Вэнс Эльстон проснулся рано и натянул серо-зелёную майку из стандартного комплекта АЗЧ. Эту же майку он носил вчера, судя по загибам и запаху. Но при этом она была самой чистой. Стирка в последние дни не относилась к числу его приоритетных задач. Он щедро намазал красные зудящие ноги тамиопозиновым кремом, прежде чем надеть последнюю свежую пару носков. Хватит и одного заражения спорами медоягоды. Он даже не понимал, что происходит, пока однажды вечером голени и икры не покрылись клейкими выделениями. С той поры он носил длинные брюки и гамаши. Как это всегда делала Анджела.

Он вышел наружу, где в атмосфере Сент-Либры властвовал необычный свет. Авроральные каскады заполонили небо, роняя капли на раскинувшиеся внизу темные джунгли. Едва видимый сквозь них на юге призрачный полумесяц колец излучал бледный серебристый свет, который казался тусклым на фоне вторжения. Точно так же сдалась и лагерная сеть. Узловые ячейки и процессорные центры соединялись при помощи оптоволокна, защищённого от электромагнитного влияния, но стандартные соединения телотралов страдали от растущего числа сбоев и падения пропускной способности, поскольку заряжённая атмосфера сбрасывала свою статическую чуму в виде всеохватных электромагнитных воплей. Оглядевшись, Вэнс увидел тонкие молнии, с треском падающие на окрестные горные вершины, пронзая тонкие облака, которые стремительно уносились прочь.

– Господь милостивый, даруй нам свое благословение, – воззвал он встревоженным шепотом. – Ибо взглянул я на Зант и увидел лицо дьявола.

Потрясающее световое представление слишком сильно походило на Зантовые разломы, чтобы чувствовать себя спокойно.

Подошел Антринелл, его круглое лицо выражало смятение.

– Ненавижу эту погоду, – проворчал он. – Почти хочу, чтобы опять пошел дождь.

– Будет хуже, – тихонько сказал ему Вэнс. – Я поговорил с Вермекией. Спутники, которые они вытолкнули на орбиту вокруг Сириуса, подтвердили, что солнечные пятна поразили всю звезду. И они продолжают появляться. Самые старые теперь примерно сто тысяч кэмэ в поперечнике.

– Зант-активность есть?

– Никакой.

– Ну хоть так.

– Я просмотрел самые худшие сценарии, которые подготовила рабочая группа по Сириусу в оперативном центре. В них говорится о больших изменениях климата.

– Изменениях климата?

– Это возможно. Что ж, подождем и посмотрим.

Большинство обитателей лагеря покинули палатки и стояли вокруг в ожидании рассвета. Небо на востоке светлело, но на яркость холодных авроральных огней это не влияло. Вэнс ненавидел настрой своих людей до такой степени, что чувствовал себя ответственным за него. Вчерашний взрыв «Дедала» одинаково испугал и потряс всех. Случившееся очень четко показало, насколько слаба их связь с остальными транскосмическими мирами. Прямо сейчас люди ощущали себя невероятно изолированными и уязвимыми, и он ничего не мог сделать, чтобы смягчить это чувство.

Разговоры утихли, когда Сириус поднялся над горизонтом.

– Господи боже!.. – ахнул Вэнс, не в силах удержаться. К счастью, его возглас затерялся среди голосов остальных зрителей.

Сириус – гигантская звезда, которая горела, излучая сине-белый интенсивный свет, – приобрел нежный оранжево-розовый оттенок.

– Сколько там солнечных пятен? – спросил испуганный Антринелл.

– Теперь их чуть меньше четырех сотен, – сказал Вэнс. – Ни одна астрофизическая теория этого не объясняет. Событие совершенно беспрецедентное.

– Это не совпадение. Точно не совпадение.

– Согласен. Но я начинаю верить, что происходящее находится за пределами понимания простых смертных.

Пока весь лагерь выстроился в очередь за завтраком, Вэнс прошел в свой кабинет в квик-кабине и запечатал дверь. Н-лучевики очень сильно страдали из-за атаки частиц в верхних слоях атмосферы. Хоть и созданные так, чтобы выдерживать лучезарное сражение во время Зант-роя, они быстро приходили в негодность под шквалом молний. Особенно уязвимыми они были из-за рабочей высоты. Распад систем превращался в серьезную проблему для управлявших ими АВА-команд, по мере того как компоненты выгорали под воздействием всплесков напряжения. Но пока что пропускной способности хватало для безопасного соединения между Абеллией и Вукангом.

– Доброе утро, майор, – сказала вице-комиссар Пассам, как только соединение установилось.

– Мэм. У нас только что был восход. Произошло красное смещение Сириуса.

– Да, я получаю изображение прямиком со спутников. Это очень тревожно. Падение солнечных лучей на Сент-Либре сейчас на пятьдесят процентов ниже, чем неделю назад.

– Понятно. Я этого не знал. Вы уже выяснили, из-за чего взорвался «Дедал»?

– Да. Это определенно была диверсия, хотя СМИ мы говорим другое; им сообщили, что все дело в технических неполадках. Мы установили, что двухкомпонентное взрывное устройство подложили в нишу центрального шасси. Мне сказали, это подходящее место: взрыв немедленно разрушил структурную целостность и вскрыл резервуары с биойлем.

– О господи!

– Да. И ведь нас предупредили, это самая странная часть случившегося. Кто-то позвонил с неотслеживаемого транснетового адреса. Было сказано, что к этому причастны последователи Зебедайи Норта.

– Что говорит Зебедайя Норт?

– Ничего. Никто не знает, где он. Никто не может его найти.

– Понятно. Что теперь?

– Кто бы нас ни предупредил, он в Абеллии. Мы увеличим ресурсы и направим их соответствующим образом. Его надо отыскать.

– Хорошо. Что же будет с флотом «Дедалов» и воздушной линией снабжения?

– Ясное дело, мы отменили полеты, пока все оставшиеся «Дедалы» не осмотрят тщательным образом. Два из них здесь, в Абеллии, и мы считаем, что они наиболее уязвимы для диверсий. В настоящее время всем гражданским работникам запрещён доступ к транспорту экспедиции. Отряды АЗЧ проведут инспекции. Майор, эта инструкция относится и к вертолётам в Вуканге. Вы должны поручить бортмеханикам проверить их, прежде чем снова разрешить летать. Следует полностью перезагрузить программное обеспечение – мы просто не можем рисковать. Нет никаких сведений о том, что последователи Зебедайи Норта приготовили в качестве следующей меры. Вредоносные программы могли скачать много месяцев назад.

– Верно. Хорошо, все это логично. Когда же сюда прилетит новый танкер?

– По этому поводу решение ещё не принято.

– Что? Мы не сможем работать без танкера. Я всегда считал глупостью, что он у нас один.

– Как только АЗЧ завершит оценку вероятности Зант-роя, мы рассмотрим проблему танкера на замену. До той поры придется справляться с обычными «Дедалами». Мне сказали, их можно переоборудовать и снабдить дополнительными баками, так что потеря не критична.

– Понятно. – Слушая её политический треп, Вэнс начал переживать, не использует ли вице-комиссар ситуацию, чтобы прикрыть себя в ущерб целям миссии. – Как быть с легионерами, которых мне отправили в качестве подкрепления, каково теперь их расчетное время прибытия?

– Простите, майор, но ГЕ закрыла портал Сент-Либры для любого движения. Легионеры так и не прошли.

– Они не могут закрыть его для персонала АЗЧ. Эти подразделения были направлены к месту службы.

– Их временно приписали к пограничному директорату ГЕ. Есть озабоченность по поводу того, что жители Хайкасла наводнят Ньюкасл, если через портал хлынет поток беженцев. Ясное дело, пропускать их можно только по итогам переговоров. Если это и будет позволено, то лишь нами и на наших условиях.

– Все это просто прекрасно, но как быть с нами? Мы тут остаемся почти беззащитными.

– Одна из целей этого звонка заключается в том, что я должна официально оповестить вас о сворачивании деятельности экспедиции. Вам следует приостановить все несущественные виды работ в Вуканге. Снабжение представляет собой проблему ближайшего будущего. Мы рассматриваем вопрос о частичной эвакуации, закрытии трех передовых лагерей и уменьшении персонала Эдзелла и Сарвара до бригад сокращенной численности, пока ситуация не улучшится.

На этот раз Вэнс с большим трудом сохранил спокойствие.

– Мы обнаружили пришельца неизвестного вида и происхождения, ради чего и затевалась экспедиция, а вы рассуждаете о её прекращении?

– Это не прекращение, полковник, а тактически обоснованный ход. Вы должны понять, обстоятельства изменились. И точных доказательств существования пришельца нет.

– У Эстер Кумбс вырвали сердце нечеловеческой лапой.

– Или сообщник Анджелы Трамело снова использовал их извращённый костюм, усиливающий мышцы. Мы ещё не знаем, в чем дело.

– А есть у вас теория по поводу того, как он тайком провез самого себя и усиливающий мышцы костюм на борту «Дедала»?

– Предположительно, тем же самым способом, каким двадцать лет назад пробрался в особняк Бартрама, – при помощи Трамело.

Вэнс выдержал паузу, чтобы взять под контроль свой гнев.

– Тогда позвольте мне все узнать. Дайте мне моих легионеров.

– В настоящее время это попросту непрактично. Простите, полковник. Придется подождать, пока разрешится ситуация с солнечными пятнами. До той поры мы вынуждены сражаться изо всех сил.

– Понятно. Спасибо, комиссар.

Вэнс закончил сеанс связи и тотчас же позвонил Вермекии.

– Так и знал, что ты позвонишь, – сказал тот.

– Ты должен добиться отмены её идиотских решений. Пришельцы здесь. Я могу подтвердить их существование. Подумай, что это значит. Вермекия, мы очень близки к разгадке!

– У вас там психи взрывают самолеты. С самим Сириусом происходит что-то немыслимо странное. И я даже не говорю о потенциально вероятном Зант-рое. Приходится определять приоритеты, Вэнс. Мне жаль.

– Проталкивание тех спутников через военный портал стоило по меньшей мере пару миллиардов. Мне нужен только новый «Дедал» – танкер на неделю и сотня легионеров. Сколько это будет стоить?

– Да знаю я, знаю. Меня это так же расстраивает, как и тебя. Обещаю, как только мы поймем, что происходит с солнечными пятнами, я добьюсь, чтобы тебе выделили нужные ресурсы. Но, Вэнс, я должен сказать, что с расследованием в Ньюкасле все обернулось не очень хорошо.

– Почему? Что случилось?

– Думаю, Скрупсис слил информацию Пассам, потому-то она срочно принялась искать прикрытие. Получены результаты допроса Эрни Рейнерта. Знаю, что сам генерал Шайкх их анализировал прошлым вечером.

– Что сказал Рейнерт?

– Досадно мало. В общем, какой-то неизвестный контролёр велел ему пойти в ту квартиру и прибраться за кем-то другим. Здешние мнения постепенно сходятся на версии о том, что это какая-то схема «Норт против Норта».

– А Эстер Кумбс?

– Не знаю, Вэнс, прости. Послушай, с учетом того, какие научные усилия сейчас предпринимаются по солнечным пятнам на Сириусе, ответ они получат скоро. Когда это случится, я достану тебе твоих дополнительных легионеров. До той поры проверь свои вертолёты и обеспечь надежную охрану периметра.

После завершения звонка Вэнс окинул взглядом маленький кабинет. Впервые после известия об убийстве в Ньюкасле он начал тревожиться. Он привык возглавлять миссии, но на этот раз было вовлечено слишком много политиков, и они всё сильно портили.

– Милостивый Боже, защити меня от их глупости…

Сид целую вечность мечтал об особенно тихом завтраке, проигрывал в уме воображаемую сцену, нечто вроде состоятельной идеальной семьи из двадцатого века, где дети за столом сидели прямо, не разговаривали и вежливо подчинялись родителям. Обычный завтрак в доме Хёрстов был, как правило, шумным, потому что Уильям и Зара жаловались и спорили из-за еды; поспешным, потому что семья по умолчанию куда-то опаздывала; в дурном настроении, потому что уставший Сид думал о работе.

Сегодня его желание сбылось. Оказалось, это совсем не приятно. Оба ребенка сидели и молча ели, не отрываясь от новостей. Стенные экраны в новой кухне показывали выпуск «Тайн-один», в котором с извращённым удовольствием собрали целый каталог картин, вызывающих тоску. Кингсвей, заполненный военизированными и бронированными отрядами пограничного директората ГЕ, усиленными легионерами АЗЧ, которые никого не пропускали. Разъяренные хозяева независимых лавок Последней Мили, угрожающие подать в суд на ГЕ, если она не откроет портал и не компенсирует им утраченную выгоду. За пределами Последней Мили с каждым часом росли толпы потенциальных беженцев и раздраженных фермеров-переселенцев. Местная полиция и агентские констебли их сдерживали. «Тандерторны» на большой базе АЗЧ в Тулузе совершали пробные вылеты. Пресс-секретари «Нортумберленд Интерстеллар» публиковали заявления о том, что поток биойля не претерпел изменений. Издевательский контраст с кадрами с другой стороны портала, которые показывали ещё более внушительные толпы, собирающиеся вдоль автострады А, где пробка из машин, фургонов и грузовиков растянулась на двадцать километров. Более тревожным был озаряющий все это свет. В небе горел красный Сириус, окруженный массивными завихрениями извилистого аврорального сияния. Сент-Либра теперь и впрямь сделалась чужеродным миром.

Сид прибыл на Маркет-стрит в восемь часов благодаря редкому утреннему движению. Универсальный код экстренной ситуации был все ещё в силе, но по пути к Офису-3 детектив заметил, что в здании определенно недостает персонала.

В офисе его ждала Тилли Льюис.

– У меня пока что нет для тебя места преступления, – сообщил он ей, садясь за свой стол. – Информация должна прибыть сегодня утром.

– Вот и славно, лапуля, – радостно сказала она. – Будет время заверить это.

На его сетке появилась иконка файла.

– Это ещё что?

– Заявление для суда.

– Эй, что я не так сделал-то? – воскликнул Сид.

– Не ты. Это связано со страховкой на случай взрыва гранаты. «Нортерн Форензикс» нужно, чтобы старший следователь по делу подтвердил, что на «Нортерн-Метро-Сервис» была официально возложена обязанность обеспечивать защиту и безопасность автомастерской Эрни во время нападения.

– A-а, ну да. Ладно, это я могу заверить. Оставь файл мне.

– Спасибо. Страховщики Рейнерта уже подали иск. Автомастерская разрушена, руины снесут; все оборудование уничтожено, а ведь внутри ещё были машины. Сумма кругленькая, в особенности если включить стоимость медицинских услуг для меня и моей команды. И «Нортерн Форензикс» точно не будет за это платить.

– Я понимаю. Ты уже в порядке?

Она ухмыльнулась и тряхнула густыми кудрявыми волосами.

– Конечно. А ты?

– Дети сегодня утром смотрели новости. Увиденное их испугало.

– Понимаю, что они чувствуют. Нелицензированные сайты говорят, что все размещенные в ГЕ войска АЗЧ переведены в режим боевой готовности. Ты что-нибудь знаешь?

– Столько же, сколько и ты. О’Рук все заседает с комитетом планирования действий в чрезвычайных ситуациях. Если начнется Зант-рой, в Ньюкасл хлынет поток беженцев из Хайкасла. Поэтому мы сегодня не отправили детей в школу. Хасинта осталась с ними дома.

– Наши пошли на занятия, но Натаниэлю до них две минуты, если все завертится. Преимущества работы дома.

– Не понимаю, почему АЗЧ ещё не разобрался, – признался Сид. – Они послали к Сириусу десятки спутников. Я думал, мы всегда можем заметить, как Зант коверкает пространство-время.

– Можем. Но солнечные пятна – не Зант-рой.

– Ну да, типа того. Это дело с самого начала было очень странным.

– Ты о своем расследовании? – спросила Тилли. – Каким образом нападение на автомобиль связано с солнечными пятнами на Сириусе?

– Не спрашивай, лады? Я проболтался.

– О чем не спрашивать? – Она ухмыльнулась. – Моя команда в столовой, ждут, пока ты сообщишь о месте преступления. Пойду-ка я к ним.

– Спасибо, Тилли. Я скоро тебе позвоню.

Когда она ушла, Сид развернул файл с заявлением для суда, открыл. На его сетке появился простой лист с данными. Он посмотрел на итоговую сумму иска и присвистнул. Такое придется отослать в правовой отдел вместе с логами за прошлый четверг, чтобы подтвердить, что передача автомастерской была подобающим образом авторизована, но Сид не сомневался, что никто не подкопается. Он инструктировал свою элку, как вдруг обратил внимание на один пункт в списке содержимого автомастерской.

– Охренеть!.. – потрясенно пробормотал детектив.

В файле, который ему дала Тилли, визуальных записей не было. Но поскольку его попросили заверить заявление, нет ничего предосудительного в том, чтобы самому проверить детали.

Сид вызвал визуальные логи ареста, и зонная консоль изогнулась вокруг его головы. Он погрузился в записи радужковых смартклеток разных офицеров и констеблей, смотрел их глазами, когда они ворвались в автомастерскую. Дёргающееся изображение продемонстрировало ему погоню за кем-то из работников. Полицейские, держа пистолеты двумя руками, обыскивали все помещения, где могли спрятаться люди. Он даже пару раз заметил себя. «Брюшко-то откуда взялось?» Через некоторое время Сид закрыл логи и выбрался из зоны. Довольно ухмыльнулся, ощущая себя куда более счастливым, чем имел право быть в этот день.

Йен ворвался в кабинет Сида в восемь тридцать.

– Он здесь!

– Давно пора, мать твою. Какую допросную нам дали?

Сид услышал низкий рокот – на площадку на крыше участка опустился вертолёт.

– Седьмую, – ответил Йен.

– Ладно, успокойся. Сейчас мы должны быть безупречными профи. Подумай о процедурах допустимости в суде.

– Ой, да знаю я, – уязвленным тоном ответил Йен.

– Расскажи остальным.

– Будет сделано, босс.

Сид встал, надел пиджак, поправил галстук и отправился поглядеть, что же принес ему Ральф.

Через пять минут он стоял в наблюдательной комнате допросной номер семь и смотрел на экран во всю стену, который показывал Эрни Рейнерта, с безучастным видом сидевшего за столом. Сид допрашивал сотни подозреваемых, знал все стадии: дерзость, панику, унылый признательный монолог, мольбы о понимании. Но Рейнерт напоминал зомби и не интересовался окружающим миром, а это кое-что новое. Сиду было очень неприятно смотреть на такое. Он хотел бы спросить, как тот Рейнерт, что существовал на прошлой неделе, – высокомерный и крутой бандит – превратился в этого. Но он знал, что спрашивать не стоит, потому что детали случившегося будут его мучить.

В любом случае, Рейнерт теперь официально под его опекой.

Он в порядке?

Ральф Стивенс, одетый в костюм и бесстрастный, как делец-финансист, понимающе кивнул.

– С мистером Рейнертом все хорошо. Он очень нам помог и отказался от присутствия адвоката во время допроса.

– Правда? И что же он сказал?

– Что ж, есть хорошие новости и плохие новости, – сказал Ральф. – Самое лучшее заключается в том, что он забрал тело из квартиры пятьсот семьдесят шесть Б в единограде Сент-Джеймс.

Сиду захотелось немедленно позвонить Йену и Тилли, спустить их с поводка.

– Откуда могли взяться плохие новости?

– Рейнерт не знает, кто послал его в Сент-Джеймс.

– Как он может не знать?

– Сид, он не знает. Информации не существует.

– Ну ладно, как же он получил задание избавиться от тела?

– Когда Эрни вышвырнули из «Секуритара», он продолжал общаться со старым начальником отделения, Кирком Корзони. У них была договорённость, в соответствии с которой Эрни получал приказы и инструкции по поводу некоторых важных заданий с неотслеживаемых адресов. Согласно записям вашего участка, Кирк Корзони связан с бандой «Красный щит». Он был посредником, который обеспечивал взаимодействие с корпорациями.

– И мы не можем его задержать, потому что…

– Его убили пять лет назад. Типичная бандитская разборка из-за сделки с токсом, которая пошла плохо.

– Но кто-то продолжает использовать этот неотслеживаемый адрес?

– Да.

– Ладно. И что же произошло?

– Все было примерно так, как вам уже удалось установить. Эрни позвонили в пятницу вечером и сказали, что в квартире пятьсот семьдесят шесть Б лежит труп, от которого надо аккуратно избавиться. Все позволяющие идентификацию улики устранить, смартклетки извлечь. Интересный момент: в предоставленной информации были сведения и о том, где находятся секретные смартклетки.

– Это очень детально, – сказал Сид. – Чтобы об этом узнать, надо иметь доступ в семейный архив Нортов.

– Понимаю, к чему вы клоните, но об этом нам сообщил Рейнерт.

– Ладно, продолжайте.

– Рейнерт немедленно позвонил своим четырем подельникам: Мойре Деллингтон, Честеру Хабли, Мюррею Блазчаке и Лукасу Кремеру.

– Мы уже задержали Хабли и Кремера, – сказал Сид. – Они работали в мастерской Рейнерта.

– Да. Весьма удобно, что они его законные наемные работники, это превращает их в сплоченную маленькую команду. Деллингтон и Блазчака всю субботу рвали городские тралы, Хабли и Кремер приготовили два такси. Хабли привел машину-приманку на нужное место в субботу, незадолго до полуночи. Остальное вы, в общем-то, знаете. Хабли пешком дошёл до приманки вечером воскресенья. Деллингтон, Блазчака и Кремер разными путями добрались до квартиры пятьсот семьдесят шесть Б в течение дня и начали уборку. Они раздели труп, извлекли смартклетки, срезали отпечатки. Так что, когда Рейнерт подогнал свое такси к Сент-Джеймсу, тело было готово, чтобы упаковать его в чемодан и увезти.

– Наверное, они были потрясены, когда вошли в квартиру и увидели, чей труп их там ждёт.

– Похоже, Деллингтон и Кремер хотели все бросить и уехать, но Блазчака убедил их остаться и приняться за работу.

– Понятно.

Сид велел элке собрать все доступные файлы по квартире 576-Б. На сетке радужковых смартклеток появилась информация о хозяйке. Он поджал губы при виде наложенного поверх Эрни Рейнерта изображения.

– Таллула Пакер. Я так понимаю, вы уже собрали на нее досье?

– Да. Двадцать пять лет, родители развелись одиннадцать лет назад, отцу принадлежит фирма по разработке программного обеспечения в Суффолке, мать владеет транснетовой компанией по поставке копчёностей. Училась в Университете Бата. Достаточно умна, чтобы попасть на ускоренную стажировку в «Нортумберленд Интерстеллар», и сейчас работает в их офисе по южной Европе, расположенном здесь, в Ньюкасле, аналитиком по спросу и распределению биойля. Помолвлена с неким Борисом Аттенсоном, банкиром. Образ жизни весьма традиционный.

– Аналитик? У них там есть какие-нибудь другие разновидности служащих?

– Сомневаюсь, – сказал Ральф. – Я других не встречал.

– Что-нибудь ещё?

– Множество мелких деталей, но общая картина ясна.

– Никаких признаков инопланетного монстра?

– Никаких, – признал Ральф.

– Ну что ж, давайте возьмёмся за дело.

Сид отправился в квартиру 576-Б, взяв Еву, Ральфа, четверых агентских констеблей и полную команду криминалистов. Абнер возглавил отряд, которому предстояло арестовать Мойру Деллингтон. Лорелль и Ари поехали за Мюрреем Блазчакой. Йену досталось задание привезти Таллулу Пакер.

– Будешь должен, – пробормотал Сид, когда её изображение появилось на большом стенном экране Офиса-3. Потрясенный Йен медленно кивнул, не отрывая взгляда от картинки.

Из служебного лифта на пятый этаж витой башни, стоявшей в восточной части единограда Сент-Джеймс, вышла внушительная процессия. Охранники здания, полицейские, команда Тилли, а за ними ехали пять дребезжащих тележек с оборудованием. Заинтригованные жители обходили их по широкой дуге. В коридоре у дверей квартиры 576-Б Сид надел одноразовый белый комбинезон, как и Ева, Ральф и все криминалисты. Он знал, что это напрасная трата времени; убийство, как ни крути, случилось три месяца назад. Но процедура превыше всего, так что он не возражал, хотя видел по лицам соратников, что все разделяют его раздражение. Когда они оделись, администратор службы безопасности Сент-Джеймса приказал двери открыться.

Тилли велела стайке восьминогих кибернасекомых, которые выкарабкались из тележек, отправляться в квартиру. В 576-Б были две спальни, ванная, кухня в нише и двухуровневая гостиная с видом на парк Лизес. Вся отделка с узорами; на туалетном столике и главном столе красовались свежие цветы. На полу из полированного дерева лежало несколько ковров. Все очень в стиле городской девушки, подумал Сид.

Кибернасекомые разбежались во все стороны, водя длинными усами-антеннами по полу, чтобы их трал из смартмикробов смог взять образец состава всего, к чему они прикасались. Два кибера забегали кругами по гладким серым плиткам прямо рядом с переходом к верхнему уровню гостиной. Насекомое побольше и с более выпуклым телом бочком подползло к ним и опрыскало область мелкодисперсным аэрозолем. Тилли приказала сети квартиры выключить свет и закрыть занавески. Направила на пол ультрафиолетовый фонарь. На паркете вспыхнуло большое пурпурно-белое пятно.

– Кровь, – радостно объявила Тилли. – И много. Эрни не солгал.

Неправильно радоваться, оказавшись на месте убийства, но Сид ощутил неимоверное удовлетворение, наконец-то взглянув на светящийся химический след. Пришлось столько трудиться и рисковать, чтобы попасть сюда.

– Что ж, хорошо, – сказал он. – Запечатайте квартиру. Мне нужна полная проработка, экспертизы, какие только есть. Мне нужен всесторонний криминалистический профиль.

Команда Тилли внесла оборудование с тележек, установила треножники с сенсорами сверхвысокого разрешения. Кибернасекомые брали пробы по углам гостиной. В других комнатах выпустили новые партии маленьких устройств.

Сид начал самостоятельно осматривать квартиру. На кровати в главной спальне было пестрое пуховое одеяло, которое разгладили и разложили сверху множество подушек, подобранных по размеру. Он покачал головой при виде этого зрелища и двинулся дальше – они с Хасинтой столько раз спорили из-за подушек и занавесок за эти годы. Туалетный столик тоже являл собой образец аккуратности, косметические бутылочки и тюбики были распределены по ящичкам и коробочкам. Он принялся открывать шкафы.

– Ева, проверь-ка это для меня, пожалуйста.

Она подошла ближе и заглянула в шкаф. Там было полным-полно бюстгальтеров.

– Что такое, босс? Стесняешься?

– Ой, да ладно тебе. Я многое готов делать для полиции, но копание в женском бельё в список не входит. Так что сообщи мне, если найдешь в каком-нибудь из этих шкафов перчатку с пятью лезвиями.

Ева улыбнулась ему из-под капюшона.

– Ладно, босс.

Сид отправился в ванную. Никаких сюрпризов, в шкафчике с лекарствами хранилось только разрешенное, включая три капсулы с токсом, в одной из них оказался бодрящий токс. Сид сочувственно усмехнулся, увидев его.

– Бедняга Борис, – пробормотал он.

– Две зубные щетки, – заметил Ральф, заглядывая ему через плечо.

– Точно. – Сид повернулся к криминалистам. – Упакуйте их, пожалуйста. Хочу, чтобы проверили ДНК. Давайте подтвердим, что все дело в том, что жених Борис тут ночует.

– Ну, что вы думаете? – спросил Ральф.

– Думаю, что я мог бы вам рассказать все об этом месте, просто прочитав наше досье по Таллуле. Молодая, одинокая, профи в области биойлевого бизнеса. Таких в этом городе уйма. Они все одинаковые.

– И что?

– Почему наш фальшивый Адриан пришел прямо сюда? Чем Таллула Пакер отличается от прочих девушек из этой категории? Вот на чем нам следует сосредоточиться. Почему она?

– Надо только спросить.

– Вот да, именно этим я и собираюсь заняться.

Сид вернулся на Маркет-стрит к одиннадцати. Отряды, посланные на задержание, справились. В каком-то смысле. Мюррей Блазчака отправил двух агентских констеблей в больницу с лёгкими телесными. Подбитый глаз Ари Норта продолжал опухать. Успокоить Блазчаку с помощью тазера сумела только Лорелль.

Как и все возвращавшиеся в Офис-3, Сид посмотрел на лицо Ари. Поморщился и ухмыльнулся.

– Ты в порядке?

– Сукин сын застал меня врасплох, босс.

– Это точно. Приложи лёд.

Мойра Деллингтон тоже угодила в камеру для задержанных. Как и Таллула Пакер.

– Йен с ней, – многозначительно заметил Абнер. – Работает.

– Уверен, он просто выполняет свой долг.

– Наверное, очень тщательно выполняет – он там целую вечность сидит.

Сид отказался от дальнейших комментариев и убедил себя, что не завидует.

– Борис Аттенсон внизу, – сообщила Дедра Фойстер. – С адвокатом. Выпендриваются перед дежурным сержантом.

– Серьезно? – задумчиво проговорил Сид. – О боже!

– Нам совершенно не нужны ошибки, связанные с допросом задержанных, – заметил Альдред Норт. – Только не сейчас.

– Верно, – неохотно согласился Сид. – Я сам их приведу.

Борис Аттенсон был ещё одним из тех, кого Сид мог безупречно описать, ни разу не встретившись. Высокий, с белокурыми волосами, которые в тридцать один уже начали редеть. Слегка полноватый, но не расплывшийся благодаря членству в старой университетской команде по регби. Бледная кожа с щедрой россыпью веснушек, увлажненная, чтобы противостоять дани, которую взимало корпоративное гостеприимство. Сшитый на заказ костюм из строгой серой ткани в полоску, ну просто бизнес-акула. Сшитая на заказ рубашка с модным высоким воротником, дополненная пурпурно-золотым корейским шелковым галстуком за триста еврофранков. Его дневной офисный наряд завершали кожаные туфли ручной работы, которые стоили, наверное, больше нового набора шин для «Тойоты-Дейон» Сида.

Сопровождавшая Бориса адвокатесса, Шантильи Сандерс-Ватсон, могла бы оказаться его старшей сестрой. Умной сестрой, поправил себя Сид, когда её профессиональная иконка-визитка появилась на его сетке. Партнер в «Раттиган, Эрандес и Сингх», юридической фирме, слишком хорошо известной тем детективам с Маркет-стрит, кому приходилось мучиться с делами, в которых фигурировали высокопоставленные личности. Те, кто мог себе позволить эту фирму, все равно что покупали билет из тюрьмы.

– Почему арестовали мою невесту? – требовательно спросил Борис.

– Она не арестована, – ответил Сид таким же тоном.

Банкир удивленно моргнул и бросил на Шантильи Сандерс-Ватсон взгляд, говоривший: «Помоги мне».

– Пожалуйста, детектив Хёрст, не могли бы вы сообщить мне статус мисс Пакер? – спокойно попросила адвокатесса.

– Она задержана в целях прояснения деталей нашего расследования. Мы получили её добровольное согласие с возможностью предоставления правовой помощи во время беседы.

– Ну конечно, ей нужен чертов адвокат! – взорвался Борис.

– Что за расследование? – спросила Шантильи Сандерс-Ватсон.

Сид взмахом руки обвел вестибюль участка, где вокруг стола сидели несколько напряженных и расстроенных родственников. Трое подозреваемых с эскортом из агентских констеблей ждали своей очереди на оформление.

– Возможно, вы предпочитаете обсудить это наверху, в защищённом офисе?

– Благодарю, – сказала Шантильи Сандерс-Ватсон.

Дежурный сержант нанес временную смартпылевую метку для доступа в здание на руки обоих посетителей, и они все вошли в поджидающий лифт.

– Пока что мы не считаем, что мисс Пакер совершила какое-либо противоправное деяние, – объяснил Сид. – Но таковое было совершено в её квартире.

– О чем вы говорите? – сказал Борис. – Я сам там был прошлым вечером. Ваши громилы ворвались в её офис и выволокли прочь, словно какую-нибудь рядовую преступницу. Вы хоть понимаете, как это повлияет на её репутацию?

– Хотите сказать, мистер Дарси отменит приглашение на ужин? – невинно спросил Сид.

– Послушайте, вы…

Шантильи Сандерс-Ватсон упреждающе положила руку Борису на плечо.

– Какое противоправное деяние?

– Убийство.

– Абсурд! Таллула никого не убивала. Вы отвратительны, намекая на её причастность к такому. Да я всю вашу проклятую контору засужу за клевету.

Сид больше не разговаривал с Борисом Аттенсоном.

– Я только что вернулся из её квартиры в Сент-Джеймсе, – сообщил он адвокатессе. – По оценкам криминалистов, там на полу было разлито по меньшей мере два литра крови. И они подтвердили, что это человеческая кровь.

– Понимаю. В этом случае мисс Пакер, безусловно, потребуется представитель во время любого допроса. Я затребую лог полицейского, который проводил арест, чтобы убедиться, что во время процедуры задержания не было оказано никакого недолжного влияния.

– Я все для вас подготовлю и передам, – пообещал Сид, страстно желая, чтобы не выяснилось, что Йен все проведенное в полицейской машине время пялился Таллуле на грудь. Зря он доверил ему это задание.

Таллулу Пакер определили в допросную номер четыре. Когда Сид подошел, Ральф и Ева стояли снаружи, а с задержанной оставались Йен и Альдред. Во плоти Таллула была такой же пугающе привлекательной, как и на изображениях в своих идентификационных файлах. Достаточно высокая, чтобы играть в университетской нетбольной команде, с круглым личиком, обрамленным густыми темно-рыжими волосами до плеч. Бордовая помада подчеркивала чувственность её большого рта, а темно-карие глаза полнились тревогой. Сид предположил, что она потела чистейшими феромонами, которые заполнили всю допросную, потому что только по этой причине профессиональный полицейский вроде Йена мог сесть на край стола, болтая с ней и обнадеживающе улыбаясь до ушей. По крайней мере Альдред демонстрировал сдержанность, сидя за столом в вежливом молчании.

Шантильи Сандерс-Ватсон одним заинтересованным взглядом вобрала всю сцену. Таллула быстро встала при виде Бориса, и они обнялись.

Йен предостерегающим жестом положил руку на плечо Аттенсона.

– Достаточно, сэр.

– Это моя невеста, кретин. Ты в порядке, дорогая?

– Все хорошо, – ответила Таллула бархатным голосом. – Правда.

– Мы впустили вас сюда из вежливости, сэр, – сказал Сид. – Теперь, когда вы увидели, что с вашей невестой все в порядке, вам придется подождать в нашем центре для гостей, пока эта беседа не закончится.

– Я останусь с Таллулой! – заявил Борис.

– Все в порядке, – вмешалась Шантильи Сандерс-Ватсон. – Дальше я сама.

Сид подозвал Еву и поручил ей выпроводить раздраженного Бориса из допросной.

– Я хочу знать, что вы делаете в полицейской допросной вместе с моей клиенткой, – спросила адвокатесса у Альдреда.

– Я аккредитованный юридический представитель моей семьи по этому делу, – спокойно ответил Альдред. – Я перешлю вам регистрационный сертификат.

– Будьте так любезны. – Она уставилась на Йена. – Вы используете новую технику допроса, детектив?

– Что?

– Акт ГЕ о задержании подозреваемых, принятый в две тысячи сто тридцать первом году, прямо предусматривает, что ни один допрос нельзя проводить с использованием пугающих мер. Вы определенно нависаете над моей клиенткой. Это может быть весьма угрожающим.

Йен закатил глаза и встал.

Шантильи Сандерс-Ватсон села рядом с Таллулой и ободряюще улыбнулась ей.

– Сейчас полиция нас оставит. Мы поговорим, и, если после этого вы захотите с ними побеседовать, я разрешу.

Сид и остальные вышли из допросной.

– Кто эта сука? – спросил Йен.

– Та, кого мы не называем сукой, – сказал Сид. – Мне нужно, чтобы ты подготовил свой официальный лог о задержании, снятый этим утром. Адвокатесса хочет его просмотреть.

– И визуальный тоже? – встревоженным тоном спросил Йен.

– Да. Я так понял, в кэше участка есть какие-то глюки. Проверь все, чтобы их было не слишком много.

– Я все понял, босс.

– Не могу поверить, что нам приходится это делать, – пожаловался Альдред.

– Нам бы не пришлось, – многозначительно заметил Ральф.

– До такого ещё не дошло, – сказал Сид. Образ опустошенного и несчастного Эрни, застывшего в ожидании в допросной номер семь, никак не выходил у него из головы.

– Одно свидетельство того, что Таллула причастна, – и она идёт со мной, – предупредил Ральф.

– Понятно, но сначала я хочу получить от нее все, что смогу. Она не крепкий орешек вроде Эрни.

– А вот адвокатесса – да, – уточнил Альдред.

– Её тоже устранят, если она начнет меня бесить, – сказал Ральф. – И тогда остаток допроса пройдет согласно авторизованной процедуре АЗЧ. – Он послал Сиду иконку. – Все подтверждено и готово, нужен только мой сертификат авторизации, чтобы пустить процедуру в ход.

Прошло ещё десять минут, но в конце концов Шантильи Сандерс-Ватсон вышла и сказала:

– Моя клиентка согласилась с вами поговорить, чтобы прояснить любые недопонимания по поводу её причастности к вашему делу.

Сид взял на себя руководство допросом, а Йен занял соседний стул. Сид был этим доволен – так ему не пришлось сидеть напротив неприветливой Шантильи.

– Вынужден спросить, где вы были в пятницу, одиннадцатого января этого года, – начал Сид.

Таллула подалась вперёд и нетерпеливо ответила:

– Мне даже не надо проверять личный лог. Мы были в Амстердаме, в маленьком отеле неподалеку от площади Рембрандта. У нас были длинные выходные.

– У нас?

– У меня и Бориса. Он праздновал. Его банк причастен к оформлению долговых обязательств в связи с новыми термоядерными станциями.

– Как долго вас не было?

– С четверга по понедельник.

– Мне нужны все детали.

– Конечно.

– И придется допросить мистера Аттенсона.

На самом деле Сиду этого не хотелось, он был уверен, что оба непричастны к убийству. Они были слишком обеспокоены и сбиты с толку, слишком возмущены тем, что он устроил им такое испытание.

– Я ему сообщу, – сказала Шантильи Сандерс-Ватсон.

– Хорошо. Это в интересах обоих клиентов.

– Вы когда-нибудь встречались с Адрианом Нортом-два? – спросил Йен.

– Нет. Никогда. А почему вы спрашиваете?

– Простите, не могу сказать, – ответил Сид. – Вы знакомы с другими Нортами-два?

– Разумеется, знакома, я на них работаю. Мы регулярно встречаемся.

– Понимаю. – Это был интересный ответ – как подозревал Сид, подготовленный Шантильи. – Есть ли причина, по которой Адриан мог прийти в вашу квартиру?

– Нет. Я же вам сказала, мы не знакомы. Это на его машину напали?

Элка Сида достала часть протокола допроса Эрни в АЗЧ.

– Похоже, люди, заметавшие следы после убийства, знали ваши личные коды доступа. Они, по большому счету, вошли спокойно, не подняв тревогу, не вызвав никаких вопросов. Кому вы давали коды?

– Только Борису.

– Прежние партнеры? Семья? Друзья?

– Нет. Только мы двое. Честное слово.

– Обслуга? Может, кто-то в прошлом году приходил ремонтировать холодильник?

– Нет. Всем этим занимается команда техобслуживания единограда. Если что-то идёт не так, я разрешаю допуск и охрана сопровождает их в мою квартиру. Это входит в стоимость аренды, В квартире нет тралов для обеспечения уединенности. Попасть внутрь тяжело, но там вы в полной безопасности. Мне это понравилось, я потому и выбрала Сент-Джеймс.

– Но любой из службы безопасности Сент-Джеймса мог попасть в квартиру? – спросила Шантильи Сандерс-Ватсон.

– Ну да, вдруг случится чрезвычайная ситуация.

– Спасибо. – Адвокатесса одарила Сида скромным взглядом победительницы. – А уборщики? Сент-Джеймс и их обеспечивает?

– Да, в мой договор входит уборка дважды в неделю. Они приходят, только когда я на работе.

– Выходит, множество людей могли прийти и уйти, когда никого нет дома? – спросила адвокатесса.

– Похоже на то. Я раньше никогда об этом не думала. Управляющая компания заверила меня, что среди персонала нет людей с криминальным прошлым. Они не берут на работу тех, у кого проблемы с законом.

– Спасибо, – сказал Сид, обращаясь к адвокатессе. – В какие дни приходят уборщики?

– В понедельник и четверг.

– Вы знакомы с кем-то из городского преступного мира?

– Вы не обязаны отвечать на этот вопрос!

Таллула робко улыбнулась.

– Я знаю многих людей из финансового сектора.

– Мы их тоже знаем, – согласился Сид. – А как насчет других?

– Нет, никаких гангстеров или кого-то в этом духе.

– Ладно. Таллула, медикаменты в вашей ванной комнате – люди, которые их продали, знают, где вы живёте?

Девушка сильно покраснела.

– Детектив, – предупредила Шантильи Сандерс-Ватсон, – слышите треск? Это ломается тонкий лёд у вас под ногами.

– Мы должны узнать, – заупрямился Сид. – В вашей квартире убили человека. Мы должны понять, почему для такого действия выбрали Сент-Джеймс.

– Я не знаю, – настойчиво проговорила Таллула. – Токе мы купили в клубе. Я никогда раньше не видела парней, которые его продавали. Видите, я честна. Все это для меня – настоящий кошмар.

– Ладно. Я понимаю, что требую от вашей памяти слишком многого, но вы случайно не заметили чего-нибудь необычного в тот период? В январе. Никто за вами не следил? Может, вы с кем-то постоянно сталкивались?

– Нет. – Таллула покачала головой; вид у нее сделался совершенно несчастный. – Ничего подобного.

– Когда вы вернулись домой после выходных в Амстердаме, в квартире не было ничего странного?

– Нет.

– Никто из бывших не угрожал?

– Нет.

– А работа? Вы связаны с коммерчески важной информацией?

– Не особенно. Я занимаюсь сбором данных и интерпретацией. Выводы подкрепляются расчетами ИИ. Думаю, они-то и представляют интерес для правильных людей.

– Значит, вы помогаете определить будущую стратегию компании?

– Полагаю, вы переоцениваете мою должность. Наше подразделение выпускает сотню рыночных предложений в неделю.

– Никто и никогда не связывался с вами по поводу ваших выводов, не выказывал интереса к вашим результатам, не предлагал вам денег?

– Нет. Я даже с Борисом об этих делах не говорю.

– У вас сохранился январский визуальный кэш? – спросил Йен.

– Нет. Я все стираю каждую неделю. Все говорят, что так надо.

– На будущее: это городская легенда, – сказал Сид. – Всем было бы куда спокойнее, если бы люди хранили визуальную память.

Он увидел, как Шантильи Сандерс-Ватсон насмешливо вскинула бровь. Но опровергнуть его утверждение она не попыталась.

– Кому вы сказали, что уезжаете на выходные? – спросил Йен.

Таллула надула щеки, силясь вспомнить.

– Точно не знаю. Паре сотрудников, наверное. Мне нужно было согласовать дни с боссом, так что он знал.

– Спасибо за сотрудничество, – сказал Сид. – Вынужден попросить вас остаться здесь, пока моя команда не проверит вашу историю. К сожалению, ваша квартира официально признана местом преступления. Криминалисты должны там все закончить к завтрашнему дню. Пока что могу предложить поселить вас в городском отеле.

– Спасибо. Я останусь с Борисом.

– Не причастна, – объявил Сид Офису-3.

Он смотрел на большой стенной экран, на котором застыло изображение Таллулы. На фото она была в милом синем платье, радостно улыбалась, её волосы блестели на солнце, словно в какой-нибудь рекламе шампуня.

– Брось это, – сказал он Рианне. – Но на случай моей нелепой ошибки пусть все файлы Таллулы по тем выходным в Амстердаме проверят и подтвердят. Надеюсь, мы избавимся от нее уже сегодня. – «Прежде чем она приведет в смятение кого-то ещё». – Йен, ты со мной. Следующим допрашиваем Бориса.

– Ну охренеть!..

Таллулу Пакер отпустили из-под ареста в четыре пятнадцать того же дня, с подкрепленным судом ограничением на перемещение, которое предписывало ей не покидать Ньюкасл в ближайшие две недели.

Команда сочла её алиби безупречным. Они с Борисом все это время провели в Амстердаме. Амстердамская полиция даже сумела раздобыть кое-какие логи, где они были вместе, тем самым подкрепив алиби.

– Тогда при чем тут её квартира? – спросил Йен тем же вечером, когда они с Сидом и Евой собрались у него.

– Люди, которые с ней работают, знали, что квартира будет пустой, – сказала Ева. – Её просьба о предоставлении выходных висела в штатной сети «Нортумберленд Интерстеллар». Тому, кто случайным образом искал подсадную утку, было нетрудно её найти. Я думаю, её выбрали просто для того, чтобы сбить нас со следа.

– Она уклонилась от ответа по поводу знакомства с Нортами-два, – заметил Сид. – Не отрицала его, но ответ был сформулирован двусмысленно.

– Да уж, мы знаем, чья это вина. – Йен открыл бутылку пива и передал Сиду.

– Ага. – Сид сделал глоток. – Я знаю, что ей полагался представитель, но «Раттиган, Эрнандес и Сингх»? Такого я не ожидал.

– Что ж, мы в курсе, кто все это устроил. Хрен по имени Борис.

Сид отсалютовал напарнику бутылкой.

– Прямо в точку, да-да.

– Как, черт возьми, придурок вроде него смог заполучить её? – возмутился Йен. – Она же красавица. Я никогда не видел такой прелестной девушки.

Ева и Сид обменялись понимающими взглядами.

– Одинаковое прошлое, и у него есть деньги, – сказала Ева. – Не такой уж исключительный случай. Забудь. Мы получили от нее все, что требовалось.

– Имя подлинного убийцы не помешало бы, – пробормотал Йен.

– Ты придираешься не к тем деталям, – сказала Ева. – Адвокатша и жених, конечно, засранцы, но только глянь, чего мы достигли. У нас есть место убийства. Если в этом деле и будет прорыв, то он случится благодаря криминалистам.

– Точно, – сказал Сид. – Знаете, ребята, я вами по-настоящему горжусь, всей командой, да-да. Нам достался абсолютный «глухарь», и мы его не бросили. Я и не ожидал, что мы продержимся больше недели, – и вот пожалуйста, у нас есть место убийства и команда чистильщиков.

– Но это, считай, наш потолок, – сказал Йен, – если оценивать вещи реально. Это корпоративная драка. Нам такое не расколоть. Была надежда, что Ральф вытянет из Эрни имя. Хрен его знает, что они делали с бедным говнюком, но, если бы ему было что-то известно, он бы признался. Это тупик.

– Нет. Я думаю, нам есть куда двигаться дальше, – сказал Сид. После утреннего открытия он весь день чувствовал себя очень уверенно. Теперь пришла пора им поделиться, и ему не терпелось.

– Не может она его любить, – продолжил Йен. – Не по-настоящему. Она слишком хороша для него. Она должна это понимать. Она может изменить свой выбор.

– Ага, – язвительно протянула Ева. – Босс, может, нам стоит подумать о том, что это не было случайностью? Что, если это корпоративное дерьмо связано с её работой?

– Сомневаюсь, что анализ распределения биойля имеет такое критичное значение.

– Она работает с закономерностями спроса и распределения. Разве картель один-одиннадцать был создан не для того, чтобы разрушить такие штуки?

Сид с трудом припомнил историю. Он видел транснетовые новости о картеле, когда учился в школе.

– Я думал, в тот раз производители вышвырнули с рынка спекулянтов.

– Но если наше дело корпоративное, то в его основе должен лежать биойль.

– Да. Наверное.

– Он её погубит, – сказал Йен. Он сидел на кухонной барной стойке, угрюмо уставившись на свои ноги. – Погубит такую девочку, это неправильно. Нельзя превращать кого-то вроде нее в корпоративную жену. Разве эта жизнь годится для нее?

– Йен, она не станет какой-нибудь трофейной женой, чтобы он смог хвастаться ею в гольф-клубе, понятно? Ты сам сказал, эта девушка себе на уме. Не переживай за нее.

– Что, если она не видит? Должен признать, он и впрямь гребаный обаяшка, этот сукин сын. Хватает одного взгляда, чтобы понять – трепаться умеет, двигаться умеет, и все такое. Вы же знаете, что они живут в кредит? Все эти банкиры. У них нет настоящих денег даже на вторичках. Они выживают за счет обещаний, которые не могут сдержать.

– Она знает, что мужчины лгут, – сказала Ева тоном, который свидетельствовал, что её чувство юмора скоро откажет. – Поверь мне, мы все это знаем.

– Да ну, ерунда. Он ей не пара.

– Йен! Давай об этом позже. У меня есть новость.

Ева и Йен уставились на Сида с таким удивлением, словно он выругался в церкви.

– Хасинта? – спросила Ева.

– Нет! Охренеть, хватит с меня двух детей. Нет, я про дело, про эту часть дела. Сегодня утром мне пришлось просмотреть записи из автомастерской Эрни ради Тилли. Я открыл твой визуальный лог, Ева.

– Мой?

– Ага. Ты зашла в сам гараж, в мастерскую.

– Только на минуту, пока мы ждали Рейнерта.

– Да, но там в дальнем конце стояла «Ковошу-Ватьта». И я уже видел машину такого цвета с такими же голографическими призматическими полосками; она сама по себе бросается в глаза, а если добавить полоски, то ошибиться невозможно. Боз был за рулем этого автомобиля на Последней Миле, когда мы облажались с наблюдением за обменом.

– Охренеть! – пробормотал Йен.

– Шерман каким-то образом связан с Рейнертом – в достаточной степени, чтобы Эрни давал напрокат машины таким, как Боз, – сказал Сид. – Каковы шансы, что у Рейнерта могли появиться связи с двумя людьми, которые настолько выше его в пищевой цепочке?

– Думаешь, Шерман и есть контролёр Рейнерта? – спросила Ева.

– По-моему, вероятность весьма велика. Возможно, Эрни не такой уж расходный материал, каким его считают ребята из корпораций.

– Что мы будем делать? – спросила Ева.

– К Альдреду мы с этим не пойдем, – сказал Сид. – Норты знают больше, чем говорят, по крайней мере некоторые. Что я хотел бы сделать, так это допросить Эрни по поводу его вовлечения в деятельность других банд. Теперь мы знаем, что связь есть, и надо раскрыть её законным образом, чтобы не скомпрометировать себя.

– Хорошая идея, босс, – сказал Йен.

– Да, – согласилась Ева. – Голосую «за».

– Спасибо. Другая возможность заключается в том, что я попрошу о помощи Ральфа – неофициально.

– Почему?

– Если Эрни не откроет нам лазейку к Шерману, понадобится что-то, что я смогу скормить АЗЧ напрямую. Ральф знает, как это делается. Я не буду упоминать о вас, ему нет нужды знать, чем мы занимались.

– Что ж, тут все зависит от тебя, босс, – сказала Ева. – Честно говоря, я удивлена, что АЗЧ ещё здесь. Они ведь понимают, что монстра-пришельца никогда не существовало.

– Тебе решать, друг, – поддакнул Йен. – Но если захочешь им сказать, что я тебя прикрывал, то скажи.

– Спасибо, но я вас к этому подтолкнул. Мне и рисковать, мне и страдать.

– Ну ладно. – Они подняли за это свои бутылки.

– Есть минутка? – тихонько спросил Йен Сида, когда Ева ушла.

– Конечно.

Сид немного подождал, глядя, как на лице Йена отражается странная мешанина чувств. Наконец его напарник сказал:

– Я хочу увидеть её снова.

– Кого? – автоматически переспросил Сид, а потом понял. – Охренеть, дружище, ты же не про Таллулу?

– Про нее.

– О, черт возьми! Ладно, послушай, Йен…

– Ты не понимаешь. Она невероятная. Как будто она та самая, безупречная женщина.

– Ладно, друг, – прежде всего, она помолвленная безупречная женщина.

– Всего лишь с… этим.

– Йен, послушай меня, ты не можешь вмешиваться в такие дела. Только не так, как ты обычно поступаешь.

– Не понимаю, о чем ты.

– Понимаешь. Чего ты сейчас от меня ждал, благословения? Я не викарий. Дружище, ты же знаешь, что не можешь приударить за ней.

– Почему нет? Почему не могу? Мы же не по правилам играем?

Сид одарил его откровенным предупреждающим взглядом.

– Мы пытаемся собрать побольше зацепок для расследования, чтобы получить результат. Но мы не пытаемся разрушить улики и надежность свидетеля.

– Я бы такого не сделал.

– Да ладно, Йен, ну хватит уже! Есть тысяча таких, как она.

– Не таких. Она, черт побери, изумительная. Горячая, как вулкан. Но дело не только в этом – она умная и смешная. Я ни разу не встречал такой женщины. Все может получиться. Да, ради нее я сделаю так, что все получится.

– Она потенциальный свидетель в самом большом деле, какое у тебя только будет.

Йен провел рукой по волосам, блестящим от средства для укладки.

– Знаю я про эту хрень. Но… да ладно тебе, босс, ты когда-нибудь видел такую девушку?

– Дерьмо! Ладно, слушай: что бы ты ни устроил, что бы ни сделал, пусть это будет после того, как дело закончится. Понял меня? Я не могу позволить, чтобы наши логи поставили под сомнение в суде.

– Я бы на такое никогда не пошел.

– Ну, тогда хорошо.

– Но ведь она правда такая? Она красивая.

– Ох, провалиться мне на месте за то, что я это говорю… да, она миленькая. Но не забывай, что она действительно может выбирать любого, кто ей нужен, и прямо сейчас ей нужен Борис. Если вмешаешься в это дело, напросишься на неприятности.

– Ага. Спасибо.

– Мне жаль. Жизнь иногда бывает полным дерьмом. С тобой все будет в порядке?

– Справлюсь.