СОФИ ВЫПИСАЛИ ИЗ БОЛЬНИЦЫ следующим вечером. Риган умоляла ее поехать с ней и остаться в «Гамильтоне», а Корди уговаривала поехать к ней, в не совсем отремонтированный коттедж. Софи отклонила их любезные предложения, убеждая их обеих, что дома ей будет лучше. Ей хотелось спать в своей собственной постели. Там у нее будет круглосуточная охрана, пока не поймают снайпера.

Алек настоял на том, чтобы подвезти ее до дома, а это значило, что у нее будет и второй сопровождающий в лице Джека Макалистера.

Оказавшись у себя дома и переодевшись в спортивные штаны и старую фланелевую рубашку, Софи наконец-то смогла расслабиться. Она села на диван, закинула ноги на оттоманку и с облегчением вздохнула.

— Ты говорил с детективом Моррисом? — спросила она Алека. — Я не помню его фамилию.

Алек улыбнулся.

— Ты имеешь в виду детектива Морриса Стейнбека?

— Стейнбек, как писатель?

— Как детектив, ведущий твое дело, и я с ним еще не говорил. Я позвоню ему утром.

— Любопытно, — сказала она. — Почему это дело не взял Джон Уинкотт? Он детектив, и твой друг к тому же.

— Джону его не поручили, — объяснил Алек.

— Думаешь, местные с этим справятся? — поинтересовался Джек. — Ты не возьмешь это на себя?

— Я хотел, но Джон сказал мне, что Стейнбек хороший детектив, и я должен заткнуться и дать ему делать свою работу.

— Если тебе нужно это дело, ты должен его взять, — сказал Джек.

— Нет, для меня это чересчур личное, — сказал он. — Софи моя близкая подруга. Если Стейнбек не будет держать меня в курсе, то я обеспечу ему проблемы.

Такое высокомерие. Если бы Софи не беспокоил послеоперационный шов, она бы рассмеялась. Все ли мужчины такие же высокомерные и дерзкие, как эти двое? «Если Стейнбек не будет держать меня в курсе, я обеспечу ему проблемы?» О, боже. Власть. Так вот, в чем дело? ФБР выше полиции? Слова Алека звучали эгоистично, но, по крайней мере, он хотел как лучше.

Пока Алек и Джек рассуждали о том, кто чем должен заниматься, Софи схватила свой пакет с лекарствами. Она уехала из больницы с антибиотиками, дополнительными бинтами и обезболивающим. Пришло время принять таблетку.

Алек повернулся к Софи.

— Расскажи мне о Стейнбеке. Что ты о нем думаешь? — хотел он знать.

— Кажется, он знал, что делает. Он скрупулезный. И, естественно, задавал много вопросов.

— Но тут много не расскажешь, так ведь? — вставил Джек, прежде чем исчезнуть на кухне. Софи услышала, как он роется в ящиках.

— Что он ищет? — спросила она Алека.

— Еду. Мы есть хотим.

— В холодильнике есть немного моркови! — крикнула Софи.

Она услышала смех Джека. Он вернулся в гостиную с пакетиком чипсов и претцелями , двумя бутылками воды и диетической колой. Джек бросил претцели и одну из бутылок Алеку.

— Ты не могла видеть снайпера, — уточнил он, садясь рядом с ней на диван. — Он был слишком далеко.

Джек сбросил ботинки и положил ноги на оттоманку рядом с ней.

— Удобно? — спросила Софи.

— Не жалуюсь.

Человек явно не понимал сарказма.

— Вы правы, — признала она. — Я не видела снайпера. Мне пришлось рассказать Стейнбеку об угрозах, и он попросил меня дать ему список людей, кто мог бы хотеть меня убить.

— Держу пари, списочек длинный, — беззаботно прокомментировал Джек, распаковывая пакетик чипсов.

— Не смешно, — парировала Софи. — Я сказала детективу, что меня все любят, что я добрая и милая, и никто никогда не желал мне зла.

За исключением, может быть, стажера Лоуэнн, подумала она, и врача скорой помощи. Она заставила его трястись от страха. Ах да! Еще жуткий парень, который приставал к ней в надземке, один из тех, кто не понимает слова «нет». Была еще женщина в магазине…

— Ну ладно, может, список и длинный, — допустила она. — Я сказала детективу, что, когда «Келли» закрылось и обнаружилось исчезновение пенсионных счетов, появилось очень много рассерженных сотрудников. Можно ли их винить? Они рассчитывали на эти деньги, уходя в отставку. Мой отец оказался крупным акционером хеджевого фонда одной из компаний, куда инвестировали деньги. Как только фонд всплыл кверху пузом, в отца начали тыкать пальцем. Я уверена, что вы видели пресс-конференцию, где лживый гендиректор прямо так и сказал, что мой отец присвоил деньги еще до краха акций.

— Гендиректор прямо так не говорил, Софи. Он достаточно умный, чтобы не оказаться под обвинением в клевете, — сказал Алек.

— Он имел это в виду, и это ничем не лучше, — возразила она. — Тебе не кажется, что несколько человек ему поверили? И эти самые несколько человек могли захотеть свести с ним счеты. Всем нужен козел отпущения. Никто не хочет нести ответственность за все плохое, что происходит. Когда в Конгрессе напряженная обстановка, они находят одного или двух козлов отпущения и скармливают их общественности, даже если сами во всем виноваты. Мой отец в данном случае — тот самый козел отпущения лишь потому, что у него в прошлом было несколько сомнительных сделок.

— Тогда эти мстители должны были преследовать твоего отца, а не на тебя, — сказал Джек.

— Оставьте моего отца в покое.

Джек заметил, что она не могла открыть бутылку, и взял ее сам.

— Я не могу оставить твоего отца в покое, — заявил он. — Он в эпицентре событий.

— Я не собираюсь обсуждать своего отца ни с вами, ни с кем-то другим.

Джек воздержался пока от дальнейших комментариев. Сейчас она не в форме, чтобы спорить. Софи выглядела бледной, у нее дрожали руки, когда Джек отдал ей открытую бутылку. Она рассыпала бы таблетки по всему дивану, если бы он не забрал бутылку обратно.

— Слушайте, так как вы не говорили с детективом Стейнбеком, — сказала Софи, — я, наверное, должна вам кое-что рассказать…

Больше она ничего не сказала. Объяснить это будет сложно, и Софи подумала, что было бы лучше, если бы их просветил Стейнбек.

Алек и Джек ждали, когда она продолжит.

— Как много ты должна рассказать? — спросил Джек с пузырьком таблеток в руках. — И кому ты должна рассказать? Алеку или мне?

Она протянула ладонь, удивившись, когда заметила, как дрожит рука.

— Одну, пожалуйста, и думаю, что должна рассказать вам обоим, раз уж вы здесь сидите. Я не хочу быть грубой.

— Это просто нереально. — Джек посмотрел на этикетку на лекарстве. — Оно не очень сильное. Уверена, что не хочешь принять две?

— Одной пилюли достаточно. — Софи улыбнулась. — Понятно? В качестве второй горькой пилюли мне хватит и вас.

— В больнице тебе делали рентген головы? — съязвил Джек.

Позвонили в дверь, и Алек вскочил, чтобы открыть.

— Самое время, — сказал он.

— Служба безопасности уже здесь? — спросила Софи.

— Нет, Гил не приедет до девяти. Будем надеяться, что это Риган и Корди с продуктами и едой из ресторана. Я голоден.

Джек встал, чтобы помочь. Корди передала ему сумку с продуктами, а Риган вручила мужу барбекю  .

Софи крикнула с дивана:

— Вы принесли мне батарейки?

— Пальчиковые, как ты и просила, — ответила Риган, заполняя холодильник. — Я положу их сюда, на стойку.

Голода Софи не чувствовала, но Корди уговорила ее поесть немного горячего супа, который она купила в китайском ресторанчике в начале улицы. Вкусный супчик взбодрил Софи.

Подруги нависли над ней. Корди положила ладонь на лоб Софи, чтобы убедиться, что жара нет, а Риган засунула подушки ей под спину и обернула вокруг плеч одеяло.

— Это была маленькая операция, — запротестовала Софи. — Маленькая, — повторила она. — Швы снимут уже через неделю, и я вернусь к нормальной жизни. Я даже смогу таскать гантели.

— Когда это ты таскала гантели? — спросила Корди.

— Я просто говорю, что могла бы.

— Мы можем для тебя сделать что-то еще? — включилась в разговор Риган.

Софи оглядела комнату. Наверное, впервые за весь год шторы были закрыты, и это напомнило ей о том, как пуля разбила стекло.

Алек проследил за ее взглядом. Они с Джеком поели и полулежа развалились в мягких креслах у камина.

— Гил позаботился о твоем окне. Рано утром здесь были его люди.

— Мне, видимо, стоит выйти замуж за этого человека, — сказала Софи. — Он просто мастер на все руки.

— Что еще я могу сделать? — снова спросила Риган.

— Ты могла бы убрать эти продукты и вернуться домой. Вы носитесь со мной, как с писаной торбой. Со мной все в порядке.

Корди последовала за Софи в спальню и вошла бы вместе с ней в ванную, если бы Софи быстренько не захлопнула дверь. Она сменила повязку и удивилась тому, что шов выглядит совсем не плохо. Умывшись, Софи схватила тюбик с увлажняющим кремом и открыла дверь. И тут же рассмеялась. Корди стелила постель и взбивала подушки.

— Хочешь сейчас лечь в постель?

— Боже мой. Нет, я не хочу ложиться в постель. У меня была маленькая операция, — повторила Софи. — Еще даже семи нет, а у меня много работы.

Корди последовала за ней обратно к дивану.

— Мне нужно позвонить мистеру Биттерману, — сказала Софи. — Где радиотелефон? Он наверняка волнуется.

— Я уже говорил с ним, — сказал Алек. — Он позвонил мне на сотовый, когда услышал, что в тебя стреляли, и я заверил его, что с тобой все отлично.

Она кивнула.

— Корди, ты разослала всем письма по электронке, чтобы сообщить, что я в порядке?

— Конечно.

— Кому сообщить? — спросил Алек. В его вопросе сквозило легкое любопытство.

— Семье и друзьям, — ответила Корди.

— А как насчет ее отца? Ты и ему сообщила?

Риган наградила мужа красноречивым взглядом, но он ее полностью проигнорировал.

— Мы бы очень хотели поговорить с ним, — сказал Джек. — Ну, знаете, вытащить его куда-нибудь попить пивка…

— А ведь его не так просто выловить, — добавил Алек.

— Он много ездит, — сказала Софи. — Мой отец занятой человек. Сейчас он за границей.

Корди и Риган знали, как Софи неудобно говорить об отце, и потому быстро сменили тему.

— Один из моих детей пытался взорвать мою лабораторию, — выдала Корди.

— Корди преподает химию в одной из средних школ, — объяснила Джеку Софи. — Разве кто-то из твоих детей не взорвал лабораторию в прошлом году?

— Типа того, — ответила она.

Джек улыбнулся.

— Как можно «типа» взорвать лабораторию?

— Это сложно.

Корди посмотрела на Риган и кивнула на Софи, намекая, что настала ее очередь уводить разговор от Бобби Роуза.

— Я никогда не забуду этот шум, — выпалила Риган.

— Что за шум? — спросила Софи. Она вспомнила, что не взяла свои антибиотики и теперь усердно пыталась справиться с закупоренной бутылкой.

— По телефону я услышал резкий звук, потом разбилось стекло, а потом — страшный грохот.

У Софи не хватило терпения на бутылку, и, не думая, что делает, она бросила ее Джеку. Он открыл ее, как и предыдущую.

— Я подумала, что ты мертва, Софи, — сказала Риган, и ее глаза сразу же наполнились слезами. — Я и правда так подумала. Я позвонила в «911» с одного домашнего телефона, а с другого Алеку. Но я не отключала сотовый, надеялась, что ты мне ответишь. Ты слышала, как я тебе кричала?

— Нет, не слышала.

— Как ты управилась сразу с тремя телефонами? — спросила Корди.

— Не знаю как, но управилась. Алек и Джек были на совещании, и секретарь, как правило, не прерывает его, но мне не пришлось долго объяснять. Думаю, я ее напугала до смерти, когда кричала в трубку, что в тебя стреляли.

Алек протянул руку к Риган и усадил ее к себе на колени.

— Мы добрались до больницы раньше тебя, Софи, — сказал он.

Риган промокнула глаза.

— Я поеду домой и хорошенько поплачу.

Алек погладил ее по руке.

— Почему бы тебе не выплакаться здесь и сейчас? Ты ни за что не доберешься до отеля, не расплакавшись по дороге.

Софи засмеялась. Риган могла плакать без остановки. Что действительно впечатляло. Когда они втроем были в начальной школе, Корди и Софи спорили, кто первым заставит Риган плакать. Софи всегда рассказывала грустную историю, которую сама и придумала, а Корди всегда пела грустную песню. Думая об этом теперь, Софи понимала, что они вели себя плохо по отношению к Риган. Было весело, но все равно неприятно. Странно, что эти воспоминания всплыли именно сейчас. Должно быть, во всем виноваты таблетки от боли.

— Мне жаль, что я заставляла тебя плакать, когда мы были маленькими, — сказала Софи, внезапно почувствовав себя виноватой.

— Когда ты заставляла ее плакать? — спросил Алек.

— Все время, — призналась Корди.

— Пока я не поняла, что к чему, — пожала плечами Риган. Она вышла в коридор, чтобы забрать свой свитер и сумочку, затем обернулась к Корди и сказала: — Я отвезу тебя домой, если ты готова ехать.

— Если я не нужна Софи…

— Пожалуйста, езжайте, — отозвалась Софи. — Очень вас прошу, и заберите с собой этих двоих.

Прошло еще пять минут, пока ее подруги добрались до двери. Риган обернулась в последний раз и спросила:

— Мне вот интересно. С кем ты говорила по сотовому, когда в тебя стреляли? Кто бы это ни был, наверняка он сейчас в ужасе.

— А, ты об этом… Поговорим завтра.

Алек и Джек не обратили внимания на ее уклончивый ответ. Казалось, они пустили корни в кресла.

Как только Риган и Корди ушли, Софи повернулась к мужчинам.

— Мы подождем приезда Гила, — сказал Алек.

— Разве вы оба должны ждать со мной?

— Мне везти Джека домой, поэтому да, мы должны ждать вместе.

— С кем ты разговаривала по сотовому? — вклинился Джек. Теперь ему стало любопытно.

— Я уже все это объяснила детективу Стейнбеку.

— Объяснила что? Кто это был? — спросил Алек.

До сих пор она избегала разговора об этом, но догадалась, что сейчас не отвертеться.

— Человек, который в меня стрелял.

ЗАПИСЬ В ДНЕВНИКЕ

АРКТИЧЕСКИЙ ЛАГЕРЬ

Со стаей произошло что-то ужасное. Вчера скончалась Элли, одна из самок. Мы заметили, что последние пару дней она была непривычно тихой, но не обратили на это должного внимания.

Эрик отвел меня в сторону, чтобы заверить, что не имеет никакого отношения к смерти Элли. Я ему верю, но успокоюсь, только если не найду никакого необычного гормона в крови Элли.

Симптомы появились еще у двух волков. Мы подозреваем, что причиной является вирус, но не можем его определить. Все мы чувствуем себя ужасно беспомощными и молимся, чтобы другие остались здоровы.