16 декабря, воскресенье рассвет 7:31 – закат 16:40

– Дорогая, я тебя обожаю! – не может сдержать восторг Джанпьетро. – Поверь, уже давно надоело подыгрывать тебе и делать вид, что нет никакого праздника.

– Представь, как мне будет больно подыгрывать вам и делать вид, что праздник существует. Восемнадцать лет, из года в год, мы вместе с Моим Мужем убегали от него на край света. А в этом году…

– Перестань. Восемнадцать лет мой отец не хочет меня видеть, ровно восемнадцать лет прошло с тех пор, как не стало моей мамы и я праздную Рождество без семьи, в одиночестве. Представь, в прошлом году я снял для себя сауну и проторчал там один. Я уж не говорю об Ато. А как ему в эти праздники, ты подумала? Где его семья? Увидит ли он ее когда-нибудь? Вернется ли он когда-нибудь в Эфиопию?

– В Эритрею.

– Какая разница, в Эритрею. Мы хотим жить и радоваться жизни или постоянно жаловаться друг другу на то, какие мы несчастные? Это так здорово, что ты пригласила родителей, брата! Я вам приготовлю такой праздничный ужин, что вы никогда не забудете великого мастера Джанпьетро. Дай мне немного времени подумать над меню, завтра позвоню, скажу, какие продукты понадобятся, но главное – рыба.

– Джанпьетро, какое завтра? Еще целая неделя до Рождества!

– Ты с ума сошла, дорогая?! Ты не понимаешь, что такое рождественский ужин? Ты знаешь, какой сейчас ажиотаж в рыбных магазинах? Все нужно заказать заранее, чтобы не остаться двадцать четвертого декабря с мороженой килькой в холодильнике. Кому я это говорю, боже мой! Человеку, который всю жизнь питался из фасованных коробочек и пластиковых пакетов и ни разу не приготовил человеческую еду?

– Приготовила, два раза, кексы и тирамису.

– Браво! Неужели ты собралась готовить кексы на десерт к праздничному столу? Не отвечай, иначе меня хватит удар. Я должен все обдумать и составить список блюд. Как ты думаешь, может, начнем с паэльи? Помнишь, когда мы были в Форментере, на море, тебе же она очень нравилась?

– Очень.

– Я тебя умоляю, только не таким тоном! Хватит страдать!

– Что это?

– Это детский стишок о Рождестве, который я учила в третьем классе. Видела бы ты, какая я была красивая.

– Представляю.

– А как продвигается твоя игра «Десять минут»? Ты еще в нее играешь?

– Да, вот сегодня пойду на блошиный рынок.

– И что ты там будешь делать?

– Потом расскажу. Пока.

– Пока, дорогая. Передай трубку Ато, мне нужно с ним поговорить. Он будет помощником шеф-повара!

Зову Ато:

– С тобой хочет поговорить тетя Пьера.

Ато с радостью хватает трубку телефона.

Ждать окончания разговора нет смысла.

Я выхожу из дому.

Где же этот знаменитый рынок одежды, о котором с таким восторгом отзываются все мои знакомые, как только узнают, в каком районе Рима я поселилась?

Странно, все без исключения говорят, что мне повезло именно потому, что я живу в двух шагах от этого знаменитого рынка, который я прозвала блошиным. И что люди находят в этих разноцветных кучах тряпья, в этих бесконечных шеренгах вывешенных на плечиках предметов одежды? Конечно, мы с Моим Мужем ни разу там не были. Мы никогда не шли по хоженым тропинкам, истоптанным толпой, мы старались быть уникальными и исключительными, иметь собственное мнение, неподвластное большинству. Мы были настоящими антиконформистами и гордились этим!

Значит, посещение этого места пойдет в зачет моей сегодняшней игры. К тому же нужно купить рождественские подарки моей семье и друзьям. Кто знает, может быть, подвернется какая-нибудь рубашка экстра-шик из старой коллекции «Liberace» для Джанпьетро или ночная рубашка в стиле new romantic для моей мамы.

Иду, не знаю куда. «В двух шагах от моего дома…» Где же этот известный всем, кроме меня, рынок? Спрашиваю прохожего. Он смотрит на меня с нескрываемым удивлением, как будто я не знаю, где находится не вещевой рынок, а сам Колизей. Иду согласно его объяснениям. Вот подземный переход, прохожу, поворачиваю направо, выхожу на площадь. Должно быть, здесь? Но где? Ничего нет!

Оказывается, не только я ищу загадочный рынок. Немолодая пара, явно не из Рима, задает тот же вопрос «Где рынок?» уличному продавцу подержанных книг, похожему на Хоббита из вчерашнего фильма в кинотеатре.

– Синьоры, по воскресеньям нет вещевого рынка, разве вы не знали? Сегодня книжный рынок. Посмотрите на мою коллекцию комиксов. Вы здесь найдете все, что душа пожелает!

Я взглянула на прилавок и улыбнулась: с красочной обложки книги на меня смотрело лицо Хоббита. Странное совпадение – Хоббит продает Хоббита. Я с любопытством оглянулась вокруг: взрослые и дети, молодые и старые, как пчелы, роились у прилавков, листали фолианты, рылись в коробках, перебирая потрепанные книги, радовались, когда находили что-то интересное, и огорчались, услышав от продавца, что какой-то книги нет в продаже.

«Может, быть антиконформистом не так уж и обязательно?» – подумала я, покупая комикс «Сирано де Бержерак» 1958 года издания.

– Кьяра! – услышала я.

Перевожу взгляд с прилавка на окликнувшую меня девушку. Это Джойя, лучшая подруга одной моей знакомой. Мы с ней встречались однажды, и она мне сразу понравилась: она принадлежала к редкому типу людей – всегда жизнерадостных, чей искрометный взгляд излучает животворную энергию, смех заражает всех находящихся рядом, даже самых резистентных индивидуумов. Это сильные и свободные люди. Но сегодня ее глаза меня ошеломили: в них пустота и безысходность.

– Мама, мама! – дергает ее за руку и хнычет малышка лет четырех. – Хочу альбом с Дашей-путешественницей. Купи, пожалуйста.

– Зайка, сейчас мы его найдем, подожди секундочку, – прижимает к себе белокурое дитя Джойя, но девочка не перестает тянуться к прилавку с красочными детскими книгами. – Кьяра, как дела?

– Нормально. А у тебя?

– Представляешь, я нашла ЕГО. Да, ЕГО. Того, о ком мечтала, единственного, настоящего. Я даже познакомила его со своей семьей. Мы встречались десять месяцев. Десять! И знаешь, что случилось вчера? Мы занимались любовью, все было так чудесно. Потом мы лежали, обнявшись, и я спросила его о планах на Рождество. Я подразумевала: какие у НАС планы на Рождество. Знаешь, что он мне ответил? Он ответил, что проведет Рождество со своей невестой из Лондона. Они давно не виделись, потому что она работает в Лондоне, а послезавтра приезжает в Рим на праздники.

Они купили дом и делают ремонт, чтобы жить там вместе. Он давно хотел мне об этом сказать, но решился только вчера.

– Мама, я нашла Дашу-путешественницу. Здесь есть фигурки, давай купим и их!

– Хорошо, милая.

Джойя берет меня за руку:

– Я верила ему, понимаешь?

На ее глазах выступают слезы отчаяния.

– Мама, мамочка, вот он! – не унимается счастливый ребенок, держа в руках сокровенный альбом и подпрыгивая от радости.

И Джойя должна улыбнуться своему ребенку, и она улыбается сквозь слезы.

Что я могла ей сказать? Как поддержать? Открыть правду о том, что сейчас она катится на дно ямы, где утонет в боли и сгниет? А потом, однажды, очнется и поймет, что она выжила? А вокруг пустота и вакуум. Двадцать четыре часа в сутки пустоты! Чем и как их заполнить? Идиотской игрой в «Десять минут»? Может, посоветовать начать с этого?

Возвращаюсь домой со своими мыслями и со своим «Сирано». Листаю комикс, в голову приходит глупая мечта о том, чтобы материализовался Бэтмен или Джокер и забрал всех нас, таких как я и Джойя, с красными заплаканными глазами, в свой мир Готэм-сити.

В реальность меня вернул сигнал телефона – новое сообщение. Открываю, читаю: «ЗАДНЯЯ ПЕРЕДАЧА. В ШЕСТЬ НА ТОМ ЖЕ МЕСТЕ?»