– Стандиш Тредвел! – снова заорал мистер Ганнел, багровея. Глаза у него выкатились, а на лбу забились две жилки, исчезающие под непослушным париком.

Я выбрался из-за скамейки и встал перед ним. Из носа у меня шла кровь, один глаз заплыл и не желал открываться. Трость мистера Ганнела похлопывала по его ладони, хлоп-хлоп, а его язычок криво высовывался из угла маленького злобного рта. И тут на меня в каком-то смысле снизошло откровение. Я же выше его. Я видел, что его танковые руки хорошо смазаны и готовы к избиению. И я видел, что ему все равно приходилось смотреть на меня снизу вверх. Как и на Гектора – снизу вверх.

– Нечего меня бить, – сказал я. – Я выше вас. Найдите кого-нибудь себе по росту.

Весь класс смотрел на меня в изумлении. Кроме Гектора никто, ни один из них, даже главный староста, не смел перечить учителю. В голове мистера Ганнела с явственным скрипом провернулись шестеренки.

– Тредвел, у тебя шнурки развязаны.

Я нагнулся, уворачиваясь от трости – она попала мне по спине. Быстро взглянул вверх, увидел нависающий надо мной подбородок и, не раздумывая, вытянулся по стойке «смирно», рассчитав движение так, чтобы удар пришелся ему в челюсть. А услышав, как клацнули его зубы, еще и выбросил в салюте руку вперед, изо всех сил, прямо ему в грудь. Я, в общем, сам удивился, откуда у меня силы взялись. Мистер Ганнел споткнулся и отлетел назад, а его парик, как вывернувшаяся из западни крыса, весело запрыгал по асфальту.

Весь класс захохотал, включая Ганса Филдера, но громче всех смеялся Малявка Эрик, белобрысый Эрик в коротких штанах. Он просто не мог остановиться, особенно когда мистер Ганнел сделал еще шаг назад и случайно наступил на собственный парик.