Мы всю неделю ждали нападения, людей и спали вполглаза. Но беда пришла откуда не ждали. Посреди белого дня к нам прибежал моряк со стрелой в плече и обрадовал тем, что на них напали, и назвал какое-то слово, которое было тёмным лесом для меня, Сорсты или Корсты. Но остальные все поняли его с полуслова, и бегом начали облачаться в боевые доспехи, хотя мы и так в них щеголяли. Сборы заняли минут десять, за это время мне пару раз намекнули, что, если я не потороплюсь со сборами, то кое-кто мне устроит сладкую жизнь. Не, это им собраться – только подпоясаться, а мне собак в броню одеть, на себя железо нацепить и обвешаться всеми колюще-режущими инструментами. Да ещё гномы отвлекают – то одолжи им топоры, то дай арбалеты.

Как оказалось, у них всего три боевых арбалета на десяток гномов, да пяток ростовых щитов. Про предметы индивидуальной зашиты я вообще молчу: в доспехах красовались лишь Дуркин с Доргом. Они были упакованы, как консервные банки с прорезями для глаз, в руках держали по копью, из-за спины торчали ручки боевых молотов. На их фоне остальные гномы смотрелись бедными родственниками в своих перештопанных кожаных одеждах, где одна заплатка перекрывала другую.

Да и оружием они не блистали – кроме арбалетов были только мои топоры и это всё, чем они могли похвастать, остальное добро вроде как умудрились утопить, когда спаслись с тонущего корабля. Хотя, может у них и изначально ничего не было, вон, люди и орки даже провиант и груз спасли. А эти оружие утопили, но, вполне допускаю, что дело в панике, которая могла разыграться в начале высадки.

Рядом с гномами орки смотрелись более эффектно, они были в доспехах из толстой кожи и каждый держал в левой руке полукруглый щит, а в правой – оружие по своему вкусу и по карману. У одних были мечи, у других, как более бюджетный вариант вооружения, топоры. Вторые, как показывает историческая практика, не менее убойные инструменты для лишения жизни других разумных. Да и сами топоры были не совсем простые, они были сделаны из моего металла.

Мне никогда не была так страшно, как на следующее утро после того, как я договорился с гномами о постройке корабля. В тот момент, когда они увидели, что я спокойно достал пару слитков металла, и собрался было сковать ещё два топора для работы корабелам. Не успел я отойти к своей импровизированной кузнице, как в мою кладовку сунулся Дуркин и с криком выскочил обратно, держа в руках два слитка.-И, как я тогда понял, он указывал, что там ещё есть металл. А то я не знал, что там десять болванок.

Какой поднялся гам и крик! Гномы и орки встали друг напротив друга и, по-моему, там не хватало только искры для того, чтобы вспыхнул пожар и они начали друг друга убивать. Рядом со мной появились шаман и Грог, которые начали успокаивать спорящих. Не знаю, как они усмиряли страсти, но добились они того, что у меня душа ушла в пятки под взглядами орков и гномов. В них был мой смертный приговор, и между ними и мной стояли только Кро и Грог. Если бы не эти два орка, меня бы там и похоронили бы, а так с горем пополам я объяснил что хотел сделать им топоры из металла.

Гномов сразу отодвинули в сторону, несмотря на их возмущение. Мой бывший металл был тщательно взвешен и измерен. К великой скорби орков из него получилось всего шесть топоров. Не знаю, как они договорились, кто их получит, но я уверенно указал, что один достанется Грогу. Старик-шаман отказался от своего. Затем я три недели ковал топоры, взяв за образец их боевые секиры. Худо-бедно я справился со свой работой, гномов к металлу орки даже не подпускали, сами мне помогали. Пока занимался ковкой, был под постоянной охраной, и за мной присматривали, чтобы я, не дай бог, не споткнулся и не расшиб себе голову, не закончив работу.

Когда остудил последний топор, всё почти вернулось на круги своя, кроме отношения ко мне со стороны орков. Я в их глазах вырос и мне стали прощать все мои многочисленные ляпы. Раньше мне приходилось следить за собой, и за незнание обычаев и традиций меня два раза чуть не укоротили на голову. Спасали только сами орки, они успокаивали того, кого я нечаянно оскорблял. Ну скажите, что такого смертельного может произойти, если не уступить дорогу орку и столкнуться с ним плечом? Не, это, конечно, могло послужить поводом для драки среди молодежи, но не причина для взрослого дяди хвататься за оружие. Особенно, если учесть, что половина из них уже могли похастоватся сединой. Пока я предавался воспоминаниям, подошёл старый Кро.

Шаман тоже оделся в кожаный доспех и обвешался талисманами со своими духами. Посох свой заменил на более массивный, и на голову надел череп трицератопса, где он его достал только. Ну и я на их фоне, по-моему, не хуже смотрелся в своём доспехе и обвешанный оружием, как новогодняя ёлка шарами. Осталось только не опозориться на фоне других, всё-таки, это мой первый бой. Поход на лагерь людей не считается, да и охота не то же самое, что лишение жизни себе подобных.

Меня поставили вместе с гномами. Мы должны будем ударить после того, как орки ввяжутся в бой, и поддержать их стрельбой из арбалетов или ударить в спину противнику, смотря по обстоятельствам. Всё пошло не так с самого начала, во-первых, не успели мы собраться, как гости к нам пожаловали сами. Один из моряков привёл их к нам, и я увидел тех, кто напал на наш остров. Это были такие же орки, как и мои компаньоны, только они шли в бой в одних набедренных повязках и без щитов. И их было намного больше, чем нас.

– Стена щитов!!! – Стал раздавать приказы Грог, перекрикивая боевой клич нападавших. – Гномы, за спину. Ваша задача: не дать добраться до шаманов.

Наши орки сделали рывок вперёд и приняли первые удары на щиты. Нападавшие стали обтекать обороняющихся по краям, заставляя образовать круг. Мы с шаманом оказались в центре, гномы стояли слева и справа от нас. А кольцо бойцов Грога с трудом сдерживали бешеный натиск полуголых орков. Меня из ступора вывел удар по голове посохом шамана, он, не теряя слов на разъяснения, поступил как орк и применил силу. Оглядевшись, я увидел работу настоящего шамана, его волки уже рвали одного из нападавших.

Эти полуголые отморозки вообще не знали страха, они подчинялись только приказам своего командира. Вот и в тот момент, после окрика, расступились, и в образовавшуюся щель протиснулся самый толстый орк, которого мне довелось видеть. Он бесцеремонно расталкивал всех, кто не успел уступить ему дорогу. Выйдя вперёд, пузан осмотрел поле боя и отдал какую-то команду, после которой все его воины разорвали дистанцию. Теперь мы стояли отряд против отряда, но не все смогли разорвать дистанцию, шесть тел лежали неподвижно, и из них двое были наши. Своих раненых они втащили в толпу, а наших сейчас перевязывали гномы.

– О!!! Старик, ты ещё не сдох? Что, всё никак не можешь этот мир покинуть?!! Так возрадуйся, сегодня твой день, ты пойдешь на встречу со своими предками, не оставив после себя никого!!! – И засмеялся вместе со своими орками.

– Да как он может попасть на встречу со своими предками, если такие уроды, как ты, норовят без очереди пролезть? Вот и приходится старику вас пинками туда пропихивать!!! – не смог я удержаться, видя, как побледнел старик. Он ударил по живому, старый шаман всё не мог смириться с тем, что он последний в роду.

– А это кто там такой, что не знает: когда старшие разговаривают, мелкие молчат. Получи сначала татуировку воина, а потом тявкай, – попытался он меня осадить, ага, но меня уже понесло.

– Ты не только жирный, но и слепой, да и малость туповат, ДЯДЯ. Шавку в воде увидишь, когда будешь мыть своё свиное рыло, – ответил я.

– Может ты такой смелый, что готов сразиться со мной? – рассмеялся он.

– Свиней бояться, в хлев не ходить!! – выдал я вердикт, и стал пробираться вперёд, понимая, что язык мой враг, и он уже не раз подставлял меня.

– Ха, невелика честь, с несмышлёныша шкуру спустить. Ты попробуй со мной справиться, – рявкнул Кро. – А ты куда вперёд старших лезешь, тебе было сказано, где быть? – произнес он почти шепотом, и потянул меня за пояс, возвращая обратно в строй.

– Согласен, но я уже принял вызов твоего щенка!! Но чтобы не марать свою честь о него, со мной будет мой ученик. Правда, он не такой неудачник, как твой, и уже может похвастать татуировкой война, – и засмеялся вместе со своими воинами над своей шуткой.

– Да ты у нас юморист, но учти, что после некоторых шуток в зубах бывают промежутки, – ну не мог я не съязвить.

– Грог, а какие правила? – шёпотом спросил я.

– Ты идиот, и отец твой идиот, раз не прибил тебя в младенчестве, – эмоционально произнес он, проводя по лицу окровавленной ладонью. – Нет правил, и победитель получает всё. Повторяю для особо одарённых: всё! – И видя, что я так ничего и не понял, – они, когда победят, получат всё наше имущество, – добавил он для особо умных, то есть намекая на меня. Смотри-ка, а мои словечки приживаются.

– Да не бзди раньше времени, я, между прочим, ещё ни одной дуэли не проиграл под этим небом, – деланно спокойно произнёс я, а что главное, и не соврал. И вправду ещё ни одной дуэли не проиграл, да и как я мог, если эта первая у меня.

– Не ворчи, малой прав. Так у вас останутся ваши жизни, и, может, ещё кто вас спасёт. Ну, ладно, прощайте, други, – и, поклонившись оркам, Кро вышел из строя, таща меня за собой.

– Не так дела не делаются, это кто выходит на бой с намерением сдохнуть, не попытавшись победить? Я не знаю, как у вас, а у нас: сдохни, но победи, и другого варианта не предусмотрено, так-то. А ещё кричал: я могучий и победучий, я всех врагов в могилу свёл, а тут какой-то жиртрест нашего старичка напугал, и под лавку загнал, – проворчал я, накачивая себя и накручивая старика.

– Ты с кем так разговариваешь? – прошипел шаман, краснея, как рак.

– Ой, я думал, ты уже сдох, раз со всеми попрощался, – подначил я старика. – Да, учтите, треть добычи моя! – крикнул я посмурневшим оркам и гномам.

– Ты победи сначала!!! – раздался голос Дорга.

– Мне, чур, вооон тот топор, – не смог промолчать Дуркин, и указал на орка, что стоял слева от вражеского шамана. Тот аж слегка обалдел от такой наглости.

– Сколько раз тебе говорить, имей терпение! – сказал Дорг, и отвесил подзатыльник своему племяннику.

– Эй, Черкур!! Не убивай его сразу, я хочу его душу! – гаркнул жирный орк своему ученику, и погладил рукой по черепкам, что висели у него на поясе.

Мы стали каждый напротив своего противника, и после третьего удара оружием о щит одного из воинов битва экстрасенсов местного разлива началась. Не знаю, что творилось в первые моменты у Кро, но мой противник стал вызывать гиен и они с мерзким лаем бросились на меня. Падальщиков перехватили мои псы, а я, как самый истинный шаман из шаманов, не стал хвататься за косточки и шептать в них призывы. А разрядил в ученика свой арбалет. Уж с расстояния в десять шагов я точно не промахнусь.

Всё произошло почти так же, как и в первую мою магическую дуэль, только никакой защитный дух не смог сбить арбалетный болт, или охранника просто не активировали. А сам ученик лежал и не подавал признаков жизни, да и какие могут быть эти самые признаки, со стрелой-то во лбу.

– На духов надейся, а сам не плошай!! – изрёк я, перезаряжая арбалет, под радостные крики наших и раздражённые вопли вражеских орков.

Шаманы вовсю уже сражались, духи друг друга десятками рвали, и понять, где чьи, было совершенно невозможно. Тут были как летающие, так и бегающие представители фауны этого мира. Кстати, старик, походу, проигрывал, его тупо числом давили и ему уже самому приходилось своим посохом отгонять трёх духов, что яро наседали на него. Ладно, вроде, он держится, ну, а я, как самый шаманистый шаман, начну артобстрел вражеского заклинателя. Предварительно вызвав своих духов, под кодовым названием “Ка со шнурками”.

Жиртрест, видать, тоже услышал недовольные нотки своих соплеменников и увидел ученика, мирно смотрящего в небо, со стрелой во лбу. Выругавшись некультурно, он призвал ещё трёх духов и спустил их на меня.

– Что, ДЯДЯ, патроны кончились? – спросил я у него, наводя свой арбалет.

– Ты мне за всё заплатишь! – прорычал он в ответ.

– Не сбейся со счёта, когда сдачу будешь получать, – и выстрелил в него.

Он оказался не чета своему ученику, и его духи спокойно сбили арбалетный болт далеко в сторону. Да, он оказался сильным шаманом, его духи методично отводили стрелы. И им было глубоко наплевать на то, что я стрелял с расстояния в десять метров, и что у стальных арбалетов пробивная сила такая, что мама не горюй.

– Ну раз мы не можем сломать дверь, будем ломать рядом стену! – изрёк я мудрую мысль, лишь бы хоть что-то сказать.

Мои шнурки приказали долго жить, остался только Ка против двух духов толстяка. Эти твари, оказывается, не по зубам моим удавам, и единственный, кто мог похвастать одной победой это Ка, но сейчас его усиленно рвали два других духа. Сам он ничего не мог поделать, эти четвероногие твари буквально разрывали его на части. Одна тянула за голову, другая за хвост, лишая его возможности сопротивляться, хотя он извивался, давая понять, что обездвижен, но не сломлен. Псы тоже были заняты, они расправлялись вдвоём с пятью гиенами, и им самим приходилось не сладко. Хотя духи падальщиц были уже хорошо так помяты и победа будет за моими питомцами. Но это вопрос времени, а его как раз категорически не хватало.

Разрядив арбалет в одного из духов, что рвали моего удава, я непроизвольно выругался – эти твари ещё и бронированные, стрела просто отлетела от него. “Ладно, суки, держите СЮРПРАЙЗ!” – и, окинув арбалет, я схватил лук, а к нему стрелы с сюрпризами в виде духов ядовитых змеек. Кстати, я больше так и не нашел представителей их семейства, несмотря на все мои старания. Еле сдержался чтобы не выстрелить ими во вражеского шамана. Я хорошо помнил, что, при первой нашей встрече с Кро, духи старика за секунду разорвали мою змейку, и она только чудом успела укусить его. Да и он, вместо того, чтобы лежать беспомощным, сам притопал, и мы пили с ним потом чай. Что-то мне подсказывает, что с жиртрестом мы чайком не побалуемся.

Я пускал стрелу за стрелой в бронированного духа, что перегрызал горло мудрому Ка. Эта тварюшка оказалось ещё и почти иммунной к яду, укусы хоть и замедляли, но не вырубали. Пришлось на него истратить весь боезапас со змеями, да и добивать уже в ручном режиме, металлическими дубинами по черепушке. Хорошо, что он находился под действием яда, двигался, как сонная муха, и не хотел отпускать удава. Не, я точно себе сделаю огромный топор, для отрубания шей таким вот гадам. Уже второй раз приходится мучиться. Со вторым прошло легче, удав обвил его, начал раздавливать в своих объятиях и, не теряя времени, стал его поглощать, буквально живьём заглатывал. Я не вмешивался, Ка и так был, как оглушённый, он уже не реагировал ни на что, сделавшись полупрозрачным.

Перехватив свои дубинки поудобней, я поспешил обрадовать толстяка на русском матерном, что я иду и буду ему липосакцию делать. Он конечно не понял, что я ему сказал, но догадался, что ничего хорошего, и запустил в меня человеческим черепом. Он до меня не долетел каких-то пару метров, и из него с шипением повалил дым, в клубах которого появился дух человека. Тот, протянув руки полетел ко мне, как какое-то киношное привидение. Духи животных появлялись совсем по-другому, и они, вроде как, из амулета выпрыгивали, а этот дух и отвращение вызывал, и какое-то ощущение неправильности.

Перехватив дубинки поудобней, я пошёл на духа, и, увернувшись от его рук, нанес удар со всего плеча по голове. Отдача была зверской, такое ощущение, что по камню ударил, голова духа не выдержала, и призрак осыпался прахом на землю. Но рано радовался я лёгкой победе, вражеский шаман стал срывать с себя черепки и кидать в мою сторону, при этом мерзко хохоча. Мне приходилось вертеться ужом и волчком, уворачиваясь от человеческих духов, они были тупые, но такие жёсткие твари, и осыпались лишь после того, как им сметёшь черепушку.

От них веяло холодом и смертной тоской, но это не мешало им стремиться поглотить меня. Весь мир словно сузился до пятачка, на котором я вертелся, обливаясь потом, одна рука у меня уже не шевелилась, она висела плетью. Чтобы парализовать мне руку, хватило лишь касательного движения духа. И если раньше я ещё периодически старался стучать по головам призракам или кто они там, без бутылки не разберёшь, то теперь ушёл в глухую оборону. Если по правде, я уже и с жизнью простился, не видел я, как мне этих духов одолеть. Ситуация резко изменилась, когда мои псы, расправившись с гиенами, напали на духов.

В прыжке они впивались в горло духов, скулили от боли, но пастей не разжимали. Ну, тут меня и накрыла адреналиновая волна. Это когда мама может поднять машину и достать из-под нее малыша… Это когда отец в одной майке влетает в полыхающий дом и, объятый пламенем, спасает своего сына… Это когда прохожий ловит падающего с седьмого этажа ребёнка голыми руками, принимая на себя и по возможности гася силу удара. Это когда солдат прикрывает своим телом гражданского и, получая пулю за пулей, вытаскивает его из-под обстрела, несмотря ни на что.

А эти псы для меня как дети, они моя семья, и нет никого ближе их мне как в этом мире, так и в том. С громким боевым матом я рванул защищать их обездвиженные тела, для меня всё слилось в один сплошной поток ударов и кровавую пелену. На мой отчаянный крик, полный боли, телесной и душевной, откликнулся, по-моему, сам лес, и придал мне силы и злости. Мои движения стали такими быстрыми и сильными, что я с каждого удара разбивал духам черепа и ломал их полуматериальные кости.

Действовал я уже не головой, а спинным мозгом, только на рефлексах, и ни одной мысли не было, только жажда убивать и рвать всё, что шевелится. Последней картиной для меня было искажённое ужасом лицо толстяка, и его горло, что я рвал зубами. Да, действовал как самый настоящий дикий и необузданный зверь, и для меня была только одна цель – отгрызть ему голову. Я совсем не обращал внимания на духов, что буквально рвали из меня куски мяса. У меня была цель и я готов был заплатить за неё высшую цену.