В Москве клубится нынче снег, Пришла пора белеть порошам. Машины замедляют бег, И ветер бьет в лицо прохожим. Любя мороз, как москвичи, С тревогой думаю невольной: Хватает дров ли для печи В горах учительнице школьной? Еще я думаю про то: Тепло ль в больнице Касумкента? И есть ли зимнее пальто В Москве у каждого студента? Я взгляд бросаю из окна Сквозь набегающие дали, И на лице у чабана Я вижу тень его печали. Быть может, выбившись из сил, Он под седыми небесами На палку голову склонил С заиндевелыми усами. Ужель и там, у горных рек, Трава засыпана снегами И овцы разгребают снег Кровоточащими губами? Ужели нынче в январе Тур не берет в горах подъемы И бредит, гордый, на заре О маленьком клочке соломы? Но коль в трех метрах от жилья Он свесит голову понуро, Аварец не возьмет ружья, А сено вынесет для тура. Ужели там, где облака Бредут дорогою небесной, В безмолвье горная река Висит, застывшая над бездной? Я был актером.                 Мне ль не знать, Что, несмотря на пламя танцев, Не сладко пьесы итальянцев В холодном здании играть. Сейчас, быть может, среди гор Идет комедия Гольдони И перед выходом актер От стужи дует на ладони. Я взгляд бросаю из окна. Зима, но за ее погодой Мне вся Абхазия видна С ее изнеженной природой. Ужель, не страшный для берез, Опять придя в ее районы, Погубит северный мороз Неосторожные лимоны? Как тяжело наряд сейчас Нести бойцу погранотряда. Моя душа тепла запас Ему отдать сегодня рада. Своим теплом желаю я С друзьями честно поделиться. Прошу вас взять его, друзья, Оно вам может пригодиться.