По мере того, как они удалялись от двери, удары звучали глуше. В какой-то миг Яна поймала себя на мысли, что не слышит их совсем. Но вряд ли бесновавшаяся неведомая тварь угомонилась — скорее, это они успели отойти на значительное расстояние. Несколько раз девушка оборачивалась, но видела только согбенную фигуру боязливо топавшего Егорыча, а за ним — черноту. Впереди мрак разгонял луч от фонаря Вадима — второй фонарь резонно решили поберечь. Однако, этого света не хватало, чтобы избавиться от давящей тяжести каменного свода.
— Долго идем.
В темной и затхлой тишине приглушенный голос Сереги показался оглушающим. Яна сглотнула, выравнивая дыхание. Младший разведчик сказал то, о чем давно уже думал каждый из них.
Не похоже, чтобы тоннель такой длины взялись рыть перед входом в бункер. Иначе они давно бы уже пришли куда угодно.
— Чем дальше мы отойдем от двери, тем лучше.
— С этим не поспоришь, — Серега поддернул рюкзак, стараясь не зацепить им ветхих кирпичных стен. — И все-таки тебе не кажется…
— Кажется, — откровенно прицыкнул старший брат. — Но этот лаз кончится — рано или поздно.
— Хорошо бы, чтоб не тупиком.
В последнее время Егорыч перестал чувствовать себя новичком и осмелел. Это стало выражаться в том, что он взялся высказываться, и большей частью кликушествовал не по делу.
Яна подавила желание оглянуться еще раз.
— А сколько времени мы уже идем?
Кваз бросил взгляд на электронные наручные часы. Потом поднес их к глазам и потрогал кнопки.
— Ну, началось.
— Что? Остановились, что ли?
Вадим отстегнул браслет, по-видимому, сработанный на заказ для его нечеловечески толстого запястья, и протянул брату.
— Странно. Даже не включаются. Ты же менял батарею перед походом. Ее хватает больше, чем на год.
— Мои часы тоже сдохли, — Егорыч продемонстрировал тощее запястье. Охватывавший его браслет из ювелирной стали венчали собой автономные и довольно дорогие смарт-часы нового поколения. Причем, настолько нового, что ни братьям, ни Яне не приходилось видеть раньше ничего подобного. Очевидно, в отражении реальности Егорыча технологии были на полшага впереди. — Мои подарили, на годовщину… на вечной батарейке.
Братья посмотрели друг на друга.
— Проверь навигатор.
Серега сдвинул брови.
— Дай сюда навигатор, сказал! — Вадим сбросил рюкзак и лихорадочно полез в его боковое отделение. — Он был у тебя включен?
— Нет, — младший разведчик растерянно полез под куртку, расстегивая внутренний карман. — Последние несколько дней солнце еле показывалось. Батареи почти сели. Знаю, что у тебя он всегда работает, и решил отключить свой. Для экономии энергии. Вот, держи.
Вадим проигнорировал протянутую ему братом плоскую черную коробку. Он был занят тем, что зажав в зубищах фонарь, в отчаяние водил когтем по экрану своей.
— Сдох, — он отжал кнопку включения. — Навигатор сдох. Но какого? Я проверял перед закатом — оставалось еще почти тридцать процентов…
— Попробую свой, — Серега потянулся к кнопке включения. — У меня оставалась примерно половина…
— Стой, не включай, — Яна успела перехватить его руку, мертвой хваткой вцепившись в запястье. — Может быть, здесь, поблизости, какая-то глушилка? Хорошо, если она просто заряд сажает, а что, если всю электронику здесь… ну, типа, коротит?
Братья посмотрели друг на друга.
— Блин, а ведь правда, — младший разведчик еще раз посмотрел на черную коробочку в руках и убрал ее от греха обратно в карман. — Я что-то не подумал. Кто его знает, куда мы зашли. Над нами запросто может быть мертвяк — там всю электронику выносит…
Он запнулся. Все, как по команде, умолкли тоже, оборачиваясь в сторону темневшего за ними, уже пройденного прохода.
Оттуда слышался шум. Его ни с чем нельзя было спутать — это шлепали по полуприближавшиеся шаги. Шаги были не такими легкими, как у нелюди Луоры. Наоборот, быстрые, но идостаточно грузные, они сопровождались хрюкающим, басовитым пыхтением — словно крупного и могучего астматика заставили бежать долгий кросс. Тихие вначале, они становились все громче, неотвратимоприближаясь к зоне света, которую выхватывал подрагивавший Вадимов фонарь…
— О, Боже! Там! Оно там!
Нервы у Яны не выдержали первой — вскинув автомат, она выпустила очередь в мелькнувшее в конце тоннеля огромное и расплывчатое нечто. Почти одновременно с ней грохнул СГК Сереги.
А потом все смешалось.
Зашатавшиеся стены обрушили вниз обломки битого кирпича, вместе с кусками штукатурки — и тоннами песка и земли. Спасаясь от обвала, люди отпрянули дальше, в сторону, противоположную от входа. Стук и грохот порождали новый звуковой резонанс, который сотрясал стены и древнюю кладку, обдавая прикрывавших головы беглецов песком и кирпичной крошкой. Однако, несмотря на отдельные выпадения камней и угрожающие потрескивания свода, нового обвала не случилось. Отбежавшие на несколько десятков шагов Яна и оба разведчика, кашляя и задыхаясь, кое-как нашли друг друга в темноте и пыли. Сипя, отплевываясь и одновременно пытаясь протереть глаза, Вадим направил пляшущий луч фонаря назад — туда, где раньше был выход. И откуда им почудилось приближение непонятной твари.
Никакого выхода больше не было. На месте коридора лежала свежая гора земли с торчащими из нее кирпичами. От покрытого пылью пола до самого потолка.
— Ну, приплыли…
— Блин, — Серега тоже протер глаза, с третьего раза все-таки сумевший закинуть оружие на плечо. — А что это было? Там? Яна, что ты видела?
Девушка укусила губу, растирая на лице грязевые разводы.
— Я… я не знаю. Я почти ничего не… — она встряхнулась, с трудом отрывая взгляд от свежей кучи земли, которая намертво затыкала дорогу обратно. — Слушайте, а где дядя Паша?
Разведчики посмотрели друг на друга. Потом одновременно — на обвал.
— Блин… не может быть… дядь Паш!
Серега включил свой фонарь, зашарив им по обломкам кирпичей на полу. Яна схватилась за прическу, в отчаянии оглядываясь по сторонам. Вадим, хмурясь и карая желваки, рассматривал продолжавший сыпаться песком потолок…
— Да здесь я, ребяты.
Егорыч обнаружился с противоположной стороны прохода, шагах в сорока. Как он умудрился опередить всех и сбежать так далеко в темноту, чтобы этого никто не заметил, оставалось загадкой даже для него самого.
— Дядь Паш!
— Да погодите вы, — выпутавшись из объятий Сереги, старый слесарь дохромал до завала. — Тварь эта где? Там осталась?
— Как видишь, — Вадим с шумом вдохнул через нос, продолжая с тревогой следить за понемногу пылившими щелями между кладкой. — Говорите тише, а то опять посыплется.
— Так что это было? Как ее — Л… Луора? Вышибла двери? Кто-то успел разглядеть?
Яна мотнула головой.
— По-моему, нет, — негромко проговорила она. — Это… что-то другое.
Серега хмыкнул, стараясь, чтобы это прозвучало как можно увереннее.
— Да ладно, Снежок. Какое еще другое? Как оно могло сюда залезть — через стену просочилось, что ли?
— Так, всё, — Вадим резко отвернулся от завала и мотнул головой в сторону, которая осталась единственно возможной. — Идем отсюда, быстро. Обсудим… на поверхности.
После обвала идти стало труднее. Стены постепенно сужались. Если раньше в проходе могли спокойно разминуться три среднегабаритных человека, то теперь попавшие в ловушку беглецы шли по одному. На некоторых участках Вадим вынужден был даже пригибаться, чтобы не цеплять головой потолок. Кое-где непонятный ход заворачивал и петлял. И — хотя и не резко, а постепенно и вкрадчиво, но все-таки спускался вниз.
Воздух становился все более спертым. Измученные люди, тащились вперед в неясном свете одного фонаря, изнемогая под тяжестью рюкзаков. После стольких дней походных марафонов, нервов и недосыпания все, включая разведчиков, еле держались на ногах. Сильно сказывался недостаток кислорода, который кружил головы и туманил мысли.
Но остановиться, чтобы передохнуть, не предлагал никто. Люди шли в молчании, чего не было даже во время дневного бегства от Луоры. Никто не высказывал этого вслух, но мужикам не требовалось Яниных способностей, чтобы чуять то, что все они чуяли сейчас.
Страх.
С самого момента обвала, когда непонятный ход не оставил им другого выбора, как только двигаться вглубь, они стали ощущать то, чего абсолютно точно не было здесь раньше.
Взгляд в спину. Кто-то смотрел на них из темноты, и чем дальше под землю, тем это чувство становилось все острее.
Егорыч уже давно перестал быть замыкающим — теперь позади топал сам Вадим, держа тесак наготове. Перед квазом тащилась Яна, которая испытывала чувство острой вины за случившееся. Обвал вышел частично по ее вине — ведь она выстрелила первой. И, хотя никто из мужиков ничего ей не сказал, легче девушке не становилось. Серега и старый слесарь прокладывали путь впереди — один до боли в пальцах тискал ствол, другой судорожно обнимался с топором.
После обвала и до сих пор никаких звуков, кроме собственных, они пока не слышали. Но страх шел по пятам. Он тяжело смотрел из темноты в беззащитные спины, заставляя всех по очереди, и чаще всего — замыкающего Вадима оглядываться назад, с истовым нежеланием что-либо там увидеть. Страх вползал в души, забирался под кожу, затрудняя дыхание. Страх заставлял двигаться как можно тише и без разговоров, как будто от их молчания неведомое недоброе нечто потеряло бы к ним интерес и убралось восвояси…
— Интересно, сколько уже идем?
Серега на миг приобернулся, мазнув светом фонаря по осточертевшему кирпичу стены.
— По моим ощущениям — третий час.
Яна задрала голову к низкому потолку, в очередной раз вытирая взопревшую шею.
— Ничего себе!
— Ничего себе, — поддержал ее Вадим. Голос его звучал глуше и гораздо сиплее обычного. — И все вниз?
— Нет, — Серега мотнул головой, продолжив приостановленное было движение. — Последние минут пятнадцать все более или менее ровно.
Младший разведчик как накаркал. Не успели они отойти и на сотню шагов, как ход снова пошел под уклон. Здесь он сужался настолько, что более или менее свободно в ней передвигался только тощий и жилистый Егорыч. Другим приходилось несладко — особенно Вадиму, который и так долгое время шел в согбенном состоянии, а теперь и вовсе задевал плечами стены. Воздуха стало еще меньше, а затхлости — больше. Время от времени Яне чудилась тухлятина. Но после столького времени под землей она ни в чем не была уверена — могло и показаться. Ход упорно вел дальше вниз, и девушка старалась не думать о том, какая толща земли теперь находилась у них над головами. Как и о том, куда на самом деле вела эта земляная кишка, и что ждало их в ее конце.
Обвалы попадались еще трижды. Два раза земляные осыпи кое-как можно было обойти. Третий выдался настоящим испытанием — очередная гора земли вперемешку с ломаным кирпичом почти полностью перекрывала проход, оставляя только небольшое отверстие под потолком. Попытка его осторожно расширить немедленно вызвала угрожающие потрескивания и, в конце концов, решено было пробираться напролом.
Егорыч пробирался первым — и, по счастью, справился максимально удачно. Проползя несколько метров по тесной, как кишка, норе с рюкзаком и фонариком в зубах, он умудрился ничего не обрушить и фатально не задеть. Последовавший за ним Серега тоже справился на ура. С Яной же возникли сложности. Она оказалась гораздо объемнее предыдущих ползунов. И, даже без рюкзака, почти сразу обвалила на себя целый пласт земли, из-за чего ей пришлось вернуться.
Некоторое время они с Вадимом тщательно изучали завал и прикидывали свои возможности не остаться здесь похороненными навсегда. Наконец, разведчик решился. Забравшись по обрушенной Яной свежей горке земли, он пополз впереди, толкая перед собой рюкзаки. Девушка старалась не отставать, крепко вцепившись в его ногу. С огромным трудом, обвалив на себя неимоверное количество почвы, полуослепленные и полузадушенные они все-таки выбрались из-под завала. Причем под конец Яну, которой доставались все последствия ползущего впереди Вадима, вытаскивали уже в шесть рук под градом летящих с потолка камней и песка. Очумелые люди едва успели отбежать подальше, когда новый обвал окончательно похоронил значительную часть коридора под собой.
Не тратя времени на то, чтобы отдышаться, они пошли дальше. Чернота вокруг как будто сгущалась, хотя на деле происходило наоборот — это фонарь Сереги садился, делаясь тусклее. Ощущение взгляда в спину по-прежнему не оставляло никого, несмотря на то, что они своими глазами видели завал — а значит, за их спинами точно никого не могло оставаться. Идти стало совсем тесно. Стены и потолок сдвинулись, точно желая расплющить потерявшихся в них жертв. Рюкзаки пришлось снять и нести в руках, кое-где пригибаясь и протискиваясь боком. Временами потолок делался до того низким, что потерявшимся под землей людям приходилось становиться на четвереньки и передвигаться вперед ползком.
— Да что это за проход? — не выдержал Серега, когда в очередной раз осточертевшая кирпичная кладка стиснула узкую и затхлую воздушную прослойку, а вместе с ней людей, до состояния комфорта семи-десятилетнего ребенка. — Зачем вообще потребовалось строить такой?
— «Зачем» — это не правильный вопрос, — негромко пробормотала Яна, перед глазам которой в едва разгоняемой темноте маячил тощий зад Егорыча. — Правильнее было бы спросить «кому». И… «как».
Она умолкла, и еще долго никто не говорил ни слова. Фонарь Сереги светить почти перестал, и младший разведчик заменил его Вадимовым, который передали по цепочке. К счастью, спустя несколько десятков метров коридор расширился, и дальше продолжал расширяться. Спустя еще неизвестное количество тягостного времени, идущий впереди Серега приостановился.
— В чем дело?
Младший разведчик поднял руку, указывая вперед. Там, на фоне черноты, едва заметно синело некое пятно.
— Воздух понюхайте.
Егорыч был прав — после энного количество часов тухлой затхлости подземелья, воздух в этой его части стоил того, чтобы его нюхать. Он был необычным, прогоркло-соленым, и при этом — свежим. Такой воздух мог быть только возле…
— Выход!