Я истратил двадцать минут, изучая простиравшуюся внизу долину сквозь линзы цейссовского бинокля.
- Что ты выискиваешь? - прошептала Глория. Она расположилась чуть поодаль, скинула туфли и растирала покрытые кровавыми водянками ступни.
Я пожал плечами.
- Сам не знаю. Что угодно. Кого угодно. Простейшие уставные предосторожности. Сейчас продвинемся еще на четверть мили, снова устроим проверку. Разговаривать по-прежнему шепотом, идти пригнувшись...
Четверть мили мы одолели за четверть часа.
- Ты уже видишь дорогу? - спросила Глория с нетерпением. - Видишь машину?
- Отвечаю: да и да. Веди себя тихо.
Долина была обширной, поросшей кустарниками. Искомая дорога взбиралась по пологому склону и тянулась дальше, за его гребень. У дороги, частично скрываемый парой чахлых маленьких деревьев, стоял серебристый автомобиль. Я навел на него бинокль.
Вездеходный "субару" последнего выпуска.
В этой пересеченной местности я рассчитывал получить армейский джип или предназначенный для трудных путешествий лендровер; но "субару" тоже пользуется репутацией надежного маленького зверя, если только не злоупотреблять его возможностями и не кататься по колдобинам, где и танку-то не всякому пройти удается.
- На, полюбуйся.
Я передал бинокль Глории.
- Ага, - сообщила она, - вижу. Совсем крохотная машинка!
- Чего ты ждала на Богом забытой тропе? Мерседеса?
- Ты додумался заказать пару джинсов?
- Конечно. В багажнике отыщется все.
- Значит, вперед!
Приложившись к маленькой фляге, я навинтил на горлышко металлический колпачок, отдал воду Глории. Скинул пиджак, положил на колени женщине. Поверх пиджака водрузил маленький компас и вчетверо сложенный аэрофотоснимок здешних краев.
- Сиди смирно и жди, пока не позову.
* * *
Часом позже, усталый, грязный и злой, как черт, я подбирался к серебристому "субару". Предосторожности оказались лишними. Людей, тем более враждебных, не замечалось. Однако на аризонском ранчо агентам вдалбливают премудрости, остающиеся в голове навсегда и превращающиеся в своего рода условный рефлекс. Последний отрезок пути я покрывал с бесчисленными хитростями, очень медленно и терпеливо. Медлительным перестраховщиком быть неизмеримо лучше, нежели торопливым покойником.
Держа в руке револьвер, я заглянул внутрь "субару". Ни души. По старой привычке я довел разыгрываемый шпионский фарс до логического завершения. Отыскал ключи на указанном месте, в магнитном коробке, незаметно прилепленном к переднему бамперу, взял револьвер наизготовку, отпер багажник, резко отбросил дверцу.
Опять же, ни души. Я расслабился, окидывая содержимое критическим взглядом.
Наличествовали одежда и обувь, пригодные для странствий в глухомани. Большой пластиковый холодильник наверняка содержал провизию, но пока что меня гораздо больше занимала объемистая фляга-термос, полная воды. За время игры в индейцев я изрядно взопрел и мучился от жажды.
Жалкие остатки совести, притаившиеся где-то на самом дне подсознания, заставили припомнить: Глория по-прежнему сидит на взгорье одна-одинешенька и трясется, как лист осиновый. Да и пить, наверное, хочет не меньше моего. Следовало сначала окликнуть ее, а потом уж лакать, закусывать и переодеваться.
Я возвратил револьвер за пояс, отер взмокший лоб рукавом рубахи, которая накануне числилась белой и выглаженной.
- Пожалуйста, сеньор Кода, не делайте резких движений!
Раздавшийся за спиною голос был мягким и звучал сильным акцентом.
- Повернитесь, рог favor,но медленно, и держа обе пустые ладони прямо на виду.
Когда вас окликают подобным образом, первая непроизвольная мысль сводится к вечному "неужели здесь?" Неужто в этом самом месте и завершится твой земной путь, начнется неведомое странствие по мирам иным? Эта мысль - не трусливое соображение, а простейшая задача, от верного решения коей зависит очень много. Если придете к выводу, что вас намереваются убить, надо не подчиняться приказу, а действовать ему вопреки, пока оружие досягаемо, а руки свободны. Сопротивляться, невзирая на количество глядящих в вашу сторону пистолетных и ружейных стволов.
Конечно, почти наверняка схлопочете пулю; всего скорее, не одну. Да только пуля вам была назначена в любом случае, а несколько прихваченных на тот свет мерзавцев очень облегчают профессиональную совесть истребителя. Посему надо молниеносно сообразить: пора ли учинять Последний Бой Джона Армстронга Кастера, или повременить можно...
Соображать нелегко, но в этом случае на решение мое повлияла безукоризненная вежливость говорившего. Конечно, я встречал немало двуногих чудовищ, отличавшихся отменной любезностью; но гораздо проще сдаться человеку, просящему о капитуляции, нежели остолопу, орущему, что при малейшем поводе превратит вас в кровавое решето.
- Поворачиваюсь, - уведомил я.
Не к моей чести будь сказано, я прошляпил не одного супостата, а сразу четверых. Надлежало утешаться тем, что ребята отнюдь не смахивали на членов шайки, раздолбившей наш кадиллак ударами крестьянских мачете. Я не угодил в лапы El Jefeи его паскудных садистов.
Парни были малорослыми, крепкими, одетыми в одинаковые пятнистые комбинезоны. У каждого красовался на голове лихо заломленный черный берет. Отборные бойцы мексиканской армии, должно быть.
Все четверо напоминали индейцев: жесткие черные волосы, безбородые скуластые физиономии, смуглая кожа. Все носили темные кокарды - чтобы солнечные лучи не отблескивали, не выдавали затаившегося коммандо, - но у человека, обращавшегося ко мне, значок был чуток вычурней.
Человек сделал шаг и продолжил на медленном, осторожном английском языке:
- Я лейтенант Эрнесто Баррага, из Fuerza Especial. Мне приказано захватить вас живым, что я уже проделал, и доставить в расположение части, к El Cacique, что я и сделаю сейчас. Поскольку имеется автомобиль, используем его. Как выражаются американцы? Лучше, чем на своих двоих? За руль сяду сам, вы устроитесь рядом, а сидящий позади боец возьмет вас на мушку. Машина мала, поэтому остальные отправятся пешком. Секунду-другую лейтенант пристально глядел на меня.
- Очень прошу: не пытайтесь бежать. Предпочитаю соблюсти полученный приказ точно и доставить вас невредимым. Даже если вы и сумели бы ускользнуть - это почти невероятно, - мои подчиненные выследят вас немедленно. Эти люди лучше любых собак-ищеек. Надежнейшие следопыты на всем континенте.
- Верю, - отозвался я. - Подкрались незамеченными, а этот номер не многим удается... Простите, но кто такой El Cacique,и что такое Fuerza Especial?
-На все ваши вопросы немного позже ответят старшие по чину, если, разумеется, сочтут нужным. Будьте любезны, займите место в машине.
* * *
Обогнув отрог холма, "субару" свернул с главного проселка. Узенькая тропка вывела нас на просторный, поросший травами луг, посреди коего стояли несколько автомобилей и две палатки.
Предназначение одной из них было нетрудно угадать. Полевая кухня. Солдаты в защитных комбинезонах выстроились подле нее, дожидаясь позднего завтрака, над палаткой вился ароматный дымок, вызвавший у меня истинно собачье слюноотделение.
Замерший у входа во второй тент часовой наводил на мысль: именно там и размещается командный пункт Fuerza Especial.А возможно, штаб отдельной части - ломать голову попусту не хотелось. В свой черед разъяснится все.
- Сейчас мы отправимся к El Cacique, - сообщил Баррага, выбираясь наружу и беря наперевес штурмовую винтовку "М-16". Он распахнул мою дверцу, сделал приглашающий жест: - Следуйте впереди меня по направлению к ближайшей палатке, рог favor.
-Что это вы приволокли, Баррага?
Презрительный вопрос прозвучал по-английски, дабы и я уразумел его. От указанной лейтенантом палатки шагал высокий субъект, с несомненно кастильскими чертами лица, обладатель черных крысиных усиков. Комбинезон такой же, как и у прочих, но кокарда золотая - фу ты, ну ты!
- Это сеньор Гораций Кода, мой капитан, - доложил Эрнесто. - Сеньор, перед вами капитан Луис Алеман.
- Обойдемтесь без светских экивоков, лейтенант! - рявкнул пришелец. И посмотрел на меня без малейшей нежности. - Значит, вы доставили, наконец, этого поганого контрабандиста?
Боги бессмертные! В пылу последних приключений я начисто позабыл, что числюсь преступным торговцем смертью и с мексиканскими властями связываться не должен. А любопытно, ей-ей... Шайка бандитов гонится мне вослед, размахивая мачете. Стражи закона тычут в спину винтовочными дулами. Видать, Гораций Коди насолил всем подряд...
- Почему не связаны руки? - осведомился капитан. - Связать немедленно!.. Да нет же, олухи, за единой!.. Вот, молодцы. Я отведу его к El Cacique.
-Так точно, мой капитан.
Получив ощутимый и довольно злобный толчок в спину, я резво направился к штабу. Не ожидай я удара или пинка - растянулся бы на траве, особенно учитывая, что связанные руки даже равновесия утраченного не дали бы восстановить. Но любителя бить и толкать видно сразу. Ничего иного от Луиса Алемана ждать не доводилось. Это тебе, дружок, не воспитанный лейтенант Эрнесто...
- Входи, сукин сын!
Сделав часовому знак посторониться, капитан придал мне дополнительное ускорение, и я пулей влетел в палатку. Следом ввалился мексиканец. Я получил оглушительную, наотмашь отвешенную затрещину.
- Где оружие?!