Смеясь, встречает человек рассвет, И кажется, что день грядущий вечен, Но все-таки по множеству примет Мы узнаем, что наступает вечер. А вечером задумчив человек, Приходит зрелость мудрая и злая… Но я поэт.               День для меня — как век. И возраста я своего не знаю. Я очень поздно осознал свой долг, Мучительный, счастливый, неоплатный, Я осознал,                 но я вернуть не смог Ни дни, ни годы детские обратно. Себе я много приписал заслуг, Как будто время вдруг остановилось, Как будто я лучом явился вдруг Или дичком в саду плодовом вырос. Могу признаться, мама, не тая: Дороги все мои — твои дороги, И все, что прожил, — это жизнь твоя, И лишь твои всю жизнь писал я строки. Я — новорожденный в руках твоих, И я — слезинка на твоих ресницах. За частоколом лет мой голос тих, Но первый крик тебе доныне снится. Не спишь над колыбелью по ночам И напеваешь песню мне, как прежде. Я помню, как начало всех начал, Напевы ожиданья и надежды. Вхожу я в школу старую.                                      И взгляд Скользит по лицам — смуглым, конопатым. А вот и сам я, тридцать лет назад, Неловко поднимаюсь из-за парты. Учительницы руки узнаю — Они впервые карандаш мне дали. Теперь я книгу новую свою, Поставив точку, отпускаю в дали. О руки матери моей, сестер! Вы бережно судьбу мою держали, И вас я ощущаю до сих пор, Как руки женщин всей моей державы! Вы пестовали ласково меня И за уши меня трепали часто. В начале каждого большого дня Вы мне приветливо желали счастья. И вы скорбели, если вдалеке, В безвестности,                       я пропадал годами. И вы о жизни по моей руке Наивно и уверенно гадали. Вы снаряжали нас для всех дорог, Вы провожали нас во все скитанья. Мы возвращались на родной порог И снова говорили: «До свиданья». Когда коня седлает во дворе В неблизкий путь собравшийся мужчина, Его всегда встречает на заре Горянка с полным до краев кувшином. Чужая, незнакомая почти, Стоит в сторонке.                      Только это значит, Примета есть такая,                               что в пути Должна ему сопутствовать удача. Страна родная! Думается мне, Твой путь имел счастливое начало: Октябрь, скакавший к счастью на коне, С кувшином полным женщина встречала. Она стояла молча у ворот, Прижав к груди спеленатого сына, И время шло уверенно вперед И становилось радостным и сильным. Октябрь перед последним боем пил, Клинок сжимая, из кувшина воду… Быть может, потому так много сил И чистоты у нашего народа. Шел человек за нашу правду в бой, И мертвыми лишь падали с коня мы. Но, родина, ни перед кем с тобой Мы голову вовеки не склоняли. Не будет никогда такого дня, Всегда беду мы одолеем злую. И снова, низко голову склоня, Я эти руки женские целую.