Это снова снега замели, Или, может, видавшие виды, На конях белогривых вдали Из-за гор вылетают мюриды. Шапку сняв на пороге родном, Я стряхнул седину непогоды. И клубятся снега за окном, Словно годы, Мустай, словно годы. Быстро таяли календари. И хоть мы не менялись для моды, Что ты, милый мой, ни говори, Изменили и нас эти годы. Ошибались с тобой мы не раз, Ушибались, хмельны и тверезы, И прозревших не прятали глаз, Где стояли жестокие слезы. Помню: на сердце камень один Мы носили, покуда в разлуке Был с Кавказом Кулиев Кайсын, Переживший молчания муки. Книгу памяти перелистай, Распахни перед прошлым ворота. Мы с тобой повзрослели, Мустай, И мельчить мы не будем, как кто-то. Головам нашим буйным, седым Дерзких помыслов преданна свита, Мы уверенно в седлах сидим, Коням падавшие под копыта. На снегу раздуваем костер, Сторонимся сердец осторожных И не в каждый кидаемся спор: Слишком много их – пустопорожних. Любоваться собой недосуг, Нас зовет и торопит дорога. Не о славе – о слове, мой друг, Позаботимся нежно и строго. Поклоняясь любви и уму, Дышит время высокого лада. Сами знаем мы, что и к чему, И вести нас за ручку не надо. То окована стужей земля, То бурлят ее вешние воды. Наши лучшие учителя — Это годы, Мустай, это годы. Пишет нам из больницы в письме Боль, стихающая под бинтами, Грешник, кающийся в тюрьме, Исповедуется пред нами. Пишет пахарь и сеятель нам. Не уйдешь от прямого ответа. Годы мчатся под стать скакунам, Оседлала их совесть поэта. Скоро песни вернувшихся стай Зазвенят над разбуженной чащей. Хорошо, что ты рядом, Мустай, Верный друг и поэт настоящий!