Обе они могли черпать информацию из одного и того же неверного источника или принять какие-то россказни за подлинный факт. Так, разногласия среди команды вполне были возможны, но совершенно не верится в то, чтобы лоцман возглавил мятеж. Мы полагаемся на компетентность Барруша, Гоиша и Каштаньеды, а также на автора «Дневника». В еще меньшей степени можно доверять замысловатому отчету Корреа.

Утром, 15 декабря, Васко еще раз сошел на сушу и обнаружил, что он находится на Птичьих островах (Ильеуш-Шануш), в заливе Алгоа, и что за семь дней он прошел всего две сотни миль. Два дня после этого продвигались быстрее. Суда держались берега, ветер был благоприятным, встречные течения не мешали, и корабли смогли продвинуться дальше той точки, которой достигал Бартоломеу Диаш. Но 17 декабря ветер повернул к востоку. Васко да Гама вышел в море и испытал на себе всю силу течения Агульяш, которая проявляется приблизительно в десяти милях от берега. Против совместных усилий течения и ветра было не устоять, и когда 20 декабря корабли снова подошли к берегу, они оказались у острова Креста, в 27 милях к западу от группы островов, от которых они начинали путь 15 числа.

Затем на несколько дней ветер стал благоприятным, и к 25 декабря путешественники, двигаясь все время вдоль берега, прошли 240 миль от точки, которой достиг Диаш. Через три дня они бросили якорь и запаслись рыбой. Это место мы идентифицировали как Дарнфорд-Пойнт – в 300 милях от Риу-де-Инфанте (крайняя точка маршрута Диаша) и в 370 милях от острова Креста. С 20 декабря средний дневной путь составлял 46 миль.

Потом Васко да Гама ушел далеко от берега по причине, которой не может объяснить ни один историк. Возможно, он боялся, что сильный восточный ветер вынесет его на мель, или надеялся сократить путь, взяв северо-восточный курс. Наверняка сказать нельзя. Как бы то ни было, прошло две недели, прежде чем корабли снова пристали к берегу, поскольку запасы пресной воды начали иссякать и пришлось сокращать дневную ее норму. Только 11 января Васко зашел в устье маленькой речки Риу-ду-Кобре, где установил дружественные отношения с «добрыми людьми», жителями страны, управляемой вождями мелких племен. Расстояние от этой реки до «места рыбной ловли» – всего 315 миль. Встречные ветра отнесли маленькую флотилию далеко от ее первоначального курса, но не довели до Мадагаскара, поскольку там поднимаются южные ветра, которые быстро несут суда вдоль берегов Африки.

После пятидневной стоянки, 16 января, Васко да Гама покинул устье Риу-ду-Кобре без приключений и, оставив Софалу далеко на западе, 24 января прибыл к устью реки Добрых Знаков (Килимани). 480 миль он покрыл за 8 дней. Сперва пересекла мелководье каравела Куэлью, чтобы промерить глубину. За ней, на другой день, последовали остальные два корабля. У этой реки Васко да Гама простоял 31 день, откренговав корабли, подновив снасти и воздвигнув падран, посвященный святому Рафаилу. Именно здесь он получил свидетельства того, что впереди его ждут более цивилизованные места.

24 февраля корабли снова вышли в открытое море и через 6 дней, 2 марта, подошли к Мозамбику. За время этого пути в 330 миль они старались держаться подальше от прибрежных островов, а на ночь ложиться в дрейф, чем и объясняется низкая их скорость на этом отрезке пути. Впереди снова шел Куэлью. Он вошел в узкий пролив между островами Сантьягу и Сан-Жоржи. Три корабля бросили якорь перед городом. Позже они отошли к острову Сан-Жоржи, где 12 марта была отслужена месса, после чего маленькая флотилия ушла на север. Через два дня вдали показались пики Сурижа. Днем начался штиль. Потом поднялся легкий восточный ветер, а ночью, 14 числа, корабли встали у берега. А когда утром, 15-го, моряки огляделись, они обнаружили, что течение унесло их на 12 миль назад, к Мозамбику. Посоветовавшись, моряки решили идти на восток 60 миль или больше, и продолжить путь на север там, где течение мешать не будет. Конечно, Васко да Гама ничего об этом течении не знал. К счастью, он отыскал свою прежнюю якорную стоянку у острова Сан-Жоржи.

Новый старт был предпринят 29 марта. На сей раз ветер был благоприятным. Мавританский лоцман, который был на корабле Васко да Гамы, вел их после Килвы, которую капитан вздумал посетить. Корабли проходили мористее Занзибара, Мафии и других островов, лежащих у африканского побережья. Утром 7 апреля «Сан-Рафаэл» сел на грунт возле Мтангаты, но вскоре его удалось снять с мели. Седьмого же апреля Васко да Гама бросил якорь у выезда из Момбасы – красивейшего порта во всей Восточной Африке. За 9 дней корабли преодолели 690 миль.

Еще через 60 миль португальцы достигли рейда Малинди, где 14 апреля они бросили якорь и оставались там до 24 числа. Это был единственный город, в котором их приняли радушно.

Через Персидский залив, к Каликуту

24 апреля Васко да Гама, воспользовавшись услугами лоцмана из Гуджарата, отбыл в Индию. К этому времени установился юго-западный муссон, хотя ветер не всегда был сильным. Пару дней африканский берег еще виднелся, затем корабли оказались в «Великом заливе». Вероятно, они прошли с юга от Байшуш-де-Падуа. Путешественники находились в море 21 день, до берега оставалось всего 24 мили, когда перед ними показалась высокая, поросшая лесом гора. Это была гора Эли, в 2220 милях от Малинди, а день, когда Индия впервые увидела европейских путешественников, приплывших прямо из европейского порта, – пятница, 18 мая.

Гальван – единственный из авторов, кто упоминает «Падуанские мели», открытые по пути Васко да Гамой. Мы легко с ним соглашаемся, поскольку корабли должны были пройти через Лаккадивские острова или обогнуть их с севера. А поскольку эти острова очень низменные, автор «Дневника» мог не разглядеть их как следует. Но судя по тому, что утверждает Серниджи, а также по свидетельствам старых карт, на которых обозначался этот путь, португальцы, несомненно, многому научились у лоцманов, которых они нанимали.

На следующий день, после ночной стоянки, капитан подошел к берегу, но Западные Гхаты скрывались за облаками, шел проливной дождь, и определить, что это за место, не удалось. Зато на следующий день, 20 мая, миновав Монте-Фурмозу, моряки различили изрезанный профиль гор над Каликутом, а вечером маленький флот уже вставал на якорь в пяти милях от Капукате, или Капуа, – городка, расположенного всего в семи милях к северу от желанного города, дорогу к которому португальцам указали.

Вскоре после этого Васко да Гама расположился прямо перед городом, но 27 мая лоцман Заморина препроводил их на стоянку у Пандарани, в 13 милях на север, якобы для большей безопасности. На этой стоянке португальцы оставались не менее 88 дней, до 23 августа, когда Васко да Гама вновь занял позицию в 4 лигах от Каликута. С этого момента и до окончательного отплытия (30 августа, вторая половина дня) корабли «топтались» возле города, то подходя, то отходя, в зависимости от погоды и хода переговоров с Заморином.

Путь домой

30 августа, во второй половине дня, вихрь вынес Васко да Гаму в море. Идя вдоль берега, он был вынужден лавировать, в зависимости от бризов и береговой линии. Когда иссякал ветер, приходилось ложиться в дрейф. В Каннануре он отпустил одного из пленников, но наладить переговоры с городом не смог. 15 сентября он высадился на маленький остров и там поставил падран, посвященный Деве Марии.

20 сентября Васко да Гама подошел к Анджедивским островам (около 14°45' с. ш.), потратив 21 день на расстояние в 240 миль. Казалось, он должен был бросить якорь у Устричных скал, возле реки Калипади, но 24 сентября он высадился на самый большой из островов, где находился до 5 октября, дожидаясь подходящего ветра и скрашивая вынужденное безделье килеванием флагмана и «Берриу».

Переход через залив оказался для португальцев страшным испытанием. Встречные ветра и штили задерживали ход судов. Новая вспышка цинги унесла 30 жизней, а оставшиеся в живых были больны и слабы, так что на каждом корабле могли стоять на вахте только 7–8 человек. Васко да Гама покинул Анджедивские острова 5 октября (в пятницу), несмотря на северо-восточный муссон, и пробыл в пути 90 дней, пока на горизонте не показался африканский берег. Они подошли к Африке возле Могадишо, а еще через пять дней упорные моряки снова оказались во владениях гостеприимного султана Малинди.

Об остальной части пути к дому мало что можно сказать. Покинув Малинди 11 января, Васко да Гама прошел между материком и Занзибаром и на две недели остановился у мелей, где закончил свой путь «Сан-Рафаэл». Вести его было некому, и обреченный корабль предали огню. Вечером 1 февраля оставшиеся два корабля подошли к острову Св. Георгия, где на следующий день, под проливным дождем, был установлен падран. Путь продолжили, не заходя в Мозамбик, и 3 марта Васко снова оказался в заливе Сан-Браш.

Мыс Доброй Надежды обошли 20 марта. 27 дней дул попутный ветер – до 16–17 апреля, но потом кораблям пришлось столкнуться со встречными ветрами и штилями. А 25 апреля, когда усталые моряки думали, что уже подходят к Сантьягу, лоцманы сказали им, что они едва добрались до Риу-Гранде.

Здесь спутники, при неизвестных обстоятельствах, разделились. Пока Васко да Гама сопровождал своего умирающего брата на Терсейру, Куэлью направился прямо в Лиссабон, куда он прибыл через 76 дней, 10 июля. Расстояние вдоль берегов Африки составляет только 1900 миль, а через Азорские острова, как обычно ходят парусные суда – 2920. Этот путь можно легко проделать за 40 дней. Что же задержало его еще на 36 дней? Даже на мгновенье нельзя подумать, что такой опытный мореход, как Куэлью, пошел против ветра, чтобы сократить путь. Однако, судя по всему, это произошло.

Из расчетов выходит, что с 8 июля 1497 года, когда Васко да Гама отб ыл из Лиссабона, до 10 июля 1499, когда вернулся Куэлью, прошло 732 дня или 2 года и 2 дня. Из них 316 дней заняла дорога до Каликута, 102 дня было проведено в Каликуте и его окрестностях, и 314 дней занял обратный путь.

 

Письма Джироламо Серниджи о первом путешествии Васко да Гамы

Джироламо Серниджи родился во Флоренции в 1453 году. Его отец, Киприано ди Чименти, был членом Гильдии ткачей и пользовался большим уважением сограждан. Его род прервался в 1680 году.

Джироламо переехал в Лиссабон, где занимался торговлей, когда экспедиция Васко да Гамы вернулась из Индии. Многие годы после этого он жил в Лиссабоне, а в 1510 возглавил судно, шедшее в Малакку вместе с флотом Диогу Мендеша де Васкункеллуша.

Вдобавок к письмам, описывающим путешествие Васко да Гамы, он был автором других документов, касавшихся торговли между Португалией и Индией. Некоторые из них можно найти в «Diari» Марино Сануто.

Копии этих писем хранятся в Риккардианской библиотеке во Флоренции, в библиотеке мистера Ральфа Снейда в Ньюкасле-под-Лином, возможно, где-то еще. Я признателен посредничеству д-ра Р. Гарнетта и любезности проф. Биаджи, главного библиотекаря Библиотеки Медичео-Лауренчиана во Флоренции за аккуратное копирование рукописи 1910. Манускрипт в библиотеке мистера Снейда ранее принадлежал графу Соранцо из Венеции, а проф. Гульельмо Берчет из того же города цитирует отрывки оттуда в ценном дополнении к «Raccolta Colombiana». С грустью сообщаю, что мне не удалось сохранить копию этого ценного манускрипта. К счастью, судя по нескольким отрывкам, предоставленным проф. Берчетом, нет основания полагать, что он существенно отличается от других документов, которые я смог использовать.

Эти два письма, адресованные джентльмену из Флоренции, были впервые опубликованы в знаменитой книге Фраканцио ди Монтальбоддо «Paesi novamente retrovati», Виченца, 1507 г. Они производят впечатление точных репродукций оригинала, за исключением нескольких опущенных отрывков и разделения писем на главы, каждая из которых была должным образом поименована. Рамузио, переиздавший эти письма в 1550 году, более вольно обошелся с текстом. Он не только обработал его литературный стиль, но и объединил, не всегда удачно, одни абзацы, и опустил другие. Самые важные из этих пропусков, а также редкие добавления, я маркировал сносками в настоящем переводе.

Имя автора не указано у Фраканцио и у Рамузио. Бандини опрометчиво предполагает, что им был Америго Веспуччи, адресовавший эти письма д-ру Лоренцо ди Пьерфранческо де Медичи. Профессор Копке посвящает несколько страниц опровержению этой несостоятельной гипотезы. Достаточно констатировать, что Веспуччи с мая 1499 по февраль 1500 находился в Вест-Индии вместе с Алонсо де Охедой, и не мог одновременно быть в Лиссабоне в июле 1499 года, когда первое судно флота Васко да Гамы вернулось из Индии.

Благодаря Балделли Бони мы впервые узнали имя истинного автора писем. Он же привлек внимание к копии первого письма, хранящегося в Риккардианской библиотеке.

Первое из этих писем, несомненно, было написано сразу после прибытия корабля Куэлью, 10 июля. В нем содержатся сведения от различных членов экспедиции. По крайней мере один отрывок оттуда говорит, что оно было написано не за один день.

Второе письмо было написано спустя некоторое время, поскольку сообщает сведения, почерпнутые от лоцмана, Гашпара да Гамы, который еще не прибыл к моменту написания первого письма. Этот информированный источник приплыл в Лиссабон на борту флагмана, «Сан-Габриэла», командование которым Васко да Гама поручил своему писарю, Жуану де Са, когда сам покинул Сантьягу и отправился на каравелле к острову Терсейра.

Оба этих письма были адресованы некому господину во Флоренции, с которым автор не был знаком и к которому он постоянно обращался «Vossignoria». Это слово не следует, однако, переводить как «Ваша милость», поскольку такой стиль обращений был в ходу среди благородных персон.

Третье письмо, несомненно, принадлежит перу того же автора. Выжимка из него, переведенная на немецкий, была найдена среди бумаг антиквара Конрада Пойтингера из Аугсбурга, автора известной «Tabula Peutingeriana». Впервые оно было опубликовано вместе с другими документами, касающимися ранних путешествий в Новый Свет и в Индию, д-ром Г. Грайффом в 1861 году.

* * *

Пойтингер увидел это письмо во время своего недолгого посещения Рима и сделал краткий конспект, который был в таком виде опубликован. Он особо подчеркивает, что письмо было адресовано брату автора. Оно касается тех же тем и написано в то же время, что и предыдущие, поэтому вполне естественно, что в нем есть много похожих отрывков. Весьма вероятно, что будь у нас возможность критически сравнить письмо, виденное Пойтингером в Риме, с сохранившимися в Риккардиане, это сходство было бы еще более очевидным. Но это письмо, несмотря ни на что, довольно сильно отличается от адресованных господину во Флоренции. Подача материала другая, и хотя мы встречаем параграфы, не попадающиеся в других письмах, есть многочисленные ошибки. Среди последних можно упомянуть догадки о китайцах, оказавшихся немцами, которые совершенно точно не прошли бы цензуру немца.

Письмо Пойтингера было написано после того, как капитан вернулся «a salvamento» в Лиссабон с «одним судном» водоизмещением в 90 тонн, не учтенным ранее. Эта точность скорее вводит в заблуждение. Если Васко да Гама действительно вернулся домой на своем флагмане, то мы вынуждены отклонить гипотезы таких уважаемых историков как де Барруш, Гоиш и Каштаньеда, утверждавших, что капитан-командор приказал Жуану де Са отправиться на флагмане, «Сан-Габриэле», в Лиссабон, тогда как он сам зафрахтовал быструю каравеллу, чтобы отплыть вместе со своим умирающим братом на Азорские острова.

Либо мы должны признать, что этот Жуан де Са, починив «Сан-Габриэл» в Сантьягу, присоединился к своему начальнику в Терсейре и вместе с ним вернулся в Лиссабон. Мы склонны верить, что перед нами неточные данные автора письма, или искажение изначального смысла Пойтингером. Письмо, несомненно, было написано после прибытия Жуана де Са на «Сан-Гибриэле», но сам Васко да Гама мог прибыть в Лиссабон прямо из Терсейры день или два спустя. Поэтому эти два события сливаются в одно в умах тех, кто не достаточно полно осведомлен о положении дел.

Мы ограничимся перепечаткой нескольких отрывков из письма Пойтингера.

Первое письмо Джироламо Серниджи, господину из Флоренции [230]

[Начало]

Сиятельнейший владыка Мануэл Португальский послал 3 новых судна открыть новые страны, а именно: 2 судна (balonieri), каждое по 90 тонн, и одно в 50 тонн. Вдобавок был корабль (navetta) в 110 тонн, груженый провизией. На них размещалось 118 человек, и они покинули город Лиссабон 9 июля 1497 года. Васко да Гама был капитаном этой флотилии.

10 июля 1499 года судно в 50 тонн вернулось в город. Капитан, Васко да Гама, остался на островах Зеленого Мыса с одним из судов в 90 тонн, чтобы высадить там своего брата Паулу да Гама, который был очень болен. Другое судно в 90 тонн было сожжено, поскольку не хватало людей, чтобы управлять им. Транспорт с припасами тоже был сожжен, ибо его возвращение не планировалось.

В ходе путешествия от болезни, которая поражала сперва рот, а потом спускалась в глотку, умерло 55 человек. Они также страдали от сильных болей в ногах, ниже колен.

Путешественники исследовали 1800 лиг (каждая лига равна 4,5 нашей мили) новых земель за мысом Доброй Надежды, который был открыт во времена короля Жуана. Пройдя этот мыс, они следовали вдоль берега примерно 600 лиг [в действительности 460] и повстречались с многочисленным населением черных людей. А когда они прошли эти 600 лиг, то открыли большую реку, а в устье этой реки – большую деревню, населенную чернокожими, которые были подданными мавров. Мавры жили в центральных районах страны и постоянно ходили войной на черных.

А в этой реке, по словам черных, было несметное (бесконечное) количество золота. И они сказали капитану, что если он подождет одну луну, то есть месяц, они дадут ему много золота. Но капитан не стал ждать, и прошел около 350 лиг [в действительности 330] дальше, и открыл большой, обнесенный стенами город с очень хорошими каменными домами в мавританском стиле, населенный маврами с кожей как у индийцев. Там капитан бросил якорь, а король мавров этого города устроил для него большой пир (chon gran festa) и дал ему лоцмана, чтобы переплыть залив. Этот город называется Малинди и расположен у входа в бухту, и весь заселен маврами. Лоцман говорил на итальянском.

[Аравийское море]

Этот залив шириной более 700 лиг [в действительности 682], и они пересекли его из конца в конец, и прибыли к очень большому городу, больше чем Лиссабон, населенному христианами и называемому Каликут.

На обеих сторонах этого залива живет много мавров, у них большие города и замки. У окончания залива есть такой пролив [Баб-эль-Мандеб], как Романский, а через него проходит еще один, больший залив – Красное море. А по правую руку лежит Мекка, где находится гробница Мухаммеда, в трех днях пути по суше. Названная Мекка – это очень большой мавританский город. Я считаю, что это Аравийский залив, о котором писал Плиний, что сюда пришел с войной Александр Великий, а также римляне, захватившие все эти земли.

[Каликут]

Давайте вернемся к вышеназванному городу Каликуту, который, как было сказано, больше, чем Лиссабон, и населен индийцами-христианами. В этом городе есть церкви с колоколами, но нет священников, не проводятся ни службы, ни торжественные мессы, но в каждой церкви есть столб с водой на манер нашей купели со святой водой, и другой столб с ароматическим маслом. Они совершают омовение раз в три года в реке рядом с городом. Дома этого города из камня и извести, на мавританский манер, а дороги вымощенные и прямые, как у нас.

[Аудиенция]

Король этого города ждал в большом блеске (molto altamente), и имел при себе королевские регалии, вокруг него управляющие, привратники и бароны, и дворец тоже был роскошным. Когда капитан названного судна прибыл в город, король пребывал в замке в 6 лигах от города. Ему сообщили, что прибыли христиане, и он сразу вернулся в город в сопровождении более 5000 человек. По прошествии трех дней король послал за капитаном, который оставался на своем судне.

Капитан с 12 людьми сразу же отправился, и около 5000 человек сопровождали его от берега до дворца короля, у ворот которого стояли привратники с посеребренными палками. Войдя, он прошел в покои, где возлежал король на низком диване. Весь пол был покрыт зеленым бархатом, тогда как вокруг висели драпировки из разноцветного дамаста. На диване лежали очень тонкие белые покрывала, все расшитые золотой нитью, а сверху был балдахин, белоснежный, тонкий и роскошный.

Наконец король спросил капитана, что он ищет. Капитан ответил, что таков обычай среди христиан, что когда посол приносит весть владыке, он должен сделать это в тайне, а не прилюдно. Король, на это, приказал своим людям выйти. Тогда капитан сказал, что король Португалии давно слышал о Его Величестве (alteza), и о том, что он христианский король. Страстно возжелав его дружбы, он приказал нанести ему визит, ибо таков обычай среди христианских королей.

Король отнесся к этой вести (ambascata) весьма благосклонно и приказал разместить христианского капитана в доме очень богатого мавра.

[Мавританские купцы]

В этом городе жили многочисленные мавританские купцы, и вся торговля была в их руках. На площади города стояла изящная мечеть. Эти мавры, по всей видимости, управляют королем, преподнося ему дары. Благодаря их усилиям [интеллекту] правительство полностью в их руках, ибо эти христиане невежды.

[Торговля пряностями]

В Каликуте можно найти все виды пряностей, такие как корица, перец, имбирь, ладан, шеллак. В лесах растет фернамбук. Эти специи не произрастают там, но на некоем острове на расстоянии 160 лиг от этого города, рядом с материком [Цейлон]. Его можно достичь по суше за 20 дней, а населен он маврами. Все названные пряности свозят в этот город, как на главный рынок.

[Монеты]

В обращении в городе монеты серафины из чистого золота, которые чеканит султан Вавилонии, которая весит на 2 или 3 грана меньше, чем дукат, и называется серафин. Имеют хождение венецианские и генуэзские дукаты, а также маленькие серебряные монеты, которые чеканит этот султан.

[Товары]

Здесь обилие шелковых тканей, а именно: бархата различных цветов, сатина, дамаста, тафты, золотой парчи, алой ткани, медных и оловянных изделий. В общем, все эти вещи имеются в избытке, и мое мнение таково, что золотые ткани и шелка привозят туда из Каира.

[Торговый флот]

Португальцы оставались в этом городе три месяца, а именно с 21 мая до 25 августа, и за это время в поисках пряностей прибыло более 1500 мавританских судов. Самые большие из них не превышали 800 тонн. Суда всевозможных типов, большие и маленькие. Имея лишь одну мачту, они могут двигаться только при попутном ветре, и иногда вынуждены ждать подходящей погоды (муссона или времени года) от четырех до шести месяцев. Многие из этих кораблей терпят крушение. Они плохо построены и очень хрупкие. На борту нет ни вооружения, ни артиллерии.

Суда, которые посещают острова, чтобы привезти пряности в Каликут, плоскодонные, чтобы проходить мелководье, ибо там много мелей. Некоторые из них построены без гвоздей и железа, ибо им приходилось проплывать мимо залежей магнитного железняка.

Все суда, прибывавшие в город, вытаскивали на берег, так как не было гавани, где они могли бы безопасно пришвартоваться.

[Цены]

Груз корицы, равный пяти лиссабонским кантарам, стоит в этом городе не более 10 или 12 дукатов, или серафинов. Но на островах, где собирают корицу, он стоит только половину этой суммы. Перец и гвоздика стоит примерно столько же. Имбирь и корица дороже других специй, но шеллак почти ничего не стоит, и они держат его на судах для балласта, заделывают им швы. Фернамбук произрастает в лесах.

В оплату они принимают только золото и серебро. Кораллы и другие товары с нашей стороны они оценили очень низко, за исключением льна, на который, я полагаю, есть спрос на рынке, поскольку матросы весьма выгодно продавали свои рубашки за пряности. Однако, здесь можно найти и очень тонкие белые льняные ткани, привезенные, вероятно, из Каира.

В этом городе, как и везде, есть таможня, и купцы платят пошлину в 5 %.

Португальцы, вернувшиеся домой, привезли несколько драгоценных камней низкого качества, ибо, по правде говоря, у них не было ни золота, ни серебра на покупку. Они говорят, что эти камни там очень ценятся, как и жемчуг, но я полагаю, что они дешевы. Это мое мнение, но они покупали их у мавританских купцов, которые продают вчетверо дороже. Они приобрели несколько баласки, сапфиров и очень маленьких рубинов, а также много гранатов. Они сказали, что капитан привез несколько ценных камней, которые он купил за серебро, имевшееся у него в распоряжении, но поскольку он еще не прибыл, неизвестно, что он привезет.

[Торговля с Египтом и Восточной Африкой]

Большинство судов, прибывающих в Каликут с грузом пряностей, пересекают большой залив, упомянутый выше, по которому их ведут лоцманы. Затем они проходят через пролив [Баб-эль-Мандеб]. Красное море путешественники пересекают на меньших судах, после чего они движутся по суше к Мекке, что занимает 3 дня. Потом они отправляются в Каир, минуют гору Синай, и переходят через песчаную пустыню, где ветер поднимает такие волны песка, что, говорят, они могут накрыть караван. Некоторые из кораблей с пряностями заходят во все города залива, другие идут к устью большой реки [Риу-душ-Бонш-Сигнаеш, или Замбези], где есть золото и живут мавры, и там встают на разгрузку.

Они нашли в городе Каликут бочки с мальвазией из Кандии. Я полагаю, что их привезли из Каира, как и другие товары.

[Гости из Китая]

Около 80 лет назад они прибыли в этот город Каликут на нескольких судах. Это белые христиане, с длинными, как у германцев, волосами, бороды они носили только вокруг рта, как носят в Константинополе рыцари и придворные. Они высадились в кирасах, шлемах и забралах, с неким оружием [мечом], приставленным к копью. Их корабли были оснащены бомбардами, более короткими, нежели у нас. Раз в каждые два года они возвращаются с 20 или 25 судами.

Никто не может сказать, что это за народ и что за товар привозят в город, за исключением того, что у них есть очень тонкие льняные ткани и изделия из меди. Они закупают пряности. На их кораблях по 4 мачты, как у испанцев. Если бы это были германцы, мне кажется, мы бы знали об этом. Может быть, это русские, если у них там есть порт. Когда прибудет капитан, мы сможем узнать, кто были эти люди, так как лоцман, говорящий на итальянском, которого дал капитану мавританский король, и которого тот забрал с собой, не спросив его желания, с ним вместе, и может рассказать об этом.

[Пища]

В городе Каликут зерно есть в изобилии. Сюда его привозят мавры. За 3 реала [меньше пенса], которые меньше наших, можно купить столько хлеба, чтобы прокормить взрослого мужчину в течение дня. Их хлеб не пресный, напоминает наши хлебцы, и его пекут днем в золе. Риса тоже в избытке. Есть быки и коровы. Они маленькие, но дают много молока и масла. Много невкусных апельсинов, а также лимонов, цитронов и лаймов, очень хорошие дыни, финики, свежие и сушеные, множество других фруктов.

Король этого города не ест ни мяса, ни рыбы, ничего, что было убито. Также поступают его вассалы, придворные и другие важные господа, ибо они говорят, что Иисус Христос [скорее, Кришна] заповедовал, что убивший должен умереть. По этой причине они отказываются есть все, что было убито, и великое дело, что они могут поддерживать себя, не вкушая ни мяса, ни рыбы. Обычные люди едят мясо и рыбу, но не едят говядину, поскольку считают коров и быков священными (benedetto), и когда встречают быка на дороге, касаются его, после чего целуют свою руку в знак великого смирения.

Король питается рисом, молоком и маслом. Так же поступают его вассалы и другие важные господа. И король является ко столу по-царски. Он пьет пальмовое вино из серебряной чаши. Эту чашу он не подносит ко рту, а держит на расстоянии и вливает вино себе в глотку.

[Рыба]

Рыба таких же видов, что и в Португалии, а именно: окунь, камбала, лещ, лосось, кефаль и проч. И там есть рыбаки, которые ловят [камбалу и лосося].

[Слоны]

Христиане ездят на слонах, каковых там множество: они приручены. Когда король идет на войну, большая часть его солдат идет пешком, а некоторые едут на слонах. Но когда он переезжает с места на место, он приказывает нести себя своим главным придворным.

[Платье]

Все или большинство населения одеваются в платья из хлопка от пояса до колен, но торс оставляют обнаженным. Придворные и влиятельные люди одеваются так же, но используют шелк, красноватый или алый, или других цветов, которые им нравятся. Жены (дамы) влиятельных мужей выше пояса одеты в изящный белоснежный лен; но жены более низкого положения обнажены выше пояса. Мавры одеваются согласно своему обычаю в джубби и баландрау.

[Расстояние до Лиссабона]

От города Каликут до Лиссабона расстояние в 3800 лиг [в действительности 3060], и при соотношении 4,5 мили к одной лиге это составляет 17 100 миль, и столько же обратно. Отсюда время, потребное на путешествие, можно оценить в 15–16 месяцев.

[Морская навигация]

Моряки этой страны, а именно мавры, не руководствуются в навигации по заливу магнитным полюсом, а доверяют деревянному квадранту. Когда они пересекают залив в ту сторону, по словам лоцманов, они оставляют по правому борту тысячу и более островов. И кто бы ни поплыл между ними, неминуемо потерпит крушение, так много там скал (мелей), и я склонен полагать, что эти самые острова открыл король Кастилии.

[Пресвитер Иоанн]

В городе Каликут знают про пресвитера Иоанна, но мало, поскольку он далеко. Эти христиане верят, что Иисус Христос был рожден от Девы Марии, без греха, был распят и убит евреями, и похоронен в Иерусалиме. Они также слышали о Папе Римском, но помимо этого ничего не знают о нашей вере. Они [народ пресвитера Иоанна] имеют алфавит и письменность.

[Торговые соглашения]

В этом городе есть много бивней слонов, а также много хлопка, сахара и засахаренных фруктов, и все богатства мира, кажется, им известны.

Я предполагаю, что вино станет выгодным товаром в этой стране и очень понравится этим христианам. Масло также пользуется спросом.

Правосудие поддерживается в городе строго. Грабителей, убийц и других злодеев немедленно сажают на кол на турецкий манер. А кто не платит королевский сбор (пошлину), того наказывают конфискацией товара.

Встречаются цибетин, мускус, серая амбра и стиракс.

[Острова пряностей]

Остров, где произрастают пряности, называется Зилон, и он в 60 лигах от названного города. На этом острове растут деревья с очень хорошей корицей, а также перец. Однако есть еще один остров [на котором растут пряности]. Корица и перец также растут на материке, вокруг города, но качество хуже по сравнению с продукцией острова. Имбирь растет на материке, и он очень хорош. Гвоздика растет далеко. Ревеня тут много, есть многие другие виды специй, а также много миндаля.

[Аравийское море]

Я заявлял выше, что весь залив заполнен маврами, но я узнал с тех пор, что это не так. Только берег с этой стороны [западный], где расположен город Малинди, полностью заселен белыми маврами, тогда как дальний (восточный) берег населен христианами-индийцами, такими же белыми, как мы. Вдоль берега и по всему материку выращивают много зерна, скота и фруктов.

Страна вокруг города Малинди очень плодородна. Много провизии оттуда везут в Каликут, поскольку земля вокруг этого города покрыта песком и не дает плодов.

[Муссоны]

Есть только два доминирующих ветра в этой части света, а именно западный и восточный. Западный дует зимой, а восточный – летом.

[Художники]

В городе Гхалинда есть много замечательных художников, которые рисуют людей, а также различные предметы.

[Архитектура]

Ни Гхалинда, ни другие города не окружены ни стенами, ни чем иным, но в них много хороших домов, построенных в мавританском стиле, из камня и извести, а улицы правильно разбиты (по ординате).

[Цейлон]

На острове Цейлон, где произрастает корица, есть много драгоценных камней и самые большие сапфиры.

Второе письмо Джироламо Серниджи господину из Флоренции [268]

С тех пор, как я написал вам подробное письмо про Индию и ее открытие, прибыл лоцман, которого они захватили силой. Он выглядел славянином, а оказался евреем, рожденным в Александрии, или в той части света, откуда в молодости отправился в Индию. В Каликуте у него остались жена и дети. У него был корабль, и он много раз выходил в море.

[Пряности]

Этот человек рассказал удивительные вещи о тех странах и изобилии в них пряностей. Лучшую и чистейшую корицу добывают на другом острове [Цейлон], примерно в 150 лигах за Каликутом, очень близко к материку. Этот остров населен маврами. Перец и гвоздику привозят из более отдаленных стран.

[Евреи]

Он сказал, что там не много евреев. И что там есть король десяти племен евреев, которые вышли из Египта.

[Христиане]

Он говорит, что в тех странах есть много язычников, то есть идолопоклонников, и только немного христиан. Что виденные церкви и колокольни – на самом деле языческие храмы, и что внутри них изображены не христианские святые, а идолы. По мне, это кажется более вероятным, чем утверждение, что там есть христиане, но нет церковного управления, священников и святых месс. Я не думаю, что там есть другие христиане, которых следует принимать во внимание, за исключением подданных пресвитера Иоанна, чья страна далеко от Каликута, на этой [т. е. на западной] стороне Персидского залива.

Она граничит со страной короля Малинди, а вдали от побережья – с Эфиопией, то есть с черным народом Гвинеи, а также с Египтом, то есть со страной султана Вавилона [Каир]. У пресвитера Иоанна есть жрецы, приносящие жертвы, почитающие Евангелие и законы Церкви, так же как это делают другие христиане.

[Торговля с Египтом]

Султан владеет портом на Красном море, и маршрут из Александрии в этот порт проходит через его территории. Путешествие занимает 80 дней [Рамузио пишет, что 40]. В этом порту разгружают все пряности, прибывшие из Каликута.

[Ловля жемчуга]

Есть остров в лиге от материка [Рамузио добавляет: «В направлении Персидского залива»], населенный рыбаками, которые только и делают, что ловят жемчуг. На острове нет воды, и многие баржи ежедневно отправляются к большой реке, на материке, где наполняются водой – они не используют ни кадок, ни бочек. Когда животные на острове видят возвращающиеся баржи, они тотчас спешат к берегу, чтобы напиться из них. Жемчуг не ловят ни на каких островах, кроме этого, который расположен в 60 лигах от Каликута. Он населен язычниками, придающими большое значение коровам и быкам, которым они почти поклоняются, так что каждый, кого поймают на поедании говядины, бывает предан смерти.

[Тапробана]

Тапробана, которую так полно описал Плиний, неизвестна лоцману, ибо она, вероятно, расположена в открытом море, вдали от материка.

[Пагода]

В Каликуте есть храм, и каждый, кто входит до полудня в седьмую среду, умирает из-за дьявольского привидения. Еврей-лоцман подтвердил, что это, по всей видимости, правда, и что в определенный день года лампы этого храма сами собой зажигаются и проявляются многие искажения природы.

[Мавританское мореходство]

Более того, он утверждает, что в тех морях они плавают без компаса, но при помощи деревянного квадранта. Это кажется трудным делом, особенно в туман, когда невозможно разглядеть звезды. У них есть также какой-то очень маленький якорь, но я не знаю, как его используют. Доски их кораблей скреплены веревками, и они на три ладони длиннее бимса. Все корабли этой страны построены в Каликуте, поскольку в других местах нет деревьев.

[Товары на экспорт]

Товары, наиболее подходящие для экспорта в эту страну, – это кораллы, медные котлы и тонкие листы того же металла; винный камень, очки (ибо есть страны, где пара очков ценится очень высоко), грубый лен, вино, масло, тонкая парча, а также бокассин, то есть ткани. Названный еврей пролил много света на этот предмет.

[Планы короля Мануэла]

Наш король Португалии весьма проницателен в этом вопросе и уже приказал подготовить четыре судна, помимо двух хорошо вооруженных каравелл, чтобы отплыть в январе с многочисленными товарами. Если король Каликуты не позволит португальцам торговать в этих странах, капитан этих кораблей получил приказ захватить столько морского транспорта, сколько сможет. На мой взгляд, он сможет захватить столько, сколько захочет, ибо они хрупки и ненадежны, могут плыть только при попутном ветре. Этих местных кораблей, торгующих пряностями, очень много.

[Слоны]

Главные животные этой страны – слоны, которых они используют на войне. На спине животного устанавливают нечто вроде за́мка с тремя или четырьмя воинами. Вдобавок есть один, самый важный, кто управляет животным, как описано у Плиния. У некоторых тамошних королей есть до 1500 слонов, у других – тысяча, у третьих – 800, в зависимости от величины их владений. Когда они хотят вытащить на берег свои корабли, то используют силу этих животных. Они даже могут заставить их бегать, что кажется невероятным, тем не менее правда.

[Драгоценные камни]

Возвратившиеся рассказывают, что драгоценные камни там в избытке, но до́роги по сравнению с нашими. Ни капитан, ни другие не привезли с собой драгоценных камней, достойных упоминания, и это заставляет меня думать, что их не добывают там, а привозят издалека. Князья и короли тех стран весьма ценят эти камни.

Стиракс, бензоин, цибетин и подобные вещи есть там не в таком изобилии, как мне было сказано.

[Королевский титул]

Наш король взял титул тех стран, а именно, короля Португалии и Алгарвы, обоих берегов моря в Африке, повелителя Гвинеи и всех завоеванных земель, мореплавания и торговли в Эфиопии, Аравии, Персии и Индии.

Вот что я смог узнать у мудрых людей, возвратившихся с тем флотом. И если я написал беспорядочно, то прошу вас, синьор, простить и извинить меня.

Выдержки из письма Джироламо Серниджи своему брату, 1499 г.

Четыре судна покинули Лиссабон 10 июля 1499 года… Капитан отстал с тремя судами, потому что его брат Паулу да Гама был при смерти. Он оставил брата на островах Зеленого Мыса, вдали от Лиссабона, и сжег два судна, одно в 110 тонн, другое в 90 тонн, чтобы они не попали в руки язычников [магометян], ибо 55 его человек умерли, а он не мог довести эти корабли домой с оставшимися 63 матросами. После чего капитан прибыл a Sambamento (a salvamento, благополучно) домой в Лиссабон с одним кораблем.

…На пути из Лиссабона корабли прибыли к далеким островам, где они [португальцы] бывали раньше. За этими островами они обнаружили залив, который пересекли, держа сушу всегда по левому борту, а открытое море – по правому…

Разные виды пряностей привозят с далеких островов в Колокутт. Там есть перец, фернамбук, grao , корица, ладан, шеллак. Их много, и они почти ничего не стоят там. Фернамбука там в избытке. Много также слоновьей кости и других товаров, таких как разноцветные шелка, дорогая шитая золотом одежда, тонкое льняное полотно и шерстяные ткани, такие как бокассин разных цветов, а также много хлопка. Думается, серебро и одежда, а также полотно доставляют из Каира.

…Большинство пряностей, привезенных из Каликута, добывают, по рассказам, на острове Зелонг (Цейлон). На нем живут только язычники, и их король тоже язычник [мавр]. Он расположен на расстоянии 160 лиг от Каликута и только одной лиги от материка. По суше путь занимает 20 дней. На острове есть леса фернамбука и алтингии, и другие пряности, включая гвоздику и ревень. Некоторые не основные пряности доставляют с более далеких островов. Корицу привозят с Цейлона…

 

Три отчета португальцев о первом путешествии Васко да Гамы (1608–1646)

Jornal das Viagens dos Portuguezes а́s Indias, 1608 г.

Последний виконт Сантаренский в своих «Примечаниях к рукописям» ( «Noticia dos Manuscriptos», 2-е издание, Лиссабон, 1863 г., стр. 93) уделяет большое внимание рукописям, найденным в Парижской национальной библиотеке. По его мнению, манускрипты содержат наиболее ценные хронологические сведения о португальских путешествиях в Индию периода 1497–1632 годов. Из этого списка мы перевели все, что имеет отношение к первому путешествию Васко да Гамы. Впрочем, мы опасаемся, что внимательно ознакомившись с этим переводом, читатель решит, что перед ним не документ, основанный на аутентичных источниках, а сомнительная компиляция.

Мы изучили 3 копии или, вернее сказать, издания этого «Jornal das Viagens dos Portuguezes а́s Indias», а именно:

Bibl. Nat. Port.8, № 85. Это старейшая из трех рукописей, поскольку она доходит только до 1608 года. На листе 206(b) утверждается, что она была скопирована в 1618 году с экземпляра, находящегося во владении графа Видигейры.

Bibl. Nat. Port. 46. Этот манускрипт раньше носил номер 10023, именно его описывал виконт Сантаренский. Он идентичен Port. 8, с той разницей, что ведется до 1632 года.

British Museum Add. MSS. 20902. Это рукопись, которую цитирует доктор Уолтер де Грей Бэрч (The Commentaries of the Great Afonso Dalboquerque, ii, p. xvi). Она еще более новая, неизвестный автор довел ее до 1653 года. Список вице-королей доведен до 1610 года. Заметки на полях отсылают к книге Педру Барретту де Резенде «Livro das Armadas».

1497 год

Второго июня 1497 года из Лиссабона было начато плавание для открытия Восточной Индии. Капитан-командором четырех судов был назначен Вашку да Гама, второй сын доны Изабел Судре и ее мужа Эштевана да Гамы – хозяина имения, пожалованного королем доном Афонсу V. Он же стал капитаном корабля «Сан-Рафаэл», старший его брат Паулу да Гама – капитаном корабля «Сан-Габриэл», Николау Куэлью – капитаном корабля «Сан-Мигел».

Гонсалу Нуньеш был капитаном корабля, везущего провизию. Перед мысом Доброй Надежды эта провизия была перегружена на другие корабли, а он вернулся в свою страну [Португалию]. А «Сан-Габриэл», который вел Паулу да Гама так обветшал, что не смог продолжать путь. Его сломали на части для ремонта других судов. Это случилось на реке Кафрарии, за мысом Доброй Надежды. Эту реку назвали рекой Милосердия. Паулу да Гама перешел на корабль к брату, а его людей распределили по двум кораблям. Так они продолжили свой путь.

Они стояли на якоре у Мозамбика, где шейх пытался с помощью измены отнять у них корабли. Они высадились на остров Св. Георгия, где отслужили первую мессу по ту сторону мыса Доброй Надежды. Затем направились в Килву и Момбасу, и царь этих островов пытался прибегнуть к измене, но Господь не позволил ему добиться успеха.

В Милинде царь приветствовал их по чести и дал им верных лоцманов, которые довели корабли до Анджедивы, где они сражались с галиотами Сабайо, правителя Гоа, и одержали победу. Затем они направились в Каликут, где Самори измыслил множество измен, но не добился успеха. Тогда они направились в Кочин, где царь принял их хорошо, и в Каннанур, с тем же успехом. Оба судна были загружены товарами и вернулись в свою страну, благополучно прибыв в Лиссабон 18 сентября 1499 года.

Паулу да Гама умер от болезней на острове Терсейра, в городе Ангра. Он покоится в этом городе, в монастыре святого Франциска.

Луис де Фигейреду Фалсан, 1612 г.

Луис де Фигейреду Фалсан был секретарем короля Филиппа II Португальского (Филипп II Испанский) и составителем книги «Livro em que se contem toda a Fazenda, & Real Patrimonio dos Reynos de Portugal, India, ilhas adjacentes de sua coroa», которая была напечатана в 1859 году по приказу португальского правительства.

Предисловие датировано: «Октябрь, 20, MDC.VII, Мадрид», но это очевидная опечатка, поскольку указывается список капитанов, ходивших в Индию в период с 1497 года по 1612. Следовательно, вместо «VII» следует читать «XII», то есть книга выпущена в 1612 году.

Автор имел доступ к оригинальным текстам, в Индийском Доме. Он жалуется, что 3 года потратил на составление этой работы, которая, несомненно, содержит массу интереснейшей информации. Тем не менее в книге встречаются ошибки, многие из которых отметил Кунья Ривара в приложении к переводу «Viagem de Francisco Pyrard», опубликованному в Новом Гоа в 1858 году. Тешейра де Араган (Boletim, Лиссабонское географическое общество, vi, стр. 578) также остерегает от безоговорочного принятия на веру утверждений, приведенных этим автором.

Из «Списка капитан-командоров и капитанов, ходивших в Индию после 1497 года» мы выбрали следующие сведения о первом путешествии Васко да Гамы:

1497

В 1497 году в Индию отбыл Вашку да Гама, первооткрыватель, капитан-капитан четырех судов. Он отправился из Лиссабона 8 июля 1497 года.

«Сан-Мигел», флагман

лоцман Перу д’Аленкер

«Сан-Рафаэл»

капитан Паулу да Гама, брат Вашку да Гамы,

лоцман Жуан де Коимбра

«Берриу»

капитан Николау Куэлью,

лоцман Перу Эшкувар

Корабль

капитан Гонсалу Нуньеш, маркитант Вашку да Гамы.

Этот корабль вез провизию.

«Берриу» и его капитан вернулись к берегам Лиссабона 10 июля 1499 года.

Васко да Гама из Индии направился к островам Зеленого Мыса, где оставался со своим братом, Паулу, который там умер. Его тело перевезли на остров Терсейра, а в Лиссабон на «Сан-Рафаэле» отправили одного из помощников.

Сам Васко да Гама добрался до Лиссабона 29 августа, на каравелле, через два года и почти два месяца после того, как он покинул этот порт.

* * *

Вряд ли нужно отмечать, что флагманом был «Сан-Габриэл», и что Паулу да Гама возвращался на нем, а не на грузовом судне. А сожжен у Мтангаты был как раз собственный корабль Паулу, «Сан-Рафаэл».

В качестве примера авторской непоследовательности мы приведем лишь следующий абзац из «Общего списка судов, отплывавших из Португалии в Индию»:

«С 10 июля 1499 года (дня, когда в порт Лиссабона вернулся корабль «Сан-Рафаэл», на котором Вашку да Гама отплыл в Индию в 1497 году) по 1612 год из Индии пришло 425 судов».

Ведь это «Берриу» пришел 10 июля, «Сан-Рафаэл» был сожжен у Мтангаты, а Васко да Гама не шел на «Сан-Рафаэле» по собственному (ошибочному!) утверждению автора.

Педру Барретту де Резенде, 1646 год

Капитан Педру Барретту де Резенде, рожденный в Павии, состоял рыцарем ордена Св. Бенедикта Ависского и был автором книги «Livro do Estado da India», состоящей из трех частей и приложения. Списки с этого манускрипта хранятся в Британском музее (Sloane Collection, № 197) и Парижской национальной библиотеке (Port. 1 и Port. 36). Первая часть этой работы содержит краткий отчет о делах вице-королей Индии вплоть до 1634 года и их портреты. Вторая и третья части содержат планы португальских крепостей от мыса Доброй Надежды до Китая и пояснения к планам. В приложении перечисляются флоты (armadas), отправленные в Индию до 1605 года.

Доктор Уолтер де Грей Бэрч (Commentaries of the Great Afonso Dalboquerque, i, стр. vii-xiii) рассказал об этой рукописи в труде, который хранится в Британском музее.

Если этот важный документ когда-либо решат напечатать, необходимо будет сверить экземпляры, хранящиеся в Лондоне, Париже, возможно, где-то еще. Не во всем они совпадают. Port. 36 представляется мне наиболее заслуживающей доверия в первой части, тогда как вторая часть (описание крепостей), по сравнению с Port. 1, оказалась сокращена. В последнем случае портреты сделаны более четко, чем в Port. 36.

Вне зависимости от происхождения полных, оригинальных портретов, те, что в рукописи, выполнены автором. Они заметно отличаются от первоначальных произведений, написанных художником под руководством Гашпара Корреа в 1547 году и напечатанных лиссабонским издательством в его «Легендах» ( «Lendas») (см. iv, стр. 596). Лорд Стэнли (Vasco da Gama, стр. ix) утверждает, что портреты Корреа лучше чем те, что в книге у Резенде. Мы можем сказать, что они, во всяком случае, не хуже.

Ростовой портрет взят из рукописи Барретту де Резенде, хранящейся в Национальной библиотеке, по репродукции из книги Шартона «Путешественники древности и современности» (Charton, Voyageurs anciens et modernes). Маленький овальный портрет скопирован с картины Корреа, сделанной по заказу дона Франсишку да Ассумпсана де Бриту, который в 1774 году был назначен архиепископом Гоа. Впервые портрет был опубликован в 1817 году в книге под названием «Retratos e Elogios de Varões e Donas».

Первое плавание, 1497 год. Четыре парусника

Король Жуан II Португальский умер, не назначив законного наследника, и 27 октября 1495 года королем был провозглашен дон Мануэл. Первым же делом новый король хотел стяжать славу своих предков, и заявил, что отправится в море, на поиски пути в Восточную Индию, как это было сделано за 75 лет до него.

В 1496 году он много советовался по этому делу. Наконец было принято решение, с которым он согласился (assentou). На это предприятие будет отправлен некто Васко да Гама, ему подготовят для этого флот, и все приготовления должны быть закончены к 8 июля 1496 года.

Флот (armada) состоял только из трех кораблей водоизмещением от 100 до 320 тонн. На них размещалось всего 260 человек, в том числе солдат и моряков. Вдобавок имелся корабль для перевозки провизии.

Флагман, на котором размещался капитан-командор Васко да Гама, назывался «Сан-Габриэл», его лоцманом был Перу де Аленкер. Второй корабль назывался «Сан-Рафаэл», его капитаном был Паулу да Гама, брат вышеназванного Васко, а лоцманом – Жуан де Коимбра.

Третьим кораблем был «Берриу», его капитаном – Николау Куэлью, а лоцманом – П. Эшкулар.

Гонсалу Нуньеш, маркитант (criado) Васко да Гамы, был капитаном грузового судна (nao), на него погрузили только провизию. У мыса Доброй Надежды эту провизию, а также команду распределили по другим кораблям, а грузовой корабль предали огню.

Они подняли паруса на рейде Лиссабона 8 июля 1497 года, прибыли в Мозамбик 1 марта 1498, на Вербное воскресенье, 7 апреля, были в Момбасе, а 15 числа – в Малинди.

Там они взяли лоцманов, чтобы те довели их до Индии, и 16 мая того же года, 1498-го, они сошли на сушу в порту на берегу Маллавар (Малабар), в царстве Заморина, в двух лигах ниже Каликута, главного города и столицы этого царства. Там они оставались 74 дня. За это время, по наущению живших там мавров, капитан подвергся тысяче коварных обманов. Но раскрыв их все во имя цели, ради которой был послан, а именно – доставить домой ценные сведения об Индии – он решил вернуться в Португалию и 29 августа того же года, а именно 1498, поднял паруса. На Анджедивских островах он кренговал корабли и запасался водой. Там он взял на борт еврея, который явился к нему по приказу Сабайо, царя Гоа. Едва еврей ушел, как была предпринята попытка отправить против Васко да Гамы флот.

Тогда Васко да Гама уплыл и добрался до берега Малинди. Желая отправиться дальше к своей земле, капитан потерял «Сан-Рафаэл», корабль своего брата, на тех же отмелях, где он уже садился на мель по пути в Индию. Потеря корабля не слишком озаботила Васко да Гаму, поскольку ему не хватало людей, и он рассадил команду на оставшиеся два корабля. Он прошел Мозамбик и 20 марта 1499 года обогнул мыс Доброй Надежды. Возле островов Зеленого Мыса жестокая буря разлучила корабли, а именно корабль Васко и ведомый, на котором шел Николау Куэлью. Тот, потеряв из виду корабль Васко, самостоятельно прибыл на рейд Лиссабона 10 июля того же года.

Васко да Гама прибыл только 29 августа на каравелле, задержавшись из-за тяжелой болезни брата, Паулу да Гамы. Он с острова Сантъягу плавал на остров Терсейра, а свой корабль позволил увести в Лиссабон Жуану де Са.

И Васко да Гама похоронил своего брата, смерть которого очень его ранила, на острове Терсейра, после чего прибыл в Лиссабон, как сказано выше, 29 августа, или спустя два года после того, как отправился совершать свои открытия.

* * *

Из «Livro das armadas e capitaes que forão a India», которая составляет приложение книги Резенде «Livro do Estado da India», мы извлекли следующее:

Васко да Гама, капитан-командор, 1497.

Он отправился 8 июля, по приказу короля дона Мануэла, на четырех кораблях открывать Индию, а именно:

Васко да Гама на «Сан-Габриэле».

Паулу да Гама, его брат, на «Сан-Рафаэле».

Николау Куэлью на корабле «Берриу».

Гонсало Нуньеш на грузовом корабле.

Люди и провизия с корабля Гонсалу Нуньеша были распределены по остальным кораблям после того, как мыс Доброй Надежды был пройден. В месте Сан-Браш, где запасались водой, с этого корабля сняли снасти, а сам корабль сожгли.

Корабль Паулу да Гамы по пути к Португалии сел на мель между Килвой и Момбасой. Эти мели были названы в честь святого Рафаила, теперь они служат могилой кораблю, носившему его имя. Люди с него были распределены по двум другим кораблям.

 

Корабли Васко да Гамы и их оснащение

Все источники согласуются между собой в том, что флот, или армада, снаряженный для Васко да Гамы, составляли четыре корабля, но в названиях этих судов возникают разночтения. Однако мы не дадим сбить себя с толку, если примем за верные сведения, почерпнутые у безымянного автора нашего «Дневника», у Жуана де Барруша, Лопеша де Каштаньеды, Педру Барретту де Резенде и Мануэла Фарии-и-Сусы. Согласно этим источникам, названия кораблей и имена их командиров были следующими:

«Сан-Габриэл» (флагман) – Васко да Гама, капитан-командор; Перу д’Аленкер, лоцман; Гонсалу Алвареш, капитан; Диогу Диаш, секретарь.

«Сан-Рафаэл» – Паулу да Гама, капитан; Жуан де Коимбра, лоцман; Жуан де Са, секретарь.

«Берриу» – Николау Куэлью, капитан; Перу Эшкулар, лоцман; Алвару де Брага, секретарь.

Грузовой корабль – Гонсалу Нуньеш, капитан.

Корреа и неизвестный автор дневника «Jornal das Viagens» называют «Берриу» «Сан-Мигелом», а «Сан-Рафаэл» производят во флагманы. В то же время, Л. Фигейреду де Фалсан (стр. 147) ставит «Сан-Мигел» вместо «Сан-Рафаэла». Быть может, корабль, который все прежде знали как «Берриу», перед путешествием был перекрещен в «Сан-Мигел».

«Берриу» был одним из тех юрких кораблей с латинским парусным вооружением, которыми славилась Португалия с XIII по начало XVI века и которые, после отказа от вельботов, стали активно использоваться при исследовании побережий Африки. Их грузоподъемность не превышала 200 тонн, на них ставили по две или три, а иногда даже четыре мачты. Утверждается, что грузоподъемность «Берриу» была всего 50 тонн. Свое название он получил по имени предыдущего владельца и лоцмана, у которого был куплен специально для этого путешествия.

Грузовой корабль имел более внушительные размеры. Серниджи говорит, что его грузоподъемность составляла 110 тонн, Каштаньеда уверяет, что 200. Возможно, это была так называемая каравелла редонда, «округлая каравелла». Этот тип оснащали квадратными парусами на фоке и гроте и треугольными на бизани и бушприте. Этот корабль приобрел Айреш Корреа, лиссабонский судовладелец.

Конструкция кораблей

«Сан-Габриэл» и «Сан-Рафаэл» строились специально для этого путешествия. Бартоломеу Диаш, который присматривал за строительством, отказался от каравеллы, на которой он сам совершил свои достижения, в пользу судов с квадратной парусной оснасткой и большей грузоподъемностью. Хотя они медленнее шли и были не так маневренны, зато более безопасны и удобны для команды. В то же время он заботился о том, чтобы осадка судов позволяла им ходить по мелкой воде, что предполагалось в ходе путешествия.

Дерево для кораблей было заготовлено за год в королевских лесах Лейрии и Алкасера. Когда постройка судов завершилась, король поручил оснастить их Фернану Лоуренсу, управляющему имением Минеш и одному из самых могущественных людей того времени.

До нас не дошло ни описания кораблей, сделанного в те дни, ни их рисунков, но сомнений при определении их типа не возникает. Такие корабли красочно представлены на картине, написанной по приказу дона Жорже Кабрала, который был губернатором Индии в 1549–1550 годах. Впоследствии эта картина попала в собственность дона Жуана де Каштру. Ее копия впервые была опубликована Вишконде де Журоменья, который обнаружил ее в рукописи, датированной 1558 годом. Тонко выполненная гравюра в «Истории торгового мореплавания» Линдси (W. S. Lindsay, History of Merchant Shipping (II, стр. 5)), деланная со старинной картины, тоже принадлежавшей дону Жуану де Каштру, как будто имеет тот же первоисточник, но там на грот-мачте корабля развевается флаг ордена Христа, а не королевский штандарт, чего не могло быть на флагмане. Но, по всем признакам, корабль на рисунке ближе к настоящему, чем все изображения, которые впервые опубликовал Журоменья.

Источники очень сильно расходятся в оценке грузоподъемности кораблей. Серниджи пишет, что у каждого из кораблей она была по 90 тонн. Отчасти это подтверждает Корреа, говоря, что все три корабля (включая «Берриу») были построены по одному образцу и имели одинаковые размеры. Дон Пашеку Перейра утверждает, что самый большой из них не превышал грузоподъемностью 100 тонн. Ж. де Барруш указывает значение от 100 до 120 тонн, а Каштаньеда указывает 120 тонн для флагмана и 100 тонн для «Сан-Рафаэла».

Но все источники единодушно говорят о малом размере кораблей, которые впервые достигли Индии, отчалив из европейского порта, и даже называют причину такого ограничения размеров. Несмотря на это есть основания полагать, что тоннаж (выражаясь современным языком) кораблей Васко да Гамы был значительно больше, чем принято считать. Педру Барретту де Резенде вносит поправку, говоря, что суда вмещали от 100 до 320 тонн. Линдси идет еще дальше. Согласно его утверждениям, «Сан-Габриэл» был построен в расчете на 400 пайпов, что равно 400 тоннам измеренным или 250–300 тоннам номинальным. Линдси добавляет, что Пинту Баштуш с ним согласен.

Рассматривая вопрос грузоподъемности, не следует забывать, что «тонна» в XV веке отличалась от современной. У Д’Альбертиса мы читаем, что тонелада в Севилье приравнивалась к двум бочкам, по 27,5 арробас (98 галлонов) каждая и составляла 1,405 кубических метров, или около 50 кубических футов. Бискайский тунел был на 20 % больше. Согласно записям капитана Лопеша де Мендосы, лиссабонский тунел имел 6 палмуш де гоа в длину (талья) и по 4 таких же палмуш (ладоней) в ширину и высоту (пареа), что составляет 85 кубических футов.

Мне, правда, кажется, что это слишком много, потому что мой виноторговец рассказывал мне, что в две бочки шерри, по 108 галлонов каждая, набирается только 75 кубических футов. Во всяком случае, эти сведения говорят о том, что тонна в XV веке была значительно больше, чем в XIX.

Были сделаны две попытки реконструировать флагман Васко да Гамы или, вернее сказать, построить корабль такого типа, на каких ходили в XV веке, и сделать это как можно ближе к тем описаниям, которые сохранились на страницах исторических документов. Эти попытки предприняли заслуженные офицеры португальского флота, капитаны Жуан Браш д’Оливейра и А. А. Балдаке да Силва. Важную роль в процессе реконструкции сыграл старинный манускрипт по кораблестроению, написанный Фернанду Оливейрой ( «O livro da fabrica das Nгos»), который представил к печати капитан Лопеш де Мендонса.

Корабли, которые в результате получились у двух офицеров, очень сильно между собой различались во многих отношениях, особенно длиной корпуса и бимсов. У корабля капитана да Силвы длина бимса составляла одну треть от длины корабля, а у Оливейры они находились в отношении один к пяти. В первом случае корабль получился широким, как подобало в то время, а во втором – стройным, почти как современный клипер. Нужно заметить, что до недавнего времени считалось, что длина парусного судна не должна превышать четырех его бимсов. Несомненно, этого правила придерживались судостроители XV века.

Размеры этого корабля следующие:

Общая длина – 84,1 фут

Ватерлиния (с грузом) – 64,0

Киль – 56,7

Бимс – 27,9

Высота борта – 17,1

Осадка, кормой – 7,5

Осадка, носом – 5,6

Метацентрическая высота над ватерлинией (с грузом) – 7,4

Водоизмещение – 178 тонн

Грузоподъемность – 4130 куб. футов или 103 тонны

Это я узнал из частного письма капитана да Силвы. Я полагал, что это трюмовый брутто-тоннаж, но посчитав тоннаж по старым правилам, я получил его значение в 230 тонн по 40 кубических футов каждая. А «экспедитивный» метод, принятый в XV веке в Венеции, дал результат в 896 ботте по 28 галлонов, то есть, примерно 250 тонеладас.

Корабль был плоскодонным, с квадратной кормой и тупым носом, украшенным фигурой святого покровителя. Вдоль бортов устанавливали руслени, чтобы уменьшить качку, когда судно идет под ветром. С носа и кормы возвышались «башни», между ними располагалась средняя часть. Однако эти «башни» не поднимались на такую безумную высоту, как на кораблях последующего периода, когда из-за них возникали трудности с управлением, а при сильном ветре нередко приходилось рубить фок-мачту и разбирать баковую надстройку.

Эти «башни» были настоящими цитаделями и порой позволяли долго защищаться команде взятого на абордаж корабля. Известным примером может послужить сопротивление арабского судна «Мери» в 1502 году.

Капитан располагался в башне над кватердеком, офицеры занимали помещения под капитанским и в баковой надстройке. Простые моряки квартировались под площадками, идущими вдоль бортов, от башни к башне. У каждого был свой шкафчик для товаров, которые предстояло выменять у туземцев. Лестницы вели с главной палубы вверх, на боевые палубы (chapitйo de rй и de vante) обеих башен, их защищали плетеные ограждения. Румпель выводился к кормовой батарее, за капитанскими апартаментами, там же находился нактоуз. Батарея состояла из двадцати пушек. Нижняя батарея «башни» располагалась над кватердеком и состояла из восьми пушек, заряжавшихся с казенной части.

Пушки делались из кованых железных полос, скрепленных обручами, и устанавливались на вилообразные подставки. Верхнюю батарею составляли шесть бомбард, столько же было на передней «башне». Мы, наверное уже упоминали, что люди не носили огнестрельного оружия. Они вооружались арбалетами, копьями, топорами, клинковым оружием, дротиками и абордажными пиками. Некоторые офицеры носили стальные доспехи, у простых людей были камзолы и кожаные нагрудники.

Посередине корабля стояла шлюпка. К ней вдобавок обычно имелся ялик на 4–6 весел.

На корабле было три мачты и бушприт. Главная мачта поднималась над килем на 110 футов на ней развевался королевский штандарт, а алый флаг капитана вывешивался с «вороньего гнезда», в 70-ти футах над палубой. Такое же «воронье гнездо» крепилось и на фок-мачте. Во время боя на них поднимались солдаты, которые метали оттуда дротики, гранаты и горшки с порохом. Паруса использовались прямоугольные, и только на бизани парус был треугольным. Площадь парусов составляла 4000 кв. футов – и это исключительно благодаря «чепчикам», которые подвязывались к основному парусу, служа для тех же целей, для каких служат современные лиселя. На каждом парусе был нарисован крест ордена Христа.

Якоря, числом два, были выполнены из железа, с деревянным штоком и кольцом для привязывания каната.

Хозяйство делилось на три части. Средняя часть корабля загружалась бочками с водой. Сверху на них складывались бухты каната, что было очень неудобно. На корме находился пороховой склад, большая часть оружия и боеприпасов, в том числе каменные и железные ядра. Передняя часть предназначалась для хранения снаряжения. Здесь лежали запасные паруса и запасной якорь.

Нижнюю палубу переборки делили на три части. Две из них предназначались для провизии, подарков и товаров для меновой торговли. Эта «провизия», как пишет Каштаньеда, была рассчитана на три года пути, исходя из вполне солидного дневного рациона, который составляли 1,5 фунта сухарей, фунт говядины или полфунта свинины, 2,5 пинты воды, 1,25 пинты вина, 1/12 питы уксуса или 1/8 пинты масла. В постные дни полагалось по полфунта риса, мясо заменялось треской или сыром. Еще была мука, чечевица, сардины, сливы, миндаль, лук, чеснок, горчица, соль, сахар и мед. Кладовые корабля пополнялись рыбой, выловленной, когда появлялась возможность, и продуктами, приобретенные в портах (среди них апельсины, в которых нуждались пострадавшие от цинги).

Товаров было не просто мало, они оказались совершенно не подходящими для индийских рынков. Среди них: ламбель (полосатая хлопчатая ткань), сахар, оливковое масло, мед и коралловые бусы. Среди товаров, приготовленных для подарков, были рукомойники, алые шапероны, шелковые куртки, шоссы, шляпы, мавританские шапки, а кроме того всякие безделушки, вроде стеклянных бус, бубенчики, оловянные колечки и браслеты. Все это годилось для обмена на гвинейских берегах, но совершенно не ценилось богатыми торговцами Каликута. Наличных же денег, которые можно тратить, на кораблях было, по всей видимости, немного. Все эти сведения почерпнуты из писем дона Мануэла и синьора Серниджи.

После проверки временем оказалось, что самым ценным был научный результат экспедиции, если можно так выразиться. Ученый дон Диогу Ортиш де Вильегаш снабдил да Гаму картами и книгами по нужной теме, почти всеми, что существовали в то время, в том числе сочинением Птолемея и сведениями о Востоке, собранными в Лиссабоне за последние годы. Среди этих трудов, несомненно, нашли свое место и доклады, отправленные домой Перу де Ковильяном, и сведения, собранные Лукашем Маркушем, и абиссинским священником, приезжавшим в Лиссабон в 1490 году.

Астрономическими инструментами экспедицию обеспечил астроном Закуто. Считается даже, что Гама был очень доволен, что его наставлял этот просвещенный еврей. Среди этих инструментов была большая деревянная астролябия, металлические астролябии меньшего размера, а также, по всей видимости, квадранты. Ко всему этому прилагался труд Закуто «Almanach perpetuum Celestium motuum cujus radix est 1473», который Жузе Визинью перевел и издал в Лейрии в 1496 году. Эти таблицы позволяли мореплавателям, наблюдая за высотой солнца над горизонтом, рассчитывать широту.

Еще, конечно был значительный запас компасов, лотов и склянок, а также, возможно, catena a poppa, то есть веревка, которую спускали с кормы, чтобы определить дрейф корабля, а также toleta de marteloia – графическая замена наших современных таблиц разностей широт и отшествий. Эти приспособления уже давно использовались итальянцами. Возможно также, что у Васко уже был экваториальный компас (для определения времени приливов в тех портах, куда он заходил) и компас для измерения магнитного склонения. Этот инструмент представляет собой сочетание солнечных часов с магнитной иглой. Его изобрел Пурбах в 1460 году, а усовершенствовали Фелипе Гильен в 1528 и Педру Нуньеш в 1537. Известно, что его использовал Жуан де Каштру в своем путешествии в Индию и Красное море (1538–1541). Мы склонны считать, что у Васко да Гамы могла быть разновидность такого компаса, поскольку название мыса Игольный, предположительно, появилось из-за того, что игла показала путь на север, хотя такое наблюдение точным считать нельзя.

И наконец, нужно упомянуть падраны, каменные колонны, погруженные на корабли. Три из них, по воле короля, были посвящены св. Рафаилу, св. Гавриилу и Деве Марии. Барруш и Каштаньеда пишут, что колонны были такими же, какие устанавливали Сан и Диаш во времена Жуана II. На ряде картин, написанных по приказу дона Мануэла по случаю открытия Индии, падран с мыса Доброй Надежды ( «Prasum promontorium») увенчан крестом, несет на себе королевский герб, изображение пеликана и дату.

Корреа же утверждает, что колонна, установленная на реке Милосердия (в «Дневнике» – река Добрых Знаков), была мраморной, с двумя геральдическими щитами. На одном был изображен герб Португалии, на другом (с обратной стороны) – сфера и надпись «Do senhorio de Portugal reino de Christãos» («Повелителя Португалии, короля христиан»). Колонна в Малинди имела такие же щиты, но надпись ограничивалась словами «Rey Manoel». Поскольку Корреа имел возможность видеть эти колонны, содержание надписей, скорее всего, передано верно, хотя он известный выдумщик.

 

Список личного состава кораблей Васко да Гамы

Офицеры и матросы для «армады» Васко да Гамы тщательно отбирались. Некоторые из них ходили вокруг мыса Доброй Надежды с Бартоломеу Диашем. Все они, как показывает этот «Дневник», пользовались особым доверием, когда положение становилось трудным.

Источники сильно расходятся в оценки числа людей. Серниджи пишет, что их было всего 118, из которых во время пути умерло 55, а вернулось 63. Галван считает, что их было 120, не считая людей с грузового корабля. Каштаньеда и Гоиш насчитали 148, из которых вернулось только 55, и те подорвали здоровье. Фариа-и-Суса и Сан Рамон говорят о 160, а последний добавляет, что 93 из них умерло в пути. Таким образом он подтверждает слова дона Мануэла, который в своем письме 20 февраля 1504 года пишет, что вернулось меньше половины. Согласно Баррушу, было 170 человек, считая солдат и матросов.

Корреа увеличивает их число до 260, говоря, что на каждом из трех кораблей было по 80 офицеров и простолюдины, в том числе слуги, не считая шестерых управляющих и двух священников. Он ничего не говорит о грузовом корабле. Зато говорит, что к тому времени, как Васко да Гама добрался до реки Милосердия, из числа его спутников в живых оставалось только 150 человек.

Корреа, конечно же, преувеличивает. С другой стороны, Серниджи тоже ошибается в оценке, только в другую сторону. Верно, что средиземноморское торговое стотонное судно в XVI веке было рассчитано на 12 квалифицированных моряков и 8 помощников. Но в этом случае готовилась экспедиция на несколько лет, навстречу невиданным опасностям, и число это, конечно, было увеличено.

Мы считаем, что ближе всего к истине число, названное де Баррушем, а именно: 70 человек на флагмане, 50 на «Сан-Рафаэле», 30 на каравелле и 20 на грузовом корабле. Команда на флагмане включала 1 капитана, 1 штурмана, 1 лоцмана, 1 помощника лоцмана, 1 помощника капитана, 1 боцмана (guardiгo), 20 квалифицированных матросов (marinheiros), 10 простых матросов (grumetes), 2 юнг (pagens), одного главного канонира, 8 бомбардиров, 4 горнистов, 1 секретаря или эконома (escrivгo), 1 баталера (dispenseiro), 1 судебного исполнителя (meirinho), 1 цирюльника, 2 переводчиков, 1 капеллана, 6 ремесленников (канатных дел мастера, столяра, конопатчика, бондаря, оружейника и кока), а также 10 слуг.

Часть этих слуг могли быть чернокожими рабами. Среди прочих на борту были и «разжалованные», осужденные на суше. Позволялось ли частным лицам принять участие в экспедиции по доброй воле, история умалчивает.

Этот список личного состава содержит короткие записи о тех, кто, как известно, отплыл вместе с флотом Васко да Гамы из Лиссабона или присоединился к нему позже, по своей воле или силой.

Не считая туземцев, упомянута 31 персона. 26 шесть человек из этого списка, несомненно, являлись членами экипажей.

Имена, упомянутые в «Дневнике», отмечены звездочкой.

Капитаны

*Васко да Гама, капитан-командор на «Сан-Габриэле».

*Паулу да Гама, его брат, командовал «Сан-Рафаэлом».

*Николау Куэлью, капитан «Берриу» или «Сан-Мигела». Впоследствии ходил в Индию с Кабралом (1500) и в третий раз, с Франсишку д’Альбукерком (1503).

24 февраля 1500 года король пожаловал ему пенсион в 70 000 рейшов. Он также получил герб: вздыбленный лев на червленом поле между двух колонн (падранов), серебряных, стоящих на холмах в изумрудном море. Два малых щита с пятью безантами (Severim da Faria, Noticias de Portugal, Disc. 3, § 15). Умер он, скорее всего, в 1522 году, потому что 19 декабря этого года его сын Франсишку просил короля перевести пенсион с отцовского имени на его. (Cunha Rivara, Arch. Port. Oriental, fasc. v., стр. 254; и Texeira de Aragão, Boletim, 1886, стр. 573.)

Гонсалу Нуньеш, капитан грузового корабля (Barros, I, часть 1, стр. 279; и Castanheda, I, стр. 7). Каштаньеда в первом издании ошибочно называет его Гонсалу Гомешом. Он был помощником Васко да Гамы.

Штурманы и лоцманы

*Перу д’Аленкер, лоцман на «Сан-Габриэле» (Barros, I, часть 1, стр. 279; Castanheda, I, стр. 7; Goes, I, 69; Faria y Sousa, стр. 29). Он был с Диашем при открытии мыса Доброй Надежды и в Конго в 1490 году.

*Жуан де Коимбра, лоцман на «Сан-Рафаэле» (Barros, I, часть 1, стр. 279). В Мозамбике от него сбежал черный раб.

Перу Эшкулар, лоцман на «Берриу» (Барруш, там же; Faria y Sousa, стр. 29). 18 февраля 1500 года король пожаловал ему пенсион в 4000 рейшов. Ходил с Кабралом в качестве лоцмана.

Гонсалу Алвареш, штурман на «Сан-Габриэле» (Барруш, там же). Впоследствии получил пост штурман-майора Индии (Correa, Lendas, I, стр. 570). 26 января 1504 года король пожаловал ему пенсион в 6000 рейшов (Texeira de Aragão, Boletim, 1886, стр. 674).

Андрэ Гонсалвеш. Согласно Корреа (Lendas, I, стр. 148), он был с Васко да Гамой и по его протекции был назначен в флот Кабрала. Тот же ненадежный автор утверждает, что Кабрал отправил его из Бразилии домой с новостями о своих открытиях, а король сразу же по его прибытии снарядил флот, чтобы продолжать исследование Нового Света. Барруш (часть I, стр. 384) и Каштаньеда (I, стр. 97) пишут, что Кабрал отправил Гашпара де Лемуша. Ни они, ни другие авторы, насколько я могу судить, не упоминают Андрэ Гонсалвеша в связи с экспедициями да Гамы или Кабрала.

Экономы, или секретари

*Диогу Диаш, секретарь на «Сан-Габриэле» (Barros, I, часть 1, стр. 279; Castanheda, I, стр. 54, 80; Goes, I, 90; Faria y Sousa, I, стр. 29). Он был братом Бартоломеу Диаша, первооткрывателя мыса Доброй Надежды.

Жуан де Са, секретарь на «Сан-Рафаэле» (Barros, I, часть 1, стр. 370; Castanheda; Goes; Faria y Sousa). Вновь отправился в Индию с Кабралом (Barros, I, часть 1, стр. 403), впоследствии стал казначеем Индийской палаты (Castanheda, I, стр. 54).

Алвару де Брага, секретарь на «Берриу» (Barros, Castanheda, Goes). Васко назначил его начальником фактории в Каликуте. Корреа (Lendas, I, стр. 89–91) ошибочно называет его Педру де Брага. Был награжден королем 1 февраля 1501 года (Boletim, 1886, стр. 675).

Переводчики

*Мартин Аффонсу (Barros, I, часть 1, стр. 289; Castanheda, I, стр. 15; Goes, I, 74; Faria y Sousa, I, стр. 29). Жил в Конго.

Фернан Мартинш (Barros, I, часть 1, стр. 290; Castanheda, I, стр. 51, 54; Goes, I, 89). Васко отправил его к царю Каликута, и он присутствовал на аудиенции царя вместе с Васко (Goes, I, 95). Впоследствии занимал в Индии важные посты. Он тот самый «африканский раб», говоривший по-арабски, о котором упоминает Корреа (Stanley, Vasco da Gama, стр. 76, 203).

Жуан Мартинш, см. ниже «Жуан Нуньеш».

Священнослужители

Педру де Ковильян, которого Фариа-и-Суса называет Перу де Кобильонеш (I, 29). Он ссылается на старые документы и на заверения Ф. Кришувала Усориу из ордена тринитариев, ссылавшегося на свои источники. Ковильян был настоятелем монастыря ордена Пресвятой Троицы в Лиссабоне, а в плавание отправился как капеллан флота и духовник.

Согласно Франсишку да Суса (Oriente Conquistado, I, стр. 447), он умер 7 июля 1498 года как мученик (это утверждает падре Франсишку де Сан-Мария (Anno historico, II, Lisbon, 1794, стр. 323)). Брат Жерониму де Сан-Жузе (Historia chronologica da Ordem da S. Trindade, Lisbon, 1789—94) добавляет к этому роль Ковильяна как первомученика Индии, поскольку тот был пронзен копьем, когда проповедовал ученье о Троице. В день его предполагаемой смерти Васко да Гама еще находился в Каликуте. Возможно, Ковильян умер от болезни. Ни Барруш, ни Каштаньеда, ни Корреа не упоминают имени священника.

Жуан Фигейру. Корреа утверждает, что брал сведения из дневника этого священника, фрагменты которого попали к нему в руки. В других источниках это имя не фигурирует (см. Stanley, Vasco da Gama, стр. ii, vi, 260).

Матросы и солдаты

Жуан д’Амейшуэйра, или Дамейруэйру. Согласно Корреа (I, стр. 136), это был один из мятежников, вернувшихся в Португалию. Больше никто о нем не упоминает.

Федру де Фариа-э-Фигейреду. Умер у Кабу-даш-Куррентеш (Faria y Sousa, стр. 29).

Франсишку де Фариа-э-Фигейреду. Его брат. Писал стихи на латыни. Тоже умер у Кабу-даш-Куррентеш (Faria y Sousa, стр. 29).

*Санчо Мешиа. Упоминается в «Дневнике».

Жуан Палья. Один из тринадцати отправленных Васко да Гамой в Каликут (Correa, I, 96).

Гонсалу Пиреш. Матрос и маркитант Васко да Гамы (Castanheda, I, стр. 54). 31 мая 1497 года был назначен штурманом каравеллы, построенной в Упорту (Texeira de Aragão, Boletim, 1886, стр. 563).

Леонарду Рибейру. Согласно комментарию Леонарду Корреа к «Obras do grande Camões», Лиссабон, 1720 г., это полное имя Леонарду, которого поэт упоминает в песне VI, стихе 40. Фариа-и-Суса (Asia Portuguesa, I, стр. 29) считает, что этот «Леонарду» – Франсишку де Фариа э Фигейреду, но затем отказывается от этого варианта.

Жуан де Сетубал. Согласно Корреа (I, стр. 96, 104, 107), был одним из тринадцати сопровождавших Васко да Гаму в Каликут (Stanley, Vasco da Gama, стр. 119, 213).

Алвару Велью, солдат (Castanheda, I, стр. 54; Goes, I, 89; Faria y Sousa). Возможно, это Алвару Велью де Баррейру, упомянутый Валентином Фердинандом (Валентином Моравским) в его «Описании Африки» (1507 г.) как проживший в Сьерра-Леоне 8 лет.

*Фернан Велозу, солдат (Barros, I, часть 1, стр. 283—6; Castanheda, I, стр. 9; Faria y Sousa; Camões, песнь VI, стих 41).

Осужденные и разжалованные (degradados)

Педру Диаш (по прозвищу Дрейф Норд-Ост). Корреа (Lendas, I, стр. 46) говорит, что Васко да Гама оставил его в Мозамбике, и тот впоследствии добрался до Индии (ср. Stanley, Vasco da Gama, стр. 106).

Перу Эштевеш. Корреа (Lendas, I, стр. 41, 106) говорит, что Васко да Гама оставил его на Килве и что когда Ж. Да Нова прибыл в этот порт, он встретился с ним. Барруш (Barros, I, часть 1, стр. 467) пишет, что осужденный, которого встретил Ж. Де Нова, был высажен Кабралом, а звали его Антониу Фернандеш.

Жуан Машаду. Согласно Корреа (Lendas, I, стр. 41, 160), был высажен Васко да Гамой в Мозамбике, но согласно Баррушу (I, часть 1, стр. 406), это Кабрал высадил его в Малинди с заданием навести справки о пресвитере Иоанне. Возможно, Кабрал перевез его из Мозамбика в более северный порт. Впоследствии отличился по службе, и Афонсу д’Альбукерк назначил его алькальдом Гоа. Был убит в бою в 1515 году (Stanley, Vasco da Gama, стр. 93—5).

Дамиан Родригеш. Был другом Жуана Машаду, служил матросом на «Сан-Габриэле». Бежал с этого корабля на мелях Св. Рафаила. Когда Кабрал прибыл в Мозамбик, ему показали могилу Дамиана. Все это известно только от Корреа (Lendas, I, стр. 160). Ср. Stanley, Vasco da Gama, стр. 94.

Жуан Нуньеш. Новообращенный христианин (то есть, бывший иудей), который знал арабский и еврейский языки. Был высажен в Каликуте. В португальском издании Корреа (I, стр. 78) он ошибочно назван Жуаном Мартиншем (Ср. Stanley, Vasco da Gama, стр. 159, 180, 206).

Туземцы и другие попавшие на корабли на Востоке

*Гашпар да Гама. Это «мавр», или сменивший веру христианин, который присоединился к экспедиции Васко да Гамы на Анджедивских островах. Наш безымянный автор описывает его как мужчину сорока лет, хорошо говорившего на венецианском наречии. Он заявил, что отправился в Индию в ранней юности и служил одно время правителю Гоа. Васко да Гама увез его в Португалию, где тот был крещен и получил имя Гашпар да Гама. В «Комментариях Афонсу д’Альбукерке» (Hakluyt Society, 1884) о нем часто говорится как о Гашпаре из Индии. Корреа (Lendas da India) обычно пишет о нем как о Гашпаре да Гама, но иногда называет Гашпаром из Индий, или Гашпаром д’Алмейдой. Король Мануэл в своем письме кардиналу-протектору называет Гашпара «евреем, ставшим христианином, тороватым и деловым». Серниджи говорил с ним в Лиссабоне. Он пишет о нем как о славянском еврее, рожденном в Александрии.

Согласно сведениям, приведенным Баррушем и Гоишем, родители Гашпара бежали из польской Познани во времена, когда король Казимир жестоко преследовал евреев (около 1456 года). После недолгого пребывания в Палестине они переселились в Александрию, где родился Гашпар (Barros, I, часть 1, стр. 364—5; Goes, I, стр. 44).

Сопровождал Кабрала как переводчик. Веспуччи встретился с ним по дороге домой, у Зеленого Мыса. В своем письме от 4 июня 1501 года, опубликованном Балделли (Il Milione, 1827), он очень высоко отзывается о лингвистических заслугах Гашпара и говорит, что тот много путешествовал по Азии.

Гашпар постоянно сопровождал португальские экспедиции в Индию. Последние сведения о нем датируются 1510 годом. Гоиш говорит, что король Мануэл его любил и посвятил в рыцарское достоинство.

Корреа (Stanley, Vasco da Gama, стр. 247) описывает этого Гашпара как еврея, который «был увезен из Гранады совсем юным, и который, будучи увезен из своей страны, повидал много краев, до самой Индии». Но это абсурд, поскольку Гранада была взята только в 1492 году.

Люнардо де Ка Массер, который прибыл в Лиссабон в 1504 году как посол Синьории, в своем письме, датированном приблизительно 1506 годом (впервые опубликовано Archivio Storico Italiano, Флоренция, 1846), пишет, что Гашпар женился на португальской даме и получил пенсион в 170 дукатов ежегодно за добытые им сведения относительно торговли на Востоке.

*Монсаид. Попал на корабль Васко да Гамы в Каликуте, как утверждают Барруш (I, часть I, стр. 330 и далее) и Гоиш (I, стр. 98), был уроженцем Туниса, во время правления Жуана II торговал с португальцами в Оране и говорил по-кастильски. Приехал с Васко да Гамой в Португалию и был крещен. В письме короля Мануэла кардиналу-протектору назван тунисским мавром, которого каликутские мавры заподозрили в том, что он христианин и лазутчик португальского короля.

Корреа (Stanley, Vasco da Gama, стр. 162—5, 221) пишет, что Монсаид был родом из Севильи. Когда ему было пять лет, его захватили, обратили в ислам, хотя «в душе он оставался христианином». Обычно он называл его Кастильцем и писал, что настоящее его имя было Алонсо Перес.

Каштаньеда (I, стр. 50) рассказывает нам, что португальцы исказили имя Монсаида до «Бонтаибу» как комбинацию из португальского «бон» («хороший») и арабского «тайиб» с тем же значением. Вероятно, «Монсаид» – искаженное «Эль-Масуд» («счастливый») (Burton, Camoens, iv, стр. 432).

Малему Канакуа (Кана). Лоцман, который вел Васко да Гаму из Малинди в Каликут. Родом из Гуджарата (Barros, I, часть 1, стр. 319, 328, 330; Goes, I, стр. 38; Castanheda, I, стр. 41). «Малему» – искажение от «муаллим» или «маллим» («мастер, учитель»). Так туземцы называли капитана корабля. Канака – имя, говорящее о принадлежности к касте мореплавателей. Сегодня установлено, что это был Ахмад ибн Маджид (ок. 1421 – ок. 1500), арабский моряк, лоцман, географ и писатель XV в., родом из Омана. Среди его трудов известны: большой свод теории и практики морского дела, а так же современные ему лоции Западной части Индийского океана.

Даване Камбейский. Снят с доу к югу от Мозамбика, согласился сопровождать Васко да Гаму в Каликут как торговый посредник. В ноябре 1498 года в Кананнуре был освобожден от обязанностей с наилучшими рекомендациями. О нем пишет только Корреа (Stanley, Vasco da Gama, стр. 79, 84, 113, 128, 235). Больше ни один историк не упоминает об этом мифическом персонаже.

Балтазар и еще четыре мавра, силой увезенных из Каликута. Их отвез обратно Кабрал. Также был послом царя Малинди (Alguns Documentos do Archivo nacional, 1892, стр. 97).

Сначала Васко да Гама захватил 18 «мавров». В «Дневнике» зафиксировано, что шестерых он отпустил а одного послал с письмом к Заморину. Остается 11, а не 5. Следовательно, освободил он 12 человек, а не 6.

 

Выдержки из письма космографа Тосканелли Фернандо Мартинесу, придворному короля Альфонса v Португальского

Всемилостивейший король (Альфонсо V Португальский) желает, чтобы я изложил этот предмет или, скорее, наглядно уяснил его, так чтобы даже лица малообразованные могли узнать и понять этот путь. Хотя я хорошо знаю, что существование такого пути может быть доказано на основании шарообразной формы земли, тем не менее, чтобы вопрос стал более ясным и чтобы облегчить предприятие, я решился изобразить дорогу на мореходной карте. Поэтому отправляю Его Величеству начертанную мной собственноручно карту, на которой изображены ваши берега и острова, откуда вы должны начать плавание непрерывно к западу и куда вы приплывете, и насколько далеко вы должны держаться от полюса или от экватора, и какое пространство или сколько миль вы должны проплыть, чтобы достичь мест, где в наибольшем изобилии имеются всякого рода пряности и драгоценные камни.

Не удивляйтесь, что я называю Западом страны, где растут пряности, тогда как их обыкновенно называют Востоком, потому что люди, плывущие постоянно к западу, достигают этих стран плаванием по другой стороне земного шара… Я поместил на карте различные места, куда вы можете приплыть, для сведения мореплавателей на тот случай, если благодаря ветру или какой-нибудь иной случайности они пристанут к какому-нибудь месту, куда не собирались приставать, – частью же затем, чтобы они могли доказать жителям тех мест, что они имеют некоторые сведения об их стране, что, конечно, будет небесполезно.

Рассказывают, что на тех островах нет жителей, исключая купцов, потому что количество мореплавателей с их товарами столь велико, что во всем свете не найдется их столько, сколько в одном замечательном порту, называемом Зайтоном.

Рассказывают, что в этом порту ежегодно разгружаются сто больших кораблей, на которых привозят пряности. Эта страна густо населена и очень богата; там много провинций, королевств и многолюдных городов, находящихся под властью одного государя, именуемого Великим ханом, т. е. царем царей, живущих по большей части в провинции Китае. Его предшественники 200 лет назад хотели вступить в союз с христианским миром. Они посылали к нам просить ученых богословов, чтобы получить от них просвещение [речь, по-видимому, о посольстве Кублай-хана к Папе 1259–1294 гг.].

Но посланные, встретив по дороге препятствие, вернулись. Даже во времена папы Евгения [1431–1447] к нему пришел оттуда один человек и говорил относительно их большого расположения к христианам. И я долго разговаривал с ним о многих предметах, об их огромных царских дворцах, о замечательной длине и ширине их рек, так что на одной реке стоит до 200 городов с мраморными мостами, очень длинными, широкими и украшенными колоннами.

Страну эту латинянам стоит поискать не только потому, что оттуда можно добыть великие сокровища – золото, серебро и всякого рода драгоценные камни и пряности, но и ради ее ученых людей, философов и искусных астрологов, а также ради того чтобы узнать, каким образом управляется столь могущественная и блестящая страна и как они ведут свои войны. Таков мой ответ на требование Его королевского Величества, насколько позволили мне краткий срок и мои занятия. В будущем же я готов отвечать Его Величеству, когда он пожелает.