Они только что выехали из Шербура. В Париж все четверо катили в машине Шассерио.
Дождь кончился. Приближался рассвет.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — сказал коммерческий директор. — Но признайтесь, друзья мои, вы ведь были чертовски неосторожны. Если бы я не прочел записки мадемуазель Иоланды, вы до сих пор были бы пленниками этой чудовищной троицы…
— Неосторожны? Может быть, — ответил Кристоф. — Сначала я собирался просто разведать места. Я был взбешен тем, что моя рукопись исчезла.
— Понимаю, — сказал Бабилас, — но вы забыли пословицу: «Один в поле не воин».
— Сначала, — снова говорил Кристоф, — нам мало что было известно. Но одно мы знали точно: Жозеф Дьевиль общался с бедным учителем Кентеном и работал в ГЭК. След был верный.
— Полиция бы не хуже вас в этом разобралась.
— Согласен, но я уже говорил вам, что вовсе не собирался рисковать… Ничего не произошло бы, если бы мы с мадемуазель Иоландой не увидали, как Толстяк читает мой роман…
И молодой человек рассказал уже известную читателю историю о том, как они с Иоландой забрались на скалу и увидели здоровенного бандита, наслаждающегося чтением «Робинзонов с Ориноко»…
— Да, — сказал Бабилас, — вам это дело показалось чем-то вроде спортивного поединка между вами и тремя мерзавцами… Но этот поединок мог закончиться трагически.
— Вы думаете? — перебила его Иоланда. — Но не собирались же эти типы… убить нас. Они признались, что хотели увезти нас с собой на несколько дней, чтобы временно нейтрализовать как свидетелей…
— Возможно, — ответил Шассерио. — Но не забывайте, что именно они уложили мсье де Солиса, а этот любитель приключенческих романов сам довольно здорово «приласкал» мсье Брюнуа… Ведь эти три негодяя от угрызений совести не погибнут.
— Да, — сказала Иоланда, — а вы заметили…
— Что именно?
— Разочарование Жозефа Дьевиля, когда мсье Бабилас подтвердил, что в романе учителя Кентена никакого важного секрета нет.
— А ведь я понял, — задумчиво прошептал Кристоф, — когда мы оказались в опасной ситуации, я понял, что Дьевиль и его дружки ГОТОВЫ ПОЙТИ НА ВСЕ, ПОТОМУ ЧТО ОНИ ВЕРЯТ В СЕКРЕТ УЧИТЕЛЯ… Бриллианты тоннами! Небывалое богатство, превосходящее самые фантастические сокровища из восточных сказок! Дьевиль сознался, что впервые мысль об этой афере пришла ему в голову, когда он услышал разговор двух инженеров Главной электрохимической компании. Учитель познакомил компанию с некоторыми своими идеями. И они явно показались дельными, поскольку компания решила приступить к переговорам с ним. Вот тогда Дьевиль и решил сам завязать знакомство с учителем. Он прикинулся, что увлечен научной деятельностью. А учитель Кентен, вне всякого сомнения, был человеком немного наивным…
— Знаете, — сказал Бабилас, — у меня сложилось впечатление, что Дьевиль и не собирался сам испытывать метод учителя. Он хотел наложить лапу на документы, чтобы потом нажиться на них.
— Но все сорвалось, — подхватил Кристоф, — так как компания потребовала дополнительных разъяснений. А учитель в конце концов решил сделать свое открытие достоянием всего общества. Он знал, что дни его сочтены. Отсюда и эта романтическая идея — да, именно романтическая — написать приключенческую повесть, в которой будет помещен секрет сказочного богатства. Вот этого-то Дьевиль предвидеть не мог. Я думаю, он наверняка побывал в доме, где жил Филибер Кентен. Но все архивы оказались уничтоженными. Страницы расчетов и формул были брошены в огонь. А в бумагах учителя Кентена сохранился один-единственный документ: ПИСЬМО МСЬЕ ДЕ СОЛИСА, ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА ИЗДАТЕЛЬСТВА «БАБИЛАС», В КОТОРОМ ПОДТВЕРЖДАЛОСЬ ПОЛУЧЕНИЕ РОМАНА, ОЗАГЛАВЛЕННОГО: «ДВЕНАДЦАТЬ ТОНН БРИЛЛИАНТОВ».
Они только что проехали Карантан. Городок спал. В сизом и сыром воздухе мелькали малиновые и голубые неоновые огни бензоколонок.
Шассерио быстро и ловко вел машину. Вдруг он неожиданно рассмеялся.
— Что это вас рассмешило, дорогой мой? — спросил Бабилас.
Коммерческий директор продолжал радостно хихикать.
— Эти три мерзавца дают нам возможность устроить невероятную рекламу обеим книгам. Я так и вижу заголовок некой статьи: Автор «Робинзонов с Ориноко» настигает похитителей «Двенадцати тонн бриллиантов»… По-моему, это великолепно…
— Гм! — покачал головой Бабилас. — У вас, дорогой мой, всегда был вкус к такого рода рекламе, которую я одобрить не могу… Я даже сознаюсь вам, что был момент, когда у меня возникло подозрение: может, вся эта история затеяна вами в рекламных целях…
— Помилуйте, мсье Бабилас! — вскричал Шассерио. — Подобные фокусы недостойны нашего уважаемого издательства!
Иоланда, сидевшая сзади рядом с Кристофом, дотронулась до его плеча:
— А Дьевиль так и не захотел сознаться, что однажды ночью был у вас… Ведь это и вправду был он? Или вы сомневаетесь?
— Я в этом совершенно уверен. Вспомните, как вы встревожились из-за того, что на первой странице рукописи напечатан мой адрес. Дьевиль и в самом деле мог решить, что произошла путаница и мне по ошибке выслали рукопись Филибера Кентена, но, когда понял, что я начеку, поспешил ретироваться… На следующий день он, вероятно, узнал — возможно, выследив меня, — что я напал на след ГЭК. И поэтому вернулся в «Старую бухточку». Они собирались оттуда удрать и на некоторое время затаиться. Но я уверен, что они до самого конца были полны решимости завладеть рукописью «Двенадцати тонн…». Они в нее верили. Они и сейчас, может быть, верят в нее. И в издательство «Бабилас» они бы вернулись обязательно, если бы их не удерживал страх перед полицией.
При въезде в деревню Шассерио сбавил скорость.
— Вдруг нам попадется какое-нибудь кафе, — пояснил свои действия коммерческий директор. — Чашечка кофе сейчас никому бы не повредила…
— Вы шутите! — вскричал мсье Бабилас. — Все закрыто. Добрые люди еще спят… — И он обернулся к Кристофу. — Ох, мсье Брюнуа! Это ведь по вашей милости мы проводим бессонную ночь, но я тем не менее счастлив, что мы вместе. Наш славный де Солис очень хвалил мне ваш роман… Вы пока его не потеряли? Было бы очень обидно…
— Не беспокойтесь, мсье Бабилас. Он здесь. Я держу его крепко. И не выпущу из своих рук без каких-либо гарантий…
Эжен Бабилас приветливо улыбнулся:
— Ну что ж… Очень скоро я буду иметь удовольствие вручить вам свою гарантию, мсье Брюнуа, в форме издательского договора. Вы не могли бы зайти к нам в один из ближайших дней?
Кристоф украдкой взглянул на Иоланду.
— Я могу зайти прямо сейчас… Но над моей рукописью надо еще поработать, прежде чем отдавать ее в производственный отдел…
— В белые ручки мадемуазель Ламбер, — невозмутимо добавил Шассерио.
— Нет, нет, только не сегодня, — запротестовал Бабилас. — Вам необходимо сначала как следует отдохнуть.
Дорога, по которой они ехали, уже подсыхала.
Близился рассвет.
Понемногу из тьмы возникала нежная листва живых изгородей и яблонь, растущих вдоль дороги.
Свежий воздух вобрал в себя ароматы трав и деревьев.
Потом на востоке появилось розовое пятно, оно вытянулось, расползлось и превратилось в цепочку из маленьких пятнышек, разгоравшихся все ярче и ярче.
Эти розовые островки напоминали искрящиеся головни.
Иоланда показала на восток.
— Взгляните-ка туда, начинающий романист, небо полно драгоценных камней. Не правда ли, красиво? Рубины, аметисты, сапфиры, топазы и бриллианты, куда более настоящие, чем у учителя Кентена… Смотрите, смотрите, какая красота!
— Да, — задумчиво произнес Кристоф, — восходящее солнце — вот наше сокровище…
— Согласен, — пробурчал Шассерио. — Восход солнца — это прекрасно. Но это вовсе не мешает существованию иных сокровищ — сокровищ учителя Кентена, например…
— Что? — воскликнула Иоланда. — Вы все о том же? Но ведь мсье Бабилас сказал нам, что окончательные выводы экспертов неутешительны: способ, предложенный учителем Кентеном, изобретателен, но практически неосуществим…
— Точно, — сказал Бабилас, — но вы несколько усилили мою формулировку. Я сказал так: «Эксперты считают способ, предложенный Кентеном, изобретательным, но, возможно, неосуществимым». В цепи его заключений не хватает нескольких звеньев… Нюанса!
— И что же вы будете делать? — спросил Кристоф. — Печатать роман?
— Возможно. Если наследник не будет возражать. Мы его издадим — и пусть способ производства бриллиантов станет достоянием всех читателей… Автор ведь этого и хотел.
— Отлично! — радостно воскликнул Шассерио. — Бриллиант доступен любому кошельку. Почему бы и нет? Ювелиры нас проклянут, но промышленники и кокетки будут довольны… С помощью бриллиантов промышленники облегчат все шлифовальные работы, ну а что касается женщин… Кто из них не мечтал о таких украшениях? Хотя… что я говорю… Когда бриллиант станет совсем обычным камнем, кокетки о нем и думать забудут… Мсье Брюнуа…
— Да, — откликнулся Кристоф, — я вас слушаю, мсье Шассерио…
— Мсье Брюнуа, мой вам дружеский совет: если в скором времени вы захотите подарить кому-то колечко, не останавливайтесь на бриллианте. Есть риск, что этот камень очень скоро выйдет из моды.
— Благодарю вас, дорогой мсье Шассерио, я не забуду вашего совета.
И все четверо расхохотались.
