– Не понимаю, – пробормотал он.

– Я знаю.

– Ты жива? Это не сон? Но где ты была?

Она забрала у него фонарик. Джейсон лишь теперь понял, что размахивает им перед собой, угрожая жене, которая, судя по всему, только что восстала из мертвых.

Она была во всем черном. Черные брюки, черная рубашка. Эта одежда – дешевая, не по фигуре – была ему незнакома. На кровати он заметил черную бейсболку. Подходящая экипировка, если хочешь остаться незамеченным. Но куда она собралась? Сюда? Или отсюда? И что, вообще, происходит?

– Я видела новости, – тихо сказала Сэнди.

Джейсон непонимающе уставился на нее.

– В пятичасовом выпуске показали моего отца, который заявил, что заслуживает и будет добиваться опеки над Ри. Тогда-то я и поняла, что должна вернуться.

– Он утверждает, что ты лжешь, – пробормотал Джейсон. – Что твоя мать была доброй, порядочной женщиной, а единственное прегрешение твоего отца заключалось в том, что он любил жену больше, чем дочь.

– Что он сказал? – Голос Сэнди прозвучал непривычно резко.

– Что у тебя были проблемы – алкоголь, беспорядочная половая жизнь, возможно, несколько абортов…

Она покраснела, но ничего не сказала.

– Но твои родители были вполне благоразумными, вменяемыми людьми. Просто ты ревновала отца к матери, а потом, после ее преждевременной смерти, потеряла контроль над собой. Сначала сбежала от отца… а потом ушла и от меня. Бросила нас, – теперь, произнеся эти слова вслух, он удивился тому, как сильно они ранят. – Бросила меня, бросила Ри.

– Я не хотела уходить, – торопливо заговорила Сэнди. – Ты должен мне верить. Случилось нечто ужасное. Пусть он и не убил меня тем вечером в среду, но это был лишь вопрос времени. Если б я осталась, если бы он нашел меня. Я… я не знала, что делать. Решила, что лучше всего ненадолго исчезнуть. Если б меня не стало, он мог бы забыть обо мне. И тогда все исправилось бы.

– Кто?.. Как?.. О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Шшш…

Она взяла его за руки, и от первого же прикосновения его будто ударило током. Было ли оно, это прикосновение ее пальцев к его коже, лучшим или худшим из того, что когда-либо случалось с ним? Джейсон не знал. Но он хотел ее. Молился за ее возвращение. И уже отчаялся. А теперь хотел другого: обхватить пальцами белую шею и сдавливать горло до тех пор, пока не уйдет та боль, которую она причинила ему своим уходом, пока ей не станет так же больно, как было больно ему…

Должно быть, Сэнди увидела что-то такое в его глазах, потому что еще сильнее, почти до боли, сжала его руки. Потом потянула Джейсона к кровати, и, после секундного колебания, он последовал за ней. Они присели на краешек матраса – супруги, вернувшиеся на брачное ложе, – однако он по-прежнему ничего не понимал.

– Джейсон, я все испортила.

– Ты беременна? – спросил он.

– Да.

– Это мой ребенок?

– Да.

– Зачатый… во время нашего семейного отпуска?

– Да.

Воздух вырвался из легких. Плечи поникли. Мысли путались, но боль отступила. Джейсон стряхнул ее руки, потому что должен был сам прикоснуться к ней. Именно об этом он мечтал, именно это хотел сделать с того момента, как впервые услышал эту новость.

Он провел пальцами по ее животу, пытаясь обнаружить хоть малейший знак зародившегося там маленького чуда. Настоящей жизни. Той, которую они создали вместе и – по крайней мере, с его стороны – с любовью.

– Ты совсем не изменилась, – прошептал он.

– Милый, прошло всего четыре недели.

Он пристально посмотрел на нее, вгляделся в голубые глаза, отметил запавшие щеки. Только теперь Джейсон различил еще не совсем сошедший синяк над правым виском. Припухший порез на верхней губе. Руки двигались сами по себе, переходя с живота на талию, плечи, руки, ноги. Он должен был ощупать ее всю, удостовериться, что она вся здесь, целая и невредимая. Что с ней все в порядке.

– О твоей беременности я узнал от полиции. От какой-то женщины-сержанта. Еще немного, и она бы отправила меня на виселицу.

– Прости.

Он еще немного подвернул гайки.

– Если б меня арестовали, Ри попала бы под опеку государства. Ее отдали бы в другую семью.

– Я бы никогда этого не допустила. Джейсон, прошу тебя, верь мне. Я знала, каким риском может обернуться мое исчезновение. Но я также знала, что ты сумеешь позаботиться о Ри. Ты самый сильный человек из всех, кого я знаю. В противном случае я бы никогда на такое не пошла.

– Ты не позволила бы им обвинить меня в убийстве беременной жены?

Сэнди слабо улыбнулась.

– Что-то вроде этого.

– Ты меня ненавидишь? – прошептал Джейсон.

– Нет.

– Тебе невыносима такая жизнь? Тебе так плохо с нами?

– Вовсе нет.

– Того, другого, ты любишь больше?

Она ответила не сразу, заколебалась, и Джейсон почувствовал это – еще один синяк, еще одна боль на грядущие дни и ночи.

– Я думала, что да, – произнесла наконец Сандра. – Но потом поняла, что у меня есть муж – Джейсон Джонс. Так что, полагаю, мы оба слишком хотим того, чего иметь не можем.

Он моргнул, потом принужденно кивнул. Вот к чему все пришло в конечном счете… Он начал их брак со лжи, так что, если она решила завершить его ложью, ему ли ее судить?

Джейсон убрал руки. Выпрямился, расправил плечи, готовя себя к тому, что должно было последовать.

– Ты вернулась из-за Ри. Стало быть, твой отец ее не получит.

Но Сандра покачала головой. Подняла руку, смахнула капельку с его щеки.

– Нет, Джейсон. Ты так и не понял. Я вернулась из-за вас обоих. Я люблю тебя, Джошуа Феррис.

Ди-Ди выбралась из Роксбери за рекордное время. Врубила сирены, включила «мигалку» – задействовала весь арсенал. Щелкнув радио, распорядилась, чтобы свободные сотрудники немедленно выдвигались к дому Гастингсов. Первоочередная задача – доставить Итана в полицейский участок. Немедленно.

Она также потребовала, чтобы детективы из бостонского управления полиции срочно выехали на место взрыва у криминалистической лаборатории штата, даже если кому-то – а именно, полиции штата – это не понравится. Уэйн Рейнолдс был их человеком, но проходил свидетелем по делу, которое вела городская полиция, и погиб, несомненно, из-за того, что знал что-то о Сандре Джонс.

Далее она настояла на отправке нескольких человек в редакцию «Бостон дейли». Задача – обеспечить сохранность и неприкосновенность компьютеров, пока они не переговорят с Итаном Гастингсом.

Под конец она дала четкие инструкции двум полицейским, наблюдавшим за домом Джонсов. Если Джейсон хотя бы выйдет за порог, его надлежит арестовать. За бродяжничество, за неоплаченные штрафы – за что угодно, ей наплевать. В любом случае дом он может покинуть разве что в «браслетах».

Они только что потеряли одного из своих, и Ди-Ди была готова рвать и метать.

Первая неприятная новость поступила от диспетчера. Прибывшие в дом Гастингса полицейские не обнаружили Итана на месте. Тринадцатилетнего парнишки не было в комнате, и родители не знали, куда он подевался.

23.03. Итан Гастингс исчез.

– Как ты узнала? – спросил у жены Джейсон.

– В твой день рождения. Устанавливала на компьютер программу для айпода и нашла фотографию в корзине.

– Которую?

– Ту, где ты голый, весь в синяках, и по груди у тебя ползет тарантул.

Джейсон кивнул. Опустил голову.

– Это самое тяжелое, – сказал он тихо. – С одной стороны, больше двадцати лет прошло. Я убежал. Прошлое осталось в прошлом. С другой стороны, тот… человек… он сделал так много снимков… и видео. Продавал их. Так он зарабатывал себе на жизнь. Продавал детское порно другим педофилам, которые, конечно, и сейчас перепродают фотографии. Бесчисленное множество снимков, сотни стран, десятки тысяч серверов. Я не знаю, как до них добраться. Мне никогда не вернуть всё.

– Тебя похитили.

– В восемьдесят пятом. Не самый лучший год для меня.

– Когда тебе удалось сбежать?

– Три или четыре года спустя. Я подружился с пожилой женщиной-соседкой, Ритой. Она позволила мне остаться у нее.

– И тот человек так просто позволил тебе уйти?

– О нет. Он пришел за мной. Связал Риту, протянул мне пистолет и приказал убить ее. В наказание за неповиновение.

– Но ты этого не сделал.

– Нет, – он наконец взглянул на нее. – Я выстрелил в него. А когда он упал, стрелял и стрелял, пока не выпустил все пули – для верности.

– Мне жаль.

Он пожал плечами.

– Это было давно. Я убил человека. Полиция вернула меня домой. Материалы дела не были преданы огласке; мне сказали – иди и живи.

– А как тебя приняли родители? Они ведь знали, что тебя заставляли делать? Их отношение как-то поменялось?

– Нет. Но они были нормальными. А я… я нормальным не был.

Он задумчиво посмотрел на Сэнди. В спальне было темно и мрачно. Там, на улице, репортеры атаковали их дом тысячами ватт «солнечных» прожекторов. Иначе, наверное, не могло и быть. Они были словно двое спрятавшихся под одеялами малышей, по очереди пугавших друг друга страшилками, когда взрослые давным-давно уже уснули. Им бы сделать это в первую ночь, подумал Джейсон с опозданием. Другие пары уезжают в медовый месяц. Им же следовало сделать вот это.

Ее нога прижималась к его ноге. Пальцы переплелись. Он чувствовал ее, свою жену, сидящую рядом. И хотел, чтобы все так и оставалось.

– Ты как-то сказала: что сделано, того не переделаешь. Ты была права. Мы помечены, ты и я. Даже в переполненной комнате, в толпе людей мы всегда будем чувствовать себя одинокими. Потому что знаем то, чего не знают другие, потому что когда-то делали – по собственной воле или по принуждению – такое, что другим никогда делать не приходилось. Полиция отправила меня домой, но даже для моих родителей я не мог стать прежним, настоящим. Чуда не случилось. Их это ужасно огорчало. Поэтому в свой восемнадцатый день рождения, рано утром, когда я стал полноправным наследником по завещанию Риты, я ушел из дому. Чувствовал, что не смогу жить с именем Джошуа Феррис, поэтому взял другое. Потом это повторилось снова и снова. Я стал своего рода экспертом по смене личности. Это меня как-то успокаивало.

Сандра потерла его по руке.

– Джошуа…

– Зови меня Джейсон, ладно? Если бы я хотел быть Джошуа, то остался бы в Джорджии. Я же перебрался сюда, мы оба сюда перебрались – по той или иной причине.

– Но вот чего я не понимаю… – выпалила она. – По твоим собственным словам, у нас с тобой так много общего. Так почему ты мне не рассказал все это раньше? Особенно когда узнал про мою мать. Тогда-то уж ты точно мог бы открыться.

Он немного помедлил, прежде чем ответить.

– Потому что я не просто удаляю из Сети порнографические фотографии. Я… уфф… Скажем так, я пробовал терапию, но это мне не помогло. А потом, как-то ночью, залез в компьютер родителей и начал бродить по чатам. Я провел небольшое расследование, отыскал парней, которым нравилось охотиться на детей вроде меня. И разработал систему: выманивал у них номера кредиток и другую личную информацию в обмен на мои старые порнографические фото. А потом скручивал их в бараний рог. Закрывал счета, опустошал кредитки, переводил все их вклады в Национальный центр поиска пропавших и эксплуатируемых детей. Связывал их по рукам и ногам и высасывал из них всю кровь. Как паук. Я стал, наверное, даже лучшим хищником, чем тот, в чьи силки угодил когда-то сам. Конечно, это противозаконно, – закончил он. – Но это единственное, что позволяет мне сохранять здравый рассудок.

– Этим ты и занимаешься по ночам? Поэтому и проводишь так много времени в Интернете?

Джейсон пожал плечами.

– Я не очень хорошо сплю. Наверное, с этим уже ничего не поделаешь. Так почему бы не заняться чем-то полезным?

– А что твоя семья?

– Моей семье был нужен Джошуа, а Джошуа больше нет. С другой стороны, у Джейсона Джонса – красавица-жена и восхитительная дочка. Лучшей семьи и не пожелаешь.

– Не понимаю, – сказала Сандра. – Почему ты женился на мне? Если просто хотел ребенка, то есть более простые пути, чем обременять себя женой…

Джейсон приложил к ее губам два пальца – помолчи.

– Все дело в тебе, Сэнди, – прошептал он мягко. – С самого начала. С того момента, как я тебя увидел, я хотел только тебя одну. Я ужасный муж. Я не могу… делать… все, что должен делать муж. Я не могу говорить все то, что следует говорить мужу. Прости меня за это. Если б я мог повернуть время вспять, то, возможно, не помчался бы в тот день по дороге и не свалился бы с велика, когда тот парень повернул передо мной вправо. И не увидел бы, как он встал надо мной…

Он покачал головой.

– Я знаю, что далек от идеала. Но когда я с тобой, когда я с Ри, мне хочется попытаться стать лучше. Возможно, мне никогда уже не стать снова Джошуа Феррисом. Но я очень стараюсь быть хорошим Джейсоном Джонсом.

Сандра плакала. Чувствуя слезы на своих пальцах, Джейсон поднял руку к ее лицу и провел пальцем по щекам, вытирая слезы. Он был особенно бережен с порезом на ее губе и синяком над виском; эту историю еще только предстояло услышать, но он уже знал – она наверняка разобьет ему сердце. Его жену избили, а его в этот момент не оказалось рядом. Его жене сделали больно, а он ее не защитил.

– Я люблю тебя, – прошептала она сквозь его пальцы. – Полюбила в тот день, когда родилась Ри, и с тех пор жду, когда ты тоже меня полюбишь.

Он посмотрел на нее с недоумением.

– Тогда почему ты ушла? Из-за Эйдана Брюстера?

Теперь уже она как будто растерялась.

– Эйдана Брюстера? А кто это?

Ди-Ди уже влетела в Южок, когда на связь снова вышел диспетчер. Сообщения о стрельбе, ближайшие группы, пожалуйста, ответьте. Диспетчер протрещал адрес, и Ди-Ди тотчас же сопоставила одно с другим.

В следующее мгновение она уже нажимала на кнопку рации.

– Не по этому ли адресу проживает миссис Эйприл Гулиган? Жду подтверждения.

Секундная пауза – и приглушенный ответ.

– Вот же дерьмо! – Ди-Ди выместила злость на рулевом колесе. – Да это же адрес Брюстера! Кто принял вызов?

– Дэвис и Джезакавич. Они уже в доме. Стучали в дверь, но никто не ответил.

– Ломайте. Буду через минуту.

Ди-Ди резко свернула влево и понеслась к дому Эйдана Брюстера. Взрыв. Пропавший тинейджер. Стрельба. Что, черт возьми, происходит?

– Подозрения появились еще в сентябре, – говорила Сандра. – Я боялась, что ты тоже своего рода хищник и занимаешься в Сети какими-то ужасными вещами. Поэтому я стала выяснять, как работает компьютер и, занимаясь этим, познакомилась с Уэйном Рейнолдсом.

– То есть влюбилась в эксперта из компьютерной лаборатории штата, – констатировал Джейсон, убирая руки и сжимая пальцы в кулаки на коленях. Быть может, это выглядело не очень красиво с его стороны, но тут он ничего не мог с собой поделать.

– Я сильно им увлеклась.

– Ты спала с ним.

Она тотчас же покачала головой… задумалась.

– Но иногда, бывая в спа…

– Я знаю про спа, – отрезал Джейсон.

– Тогда почему ты позволял мне это делать? Почему отпускал?

Он вдохнул. Выдохнул.

– Я считал, что будет несправедливо наказывать тебя за мои ошибки.

– Ты не можешь заниматься сексом.

– У нас был секс.

– И как, тебе понравилось? – полюбопытствовала она.

Он выдавил кривую ухмылку.

– Хотелось бы попробовать еще разок.

Сандра улыбнулась – с облегчением. Но тут же снова помрачнела, и он наклонился ближе, чтобы видеть в темноте ее глаза.

– После нашего семейного отпуска, – сказала она, – когда я поняла, что обнаруженная фотография как-то связана не с тем, что сделал ты, но с тем, что сделали с тобой, я попыталась порвать с Уэйном. Вот только он воспринял это не очень хорошо. Решил, что это ты меня принуждаешь, что я не отдаю отчета в своих поступках. Угрожал донести на тебя в полицию, если я перестану с ним встречаться.

– Он хотел тебя для себя.

– Я обнаружила, что беременна, – прошептала Сандра. – В прошлую пятницу сделала тест и поняла, что мне действительно нужно завязывать с Уэйном. Я вела себя глупо, опрометчиво. Но… я хотела тебя, Джейсон. Клянусь, я просто хотела быть с тобой и Ри, хотела жить той жизнью, что была у нас. Поэтому я отослала Уэйну еще один и-мейл, написала, что совершила ошибку, что мне очень жаль, но я намерена спасти свой брак. Он тотчас же перезвонил. Возбужденный, раздраженный. Стал убеждать, что я не способна рассуждать здраво. Похоже, он думал, что у тебя есть некая власть надо мной, что ты, может быть, бьешь меня, чтобы держать в подчинении… не знаю. Но чем чаще я повторяла, что всё в порядке, тем сильнее он укреплялся в намерении спасти меня. Я порвала все контакты. Перестала отвечать на звонки, смс-сообщения, и-мейлы. Очистила аккаунты. Я сделала все, о чем смогла вспомнить. Я просто хотела, чтобы он отстал. А потом, в среду вечером…

Она отвела взгляд. Джейсон взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.

– Просто скажи мне, Сэнди. Давай покончим со всем этим, а потом решим, как нам быть дальше.

– Появился Уэйн. Прямо здесь. В нашей спальне. Судя по всему, он сделал дубликат ключа в нашу последнюю встречу. Весь взбудораженный, злой. С бейсбольной битой.

Она замолчала. Взгляд ее ушел куда-то вдаль. Джейсон не вмешивался. Просто ждал.

– Я попыталась остановить его, – прошептала она. – Попыталась успокоить, сказать, что всё в порядке. Обещала, что буду общаться с ним, ходить на баскетбол, делать все, что ему только надо. Я хотела одного – чтобы он ушел, чтобы вернулся домой. Он ударил меня. Рукой. По голове, вот сюда, – ее пальцы легонько прошлись по синякам на лице. – Я упал на кровать, и он набросился на меня. Я перестала сопротивляться. Подумала, что, может, если уступлю, ярость его немного поутихнет. Что он закончит и уйдет, прежде чем случится что-то похуже. Я боялась за ребенка и, конечно, за Ри. Да и за тебя тоже. Вдруг ты вернулся бы и увидел нас, а он схватил биту… В голове вертелись ужасные мысли. Потом… появилась Ри. Услышала шум и вышла из своей спальни. Она стояла в дверном проема, полусонная. «Мамочка», – сказала она. Едва он услышал ее голос, как сразу затих. Я подумала, это всё. Он убьет ее и меня. Я оттолкнула его. Сказала, чтобы стоял и ждал. Потом поправила ночнушку, подошла к нашей дочери и отвела ее назад, в ее спальню. Я сказала ей, что мамочка и папочка просто дурачились. Всё в порядке. Увидимся утром. Сначала она даже не хотела отпускать мою руку. Я занервничала. Подумала, что если задержусь в ее комнате, он может войти с этой своей битой… Я сказала Ри, что выйду на минутку, но тут же вернусь. Что всё в порядке, я скоро приду.

– И она тебя отпустила.

Сандра кивнула.

– А когда я спустилась, Уэйна уже не было. Наверное, Ри его спугнула. Может, ему стало стыдно, и он пришел в себя, опомнился… не знаю. Я закрыла дверь на замок, хотя вряд ли он защитил бы от человека, у которого есть ключ. Потом стала прибираться. Одеяло было в крови, лампа разбилась. Вот только…

Он погладил ее по руке.

– Вот только…

Она посмотрела него.

– Вот только я начала понимать, что проблему этим не решить. Уэйн работает в полиции штата. У него есть ключ от нашего дома. И пусть он не убил меня этим вечером, но как насчет следующего или любого другого? Мужчина не станет размахивать бейсбольной битой, если хочет просто поговорить. Он мог бы выдвинуть против тебя обвинения на основании той фотографии в компьютере, мог упрятать моего мужа за решетку. Или, боже упаси, прийти за Ри… Она-то считает его другом и спокойно села бы к нему в машину. Только тогда я начала понимать, какую кашу заварила…

– И поэтому ты сбежала.

Сэнди слабо улыбнулась, уловив злую нотку в его голосе, хотя он и попытался ее сгладить.

– Я подумала, что единственный способ обезопасить себя от человека вроде Уэйна – сделать наши с ним отношения достоянием гласности. Если б все узнали, что мы встречались, он уже не смог бы сделать нам ничего плохого, ведь так? Потому что автоматически стал бы заинтересованным лицом.

Джейсон не вполне уловил ход ее мысли.

– Наверное.

– И тогда я решила исчезнуть. Я исчезаю – значит, полиция проводит расследование, верно? Они узнали бы про Уэйна, и когда я вернулась, то была бы уже в безопасности. Он не осмелился бы что-либо сделать – это стоило бы ему карьеры. Поэтому я забрала твой небольшой сейф…

– Я никогда не говорил тебе про него.

– Ри сказала. Она видела, как ты лазил по чердаку после Рождества, убирал елочные украшения. Она почти весь январь убеждала меня в том, что на чердаке у тебя ларец с сокровищами, да и потом постоянно спрашивала, когда мы отправимся «искать сокровища». Я думала, она имеет в виду, что там у тебя коробка с сувенирами или чем-то в этом роде, но потом, в последние пару месяцев, учитывая все происходившее… Как легко ты сменил имя с Джонсона на Джонса. Ты никогда не говорил, что у нас есть некий запас наличности, но я знала, что он есть, по выпискам с банковского счета… В общем, я решила немного покопаться на чердаке. Пусть и не сразу, но я все же обнаружила ту железную коробочку. Деньги пришлись весьма кстати, но вот поддельное удостоверение личности меня… заметно встревожило.

– Всегда должен быть план на случай побега.

– Но там были документы только на одного тебя. Не на семью.

– Я могу это изменить.

Она улыбнулась, теперь уже теплее, и он поймал себя на том, что снова держит ее за руку, сплетает ее пальцы со своими.

– Я вырядилась в твою старую одежду, во все черное, – продолжала Сандра. – Сунула деньги и документы в карман; деньги – для собственного пользования, документы – чтобы ты не исчез, пока меня не будет. Заперла за собой дверь запасным ключом и, спрятавшись в кустах, дождалась твоего возвращения.

– Ты пряталась в кустах?

– Не могла же я оставить Ри одну. Вдруг бы Уэйн вернулся… Я не могла ее оставить. Это было так… – Ее голос дрогнул. – Ты даже представить себе не можешь, чего это мне стоило – уйти. Оставить вас обоих… Я повторяла себе, что это лишь на пару дней. Я залягу на дно, остановлюсь в каком-нибудь дешевом отеле, заплачу наличными. Потом, когда полиция начнет допрашивать Уэйна, объявлюсь, скажу, что не совладала с чувствами… словом, придумаю какую-нибудь обычную для всех мам отговорку, и после нескольких тяжелых дней все уляжется и мы заживем прежней спокойной жизнью. Я и подумать не могла, что на горизонте возникнет мой отец. Или что они насядут на Итана. Или… Даже не знаю. Все оказалось серьезнее, чем я думала. Внимание СМИ, полицейское расследование… Все вышло из-под контроля.

– Еще как.

– Сегодня вечером, чтобы пробраться в собственный дом, мне пришлось пройти через четыре задних двора. Там, снаружи, черт знает что творится.

– И что ты собираешься с этим делать?

Сандра пожала плечами.

– Открыть нараспашку входную дверь и заявить: «Я вернулась…» Пусть пощелкают.

– Репортеры живьем тебя съедят.

– Рано или поздно мне придется заплатить за свои ошибки.

Ему это не понравилось. И было в этой истории что-то… сомнительное. Любовник не принял отказа, и потому она решила раскрыть их отношения посредством собственного исчезновения? Почему бы просто не сделать этот роман достоянием публики? Рассказать ему, поставить в известность полицию штата. Ее трюк с исчезновением выглядел перебором. С другой стороны, она только что подверглась нападению, боялась за Ри. Плюс физическое напряжение, психологическая усталость…

Джейсон снова пожалел о том, что не оказался в среду вечером дома, не смог защитить семью.

– Ладно. Сделаем это вместе. Выйдем вместе, рука об руку. Я все еще злобный муж. Ты можешь быть сумасбродной женой. Завтра они нас распнут; к концу недели у нас будет собственное реалити-шоу на телевидении, и мы будем сидеть на диванчике рядом с Опрой.

– А мы не можем сделать это утром? – спросила Сэнди. – Хочу проснуться вместе с Ри. Хочу, чтобы она знала, что со мною всё в порядке. Что все снова хорошо.

– Пусть будет по-твоему.

Они встали вместе, но не успели сделать и шага, как с улицы до них донесся неясный гул. Движимый любопытством, Джейсон прошел к окну спальни, чуть приоткрыл жалюзи и выглянул наружу.

Медийный лагерь сворачивался, рабочие убирали прожектора, операторы складывали камеры, и фургончики уезжали один за другим. Вот развернулся первый, вот второй… третий…

– Какого черта? – пробормотал он. Сандра подошла и остановилась за его спиной.

– Должно быть, случилось что-то более важное.

– Более важное, чем возвращение из мертвых?

– Им-то об этом еще неизвестно.

– Верно, – согласился он.

Но после двух ночей слепящих огней привыкнуть к внезапной темноте снаружи было не так-то и просто. Затем Джейсон услышал и кое-что другое. Высокий, пронзительный звук, будто ветви дерева проскрежетали по стеклу, вот только на их участке деревья не росли так близко к дому. Что-то на заднем дворе, понял он и быстро направился к прихожей.

– Оставайся здесь.

Но было уже поздно. Они услышали это вместе: звон бьющегося стекла. Кто-то лез в дом через заднее окно.