Обратный путь до замка давался труднее. Возбуждение, вызванное ожиданием встречи с подругой, прошло, и на Дайлена вновь навалилась усталость. Скованный ею, он едва держался в седле. Вновь внимание его сузилось до старания не упасть с коня и желания поскорее добраться до постели. Тем мучительнее было подстраиваться под Винн, которая, свернув на главную улицу Редклифа, ведущую прямо к замковому мосту, пустила лошадь шагом. Постепенно мир перед глазами смазывался, утрачивая четкость, и заваливался куда-то вбок…

— Дайлен, я хочу поговорить с тобой.

Почти ткнувшийся носом в жесткую конскую гриву маг резко выпрямился в седле. В голове немного прояснилось. Проморгавшись, он обернулся к Винн, из уважения к старой магине пытаясь изобразить на не желавшем слушаться лице почтительное внимание.

— Ты попросил помочь твоему другу, — несмотря на ее лета, Винн хорошо держалась в седле, хотя едва ли была более опытной наездницей, чем ее молодой спутник. — Не ожидала я, что другом окажется молодая девушка, такая красивая к тому же.

Сон отполз еще дальше. Дайлен взглянул на целительницу с немалым изумлением.

— Разве это что-то меняет? Когда еще Ирвинг заставлял меня ходить на практику по целительству, я не раз видел, как ты лечила молодых, красивых девушек в Круге. Или ты больше им не помогаешь?

Магиня улыбнулась.

— В этот раз я лечила не девушку, а больного ребенка. Но я бы помогла кому угодно, кто нуждался в моей помощи. Однако не поэтому я начала наш разговор.

— В чем же тогда дело? — терпеливо поинтересовался снова начавший клевать носом Амелл. Стрекот ночных насекомых и плеск недалекого озера убаюкивали, и только осенняя ночная сырость, пропитанная запахами нечистот, рыбьих потрохов, выдубленных шкур и готовящейся пищи удерживала готовую уйти в Тень сновидений душу молодого мага в его утомленном теле.

— Я стара, Дайлен. Но глаза мои зрят так же хорошо, как раньше. Я вижу, что вы с Кейтлин уже увлечены друг другом.

— Верно, — осторожно признал Амелл, сон которого опять на некоторое время как сняло рукой. — И… и что же?

Взгляд магини из проницательного сделался цепким.

— Я хочу у тебя спросить. Чем, по-твоему, все это может закончиться?

Дайлен наклонился, пропуская над головой провисшую под тяжестью вывешенной одежды бельевую веревку.

— Я еще не думал об этом. Мы видимся второй раз, но толком не говорили.

— Но она тебе нравится.

— Да, нравится, — Амелл удивленно повернулся к магине. — Но почему ты спрашиваешь? Что-то не так?

— Да, что-то не так, Дайлен. Я знаю, ты умен. Не думаю, что нужно тебе растолковывать, что именно.

Окончательно проснувшись, молодой маг сдвинул брови.

— Все же объясни мне, Винн. Я хочу услышать.

Его собеседница в ответ сощурила глаза.

— Кейтлин — хорошая девушка. Искренняя и простодушная. Она не заслуживает того, чтобы страдать.

Дайлен хмыкнул.

— Не понимаю, к чему ты говоришь мне это. Или ты полагаешь, что… страдать она будет, если я… захочу ее навестить? Я никогда… не думал… О Создатель, я никогда… у меня в мыслях не было причинить ей боль!

Целительница покачала головой. Очевидно, она ожидала услышать что-то подобное.

— Я уверена, что намеренно ты бы никогда не обидел ее. Но сами… обстоятельства таковы, что ваши… отношения могут обернуться бедой для вас обоих, — она помолчала. — Вспомни. Ты — Серый Страж. У тебя есть обязательства, которые стоят выше твоих личных желаний.

Дайлен ответил не сразу, подыскивая в своем усталом рассудке правильные слова.

— Я… исполнен уважения к Ордену Стражей, — заговорил он наконец. — Стражи не единожды спасли мне жизнь, они же дружбой и участием помогли вернуться к жизни, когда тьмы и злобы на весь мир во мне было больше, чем скверны в крови. Пока жив, я буду следовать всем заветам Ордена, и участвовать во всех его делах. Но еще я… живое существо, с душой и сердцем. Я мужчина. А не только Серый Страж.

— И ты готов пожертвовать счастьем этой девочки во имя собственного… сердца?

Страж-маг усилием воли подавил раздражение.

— Все не обязательно… должно быть так плохо. В чем будет заключаться эта жертва? Если… мы сговоримся с Кейтлин, мы можем пожениться. Стражи — не храмовники. На нас не налагается обета безбрачия. Я знал нескольких братьев из Ордена, которые были женаты, и даже имели детей. Отчего у нас с ней не может случиться так же?

— Любовь безмерно эгоистична, Дайлен, — Винн вздохнула. — Она требует, чтобы любящий посвятил себя одному человеку, тому, кто заполнит весь его разум и сердце, и исторгнет из них остальное. Серый Страж не может быть эгоистичен. Вдруг тебе придется делать выбор — спасать любимого человека или кого-то другого? И что ты тогда будешь делать?

Дайлен дернул щекой. Чем дольше, тем сильнее разговор с бывшей наставницей заставлял его сердиться.

— Я не вижу никаких… обстоятельств, при которых нужно было бы делать такой выбор, — тщательно гася в себе недовольство, проговорил он. — Но если все же придется… надеюсь, я выберу правильно.

Винн вздохнула еще тяжелее.

— Допустим, — она натянула поводья, заставляя лошадь свернуть на дорогу, ведущую к замковому мосту. — Но есть еще кое-что. Ты — маг, Дайлен. Скажи, тебе нравилось в Круге?

Амелл стиснул зубы.

— Я знаю — нет. Ты хотел бы того же для своих детей? Ты готов к тому, чтобы видеть боль этой девушки, когда у нее их отнимут, чтобы навечно запереть в башне посреди озера?

— Хватит! — не выдержал Дайлен, и едва не вылетел из седла, когда конь шарахнулся от звука его голоса. — Проклятье, Винн. Не странно было бы услышать то, что ты говоришь от какого-нибудь храмовника, но от тебя… Что же, из того, что я маг, следует, что я никогда не смогу лечь с женщиной? Что у меня не будет детей? Или как, по-твоему?? Все то время, что провел в Круге, я… много раз был близок к тому, чтобы шагнуть с верха этой башни, как делали многие ее узники до меня! От этого шага меня удерживала только одна мысль — о том, что когда-нибудь, когда придет мое время, я убегу. Поступлю на военную службу, если повезет, сделаюсь даже рыцарем. И у меня будет семья, красивая, добрая жена и дети, что будут встречать меня со службы и любить так же, как я почитал и любил своего отца. Так задумывалось, и так будет, Винн. Если Создатель дарует мне такую семью, я позабочусь о том, чтобы никто не смог отнять ее у меня!

Винн отвернулась от него. Видимый Дайлену строгий профиль ее лица будто бы сделался еще строже. Как и тон ее голоса, в котором теперь хрустел лед.

— Мой долг был предупредить, Серый Страж. Думай. Как поступить — решать тебе.