Утром, сразу после завтрака, в апартаменты постоялицы замка постучался Мартин. Узнав о просьбе "прекрасной леди" и получив небольшое денежное вознаграждение за молчание, мальчик заверил, что он вполне может справиться с поставленной задачей. Тем более, что поутру его отец должен был отвезти миссис Бигли в городок за покупками для бала, а он, Мартин, должен будет ее сопровождать, что бы подносить покупки от магазина до экипажа.

Обрадованная, Лизабет попрощалась с мальчиком и занялась живописью. День пролетел быстро, так как к ней в гости заглянула Виолла с новой книжкой Свифта "Алиса в стране чудес", которую ей выписал из Лондона его светлость. Затем появился Мартин с сообщением, что письмо доставлено адресату лично в руки. Краснея и бледнея, он смотрел во все глаза на Виоллу, так как девочка разительно изменилась за последнее время. Преображение оказалось настолько положительным, что мальчик даже немного растерялся. Леди Виолла оказывается уже не то "бледное и немощное уродливое создание, напоминающее ребенка", как говаривали на кухне и в людской, а он часто слышал многое, что не предназначалось для посторонних ушей. Девочка была удивительно хороша, ее щечки алели, глаза светились, а милые кудряшки весело подпрыгивали в такт ее шагов.

Лизабет пригласила Мартина почитать вместе книгу, заверив обоих детей, что никто не узнает об их секрете. Люси заперла входную дверь на ключ, и теперь никто не сможет застать их за совместными играми и чтением. Виолла захлопала в ладоши, радуясь. Ведь она так редко общалась с другими детьми. А Мартин тоже оказался рад побыть в обществе двух "прекрасных леди", а не занимаясь тяжелой работой на конюшне, тем более что мисс Уэлсон пообещала замолвить за него словечко в случае чего.

Дети провели у нее в гостях почти два часа, которые были для них лучшими за последнее время. Уже ближе к вечеру в ожидании двух мужчин, которым она назначила свидание в своих апартаментах, попросив обоих воспользоваться тайным ходом, Лизабет велела Люси сходить на кухню, и распорядиться насчет обеда на троих. Горничная вскинула от удивления брови, но расспрашивать не стала, тут же побежав исполнять волю хозяйки. Она так же с достоинством проигнорировала любопытные и удивленные взгляды кухарки, Бриггса и остальных слуг, которые стали свидетелями переданного требования от мисс Уэлсон. Шеф-повар только пожал плечами, когда услышал о количестве персон к обеду в апартаментах мисс Уэлсон. Кухарка, в свою очередь, была воспитана не вмешиваться в дела постояльцев, поэтому без лишних разговоров и вопросов приступила к наполнению подносов пищей.

Когда часы пробили семь вечера, Лизабет одетая в то же платье, которое было на ней в прошлую встречу с его светлостью, стала обеспокоенно прохаживаться в своей спальне. Прислушиваясь, не откроется ли потайная дверь, девушка размышляла, как лучше преподнести герцогу и его брату правду об убийце их сестры, о которой она узнала из дневника. То, что это было сделано по указанию ее светлости, Лорд Стил уже знал, но мотивы преступления были для него покрыты мраком тайны. И как Нортон отреагирует на столь страшную весть, не кинется ли сводить счеты с супругой, тем самым поставив под удар свой уклад жизни, репутацию и положение в обществе? К тому же его светлость наконец-то узнает тайну отцовства Виоллы, почерпнув сведения об этом из дневника и из свидетельств младшего брата. Как он поступит в таком случае, признает за мистером Фрименом право заняться воспитанием и устройством дальнейшей жизни девочки или скроет от того правду? А Джонатан, будет ли разгневан, расстроен или испытает горечь и сожаления от того, что любимая Дженевра скрыла от него правду о своей беременности?

Девушка в нерешительности замерла на месте, раздираемая изнутри переживаниями за трех мужчин, как вдруг услышала тихий скрежет в стене за висящим ковром. Она повернулась к тайному ходу в ожидании. Кто появится первым, Нортон или Вильям?

Когда в проеме тайной двери появился Лорд Стил, девушка улыбнулась, и подошла ближе.

— Я рада, что вы смогли откликнуться на мою просьбу и пришли сегодня, милорд.

Мужчина иронично улыбнулся, и, снимая широкополую шляпу, ответил:

— Милая Лизабет, как я мог не прийти, ведь я так давно вас не видел, что успел уже соскучиться… Опять же вы запретили мне самому появляться, так что получив от вас приглашение, я полетел к вам как на крыльях. К тому же эта последняя фраза в письме "вопрос жизни и смерти" здорово меня напугала.

Он подошел к девушке и поцеловал протянутую ручку. Лизабет пригласила его в гостиную. Войдя в гостиную, Лорд Стил присвистнул, так как она была залита мягким светом от свечей по углам комнаты и пылающего огня в камине. По центру гостиной был накрыт круглый стол, принесенный из столовой комнаты. Запахи и ароматы от стоящих на столе блюд заставили мужчину сглотнуть голодную слюну.

— О, — воскликнул он в восхищении и посмотрел удивленно на девушку, которая смотрела на него каким-то странным взглядом, — Лизабет, вы что, решили меня соблазнить? А это великолепно сервированный стол прилюдие? А как же мое твердое решение не переходить рамки приличия?

Девушка хмыкнула и подумала "ага, как же", вслух ответила с легким смехом:

— Даже и не надейтесь, я не настолько потеряла голову… обратите внимание, что приборов на столе три.

— Три, почему три? А кто третий-то будет… что-то я совсем запутался.

В этот момент дверь из спальни открылась и в гостиную вошел герцог. Он резко остановился, неприятно пораженный открывшейся картиной. В обстановке, располагающей к интимной беседе, рядом с Лизабет находился другой мужчина. Что?! Глаза его полыхнули огнем, и он сердито бросил вместо приветствия:

— Вы пригласили меня сюда специально, что бы заставить ревновать вас, а, Лизабет? Кто этот человек и почему он находится у вас в апартаментах?

Девушка бросила обеспокоенный взгляд поочередно на обоих мужчин. То, что герцог будет не в восторге от срыва его планов соблазнения, она предполагала, но не думала, что настолько. Похоже, Нортон не узнал брата, который в это время явно наслаждался ревностью его светлости, словно это доставляло ему особое удовольствие.

— Здравствуй, — произнес взволнованно Вильям с небольшой заминкой между словами, — брат.

Герцог дернулся, словно от удара, и быстро подошел к говорившему. Впившись взглядом в лицо предполагаемого соперника, он вдруг побледнел, и покачнулся, как если бы увидел привидение.

— Вильям? — голос Нортона дрогнул от неверия в обрушившееся на него счастье. — Ты ли это? Но как? Откуда? Где ты, черт возьми, пропадал целых семь лет?!

Он мощным рывком стиснул Вильяма в объятиях, затем растрепал тому волосы рукой. Отстранив от себя, он жадно вглядывался в его возмужавшее лицо, находя родные черты. Затем широко улыбнулся, и снова обнял взволнованного брата, который тоже был настолько растроган, что его глаза подозрительно заблестели.

— Я боялся, что ты вспоминаешь меня с проклятием на устах, — хрипло произнес Вильям.

— Да, это, правда, было такое, но только я думал, что если бы ты был жив, то смог бы найти способ сообщить мне об этом. И я безумно боялся, что ты покинул эту грешную матушку землю.

— Я все объясню тебе, обещаю. — Ответил младший брат.

Затем мужчины дружно посмотрели на притихшую девушку, которая затаив дыхание наблюдала за ними.

— Значит вот для чего вы пригласили меня на поздний обед, Лизабет, — произнес задумчиво Нортон, проведя рукой по своей шевелюре. — Удивили, нечего сказать… н-да, а я-то уж напридумывал себе бог знает что.

Лизабет пожала плечами и с укором парировала:

— Как я успела уже понять, вы, ваша светлость, вообще отличаетесь богатым воображением. Вам все время видится то, чего на самом деле нет… а там, где следовало присмотреться повнимательнее, делаете вид, что и смотреть-то не на что.

— Туше, моя дорогая. — Отозвался герцог и подошел к девушке. Взяв в руки одну из ее изящных ручек, он прислонился губами к верхней части кисти. — Прошу меня простить, что снова повел себя не как джентльмен, но теперь я ваш должник. Вы каким-то чудом вернули мне брата. Расскажите, как это стало возможным?

Лизабет непринужденно засмеялась.

— Давайте пройдем к столу и за приятной трапезой обо всем поговорим.

Мужчины тут же согласились. Герцог отодвинул стул для леди, затем постоял некоторое время рядом, пока она укладывала салфетку себе на колени. Он полюбовался ее красивым профилем и, заметив заинтересованные взгляды брата то в его сторону, то в сторону девушки, с легким вздохом занял место за столом. Так, за вкусным обедом и разговором, который то приобретал грустные ноты, то вдруг становился возбужденным, вперемешку со взрывами смеха, время пробежало незаметно. Было уже одиннадцать вечера, когда гости решили, что уже и так долго испытывают терпение леди.

— Вильям, я думаю, что нам с тобою еще многое надо обсудить, — сказал Нортон, вставая из-за стола, — пройдем сейчас в кабинет и там обсудим, как будем жить дальше. Я думаю, что леди Лизабет устала…

— Минутку, — Лизабет вскочила и пробежала в спальню.

Она вернулась быстро, неся в руках какой-то сверток.

— Вы должны знать, — сказала она, подавая этот предмет герцогу, — что я нашла дневник мисс Дженевры… думаю, вам будет интересно его прочесть. Вы сможете найти многие ответы на свои вопросы.

— Вы нашли его? — Воскликнул Лорд Стил, затем нахмурился. — И прочли, как я понял… я же ведь говорил, чтобы вы этого не делали… это может быть для вас опасным.

Девушка в раздражении пожала плечами.

— Позвольте мне самой судить о том, что может быть опасным для меня, а что нет.

Герцог рассмеялся, и сказал брату, хлопнув того по плечу:

— Даже и не пытайся переспорить эту леди, Вильям, она крепкий орешек… хм, я и сам боюсь иногда обломать зубы об ее характер.

Мужчины прошли в спальню, направляясь к тайному ходу. Они не хотели, чтобы кто-нибудь увидел Вильяма раньше времени, да и то, что они вдвоем выйдут из апартаментов леди, могло плохо отразиться на ее репутации. Как еще люди смогут объяснить это явление, как не распутством одинокой женщины?

Уже входя в тайный проход, герцог вдруг словно вспомнил что-то, обратился к девушке:

— Так вы мне все-таки не рассказали, как это вы встретили моего брата?

Девушка вспыхнула и перевела взгляд на хитро улыбающегося Вильяма, который был уверен, что она не станет говорить герцогу всю правду:

— А он ввалился среди ночи ко мне в спальню, — выпалила девушка, обрадовавшись от того, что улыбка спала с лица Лорда Стила, — и будь я девушка не столь принципиальная, боюсь, не устояла бы перед его натиском… ваш брат настоящий повеса, ваша светлость.

Мстительно сверкнув глазами, Лизабет улыбнулась одним уголком губ. Герцог вспыхнул как спичка и свирепо посмотрел на брата.

— Ты приставал к леди Лизабет? — прорычал мужчина.

Вильям развел руками в сторону и с виноватым выражением лица начал оправдываться, затем стал отступать внутрь спальни, спасаясь от разъяренного брата:

— Боже, Нортон, право слово, можно подумать, что ты ревнуешь… послушай… хм, но она и правда чертовски хороша, откуда же я мог знать, что ты имеешь виды на нее… ой, ты чего? Ай, не бей меня… я больше не буду… Лизабет, утихомирьте же его… вы же знаете, что я поклялся относиться к вам, как к сестре… .Лизабет, сделайте что-нибудь, а то я расскажу ему кое-что о вас… вам это не понравится. Я очень наблюдательный… .

Герцог остановился, уперев руки в бока, и с интересом посмотрел на девушку, которая до этого посмеивалась над ними. Но стоило Вильяму произнести последнюю фразу, как Лизабет недовольно нахмурилась, и закусила от досады нижнюю губу.

— Ну-ка, ну-ка, с этого места поподробнее! — предчувствуя, что может услышать нечто важное, потребовал Блэйкстоун.

— Ваша светлость, Лорд Стил, — поспешно обратилась к ним девушка, — право слово, вы словно дети малые… Нортон, успокойтесь, ваш брат вел себя…  хм, в рамках приличия, ни к чему ссориться. Я просто хотела над ним подшутить. А вы, милорд, — это уже Вильяму, — раз уж такой наблюдательный, то могли бы еще одним качеством разжиться, а именно уметь держать язык за зубами.

Вильям подошел к девушке, потирая место ушиба на предплечье от удара, полученного им при попытке бегства от тяжелой руки старшего брата.

— Ну, не сердитесь, миледи… он ничего от меня не узнает, — склонившись к руке девушки в поцелуе, прошептал младший Стил.

Нортон нахмурился. Его начала раздражать манера этих двоих изъясняться полунамеками. Что это еще за тайны?

— Так, Вильям, всё! Пойдем, как я уже сказал, нам нужно еще многое обсудить, а так же то, что ты якобы не собираешься мне говорить.

Выпроводив брата в тайный ход, герцог вернулся к девушке и, обняв ее за талию, крепко прижал к себе, поцеловав в лоб. Посмотрев на нее долгим взглядом, он хрипло произнес:

— Спасибо, Лизабет, что устроили эту встречу с Вильямом, я ваш должник. Я хотел бы до бала с вами обсудить несколько очень важных вопросов, касающихся наших с вами отношений. Думаю, что пришла пора наводить порядок как в этом замке, так и в моей жизни.

Девушка почувствовала, как некая тонкая струна, натянутая в душе до предела, готова вот-вот лопнуть, едва она поняла смысл, вложенный в его слова.

— И не вздумайте куда-либо улизнуть от меня до этого разговора, найду вас хоть на краю земли, так и знайте. — Серьезно сказал мужчина, сверкнув глазами. — Теперь вам никуда от меня не деться.

Он отпустил ее нехотя, при этом напоследок прикоснувшись в поцелуе к ее губам настолько легко, словно к ним прикоснулись крылышки бабочки. Затем скрылся за потайной дверью, тут же закрыв ее за собой.

***

Войдя в кабинет, Нортон тут же предложил брату выпить по бокалу коньяка. Разлив из хрустального графина коньяк, Блэйкстоун задумчиво посмотрел на Вильяма.

— Ты очень изменился. Я думаю, что ты не все мне рассказал о причине твоего отсутствия на протяжении семи лет.

Вильям пожал плечами, осматриваясь. Все тот же стол и те же шкафы, так же стоят кресла возле камина, и лежит знакомый ковер.

— А здесь ничего не изменилось. Все осталось в точности, как я помню.

Затем посмотрев на герцога, грустно улыбнулся.

— Да, я не стал говорить при мисс Лизабет, чтобы не омрачать этот необыкновенный вечер, который она нам подарила. Да и ты тоже изменился, Нортон… где же твои предрассудки и та непомерная гордыня, которая руководила тобою всю жизнь? Я не припомню, чтобы ты так веселился или шутил, как этим вечером. Эта девушка так влияет на тебя?

Блэйкстоун хмыкнул и прошел к брату с наполненными бокалами. Протянув ему один бокал, второй сам выпил залпом. Поморщившись от крепости алкогольного напитка, который огнем опалил глотку, Нортон ответил:

— Да, как ни странно, но именно эта девушка что-то изменила во мне и моем восприятии ценностей. Я словно вижу теперь свою жизнь сквозь кристально чистое стекло, все настолько бестолково и никчемно… Я так виноват перед тобой, Вильям, да и перед нашей несчастной сестрой, что не знаю как искупить то зло, которое причинил вам обоим.

Вильям нахмурился и тоже выпил коньяк залпом. Закашлявшись, он затряс головой. Пройдя к камину и поставив пустой бокал на барный столик, обратился к брату не оборачиваясь, задумчиво глядя в пылающий огонь в камине:

— Знаешь, Нортон, думаю, что не только твоя вина есть в том, что случилось с Дженеврой. В свое время я проявил малодушие, нерешительность. Я должен был открыть тебе глаза на истинное положение дел. Скажи, ты знаешь кто отец Виоллы?

Блэйкстоун тоже подошел к камину и взял в руки с каминной полки дневник покойной сестры.

— Нет, не знаю… но догадываюсь, однако думаю, что этот дневник сможет однозначно ответить на этот вопрос.

Вильям протянул руку, словно желая прикоснуться к дневнику, но тут же отдернул.

— Я и сам могу ответить тебе на этот вопрос.

— Ты? — удивился Нортон.

— Да, это наш многоуважаемый доктор Джонатан Фримен. Вижу ты не удивлен, значит догадывался? Неужели Дженевра могла забеременеть от кого-то другого, а, Нортон? Ведь они любили друг друга, и собирались пожениться в Грента-Грин.

— Они хотели бежать? — воскликнул герцог и расстроено сел в кресло. — Да, я самый плохой брат, какой только может быть. Вот значит как…

— Почему же ты не признал за доктором отцовства и все-таки назвал Виоллу своей дочерью? А Виктория, конечно же, с радостью уцепилась за такую великолепную возможность держать тебя на коротком поводке.

Нортон резко вскочил и стал быстро ходить из стороны в сторону. Причудливые тени зловеще заколыхались на панелях стен, рожденные игрой света от огня в камине и нескольких свечей.

— Откуда я мог знать, Вильям, что их отношения были столь серьезны, если он даже не пришел просить ее руки и сердца. Он просто взял и уехал, оставив ее одну. Где он был, когда она погибла? Как я мог доверить ему свою родную племянницу, если Джонатан даже не смог позаботиться о моей сестре? Когда он появился, было уже поздно, девочка официально была названа моей дочерью, а матерью считалась Виктория. Я не смог бы что-либо изменить без того, чтобы очернить репутацию покойной сестры. Она не заслуживала, чтобы после ее смерти люди разносили грязные сплетни об ее жизни. А Виктория действительно понимала, что соглашаясь на подобную авантюру, получает неограниченное влияние на меня. Только после смерти Дженевры я узнал, что герцогиня, которая клялась перед алтарем в верности и любви ко мне, на самом деле всего лишь использовала меня как ступеньку к высшему обществу. Я был для нее просто средством для удовлетворения ее амбиций и страстей. Богатство, положение в обществе, неограниченная свобода — вот что превыше всего она ценила в нашем браке. Да к тому же я узнал, что она была любовницей главаря контрабандистов и помогала им укрываться от представителей правопорядка в пещерах под замком. Я застал ее на следующую ночь после смерти Дженевры в конюшне замка с новым конюхом… в его объятиях…  Она бросила мне в лицо, что изменяла мне уже полгода. И с кем? С тем самым Фрэнком Соулом, которого я убил в перестрелке при совместной облаве с полицией. В отместку за гибель ее неповторимого любовника она обещала наставлять мне рога с кем захочет и когда захочет, и я не смогу ей даже не то, что запретить вести себя столь разнузданно, но и чинить какие-либо препятствия… ведь она знает тайну рождения Виоллы.

Нортон обессилено упал в кресло и обхватил голову руками. Посидев в тишине какое-то время, он мрачно посмотрел на притихшего брата, который был ошеломлен этими признаниями.

— Я не знал об этом… даже не догадывался. — Произнес Вильям. — Так значит, соглашаясь на то, чтобы считаться матерью Виоллы, она уже все просчитала… вот змеюка подколодная! Нортон, теперь я вижу, что мы должны объединить с тобою усилия и обезглавить эту змею. Ведь это она меня продала в рабство… Я не хотел тебе говорить, но теперь все расскажу.

По мере рассказа младшего брата в глазах старшего загорался мрачный огонь, губы сжимались плотнее, вытянувшись в тонкую линию. Нортон слушал весь рассказ брата о его злоключениях, сжимая подлокотники кресла настолько крепко, что они готовы были вот-вот затрещать. К концу повествования Блэйкстоун немного расслабился, восхитившись силой духа и стойкости, проявленной братом за последние семь лет.

— Вильям, я горжусь тобой, мой мальчик, — вдруг произнес он, — правда. Ты оказался настоящим борцом. А теперь давай перечислим все известные нам факты и сложим воедино, создав цельную картину.

Через час общения мужчины смогли воссоздать предельно четко все события семилетней давности. Виктория была хитра и предусмотрительна, но, тем не менее, фортуна отвернулась от нее в тот момент, когда она решила избавиться от двух представителей древнего рода Стилов: Дженевры и Вильяма. Как вычитал Нортон из дневника, перелистывая его во время беседы с братом, Дженевра оказалась свидетелем интимной встречи Виктории и Соула в кабинете хозяина замка, за что и была убита. Вильям оказался свидетелем убийства и причастности к нему Виктории, за что и оказался проданным на плантации в качестве раба, дабы изнеженный аристократ расстался с жизнью под палящим солнцем Америки. При этом, чтобы исчезновение младшего Стила не вызывало лишних вопросов, ее светлость подбросила в спальню Дженевре булавку для галстука, подаренную герцогом младшему брату. Она, видимо, рассчитывала, что полиция обнаружит эту улику, и в случае подозрения, что произошло убийство, а не самоубийство, вина падет на голову Вильяма. Убрав свидетелей со своей дороги, герцогиня успокоилась и начала жить в свое удовольствие, достигнув с супругом некоторых договоренностей.

А недавнее покушение на убийство герцога говорило о намерении Виктории освободиться от супруга более верным способом, нежели развод, который так некстати затеял Нортон. То, что за покушением стоит герцогиня, братья нисколько не сомневались, так как только ей было выгодно устранить Блэйкстоуна.

— А этот бал-маскарад — ее идея? — спросил Вильям, вытянув ноги в сторону камина.

— Да, я уверен, что она таким образом хотела снять с себя подозрение на случай, если бы со мною вдруг произошел несчастный случай. Мол, вот мы супругом помирились, он даже устроил в мою честь бал, все у нас просто замечательно и пушисто… тьфу, вот хитрая бестия. А я повелся как последний…, — сердито ответил Нортон, стукнув кулаком по подлокотнику кресла.

— Я думаю, что следует ждать еще покушений, Нортон, — беспокойство за брата отразилось на лице Вильяма. — Надо срочно придумать, как вывести ее на чистую воду. Когда, ты говоришь, прибудет сыщик из Лондона, мистер Хиггинс?

— Завтра. А до бала осталось чуть больше недели…

— Хм, тебе не следует пока покидать замок… Я думаю, что лишившись возможности напасть на тебя вне стен Даркхолта, она и ее сообщник попытаются это сделать на балу, ведь будет много гостей и все в масках… Ах, какая интриганка, а ведь не зря она устроила именно бал-маскарад, не так ли, Нортон?

— Да уж, вот где будет возможность убийце свободно разгуливать среди гостей.

Мужчины замолчали, каждый обдумывая возможность вывести герцогиню на чистую воду.

Потирая подбородок рукой, Вильям предложил:

— А что если мне появиться на балу, да так, чтобы она узнала меня и испугалась. Находясь во власти страха, Виктория начнет делать ошибки.

— Думаю, что это должно сработать. — Кивнул герцог и поднялся размяться.

Пройдя по кабинету, Блэйкстоун повернулся к Вильяму.

— Ты сказал, что у нее есть сообщник… ты уверен в этом?

— Абсолютно. Я видел, как она посещала одного постояльца в гостинице, и должен заметить, что ее светлость занималась там не только разговорами… Я думаю, что она приехала из Лондона с новым любовником, который помогает ей в устранении твоей персоны с ее пути.

— Кто он? Ты знаешь? — Спросил Нортон, хмурясь.

— Да. Его зовут барон Эдмонд Шелдон.

Герцог сжал кулаки, зрачки глаз расширились от удивления.

— Ты уверен?

— Нортон, ты как-то странно реагируешь… ты знаешь этого человека?

Блэйкстоун опустил голову, уставившись на мыски своих сапог. Покачавшись с пятки на носок и обратно, он скрестил руки на груди.

— Нет, я лично с этим человеком не знаком, но его знает Лизабет.

— Как? — в свою очередь удивился Вильям, вскочив из кресла.

— Этот человек опасен для нее. Не так давно, как считает Лизабет, он организовал убийство ее отца и вынуждал ее выйти за него замуж, рассчитывая завладеть ее наследством.

— Ну, ну, Нортон… думаю, что дело было не только в наследстве, мисс Лизабет и сама могла оказаться весьма привлекательной целью, я прав?

Герцог пожал плечами, и с негодованием ответил:

— Думаю, что да. Что ж, это усложняет дело, потому как мы должны быть предельно осторожны. Неизвестно, его появление рядом с нею — это стечение обстоятельств или хорошо спланированный ход.

— Не стоит исключать и это.

Мужчины проговорили еще примерно с час и глубокой ночью разошлись, предварительно выстроив план дальнейших действий по разоблачению преступников. Было решено, что с сыщиком с Боу-Стрит первым встретится Вильям, чтобы не привлекать к нему излишнее внимание. Герцог будет ждать сыщика и брата в кабинете замка, едва стемнеет. Их план приобретет законченный вид после беседы с мистером Хиггинсом.