Индия
Индия должна научиться жить, прежде чем она сможет претендовать на гибель во имя человечества1.
* * *
Я никогда не подпишусь под суеверием, согласно которому все древнее по определению хорошее. Я также не верю, что любая вещь прекрасна, если она индийская2.
* * *
Свободная Индия не будет замкнутой, угрюмой и недовольной. Она станет сильной державой и использует свою мощь на благо человечества3.
* * *
Индийская культура не может быть названа индуистской, или мусульманской, или какой-то еще. Индийская культура – это слияние всех религий, и, кроме того, индийская культура – восточная по самой своей сути4.
* * *
Свобода Индии должна революционизировать представления людей Земли о мире и войне… Пробудившаяся Индия обращается к стонущему человечеству с посланием мира и доброй воли5.
* * *
[Индия] только тогда станет по-настоящему духовной страной, когда мы сможем показать миру больше истины, чем золота, больше бесстрашия, чем помпезной властной гордыни, больше милосердия, чем эгоистической самовлюбленности. Если только мы очистим наши дома, дворцы и храмы от скверны богатства и украсим их атрибутами нравственности, то мы сможем выдержать любую борьбу с врагами, не отягощая себя мощной армией6.
Независимость (сварадж)
Как только человек поймет, что не по-человечески подчиняться несправедливым законам, никакая тирания не сможет его поработить. В этом ключ к самоуправлению и независимости7.
* * *
Сварадж навеки останется недостижимой мечтой, если не будет создан неразрывный союз между индуистами и мусульманами Индии. Временное перемирие не годится для данной цели. Это должно быть сотрудничеством равных людей, уважающих чужую религию8.
* * *
Сварадж… означает полную свободу мнений и действий без вмешательства в право других на такую же свободу мнений и действий. Следовательно, он означает полный контроль самой Индией источников ее доходов и расходов без вмешательства любой другой страны9.
* * *
Сварадж – это свобода для всех, включая самых малых среди нас, делать все, что они считают нужным, безо всякого физического посягательства на их свободы10.
* * *
Сварадж заключается не в смене правительства… Он требует реального изменения души народа11.
* * *
Сварадж не может стать даром одного народа другому. Это сокровище должно быть добыто ценой лучшей крови народа. Сварадж станет плодом непрестанного труда и безмерных страданий12.
* * *
Под свараджем я имею в виду управление Индией с согласия народа, подавляющего большинства ее взрослого населения, мужчин и женщин, рожденных в стране или выбравших ее своим домом, людей, отдающих свой физический труд служению государству и зарегистрировавшихся в качестве избирателей… Сварадж будет достигнут просвещением масс и убеждением в их способности контролировать и направлять власть13.
* * *
На пути к свараджу нас ждет долгое и болезненно трудное восхождение… Оно невозможно без просвещения народа, то есть без просвещения масс, без пробуждения в них национального самосознания. Оно не произойдет мгновенно, как по мановению волшебной палочки. Оно будет осуществляться медленно и почти незаметно, как растет дуб14.
* * *
Самоуправление означает непрерывность усилий по сохранению независимости от правительства – будь оно иностранное или национальное15.
* * *
Откладывать социальные реформы до достижения свараджа – это значит не понимать его сути16.
* * *
Оскорбление любого порядочного представителя народа – еще одна капля в чаше оскорбления всего народа как целого17.
* * *
Одно лишь выведение английского языка из обихода – это еще не завоевание независимости. Она будет достигнута тогда, когда обычные деревенские жители осознают, что они сами творцы собственной судьбы и законодатели, принимающие законы через своих свободно избранных представителей18.
* * *
Обращение народа, который осознанно или невольно угнетал другой, более многочисленный, более древний и, без сомнения, не менее культурный народ, – это предприятие, ради которого можно пойти на любой риск. Я намеренно употребил слово «обращение», ибо претендую ни много ни мало на ненасильственное обращение британского народа, чтобы он увидел и осознал зло, причиненное им Индии19.
Отечественная промышленность (свадеши)
Свадеши – это тот присущий нам дух, который заставляет нас использовать для производства внутренние ресурсы, а не чужеземные20.
* * *
Если бы никакие товары не поступали в Индию извне, она давно бы уже стала страной, где текут молоко и мед… Индия может получить настоящую самостоятельность только тогда, когда все необходимое будет производиться внутри страны21.
* * *
Свадеши не сводится к надеванию по праздникам произведенных в Индии предметов туалета. Конечно, мы нарушаем дух свадеши, если носим импортную одежду, но мы нарушаем его и в том случае, когда просто сохраняем иностранный покрой22.
* * *
Индия – это страна, готовая жить и умереть за прялку. Всякая женщина может рассказать любопытному, что с исчезновением прялки ушло также счастье и процветание Индии23.
* * *
Мы ограничиваем себя в еде, чтобы больше тратить на одежду, и, таким образом, скатываемся во все более и более глубокую нищету. Мы погибнем, если такие промыслы, как прядение вкупе с ткачеством, идущие рука об руку с сельским хозяйством, исчезнут из наших деревень24.
* * *
Я бы использовал прялку как фундамент, на котором можно и должно построить процветающую деревенскую жизнь; я бы сделал прялку центром, вокруг которого вращались бы все остальные виды деятельности25.
* * *
В широком толковании свадеши – это использование только отечественных изделий, за исключением тех иностранных товаров, которые необходимы для защиты отечественной промышленности26.
* * *
Ручное прядение… предлагает немедленное, практичное и непреходящее решение ключевой проблемы, терзающей Индию, а именно вынужденного безделья подавляющего большинства населения страны в течение полугода из-за отсутствия какого-либо занятия, дополняющего сельское хозяйство, что, в свою очередь, приводит к хроническому голоданию масс27.
* * *
Чаркха – это не величайшее благо для наибольшего числа людей, это величайшее благо для всех28.
* * *
Я считаю, что надо любой ценой добиться производства большого количества домашней пряжи… Прялка с некоторых пор весело жужжит в моей комнате, и я могу без преувеличения сказать, что этот звук немало содействовал восстановлению моего здоровья. Правда, я готов признать, что эффект был скорее психологическим, чем физическим. Я с нетерпением жду того момента, когда весь мой наряд будет состоять исключительно из кхади. Моя задача – организовать производство домотканой одежды и найти способ широко продавать изготовленную таким образом кхади. Я ратую за эту форму свадеши, потому что так я смогу гарантированно занять полуголодных и наполовину безработных индийских женщин. Моя идея заключается в том, чтобы эти женщины пряли пряжу, из которой потом можно наткать полотна и сшить кхади – в нее мы оденем народ Индии29.
* * *
Я никогда не был сторонником запрещения иностранных товаров только лишь из-за того, что они иностранные. Мое экономическое кредо заключается в том, что полный запрет должен касаться импорта вещей, которые могут принести вред нашей отечественной промышленности. Это означает, что мы ни в коем случае не должны ввозить товары, которые способны в достаточном количестве производить дома. Я никогда не стану добиваться запрета на ввоз каких-либо товаров из-за злой воли или ненависти30.
* * *
Ручное прядение никоим образом не может конкурировать с промышленным и тем более не способно его вытеснить. Оно не имеет целью лишить работы ни одного человека, который может найти себе более прибыльную профессию, чем ручное прядение31.
* * *
Чаркха – это не новое изобретение, подобное автомобилю Форда; это новое открытие давно забытого. Так беспризорный ребенок находит свою потерянную мать32.
* * *
Мне грешно носить последний крик моды с Риджент-стрит, если я понимаю, что надевая созданное моими соседями – прядильщиками и ткачами, я не только удовлетворяю свои потребности, но и даю этим людям возможность покупать одежду и еду33.
* * *
Каждый ярд иностранного полотна, ввезенный в Индию, вырывает кусок хлеба изо рта наших бедняков34.
* * *
На мой взгляд, свадеши – это не бойкот импорта, объявленный из мести. Я рассматриваю его как достойный следования религиозный принцип35.
Национальные языки Индии и английский язык
(См. также раздел в главе 11.)
Английский – язык международной торговли; кроме того, это язык дипломатии. Английский – богатая литературная сокровищница, он позволяет нам проникнуть в западное мышление, познакомиться с западной культурой. Таким образом, некоторым из нас он действительно необходим. Такие люди должны заниматься торговлей, дипломатией и обеспечивать народ знаниями о лучших достижениях Запада в литературе, культуре и науке. Это вполне оправданное употребление английского языка. Но сегодня в Индии английский узурпировал то место, которое должны занимать в нашем сердце родные языки36.
* * *
Наивысшее развитие индийского ума и сознания должно стать возможным без английского языка. Это настоящее насилие над мужчинами и в особенности над женщинами Индии – укреплять и поощрять нашу молодежь в убеждении, будто попасть в высшее общество невозможно без знания английского. Это невыносимо унизительная мысль. Избавление от безумного увлечения английским – вот одна из главных целей свараджа37.
* * *
Из всех поразивших Индию предрассудков самым нелепым является мнение о том, что знание английского необходимо для усвоения идеи свободы и для обретения привычки к строгому и точному мышлению38.
* * *
Для меня невыносима сама мысль о том, что наши родные языки будут и впредь подавляться и вытесняться. Я не могу смириться с тем, что родители пишут детям, а мужья – женам не на своем родном языке, а по-английски. Я не хочу, чтобы хоть один индиец забыл родной язык, пренебрегал бы им или стыдился его; я желаю, чтобы ни один индиец не думал, будто не способен выразить свои сокровенные чувства и самые лучшие мысли на родном языке39.
* * *
Индийцы, которые учат своих детей с младенчества говорить и думать по-английски, предают себя и свою страну. Такие родители лишают детей их духовного и социального наследия, делают их неспособными к служению родине40.
* * *
Молодежь нации, чтобы остаться частью народа, должна получать образование, в том числе и высшее, на одном или нескольких местных языках. Юноши и девушки не сумеют установить живой контакт с массами, если свои знания получат посредством языка, чуждого народу. Кто сможет подсчитать неизмеримый вред, причиненный стране из-за того, что тысячи молодых людей были вынуждены потратить лучшие годы на совершенное освоение иностранного языка, которым им почти не придется пользоваться в обыденной жизни, – при том что, изучая его, они были вынуждены пренебрегать своим языком и своей литературой?41
Деревни и сельское хозяйство
Каждый раз, когда я слышу о возведении очередного дворца в каком-либо большом индийском городе, будь то в Британской Индии или в части страны, управляемой нашими местными вождями, я с горечью думаю: «О, эти деньги были отняты у земледельцев»42.
* * *
Нашего спасения можно ожидать только от крестьянина. Ни адвокаты, ни врачи, ни богатые землевладельцы не сумеют этого сделать43.
* * *
Крестьяне и рабочие воплощают собой Индию. Их бедность – проклятие и преступление Индии. Только их благополучие может сделать ее страной, пригодной для жизни44.
* * *
Движение молодых образованных людей в деревни есть попытка установления здорового контакта с деревенским людом тех, кто, воспламенившись духом служения, захотел поселиться в деревне и служить своими знаниями народу45.
* * *
Настоящая Индия живет не в нескольких крупных городах, а в 700 000 деревень46.
* * *
Если вы начнете искренне говорить с индийскими крестьянами, то, несомненно, сразу заметите, насколько мудры их речи. За грубой наружностью вы обнаружите кладезь духовности47.
* * *
Землевладельцы должны воспользоваться шансом. Надо дать им возможность прекратить быть праздными рантье. Они должны стать доверенными лицами и преданными друзьями своих арендаторов48.
Неприкасаемость
Мы никогда не достигнем свараджа, если не избавимся от яда неприкасаемости, отравляющего индуистскую часть индийского общества. Сварадж останется пустым словом, если мы будем и дальше держать во тьме пятую часть населения страны, сознательно отказывая этим людям в плодах культуры49.
* * *
Я никогда не мог примириться с неприкасаемостью и всегда считал ее уродливым наростом… Неприкасаемость противна разуму и инстинкту милосердия, жалости и любви. Религия, требующая уважения к корове, не может настаивать на жестоком отношении к человеческим существам, на бойкоте целого угнетенного класса. Индуисты никогда не заслужат свободы и никогда ее не получат, если не освободят свою благородную религию от позорного пятна неприкасаемости. Так не станем же отрицать Бога, отказывая одной пятой нашего племени в правах равного участия в его жизни!50
* * *
То, что неприкасаемость существует даже среди самих неприкасаемых, демонстрирует факт, что зло невозможно ограничить какими-то рамками, его смертельный яд беспрепятственно распространяется повсюду. Существование неприкасаемости среди неприкасаемых – еще одна причина для культурного сообщества индуистов как можно скорее избавиться от этого проклятия51.
* * *
Мне очень больно сознавать, что даже теперь, спустя пять лет после начала активной пропаганды против неприкасаемости, находятся образованные люди, поддерживающие этот безнравственный и злой обычай. То, что уверенность в справедливости неприкасаемости может гнездиться в голове образованного человека, не добавляет истинности такому убеждению, но лишний раз приводит в отчаяние, ибо укрепляет нас во мнении, что сам факт получения образования ничего не прибавляет ни характеру, ни способности здраво мыслить52.
* * *
Если бы мне пришлось родиться заново, я желал бы стать неприкасаемым, чтобы на своей шкуре ощутить беды, страдания и притеснения этих людей и чтобы затем я изо всех сил старался освободить себя и их от жалкой доли. Вот почему я всегда молился о том, что если мне суждено родиться заново, то пусть я буду рожден не брамином, не кшатрием, не вайшьей или шудрой, а именно неприкасаемым53.
* * *
Некоторые толкуют об отмене физической неприкасаемости, другие говорят о праве неприкасаемых пользоваться общественными колодцами, посещать школы и храмы. Но на самом деле надо идти еще дальше. Надо полюбить неприкасаемых как самих себя, чтобы каждый раз, когда вы их видите, вы могли бы почувствовать себя одним из них54.
* * *
Для меня неприкасаемый в сравнении с нами есть на самом деле хариджан – человек Бога, в то время как мы – дуриджаны, люди зла. Мы получаем огромную радость от того, что неприкасаемые, занимаясь тяжким трудом и пачкая руки в нечистотах, позволяют нам комфортно жить в «чистоте». Только мы, и никто больше, ответственны за все недостатки и пороки, в которых обвиняем неприкасаемых. Мы тем не менее тоже можем еще стать хариджанами, но это случится только тогда, когда мы покаемся в своих прегрешениях против них55.
* * *
Мы находимся слишком близко к сцене, на которой разыгрывается трагедия, и поэтому не понимаем, что язва неприкасаемости давно переползла предписанные ей границы и теперь подрывает моральные устои всей нации. Общественную атмосферу пропитывает девиз «Не прикасайтесь ко мне!». Я уверен, что если мы разберемся в сути, в источниках этого явления, то очень скоро забудем о кастовых и религиозных различиях и уверуем в то, что неделимы не только индуисты, что то же самое относится ко всем ветвям религии – к мусульманам, сикхам, парсам, иудеям и христианам, веры которых суть не что иное, как побеги одного и того же дерева, ибо религий много, а Религия – одна. Я хочу, чтобы мы извлекли именно такой урок из нашей борьбы с неприкасаемостью. И мы извлечем его, если проникнемся истинным религиозным духом и непреклонной решимостью56.
* * *
Храмы и другие культовые сооружения собственность не только ортодоксов, но и всех индусов. Следовательно, сама идея запретить части индуистов посещать храмы есть проявление насилия. Потому требуется вмешательство законодателей, для того чтобы защитить фундаментальные права этих людей57.
* * *
В глазах Бога, создавшего всё в мире, все Его создания абсолютно равны. Если бы Он хотел неравенства высших и низших, мужчин и женщин, Он бы сделал это неравенство видимым, как сделал видимым неравенство между, скажем, слоном и муравьем. Но Бог беспристрастно наделил всех людей одним и тем же строением тела и одними и теми же естественными потребностями. У нас нет никакого права смотреть свысока на других людей, которых мы почему-то считаем ниже себя58.
* * *
Неприкасаемости не должно быть не только в отношениях среди индуистов; не должно быть никакой неприкасаемости между индуистами, христианами, мусульманами, парсами и остальными… именно неприкасаемость со всеми ее скрытыми формами разделяет нас и делает жизнь неприятной и трудной59.
* * *
Отношение «Не прикасайтесь ко мне!», которое уродует в настоящее время индуизм, я считаю болезненным наростом на нем. Оно выдает в его носителях твердолобость и слепое высокомерие. Такое отношение отвратительно как духу религии, так и светской морали60.
* * *
Смысл борьбы с неприкасаемостью заключается не только в том, чтобы мы начали прикасаться к таким людям. На самом деле у этой борьбы намного более глубокий смысл61.
* * *
У меня нет никакого желания рождаться заново, но если мне все же суждено появиться на свет еще раз, то я хотел бы оказаться среди неприкасаемых, чтобы разделить их тяготы и получить возможность бороться за их освобождение62.
Каста (варна)
Варнашрама [кастовая система], по моему мнению, искони присущ человеческой природе, индуизм просто придал ей научный вид. Принадлежность к варне не привязана к рождению. Человек не может произвольно изменить свою варну. Не подчиняться требованиям варны – это значит нарушить закон наследования. Однако разделение на бесчисленное множество каст есть вольность, допущенная доктринерами. Вполне достаточно четырех каст. Четыре класса определяют призвания людей, но ни в коей мере не ограничивают и не регулируют социальные взаимоотношения между ними. Все рождаются на служение Богу: брамины служат Ему своими знаниями, кшатрии – доблестью, вайшьи – торговлей, а шудры – физическим трудом. Варнашрама призывает к самоограничению, сохранению традиций и сбережению сил63.
* * *
Варна не имеет ничего общего с кастой. Каста – это уродливый нарост, подобный неприкасаемости, на теле индуизма. Но разве не видим мы таких же уродливых наростов на теле христианства и ислама? Боритесь с кастовостью всеми силами и любыми средствами. Покончим с чудовищем касты, рядящимся в одежды варны!64
* * *
Допущение превосходства одного человека над другим – грех против Бога и человечества. Так, каста, если она обозначает различие в социальном статусе, есть зло65.
* * *
Я не верю в пользу каст в современном смысле данного понятия. Это все равно нарост, препятствие прогрессу66.
* * *
На самом деле никаких варн не существует, так как принцип деления на варны давно перестал работать. Современное состояние индийского общества можно охарактеризовать как анархию, а четыре варны присутствуют в нем лишь номинально. Если уж говорить о варнах, то сейчас в Индии на самом деле существует только одна варна на всех, на мужчин и женщин: мы все стали шудрами67.
* * *
Варна – это не набор прав и привилегий; варна предписывает только обязанности и долг. Никто не может освободить нас от нашего долга, если только мы сами не уклоняемся от его исполнения68.
* * *
Я убежден в том, что каждый человек рождается с определенными природными наклонностями. Каждый рождается с определенными ограничениями, которые он не в силах преодолеть. Исходя из этих ограничений и был выведен закон варны. Он устанавливает сферы деятельности для людей с теми или иными склонностями69.
* * *
Каста не имеет ничего общего с религией. Кастовость вредна также для духовного и национального роста и развития70.
Семейные дела
(См. также раздел в главе 9 и раздел в главе 13.)
Индуизм не считает матримониальный статус важным для спасения. Брак – это такая же случайность, как и рождение71.
* * *
Помощь престарелым и больным родителям первый долг взрослых сыновей. Они не должны жениться, если это помешает им содержать родителей… Молодым людям не следует тем не менее потакать всем капризам неумных и невежественных родителей. Известно, что те могут требовать деньги на показные вещи, вовсе не нужные для поддержания жизни, или на неуместные траты по случаю свадеб дочерей72.
* * *
Мы не должны расходовать не единой пайсы на соблюдение бессмысленных и суеверных обычаев – таких как, например, кастовые обеды или престижные браки. Каждая свадьба и каждые похороны становятся непомерным финансовым бременем, ложащимся на плечи семьи. Мы должны отказаться от привычки считать такие действия актами самоотречения и самопожертвования. Это зло, которому надо противостоять мужественно и решительно73.
* * *
Обычай заключения чрезвычайно ранних браков есть нравственное и физическое зло. Он подрывает нашу мораль и ведет к вырождению нации74.
* * *
Бог индуизма скорее простит молодому человеку женитьбу вне его касты, нежели изнасилование двенадцатилетней девочки75.
* * *
Всякий молодой человек, делающий величину приданого условием заключения брака, дискредитирует свое образование, позорит страну и оскорбляет женщин… Надо сформировать активное общественное мнение, порицающее разлагающее влияние приданого, а также молодых людей, пачкающих руки его золотом. Этот обычай подлежит полному искоренению. У родителей невест должна перестать кружиться голова от ученых степеней, полученных в английских университетах. Отцы и матери не должны жалеть усилий на то, чтобы вырваться из узкого мирка своей касты, отречься от провинциальности и найти действительно достойных женихов для своих дочерей76.
* * *
Культура индуизма заблудилась в дебрях чрезмерного подчинения жены мужу и требует полного растворения личности женщины в личности ее супруга. В результате мужья подчас узурпируют в семье власть и злоупотребляют ею, что низводит их до уровня животных77.
* * *
Я страстно желаю полной свободы для наших женщин. Мне отвратительны ранние браки. Я дрожу от негодования, когда вижу девочку-вдову, я прихожу в ярость, когда наблюдаю, как овдовевший муж с животным безразличием заключает следующий брак. Я осуждаю преступное равнодушие родителей, которые воспитывают неграмотных и невежественных дочерей с единственной целью – выдать их замуж за какого-нибудь богатого жениха78.
* * *
Девочка десяти-пятнадцати лет, не бывшая полноценным партнером в так называемом браке, не видевшая в глаза своего так называемого мужа, вдруг объявляется вдовой. Но на самом деле она не вдова. Это злоупотребление понятием, это святотатство… Индуизм не считает такие случаи вдовством79.
* * *
Вдова имеет точно такое же право на повторный брак, что и вдовец. Осознанное вдовство считается в индуизме бесценной добродетелью, а вынужденное – проклятием80.
* * *
Девочек учат английскому языку, чтобы выгоднее выдать их замуж81.
Гуру
Я верю в институт гуру, но в наши дни миллионам людей приходится обходиться без них, потому что очень трудно найти сейчас в одном человеке сочетание совершенной чистоты и совершенной учености82.
* * *
Лучше блуждать во тьме и на ощупь, продираться сквозь ошибки, искать путь к Истине, чем довериться человеку, который «не знает, что он ничего не знает»83.
* * *
Я верю в индуистское понятие о гуру и в его важность для духовной самореализации. Думаю, что есть большая доля правды в утверждении, что получить истинное знание нельзя без гуру. Несовершенного учителя можно терпеть в мирских делах, но не в делах духовных. Только совершенный провидец заслуживает почетного звания гуру. Следовательно, этот человек должен непрерывно стремиться к совершенству. Становиться гуру должны только достойные. Право каждого – постоянно стремиться к совершенству. В этом стремлении уже содержится награда. Все остальное – в руках Бога84.
* * *
Думай о Боге как о своем гуру85.
Объединение общин
Если индуист считает, что Индия должна быть населена исключительно его единоверцами, то он живет в стране снов. Индуист, мусульманин, парс и христианин, выбравший Индию своей родиной, – все они соотечественники, и они будут жить в единстве, хотя бы даже в своих корыстных интересах. Нигде в мире религиозная принадлежность не может быть синонимом национальности, такого никогда не было и в Индии86.
* * *
Я не вижу пути достичь чего-либо важного в нашей больной стране без сердечного единства между индуистами и мусульманами. Я убежден в непосредственной возможности такого единства, потому что оно естественно, потому что оно необходимо обеим общинам и потому еще, что я верю в доброту человеческой природы87.
* * *
Истинное индуистско-мусульманское единство требует, чтобы мусульмане не просто из политических соображений, не по необходимости терпели индуизм, но чтобы частью их религии стало уважение к тем, кто считает свою религию истинной. Того же самого мы вправе ожидать и от индуистов, которым следует с почтением относиться к религиозным убеждениям других, какими бы отталкивающими ни казались эти воззрения самим индуистам88.
* * *
Я искал дружбы с добрыми мусульманами и очень хотел постичь образ мыслей людей этой религии, завязывая контакты с самыми чистыми и патриотичными их представителями… В Южной Африке не было истинной дружбы между индуистами и мусульманами. Я никогда не упускал возможности устранять препятствия на пути объединения. Не в моем обыкновении ублажать людей лестью или за счет самоуничижения. Однако мой южноафриканский опыт продемонстрировал, что именно в вопросе единства индуистов и мусульман моя ахимса подвергнется самому суровому испытанию. Я до сих пор убежден в этом89.
* * *
Уверенность в том, что совместные трапезы и межконфессиональные браки [между индуистами и мусульманами] необходимы для роста национального самосознания, есть предрассудок, заимствованный на Западе… Если братья и сестры могут жить в нежнейшей дружбе между собой, не помышляя о браке, то я не вижу препятствия к тому, чтобы моя дочь смотрела на мусульманина как на брата, а он на нее как на сестру… Я был бы в отчаянии и отказался бы от всякого культивирования дружеских отношений с миром, если б мне пришлось признать право каждого молодого человека в мире предложить руку и сердце моей дочери… Я считаю, что индуисты и мусульмане не могут заключать между собой браки и при этом продолжать исповедовать каждый свою религию90.
* * *
Истинная красота единства индуистов и мусульман заключается в том, что каждый остается верным своей религии и при этом они вместе сохраняют верность друг другу… Единство индуистов и мусульман… зиждется на единстве их целей и на общности бед. Достичь этих общих целей можно, если разделить беды и проявить взаимную терпимость91.
* * *
Оскорблять чужую религию, делать необдуманные заявления, говорить неправду, разбивать головы невинным, осквернять храмы и мечети – это отрицание Бога… Истинным покаянием для мусульманина будет воздержание от причинения зла его индуистскому брату, а истинным покаянием для индуиста можно считать воздержание от причинения зла его брату-мусульманину. Я не прошу ни первых, ни вторых поступиться хотя бы йотой религиозных принципов, пусть их вера будет истинной92.
Пакистан
(См. также раздел в главе 1 и раздел в этой главе.)
Теория «двух народов» – лживая теория93.
* * *
Как человек, проповедующий ненасилие, я не могу силой воспрепятствовать планируемому разделу страны, если на этом настаивают мусульмане Индии. Но я никогда не стану сторонником такой вивисекции. Я использую все методы ненасильственной борьбы, чтобы воспрепятствовать разделу. Он будет означать, что напрасным оказался труд многих поколений индуистов и мусульман, живших бок о бок в единой стране. Раздел – это неверный шаг. Вся моя душа восстает против признания того, что индуизм и ислам представляют собой антагонистические культуры и учения94.
* * *
Пакистан не может быть хуже иностранного господства95.
* * *
Разделение Индии на два государства хуже воцарения анархии. Это нетерпимая вивисекция, и не потому, что сам я индуист… Разрежьте меня заживо, прежде чем вы разрежете Индию96.
* * *
Я считаю неверным шагом… разделять людей из-за их религии, которая склонна к изменениям97.
* * *
Если можно разделить напополам живой организм, то можно разделить и Индию98.
* * *
[Обращение к Джинне.] Разрежьте пополам меня, но не делайте этого с Индией99.
Миссионерская деятельность
(См. также разделы и в главе 1.)
Я не вижу благоразумия, смирения и доброй воли у миссионеров, отождествляющих себя с народными массами Индии100.
* * *
Христианские миссионеры приходят в Индию в тени или, лучше сказать, под защитой временной власти, а это создает непреодолимый барьер между ними и народными массами101.
* * *
Один мой друг-миссионер, с которым я познакомился в Южной Африке, до сих пор пишет мне письма, в которых спрашивает, как мои дела. Я всегда отвечаю ему, что, насколько я могу судить, у меня все в порядке102.
* * *
Вы, миссионеры, являетесь в Индию, думая, что пришли в страну язычников, идолопоклонников, в страну людей, не знающих Бога… Вы являетесь сюда, чтобы найти причины несчастий индийцев и искоренить эти причины. Но я надеюсь, что вы способны трезво оценить увиденное, и если Индия может что-то вам дать, то вы не заткнете уши, не зажмурите глаза и не ожесточите свое сердце, а примете все хорошее103.
* * *
Миссионерам следует изменить свое отношение. Сегодня они говорят людям, что у них нет иного спасения, нежели Библия и вера в Христа. Это обычная практика – опорочить чужую религию и предложить свою как единственную, способную принести спасение. Такое отношение надо в корне пересмотреть. Пусть они явятся к людям и примут их такими, каковы те есть, пусть попытаются сделать индуистов лучшими индуистами, а мусульман лучшими мусульманами. Пусть миссионеры работают в деревнях, пусть увидят все самое хорошее в жизни народа и перестанут предлагать что-либо, несовместимое с ней. Это сделает труд миссионеров более действенным, люди перестанут относиться к их словам с недоверием и враждебностью. Миссионерам следует идти к индуистам в качестве не снисходительных покровителей, но таких же людей; миссионерам не пристало делать одолжения, им надлежит служить народу и работать среди простых людей104.
* * *
Пусть мои друзья-миссионеры помнят, что не кто иной, как один из самых христолюбивых христиан, Альберт Швейцер, дал уникальное определение христианству, когда отказался «от проповеди и от лекций» и похоронил себя в Экваториальной Африке, чтобы искупить долги Европы перед этим континентом105.
* * *
Христианские миссии небезупречны. Если бы я обладал законодательной властью, то официально запретил бы прозелитизм. Он представляет собой причину многих напрасных классовых конфликтов, которых можно было бы избежать, и изжоги и самих миссионеров. Но я готов от души приветствовать здесь людей любых национальностей, приехавших для того, чтобы бескорыстно служить Индии. В индусских домах приход миссионеров обычно рассматривают как нарушение спокойствия семьи, являющееся в обличье новой одежды, манер, языка, еды и питья106.
* * *
Большие и богатые христианские миссии в Индии сослужат ей хорошую службу, если смогут ограничить свою деятельность гуманитарной помощью и отказаться от конечной цели обратить всю страну или, по крайней мере, невежественных крестьян в христианство и разрушить социальный порядок, который, несмотря на многие его недостатки и пороки, с незапамятных времен выдерживает натиски враждебных сил как изнутри, так и извне. Хотим мы – и миссионеры – того или нет, но истинное в индуизме переживет века, а ложное рассыплется в прах. Всякая живая вера, если она желает уцелеть, должна иметь в себе силы для постоянного обновления107.
* * *
Миссионерам я хочу сказать: забудьте, что вы пришли в страну язычников. Помните, что индийцы так же ищут Бога, как и вы. Просто почувствуйте, что не надо внушать им ваши духовные блага, и разделите с ними свое материальное богатство, которого у вас намного больше, чем у них108.
* * *
Миссионеры в Индии подвержены двойному заблуждению. Во-первых, они полагают, что лучше других людей знают, как надо жить; а во-вторых, они думают, будто то, что они считают лучшим для себя, будет лучшим и для всего остального мира. Хочу попросить миссионеров проявить большее смирение109.
* * *
Я уверен, что у американских миссионеров найдется много дел и в Америке110.
* * *
Американские и британские деньги, вложенные в миссионерские общества, принесли больше вреда, чем пользы. Нельзя одновременно служить Богу и мамоне. Я же боюсь, что служить Индии послали именно мамону, а Бог отстал где-то на полпути. Но отмщение все равно остается в Его руке111.
* * *
Дар исцеления насквозь пропитался духом коммерции, потому что у исцеляющих появилось чувство, что в благодарность за такие услуги люди, принимающие их, примут и Христа. Но почему служение не может быть наградой само по себе?112
* * *
Прозелитизм под маской гуманитарной помощи – это, мягко говоря, весьма нездоровое явление. Народ очень им недоволен. Религия в конечном счете дело сугубо личное, оно касается души. Почему я должен менять веру, только потому, что врач, исповедующий христианство, вылечил меня от какой-то болезни, или почему доктор ожидает от меня отступничества, если я нахожусь под его влиянием? Разве оказание медицинской помощи само по себе не может быть наградой и источником удовлетворения? Почему я, занимаясь в учебном заведении христианской миссии, должен выслушивать христианские проповеди? По моему мнению, такая практика не возвышает, а наоборот, вызывает подозрения и даже скрытую враждебность. Методы обращения должны быть, как жена Цезаря, выше подозрений. Веру невозможно дать как материальную вещь. Она внушается языком сердца113.
* * *
Я не против обращения, я против его современных методов. Обращение в наши дни стало обычным бизнесом114.
* * *
Во-первых, я предложил бы вам, христианам, миссионерам и всем прочим, строить свою жизнь по образу Иисуса Христа. Во-вторых, практикуйте свою религию без фальсификаций и послаблений. В-третьих, проявляйте любовь, сделайте ее вашей главной силой, ибо любовь – это суть христианства. В-четвертых, изучайте нехристианские религии, проявляйте к ним больше сочувствия, ищите в них что-то хорошее, чтобы вообще лучше относиться к людям115.
* * *
Не говорите о нем [о христианстве]. Роза не нуждается в разговорах о ее аромате. Она просто источает его и этим привлекает к себе людей. Не говорите о своей вере, живите ею, и люди придут к вам, чтобы увидеть источник вашей силы116.