Послышался изумленный шепот.
Эжен Бабилас, переваливаясь на своих коротких ножках, подошел к кипе рукописей.
— Не будем терять головы, дорогой Гаэтан… Это очень странная история… И именно поэтому надо сохранять хладнокровие… У вас есть перечень этих десяти рукописей?
Главный редактор подошел к столу, выдвинул ящик и вынул из него тоненькую пачечку карточек, перехваченных резинкой.
— Вот карточки на те книги, которые я собирался представить на ваш суд для наших будущих публикаций… Их десять — они соответствуют десяти рукописям, лежавшим у меня на столе. Сверьте их сами с этими папками, они и сейчас здесь лежат… На каждой карточке — название романа и фамилия автора…
Он быстро перелистал карточки.
— Да, да, — сказал он, — это они и есть. Карточки очень помогают мне. На каждую рукопись — одна карточка. На ней — краткое содержание книги, оценка ее достоинств и недостатков, а также сведения об авторе…
Гаэтан де Солис пожал плечами.
— Мы, конечно, можем еще раз проверить… Но я уверен в том, что говорю. Было две красных папки. Осталась одна… И не хватает той, в которой была лучшая, без всякого сомнения, лучшая из всех десяти рукописей…
— «Двенадцать тонн бриллиантов»?
— Да.
— Вы мне ничего о ней не говорили, — сказал Бабилас.
— Я собирался сделать это сегодня… Но конечно, именно эта рукопись исчезла. Я совершенно уверен, у меня нет никаких сомнений, что она лежала здесь. Я еще вчера просматривал ее… И даже говорил о ней мадам Лежербье… — Он вытащил первую карточку. — Я буду называть заглавия, а вы проверяйте, на месте ли рукопись… Ну вот, первая: «Робинзоны с Ориноко» Кристофа Брюнуа…
— Она здесь, — констатировал Бабилас. — В красной папке…
— Я знаю. Но это другая папка… Кстати, вовсе не плохая рукопись. Я скоро приглашу автора…
— Давайте продолжим, — прервал его Бабилас.
— «Затерянные во льдах» Норбера Бужю. Интересная, но по объему маловата… Потом «Сокровище ацтеков» Эмильена Жака, не очень оригинально, но издать можно…
— Все они здесь, — сказал Бабилас.
— Вот еще «Охотники на орангутангов» Дж. Смолла. Перевод с английского. Совсем неплохо… Это, стало быть, четыре…
— Да, четыре.
— Продолжаю. «Проклятый гарпун» Филиппа Солье, история охоты на кита, хорошо документированная… Стиль надо будет подправить, но сюжет очень занимательный… Еще два исторических романа: «Паж Франциска I» Гюстава Ле Галя и «Ваграмский барабан» Феликса Рея… Все это можно печатать.
— Итак, набралось семь, — сказал Бабилас.
— «Приключения на Луне» Макса Бержуэна, отличный научно-фантастический роман. Надо будет только проверить некоторые научные данные… «Трагедия на Аляске» Марсьяля Веррье; не так чтобы очень ново, но приемлемо.
— Это девять, — констатировал Бабилас. И добавил при общем красноречивом молчании: — Больше рукописей нет.
— Десятая карточка, — сказал Гаэтан, — разумеется, на тот роман, который исчез. Это — «Двенадцать тонн бриллиантов» Филибера Кентена.
Общее молчание снова было прервано слегка сиплым голосом Жана Луи Шассерио:
— Дело, похоже, ясное, если можно так выразиться. И если исключить предположение, что либо вы сами, либо мадам Лежербье или мадемуазель Иоланда унесли рукопись, остается только одно: тот, кто на вас напал, и похитил «Двенадцать топи бриллиантов»…
— Да, действительно, это он, — прошептал Гаэтан. — Очень странная история…
Взгляд его поплыл в пространство и остановился на двери.
— Итак, — заговорил Шассерио, — приходится задать еще один вопрос: что же содержалось в рукописи, о чем там шла речь?
— Да, да, — согласился Гаэтан, все еще во власти своих мечтаний.
Бабилас наклонился к главному редактору:
— Надо еще знать, что это за автор — Филибер Кентен. Вы его знаете? Он был у вас?
— Нет, я его не знаю. Рукопись он мне прислал по почте. Я немедленно известил его о том, что получил ее, как делаю всегда. Я уже собирался вызвать его, чтобы объявить приятную новость…
Гаэтан де Солис обернулся к картотеке архива, стоявшей под книжными полками. Вынув досье, он перелистал его.
— Смотрите, вот наша переписка. Она началась три месяца назад. Это обычный у нас срок… Мы ведь получаем много рукописей… Мсье Филибер Кентен обратился к нам со следующим письмом:
«Коломб, 23 января с. г.
Главному редактору
издательства «Бабилас»
Я позволил себе направить вам рукопись, которая, на мой взгляд, может заинтересовать ваше издательство. Она называется «Двенадцать тонн бриллиантов».
Я полагаю, что это роман приключенческий. Признаюсь, большого литературного опыта у меня нет, и я буду счастлив, если вы поможете мне своими советами.
Я учитель на пенсии, бывший преподаватель физики и химии в лицее Коидорсе, и свой холостяцкий досуг пенсионера посвящаю опытам научного характера.
Смею вас заверить, что если я не могу претендовать на высокую литературную квалификацию, то могу гарантировать точность в тех вопросах, о которых идет речь в романе.
Рассчитывая на вашу снисходительность и внимание, прошу принять вас, г-н главный редактор, мои уверения в совершеннейшем к вам почтении.
Филибер Кентен
Преподаватель лицея в отставке
ул. Акаций, д. 4
Коломб (Верхняя Сена)».
— Какое точное и какое вежливое письмо, — прошептала мадам Лежербье. — Это очень скромный человек…
— Я немедленно ему ответил, — сказал Гаэтан. — У меня есть копия моего ответа. Вот она:
«Издательство
«Бабилас»
Главный редактор
Париж, 25 января
Г-ну Филиберу Кентену
Преподавателю
ул. Акаций, д. 4
Коломб (Верхняя Сена)
Мсье,
Мы получили рукопись романа «Двенадцать тонн бриллиантов», которую вы любезно предоставили нашему вниманию. Как только наш редакционный совет примет решение по поводу публикации вашей рукописи, мы сообщим вам (не позднее чем через три месяца) наше мнение.
Благодарим за доверие, которое вы оказали нам, и просим принять самые искренние и добрые пожелания.
Главный редактор
Гаэтан де Солис».
— Это стандартное письмо, которое мы посылаем авторам.
— Ясное дело, — пробурчал Шассерио. — Но это мало что проясняет… О чем там речь, в рукописи?
Гаэтан удобно устроился в своем кресле.
— Ну так вот… История обычная… И тем не менее она ведет к ситуации фантастической. Герой романа Филибера Кентена — пожилой ученый, исследователь… Он живет в маленьком особнячке в Коломбе…
— Как и сам автор, надо же! — заметила мадам Лежербье.
Шассерио повернулся к Иоланде:
— Вы ведь тоже, деточка… Мне кажется, у вас квартира в Коломбе… Действительно в Коломбе?
— Да, но я не знаю эту улицу Акаций.
— Я продолжаю, — сказал Гаэтан. — Этот ученый или исследователь уже много лет ведет свои изыскания.
— Что это за изыскания? — спросил Шассерио.
— Погодите, нам этого сразу не открывают. В следующей главе читатель переносится в разные города Европы и Америки: Лондон, Антверпен, Нью-Йорк и так далее. И речь идет о… как бы это выразиться… о нашествии бриллиантов.
— Бриллиантов? О нашествии бриллиантов? — повторил Бабилас, и глаза его засверкали, как драгоценные камни.
— Да, о нашествии бриллиантов. Тут иначе не скажешь. Во многие города, и особенно в Антверпен, который, как вы знаете, один из главных центров бриллиантовой индустрии, бриллианты текут со всех сторон. Бриллианты поразительные, огромные, некоторые еще больше, чем знаменитый «Регент» или прославленный «Кох-и-Ноор». Их все время предлагают скупщикам и ювелирам… Да, бриллианты наводняют рынок, их сотни, тысячи… да что я говорю — центнеры, тонны! И результат не замедляет сказаться. Цепы падают. Бриллианты больше не стоят ничего, они становятся не дороже гальки!
— Это оригинально! — вскричала мадам Лежербье.
— Если угодно, можно считать, что так, — снова заговорил Гаэтан. — Это одна из версий поисков «философского камня», с помощью которого, как вы знаете, по мнению древних алхимиков, предполагалось получать золото…
— Поговорим о романе, — сказал Шассерио. — Что происходит дальше? После того, как бриллианты наводняют рынок?
— Мы возвращаемся в Коломб, в лабораторию нашего исследователя, где узнаем, что именно он открыл секрет получения бриллиантов и именно он наводнил ими рынок… Тут автор заполняет некоторое количество страниц техническими описаниями, объясняет, что такое бриллиант, какова его геологическая и химическая структура, где он встречается и так далее. Это познавательно, но немного затянуто. Там надо будет выкинуть кусок или сократить его…
Эжен Бабилас предостерегающе поднял палец вверх:
— Все тут слишком литературно… Разве это серьезно? Мне кажется, что в наше время уже умеют изготовлять бриллианты. Я читал статью…
— Разумеется, — ответил Гаэтан, — и автор этого не скрывает. Бриллианты изготавливают, но в очень небольших количествах, и себестоимость их очень высока… Тогда как в «Двенадцати тоннах бриллиантов» способ производства очень экономичен и позволяет выпускать их в массовом количестве.
— Писатели позволяют себе любые вольности. Бриллианты они, не задумываясь, тоннами фабрикуют, — заметила мадам Лежербье.
И вдруг вздрогнула.
Бабилас в задумчивости покачал головой.
А Шассерио все мрачнел и мрачнел.
Мадам Лежербье воздела руки к небу:
— Но, друзья мои, вы ведь не скажете мне, не скажете, что вы…
Среди собравшихся воцарилось странное молчание.
Мадам Лежербье заговорила снова, но уже почти шепотом:
— Так как же? Все-таки… Не скажете же вы, что подумали, будто…
— БУДТО ИСТОРИЯ ЭТА ПОДЛИННАЯ! — закончил за нее Шассерио удивительно спокойным голосом. И, погладив бабочку у себя на шее, продолжил: — А почему бы и нет, в конце-то концов! Это прекрасно объясняет кражу рукописи. Автор, Филибер Кентен, — учитель физики и химии. Он целиком погружен в научные изыскания, СОВЕРШЕННО ТАК ЖЕ, КАК И ЕГО ГЕРОЙ. Мсье Кентен, как мне показалось, человек весьма сведущий. ЧТО, ЕСЛИ ОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ОБЪЯСНИЛ В СВОЕМ РОМАНЕ, КАК ИМЕННО ИЗГОТАВЛИВАТЬ ДЕШЕВЫЕ БРИЛЛИАНТЫ? ЕСЛИ ОН САМ ОТКРЫЛ СЕКРЕТ ИЗГОТОВЛЕНИЯ БРИЛЛИАНТОВ?..
В комнате все снова замолчали. Тишину нарушила юная Иоланда.
— Мне тоже пришла в голову эта мысль, — прошептала она. — Гангстеры знали, что в рукописи мсье Кентена содержится ценный секрет… Они разыскивали ее и узнали, что она здесь, у мсье де Солиса… Вот они за ней и явились…
Эжен Бабилас принялся ходить маленькими шажками вдоль стен. Он опустил голову вниз так, будто искал какие-то следы. Затем примялся бормотать, будто сам себе:
— Это объяснение, в самом деле, это — объяснение. Немного литературное, конечно, но ведь действительность так часто превосходит вымысел… — Он резко обернулся к главному редактору: — В самом деле, дорогой Гаэтан, вы же читали этот роман! Стало быть, вы знаете, есть там секрет изготовления бриллиантов или нет… Описывается ли в нем сам способ производства?
— Да, — медленно ответил Гаэтан, — я подумал, что уже говорил вам об этом, в рукописи есть пространные страницы технических описаний, множество формул… Я все это собирался выбросить. Среднему читателю во всем этом не разобраться.
— Черт возьми! — вскричал Шассерио. — Значит, так оно и есть! Секрет черным по белому был описан в рукописи… Гангстерам это было каким-то образом известно. Потому-то они и явились и оглушили вас…
Гаэтан де Солис облокотился о свой стол.
— Еще более странно, — сказал он, — что в романе Филибера Кентена идет речь о гангстерах… Там действует международная банда гангстеров, которая пытается установить, откуда берутся эти бесчисленные бриллианты. В результате долгих поисков банда обнаруживает, что существует этот ученый, у которого есть лаборатория…
— И они хотят вырвать у него его секрет? — спросила мадам Лежербье.
— Разумеется. И еще эта банда хочет завладеть огромным запасом бриллиантов, спрятанных в подвале…
— И тогда… Что тогда происходит? Бандитам это удается?
— Нет. Старый ученый в конце книги исчезает, взорвав свою лабораторию. Я нахожу, что этот конец слегка мелодраматичен…
— Вы хотите сказать, что он кончает с собой? — спросила Иоланда.
— Это не уточняется. Он исчезает, унося с собой свой секрет.
— Понятно, — сказал Шассерио. — Чего я не могу себе уяснить, так это того, о чем вы вначале говорили: нашествия бриллиантов… Зачем выбрасывать все эти бриллианты на рынок? Это сделал сам изобретатель?
— Да… Чтобы сыграть шутку со всеми торговцами, спекулянтами, чтобы покончить с алчностью… Так это представляет автор: отныне бриллианты стоят не дороже обычной гальки… Быть может, это несколько наивно…
— Наивно это или нет, — сказал Бабилас, — надо немедленно связаться с этим учителем Кентеном. У него есть телефон?
— Нет, — ответил Гаэтан, — он мне номера не сообщал…
— Но что же вы ему скажете? — спросила мадам Лежербье. — Что его рукопись похищена?
— Ну конечно!
— Раз у него нет телефона, — очень тихо прошептала Иоланда, — значит, к нему можно зайти. Я ведь именно там, в Коломбо, живу. Я не знаю улицы Акаций, но без труда ее отыщу…
— Но это может быть опасно! — вскричала мадам Лежербье.
— О! — выдохнула Иоланда, пожимая плечами. — Опасно было сидеть здесь, когда сюда явились бандиты. Мсье де Солис кое-что об этом знает… А теперь, когда рукопись у них, эти господа, должно быть, где-то далеко, и, наверно, потребуются долгие поиски, чтобы вернуть украденное.
Мадам Лежербье покачала головой:
— Вы меня пугаете, дитя мое, просто пугаете! — Она вздохнула. — Могла ли я когда-нибудь вообразить, что однажды окажусь действующим лицом одного из тех романов, которые сама выпускаю!