Мисс Филипс протолкалась сквозь толпу перепуганных школьников и увидела Малявку Эрика Оуэна. Он лежал, как брошенная кукла, волосы больше не белые, а кроваво-красные, вместо лица – кусок сырого мяса. Один глаз вывалился из глазницы.

Мистер Ганнел стоял в стороне. Все молчали. Мисс Филипс нагнулась над останками Эрика Оуэна. Она попыталась найти пульс на его болтающейся сломанной руке. Потом обернулась к стаду.

– Врача, быстро.

Кто-то убежал.

– Кто это сделал? – спросила она гневно. – Какое чудовище?

– Стандиш Тредвел, – сказал мистер Ганнел.

Она обернулась ко мне.

– Стандиш, что тут произошло?

Я рассказал.

– Это сделали вы, мистер Ганнел? – спросила она изумленно.

– Я не позволю над собой смеяться, – заявил мистер Ганнел, поправляя несуществующий парик окровавленной рукой. – Я требую уважения. Никто не смеет смеяться надо мной.

К нам уже бежал мистер Хелман, а за ним – разные его подчиненные. Мисс Филипс прикрыла Эрику оставшийся целым глаз, а второй осторожно вправила на место. Она медленно встала. У нее на юбке была кровь. Везде была кровь.

– Я вызвал «скорую». В такое время это непросто, – сказал мистер Хелман, не решаясь опустить глаза вниз.

Мисс Филипс глубоко втянула своим курносым носом воздух и очень спокойно сказала:

– Он мертв, мистер Хелман.

– Притворяется, – вмешался мистер Ганнел. – Скоро придет в себя.

– Нет. Не придет.

– Это все Стандиш Тредвел виноват, – повторил мистер Ганнел.

Я молчал.

Мистер Хелман посмотрел на меня так, будто я инопланетное существо.

Я молчал.

Но к моему удивлению, заговорил Ганс Филдер, верный баран мистера Ганнела, заговорил ясно и громко:

– Стандиш Тредвел тут ни при чем. Он пытался спасти Малявку Эрика, а мистер Ганнел забил его до смерти.

– Вранье! – заорал мистер Ганнел. – Трепаное вранье!

Ганс Филдер распрямился и посмотрел на учителя в упор. Золотистые волосы, сияющие глаза, синие, как дешевый пластиковый пакет.

– Я никогда не вру, сэр, – сказал он. – Никогда.