Задача, стоящая перед переводчиком специальной литературы, всегда в каком-то смысле противоречива. С одной стороны, необходимо, чтобы книга была понятна читателю, то есть чтобы все использованные слова и выражения существовали в языке читателя. С другой - мысль, выраженная в оригинале, должна быть передана с абсолютной точностью: искажения могут привести к ошибкам при практическом пользовании книгой, поэтому иногда приходится сохранять авторское выражение, даже если на языке перевода оно звучит не вполне корректно.

Обычный путь, по которому в других условиях пошел бы и я, - создание своего рода перевода-комментария, который, будучи гораздо больше оригинала по объему, не пересказывает оригинал буквально, а объясняет на понятном читателю языке и в понятных ему образах, что именно имел в виду автор оригинала.

К сожалению, этот путь был для меня закрыт, причем сразу по двум причинам.

Во-первых, такой перевод практически не помогает изучению именно оригинала -они почти нигде не совпадают. Мы же, готовя это издание, не в последнюю очередь ориентировались на тех, кто все же старается читать религиозную литературу именно на иврите, но сталкивается с трудностями языкового и содержательного характера. Для этих людей наш перевод мог бы послужить своего рода подстрочником или словарем.

Во- вторых, работа с таким переводом предусматривает определенную степень доверия к переводчику, уверенность в том, что переводчик правильно понял намерение автора и адекватно его излагает. В нашем же случае доверие к переводчику изначально подорвано выходом в свет в 1994 году книги иерусалимского издательства «Шамир», заявленной как перевод «Кицур Шульхан Арух», но представляющей собой не более чем компиляцию галахических книг и обычаев любавического хасидизма, часто никак не связанное с текстом оригинала. Поэтому мы опасались, что любые переводческие «вольности» могут быть истолкованы как заведомая недобросовестность.

Вот почему нам пришлось полностью отказаться от идеи «подогнать» книгу под ментальность русского читателя, ограничившись максимально (с неизбежными скидками на различия грамматик русского языка и религиозного иврита, «языка мудрецов») точным переводом каждой фразы оригинала. Может быть, получившаяся книга и не будет читаться, как роман, зато относительно каждой фразы читатель может быть уверен - это именно та фраза, которую написал автор, мы ничего не добавили от себя и нигде не попытались подкрепить авторитетом рав Шломо Ганцфрида наши собственные обычаи.

Мы не хотели написать еще одну тенденциозную книгу «об иудаизме по-русски» - мы хотели предложить читателю познакомиться с той самой книгой, которую вот уже почти двести лет изучают в сшивах и к которой обращаются соблюдающие евреи.

В тех же местах, где, как мне показалось, без разъяснений не обойтись, я поместил их в скобки, поясняя, что это не текст оригинала, а мой собственный. И таких случаев очень немного.

Александр Кутуков