Все эти маневры крыс оказались искусной засадой или просто так совпало, тоже бывает. После того, как к нам на выручку подошли орки, распинывая замешкавшихся крыс, раздался резкий и очень громкий отрывистый писк, почти на уровне ультразвука, что очень неприятно ударило по ушам. После такого ультразвукового сигнала на нас опять пошла волна, и если раньше я считал, что мы попали, то теперь мы точно попали, и не ногой в какашку, а с головой окунулись в экскременты нужника.

На нас двигались не те жалкие мелкие крысы, а настоящие монстры крысиной братии. Там крысы с хорошую дворнягу были не редкостью, а чуть ли не нормой, и это не самые крупные из особей, что собирались нами пообедать. Пришлось в экстренном порядке уносить свои ноги обратно на автобус, уже ни о каком прорыве, даже с орками, никто не заикался, все понимали, что они точно собьют с ног и порвут как тузик грелку. Вот если бы один на один или хотя бы на десяток таких тварей, то можно говорить о победе или прорыве, но не при таком соотношении сил – один на много. Крыс было столько, что под ними невозможно было разглядеть и клочка земли! Подходило только одно слово: дохрена и ещё чуть-чуть. Извиняюсь за мой французский, но других слов не подобрать.

Ловушка была построена грамотно, и сейчас пути отхода контролировали крупные крысы со мутантами во главе отрядов. Если мне не изменяет память, то в какой-то игрушке были похожие твари, и они там назывались то ли Скавены, то ли Скейвены. Так вот, эти прямоходящие и хвостатые твари командовали своими четвероногими собратьями и постоянно передвигались.

Забравшись на крышу автобуса и готовясь отразить нападение крыс, мы обнаружили неприятный сюрприз. Они не захотели, как в первый раз, штурмовать сначала воду, а затем нас. Они решили провести осаду по всем правилам фортификации. Сначала засыпать ров – и для этой цели огромные полчища крыс тащили всевозможный мусор и кидали его в воду, а затем разворачивались и опять бежали за новой порцией мусора. Самые мелкие и молодые особи плохо поддавались командам – то ли из-за своего скудоумия, то ли из-за своей молодости, – не слушая командиров, постоянно пытались до нас добраться, тем самым поставляя мне топливо. Их все активно ловили и оглушали, а потом, связывая друг с другом за хвосты, подвешивали на какую-то железку, вытащенную прямо из воды. Пока все занимались заготовкой топлива для моего «мано-реактора», я активно расставлял свои заклятья по периметру воды, защищая нашу единственную преграду между крысами и нами. Если им удастся её засыпать, то нам придёт в гости писец. Он и так уже активно машет нам лапкой: «ждите, и я сейчас приду», как будто кто-то из нас будет ему рад. Хотя рано или поздно крысы всё равно заполнят ров, это понимали все.

Наш водоём таял на глазах, а мои скромные потуги приносили свои плоды в виде трупов крыс, но эти капли не расстраивали нападавших, они воспринимали погибших собратьев как десерт, и за пару секунд разрывали их на части и съедали. Это не поднимало наш боевой дух, у архаровцев уже появилась обреченность в глазах, они ясно понимали, что в обыкновенной одежде их моментально сомнут и съедят, причем живьем.

Я же, как маньяк или автомат, спешил обложить заклинаниями максимальное количество территории и, на секунду входя в медитацию, заново перерабатывал бессознательные тушки крыс в безжизненные, а затем снова на ноги, расставлять заклинания.

По-моему, я даже стал чуть быстрей их произносить, но усталость меня подкашивала. Больше на чистом упрямстве держался и, покачиваясь, произносил заклинание за заклинанием.

«Стоп, – сказал я себе. – Надо остановиться и отдохнуть или я, не дожидаясь крыс, свалюсь от банальной усталости».

– Что, выдохся? Отдохни и будем пробиваться. – Ко мне подошёл десятник и, сказав это, сел рядом на крышу автобуса. – Мне очень жаль, но нам здесь не продержаться и твоими людьми придется пожертвовать. Нам и так сильно повезет, если мы сами прорвёмся. Я тут заметил, что можно попытаться прорваться не напрямую в город, а в сторону реки, а там уже по руслу можно передвигаться. Это наш единственный шанс.

– Я их не брошу, – устало ответил я. Что-то во мне поменялось, какой-то максимализм последнее время так и пёр из меня.

– Ладно, гори всё оно синим пламенем, тогда сделаем так: ты встанешь в начале клина, слева и справа будут стоять орки, а в середине уже твои. Но учтите: кто отстанет пусть умирает молча, – сказал он, при этом глядя на архаровцев. У тех в глазах сначала погасла обречённость, а затем загорелась отчаянная решимость русского человека, что не сулила ничего хорошего тем, кого они считали своими врагами.

– Снимайте одежду, – приказал я своим архаровцам и, видя в их глазах непонимание, добавил: – Сделаем прощальный хлопок дверью. Спалим свалку к чертям собачьим, а одежда так и так вас не защитит. Но уходить, не сказав спасибо, невежливо, – ухмыльнулся я кровожадно.

– Думаешь, загорится? – спросил с сомнением в голосе десятник.

– Полыхать будет мама не горюй, сколько я сушил тут всё своими заклинаниями, да и дождя давно не было.

Раздев ребят, под их недовольные взгляды я создал стандартное заклятье и забросил туда их тряпки, что раньше назывались одеждой. После атак крыс их по-другому и не назвать, пусть просушатся, а то ребята успели вспотеть, и не раз, да и кровушкой пропитали одежонку, как своей, так и крысиной братии.

Да, моё войско постепенно скатывалось к каменному веку, вон и сейчас стояли в труселях на босу ногу. Хотя не, обувка все-таки была, и при этом они держали в руках кровавые обрезки труб, сами были в кровоподтеках и представляли собой жалкое зрелище.

– Долго ещё? – спросил с нетерпением орк. – Ещё минут пять-семь, и они закончат засыпать наш «крепостной ров» и пойдут на штурм нашего «форта Байярд».

– Вытаскивайте одежду и поджигайте её и эту чертову свалку к чертям собачьим, – отдал команду я.

Признаю, идея с поджогом была не очень удачной, а может, просто плохо реализованной. Свалка не просто загорелась, она заполыхала, и огонь стал распространяться с невероятной скоростью. Вот только какой-то гений раскидал горящие тряпки в разные стороны и тем самым поджёг всё вокруг нас, а мы попали из огня да в полымя.

В общем, пока раскидывали горящие тряпки, пока строились для прорыва, время было потеряно. Мы не учли просто огромного количества всяких тряпок и бумаги вперемешку с различными кусками пластика и целлофановых пакетов, что и так начали бы тлеть от моего заклинания. Плюс, хоть и лёгкий, но был ветер, который погнал огонь мама не горюй. При таком раскладе все планы пошли коту под хвост. Пришлось срочно с крыши спускаться и прятаться в автобусе. Только там была относительная возможность дышать. Вода в самом автобусе поднялась уже чуть повыше седалищного нерва, хотя что тут удивляться: закон Архимеда в действии, не тот, что после сытного обеда полагается поспать, а тот, что «тело, опущенное в воду, вытесняет равный ему объем воды».

Крысы много мусора натаскали, вот уровень воды и поднялся, что в данном случае играло нам на руку, охлаждая воздух и нас заодно, одновременно затрудняя штурм крысам.

Но недолго птичка польку танцевала, и наше одиночество в автобусе тоже длилось недолго. В него нагло полезли хвостатые и борзые безбилетники. Ладно, если бы обычные зайцы, сели себе в сторонке и не отсвечивали, так нет, им подавай самые лучшие места и наши тушки на десерт. Ага, сейчас, только трубу достану и начну распределение пассажиров согласно купленным билетам.

Крысиное ледовое побоище, точнее, избиение. Крысы метались в панике: повинуясь приказу крысолюдов, кидались на нас с бесстрашием льва, но через мгновение начинали метаться по водному пятачку, а многие бросались прямо на огонь, стремясь, по всей видимости, к своим гнездам, что сейчас во всю ивановскую горели.

Тут, видать, встретились две взаимоисключающие команды, которые они не могли не выполнить. Первая шла от крысолюдов – атаковать нас, вторая была чем-то вроде инстинкта самосохранения, и она гласила: нет гнезда – нет точки возрождения, а без неё нет их относительного бессмертия. Вот они и метались между желанием защитить гнездо и приказами командира. По крайней мере, мне такое объяснение поведению крыс представлялось правдоподобным.

Пока крысы метались, мы делали свою кровавую работу по уничтожению их поголовья. Расстояние, разделяющее нас и огонь, постепенно сокращалось. Мы уже не видели ничего из-за дыма и копоти. Натиск крыс становился всё яростней, мы уже побросали наши позиции в автобусе и сейчас стояли небольшими кучками, плотно прижавшись спинами друг к другу. Так и забавлялись под дружный русский мат, крики боли тех, до кого добрались, да писк умирающих крыс. Не знаю, сколько длилась битва в автобусе. В какой-то момент на нас напали сами главари крысиного войска. Это уже была атака отчаянных. Да и что они могли сделать толком, если из воды торчали только их головы? Они были в мгновение ока схвачены и отфигачены, затем связаны и в угол поставлены. Не в смысле наказаны, а просто там удобней всего было присматривать за ними. Угла как такового не было, его заменил каркас заднего сиденья. К нему и были прикручены крысы, пришлось использовать вместо верёвок проволоку.

Когда жар от огня достиг нас, вода уже была не прохладной, как когда мы в неё первый раз окунулись, а уже ближе к горячей и к тому же поменяла цвет на ярко-красный от пролитой крови, и не только крысиной, но и нашей. Досталось всем по полной программе. Лично мне они хорошо так крылья погрызли, эти юркие твари умудрялись просовывать свои наглые морды в специальные отверстия в доспехах, где я мог прятать крылья во время боя, и там основательно их покусали. Хорошо, что защитная чешуя не дала нанести действительно серьезный урон, но крылышки и без этого чесались и зудели. Не пострадали разве что орки в своих консервных банках. У них наверняка щелей в доспехах не было, только в шлеме пара дырок, и то лишь для дыхания и глаз, ну, может, ещё в стыках, но туда крысы не добрались. Больше всех пострадали архаровцы: на них не было ни одного места, где бы хвостатые и ушастые твари не попробовали их на вкус. Сейчас они смывали с себя кровь, хотя вода и сама не отличалась чистотой. Видок у нас был еще тот, все в крови и копоти от пожара.

Наконец пожар немного угас, и освободилась дорога к городу. Я отправил архаровцев в город за демонами. Надеюсь, они послушаются и придут сюда. Уберу я своих архаровцев от греха подальше, пусть займутся своим здоровьем, заодно и крысолюдов утащат в город с собой, потом будем разбираться с ними.

– Фух, я уж думал, мы здесь и останемся, – сказал Сергей, десятник орков. – Надо уходить, пока огонь не погас и они не вернулись, – предложил он, нервно оглядываясь на свалку. Там уже вовсю крысы старались и очищали весь мусор до самой земли перед наступающим огнём в надежде остановить пожар. Всем этим концертом командовал огромный крыс с рогами на голове. Вот все говорят, что рога – это подарок от жены, ан нет, рога – это символ власти, и жены здесь совсем ни при чём.

– Ну вы можете идти, но лично я не собираюсь бросать тут свои трофеи. Что, я зря столько натерпелся? И если мы сейчас вот всё бросим и просто уйдём, то получается, что нас напугали крысы, и тогда конец нашей репутации непобедимых, – выпалил я, размазывая сажу на лице.

– Репутацию на хлеб не намажешь и шкуру ею не заштопаешь, – возразил Сергей мне, потирая прикушенную щеку.

– Тут ты не угадал. Посмотри вокруг, всё так или иначе держится на ней, возьми к примеру шмотки, тачки или даже оружие. Вещь с лейблом стоит в разы дороже, и ты, покупая что-либо, уже смотришь не только на саму вещь, но и на производителя, часто предпочитая купить не ту вещь, что чуть дешевле, но не уступает по качеству, а часто и превосходит, а аналогичную или даже чуть хуже, но с лейблом и дороже. А насчёт на хлеб не намажешь… так людям с репутацией платят больше, чем людям без репутации. Законы рынка, мать его за ногу, – выругался я в сердцах. – Ты что, сейчас хочешь бросить живые деньги?

– Ну, они не совсем живые… Ладно, давай по-быстрому, собираем и валим отсюда, – согласился он, передернув плечами.

Мы взяли корпус какой-то легковушки и, перевернув её на крышу, заделали окна и двери. Где фанерой, а где и листом жести, а затем закидали её тушками крыс.

Не знаю, сколько мы набили тушек, но в корпус накидали с горкой, нехилой такой горкой. И если бы не мои вернувшиеся демоны, то мы не утащили бы такую импровизированную тачку.

А так мы возвращались не побитыми шавками, а победителями мусорной кучи. Кто не верит, вон лежат трофеи, и это не нас выпустили из окружения, а мы сами доблестно отбили нападение многочисленного противника, заманив его в ловушку, уничтожили часть противников, а другую пожгли. Ну и пусть эта часть оказалась мизерной по сравнению с той, что сейчас активно пытается потушить пожар, но никто об этом не знает. Да и это была всего-навсего разведка боем, и лично я собираюсь сюда вернуться и спалить всё до конца к чертям собачьим.

А сейчас надо крыс сдать, получить денежку и раздобыть уже нормальное снаряжение для моей тёмной армии, а в действительности – толпы голодранцев. Имидж – это не только репутация, но и внешний вид, и вот с последним у нас проблемы. Его надо срочно менять для поднятия собственной самооценки. Да и голожопый демон не вызывает почтения, по моему скромному мнению.

Войдя в город, мы задались таким хорошим вопросом: а куда, собственно, нам сейчас надо? То есть куда трофеи сдавать и где денежку получать? Не, отличная у нас подобралась компания, никто ничего не знает и главное – виноваты все, то есть никто.

– Ну вы даёте, пойти за крысами к самим крысиным владыкам и вернуться не только живыми, но и с трофеями! – раздался восхищенный возглас от небольшой кучки подростков слева от нас, с собаками на поводке.

– А вы кто такие будете? – спросил десятник.

– Охотники из клана «Северные псы»! – гордо представились они.

– И я так понимаю, весь ваш клан здесь, и состоит он из шестерых подростков? – с ехидством спросил десятник.

– Нет, нас больше, и не все из нас подростки, есть и взрослые мужчины, – ответил пацан с мастифом у ног.

– Ладно, ты лучше скажи, куда нам крыс девать? – вклинился в разговор я.

– Ну, можно Жирдяю сдать или на базаре самому продать. На базаре больше дадут, но если узнает Жирдяй, могут возникнуть проблемы, – ответил подросток мне.

– Кто такой Жирдяй? И насколько большая разница в деньгах? – спросил я.

– Ну с Жирдяем вы утром успели поцапаться, на базаре почти в два раза больше дают, но на базар вы не успеете, он скоро закроется.

– На какой лучше, на Центральный или тот, что у церкви? Химовский, я думаю, улетел, впрочем, как и птичий, – сделал предположения я.

– Не, птичий остался, он как раз на границе и там лучшую цену дают, но могут перехватить бандиты, они с дикого края часто приходят, где продать награбленное, а где и сами ограбят, – с грустью в голосе сказал паренек, видать, уже попадал под раздачу.

– Ну у нас не заберут. А во сколько птичий закрывается? – усмехнулся я.

– Да он и не закрывается, но после захода солнца туда лучше не соваться, – предупредил он меня.

– Разберёмся

, до захода ещё часа три-четыре, я думаю, мы за час дойдём. Вы с нами? – спросил я, глядя на их связки крыс.

– Да, только секунду обождите, мы тачку захватим. – Подростки бегом ускакали за угол.

– Догоните, если что, мы пошли! – крикнул я им вслед.

– А что не Жирдяю сдадим? – спросил десятник.

– Слышал, на базаре в два раза больше дают. Вот тебе и ответ, а если ты боишься Колобка, то зря. Если он урежет паек или вообще его лишит, то и пусть воюют сами.

– Что, так и бросишь женщин и детей? – удивленно спросил Сергей.

– Не, пойду дома защищать, и женщин, и детей, там этого добра хватает, – намекая на москвичей, ответил я. – А у этих, – махнув головой в сторону одной из высоток, – женщин и детей есть мужья, сыновья и братья, вот они пусть и защищают, а нет – пусть тогда платят другим за их работу.

– Нельзя же так, мы же люди, в конце концов! – возмутился один из орков.

– Можно и даже нужно, – возразил я. – Мне никто просто так ничего не давал и сомневаюсь, что дадут. Вон, посмотри на меня и на них, – махнул я на демонов, что тащили корпус машины. – Все почти голышом, и что, кто-нибудь почесался? Или спросил: «А чем вы будете сражаться за наши драгоценные шкуры?» Никто не спросил и не побеспокоился. А раз обо мне они не думают, то и я о них думать не буду. Вот вы не бросили меня там одного, и я никого не брошу из нашего посёлка. Потому что мы хоть и хреновенькая, но семья. Пусть у нас есть разногласия и непонимания, но мы пока вместе и, дай бог, будем вместе. Если разделимся, то нас сомнут, а так мы сила, и с нами стоит считаться. Я приложу максимум усилий для поднятия нашего посёлка и себя лично, – ответил я.

– Если бы в Великую Отечественную все так думали, мы бы проиграли войну, – презрительно выдал он.

– Ты не равняй хрен с пальцем. Тогда все работали на фронт. Солдаты были одеты и обуты, люди сами не доедали, а солдатам отправляли. И это касалось не только еды, но и оружия и патронов. Девиз какой? «Всё для фронта, всё для победы». А у нас что-то я такого не наблюдаю.

– Да правильно все, мы это мы, а они – это не мы, и я не буду жилы рвать на благо дяди, – поддержал меня другой орк, таща при этом корпус машины.

– Да, разговорились бурлаки, давно плетей не пробовали, – рассмеялся третий орк. – Тяните больше и меньше болтайте.

– А между прочим, он прав. Вот какой нам интерес за них лезть на стены? Не, я в курсе, что они о чем-то там договорились с Иванычем и он увёз не одну цистерну с бензином, но в чём мой интерес? И не продешевил ли он, оставляя нас в качестве оплаты? По-людски надо было объяснить, что почём! А не так. Чай, не в бою, когда слово старшего – закон, – возмутился другой орк, и его все поддержали, я в том числе.

Когда нас догнали подростки, один из них предложил купить элитных бойцовых собак у его отца, при этом назвав меня «дядя демон». Не, к слову «демон» я уже как-то привык, и уже не реагирую резко на него, но «дядя»… И это в мои-то годы. Промолчим, что многие мои одноклассники уже имеют взрослых детей, так где они, а где я. Надо же, дядя. Да мне раньше больше двадцати пяти не давали (всякие мелкие карапузы не в счет), а тут на тебе – пацану пятнадцать уже и называет меня дядей.

И чего это так меня задело, всё-таки уже не юнец безусый, но и не старец вроде. Хотя я вроде как душой помолодел, и всё на приключения тянет, да и юношеский максимализм так и прёт, с трудом сдерживаюсь. Такое ощущение, что мне самому опять пятнадцать лет. С другой стороны, если мне опять пятнашка, условно говоря, то где гормональный всплеск в сексуальном плане? У меня что-то нет влечения к женщинам. Нет, само желание есть, но объекта желания как такового. нет. Орчанки, хуманки, гномки не вызывают у меня сексуального желания, не возбуждают, хоть ты лопни. Что-то там нахимичили эти не-пойми-кто, ведь умом я понимаю, что все мы изначально одной расы, а мозги хрену не указ, и всё тут.

Так мы и шли, каждый думая о своём, под монотонное бормотание подростков. Оказывается, они все из соседнего здания. Всё видели в бинокль и даже не подумали позвать на помощь – как же, таким героям, как мы, помощь априори не положена, это мы всем должны помогать. Ага, бегу и падаю. Последнее я, конечно, не озвучил, но громко подумал об этом. По их словам, мы супергерои и богатыри былинные в одном флаконе. Им мы нужны были больше для фона. Они сами с собой всё обсуждали, задавали вопросы и сами же на них отвечали, находя тысячу и одну причину, почему мы поступили именно так, а не по-другому.

И всё это под скрежет железа по асфальту, что создавала наша импровизированная тележка. Так, с таким музыкальным сопровождением, мы и добирались до базара.

По дороге сделали небольшую остановку у колонки, где немного привели себя в порядок – не соваться же к людям в таком виде.

Да самого базара мы добрались где-то за час до заката. Как плохо без часов. Надо будет прикупить себе механические, а то все электронные приказали долго жить. Базар встретил нашу процессию шумом и гамом. Многие уже спешили домой с мешками, сумками и пакетами в руках и за спиной.

Да, мир изменился кардинально, покупки несли женщины и не ворчали, что им тяжело, а их мужья держали в руках дубинки и внимательно смотрели по сторонам, зачастую передвигаясь небольшими компаниями. Такие группы одиночки старались обходить стороной, да и сами не теряли бдительности.

Мы же свернули в сторону от главного входа – по словам охотников за крысами, здесь лучше обойти. Мы с десятником, переглянувшись, перестроились. Я велел демонам сменить орков, а сам переместился перед ними, орки разделились пополам, и часть из них встала позади нашей, так сказать, телеги, другая заняла позицию в авангарде, и все расположили оружие так, чтобы было удобно за него схватиться.

Подростки, посмотрев на наши маневры, уважительно сказали: «Профессионалы» – и пристроились рядом со мной в середине построения. Наши телодвижения были не просто так, мы увидели, что нас провожала небольшая группа молодых людей в спортивных костюмах и один из них куда-то сноровисто побежал. Мы не испугались, но осторожность никто пока не отменял, да и не стоит никого вводить в искушение во избежание лишних потерь. Оно нам пока не надо, но кто бы нас спрашивал, ведь по моему скромному мнению гопота хочет нас пощипать или отжать товар. Походу, не только я так считаю. Ну-ну, подумал я, потирая руки, пусть рискнут здоровьем, да и душами – надо посмотреть, что за душонки у них, может, пристрою куда-нибудь.