Прикрыв за собой дверь в жаркий и разнообразно пахнущий коридор, лесная ведьма обернулась на снятую в харчевне комнату и подняла брови.

— Что произошло тут, остроухий? Убить тебя пытались?

Зевран с трудом выпрямился, бросая мокрую губку в таз с красной водой. Стена возле его постели, сама постель, и пол оказались забрызганы свежей кровью. Кожа на животе и груди эльфа была испещрена надорваными проколами, половина из которых сильно кровоточила, другая — запеклась горелыми кровью и сукровицей. Потерев чей-то свежий, до мяса, укус на шее, он возвел глаза к потолку комнаты и вздохнул, кривя распухшие губы.

— Командор довольно… оригинален в своих развлечениях, — неожиданно сиплым голосом пояснил Зевран, поднимаясь на дрожащие ноги. Доковыляв до сделанного в углу комнаты отверстия, ассасин слил туда таз и, вернувшись к лежанке, из кувшина налил себе чистой воды. Движения его были рваными и, похоже, каждый шаг причинял сильную боль. — Обычно, я и сам не против… самых разнообразных экспериментов, но если так пойдет дальше — боюсь, этот эксперимент станет последним в его жизни… да и моей тоже.

Поморщившись, он неловко присел на край лежанки. Морриган подошла ближе к возившемуся на матрасе эльфу, который, по-видимому, искал и не мог найти лежачего положения, которое не причиняло бы ему неудобства.

— Откуда крови столько? Следы эти на шкуре — единственное, что тревожит тебя?

Тот усмехнулся, и отрицательно покачал головой.

— Боюсь, что нет, моя чародейка. Но если я признаюсь тебе, где еще болит — боюсь, по возвращению Командор сам меня убьёт. Таким суровым мужам, как мой молодой Страж, присуща особая стыдливость. В особенности, с м… малым опытом в… эм… определенного рода делах.

Он закусил губу, прикрывая глаза и, по-видимому, переживая очередную вспышку боли.

— И теперь пытка длится?

— Нет, теперь уже нет. Уже две четверти меры времени, как его оставили в покое. Это… последствия.

Морриган досадливо поморщилась, присаживаясь рядом с эльфом на каменную кровать.

— А болезнь, малефикарумом вызываемая? Не появлялась вновь она?

— Нет. С тех пор, как мы сняли комнату здесь, в Пыльном городе, от магии я больше не страдаю. Командор рядом… то есть, меньше, чем в мере пути.

— Все равно, много, — окутанные синим целительским светом пальцы лесной ведьмы легко пробежались ото лба Зеврана, почти до его ступней. Затуманенный болью взгляд эльфа прояснился и он сел, убирая от лица слипшиеся в поту и крови светлые волосы.

— О, благодарю, моя прекрасная ведьма. Так легче. А… шрамы ты сможешь свести?

Морриган фыркнула.

— Уцелеть сперва попробуй. Куннари наш с Беленом добился встречи. Тот вне себя от ярости. О происках Харроумонта все твердит. Дескать, специально тот похитил Командора, узнав, что принца поддержал он.

— Глупости, — Зевран поднялся на ноги и неверяще сделал шаг, затем подпрыгнул, возвращая грацию и ловкость исцеленному от боли телу. — Будь это Харроумонт, о котором мы так много слышали, но еще ни разу не видали, ему уместнее всего было бы убить нашего общего… гм… друга. Или, если он перестраховщик, что не свойственно большинству здешних коротконогих бородачей, держать его под замком до срока. Но пытать? Зачем? Да еще так… — он не договорил, вновь растирая след от заживленного укуса. — Весь город гудит о планах принца и новой экспедиции на Глубинные тропы, в которой участвуют Стражи. Рыжий рыцарь не может знать ничего, что могло бы заинтересовать этого гнома. Ну, или это я не знаю всего. Но что-то мне подсказывает — все же я прав.

Лесная ведьма пожала плечами, поднимаясь с лежанки.

— Проверить трудно нам. Где угодно может быть Командор. Принц Белен четырех своих охранников нам дал. С тем, чтобы рыжего найти. Пойду я, остроухий. Срок экспедиции — на завтра. Не состоится ежели, посмешищем окажется для Орзаммара будущий король. И что-то мне подсказывает — нам этого не спустит.

— Будь осторожнее, — Зевран собрал пропитанную его кровью постель, скомкал и зашвырнул ее в угол. — Кто бы ни был, он и на нас может охотиться. Даже, скорее всего. И… это. Пришли кого-то, чтобы все здесь прибрал, моя чародейка. Будь добра.

Морриган ушла. Некоторое время Зевран постоял, осматривая урон, нанесенный ему кровной связью с Командором Серых Стражей, потом подошел к разложенному на столе доспеху. Пробежав пальцами по вшитым в дубленую кожу пластинам, он взял в руки свой короткий меч и, выудив из сумки тряпицу, принялся задумчиво натирать его лезвие.

В дверь постучали. Зевран повернул голову — вовремя, чтобы увидеть шагнувшего в комнату тонконосого широкогрудого гнома. Никаких принадлежностей для уборки с ним не было, зато ладони лежали на рукоятях длинных кинжалов. На миг взгляды гнома и эльфа встретились, но, вместо того, чтобы наброситься на свою предполагаемую жертву, убийца, не спуская глаз с наземника, быстро прикрыл дверь и приложил палец к губам.

— Вот только поори мне тут, эльфенок, — счел нужным предупредить он. — И так рискую, что приперся сюда. Помоги мне предки не ошибиться!

Зевран поднял брови. Странный пришелец задвинул дверной засов. Оружия он по-прежнему не вынимал.

— Что у тебя тут за погром? — обозревая потеки крови на стене и полу, негромко удивился гном. Антиванский ворон хмыкнул, держа, однако, свой меч по-прежнему наготове.

— Ты уверен, что не ошибся комнатой, любезный?

Гном, в свою очередь, хмыкнул в ответ.

— Теперь уж не знаю. Может, и ошибся. Или все-таки это твои друганы ищут рыжего наземника, который два дня орал в пыточной у Джарвии, что он — Серый Страж, и кровь ему пускать нельзя, а теперь уж тоже орет, но просто?

Зевран кашлянул бывшим только недавно сиплым горлом.

— Ты, собственно, кто? — спокойно поинтересовался он. Гость неопределенно кивнул куда-то вбок.

— Я из Хартии, — и, видя, что наземник не понимает, скорчил недовольную мину. — Что, неужто не слышал? Хартия крепко держит Пыльный город, а с тех пор, как власть взяла Джарвия — и весь Средний Орзаммар. Самые отчаянные из наших уже и в Алмазные залы зачастили, так что властям бы пора начать чесаться, пока оно не зашло слишком далеко.

— Я понял, — медленно, взвешивая каждое слово, проговорил ассасин. Меч он опустил острием вниз, готовый, однако, в любой момент его снова вскинуть. — А зачем вашей Хартии потребовался Серый Страж?

Гном нетерпеливо гмыкнул.

— Да низачем. Когда его брали, никто, кроме меня и Леске не был в курсе, что он — Страж. Но кто ж нас спрашивает. А уж потом… этот рыжий разозлил Джарвию. Всерьез. Видать, из благородных, и перед мохоедами, вроде всех нас, нос дерет, хоть кишки ему через задницу на крючья наматывай. Ну, а Джарвии такое — как нагу кипяток. Плевать ей, кто он, своими ногами от нее он не уйдет. Берган, гарлоково дерьмо, так и вообще уж три раза подваливал к Джарвии с тем, чтобы эти ноги ему отпилить, а она пока запретила калечить — но это пока. Страж — он не зря Страж, я видел сам, когда она над ним работала. Крепче только камень, а так он плевать хотел. Орать — орет, нельзя там не орать. Но сапоги лизать не будет, или я — не я, а наггова отрыжка. Ну, и Джарвия такое долго терпеть не будет. Она любит, чтоб ее слушались. Вам он целым нужен, чтобы сам ходил? Тогда лучше поторопиться, эта баба — не дура, но с благородными — бешенная, как самка бронто после случки. Оторвет все, что не гладко, а остатки живьем еще сбросит в лаву. Не раз уж такое было.

— Погоди, — несмотря на тяжелый язык обитателя Пыльного города, сказанное Зевран понял быстро, и слова гостя не внушили ему никакого доверия. — А ко мне ты для чего пришел? Ты хочешь помочь мне вызволить Ком… Стража? Тебе это зачем?

Гном опустил глаза на меч в руках эльфа, и поморщился.

— Да не тискай ты свою железку. Не в ловушку веду. У меня свой интерес, Хочу уйти из Хартии. С тех пор, как заправляет Джарвия, жизни не стало. Даже корешам. Да что за жизнь, когда баба — сверху? А никто не пустит. Или ты в Хартии, или в лаве, по-третьему никак. Мы тут говорили с друганом Леске. Он тоже не прочь уйти. Денег таких, как раньше, не зашибешь, зато топор в башку — так запросто. И выход у нас один. Ежели главиху мочкануть, да тех, кто к верхушке поближе, остальные перегрызутся, кому быть в верхах, и можно будет вывалить незаметно. Сеструха моя, Рика, ну, ты знаешь, она из охотниц, тех, что перед знатью из Алмазного задами вертят. Умудрилась подцепить самого Белена, и уже покувыркаться с ним раз пять. Он к себе ее забрал, и в тряпки нарядил поярче. Уж не меньше месяца во дворце живет и с золотых блюдьев ест. Короч, по всему видно, что задержится она у него. Но семью не забыла, спасибо предкам. И уже обо мне с ним говорила. Белен — правильный мужик, и на то, что я — клеймленый, из неприкасаемых, ему положить. Обещал взять меня в охрану, ежели докажу, что на что-то годен. Принести ему голову Джарвии — так поверит, как считаешь, наземник?

Зевран вложил меч в ножны. Взгляда, впрочем, от гостя из Хартии он по-прежнему не отрывал, в каждый момент готовый к любому выпаду с его стороны.

— И тебе нужна моя помощь, чтобы убить эту вашу Джарвию?

Тот удовлетворенно кивнул.

— Точно, эльфенок. Сейчас очень удачное время. Еще четвертина-другая, и она снова уединится с вашим Стражем. Чем-то ей по нраву его длинные ходули, и то, что между ними. С тех пор, как доставили рыжего, после пары раз она теперь в пыточной одна. Все время. Коридор охраняют четверо из гвардии преданных ей лично, но с ними можно справиться — ты, да я, да Леске. Я смогу тя провести до самого коридора, но там главно — шума не поднять. И — бери ее тепленькой, и Стража своего бери. Ну как, эльф? Справишься?

Зевран коротко вздохнул. Если тонконосый гость все же имел намерением вести его в ловушку, особого выбора, следовать или нет, не было тоже. Его не оставляла кровная магия Серых Стражей.

— Ко мне, а не к отряду Белена ты подошел, чтобы внимания не привлекать? — только и спросил он. Гном кивнул еще раз.

— А то. Фарена Броску каждый наг в округе знает, и на кого я работаю — тоже. Ну, а в Пыльном все работают на Хартию. Тут же доложили бы Джарвии, пернуть не успеешь. Ну, идешь, наземник? Времени мало. Она в последний раз была злая, как тоннельник, которому передавили яйца. Если Страж не поумнеет — а гонор ему не позволит поумнеть, я на таких насмотрелся — то она ему тоже что-то передавит, чего никак уж не залечишь. Уж я торопился, как мог. Топать надо теперь, или вообще не топать. Экспедиция-то на завтра назначена? Без него пойдете?

— Не бухти, — в тон ему оборвал ассасин, переходя на говор гнома и забирая доспех со стола. — Дай штаны натянуть, и я — твой. Только гном, — красивое лицо эльфа было спокойным, даже равнодушным, но что-то заставило гостя прислушиваться внимательнее прежнего. — Если ты все-таки предашь меня или Стража… Плодами твоих трудов будут наслаждаться другие. Но не ты.

Зевран откинул за спину прядь мокрых от пота светлых волос. Некоторое время Фарен стоял неподвижно, потом стиснул кулак, единым движением унимая запоздалую дрожь, и с усилием вытащил из дверного косяка на уровне своего горла остро отточенный антиванский кинжал.