Как я проклял последний месяц! Эти бесконечные тренировки… они начинались до рассвета и заканчивались после заката. Да я падал спать, едва сняв доспехи! Но на этом наше счастье не заканчивалось. В дело часто вступал Борг со своими ночными тренировками, где надо было как можно быстрее одеть доспехи и выскочить из палатки готовым принять бой. Но этим его фантазия не ограничивалась, он мог спокойно подлавливать у выхода несчастного орка, и того, кто прозевает нападение, отходить дрыном по самое “не балуй”.

Даже этого ему было мало. Он спокойно мог и в палатку ворваться, начав избивать зазевавшихся орков, и часто для этого мероприятия привлекал ветеранов из других орочьих взводов. Причём он не делал исключение ни для кого, и под раздачу мог спокойно попасть как матёрый орк, так и совсем зелёный. Да что греха таить, мне не раз доставалось по всем частям тела. После такой экстренной побудки тому, кто попался под раздачу, приходится идти и копать свою, так сказать, могилу. Это среди ночи-то. Скажу, вид из пяти-шести холмиков, в любом из которых могла лежать моя тушка, очень стимулирует учебный процесс.

Всё это делалось не от душевной доброты Борга, хотя и ей нашлось место. Просто наш противник славился своими внезапными атаками и засадами, да и ночными нападениями не брезговал. Эти тренировки не прошли для нас даром и мы в случае атаки уже действовали более слаженно, и даже смогли отразить вылазку соседей. Борг их подговорил и они ночью напали на нас в полном составе. Бой выдался жёсткий, никто из нас не хотел отступать и мы бились в полную силу, не жалея ни себя, ни противника. Они отвечали нам взаимностью, мстя за свои побудки среди ночи (мы тоже ходили к ним в гости под покровом темноты).

На тренировках мы с соседями негласно соревновались во всём, хотя сложившиеся взаимоотношения скорее стоит назвать соперничеством. Впрочем, ни о каком паритете не было и речи: они всадники на волках, мы на Быкардах. Это как сравнивать лёгкую и тяжёлую конницу. Хотя тут тоже сравнение сомнительное. Как, скажите на милость, сравнивать волка и быка. Они хоть и подверглись мутации, но всё равно два разных вида животных.

К сожалению в нашем легионе, к которому мы были приписаны, к тренировкам относились спустя рукава. Единственные, кого муштровали, это тех, кто хоть немного владел оружием, а остальными занималось поскольку постольку. Показали пару ударов и всё, ни о какой строевой подготовке даже речи не шло. С таким отношением к подготовке личного состава неудивительно, что они проигрывали одно сражение за другим.

По такому же принципу было и распределение доспехов с оружием: одних одевали лучше чем других, а если что не нравится, то покупай за свои кровные. Да и оружие, что у тех, что у других, было откровенной дрянью. Я сам не раз видел, как мечи выпрямляли буквально об коленку, и не только солдатики, но и офицеры. Тут дело было не в экономии на армии, а в самом металле, он был, скажем так, абсолютным хламом по сравнению с теми сплавами металла, которые получали в моём родном современном мне мире.

С качеством железа и в нашей истории было плохо, я сначала сильно удивлялся и не верил, когда слышал истории о том, как наши предки цепи рвали. Но всё дело в том, что люди, да и я сам, представляют цепи наши, современные, со сварными кольцами. А раньше они были кованными из сырого железа, и хорошо, если согнутый в кольцо прут склепали, чаще были просто сведённые концы. А метал отличного качества стоил огромных денег, вспомните легендарный булат. Насколько мне известно, он был крепкий, но хрупкий. И хоть держал прямой удар, но зато щит или меч мог расколоться от того, что был неаккуратно плашмя брошен на твёрдую поверхность, и мог разрушаться от вибрации. Да и удары на меч принимали лишь в самых крайних случаях, опять же из-за хрупкости.

А то оружие, что дожило до наших времён и и сохранило вид благодаря высокому качеству, чаще всего принадлежало не простому рубаке, а различным князьям. А как известно, богатые люди могли себе позволить не ширпотреб, а исключительные по своему качеству вещи. А бедный солдатик мог спокойно маршировать в лаптях и иметь дырявый кафтан, и никто не будет хранить худую обувку и кривой топор. У бедного ополченца, если ему повезёт выжить и принести с войны свой боевой топор, сие орудие сразу перейдёт в разряд трудовых инструментов. Ладно это всё лирика и разглагольствование, как оно было на самом деле – толком не знает никто, есть только предположения.

*********************

В какой раз я удостоверяюсь, что утро раннее добрым не бывает. Нас собрали на рассвете и зачитали приказ о том, что вот и настал наш звёздный час, и мы выступаем на север. Это я взял выжимку из получасовой речи. Затем начались экстренные сборы армии. Ну, всё как всегда, конечно, никто не знал, что рано или поздно легионы начнут марш к месту боевых действий, и к этому событию абсолютно никто не был готов.

Нам выделили повозку, куда мы упаковали свои вещи, и денщика. Ну и к нам пришло пополнение: по дороге присоединились ещё два полных

легиона (легион – пять тысяч солдат и триста всадников). Ребят всё-таки сняли с южных границ, вроде как договорились и подписали пакт о ненападении с южными державами. Если честно, я согласен с одним из легионеров, который рассказал нам о сем факте, что бумага бумагой, но боевые части на границе являются более весомым аргументом держать слово, чем сомнительная честь какого-то правителя.

По дороге к театру военных действий к нам присоединялись как целые легионы, так и небольшие дружины ополченцев, буквально в драных кафтанах и с косами в руках. Были и отлично вооружённые и дисциплинированные отряды. В конце колонны даже шагали заключенные под охраной, к ним почти каждый день приводили пополнение из пойманных дезертиров.

Теперь представляете, какое было воодушевление в армии, что люди предпочитали рискнуть и попробовать сбежать, чем идти в бой. Мало кто верил в победу, особенно после того, как имперская армия потерпела шесть поражений подряд. Дворяне пили по чёрному и их пьяные песни периодически раздавались то там, то здесь. Солдаты тоже по вечерам напивались в хлам, и периодически возникали пьяные драки между легионерами и офицерами.

Да, чему уж тут удивляться, что мы (уже мы, а не они, всё-таки идём вместе) проигрывали одно сражение за другим – дисциплина-то почти равна нулю. Но при этом кажущемся хаосе и расхлябанности что-то как-то работало. Снабженцы выдавали паёк, разведка регулярно патрулировала и ловила дезертиров (без этого больше половины армии разбежались бы кто куда).

      В один из дней бесконечного марша

– Гаргор, прими и распишись в получении предписания, – протянул мне бумагу вестовой, пацан лет четырнадцати от роду. – Да, не повезло вам, – важно сказал он с умным видом, пока я расписывался в получении приказа.

– В чём?! – поинтересовался я, разглядывая его.

– Вам надо будет в течение недели добраться до переправы и отбить мост. Его три недели назад захватили отряды вражеского альянса, вот их вам надо выбить и продержатся до подхода основных сил, – пояснил он вскакивая на породистого коня и ускакал.

В приказе мне было предписано немедленно явиться к Главнокомандующему для получение дальнейших инструкцией. Пришлось ехать в ставку получать эти самые пресловутые инструкции. В ставке всё прошло буднично, меня встретил адъютант и вручил пакет с приказами, строго настрого запретив разглашать содержимое кому-либо (да его содержание уже каждая собака знала). В первом пункте предписывалось подойти к полковым шаманам и предъявить сей документ. Во втором – получить трёхнедельный паёк на всех моих орков. Ну, и встретить рассвет в полной боевой готовности.

Пришлось возвращаться и взять с собой пять орков с вьючными животными и всё, “галопом по Европе”. Движение колонны ради меня родного никто не будет останавливать, придётся всё делать на ходу. С тыловыми крысами пришлось повоевать, причем почти в буквальном смысле этого слова. Этот не пойми кто возомнил о себе очень много, и забыл о том, с кем и как стоит говорить.

Хотя тут можно его понять, когда он выдал провиант Григу, тот его внимательно осмотрел и всё-таки принял, что ему спихнули, тут пришлось уже мне вмешаться. Не, зерно не начало ещё преть, но в данном случае ключевое слово “ещё”. Я сам парень деревенский и не раз для скотины покупал пшеницу и другие зерновые. Что-что, а зерно которое промокло, а затем было подсушено – уж точно и по запаху, и по внешнему виду отличу. Оно хоть и не пахло (видать, недавно проветривали), но внешний вид выдавал, что называется с головой, буквально крича о скором появлении прелости.

Да и сора (различные примеси в зерновых, вроде шелухи от зерна и или пыли) там было мама не горюй, такое ещё можно скотине дать, но для еды оно точно не годится. Кроме того, само зерно оказалось сильно поражено спорыньей (грибок паразит может вызывать галлюцинации и различной степени отравления организма, в небольших дозах безвреден). Посмотрев на зерно и бесцеремонно оттолкнув в сторону интенданта, что выдавал зерно, я забрал у него документы со списком, чего и сколько мне положено. Без церемоний стал шарить в повозке.

– Господин Орк, если вы немедленно не покинете повозку!!! – начал кричать интендант, привлекая всеобщее внимание. Но я уже закусил удила и велел ему заткнуться, пока зубы все на месте. Достало быть паинькой, а тут и повод есть – он мне кормовое зерно пытается провести как зерно для каши. Надо будет себе взять за правило самому проверять зерно и другие продукты, я понадеялся было на орков, всё-таки они дети природы, а зря, они в этом ни черта не соображают.

– Что тут происходит, – раздался чей-то властный голос.

– Что, что?!! Ревизия происходит!! – ответил я, не вылезая из повозки. – Вот, эти мешки мы забираем, – поставил я у карая пару мешков с отборным зерном, – держи свои бумаги, я расписался, – и кинул ему накладную местного разлива.

– Господин ординарец, он ваше зерно забирает, – подбежал интендант к молодому человеку примерно метр семьдесят ростом, крепкого телосложения и в богатых доспехах, сидевшему на дорогом коне.

– Поставь моё зерно на место!! – рявкнул он на меня.

– Кто опоздал, тот не успел!!! – замысловато ответил я ему, а сам как ни в чём не бывало продолжал отдавать приказы оркам: – Грузим мешки и поехали, нам ещё хлеб и другие мелочи получить надо.

– Что?! Да как ты смеешь!!! – Ординарец явно закусил удила и начал на меня наезжать конём.

– Если достанешь хлыст, ты умрёшь, – предупредил я его, видя как он пытался достать плеть из сапога.

– Ты знаешь, кому угрожаешь?!! – наседал юнец на меня прямо на коне.

– Да!! – перебил его. – Я вижу наглого прыщавого вражеского шпиона, который пытается сорвать важную операцию, – начал я на него наседать, чеканя каждое слово. – Или для тебя приказ вышестоящего начальства, это не приказ?

– Дай приказ, я посмотрю!! – слегка сбившемся голосом, потребовал он бумаги.

– На каком основании Я должен перед ТОБОЙ отчитываться!!! Да ты сам кто такой будешь? – начал закипать я.

– Я не чета тебе, морда степная, мой отец главный постельничий в императорском дворе!! – произнес он подбоченившись.

– Прими мои искренние сожаления по поводу твоего социального статуса!!! – как можно искренне произнёс я.

– Какие сожаления? – растерявшись, переспросил он.

– Ну как же, отец у тебя слуга и сам ты на посылках, иди туда не знаю куда!! – ну не смог я удержаться от шпильки, он то думал, что перед ним тут будут на задних лапках плясать.

– Немедленно прекратить!!! – кто-то крикнул у меня за спиной. – Я спрашиваю, что тут происходит?!! – став между нами, произнёс человек в красном сюрко с цифрой семь.

– А вот и местное ОБХС пожаловало, – почти шёпотом произнёс я.

– Кто или что такое ОБХС ? Надеюсь, это не хула на императора и его семью?! – спросил он, дав понять, что знаком с моим личным делом. Моя пятая точка дала ясно понять, что запахло жареным и что-то мне подсказывает, что это может быть жареная орчатина. Задница почти всегда подсказывает, когда я могу на неё найти неприятности. Но кто бы к ней прислушивался.

– Отдел по борьбе с хищениями имперской собственности (социалистической собственности в оригинале) в организациях и учреждениях имперской (государственной) торговли, потребительской, промышленной и индивидуальной кооперации, заготовительных органах и сберкассах, а также по борьбе со спекуляцией… – выдал я на одном дыхании, вытянувшись в струнку.

– Я смотрю, страха у тебя нет, это хорошо, – улыбнувшись, буркнул человек в красном. – Ну, а теперь, что здесь происходит? – рявкнул он, в один момент став опять страшным и злым опричником императора.

– Этот орк хочет забрать кормовое зерно, что предназначалась для конюшни штаба. А вот этот молодой адъютант не дал произволу совершиться, – на последнем слове интендант сделал акцент.

– Что скажешь на это? – спросил чиновник, повернувшись ко мне. – Обвинение нешуточное, особенно в военное время, – нахмурив брови произнес он.

– Ложь, пиздё.. и провокация, – выдал я, не моргнув глазом. – Вот он лично пытался подсунуть мне некачественное зерно и сорвать тем самым предстоящую моему отряду боевую операцию, а этот требовал, чтобы я ему секретные документы показал. В первом случае я не поддался на саботаж, ну а во втором случае не повёлся на провокацию, – в любом деле главное формулировка и тогда можно сухим выскочить из воды.

– Сможешь доказать ? – подобравшись, спросил он.

– А что тут доказывать, – пожал плечами я. – Вон мешки, а мои слова вот он подтвердит, если, конечно, не хочет ещё на себя повесить дачу ложных показаний, – произнёс я, ткнув пальцем в интенданта.

– Не какую дачу я на себя не вешал и в накладных не видел, да вот сами посмотрите: овёс есть, зерно есть. Никакой дачи я не получал и не расписывался за неё, – запричитал интендант.

– Дача ложных показаний, это давать ложные сведения, – видя, непонимание в глазах окружающих, пояснил я. – Врать не будет, если простым и доступным языком.

– Странный ты орк какой-то! – задумчиво сказал чиновник. – Далеко не каждый так изъясняется, что я с трудом понимаю смысл, – добавил он, разглядывая меня. – Ладно, иди, я здесь сам с ними разберусь.

– Дядя, ты эту морду клыкастую просто так отпустишь? – воскликнул юнец возмущённо, да ещё с таким презрением.

– Заткнулся!! Идиот!! – Аж зашипел человек в красном и ударил что есть силы под дых. – Иди, я сам с ним разберусь!! – Рявкнул он на меня.

– Знаете, я не злопамятный, но память у меня хорошая, – сквозь зубы процедил я, смотря на опущенные копья отряда сопровождения. – Я уйду и уведу с собой клыкастых, но ваши морды лица я не забуду. Ну, и при случае напомню, – пообещал я, разворачиваясь, чтобы уйти.

– Может ты не знаешь, но дуэли в военное время запрещены, – рявкнул мне в спину чиновник так, что я оглянулся.

– Если только не было прямого оскорбления чести и достоинства, – тихо напомнил молодой представитель седьмого ордена из группы сопровождения пожилого, выразительно посмотрев на него. Я его сразу вспомнил, это он арестовывал вымогателя на плацу в день дачи клятвы.

– Если чем-то мой племянник тебя оскорбил, я прошу прощения за него, – и шёпотом добавил, уводя племянника, – ты идиот, это орк, им насрать на род и возможные будущие неприятности. Для них есть только здесь и сейчас. А здесь и сейчас они тебя голыми руками порвут, – услышал я удаляющий шепот.

Мне же оставалось кивнуть на прощание давешнему знакомцу и молча удалится. Одно хорошо – слух о том, что и как случилось, по интендантам прошёл со скоростью степного пожара, и везде я получал всё нужное хорошего качества и без очереди.

У магов всё прошло скучно и буднично. Пришёл, получил две шкатулки и всё, гуляй, Вася. Пока ехали к своему отряду, я не удержался и взглянул на содержимое шкатулок. В первой был прайс-лист на сумму двадцать пять золотых и двадцать волчьих клыков с духами волков. Вот откуда взялся долг, но духи нам нужны. Во второй шкатулке были, так сказать, артефакты бытового назначения: для обеззараживания воды, магическая зажигалка… все одноразовые, в количестве десяти штук каждого сорта. К ним там же прилагалась инструкция.