Великобритания и британцы
Англичане – это трусливая и одновременно храбрая нация. На Англию, как я считаю, сильно повлияло изобретение и использование пороха1.
* * *
Я не питаю вражды к англичанам, но враждебно отношусь к их цивилизации2.
* * *
Взгляните на историю Британской Империи и британской нации; любовь к свободе, как бы сильна она ни была, не даст ее народу, который не стремится взять ее своими руками3.
* * *
Убеждение в своем расовом превосходстве – страсть и почти религия среднего англичанина. Он даже ни от кого не скрывает это свое убеждение4.
* * *
Я не считал и не считаю англичан плохими в сравнении с остальными представителями рода человеческого. Я думаю, что они, подобно любому народу, способны на высокие поступки и побуждения и так же, как другие, делают ошибки5.
* * *
Расовые предрассудки, которые я наблюдал в Южной Африке, противоречили, как мне показалось, британским традициям, и я полагал, что явление это местное и временное. Вот почему я соперничал с англичанами в верности короне и трону6.
* * *
Точно так же, как слон не может мыслить понятиями муравья, невзирая на свои самые добрые намерения, так и англичанин не способен мыслить как индиец и тем более не может писать для него законы7.
* * *
Я знал о разнице в статусе между индийцем и англичанином, но не верил, что мы были низведены до уровня рабов. Я чувствовал, что в нашем приниженном положении большую роль играли отдельные английские чиновники, а не британская система управления. Мне думалось, что мы сможем любовью исправить этих чиновников, несмотря на все недостатки системы. Она в то время, в отличие от моих сегодняшних взглядов, не казалась мне невыносимой8.
* * *
Британская конституция такова, что если политика правительства либеральна, то все подданные ощущают великие блага либерализма. С другой стороны, если политика правительства становится деспотической и скупой, то все подданные тотчас ощущают на себе его тяжелую руку9.
* * *
Я открыл, что у Британской Империи есть определенные идеалы, в которые я просто влюбился. Один из этих идеалов заключается в том, что каждый подданный Британской Империи имеет массу возможностей приложить свою честь и энергию к любому делу, которое не противоречит его совести. Думаю, что это отличает правительство Британской Империи от всех прочих. Я, как вам всем известно, не люблю никакие правительства и не раз заявлял, что самое лучшее правительство – это то, которое действует меньше других. Я обнаружил, что правительство Британской Империи в наименьшей степени вмешивается в мою жизнь, и я готов ему подчиниться. Отсюда проистекает моя верность Британской Империи10.
* * *
Англичанин не станет тебя уважать, пока ты не начнешь ему сопротивляться. После этого он тебя полюбит11.
* * *
В свободную Индию англичане будут приезжать либо из любви к приключениям, либо из раскаяния. Они станут работать за небольшую зарплату и терпеть суровый индийский климат, вместо того чтобы быть бременем для нищей Индии, как это происходит сегодня, когда британцы назначают себе несообразно высокие зарплаты, живут с чисто английской экстравагантностью и даже пытаются воспроизвести здесь английский климат12.
* * *
В том, что касается бесстрастности, англичане намного опередили нас… Они не теряют присутствия духа ввиду опасности или надвигающейся катастрофы13.
* * *
Новости о разрушениях в Англии просто душераздирающие. Парламент, Вестминстерское аббатство, собор Петра и Павла казались вечными и бессмертными. И конца этому разрушению не видно14.
* * *
Я не желаю унижения британцам, а следовательно, и поражения, но мой разум отказывает им в какой бы то ни было моральной поддержке [во Второй мировой войне]15.
* * *
Британцы должны уйти. Я не говорю, что британцы хуже японцев… Я просто не желаю менять одного хозяина на другого16.
* * *
Британия часто наряжается в одежды притворства, обещая то, чего заведомо не собирается выполнять17.
Соединенные Штаты Америки
Когда приходят американцы и спрашивают, чем они могут нам помочь, я говорю им: «Если вы соблазните нас своими миллионами, то сделаете нас нищими и деморализуете. Но я согласен быть нищим и просить вас об одной милости. Одолжите нам ваших талантливых инженеров, агрономов и зоотехников. Попросите их послужить нам. Пусть они придут к нам не как господа и хозяева, а как добровольные и работящие помощники»18.
* * *
Американская традиция выделяет США из всех других стран как арбитра и посредника. При своих огромных просторах, невероятной энергии, недостижимом финансовом благополучии и разнообразном характере народа эта страна должна была уберечь мир от страшной бойни, которая сейчас происходит [Вторая мировая война]19.
* * *
Американцы не слушают никого, кроме самих себя; они носятся со своими знаменитостями… и идут своим особым путем. Трудно разлучить золотого тельца с поклонниками мамоны20.
* * *
Ошибкой для США и несчастьем для спокойствия во всем мире стало то, что Америка, вместо того чтобы работать – как она могла бы – для мира, ввязалась в войну [Вторую мировую]21.
* * *
Америка и Британия – великие страны, но их величие ничто по меркам остального бессловесного человечества – африканского или азиатского… Ни Америка, ни Британия не будут иметь права говорить о человеческой свободе и всем прочем до тех пор, пока не отмоют руки от грязи22.
* * *
Америка слишком могущественна в финансовом, интеллектуальном и научном отношении, чтобы ее могли подчинить какие-то другие страны – вместе или по отдельности. Поэтому я оплакиваю решение Америки броситься в горнило [Второй мировой войны]23.
* * *
[Ответ Стэнли Джонсу.] Я не знаком с американским народом, но дарю ему свою любовь24.
Советская Россия и коммунизм
Большевизм – это неизбежный результат современной материалистической цивилизации. Его неумеренное поклонение материи привело к созданию школы, стремящейся к материалистическому прогрессу, но утратившей всякую тягу к истинным целям жизни25.
* * *
Я пока не знаю точно, что такое на самом деле большевизм. У меня не было возможности его изучить. Я не знаю, принесет ли он благо России в долгосрочной перспективе. Но я знаю, что сегодня он опирается на насилие и отрицание Бога, и это меня отталкивает. Я не верю в короткий насильственный путь к успеху. Те мои друзья-большевики, которые обратили на меня свое внимание, должны понять, что, несмотря на то что я им симпатизирую и восхищаюсь их благородными побуждениями, я все же остаюсь бескомпромиссным противником насильственных методов, пусть даже служащих благороднейшей цели26.
* * *
Из того, что я знаю о большевизме, я могу заключить, что он не только не препятствует применению силы, но и прямо его санкционирует ради экспроприации частной собственности и установления коллективной собственности на все. Если это так, то я без колебаний скажу, что большевистский режим в его нынешней форме не продержится сколько-нибудь продолжительное время, ибо нельзя построить ничего долговечного на насилии27.
* * *
Не все коммунисты плохи, так же как не все члены партии Индийский национальный конгресс – ангелы. Таким образом, у меня нет предубеждения к коммунистам как таковым. Но я не могу разделить их философию в том виде, в каком они мне ее преподнесли28.
* * *
Что представляет собой коммунизм при его внимательном рассмотрении? Он означает создание бесклассового общества – это идеал, к которому и в самом деле стоит стремиться. Но я не хочу иметь дело с коммунизмом, если он пользуется силой для достижения этой благой цели… Идея неравенства, «высших и низших» есть несомненное зло, но я не верю в искоренение зла из человеческих душ острием штыка29.
* * *
Коммунизм русского типа, коммунизм, навязанный народу, был бы отвратителен для Индии. Если бы коммунизм пришел без насилия, его бы приветствовали от всего сердца, ибо тогда никто не стал бы владеть собственностью иначе, кроме как от имени народа и для народа30.
Германия и Гитлер
Я не верю, что немцы – враги рода человеческого, как о том пишет английская пресса, но не верю я и в то, что мир погибнет, если немцы победят в [Первой мировой] войне31.
* * *
Евреи были на положении неприкасаемых у христиан… Преследование евреев в Германии не имеет аналогов в мировой истории. Тираны прошлого никогда не доходили до такого безумия, какое демонстрирует сейчас Гитлер. Если б была возможна справедливая война против Германии ради прекращения бессмысленного преследования целой расы, то такая война была бы полностью оправданной. Но я не верю в войны32.
* * *
[Адольфу Гитлеру.] На сегодняшний день вы единственный человек в мире, способный предотвратить войну, которая повергнет человечество в одичание. Можно ли платить такую цену даже ради целей, которые представляются вам достойными? Не прислушаетесь ли вы к мнению человека, который достиг успехов, осознанно отказавшись от войны как от средства достижения каких бы то ни было целей?33
* * *
Я отказываюсь верить в то, что немцы равнодушно взирают на эвакуацию таких больших городов, как Лондон, из-за опасности их разрушения средствами, созданными людьми, которые наделены бесчеловечной изобретательностью. Они не могут равнодушно смотреть на уничтожение самих себя и своих собственных памятников34.
* * *
Что бы ни хотел продемонстрировать всем Гитлер, мы теперь знаем, чем оказался гитлеризм на деле. Он оказался голой беспощадной силой, облеченной в точную науку и примененной с научной безошибочностью. В таком виде сила почти неотразима. Гитлеризм невозможно победить таким же гитлеризмом. Это бы означало возведение его в энную степень и получение сверхгитлеризма. То, что сейчас происходит на наших глазах, есть демонстрация тщетности насилия, а значит, и гитлеризма35.
* * *
Я не думаю, что немцы как народ чем-то хуже англичан и что итальянцы тоже чем-то хуже их. Мы все изваяны резцом одного мастера, мы все члены одной огромной человеческой семьи, и я отказываюсь проводить различия между народами36.
Вторая мировая война
[Китайскому народу.] Японцы не в состоянии извратить вашу душу. Если китайская душа будет испорчена, то не японцы станут тому виной37.
* * *
Мою реакцию на эту войну можно описать одним словом: ужас. Но, как ни странно прозвучит то, что я сейчас скажу, мои симпатии в войне целиком и полностью на стороне союзников. Волей-неволей она превратилась в войну между демократией (в том виде, в каком ее создал Запад) и тоталитаризмом, воплощенным в личности господина Гитлера38.
* * *
Господин Гитлер сражается за расширение границ Германии, несмотря на то что ему посоветовали вынести свои претензии на рассмотрение беспристрастного суда. Гитлер с презрением отверг путь мира и выбрал путь меча. Мои симпатии вследствие этого на стороне союзников. Но мои симпатии не следует толковать как поддержку доктрины насильственной защиты даже праведного дела39.
* * *
Я молюсь не только за то, чтобы Британия и Франция выиграли войну, но и за то, чтобы Германия избежала разрушения40.
* * *
Я думаю, что правительство Франции проявило редкое мужество, склонившись перед неизбежностью и отказавшись от дальнейшего участия в бессмысленной бойне. Франция не могла выйти победительницей из схватки, для нее война была проиграна. Дело свободы оказывается мошенничеством, если ценой освобождения становится полное уничтожение тех, кто должен был воспользоваться плодами свободы. В этом случае продолжение войны обернулось бы бесславным удовлетворением пустых амбиций41.
* * *
Я призываю всех британцев к прекращению военных действий, не потому, что вы устали от войны, а потому, что война плоха по самой своей сути. Вы хотите уничтожить нацизм. Вы никогда его не уничтожите, равнодушно переняв его методы. Ваши солдаты убивают и разрушают точно так же, как убивают и разрушают немцы. Единственная разница, быть может, заключается в том, что вы не так тщательно это делаете, как ваш противник. Но со временем ваши солдаты приобретут такую же сноровку, как немецкие, а может, и лучшую. На других условиях вам войну не выиграть. Иными словами, вы должны будете стать более безжалостными, чем нацисты42.
* * *
Я считаю, что установление нового порядка окажется невозможным, если война будет доведена до конца или закончится полным истощением сил противников и перемирием43.
* * *
Если верить сообщениям прессы, то британцы благодаря своей выучке и доблести нанесли больший ущерб Берлину, чем нацисты – Лондону. Но что сделали простые немцы простым англичанам? За все плохое отвечают немецкие лидеры. Повесьте их во что бы то ни стало, но зачем разрушать немецкие дома и убивать мирных немецких жителей?44
* * *
Ужасающая методичность нацистского способа ведения войны заставляет народы думать, что ничто, кроме встречного насилия, не сможет остановить этот ужас. Я полагаю, такое встречное насилие приведет лишь к одичанию человеческой природы. Думаю, что ничто, кроме ненасилия, не способно вылечить нацистское насилие45.
* * *
Я пока не уверен, что демократии сделают мир лучше, после того как нанесут поражение фашизму. Возможно, демократы сами станут такими же, как фашисты46.
Война
Жуткая вспышка насилия, бушующего сейчас в Европе [Вторая мировая война], возможно, показывает, что Европа плохо поняла учение Иисуса из Назарета, сына мира, и что свет к ней, наверное, придет с Востока47.
* * *
Возможно, пройдет немало времени, прежде чем закон любви восторжествует в международных отношениях. Машина государственного управления, словно преграда, стоит между душами народов48.
* * *
Мы были обмануты временными, но блистательными результатами, достигнутыми в некоторых войнах49.
* * *
Все мы сознаем аморальность войны. Если я не готов преследовать моего противника, то еще меньше готов я участвовать в войне, особенно если я ничего не знаю об оправдании или о причине, толкнувшей людей к ней… Мне всегда было предельно ясно, что участие в войне неизбежно противоречит ахимсе50.
* * *
Война – это ошибка, война – это непоправимое зло… Она должна исчезнуть… Свобода, завоеванная кровопролитием или обманом, – это не свобода51.
* * *
Безудержно растущий милитаризм, под гнетом которого стонут погибающие в войне народы Запада… грозит распространиться и на восточные народы52.
* * *
Если продолжится безумная гонка вооружений, то она в конце концов приведет к такой бойне, какой до сих пор не ведала история. Если после бойни уцелеет какой-то победитель, то это будет означать смерть для победившего народа53.
* * *
Как только в мире будет изжит дух эксплуатации человека человеком, гонка вооружений станет рассматриваться как невыносимое бремя. Реальное разоружение невозможно до тех пор, пока народы мира не перестанут эксплуатировать друг друга54.
* * *
Ни одна причина, какой бы справедливой она ни была, не оправдывает бойни, ежеминутно происходящей сейчас в Европе. Я полагаю, что дело, требующее свирепствующей сегодня бесчеловечности, не может быть названо справедливым55.
* * *
Победы мира приносят больше славы, чем победы в войнах56.
* * *
Я уверен, что плоха всякая война. Однако если мы пристально рассмотрим мотивы противоборствующих сторон, то увидим, что одна из них права, а другая – нет. Я не верю в пользу военного насилия, но все же сторона, воюющая за справедливое дело, заслуживает моей моральной поддержки и благословения57.
* * *
Какая разница для убитых, осиротевших и лишившихся крова людей, были ли убийства и разрушения причинены во имя тоталитаризма или во имя свободы и демократии?58
* * *
Воин живет своей войной – наступательной или оборонительной. Он совершенно падет духом, если узнает, что его воинская доблесть никому не нужна59.
* * *
Можем ли мы оставаться равнодушными или испытывать порыв храбрости и жертвенности от перспективы задержать наступление противника ценой выжженной индийской земли и невиданных разрушений? Я не вижу никакой храбрости в уничтожении во имя наступления или обороны жизни и собственности. Я бы предпочел оставить урожай и дома противнику, но не уничтожать их, чтобы помешать ему ими воспользоваться. Есть жертвенность и храбрость в таком оставлении домов и урожая, если оно совершается не из страха, а потому, что я отказываюсь видеть в людях моих врагов60.
* * *
В военное время контролировать действия солдат должна гражданская власть, несмотря даже на то, что невоенные люди не так хорошо разбираются в стратегии, как генералы. Если британцы в Бирме хотят разрушить золотую пагоду, потому что она служит ориентиром для японских бомбардировщиков, то я скажу, что этого нельзя делать, ибо так будет разрушено что-то очень важное в душе бирманского народа61.
* * *
Я не могу равнодушно взирать на бойню, свирепствующую сегодня в мире. Я твердо верю в то, что взаимное уничтожение принижает достоинство человека62.
Сопротивление войне
Когда два народа воюют, долг поборника ахимсы остановить войну. Тот, кто не в силах исполнить долг, кто не имеет сил сопротивляться войне, может принять в ней участие, но при этом всем сердцем пытаться освободить себя, свой народ и весь мир от войны… С точки зрения ахимсы я не различаю военных и гражданских лиц63.
* * *
Я не делаю разницы между теми, кто держит в руках разрушительное оружие, и теми, кто работает в войсках под прикрытием Красного Креста. И первые, и вторые участвуют в войне и тем самым поддерживают ее и раздувают ее пламя64.
* * *
Каждый отдельно взятый подданный государства не может надеяться на то, что его частное мнение будет учтено во всех случаях. Власть не всегда права, но пока подданные доверяют государству, их долг – поддерживать его действия. Если же какой-то класс общества считает, что действия государства аморальны с религиозной точки зрения, то, прежде чем способствовать или препятствовать в их совершении, этот класс должен попытаться – даже рискуя жизнью – отговорить государство от его пагубного курса65.
* * *
Если мы хотим добиться реального мира во всем мире, если мы хотим объявить войне настоящую войну, то начинать надо с детей; если они вырастут в своей естественной невинности, то нам не придется бороться, нам не придется принимать бесплодные резолюции, мы будем идти от любви к любви, от мира к миру до тех пор, пока вся земля не окажется затоплена любовью и миром, которых – осознанно или неосознанно – жаждет все человечество66.
* * *
Если общество не хочет погибнуть в безумных столкновениях народов или в еще более безумных сражениях с нравственными основами жизни, то в борьбе с войнами большую роль должны сыграть женщины. Им следует делать это не по-мужски, как пытаются многие, а сугубо по-женски. Женщина не станет более гуманной, если начнет соперничать с мужчиной в его способности бесцельно уничтожать жизнь. Пусть привилегией женщины станет отучение заблуждающихся мужчин от их ошибок, которые могут уничтожить и женщин67.
* * *
Вероятно, вам не удастся даже попытаться отучить людей от войны, но в своей личной жизни вы можете придерживаться ненасилия во всей его сложности и отказаться от участия в войне. Когда обе противоборствующие стороны прибегают к насилию, очень трудно судить о том, какая из них заслуживает победы. Вы можете, конечно, молиться за успех правой стороны. Если вы сумеете подняться над насилием, то перестанете уклоняться от опасностей68.
* * *
Противник войны может судить о достоинствах воюющих сторон и желать успеха той из них, которая воюет за справедливость. Такие суждения будут способствовать установлению мира больше, чем позиция равнодушного стороннего наблюдателя69.
* * *
Человек, сложивший оружие, не обязательно поборник ненасилия70.
* * *
Мое сопротивление войне не заставляет меня мешать тем, кто желает в ней участвовать. Я очень хорошо понимаю этих людей разумом. Я показываю им лучший путь, но оставляю им свободу выбора71.
* * *
Я – противник всех войн72.
* * *
Солдат мира, в отличие от солдата, воюющего в окопе, должен посвящать все свое время борьбе за мир – как в военное, так и в мирное время73.
* * *
Те, кто во время войны ограничиваются уходом за ранеными в госпиталях, не освобождаются от ответственности за участие в ней74.
Мировое правительство
Настанет день, когда нам удастся распространить национальный закон на весь мир так же, как мы сумели распространить закон семьи на народ – большую семью75.
* * *
Изолированная независимость не есть конечная цель государств мира. Эта цель – добровольная взаимозависимость. Лучшие умы человечества желают не появления абсолютно независимых, воюющих между собой государств, но создания федерации дружественных, взаимозависимых государств76.
* * *
Всемирную федерацию можно создать только по всеобщему согласию77.
* * *
Построить всемирную федерацию можно только на фундаменте ненасилия78.